Несостоявшаяся дуэль. II

         Иванов, подчиняясь семейной традиции, служить начал рано. Приступил он к этому делу со всем юношеским пылом, не сдерживая своего настырного и въедливого нрава. Отцы-командиры характер его особо не укорачивали, помня и себя, и Иванова-старшего в этом возрасте.
         Война с Турцией завершилась. «Малый газават» Алибека-Хаджи затих, а скорее, просто затаился. Англичане со своим планом военной оккупации силами турецкой армии всего Закавказья и созданием закавказского халифата за счёт объединения всего мусульманского населения края потерпели неудачу. Так что служебное рвение молодого Иванова особой опасности ни для него самого, ни для дела на данном этапе не представляло. Пусть себе старается, развивает природные данные. Ищейка из него первоклассная может получиться. Глядишь, неопытный, да въедливый, какую новую ниточку и выявит. Британия-то с Кавказа не ушла и тайное её влияние только усиливается, несмотря на явную демонстрацию интереса к Китаю и Дальнему Востоку.
         Пока русские, составляя себе славу бесстрашных бессребреников, сопровождали купеческие караваны, да гонялись за малыми горскими отрядами, английская кампанией «Сименс и Гальске» строила линию индоевропейского телеграфа. Спецы «туманного Альбиона» составляли точные карты местности, изучали природу, ландшафт и полезные ископаемые региона. Одновременно, «тихой сапой», как говаривал батюшка Петра Алексеевича, создавая обильно подпитываемую золотом разветвлённую агентурную сеть. Отказываться от такого куска как Кавказ и Передняя Азия английские промышленники не собирались.
         Пётр Иванов старался. Ездить приходилось много. В аулах, и в гарнизонах с людьми сходился запросто, легко меняя, в зависимости от обстоятельств и места, военную выправку на бесшабашный образ ухаря- купца, помощника доктора или натуралиста.
         На Федора Гучкова, поручика лейб-гренадерского Екатеринославского полка, Пётр Иванов обратил внимание благодаря бдительности писаря.
         Во время еженедельных объездов приграничных гарнизонов и крепостей в обязанности Петра входила проверка обновления списка личного состава и составление краткой записки о вновь прибывших офицерах. Побывать в течении недели во всех гарнизонах отряд Петра Иванова никак не успевал. Отряд хоть и именовался «летучим», но летать не умел. Перемещались от аула к аулу, от гарнизона к гарнизону обычными доступными способами с рассвета и до первых сумерек. По истечении трёх лет после завершения основных боевых действий путешествовать по горным тропам даже в дневное время было все ещё опасным. Любой из служивых в любую минуту мог поймать пулю, выпущенную метким горцем.
         Составленные гарнизонными писарями еженедельные письма о произошедших событиях с припиской «личный состав без изменений», либо с кратким словесным портретом прибывших или покинувших крепость, Иванов обычно получал в с оказией и не всегда в чётко установленный срок. Но тут уж ничего поделать было нельзя.
         В одном из таких отчётов Пётр Иванов и вычитал о Фёдоре Гучкове.
         – Что же такого нетривиального твой писарь в новом офицере обнаружил?
         Васильев слушал внимательно разглядывая расположившегося визави старого знакомца. Он всё ещё не был уверен в своих намерениях. Стоит ли ушедшего в отставку титулярного советника, «частное лицо», задействовать в крайне деликатном деле. Помнил нрав молодого Петра. Подойдёт ли такой стиль общения с младшим Гучковым?