О киселе и сырой картошке

Так вышло, что с раннего детства я с удовольствием ем сырую картошку. Просто мама тогда где-то вычитала, что картошка содержит много крахмала, а значит, весьма полезна для детского организма.

В результате я так к ней пристрастился, что всегда караулил, когда мама на кухне её чистила. Проходя мимо, аккуратно выхватывал картошину из кастрюли и с удовольствием её ел. Причём, так аппетитно, что удивлялись даже родители.

И вот, я в Оренбурге, в армии. Раскидали нас, ульяновских, по учебным батареям. Идёт первый месяц - «курс молодого бойца». После переодевания и стрижки наголо мы еле узнали друг друга в столовой:

- Зубок?! Ты что ли это?

- А! Серюбин, а это ты лысый такой?! – весело ржали мы, показывая друг на друга пальцем.

Гоняли нас в той оренбургской «учебке» нещадно. Приходилось много бегать, двигаться, да порой ещё и на морозе. Поэтому, всегда хотелось спать и всегда хотелось есть. Хоть что-нибудь.

И тут, однажды, назначают наше отделение в наряд по кухне. Точнее, не в сам суточный наряд, а ему в подмогу – начистить много-много картошки. Как-никак, а нас тут в городке почти три тысячи ртов…

И вот, после ужина остались мы в столовой и сели в подсобке чистить эту самую картошку. Работа несложная, но муторная. А тут ещё и постоянный голод. В общем, картошку я чищу, а сам нет-нет, да и съем ту, что помельче: одну, потом другую…

И вдруг, краем глаза вижу, как в дверном проёме застыла фигура сержанта. Он, вытаращив глаза, обалдело глядел, как я доедал очередную картошину.

Боже мой, что тут началось!

- Ни фига-а себе!! А ну-ка, воин, иди сюда, - с ехидным прищуром произнёс сержант.

Я встал и направился к нему.

- Нет, нет, - сказал сержант, - ты с собой вон эту кастрюльку с чищенной картошкой захвати.

Я захватил.

По длинным и узким коридорам столовой идём ещё в одну комнату, где на полках была расставлена вымытая посуда.

- Слышь, мужики, - обратился сержант к своим приятелям, - у меня вот этот воин картошку сырую жрал!!

Посмотреть на такое чудо сбежались все старослужащие «деды».

Но что я вижу в комнате? Посреди неё стоит мой земляк Серёжа Зубков и, давясь, изо всех сил пьёт прямо из огромного чайника кисель. И заедает его целой буханкой белого хлеба.

- Вот!! Давайте! Стойте тут и всё это жрите! – сердито приказал сержант.

Ну, что же… Жрать так жрать, и мы с Серёгой продолжили есть. Каждый своё.

Налюбовавшись на нас, сержанты весело разошлись по своим делам.

Мы с Зубком остались одни…

- Слышь, Серёга, - тихо говорит он мне, - давай поменяемся? Не могу больше этот кисель пить, не лезет.

- А что, давай, - ответил я, и мы быстро обменялись.

Честно говоря, и мне сырая картошка тоже стала немного поднадоедать.

В итоге, дела у нас обоих сразу пошли веселее. Кисель и хлеб так пришлись мне по душе, что я быстро выпил почти весь чайник.

- Серёг, а ты как залетел-то? - икая киселём, спрашиваю его.

- Да я сейчас тут в суточном наряде числюсь, - ответил Зубок, - убирался в этой комнате. Гляжу – на верхней полке чья-то «заначка» стоит – кружка с киселём и кусок хлеба. А я такой голодный, ну и… не удержался, съел всё. Только "заначка"-то, как оказалось, одному «дедушке» принадлежала. А когда он пришёл, то разорался-то, разорался!! Ну, вот он мне тогда чайник с хлебом и поставил. А тут ты ещё идёшь со своей кастрюлей… (1978г.)