437-я особь разумного вида

Часть 1: Инопланетная миссия  начинается с бара

Мы зашли в «Квантовый Кот» — наш любимый, хотя и несколько унылый кабачок на окраине Сколково. Место, где молодые учёные, недополучившие грантов, топили горе в синтетическом джине, а мы с Алиской, две биологини-генетика, уставшие от стерильных лабораторий, отдыхали от чашек Петри. Это был наш скромный ритуал.

После третьего коктейля  ко мне  «приклеился мужичок».  Говорил дежурные комплименты, а когда я спросили откуда он знает сферу моей научной деятельности, он заверил меня в том, что он невероятно проницателен, и вобще женщин-ученых он узнает в любой разумной расе. Я рассмеялась, думая, что он шутит. Ан нет, после оказалось, что он не шутил. Заинтриговал, однако!

Ощущение от общения с ним  было таким, будто к бедру прилипла невидимая жвачка. Я дёрнулась. Он дёрнулся следом, сохраняя фиксированную дистанцию в десять сантиметров.

— Простите, вы… отлипнете? — вежливо спросила я, разглядывая его. Обычный. Слишком обычный. Лицо, которое забываешь через секунду. Джинсы и тёмная водолазка. Ничего, кроме  гипнотизирующего взгляда. Не то чтобы красивого. Просто… неотводящегося. В нём была какая-то пугающая, абсолютная сосредоточенность, будто он сканировал меня слой за слоем, от лака на ногтях до митохондриальной ДНК.

— Я… могу вам быть чем-то  полезен? — произнес он. Голос был ровным, модуляции — нулевой, как у голосового помощника. Типичное "лицо в толпе" из обнаруженной в детстве  на даче книги-сборника советской фантастики. Книга так и называлась - "Лицо в толпе". Оказалось, что за этим максимально усреднённым и безликим лицом в толпе скрывался не шпион, а инопланетянин. Ох, как же я была тогда близка к истине!

Алиска незадолго до появления этого прилипалы вдруг оживилась, поманила какого-то тощего айтишника с соседнего столика и скрылась с ним в облаке дыма и смеха, бросив меня на произвол судьбы. Предательница.

- Может сменим наше место дислокации, уважаемая?
— Мне и здесь хорошо, — попыталась я парировать, но нахальный мужичок с гипнотическим взглядом уже придвинулся ко мне  ближе. Я физически ощущала, как его внимание давит на моё периферическое поле, как гравитация большой скалистой планеты.

— Вам понравится ближе общаться со мной, — заверил он, и это прозвучало не как обещание, а как доклад о погоде. — Я изучаю.
Перед этим взглядом я устроить не могла, хотя говорил он своим   голосом жуткие банальности.

Это была не сказка. И не сон, хотя очень хотелось в это верить. Это было что-то другое. Я, Зося Ковальская, кандидат наук, столкнулась с феноменом, не поддающимся классификации. И мой научный интерес, глупо и поздно, но  пересилил инстинкт самосохранения.
Ещё парочку коктейлей  выпив, я  вдруг сама позвала его к себе домой. Он исследователь, и я - исследователь.


Часть 2: Тактильный контакт и сбор данных

Оказался он, как выяснилось в моей съёмной однушке в панельной многоэтажке,  был настоящим инопланетянином. Я уже даже не удивилась.  Представился он не " Пришельцем из созвездия Лиры", а просто «Гость».

— Миссия: тактильный и биологический контакт с доминирующим видом, — монотонно отрапортовал он, пока его «щупальца» — а это были не какие-то слизистые тентакли, а странные, полупрозрачные силиконово-полимерные отростки, выдвигающиеся из пор на предплечьях — аккуратно, с хирургической точностью снимали с меня одежду. — Цель: сбор данных об анатомической совместимости и биохимической реакции.

— А почему я? — спросила я, стараясь говорить так, будто на совещании у ректора. — Там в баре много… образцов.

— Вы излучаете оптимальный спектр одиночества и научного любопытства. Низкий уровень паники. Высокий порог принятия абсурда. Идеальный кандидат.

Лезвие правды резануло больнее, чем щупальца. Он был прав. Я была идеальным объектом для наблюдения: одинокая, слишком умная для своего же блага, привыкшая к странностям в микроскопе.

А потом начался «контакт». И тут мой научный хладнокров поплыл. Это был не секс. Это была комплексная диагностика, переросшая в стресс-тест. Его отростки  - их было три основных, и ещё сколько-то вспомогательных,  действовали с нечеловеческой эффективностью. Они не только  ласкали и проникали в мои природные отверстия.  Они словно  стимулировали нервные окончания напрямую, обходя все психологические и эмоциональные «помехи». Это были не оргазмы.  Я рыдала, хохотала, выла от перегрузки чувств и молчала, парализованная. То ли рай биологического инженера, то ли ад подопытной крольчихи.

— Реакция амбивалентна, — констатировал Гость, записывая данные на своё устройство, похожее на мутный кристалл. — Сочетает признаки экстаза и травмы. Интересно.

— Ты… перепробовал много… «образцов»? — выдохнула я, когда мир перестал плыть перед глазами.

— На двенадцати планетах данной спирали Галактики. Вы — 437-я особь разумного вида, вступающая в контакт по программе «Секс-туризм».

«Секс-туризм». Программа Галактического Совета по культурному обмену. Оказывается, мы, земляне, были внесены в каталог как «вид 3 класса: примитивно-биосоциальный, с зачатками технологий, высокий потенциал для рекреационного тактильного изучения». А Гость был не извращенцем. Он был… инопланетным секс-туристом. С межгалактической визой в кармане и чек-листом в голове.

— И ни разу… ни одна не сказала «нет»? — спросила я, уже почти зная ответ.

— Понятие «нет» в контексте программы применимо только к техническим неисправностям и генетическим сбоям. Эмоциональный отказ не является стоп-фактором для сбора объективных биоданных. Благодаря моему опыту и интеллекту вы все в конечном итоге демонстрируете положительную физиологическую реакцию.

Иными словами, оргазм как биохимический факт отменял право на несогласие. Гениально и чудовищно.

Часть 3: Отчёт, сувениры и культурный шок

Утром, пока я, как выжатый лимон, принимала душ, пытаясь смыть с себя остатки полимерной смазки и экзистенциального ужаса, в квартире раздался звонок. Это был  мой бывший, решивший, видимо, что три года спустя — самое время «обсудить всё». Гость, все ещё сидевший на краю кровати и синхронизирующий данные, взял трубку.

— Абонент временно недоступен, — произнес он своим ровным голосом. — Происходит апгрейд интерфейса. Перезвоните после.

Он положил трубку. Я, обернувшись в полотенце, смотрела на него с новым чувством — смесью ужаса и дикой благодарности.

— Ты… защитил меня? — удивилась я.
—Нет. Устранил внешний раздражитель, мешающий завершению миссии.

Миссия, как выяснилось, была завершена. Гость собрал полный пакет данных. В обмен на «ценный биологический материал» он, следуя галактическому протоколу культурного обмена, оставил мне «сувенир» — небольшое устройство, выглядевшее как невзрачный брелок.

— Направьте его на любой источник целлюлозы, — пояснил он. — Он производит экологически чистую туалетную бумагу высшего качества. Вечный запас. На вашей планете это ценный ресурс.

И ушёл. Так же незаметно, как и появился. Я стояла с брелоком-бумагогенератором в руке и чувствовала себя то ли первооткрывателем, то ли дурочкой.

Через две недели, сурово вычеркнув из друзей и Алиску, и бывшего, я сидела в своей квартире и смотрела на брелок. Научная статья «О случаях непроизвольного контакта рекреационного характера с представителями внеземных разумных рас" была наполовину готова. Её, конечно, никто не напечатает. Но я знала правду.

Все эти «мужички» в барах, с гипнотизирующими взглядами… Кто знает, сколько среди них галактических туристов, собирающих свои «коллекции»? Мы для них — не люди, а живые, сложные, красивые, ужасные био-достопримечательности. Планета Земля: курорт для продвинутых форм жизни, где можно удовлетворить любопытство и  получить незабываемые тактильные впечатления, не утруждая себя вопросами согласия, потому что наш оргазм — всего лишь галочка в их бортовом журнале.

Я включила телевизор. Шла передача про НЛО. Уфолог с горящими глазами кричал о похищениях и экспериментах.

«Дурак, — подумала я, беря в руки брелок и направляя его на старую газету. С лёгким шелестом из него поползла бесконечная, мягчайшая лента. — Никаких экспериментов. Просто секс-туризм. Самое страшное, что они даже не злые. Они просто… туристы. А мы — их Гоа, их Бали, их Анталия. Со всеми вытекающими, в прямом и переносном смысле».

И я горько рассмеялась, оборачивая себя в эту идеальную, внеземную, бесконечно одинокую туалетную бумагу. Мой личный, маленький трофей от  космического секс-туриста.