Просветление с шампанским и черной икрой

Рассказ четвертый: Просветление с шампанским и черной икрой

После того как священная SMM-война в комментариях закончилась полным поражением и оттоком последних вменяемых подписчиков, Семён понял: виртуальные баталии — это путь в никуда. Истинное противостояние должно происходить в реальном мире. На энергетическом уровне.

Его главный враг, Светозар, основатель «Платинового Дзена», открыл свой VIP-ретрит в том же бизнес-центре, этажом выше. Это было неслыханной дерзостью. Из вентиляции в офис Семёна теперь доносились не только запахи благовоний, но и тихие звуки открываемого шампанского и смех клиенток Светозара.

Он оскверняет само понятие просветления! — гремел Семён на утренней медитации. — Он превратил путь к нирване в спа-процедуру с устрицами! Мы должны показать миру, где истинная дхарма, а где — духовный фастфуд!

Ринпоче (Геннадий), который теперь консультировал Семёна только по предоплате, одобрил идею противостояния.
— Сострадание не означает бездействие, — мудро изрек он по видеосвязи. — Иногда, чтобы спасти заблудшие души, бодхисаттва должен проявить свою гневную ипостась.

И Семён начал проявлять. Он объявил «неделю тихой силы». Каждый раз, когда он встречал Светозара в лифте, он не здоровался, а принимал многозначительный вид и начинал тихо читать мантры, «очищая пространство лифта от вибраций гламура». Светозар в ответ доставал телефон и демонстративно листал фотографии со своей яхты.

Аглая, по просьбе Семёна, начала «энергетическую блокаду». Она каждый день рисовала мелом на полу перед дверью офиса Светозара «защитные янтры», которые должны были «отклонять потоки нечистого золота». Уборщица бизнес-центра, баба Зина, каждое утро молча стирала эти узоры, бормоча что-то про «сатанистов».

Валера в этой битве не участвовал. Он был слишком занят реальным миром. У него и Аглаи был свой, тайный «путь». Они обнаружили, что на крыше бизнес-центра есть заброшенная техническая площадка, откуда открывался прекрасный вид на город. Это стало их личным монастырем. Пока Семён воевал с Светозаром, они сидели на крыше, ели принесенные из дома бутерброды и смотрели на закат.

Знаешь, — сказала однажды Аглая, глядя на город внизу. — Отсюда все эти «потоки», «чакры» и «эгрегоры» кажутся такими маленькими.
— Ага, — согласился Валера. — Отсюда даже Семён кажется маленьким.

Это было их просветление. Простое, понятное и очень далекое от войны, кипевшей двумя этажами ниже.

А война достигла своего апогея. Семён решился на генеральное сражение. Он узнал, что Светозар проводит в своем офисе «семинар по привлечению денежного эгрегора». И Семён решил нанести ответный удар.

Мы проведем сеанс «Великой Тишины»! — объявил он. — Мы создадим такое мощное поле безмыслия, что оно нейтрализует его вульгарные вибрации!

В назначенный час он сел в позу лотоса прямо в коридоре, напротив двери офиса Светозара. Рядом сел Ринпоче, который приехал для поддержки за двойной тариф. Они закрыли глаза и погрузились в глубокую медитацию. Их целью было «обрушить» семинар конкурента силой мысли.

Через пять минут дверь офиса Светозара открылась. Но оттуда вышел не разгневанный гуру, а его ассистентка с подносом, на котором стояли бокалы с шампанским и канапе с черной икрой.
Ребята, вы чего тут сидите? — весело спросила она. — Светозар увидел вас в камеру и велел угостить. Сказал, медитация на голодный желудок вредна для ауры.

Семён и Ринпоче открыли глаза. Перед ними, на подносе, было все то, с чем они так яростно боролись: роскошь, гедонизм и полное, издевательское пренебрежение их «духовной атакой». Ринпоче, недолго думая, взял бокал шампанского.
Нужно знать своего врага изнутри, — философски заметил он.

Семён был раздавлен. Его гневная ипостась, его великая битва, его духовное оружие — все это было обращено в фарс одним жестом.

И в этот момент унижения он услышал тихий смех. Он поднял голову. На лестнице, ведущей на крышу, стояли Валера и Аглая. Они держались за руки и смотрели на него не со злостью, а с какой-то легкой, светлой жалостью. Они не участвовали в его войне. Они были где-то далеко, в своем собственном мире, где не было ни Светозара, ни Ринпоче, ни битвы за просветление.

Семён посмотрел на свой оранжевый балахон, на Ринпоче, который с удовольствием ел икру, на ассистентку Светозара, которая с улыбкой предлагала ему еще шампанского. Он понял, что проиграл. Но проиграл он не Светозару. Он проиграл сам себе. Он снова превратил поиск дзена в соревнование, в борьбу за KPI, только на этот раз — за «KPI просветленности».

Он медленно встал, отряхнул свою накидку.
— Знаете, — сказал он, обращаясь к Ринпоче. — Кажется, мне нужно проветриться.

Он не пошел ругаться или медитировать. Он просто поднялся по лестнице на крышу. Валера и Аглая молча подвинулись, освобождая ему место.

Семён сел рядом с ними и посмотрел на город. Ветер трепал его волосы. Где-то внизу Светозар учил людей «монетизировать нирвану». А здесь, на крыше, было просто тихо. И в этой тишине не было ни победы, ни поражения. Был только закат. И два человека рядом. И, возможно, это было самым близким к просветлению состоянием, которого он когда-либо достигал.