о Воронежских древностях рассказали
Анато;лий Дми;триевич Пря;хин (23 августа 1939, Елец, Орловская область (ныне Липецкая) — 9 июня 2018, Воронеж) доктор исторических наук (1977), профессор (1978). Заслуженный деятель науки Российской Федерации (1993), почётный гражданин города Елец (1996).
Окончив в 1957 году в Подмосковье среднюю школу, А. Д. Пряхин поступил на историко-филологический факультет Воронежского государственного университета. В общей сложности более 60 лет неразрывно связан с ВГУ и историческим факультетом, проработав до последних дней. В университете А. Д. Пряхин начинает заниматься в научном студенческом археологическом кружке под руководством археолога-слависта Анны Николаевны Москаленко — ученицы В. И. Равдоникаса. Однако судьбоносным для Анатолия Дмитриевича стало участие в конце 1950-х гг. в раскопках древнего Любеча, которыми руководил акад. Борис Александрович Рыбаков. Неслучайно, что первые научные исследования А. Д. Пряхина были посвящены проблемам славянской и древнерусской археологии и истории. В 1961 г., будучи студентом, он проводит раскопки многослойного Воргольского городища эпохи бронзы, раннего железа, славяно-русского времени. Результаты изучения составили основу дипломной работы, которую Анатолий Дмитриевич успешно защитил в следующем году. В 1962—1966 гг. в должности ассистента, потом лаборанта кафедры истории СССР досоветского периода ВГУ А. Д. Пряхин совместно с А. Н. Москаленко исследует памятники роменско-боршевской культуры древнерусского времени (Боршевский курганный могильник, Малое Боршевское и Архангельское городища, другие археологические объекты). В наибольшей же степени научный и организаторский талант Анатолия Дмитриевича раскрылся при изучении эпохи бронзы. А. Д. Пряхин является одним из знатоков евразийской степной и лесостепной бронзы. В 1966 г. он защищает кандидатскую диссертацию, в которой были систематизированы материалы по бронзовому веку Верхнего и Среднего Подонья (II — начало I тыс. до н. э.). Со второй половины 1960-х гг. под руководством Анатолия Дмитриевича здесь начинаются систематические полевые исследования памятников эпохи бронзы. Важным этапом явились проводившиеся Институтом археологии АН СССР и ВГУ на рубеже 1960—1970-х гг. новостроечные раскопки разновременных бытовых памятников в зоне строительства Воронежского водохранилища (Шиловское, Масловское, Северо-Восточное, Университетские поселения). Шиловское поселение стало первым практически полностью исследованным поселком абашевской культурно-исторической общности. Полученные материалы во многом предопределили направление дальнейшей научной деятельности А. Д. Пряхина — изучение памятников эпохи средней и поздней бронзы, в первую очередь абашевской культурно-исторической общности, определение места и роли образующих её культур. В начале 1970-х гг. под руководством А. Д. Пряхина исследуются памятники эпохи бронзы Доно-Окского междуречья (Красное Озеро, Шлихтинское, Барков- ское поселения и др.), а в середине 1970-х гг. в ходе совместных работ с Уральским госуниверситетом, Башкирским и Самарским пединститутами — Заволжско-Уральского региона (Сурушское, Береговское, Синташтинское поселения, Береговской курганный могильник и др.). В 1977 г. А. Д. Пряхин успешно защищает докторскую диссертацию на тему «История древних скотоводов II тыс. до н. э. лесостепных районов Подонья, Поволжья и Южного Урала (абашевская культурноисторическая общность)». Защите предшествовала публикация двух монографий «Поселения абашевской общности» (1976) и «Погребальные абашевские памятники» (1977). Усилиями А. Д. Пряхина в ВГУ были созданы кафедра археологического профиля (1976), музей археологии (1983), лаборатория естественно-научных методов в археологии (1989), совместная с Институтом археологии и этнографии СО РАН лаборатория историографии археологии Евразии (1999). Результатом изучения крупных культурно-исторических общностей эпохи бронзы лесостепи и степи Евразии, прежде всего абашевской и срубной, явилась созданная А. Д. Пряхиным характеристика особенностей развития исторического процесса в эпоху бронзы на лесостепных пространствах Евразии. Исследователем были выделены отдельные археологические культуры евразийской лесостепи эпохи средней — поздней бронзы (воронежская, доно-волжская абашевская, донская лесостепная срубная и др.). Исключительную значимость для понимания социально-экономических процессов, происходивших в эпоху поздней бронзы в Евразии, имели раскопки Мосоловского поселения металлургов-литейщиков срубной культурно-исторической общности на р. Битюг (раскопки 1977—1984, 1989 гг.). Поселение было исследовано практически полностью, на нём обнаружены многочисленные свидетельства производственной деятельности его жителей. Впервые для пространств евразийской степи и лесостепи были получены доказательства наличия клана ремесленников с разными технологическими навыками. Изучение Мосоловского поселения способствовало также выделению не одного, а двух (восточного и западного) срубных очагов металлообработки. Исследованию западного пространства подчинена деятельность совместной экспедиции Института археологии НАН Украины, Донбасского горно-металургического института (руководители В. В. Отрощенко и Ю. М. Бровендер) и ВГУ (руководитель А. Д. Пряхин). С 1995 г. экспедиция занимается изучением памятников эпохи бронзы Капитановского и Картамышского археологических микрорайонов (Луганская область). Деятельность А. Д. Пряхина не ограничивалась изучением проблем эпохи бронзы. Будучи сначала старшим преподавателем (1967), затем доцентом кафедры истории СССР досоветского периода, профессором кафедры археологии и истории древнего мира ВГУ (1978), А. Д. Пряхин стремился формировать вокруг себя коллектив, который занимался изучением широкого круга вопросов не только древней, но и средневековой истории. Основой для консолидации ученых стали работы в рамках научного направления «Восточно-европейская лесостепь и развитие обществ с производящей экономикой (эпоха бронзы — раннее средневековье)». Результаты деятельности коллектива представлены в издаваемых с 1979 г. сборниках научных работ в тематической серии «Археология восточно-европейской лесостепи». Благодаря усилиям А. Д. Пряхина новый импульс получило изучение юго-восточных пределов славянского мира и особенно юго-востока Древней Руси. Большое значение имели проводившиеся под его руководством в 1984—1988, 1990 гг. раскопки Семилукского городища и селища на р. Дон. В ходе исследования были получены материалы по городищу домонгольского времени в Среднем Подонье. В рамках федеральной программы «Археология и археологическое наследие народов Российской Федерации» в 1993—1995 гг. в нижнем течении р. Воронеж были проведены целенаправленные полевые исследования по теме «Вантит — уникальная археологическая территория России». Следует отметить также раскопки памятников домонгольского и монгольского времени на территории г. Ельца, которые осуществлялись в рамках научно-прикладной программы «Елец и его округа — уникальная историко-культурная территория России». Проблема сохранения и возрождения отечественного историко-культурного и археологического наследия России уже в течение нескольких десятилетий находится в центре внимания А. Д. Пряхина. Им написаны научно-популярные книги: «Археология… Наследие» (1988), «Археология и археологическое наследие» (1995). Без малого за 50 лет под руководством или при непосредственном участии А. Д. Пряхина раскопано более 100 разновременных курганов и вскрыто более 35 тыс. м2 площади на поселениях эпохи бронзы — раннего средневековья. Активные полевые исследования Анатолий Дмитриевич сочетает с аналитической работой. Им опубликовано более 600 работ, в том числе 19 монографий и учебных пособий. Приоритетной задачей для А. Д. Пряхина остается подготовка кадров историков и археологов. В 1980-е гг. в ВГУ был разработан и успешно реализован план подготовки специалистов в области археологии. Выпускники кафедры работают в разных университетах и научных учреждениях Европы, Азии, Африки и Латинской Америки. Под руководством Анатолия Дмитриевича подготовлены 20 кандидатов и 9 докторов наук. Заслуженный деятель науки России, почётный гражданин г. Ельца (1996). В последние годы своей жизни занимался историографическими исследованиями — «Доно-донецкая лесостепь в эпоху бронзы. История изучения» (В двух книгах), «Археология в Воронежском госуниверситете» (Книга 1). 9 июня 2018 года скоропостижно скончался
Археология в Воронежском госуниверситете (1918 – начало 90-х гг. ХХ в.). Книга 1 : [монография] / А. Д. Пряхин. – Воронеж : Издательско- полиграфический центр Воронежского государственного университета, 2013. – 140 с. : ил., 15 цв. ил.
Формирование отношения к археологии в Воронежском госуниверситете берет свое начало с образованием в 1918 г. в Воронеже Государственного университета – наследника одного из старейших университетов страны –
Юрьевского (бывшего Дерптского).
С самого начала в университете имелся историко-филологический факультет, на котором работали видные специалисты по истории древнего мира
и средневековой истории, в своем исследовательском поиске использовавшие
и данные археологии. Среди них первый ректор нашего университета Василий
Эдуардович Регель – историк-византинист, в исследовательских интересах
которого определенное место занимали «древности» и конкретно археология.
На формирование его научных интересов оказали влияние зарубежные
командировки 1884–1887 и 1889 гг., по итогам которых опубликован ряд статей по византийской эпиграфике и топографии (Регель В. Э. Об одной погребальной пещере в Византии // ЖМНП. Ч. 245. 1886. Отдел классический.
С. 113–117; Он же. Надгробная надпись из Никеи // Там же. Ч. 246. 1886. Отдел классический. С. 25–36; Он же. О надгробных памятниках в Византии //
Там же. Ч. 257. 1888. Отдел классический. С. 49–57; Он же. О местоположении древних Абдер // Там же. Ч. 269. 1890. Отдел классический. С. 75–804
и другие работы) [1, с. 391]. Изучавшая наследие В. Э. Регеля Л. П. Лаптева отмечает, что серьезными достижениями ознаменовались его географические и топографические изыскания и открытия, сделанные во время научных поездок в Малую Азию и во Фракию, включая топографическое обследование с целью определения местонахождения «ряда местечек и городов, упоминаемых у древних классических писателей и сохранявших некоторое значение и в средние века» [2], включая проведение в отдельных случаях и раскопок. Уже тогда проявилось его стремление опираться на данные разных источников, в том числе и археологических.
РЕГЕЛЬ Василий Эдуардович\\Андреас Фридрих Вильгельм Регель (09 декабря 1857, Санкт-Петербург — 01 декабря 1932, Ковно) — российский и советский историк-византинист и славист, член-корреспондент Российской академии наук, редактор журнала «Византийский временник», первый ректор Воронежского государственного университета.Родился в семье потомственных дворян-кальвинистов, происходивших из Германии. Его отцом был учёный-ботаник Э. Л. Регель.
В 1875 году окончил Реформатское училище в Санкт-Петербурге. В 1875—1879 годах обучался на историко-филологическом факультете Санкт-Петербургского университета. Во время учёбы занимался славянской историей под руководством профессора В. И. Ламанского. Был оставлен в университете для подготовки к получению профессорского звания.
В 1884—1888 годах находился в командировке для работы в зарубежных архивах, посетил Афины, остров Патмос, Берлин, Париж, Рим, Вену, Лондон, Барселону и другие города. После завершения командировки, с 16 августа 1888 и до 1 января 1910 года состоял приват-доцентом Петербургского университета. Летом 1889 года он отправился в Венецию и Вену на три месяца для работы в библиотеках. В 1890 году вышла его магистерская диссертация на тему «О хронике Козьмы Пражского», высоко оценённая научным сообществом; 20 марта 1892 года он получил степень магистра всеобщей истории. В 1898 году его избрали членом-корреспондентом Императорской академии наук[1].
В 1913 году он переехал Юрьев, где 1 августа 1914 года стал ординарным профессором по кафедре всеобщей истории на историко-филологическом факультете Юрьевского университета. С 10 октября 1917 года — заслуженный профессор университета.
В 1918 году, в связи с немецкой оккупацией Прибалтики, Юрьевский университет (вместе с преподавателями и учащимися) был эвакуирован в Воронеж и переименован в Воронежский университет, первым ректором которого был назначен В. Э. Регель. На этой должности он находился с 1918 по 1925 годы. Затем работал директором основанного им же Музея древностей и изящных искусств Воронежского государственного университета. В конце жизни эмигрировал в Литву. Умер в Ковно 1 декабря 1932 года.
Совместно с В. Г. Васильевским Регель был редактором византиноведческого журнала «Византийский временник» (в 1894—1899 гг.), который задумывался ещё в 1892 году. После смерти В. Г. Васильевского, Регель был единоличным редактором журнала (в 1900—1914 гг). Во время пребывания в Юрьеве он издал три тома журнала «Византийское обозрение» (1915—1917 гг.).
Общепризнанна роль В. Э. Регеля в подготовке и публикации научных журналов «Византийский временник», а затем и «Византийское обозрение»,издававшихся в то время, когда он уже был профессором историко-филологического факультета Юрьевского университета (1915–1917 гг.). Следующий не менее важный период его жизни связан с организацией и функционированием Воронежского государственного университета. Роль В.Э. Регеля в становлении университета столь значительна, что есть основания говорить о регелевском периоде в жизни университета.
К сожалению, долгое время проявляло себя невнимание к оценке этих
лет в развитии университета. А когда с 1990-х гг. внимание к изучению истории университета возрастает (имеются в виду прежде всего книги профессора
М. Д. Карпачева [3; 4] и статьи таких историков ВГУ, как А. Н. Акиньшин,
В. А. Алленова, А. И. Немировский, Е. Ю. Захарова, И. Е. Сафонов и др.),
имевшаяся на то время источниковая база по довоенной истории университета
уже далека от полноты. Дело в том, что рукописный архив университета погиб
во время Великой Отечественной войны. И как следствие, крайне отрывочной
оказывается информация о научной и педагогической деятельности В. Э. Регеля в те годы. Но и те сведения, которыми мы сейчас располагаем, наводят
на размышления, касающиеся оценки формирования отношения к археологии в университете на раннем этапе его существования, роли в этом процессе
первого ректора В. Э. Регеля.
Сам В. Э. Регель, являясь последовательным сторонником перемещения
Юрьевского университета в Воронеж, непосредственно участвовал в решении вопросов, связанных с самой стратегией перемещения русскоязычной
части Юрьевского университета в Воронеж и возникновения там университета, а также в решении проблем, связанных с конкретно организационной
деятельностью. То есть само избрание его в 1918 г. ректором Воронежского
госуниверситета не было неожиданным. Оставаясь на этом посту до 1925 г.,
он проявил себя как волевой руководитель, последовательно отстаивающий свои представления о характере и направленности развития нового вуза. Находясь в диалоге со временем, он умел находить решения даже в тех случаях, когда казалось, что невозможно было это сделать. Он умел выходить из сложившейся ситуации, не теряя авторитета как в среде юрьевской профессуры, так и студенчества, умело находя выходы из создавшегося положения как в столичных сферах, так и в рамках самого Воронежа.
Сохраняя традиции старого Юрьевского университета, он воспринимал и новые веяния, обусловленные стремлением сломать старые устои, даже в тех случаях, когда вновь принимаемые в стране решения не вписывались в его представления о классическом российском университете. Один из примеров такого рода – это судьба сразу же появившегося в структуре ВГУ профессионально близкого ему историко-филологического факультета. В. Э. Регелю, конечно же, трудно было согласиться с закрытием исторического отделения этого факультета, а затем и с упразднением филологического факультета. Именно он многое сделал для сохранения имевшихся в университете кадров историков
и филологов в рамках их занятости на факультете общественных наук, а позже и вновь созданного в структуре университета педагогического факультета, где в цикле общественных дисциплин скромное место занимало преподавание истории.
Конечно же, было непросто сохранять в структуре университета музей
древностей и изящных искусств – наследника одного из самых известных
университетских музеев данного профиля дореволюционной России [5–13].
Этот музей при В. Э. Регеле даже получил серьезное развитие [9, с. 45–46,
48]. В музее имелись отделы египетских древностей, классического искусства,
нумизматики и др. В фонды музея тогда и позже поступали отдельные археологические находки и отдельные коллекции из проводившихся на территории Воронежской губернии раскопок.
В. Э. Регель последовательно отстаивал интересы Воронежского университета при решении вопроса о возвращении имущества бывшего Юрьевского университета в Эстонию в 1920 г.
Он не только поддержал идею об организации в 1920 г. в Воронеже отделения Московского археологического института, но и предпринял ряд шагов, способствовавших тесному взаимодействию ВО МАИ с университетом.
Отделение было размещено на площадях Губернского музея, что отражало его профессионально-краеведческую направленность, в том числе и в системе развития археологического краеведения. Кадровый состав Отделения – преподаватели ВГУ и исследователи-краеведы. Задача этого нового для Воронежа учебного заведения, состоявшего из трех факультетов (археологического, археографического, истории искусств), определялась как «подготовка кадров квалифицированных работников в деле охраны памятников искусства и старины для местного края» [14, с. 131–132]. Для студентов первого курса всех трех факультетов предусматривалось преподавание греческой эпиграфики и палеографии, истории развития общественных форм, русской истории, русской исторической географии, истории русской литературы, истории русского языка, истории античного искусства, истории древнерусского искусства. Предполагалось чтение древних рукописей, другие виды занятий. Кроме того, на археологическом факультете на первом курсе предусматривались спецкурсы по первобытной археологии, христианской археологии, истории учреждений, музееведению. На втором курсе в значительной степени продолжалось проведение названных ранее курсов, а на археологическом факультете начиналось чтение курса бытовой археологии. Затем добавились и другие общие курсы, изучение иностранных языков, включая для археологов изучение истории археологических открытий,
геологии, антропологии, нумизматики. Проводились и обзорные экскурсии
на отдельные археологические объекты. Чаще всего это были занятия обзорного и ознакомительного характера. Да и реализовать в полном объеме задуманное не удалось.
Небезынтересно, что на археологическом факультете учились являвшиеся одновременно студентами Воронежского госуниверситета в будущем известные советские археологи С. Н. Замятнин и М. Е. Фосс и воронежский
археолог-краевед Д. Д. Леонов.
Если исходить из приведенных в статье А. Н. Акиньшина, В. А. Алленовой и И. Е. Сафонова данных по 131 студенту ВО МАИ, 42 из них являлись
одновременно студентами ВГУ или подавшими заявления для обучения в ВГУ
[14, с. 143–159]. Эти данные говорят в пользу того, что ВО МАИ было тесно
связано с Воронежским государственным университетом.
Принятое в 1922 г. решение о закрытии в стране археологических институтов обусловило и закрытие ВО МАИ.
Закрытие ВО МАИ инициировало образование историко-археологических курсов при Воронежском историко-археологическом обществе (бывшее
местное отделение Общества по исследованию памятников древностей при
Московском археологическом институте). За реализацию этой идеи выступало сформировавшееся в предыдущие годы объединение ученых Воронежского госуниверситета и краеведческой общественности.
В конце 1922 г. губоно утвердило положение об историко-археологических курсах, призванных продолжить деятельность по подготовке кадров, которая ранее велась в рамках ВО МАИ. Согласно Положению курсы имели своей
целью как сообщить слушателям общие сведения по археологии, эпиграфике,
археографии и искусствознанию, так и «давать фактическую подготовку музейным и архивным работникам и исследователям народного быта преимущественно местного края» [14, с. 138]. Работать на курсах должны были в основном те же преподаватели Воронежского университета и краеведы, которые
ранее работали в ВО МАИ. Специального финансирования этих курсов не осуществлялось.
В структуре историко-археологических курсов предполагалось иметь археолого-этнографическое отделение, археографическое отделение и отделение истории и теории искусств. Срок обучения на курсах – три года. На первых двух курсах предусматривалось проведение занятий по общим предметам.
I курс – русская история, история культуры, введение в историю искусства,
история русской литературы, народная словесность, конституция РСФСР, история археологических открытий. Предполагалось изучение одного иностранного языка и одного из древних языков. II курс – историческая география, история русского языка и его диалектов, славяно-русская палеография,
история древнерусского искусства, история русской архитектуры, греческая палеография, эпиграфика, украиноведение, чтение древних рукописей, занятия по отдельным предметам будущей специализации. III курс – это уже специализация с написанием работы по одному из предметов. На археолого-этнографическом отделении предполагалось изучение геологии, антропологии, этнографии, археологии Воронежского края, археологии и топографии г. Воронежа, истории русского быта, а также церковной археологии, музееведения,
нумизматики, античных бытовых древностей [14, с. 138–139].
В октябре 1922 г. в здании губернского музея состоялось публичное собрание историко-археологического общества. Там же состоялось и официальное открытие историко-археологических курсов. Начались и учебные занятия
на курсах, которые, к сожалению, продолжались недолго. Во всяком случае,
уже в 1923 г. набора студентов на эти курсы не производилось [14, с. 140]. Думается, что причина их закрытия не в падении престижа к занятию краеведением, не в отсутствии преподавательских кадров, как, впрочем, и не в падении
интереса к такого рода занятиям в самом университете. Причина тому – возрастание недоверия к кадрам, которые были призваны осуществлять процесс
подготовки соответствующих кадров. Собственно, та же причина лежала и
в основе смещения со своего поста ректора университета В. Э. Регеля, продолжавшего затем недолгое время работать директором музея древностей и
изящных искусств ВГУ, а затем покинувшего и Воронеж, и страну.
Что касается оценки взглядов В. Э. Регеля на археологию, то в годы его
работы ректором ВГУ проявляется подход к археологии с позиций ее расширительной трактовки, включая признание значимости археологии для изучения «исторического» прошлого. Его взгляды были близки взглядам академика
С. А. Жебелева, изложенным последним в книге «Введение в археологию.
Ч. 2. Теория и практика археологического знания (Пг., 1923)», о чем мне уже
приходилось писать ранее [15, с. 51–52].
Проявляется и интерес к судьбам археологического краеведения.
Можно лишь предполагать, что В. Э. Регель обращал внимание и на доисторическую (первобытную) археологию. Свидетельством тому явилась его
реакция на поступившее в 1923 г. на его имя заявление от студента С. Н. Замятнина, просившего перевести его на отделение естественных наук физикоматематического факультета ВГУ. Целесообразность перевода на этот факультет аргументировалась следующим образом: «Занимаясь исследовательской
работой по своей специальности, я практически натолкнулся на необходимость более широкого и тщательного знакомства с естествознанием. Удовлетворение настоящей моей просьбы доставит мне возможность серьезно работать в указанном направлении» [16, с. 211]. Просьбу С. Н. Замятнина ректор
не только удовлетворил, но и поддержал инициативу студента на организационном уровне.
Оценивая же сделанное В. Э. Регелем для Воронежского университета,
трудно не согласиться с М. Д. Карпачевым, который отметил, что «с отставкой профессора В. Э. Регеля уходила в прошлое целая эпоха в жизни университета. Это был, пожалуй, самый трудный, насыщенный драматическими
коллизиями период становления нового вуза. Мужеству, воле, научному и пе дагогическому авторитету профессора В. Э. Регеля принадлежит неоценимая
заслуга спасения, а затем и развития» университета [3, с. 92].
Влияние В. Э. Регеля на формирование отношения к археологии в нашем университете отразилось на процессе профессионального становления
С. Н. Замятнина, учившегося в ВГУ и параллельно в ВО МАИ, в годы, когда
ректором ВГУ был В. Э. Регель.
Археологией С. Н. Замятнин начал интересоваться еще до поступления в
университет. В 1915 г. он участвовал в проводимых Воронежской ученой комиссией раскопках могильника «Частые курганы» под Воронежем, давшего
захоронения скифского и более раннего времени [17]. В архиве Воронежского
областного краеведческого музея сохранились рукописи «Заметок» С. Н. Замятнина о проводимых им на территории Воронежской губернии полевых исследованиях в 1917, 1918 гг. и позже: раскопки двух (трех – ?) курганов в
Лысогорском могильнике древнерусского времени вблизи северной окраины
г. Воронежа (раскопки 1917–1918 гг.), обследование в 1918 г. ныне широко известных городищ и могильников в нижнем течении р. Воронеж и двух
Боршевских городищ и связанного с ними курганного могильника на р. Дон,
других памятников [18, с. 115–116].
В Воронежский госуниверситет С. Н. Замятнин поступил сразу же после
его открытия, где с самого начала имелся историко-филологический факультет. После закрытия исторического отделения историко-филологического факультета учеба продолжилась на экономическом отделении факультета общественных наук, а затем и на естественном отделении физико-математического
факультета ВГУ. Университет он заканчивает в 1924 г. То есть его студенческие
годы в Воронежском госуниверситете продолжались шесть лет (с перерывом
на военную службу).
Будучи студентом ВГУ, С. Н. Замятнин одновременно учился на археологическом факультете ВО МАИ, где входил в состав Совета вуза (от студентов).
Тема его выпускного сочинения «Археологические карты, их научное значение
и методы их составления (с приложением археологической карты Воронежской губернии)» [19–20].
Конечно же, следует иметь в виду, что уже в студенческие годы С. Н. Замятнин работал научным сотрудником, заведующим отделом древностей (археологическими фондами) Губернского музея, губернским инструктором по
делам музеев и охраны памятников старины. Он курировал археологическую
деятельность Воронежского отдела Общества по исследованию памятников
древности при Московском археологическом институте. Опытом работы в
указанных структурах он стремился делиться со слушателями в процессе проведения учебных занятий в русле археологического краеведения как в ВОМАИ, так и в самом университете.
Замятнин Сергей Николаевич (1899—1958) стратиграф, педагог, доктор исторических наук, специалист по первобытной археологии.
Родился в 1900 году в городе Павловск Воронежской губернии в семье юриста Николая Евгеньевича Замятнина и Екатерины Кузьминичны Замятниной. Братья — Борис Николаевич (советский ботаник) и Владимир Николаевич (советский экономист). После окончания Воронежской гимназии с 1915 года участвовал в археологических исследованиях, работал в Воронежском музее. В 1917—1922 годы был уполномоченным по охране памятников культуры в Воронежской губернии, затем заведующим Археологическим отделом Воронежского музея, губернским инструктором по делам музеев и охране памятников, работал в Архивном управлении; преподавал археологию в Воронежском отделении Московского археологического института. В 1918 году поступил на историко-филологический факультет Воронежского государственного университета[1]. Когда историческое отделение упразднили, он перевёлся на факультет общественных наук, на котором учился с перерывом на службу в 1919-1920 годах. В январе 1923 года снова переводится: на отделение естественных наук физико-математического факультета, которое и закончил в 1924 году[1]. В 1921 году опубликовал работу «По поводу археологической карты Воронежской губернии», с приложением «Программы для собирания сведений по первобытным древностям», в 1922 году — «Очерки по доистории Воронежского края». С 1924 года в Ленинграде, работал в Государственной академии истории материальной культуры (Институте археологии). Преподавал в ЛГУ и Ленинградском институте истории, философии, литературы. Во время эвакуации С. Н. Замятнин работал в Среднеазиатском государственном университете (САГУ, 1942—1944).
Полевые исследования С. Замятнина в 1925—1933 годах во многом создали базу источников для изучения палеолита Восточной Европы, он одним из первых исследовал палеолитическое жилище (Гагаринская стоянка, 1927). В 1934 стал кандидатом исторических наук без защиты диссертации, по совместительству начал работать в Музее антропологии и этнографии. В 1934—1957 вёл полевые исследования на Кавказе (во время Великой Отечественной войны — в Таджикистане). В Мгвимеви (Грузия) впервые в СССР выявил наскальные гравировки верхнего палеолита; по материалам пещер близ Адлера установил стратиграфию слоёв палеолитических памятников Кавказа от мустьерской эпохи до верхнего палеолита. Открыл первые памятники Ашельской культуры раннего палеолита на Северном Кавказе, ему принадлежит открытие первых памятников древнего палеолита на территории СССР, исследование палеолитических стоянок Бердыж, Костёнки, Сатани-Дар, Яштух, Сухая Мечётка и многих др. Провёл раскопки Волгоградской стоянки, привлекая палеонтологов, геологов, палинологов. Создал периодизацию палеолита Кавказа, ряд фундаментальных обобщающих работ по палеолиту Русской равнины, Закавказья, Европы в целом (многие не опубликованы, итоговая рукопись не завершена), изучал локальные различия в культуре палеолита, палеолитическое и неолитическое искусство. Исследовал ряд памятников неолита, бронзовых и железных веков на территории СССР. С. Н. Замятнин — один из создателей журнала «Советская археология».
С.Н. Замятниным в 1921 г., по поручению В.А. Городцова подготовлены предложения по проведению археологических исследований на
территории Воронежской губернии, предназначавшиеся для включения в общий перечень археологических исследований в России [21]. С. Н. Замятнин пытается дать общую оценку памятников разных эпох на территории губернии. Приводит он и карты распространения этих памятников. Уже тогда им обращалось внимание на необходимость масштабных раскопок Костенковских и Борщевских палеолитических стоянок и на необходимость детального обследования правого берега р. Дон в районе сел Костенки и Борщево с целью
выявления и других памятников того же времени.
С целью выявления памятников новокаменного века предлагалось сосредоточить внимание на обследовании берегов рек Дон, Воронеж и Оскол.
Обращается внимание на продолжение раскопок курганов со скорченными костяками, на необходимость обследования местонахождения изделий из
бронзы в районе с. Скакун (современная Курская область).
В отдельный раздел выделены памятники эпохи железа. Подчеркивается
исключительная значимость продолжения раскопок Мастюгинских и Частых
курганов скифского времени. С. Н. Замятнин пишет о необходимости выявления характера изменения погребального обряда скифского времени к востоку от Дона для выяснения границы распространения скифских древностей.
К средней поре железной эпохи им отнесен Колосковский клад (современная
Белгородская область), памятники салтово-маяцкой культуры, включая Маяцкое городище. Особо указывается на необходимость продолжения изучения
городищ и могильников славянского времени в нижнем течении р. Воронеж.
Называются и кочевнические могильники домонгольского времени. Выделяются памятники поздней поры железного века.
К планируемым на территории Воронежской губернии полевым исследованиям С. Н. Замятнин стремился привлечь ведущих ученых страны
(П. П. Ефименко и В. А. Городцов).
В 1922 г. увидела свет небольшая по объему книга С. Н. Замятнина по
эпохам камня и бронзы на территории Воронежской губернии [22]. Это выполненное по меркам того времени на достаточно высоком профессиональном уровне написанное еще в студенческие годы исследование. Пишет он о
Костенковской и Борщевской палеолитических стоянках как одних из самых
важных местонахождений этого времени в России.
Что касается древностей эпохи бронзы (им употребляется термин «медный
век»), то С. Н. Замятнин отмечает наличие в пределах России крупных культурных центров этой эпохи на Кавказе и Алтае. Среди рудоразработок этого времени им называются и донецкие. Обращено внимание на обнаружение в кургане
у Киевки двухстворчатой глиняной литейной формы для отливки топоров, что
свидетельствует об их местном изготовлении. Соответствующие древности помещаются в систему курганных захоронений со скорченными костяками южной России, относящимися в основном ко II, а частично и к III тыс. до н. э.
Продолжая вести полевое изучение памятников разных эпох [23], свои исследовательские интересы С. Н. Замятнин уже в 1922–1924 гг. постепенно переключает на изучение верхнепалеолитических памятников [24, с. 18–20].
На направленность его исследовательских интересов чуть ли не решающее влияние оказало приглашение в 1923 г. для проведения полевых исследований палеолитических памятников в Костенках и Борщево будущего его научного
руководителя П. П. Ефименко.
Работая в Губернском музее краеведения, С. Н. Замятнин под влиянием
В. А. Городцова разрабатывает систему реализации коллекционного принципа организации хранения археологических коллекций музея параллельно
с составлением новой экспозиции этого музея [25, с. 11]. К сожалению, такого рода подходы не распространялись на деятельность музея древностей и
изящных искусств ВГУ.
К началу 1925 г. С. Н. Замятнин окончательно перебирается на постоянное местожительство в Ленинград, приступив к работе в Государственной
академии истории материальной культуры, что привело к ослаблению его воздействия на процессы, происходившие как в Воронежском музее краеведения,
так и в Воронежском госуниверситете.
Собственно тогда же отстраняется от работы в должности ректора ВГУ
В. Э. Регель, возглавивший на непродолжительное время музей древностей и
изящных искусств ВГУ. Вскоре, передав в этот музей собранную им нумизматическую коллекцию, насчитывающую 577 монет, В. Э. Регель покидает Воронеж.
Происходит свертывание тех процессов, которые обуславливали само
становление отношения к археологии в нашем университете. Начинает терять свои позиции музей древностей и изящных искусств, который постепенно
трансформируется в музей общей культуры. В начале 1930-х гг. С. А. Жебелевым этот музей воспринимается как художественно-этнографический [26].
Тогда с открытием в Воронеже сегодняшнего музея изобразительных искусств туда передается часть коллекций университетского музея древностей и изящных искусств. Часть археологических коллекций поступает в Воронежский краеведческий музей. Часть же коллекций бывшего музея древностей и изящных искусств продолжает оставаться в университете.
А к началу 1930-х гг., когда из состава ВГУ выводится педагогический
факультет, в университете прекращается и сама подготовка студентов гуманитарного профиля. Происходит «рассеивание» преподавательского состава [27, с. 19]. Жестокой критике, а затем и политическим репрессиям подвергается профессура бывшего Юрьевского университета. Вплоть до 1940 г. гуманитарные факультеты в составе ВГУ отсутствуют вовсе.
Подготовка кадров гуманитарного профиля в университете воссоздается в 1940 г., когда в его структуре возникает исторический факультет, который в следующем году преобразуется в историко-филологический факультет.
С 1941 по 1947 г. факультет возглавляет историк-античник доцент С. Н. Бенклиев. На факультете имеются две кафедры исторического профиля. Одна из них – кафедра истории древнего мира (всеобщей истории), которую он вскоре и возглавил. В течение почти четырех десятилетий с лекций Сергея Нестеровича начиналось профессиональное познание на факультете студентами истории первобытного общества и истории древнего мира.
Если же вести речь о предвоенных годах в истории нашего факультета и
университета в целом [28], то следует отметить, что уже в начале 1941 г. историко-филологическим факультетом и университетской научной библиотекой
(председатель оргкомитета С. Н. Бенклиев) была организована выставка по
истории древней культуры и античному искусству, где были представлены и
материалы из оставшейся в университете части коллекций бывшего музея
древностей и изящных искусств. Функционировавшая в течение двух месяцев
выставка вызвала большой интерес не только у студентов, но и в целом у жителей города и его округи.
На факультете активно работает научно-студенческий историко-краеведческий кружок. Студенты принимают участие в проводимых Воронежским
областным краеведческим музеем разведочных работах на памятниках археологии, находящихся как в черте современного Воронежа, так и в его округе. Кружковцы привлекаются и к обработке коллекций. Полученные тогда
свидетельства нашли свое отражение в изданной позже статье Н. В. Валукинского «Материалы к археологической карте территории г. Воронежа» [29].
По предложению С. Н. Бенклиева Н. В. Валукинский готовит цикл лекций по
археологии края. Но прочитать это курс он так и не успел. Покинув Воронеж в
начале войны, после ее окончания в город он не вернулся.
Следует также отметить и тот факт, что в конце мая 1941 г. в Воронеже
на базе геологического факультета ВГУ проводится пленум советской секции
Международной ассоциации по изучению четвертичного периода, к которому
работавшим тогда в ВГУ на кафедре общей геологии М. Н. Грищенко подготовлен путеводитель геологических экскурсий [30] (рис. 1). На относящихся к позднему палеолиту стоянках у сел Костенки и Борщево на Дону было
проведено выездное заседание пленума, в работе которого активное участие
приняли ведущие отечественные исследователи палеолита П. П. Ефименко и
В. А. Городцов. Для сотрудников и студентов-кружковцев историко-филологического факультета ВГУ во время пленума была организована коллективная поездка на археологические объекты.
Обрушившееся на Воронеж и Воронежский государственный университет лихолетье военного времени [31, с. 56–156] затормозило развитие процессов, которые проявили себя на истфаке в предвоенные годы. Так, осталось нереализованным положение, заложенное в утвержденный приказом председателя Всесоюзного комитета по делам высшей школы при СНК СССР от 26 августа 1939 г. устав ВГУ, где в структуре исторического факультета ВГУ значилось пять кафедр (истории древней Греции и Рима, истории средних веков, истории народов СССР, истории нового времени стран Запада и истории зависимых и колониальных народов [4, с. 288–289].
Когда речь заходит об истории нашего факультета в военные годы, чаще всего вспоминается время эвакуации университета в Елабугу (сентябрь 1942 – октябрь 1943 г.) [31, с. 79–97]. Тогда там же находилась и часть сотрудников Института истории материальной культуры АН СССР (во главе с известным археологом, директором Института профессором М. И. Артамоновым) и часть сотрудников Ленинградского университета (во главе с заведующим кафедрой археологии Ленинградского университета профессором В. И. Равдоникасом,
впоследствии член-корреспондентом АН СССР). Краткая информация о работе елабужской группы Института истории материальной культуры АН СССР помещена в опубликованном в 1946 г. одном из выпусков Кратких сообщений Института [32, с. 158–160]. К обеспечению учебного процесса на истфилфаке в это время привлекается целая плеяда ленинградских исследователей, таких как В. И. Равдоникас,
С. И. Ковалев, М. И. Артамонов, П. П. Ефименко, А. И. Болтунова, М. И. Максимова и др.
Среди них следует особо выделить В. И. Равдоникаса (рис. 2).
В книге И. Л. Тихонова «Археология в Санкт-Петербургском университете» приведены выдержки из письма В. И. Равдоникаса своей супруге, где он пишет о работе на истфилфаке ВГУ во время эвакуации в Елабугу. Есть смысл привести выдержку из письма: «Через 10–12 дней кончаю свои лекции в университете (Воронежском – А. П.), которые вел на должной высоте и без пропусков. Остаются экзамены. Последний – 8 февраля, после чего по ун-ту я буду свободен. Как бы там ни было, но этим я безусловно доволен. Мы даже в тяжелых
условиях эвакуации сохранили наши Университеты… моя жизнь в Елабуге не прошла бесплодно…
в Воронежском университете прочитал четыре больших курса и провел годовой семинар.... выполняю свой долг, сохраняя и поддерживая традиции своей науки в ЛГУ. Восстановил свою кафедру и отделение и останусь на зиму здесь, даже если придется уйти из Академии наук» [33, с. 173].
Особо следует выделить читавшийся им основанный на археологических и этнографических данных курс «История первобытного общества», первая часть которого была опубликована в 1939 г. [34], а над второй частью он продолжал еще работать. В опубликованном учебном пособии есть обширный, насчитывающий почти сотню страниц, раздел «Введение», к сожалению, пока не привлекший внимание исследователей, интересующихся историей написания учебников и учебных пособий по археологии. Между прочим, в этом
учебном пособии есть глава, где ведется речь о результатах раскопок разновременных археологических памятников Среднего Подонья (Костенковские верхнепалеолитические стоянки, Левобережное Костенковское поселение поздней бронзы, городища и курганный могильник древнерусского времени у с. Борщево на Дону [34, с. 12–17]. Среди них раскапывавшееся в 1932 г. под его руководством Левобережное Костенковское поселение, откуда В. И. Равдоникас приводит иллюстративный материал [34, с. 14, рис. 2–3; с. 16, рис. 4].
В. И. Равдоникас проявил и заинтересованность в организации археологической практики для студентов-историков ВГУ. Он посетил проводившиеся тогда под руководством П. П. Ефименко раскопки Луговского курганного могильника ананьинской культуры раннего железного века, в которых участвовали студенты-историки ВГУ.
После освобождения Воронежа встал вопрос о возвращении в город и университета. Конечно же, потребовалась оценка нанесенного университету ущерба. Образованная для этих целей комиссия составила акт, где констатировалось ужасающее состояние того, что осталось от университета. Приведем лишь несколько пунктов составленного тогда акта:
«1. Главный корпус университета полностью взорван фашистами при отступлении. Уничтожено и частично вывезено в Германию все оборудование кафедр, кабинетов и лабораторий: химического, физико-математического, геологического, географического, биологического, исторического и статистико-экономического факультетов… Полностью разграблены и уничтожены имеющие исключительную ценность книжные фонды фундаментальной университетской библиотеки общим количеством более полумиллиона книг (в том числе уникумов) и коллекции геологического музея.
2. Новый учебный корпус ВГУ частью взорван; оставшаяся часть сожжена. <…>
11. Уничтожен весь архив университета» [4, с. 311–313].
Сразу же возвращаться в Воронеж оказалось невозможным. Промежуточное местонахождение университета – г. Липецк, где был образован филиал университета. Переезд университета из Липецка в Воронеж произошел в
августе 1944 г.
Восприятию военных лет в истории университета и факультета помогает
небольшая по объему книга на тот момент студентки, а впоследствии доцента
исторического факультета ВГУ В. М. Проторчиной. В основе книги – дневник, который она вела в те годы, и письма тех лет [35]. Впереди были годы
обустройства в разрушенном городе, преодоление нехватки учебных площадей, оборудования, учебных пособий.
Остро давала о себе знать нехватка преподавательских кадров. Достаточно сказать, что в первые месяцы после возвращения в Воронеж на факультете было всего лишь два штатных преподавателя-историка. Один из них –
С. Н. Бенклиев.
Во второй половине 1940-х гг. и позже на факультете по совместительству работает А. Ф. Шоков, в разные годы проводивший учебные занятия по
истории первобытного общества и истории древнего мира [36]. Им в Ленинградском университете в 1950 г. была защищена кандидатская диссертация
«Скифский период на Среднем Дону». А с 1949 г. в ВГУ начинает работать
профессор И. Н. Бороздин, активно занимавшийся археологией еще в первые
десятилетия XX в.
Но основной импульс развития археологии в Воронежском университете
в послевоенное время связан с именем ученицы В. И. Равдоникаса Анны Николаевны Москаленко (Уппит), защитившей в 1945 г. кандидатскую диссертацию «Северяне по данным археологии». Пережившая блокаду Ленинграда
молодая исследовательница, уверенная в безусловной значимости археологии
в подготовке кадров историков в вузах страны, начав работать в Саратовском
госуниверситете, вскоре принимает решение переехать в Воронеж, связав
свою судьбу с Воронежским государственным университетом. Свое видение
миссии археологии в ВГУ она изложила в первом научном докладе на юбилейной конференции историко-филологического факультета ВГУ «Советская
археология за 30 лет» [37, с. 173].
ЛИТЕРАТУРА
1. Лаптева Л. П. История славяноведения в России в XIX веке / Л. П. Лаптева. – М. : Индрик, 2005. – 397 с.
2. Лаптева Л. П. В. Э. Регель как византинист / Л. П. Лаптева // Византия. Средиземноморье. Славянский мир. – М., 1991. – С. 132–133.
3. Карпачев М. Д. Воронежский университет: начало пути / М. Д. Карпачев. – Воронеж : Изд-во ВГУ, 1998. – С. 7–93.-
его брат Борис Николаевич Замя;тнин (02 октября 1900–1971) дендролог, ученый-садовод, кандидат биологических наук (1951), ассистент кафедры ботаники ВГУ (1928–30), ассистент при кафедре Воронежского пединститута (1931–33), старший научный сотрудник Ботанического сада БИН РАН (с 1945г.).Родился 2 октября 1900 года в городе Павловск Воронежской губернии в семье юриста Николая Евгеньевича Замятнина и Екатерины Кузьминичны Замятниной. Братья — Владимир Николаевич (советский экономист) и Сергей Николаевич (советский археолог). Участник Великой Отечественной войны[3][4]. В октябре 1945 Замятнин вернулся с фронта и приступил к работе в Ботаническом саду БИН АН СССР. Он много сделал по восстановлению коллекций открытого и закрытого грунта, возродил культуру Виктории. Начиная с 1949 г. Б. Н. Замятнин в массовом количестве выписывал семена и испытывал на питомниках многие виды пихт (более 26 таксонов), что позволило восстановить погибшие в войну, повторно испытать выпавшие и попытаться ввести в коллекцию новые пихты[5]. В 1949–1953 гг. он исполнял обязанности куратора тропических оранжерей. Один из авторов фундаментального издания «Деревья и кустарники СССР» (со 2 по 6 том), где описал виды древесных растений, которые выращиваются или могут выращиваться на территории СССР. Похоронен на Северном кладбище Санкт-Петербурга.
его брат Влади;мир Никола;евич Замя;тнин (1892—1969) специалист в области истории экономических учений в России. Доктор экономических наук, профессор. Заведующий кафедрой политической экономии Всесоюзного заочного финансово-экономического института в 1955—64г.
Родился 15 (3) сентября 1892 года в Воронежев семье юриста Николая Евгеньевича Замятнина и Екатерины Антоновны Замятниной. Братья — Борис Николаевич (советский ботаник) и Сергей Николаевич (советский археолог). В 1911 году окончил реальное училище в Павловске Воронежской губернии. Высшее образование получил на экономическом отделении Петроградского политехнического института (в 1918) и на факультете общественных наук Саратовского государственного университета (в 1921 году)[1]. В 1918—1919 годах — инструктор-лектор кооперативного объединения в городе Аткарске Саратовской губернии, в 1919—1924 годах — инспектор Саратовского губернского отдела народного образования и учитель средней школы в Саратове. В 1924—1929 годах — учитель средней школы в Воронеже и слободе Россошь Воронежской губернии, одновременно являлся инспектором отдела просвещения Юго-Восточной железной дороги. В 1930—1935 годах — ассистент, доцент кафедры политэкономии в Воронежских институтах птицеводства, потребительской кооперации, лесного хозяйства, в 1934—1941 годах доцент Воронежского учебно-консультационного пункта Всероссийского заочного финансово-экономического института, одновременно доцент Воронежского сельскохозяйственного института. В 1941—44г. годах директор школы, инспектор отдела народного образования Юго-Восточной железной дороги. В 1944—53г. доцент, заведующий кафедрой политэкономии Воронежского государственного университета, уволен «за сокрытие дворянского происхождения». В 1954—1956 годах старший научный сотрудник Воронежского научно-исследовательского института сельского хозяйства. В 1956—64г. доцент, профессор, заведующий кафедрой политэкономии Всероссийского заочного финансово-экономического института, ныне — составная часть Финансового университета при Правительстве Российской Федерации в Москве. Умер 17 марта 1969 года в Москве.
Начальный этап послевоенного времени (конец 40-х – середина 70-х гг.
XX столетия) ассоциируется с именем А. Н. Москаленко. При отсутствии опыта
проведения самостоятельных полевых археологических исследований и сколько-нибудь значительного опыта преподавания археологии в вузе в организации исследовательского поиска студентов ей приходилось начинать все это сначала.
Сказанное не помешало ей заявить о себе как о вдумчивом преподавателе, вузовском ученом, профессионально сориентированном на занятие археологией. В центре ее интересов находятся вопросы, связанные с совершенствованием преподавания археологии [1, с. 191–196; 2, с. 199; 3, с. 155–159], а затем и вопросы, обусловленные организацией и проведением археологической практики [4, с. 102–104].
Особенно большое внимание она уделяет подготовке и совершенствованию преподавания лекционного курса по археологии, постепенно склоняясь к мысли, что этот курс должен быть основан на результатах археологического изучения памятников на территории СССР. В чтении этого курса она более следовала подходу, демонстрируемому заведующим кафедрой археологии Московского университета профессором А. В. Арциховским, а не подходам, свойственным ее научному руководителю В. И. Равдоникасу.
А. Н. Москаленко искала и находила способы реализовать себя в единстве специалиста-археолога и вузовского преподавателя. Сама она, будучи увлеченной археологией, сразу же смогла заразить этой наукой окружающих и, конечно же, студентов не только дневной, но и вечерней и заочной форм обучения.
По заданию Воронежского областного краеведческого музея она уже летом 1948 г. с группой студентов проводит обследование берегов Дона в районе сел Костенки и Борщево, отдельных из подвергавшихся разрушению памятников в пределах Воронежской области. С группой студентов-историков Воронежского университета она принимает участие в раскопках памятников позднего палеолита, которые велись в пределах современных Костенок экспедицией Ленинградского отделения Института истории материальной культуры АН СССР под руководством А. Н. Рогачева.
Москаленко Анна Николаевна (урождённая Уппит) (29 мая 1918 года, город Петроград - 25 октября 1981 года, город Москва), историк, педагог. Кандидат исторических наук (1945). Доцент (1949). Окончила исторический факультет Ленинградского государственного университета (ЛГУ) (1940). В 1945-1947 годах старший преподаватель Саратовского государственного педагогического института. В 1947-1973 годах преподаватель, доцент кафедры истории СССР Воронежского государственного университета (ВГУ). Организатор и научный руководитель археологических исследований по древней истории Воронежского края. Сфера научных интересов: археология и ранняя история донских славян. Автор свыше 70 работ, в том числе книг: «Памятники древнейшего прошлого Верхнего и Среднего Дона» (Воронеж, 1955), «Городище Титчиха: Из истории древнерусских поселений на Дону» (Воронеж, 1965).
Историк, археолог, педагог Анна Николаевна Москаленко (Уппит), ученица известного советского археолога В. И. Равдоникаса, родилась 29 мая 1918 года в г. Петрограде (ныне г. Санкт-Петербург). В 1940 году окончила исторический факультет Ленинградского государственного университета. В 1945-1947 годах Анна Николаевна была старшим преподавателем Саратовского государственного педагогического института, в 1947-1973 годах – преподавателем, доцентом кафедры истории СССР Воронежского государственного университета. Автор свыше 70 научных работ по археологии, основатель научной школы в области археологии Воронежского государственного университета, организатор и научный руководитель археологических исследований по древней истории Воронежского края. Сфера её научных интересов – археология донских славян. Под руководством Анны Николаевны с 1949 года проводился ряд важных исследований на территории современной Липецкой области. Ею обследовано течение реки Воронеж от г. Липецк до с. Вертячье, отдельные участки реки Дон, а в конце 1950-начале 1960-х годов – рек Быстрая Сосна, Воргол. Выявлено несколько памятников различных эпох, в частности, Воргольского городища-святилища донских славян, Никольского грунтового могильника эпохи бронзы у с. Липовка в Задонском районе и другие. Целью работ было составление археологической карты. Специалисты высоко оценивают вклад Анны Николаевны в археологическую науку. Член-корреспондент АН СССР П. Н. Третьяков писал: «В результате археологических исследований вопрос о Среднем и Верхнем Подонье в эпоху Древней Руси перестал быть загадкой»; вопреки ранее бытовавшему мнению «о значительной культурной отсталости славян Подонья, о том, что здесь был «глухой угол» Древней Руси … доказано А. Н. Москаленко, что донская восточнославянская группировка … по уровню своей культуры не отличалась от населения других переферийных древне-русских областей». Умерла 25 октября 1981 года в Москве.
Первый научный отчет о проведенных ею полевых археологических исследованиях относится к 1949 г., когда под ее руководством была осуществлена археологическая разведка по р. Воронеж на участке от с. Вертячье Хлевенского района современной Липецкой области до г. Липецка. Разведочный характер имели и работы 1950 г. Тогда же закладываются
шурфы на территории бескурганного могильника по левому берегу р. Дон у с. Никольское современной Липецкой области (вскрыто около 40 м2 ). Получены свидетельства среднедонской катакомбной, донской лесостепной срубной и, как сейчас представляется, доно-волжской абашевской культур. На основании обнаружения сосудов, человеческих костей и черепов был сделан вывод о наличии здесь могильника эпохи бронзы [6, с. 104–105].
В следующем году А. Н. Москаленко обследуются разрушенные курганы у Платавских выселок по р. Девице на территории Воронежской области. Один из запаханных курганов, давший серию захоронений срубной культуры,был раскопан в 1952 г. [7, с. 87–93].
Расширение масштабов проводимых полевых работ во многом зависело от успешности работы образовавшегося еще в 1948 г. на истфилфаке ВГУ по инициативе студентов научно-студенческого кружка археологии, которым А. Н. Москаленко руководила в течение многих лет. Этот кружок продолжительное время, по крайней мере до введения в университетах страны обязательных археологических практик, обеспечивал саму возможность проведения Воронежским университетом полевых археологических исследований. Но из сказанного не следует, что наши студенты-кружковцы не участвовали в работах других экспедиций. Так, они продолжали принимать участие в работах возглавляемой А. Н. Рогачевым Костенковской экспедиции (изучение памятников позднего палеолита) и в начавшей работать возглавляемой П. Д. Либеровым Воронежской экспедиции Института истории материальной культуры Академии наук страны (раскопки преимущественно памятников раннего железного века).
Так, в Костенковской экспедиции работал кружковец, учившийся в 1951 и 1955 гг. на историко-филологическом факультете ВГУ, а затем закончивший обучение в Ленинградском университете, будущий доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник отдела палеолита ИИМК РАН Л. М. Тарасов, с именем которого впоследствии будут связаны раскопки Гагаринской верхнепалеолитической стоянки в Верхнем Подонье, ранее, во второй половине 1920-х гг., изучавшейся под руководством С. Н. Замятнина [10].
Еще школьником участвовал в раскопках в Костенках житель этого села,
затем с 1954 г. студент историко-филологического факультета ВГУ Н. Д. Праслов, который после обучения в ВГУ поступил в аспирантуру Ленинградского отделения Института археологии Академии наук страны. Его наставниками в студенческие и в аспирантские годы были А. Н. Рогачев и П. И. Борисковский [11; 12]. Связи с Воронежским университетом он сохранял до конца своего
жизненного пути.
Анна Николаевна придавала большое значение приглашению на заседания кружка как известных археологов (выступления А. Н. Рогачева, П. И. Борисковского, М. М. Герасимова, П. Д. Либерова, других исследователей), так
и школьных учителей истории, в разной степени проявляющих интерес к археологии, в том числе и бывших кружковцев. Первую волну студентов-кружковцев представляли будущий заведующий кафедрой новой и новейшей истории
ВГУ, доцент В. А. Афонюшкин, опубликовавший несколько статей по археологии края, доцент той же кафедры И. И. Романова, создатель археологического
музея в школе № 33 г. Воронежа Н. М. Анучин, создатель археологического
музея в школе № 30 г. Воронежа Т. С. Сегал, директор Воронежского областного краеведческого музея А. П. Соловьев, заместитель директора по науке этого музея, кандидат исторических наук, известный ученый-краевед Д. Г. Демидов и многие другие.
По представлениям А. Н. Москаленко, археологический научно-студенческий кружок «с одной стороны, призван усугублять конкретные знания студентов по общему курсу археологии, прививать им первичные навыки исследовательской работы в этой области, знакомить с методикой археологических разведок и раскопок и с приемами обработки археологических материалов.
С другой стороны, студенты, занимающиеся в кружке, должны научиться тому, как использовать данные археологии в работе учителя. Вторая сторона деятельности кружка связывает студентов со школой» [8, с. 215; 9]. В недрах возглавляемого ею научно-студенческого кружка фактически формировалась модель учителя-исследователя, учителя-краеведа. Не будет преувеличением сказать, что благодаря усилиям Анны Николаевны и ее воспитанников в школах Воронежа и Воронежской области тогда закладывались основы базирующегося на занятиях археологией школьного исторического краеведения.
В 1955 г. Анна Николаевна публикует первую небольшую по объему краеведческого характера научно-популярную книгу «Памятники древнейшего прошлого Верхнего и Среднего Дона», где применительно к территории Верхнего и Среднего Подонья нашел отражение достигнутый к тому времени уровень осмысления отдельных археологических периодов [13, с. 13–66].
Строгая научность и взвешенность излагаемого материала, стремление донести до читателя новейшие открытия в области археологического краеведения свойственны и для ряда ее выступлений в периодической печати и по радио.
Краеведческую направленность имела и написанная ею глава «Воронежский край в эпоху первобытнообщинного строя и становление феодализма», помещенная в опубликованных в 1961 г. «Очерках истории Воронежского края»
Надо иметь в виду и то обстоятельство, что когда в 1952–1953 гг. начинаются значительные по масштабам раскопки многослойного Архангельского (Голышовского) городища на р. Дон [15; 16], остро ощущается потребность в специальной профессиональной подготовке отдельных студентов-кружковцев для выполнения такого рода работ, включая овладение ими основами камеральной археологии. Для этих студентов кружковая работа приобретает характер специализации по археологии.
Возникает потребность иметь специальное помещение, где можно было бы выполнять такого рода работы. Такое помещение появилось лишь в
1960 г., когда приказом ректора был создан кабинет археологии со ставкой лаборанта. Эта ставка поначалу была поделена между двумя студентамикружковцами: В. И. Чесноковым (впоследствии декан истфака) и А. Д. Пряхиным, оставленным после окончания университета для работы на кафедре,которая к этому времени уже называлась кафедрой истории СССР досоветского периода.
Такая направленность в работе археологического кружка приобретает еще более четкую направленность с начатых в 1954 г. под руководством А. Н. Москаленко раскопок многослойного, давшего преимущественно свидетельства конца I тыс. н. э., городища у х. Титчиха (ныне Лискинский район Воронежской области), расположенного на мысу правого высокого берега р. Дон, изучение которого продолжалось в течение девяти полевых сезонов (с 1954 до 1962 гг. включительно)
С раскопок Титчихинского городища начинался путь в археологию студентов-кружковцев А. Д. Пряхина, А. З. Винникова, А. Т. Синюка
На территории Титчихинского городища, ограниченной двумя линиями укреплений, было вскрыто 7188 м2 , что значительно превосходит ранее вскрытые площади на всех изучавшихся раскопками городищах боршевского типа в Верхнем и Среднем Подонье. В названную площадь не включены земляные работы, осуществленные за пределами внешней линии укреплений, где фиксировался лишь слой раннего железного века. Развертыванию масштабных полевых исследований Титчихинского городища способствовало введение в университетах страны с начала
1960-х гг. обязательной археологической практики для студентов дневной формы обучения. Будучи важным звеном, предопределявшим
место археологии в университетской системе подготовки кадров историков, археологическая практика явилась и звеном, сыгравшим немаловажную роль в развитии университетской археологии в целом.
Раскопки Титчихинского городища предопределили и ведущую направленность исследовательского поиска А. Н. Москаленко – изучение славянских древн о с т е й Подонья последних веков I тыс. н. э. Это нашло отражение уже в увидевшей свет в 1958 г. статье А. Н. Москаленко, посвященной изучению славянских памятников Верхнего и Среднего Подонья [17, с. 137–145].
Через три года после завершения раскопок данного памятника появляется и монографическое исследование А. Н. Москаленко по
результатам его изучения [18]. Это было первое написанное археологами Воронежского университета монографическое исследование Важно иметь в виду, что начало раскопок Титчихинского городища совпало с завершением раскопок тогда уже широко известного, раскопанного практически полностью Новотроицкого городища роменско-боршевской культуры по р. Псел, исследовавшегося под руководством И. И. Ляпушкина в 1952–54г. отрядом славянской экспедиции Института истории материальной культуры АН СССР. Монографическое же исследование И. И. Ляпушкина по результатам исследования этого памятника увидело свет в 1958 г. [19]. Проведение работ на Новотроицком городище, полученные при его исследовании результаты и, конечно же, само монографическое исследование по результатам его изучения надолго стали тем ориентиром, который предопределял развитие славяно-русской археологии, естественно и применительно к изучению Титчихинского городища.
А. Н. Москаленко вплотную приступила к написанию монографии по Титчихинскому городищу сразу же после завершения его раскопок в 1962 г. Передней стояла достаточно сложная задача – подготовить книгу, которая должна была не только превзойти уровень изучения памятников боршевского типа в Подонье, нашедший отражение в опубликованном в 1948 г. монографическом
исследовании П. П. Ефименко и П. Н. Третьякова «Древнерусские поселения на Дону» [20], но и попытаться сделать так, чтобы новая книга соответствовала уровню монографии И. И. Ляпушкина по Новотроицкому городищу.
Монография по результатам раскопок Титчихинского городища увидела свет в 1965 г. В предисловии к книге А. Н. Москаленко член-корреспондент АН СССР П. Н. Третьяков, высоко оценив сделанное А. Н. Москаленко, отмечает, что ею внесены серьезные коррективы в имевшиеся ранее представления об уровне культуры донских славян последних веков I тыс. н. э.
На Титчихинском городище вскрыто 46 однокамерных жилых построек, почти 80 хозяйственных ям славяно-русского времени, получена многочисленная керамическая и остеологическая серии, серия так называемых индивидуальных находок. Здесь впервые для памятников боршевского типа в Подонье оказались раскопанными содержавшие деревянные конструкции укрепления.
Конечно же, наиболее представительна происходящая с городища керамическая серия, правда, охарактеризованная в достаточно общем виде. Значительна серия железных предметов, включая земледельческие орудия, изделия из серебра и бронзы, в том числе куфические монеты. Подчеркивается пашенный характер земледелия, дается оценка металлургии и металлообработки. Фиксируется значимость торговых связей с Востоком, алано-хазарским миром.
А. Н. Москаленко делается вывод о достаточно высоком уровне развития хозяйства на данном поселении, что не согласуется с ранее бытовавшими представлениями о том, что в конце I тысячелетия Верхнее и Среднее Подонье были окраиной Древнерусского государства. Она пишет, что, по всей вероятности, у древнерусского населения Верхнего и Среднего Подонья, как и на
остальной территории восточнославянского мира, развивались феодальные
отношения, т. е. формировалось классовое общество [18, с. 166].
Рассматривая вопрос об этническом составе населения данного городища, А. Н. Москаленко отмечает, что это население не было совершенно однородным: наряду со славянским населением (вероятно, вятичи) здесь можно было встретить алан (материалы салтово-маяцкой культуры) и представителей древней мордвы.
А. Н. Москаленко последовательно стремится выявить специфику боршевских памятников Подонья в сопоставлении с роменскими памятниками
более западных территорий, считая неверным стремление И. И. Ляпушкина объединить те и другие в рамках единой роменско-боршевской культуры [18,с. 175], что затем не нашло поддержки у значительной части исследователей.
Для А. Н. Москаленко характерно стремление привлечь к анализу данных, полученных в результате раскопок Титчихинского городища, специалистов, работающих в разных отраслях научного знания. Это нашло свое отражение в стремлении опереться в исследовательском поиске на результаты изучения отдельных категорий находок, выполненные учеными, работающими в разных учебных заведениях и исследовательских центрах. В приложении к основному тексту книги помещены статьи Н. В. Рындиной, Ю. Л. Щаповой (МГУ), Г. А. Вознесенской, В. И. Цалкина (Институты археологии АН СССР
и Украины), С. А. Яниной (ГИМ) и других исследователей [22, с. 251–262; 23, с. 265–266; 24, с. 263–264; 25, с. 279–284; 26, с. 285; 27, с. 267–269;28, с. 270–277].
Кроме монографии, результаты исследования Титчихинского городища древнерусского времени нашли отражение в появившихся в то же время статьях А. Н. Москаленко [29–31]. Одна из них написана совместно с А. З. Винниковым, приступившим в 1966 г. к работе на кафедре истории СССР досоветского периода. Полевое изучение славянских памятников боршевского типа Среднего Подонья продолжается и после завершения раскопок Титчихинского городища. А. Н. Москаленко в 1963 г. и позже осуществляет общее руководство раскопками Большого и Малого Боршевских городищ и связанного с ними Боршевского курганного могильника на Дону. Ее внимание привлекают памятники древнерусского времени в нижнем течении р. Воронеж у северной окраины современного Воронежа (раскопки Белогорского городища, примыкающего к городищу курганного могильника, и раскопки отдельных курганов в Лысогорском могильнике).
Но в это время все более дают о себе знать годы ленинградской блокады, что вынуждает Анну Николаевну серьезно сокращать свое участие в полевых археологических исследованиях. А со второй половины 1960-х гг. она уже не участвует в полевых работах.
В 1964 г. под руководством А. Д. Пряхина продолжаются раскопки уже упоминавшегося Архангельского городища, а в 1966 г. – Малого Боршевского городища на р. Дон, где фактически в площади одной из построек найден клад из 106 куфических монет (98 целых и 8 обломков) (рис. 12). В 1966 г. осуществлены также раскопки находящегося в пойме р. Дон поселения среднедонской катакомбной культуры Борщево-IV.
К первой половине 1960-х гг. относится и начало раскопок под руководством А. Д. Пряхина многослойного Воргольского городища под г. Ельцом (Липецкая область), где представлены свидетельства эпохи бронзы, раннего железного века, боршевского времени, русского поселка XV–XVI вв. Первый небольшой раскоп площадью 36 м2 заложен здесь в 1961 г. Полученные результаты легли в основу защищенной А. Д. Пряхиным в следующем году дипломной работы. Глава из дипломного сочинения, содержащая оценку свидетельств боршевского времени с городища, опубликована [32].
Масштабные же работы на Воргольском городище начинаются в 1964 г. Из полученных результатов наибольшее внимание привлекло языческое святилище славянского времени [33]. Анной Николаевной уже тогда высказывается суждение о возможности интерпретации Воргольского городища как своеобразного культового центра боршевского времени.
В 1964–1965 гг. под руководством А. Д. Пряхина начаты раскопки Первого Масловского поселения поздней бронзы на р. Песчанка в черте Воронежа и Волковского поселения, расположенного поблизости, но уже по р. Воронеж. Вскоре ведутся и раскопки поселения поздней бронзы у с. Боровое на р. Усманка под г. Воронежем. В середине 1960-х гг. выходят статьи по эпохе бронзы Верхнего и Среднего Дона, где основное внимание уделено оценке древностей катакомбной, срубной и абашевской культур [34; 35].
Оценка древностей этих культур дается в защищенной А. Д. Пряхиным в 1966 г. кандидатской диссертации по эпохе бронзы этой территории [36]. Древности катакомбного времени рассматриваются в рамках трех одновременных или близких по времени групп памятников: обнаруживающей наибольшее сходство с донецкими катакомбниками правобережной верхнедонской группы, архангельской группы и левобережной донской группы, отдельные памятники которой есть и по правому берегу Дона. В отдельную группу выделены
памятники с многоваликовой керамикой, рассматривавшиеся тогда как поздний вариант катакомбной культуры. Хозяйство катакомбников оценивалось как земледельческо-скотоводческое. Не исключалась возможность наличия у этого населения собственной металлообработки.
Что же касается оценки памятников срубной культуры, то в основу положен подход, согласно которому в Верхнее и Среднее Подонье срубники распространяются из Поволжья. Отмечается следование точке зрения, согласно которой на рассматриваемой территории срубники доживают до раннего железного века. В основе хозяйственной деятельности этого населения скотоводство и земледелие при наличии собственной если не металлургии, то металлообработки. Последняя глава диссертации посвящена оценке абашевских древностей
Подонья. В число ранних абашевских тогда были включены и материалы эпохи бронзы с Малого Боршевского и других мысовых городищ, выделенных позже в воронежскую археологическую культуру средней бронзы. Был сделан и вывод о наличии в раннем пласте абашевских памятников Подонья черт, сближающих их со здешними катакомбниками, а в более поздних – общих черт со срубниками. Нетрудно заметить, что изложенные подходы существенно разнятся с построениями, которые содержатся в опубликованной в 1964 г.
книге П. Д. Либерова «Племена Среднего Дона в эпоху бронзы» [37].
Что касается памятников раннего железного века, то внимание к их изучению ослабевает [38; 39].
Изложенное позволяет говорить, что к середине 1960-х гг. в рамках кафедры истории СССР (с 1960-х гг. кафедра истории СССР сосоветского периода) проявляет себя сориентированность на преимущественное изучение памятников эпохи металла Верхнего и Среднего Подонья (эпоха бронзы – раннее средневековье). Но наибольшее внимание уделяется изучению славянских древностей последних веков I тыс. н. э.
Сама А. Н. Москаленко неоднократно выступает с сообщениями и докладами о проводимых под ее руководством полевых археологических исследованиях на Всесоюзных научных сессиях археологов и этнографов, на заседаниях
секторов Института археологии АН СССР и Института археологии АН УССР.
Поддерживаются и научные связи с кафедрами археологии других университетов, прежде всего Московского, Ленинградского и Харьковского. Благодаря усилиям Анны Николаевны студенты-археологи участвуют во Всесоюзных студенческих научных конференциях, проводимых преимущественно на базе кафедры археологии Московского университета, в научно-студенческих конференциях других вузов.
Ведя речь о развитии археологии в Воронежском госуниверситете в течение первых послевоенных десятилетий, не следует ограничиваться только изложением того, что делалось в это время на кафедре истории СССР (истории СССР досоветского периода).
Важно также подчеркнуть значимость приглашения для работы в ВГУ профессора Ильи Николаевича Бороздина, который с 1949 до конца 1959 г. возглавлял кафедру всеобщей истории нашего университета. Правда, вплотную археологией он в это время уже не занимался, как это имело место в начальный период его научно-педагогической деятельности, включая изучение и осмысление античных и средневековых памятников Крыма. В центре его научных интересов оказывается изучение более поздних этапов исторического прошлого, включая разработку историографической проблематики. Но он и в это время не прекращает интересоваться археологией, прежде всего классической археологией, что нашло отражение и в читавшемся им курсе лекций по античной историографии. В воронежский период увидели свет и несколько публикаций И. Н. Бороздина археологического профиля, включая рецензию на книгу А. Н. Москаленко «Памятники древнейшего прошлого Верхнего и Среднего Дона» [40].
Нельзя недооценивать его влияние на само формирование отношения к археологии в Воронежском университете. Поддерживая идею развития археологии в ВГУ, включая подчеркивание важности проведения университетом самостоятельных полевых археологических исследований, он способствовал работе возглавляемого А. Н. Москаленко археологического научно-студенческого кружка. И. Н. Бороздин поддерживал и стремление отдельных работавших непосредственно под его руководством студентов заниматься археологией. Сказанное можно подтвердить примером его ученика В. А. Афонюшкина, который после окончания в 1952 г. историко-филологического факультета ВГУ проводил археологические обследования по заданию Воронежского и Липецкого краеведческих музеев. Наиболее существенные из полученных результатов В. А. Афонюшкиным опубликованы.
БОРОЗДИН Илья Николаевич (23 октября 1883 года, Ярославль — 13 октября 1959 года, Воронеж) историк-востоковед, этнограф, педагог, профессор (1947), литературный критик, член Союза писателей.Дворянского происхождения.
Его младшая сестра Тамара, в замужестве Бороздина-Козьмина, вышла замуж за Б. П. Козьмина[2].
Окончил историко-филологический факультет Московского университета (1907), где учился под руководством профессора П. Г. Виноградова. Свою первую работу опубликовал в 1903 году будучи студентом. Тогда же он посетил Грецию и Италию[3].
С 1909 года — член-корреспондент, с 1911 года — действительный член Русского археологического общества, секретарь Археографической комиссии Московского археологического общества. С 1913 года — секретарь Московского археологического общества.
Участник IX Международного конгресса по первобытной археологии во Франции в 1914 году.
С 1915 года — член Таврической ученой архивной комиссии (ТУАК). До 1917 года преподавал историю в Московском народном университете Шанявского. С того же года — профессор Военно-хозяйственной академии РККА.
Один из руководящих деятелей «нового востоковедения», представлял в нём умеренное крыло, настаивавшее на необходимости взаимодействия с учёными старой школы и использования всех достижений досоветской «буржуазной» науки[4].
С 1921 года — председатель историко-этнологического отделения и член Президиума Всесоюзной научной ассоциации востоковедения при ЦИК СССР. Руководил раскопками в Старом Крыму на Мечети хана Узбека совместно с крымско-татарскиим учёными Османом Акчокраклы и Усейном Боданинским[5].
С 1922 года — действительный член Общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете[6].
член редколлегии, активнейшим автором и рецензентом журнала «Новый Восток», а также серии книг «Восток в борьбе за независимость». Заведовал отделением Советского Востока Музейно-выставочного комплекса.
Член Всесоюзной научной ассоциации востоковедов. Заместитель председателя археологической комиссии московской секции Российской Академии истории материальной культуры.
С 1924 года — председатель этнологической подсекции Бюро Съездов Госплана СССР. В том же году вместе с А. С. Башкировым осуществил поездку в Крым, где обследовали Гераклейский полуостров. Член совета старейшин клуба Московского дома учёных (1924)[7].
И. Н. Бороздин среди участников Первого Всесоюзного тюркологического съезда (Баку, 1926 г.) В 1928 году был торжественно отмечен его юбилей. Преподавал в Институте востоковедения в Москве. Заведующий кафедрой древней истории Московского педагогического института им. А. С. Бубнова (ныне Московский педагогический государственный университет).
В феврале 1935 года арестован, обвинён в участии в контрреволюционной националистической группе. В сентябре по распоряжению ОСО на 3 года сослан в Алма-Ату (Казахстан). Находясь в ссылке, был преподавателем в Алма-Атинском педагогическом институте.
В ночь с 17 на 18 ноября 1937 года вновь был арестован и уже 1 декабря осуждён на 10 лет. Отбывал заключение на Дальнем Востоке, недалеко от озера Хасан. Досрочно освобождён в 1943 году, приехал в Ашхабад, где в эвакуации находилась его сестра с мужем, преподавал там в педагогическом институте, где заведовал кафедрой всеобщей истории. С 1947 года — профессор. С 1949 по 1959 год — заведующий кафедрой всеобщей истории Воронежского университета. Реабилитирован в 1955 году. Умер в 1959 году. Похоронен в Москве на территории Донского монастыря.
И. Н. Бороздин — востоковед-историк широкого профиля, главным образом, историк Крыма. Круг его научных интересов составляли история и историография всеобщей истории, археология, литературоведение, история международных отношений. В 1915 году вышло его учебное пособие «Древний мир. Восток» в соавторстве с классиком русского востоковедения Б. А. Тураевым, а в 1918 — аналогичное издание — «Древний мир на Юге России» в соавторстве с Б. В. Фармаковским. Сотрудничал в журналах «Вестник Европы», «Былое», «Гермес», и др. Неоднократно бывал в Татарской АССР, где изучал местные культурно-исторические и этнографические коллекции. Один из основателей и почетный член «Общества татароведения» при Акцентре ТатНКП. С 1925 года руководил экспедицией по изучению татарской культуры в Крыму, снаряженной Крымским ЦИК и Крымским СНК совместно с ВНАВ, экспедиция вела одновременно как этнографическую, так и археологическую работу. Его учеником был Владимир Васильевич Гусев.
Жена — Полина Андреевна, урождённая Дашкова (14 октября 1921 — 13 июня 2017), кандидат филологических наук (1955), доцент (1960), декан филологического факультета Воронежского университета (1966—70), специалист по творчеству А.Н. Толстого, автор учебника по национальным литературам народов СССР.
Немаловажным явилось и то, что отдельные студенты имели возможность работать в богатейшей библиотеке И. Н. Бороздина, где имелось исчерпывающее собрание археологической литературы. Археологическая часть библиотеки, переданная его супругой П. А. Бороздиной на исторический факультет, ныне находится в научном центре историографии отечественной археологии университета.
Особо следует выделить важность приглашения И. Н. Бороздиным в 1957 г. для работы на руководимой им кафедре выпускника Московского госуниверситета А. И. Немировского, которому будет суждено внести решающий вклад в становление антиковедения в нашем университете.
И. Н. Бороздин оказал серьезное влияние и на формирование археологической составляющей исследовательского поиска А. И. Немировского. Не случайно, что в 1962 и 1964 гг. А. И. Немировским издаются книги «История раннего Рима и Италии: возникновение классового общества и государства» [44] и «Идеология и культура раннего Рима» [45], где, опираясь на античную письменную традицию, он достаточно широко использовал и данные, почерпнутые из новейших публикаций по результатам раскопок в Риме и городах
Этрурии. Именно эти книги были защищены как докторская диссертация на специально образованном при ВГУ Совете.
Иными словами, в рамках кафедры всеобщей истории Воронежского госуниверситета четко проявляет себя направленность на изучение древней истории, сопровождаемая использованием в исследовательском поиске и данных археологии.
Со второй половины 60-х гг., особенно к концу 60-х гг. XX в., университетская археология шаг за шагом утверждает свои позиции как одно из важных звеньев в системе исследовательского поиска на историческом факультете Воронежского госуниверситета и в подготовке специалистов-историков университетского профиля. Постепенно вызревало и представление о том, что археологический компонент может организационно объединить в единое целое имеющуюся на факультете систему общеисторических дисциплин (археология, история первобытного общества, история древнего мира, а в известной степени и этнография) и предопределить профиль специализации студентов.
Археология прежде всего получает развитие в рамках работы кафедры истории СССР досоветского периода, возглавляемой профессором В. П. Загоровским, научные интересы которого – изучение отечественного средневековья [1, с. 22–23].
К педагогической деятельности на кафедре после двух лет пребывания в докторантуре возвращается Анна Николаевна Москаленко, продолжая работать над текстом докторской диссертации, посвященной оценке славянских древностей последних веков I тыс. н. э. на территории лесостепного Подонья. Ею публикуются отдельные статьи по этой теме [2; 3]. В начале 1970-х гг. текст диссертации был завершен. Не исключая возможности дальнейшей доработки имеющегося текста, она не представляет его для обсуждения на кафедре.
Ухудшение состояния здоровья (все более давали о себе знать годы, проведенные в блокадном Ленинграде) обусловило ее решение уйти на пенсию (1973 г.). Сразу же следует ее переезд по семейным обстоятельствам на постоянное жительство в Москву. В Москве она отказывается и от обсуждения текста диссертации в секторе славяно-русской археологии Института археологии Академии наук страны. К доработке имеющегося текста она так и не возвращается, решив для себя окончательно отказаться от защиты имеющегося
текста в качестве докторской диссертации.
в 1976 г., она вручает имеющийся текст А. З. Винникову для
передачи рукописи в научную библиотеку ВГУ. Ознакомившись с текстом,
А. З. Винников предложил подготовить к публикации монографию А. Н. Москаленко, в основе которой ее диссертационное исследование. Научным редактором будущего издания соглашается выступить один из ведущих специалистов по средневековым древностям евразийских степей С. А. Плетнева, руководившая тогда международной археологической экспедицией Академии наук СССР, Болгарии и Венгрии, изучавшей комплекс памятников салтовомаяцкой культуры у хут. Дивногорье, в составе которой работал возглавляемый А. З. Винниковым отряд Воронежского госуниверситета.
Книга увидела свет в 1981 г. [4]. Это произошло незадолго до кончины Анны Николаевны, когда в ВГУ уже существовала кафедра археологии и истории древнего мира. Поскольку написание диссертации Анной Николаевной было завершено в начале 1970-х гг., есть смысл в данной главе остановиться на оценке книги. Анна Николаевна воспринимала свое диссертационное исследование как следующий этап после выхода во второй половине 1940-х гг. книги П. П. Ефименко и П. Н. Третьякова «Древнерусские поселения на Дону»,
когда уже «накопились новые материалы, которые позволили дать более обстоятельную характеристику и внести определенные коррективы в сложившееся ранее представление о характере славянской культуры Подонья» [4, с. 6].
Научный редактор издания С. А. Плетнева отметила наличие в работе А. Н. Москаленко обширного историографического раздела, где изложены как общие вопросы развития славяноведения в стране, так и оценки, касающиеся истории изучения роменской и боршевской славянских культур. Отмечается и наличие в работе А. Н. Москаленко тщательно разработанной типологии жилищ, что позволило автору изложить достаточно убедительную относительную хронологию боршевских древностей [5, с. 4].
Не случайно, что Анна Николаевна вновь возвращается к обоснованию датировки памятников боршевского типа, которые, по ее представлениям, появляются в Подонье не ранее IX в., признавая при этом возможность того, что многие из поселений начинают свое существование в конце IX в. и даже в X в. [4, с. 106–107]. Ею проводится и мысль о том, что «все поселения просуществовали до конца X в.» [4, с. 107]. Вполне оправдано и демонстрируемое А. Н. Москаленко внимание к оценке погребального обряда боршевцев. По данным раскопок Боршевского курганного могильника ею выделены четыре обрядовых групп [4, с. 116–120]. Отмечается наличие дохристианских верований. В книге А. Н. Москаленко есть и отдельная небольшая глава, посвященная проблеме соотношения древностей донских славян и салтово-маяцкой
культуры, где делается акцент на наличие добрососедских отношений аланоболгарского и славянского населения на Среднем Дону [4, с. 141].
Следует отметить и тот факт, что А. Н. Москаленко, стремясь подчеркнуть
значимость оценки соответствующего массива памятников как относящихся к выделяемой ею боршевской культуре, название «боршевская культура» выносит даже в само название выполненного ею исследования. И дело даже не только в том, что она не соглашается с подходом И. И. Ляпушкина, пишущего об одной роменско-боршевской культуре, а в том, что сама боршевская культура выглядит не столь однородной, как это представлялось ранее.
Остается также добавить, что исследование А. Н. Москаленко вызвало живой интерес ученых, работающих на кафедре археологии родного ей Ленинградского университета (И. В. Дубов, Е. Н. Носов, А. Д. Столяр) [6]. Назовем и рецензию на книгу приезжавшего в Воронеж и знакомившегося с хранящимися в археологических фондах кафедры истории СССР досоветского периода коллекциями с боршевских памятников Подонья болгарского академика Д. Ангелова, охарактеризовавшего монографию А. Н. Москаленко как одно из наиболее серьезных исследований в области славянской археологии, опубликованных за последнее время [7, с. 80–81].
Вторая половина 60-х – 70-е гг. характеризуются расширением масштабов и территориальных пределов проводимых археологами ВГУ полевых исследований. Для этого времени характерно наличие отрядов археологической экспедиции ВГУ, которыми теперь уже руководят А. Д. Пряхин, А. З. Винников, А. Т. Синюк, Ю. Г. Екимов, Ю. П. Матвеев, В. И. Сагайдак. Сама же Анна Николаевна отходит от епосредственного руководства полевыми работами.
В рассматриваемые годы заметно возрастает внимание к целенаправленному изучению древностей эпохи бронзы и предшествующего времени, особенно древностей средней и поздней бронзы.
Наиболее показательны работы 1969–1971 гг. совместной новостроечной экспедиции Института археологии АН СССР и ВГУ в зоне сооружавшегося тогда Воронежского водохранилища, в которой активное участие принял и Воронежский областной краеведческий музей.
Развертыванию масштабных раскопок в зоне будущего водохранилища предшествовали чаще разведочного характера работы, проведенные как Воронежским университетом и Воронежским областным краеведческим музеем (А. Д. Пряхин, А. Т. Синюк, А. З. Винников), так и Институтом археологии АН СССР (В. И. Гуляев и А. В. Куза). До начала новостроечных раскопок была опубликована брошюра «Древности из зоны Воронежского моря» [8].
Воронежский университет принимает участие и в работах возглавлявшейся
Б. Г. Тихоновым новостроечной экспедиции Института археологии АН СССР в
зоне Сурского водохранилища в Пензенской области.
Напомним также, что в 1974 г. совместной экспедицией Куйбышевского педагогического института и Воронежского университета осуществлены
раскопки давшего свидетельства абашевской и срубной культурно-исторических общностей Сурушского поселения в Самарском Заволжье, где стратиграфически зафиксировано предшествование абашевского поселка срубному. Тогда же совместным отрядом археологических экспедиций Уральского и Воронежского госуниверситетов (руководители В. Ф. Генинг и А. Д. Пряхин) осуществлены раскопки Синташтинского поселения в Зауралье (Челябинская область), давшего и материалы абашевского облика. А в следующем 1975 г.
совместной экспедицией Воронежского госуниверситета и Башкирского пединститута раскапывался комплекс памятников у с. Береговки в Приуралье (I и II Береговские поселения, Береговский и III Красногорский могильники), давший свидетельства абашевской и срубной культурно-исторической общностей (руководители работ В. С. Горбунов и А. Д. Пряхин), что предопределило возможность «сомкнуть» массивы абашевских памятников Подонья, Среднего Поволжья и Южного Урала и позволило выйти на выделение преимущественно на пространствах лесостепи абашевской культурно-исторической общности.
Да и вообще к концу 1960-х гг. в изучении эпохи бронзы все более проявляет себя стремление сосредоточить внимание на осмыслении древностей абашевской культурно-исторической общности эпохи средней бронзы и в определенной степени – срубной культурно-исторической общности поздней бронзы.
Из проведенных тогда полевых исследований полученными результатами выделяются работы совместной новостроечной экспедиции ВГУ и Института археологии АН СССР в зоне Воронежского водохранилища. В первый год раскопок экспедицией руководил известный археолог, заместитель директора Института археологии АН СССР П. Д. Либеров. Со следующего года раскопки Института археологии АН СССР возглавлял кандидат исторических наук Б. Г. Тихонов (он же и начальник экспедиции), а раскопками Воронежского университета руководил А. Д. Пряхин (он же заместитель начальника экспедиции). В работах экспедиции участвовала большая группа студентов – членов археологического научно-студенческого кружка ВГУ, значительная часть которых связала затем свою деятельность с археологией (А. Д. Дегтярева, Ю. Г. Екимов, Н. М. Карпачева (Чеботарева), Ю. П. Матвеев, В. В. Попов, В. И. Сагайдак, Р. Г. Сагайдак (Гуляева), И. Н. Скворцов, В. П. Челяпов и др.).
Некоторые из них составили костяк будущей кафедры археологии и истории древнего мира ВГУ. На плечи студентов-кружковцев, среди которых были и студенты-вечерники, легло выполнение «расчисток» и «зачисток», разборка комплексов, выполнение немалой части чертежных работ, ведение дневниковых записей, работа с коллекциями, написание разделов научного отчета о проведенных работах. Состояние «археологического» драйва, которое овладело участниками раскопок, сохранялось не только в ходе раскопок (летние месяцы), но и в течение всего года (когда велась работа с полученными материалами). Это состояние сохранялось у многих из нас и много лет спустя после завершения работ экспедиции. Сложился единый исследовательский коллектив единомышленников, в рамках которого не было необходимости уговаривать сделать что-то.
Господствовал принцип «не умеешь – учись!». Хотя специализации по археологии на кафедре истории СССР досоветского периода не было, студенты имели возможность прослушать лекционные курсы и циклы лекций ведущих ученых Института археологии АН СССР, других университетов (В. П. Алексеева, В. И. Гуляева, Н. Н. Бондаря, В. Ф. Генинга, Е. Н. Черных и др.).
Из проведенных непосредственно под руководством А. Д. Пряхина раскопок следует выделить изучение многослойного Шиловского поселения (вскрыто 4584 м2 ). Стратиграфические и планиграфические наблюдения позволили наметить последовательность смены существовавших здесь поселков энеолита–бронзы, оставленных носителями основных выделенных на данной территории археологических культур: среднестоговского облика, репинского и ямно-репинского типов, среднедонской катакомбной, воронежской, абашевской, срубной и бондарихинской культур эпохи бронзы, а также эпохи неолита, раннего железного века, славяно-русского времени.
Но более всего Шиловское поселение известно как поселение доно-волжской абашевской культуры. Поскольку до сих пор это единственное изученное раскопками столь значительной площадью абашевское поселение, есть смысл остановиться на результатах его изучения подробнее. Выяснено, что поселение со всех сторон было ограничено деревянной двустенной конструкцией (сохранились две линии столбовых ям). А с напольной стороны и с одной из боковых сторон есть ров.
Оказались вскрытыми котлованы восьми больших по площади углубленных в материк жилых построек, серия наземных помещений, ямы хозяйственного назначения, два жертвенных места-святилища, на территории одного из них найдены обломки баночного сосуда, на котором имелось изображение «лыжника». Сосуд в свое время был помещен на обложку издававшихся Институтом археологии АН СССР Археологических открытий» [9]. Над изображением имеются выполненные путем прочерчивания знаки письменности. Не лишне заметить, что знаки есть и на других сосудах абашевского облика с поселения. Еще одна небольшая по площади постройка, имевшая не только жилое, но и производственное предназначение, находилась в центральной части площади поселения. На ее территории кроме обычных бытовых свидетельств найдены обломки глиняных литейных форм, слиток металла, обломок плавильной чаши, шлаки и ошлаковки, металлический лом. Свидетельства как металлургического, так и металлообрабатывающего циклов (обломки плавильных чаши глиняных литейных форм, шлаки и ошлаковки, каменные орудия труда) встречены и на других участках площади поселения.
Имеющаяся с поселения многочисленная керамическая серия легла в основу разработки типологии керамики доно-волжской абашевской культуры. Определена первоначальная численность поселка – в пределах 120–130 человек. На позднем этапе численность жителей в поселке возрастает (примерно 300 человек).
Еще до завершения новостроечных работ в зоне водохранилища опубликована книга А. Д. Пряхина «Абашевская культура в Подонье», где дана оценка имеющихся свидетельств и с других раскапывавшихся значительной площадью абашевских поселений в зоне водохранилища (Левобережное у плотины, Шиловское-2, Первое Масловское, Северо-Восточное [10, с. 42–90]).
В помещенной в приложении к книге статье Е. Н. Черных «Металл донского варианта абашевской культуры» проанализировано тринадцать металлических предметов, происходящих с абашевских памятников Подонья [11,
с. 205–211]. Сопоставление результатов спектрального анализа имевшейся серии с металлом средневолжской абашевской и баланбашской (приуральское абашево) культур позволило ему говорить о том, что металл донского абашева по химическим группам занимает как бы промежуточное положение между металлом абашевской (средневолжской) и баланбашской (приуральское абашево) культур и что донские абашевцы были более тесно связаны с приуральскими нежели со средневолжскими абашевцами.
Вскоре после завершения работ новостроечной экспедиции была опубликована и книга «Древнее население Песчанки», где введены в научный оборот как результаты работ этой экспедиции по р. Песчанка, так и результаты работ экспедиции ВГУ последующих полевых сезонов, включая раскопки курганного могильника «Сады» срубной культуры [12]. В приложении к книге помещена и статья профессора ВГУ К. Ф. Хмелева «Палеогеография речной долины Воронежа в голоцене» [12, с. 156–174].
С работ в зоне Воронежского водохранилища начиналось наше последующее многолетнее сотрудничество с почвоведами биолого-почвенного факультета ВГУ. Профессором Б. П. Ахтырцевым выполнены почвенные анализы с ряда поселений в зоне будущего водохранилища: помимо Шиловского поселения были взяты пробы с поселений Отрожка I, Отрожка II, Таврово (раскопки под руководством Б. Г. Тихонова) [13].
Значительные работы в зоне будущего водохранилища выполнены под руководством выпускника исторического факультета ВГУ 1966 г., аспирантазаочника А. Т. Синюка, проводившего раскопки многослойных поселенческих памятников, содержавших преимущественно свидетельства неолитической эпохи. В их числе раскапывавшаяся в 1968–1970 гг. многослойная стоянка Университетская-3, где вскрыто 1576 м2. В результате проведенных работ основная часть площади древнего поселка оказалась исчерпанной. А. Т. Синюк отнес неолитические материалы с этого поселения, как, впрочем, и с других памятников с накольчатой керамикой лесостепного Подонья, к среднедонской неолитической культуре [14, с. 83; 15, с. 165–169].
В 1971 г. А. Т. Синюк защитил кандидатскую диссертацию «Памятники неолита и энеолита на Среднем Дону», где была предложена схема развития в неолитическое и энеолитическое время на этой территории, выделены этапы нижнедонской, среднестоговской, репинской, древнеямной культур, обозначена их периодизация [16].
Помимо раскопок в зоне водохранилища, А. Т. Синюком проводятся раскопки и других памятников на территории лесостепного Подонья, в том числе оставленных абашевским и срубным населением. Для осмысления абашевской культурно-исторической общности важными оказались раскопки 1970 г. курганов у с. Староюрьево в верховьях лесного Воронежа, где в кургане 2 наряду с захоронениями срубной культуры было встречено находившееся в большой по размерам могильной яме престижное абашевское захоронение, в котором наряду с другим инвентарем есть и два орнаментированных щитковых псалия со вставными шипами, в оценке которых сразу же были высказаны разные подходы [17, с. 242; 18, с. 105], что оказало влияние на формулирование обозначившихся в то время подходов в оценке абашевских древностей Подонья (рис. 19).
Здесь же уместно упомянуть и проведенные под его руководством раскопки 1974 г. одиночного расположенного на надпойменной террасе левого берега р. Дон кургана у с. Введенки (Хлевенский район, Липецкая область), где из семи захоронений шесть оказались абашевскими [19]. Среди них есть одно, совершенное в большой могильной яме, надо думать, престижное захоронение, в котором среди другого инвентаря оказался и псалий (сохранился один шип).
Трудно переоценить значимость начатых в 1972 г. под руководством В. И. Сагайдака раскопок отрядом экспедиции Воронежского госуниверситета Мосоловского поселения на р. Битюг в Аннинском районе Воронежской области, давших преимущественно свидетельства поселка металлурговлитейщиков срубной культурно-исторической общностиВ раскопанную площадь тогда попала большая полуземляночная, размерами 8,5 ; 19,5 м постройка 1, в которой встречена выдающаяся серия свидетельств металлопроизводственной деятельности. Судя по расположению столбовых ям, помещение имело двускатное с разным уровнем их падения перекрытие. Основание крыши опиралось на землю. В площади помещения есть целая серия ям хозяйственного назначения. В котловане на разных глубинах среди других находок встречено 85 целых и обломков литейных форм (41 изделие), 135 целых и обломков плавильных чаш (примерно 126 изделий), 11 обломков керамики с заточенными краями, служивших абразивами, десятки капель металла, шлаки, серия целых и обломков каменных орудий труда, связанных с металлопроизводственной деятельностью. По сути дела это специализированное помещение, где прежде всего производилась отливка металлических изделий.
Полученные в ходе раскопок свидетельства производственной деятельности были столь впечатляющими, что памятник сразу же привлек пристальное внимание исследователей. В 1975 г. публикуются результаты раскопок 1972 г. [20]. Уже тогда Е. Н. Черных охарактеризовал встреченное на поселении производственное помещение как великолепно сохранившееся помещение кузнецов-литейщиков [21, с. 165].
В 1973 и 1974 гг. поселение становится основным объектом работ экспедиции ВГУ. Раскопками руководят автор книги и В. И. Сагайдак. Вскрытая тогда на поселении площадь составила около 3500 м2. Было сделано важное стратиграфическое наблюдение по залеганию срубной и абашевской керамики. В нижней части культурного слоя наряду со срубной отмечено наличие небольшой серии абашевской керамики. В верхней же части культурного слоя, как правило, встречалась керамика срубной культуры.
В 1976 г. была опубликована книга А. Д. Пряхина «Поселения абашевской общности», где впервые систематизированы данные по бытовым памятникам абашевской культурно-исторической общности, включая оценку металла и металлопроизводственной деятельности всех территорий распространения памятников данной общности [22, с. 128–155]. В числе наиболее ранних свидетельств, именуемых тогда как протоабашевские, рассматривались и материалы из нижней части культурного слоя Сокольского поселения под г. Липецком (раскопки 1969 г. экспедиции ВГУ)[22, с. 59–60, рис. 13].
Тогда было завершено принятое в 1976 г. к защите на специализированном совете при Институте археологии АН СССР выполненное мною исследование «История древних скотоводов II тыс. до н. э. лесостепных районов Подонья, Поволжья и Южного Урала (абашевская культурно-историческая общность)» [23], защита которого состоялась в следующем 1977г.
До защиты была опубликована и книга по погребальным памятникам абашевской культурно-исторической общности [24], где при оценке погребальных памятников доно-волжской абашевской культуры чуть ли не наибольшее внимание уделено анализу результатов раскопок в 1976 г. экспедицией ВГУ 22 курганных насыпей Подклетненского могильника под г. Воронежем, что позволило впервые достаточно полно охарактеризовать погребальный обряд носителей этой культуры [24, с. 9–20, рис. 2–5]. Дана оценка происхождения, этапов развития и дальнейшей судьбы доно-волжских, средневолжских и уральских абашевцев, включая выделение пласта абашевско-срубных и срубно-абашевских памятников, тогда названных синкретическими. Была изложена оценка этого пастушеско-скотоводческого массива населения позднего этапа средней бронзы в системе древностей эпохи бронзы восточноевропейской степи и лесостепи.
Первостепенное внимание продолжает уделяться изучению раннесредневековых древностей лесостепного Подонья, что во все возрастающей степени связывается с именем А. З. Винникова, окончившего в 1964 г. исторический факультет ВГУ. Им в середине 1970-х гг. защищается кандидатская диссертация «Славяне Верхнего и Среднего Подонья VIII–X вв. (по керамическому материалу)» [25]. Уделив первостепенное внимание типологической классификации имеющихся керамических серий с отдельных памятников, он отмечает наличие ряда черт, отличающих керамические серии донских городищ и памятников, находящихся по р. Воронеж, где прежде всего отмечается наличие общих черт с керамикой северско-донецкого (лесостепного) варианта салтово-маяцкой культуры [25, с. 18–21]. А. З. Винниковым фиксируется и наличие различий в керамических сериях боршевских памятников Подонья и роменских памятников более западных территорий [25, с. 25–26]. В конце 1960-х гг. наш университет посетил руководитель группы славянской археологии Ленинградского отделения Института археологии АН СССР,известный специалист по археологическому изучению древнерусских городов профессор М. К. Каргер. Желание посетить Воронежский университет у него возникло после доклада А. Н. Москаленко «К вопросу о погребальном обряде древнерусского населения Верхнего и Среднего Дона» на заседании секции славяно-русской археологии научной сессии Института археологии и Института этнографии АН СССР, посвященной итогам полевых исследований 1967 г. В ходе дискуссии по ее докладу выступили М. К. Каргер и ведущий исследователь роменско-боршевских памятников И. И. Ляпушкин, а также другие исследователи.
М. К. Каргера тогда заинтересовали результаты раскопок экспедицией ВГУ массива памятников древнерусского времени в лесостепном Подонье. Сразу же после завершения работы научной сессии он приезжает в Воронеж и посещает серию памятников в нижнем течении р. Воронеж (Кузнецовское городище, городище у Михайловского кордона, Лысогорский могильник).
Изучает он и хранящиеся в ВГУ коллекции. М. К. Каргер встречается с преподавателями и студентами-кружковцами. Высоко оценив результаты работы археологов ВГУ, он изложил свои мысли, касающиеся оценки массива памятников древнерусского времени лесостепного Подонья, их места в системе южнорусских пространств.
Собственно в это время вырисовываются новые горизонты исследовательского поиска в осмыслении древностей боршевского типа, а в этой связи и салтово-маяцкой культуры, что было связано с развертыванием полевых исследований, возглавляемых А. З. Винниковым.
Под его руководством ведется также целенаправленное изучение комплекса высокорасположенных мысовых городищ и курганных могильников
древнерусского времени в нижнем течении р. Воронеж (наибольшее число свидетельств дали раскапывавшиеся в 1976 г. Белогорские городища [26], Белогорские и Лысогорский курганные могильники).
Говоря о работах А. З. Винникова в нижнем течении р. Воронеж, надо назвать еще и начатые им в 1974 г. разведочного характера работы на находящемся несколько выше по р. Воронеж многослойном Животинном городище. Масштабные раскопки этого памятника будут завершены под его руководством позже. Значимыми оказались начатые в 1975 г. и продолженные в последующее время работы возглавляемого А. З. Винниковым отряда археологической экспедиции ВГУ, работавшего в составе международной советско-болгарсковенгерской экспедиции, изучавшей у хут. Дивногорье комплекс памятников лесостепного варианта салтово-маяцкой культуры раннего средневековья,находящийся при впадении р. Тихая Сосна в р. Дон [27, с. 6], о чем логичнее вести речь в следующей главе книги.
Есть основания утверждать, что на кафедре истории СССР досоветского времени постепенно закладываются основы археологического научного направления, связанные с изучением обществ с производящей экономикой восточноевропейской лесостепи: в это время основное внимание сосредотачивается на изучении древностей эпохи бронзы и раннего средневековья лесостепного Подонья. Древности раннего железного века тогда еще не привлекли к себе должного внимания [28; 29].
Следует иметь в виду и такую характерную черту проводившихся сотрудниками кафедры полевых исследований, как стремление обеспечить хранение полученных коллекций в имевшемся при кафедре кабинете археологии, что создавало возможность интенсивной работы с этими коллекциями не только в ходе их обработки при написании ежегодных научных отчетов о выполненных работах, но и при выполнении учебно-исследовательских и исследовательских тем. Тем самым обеспечивалась реальная возможность функционирования неформальных учебно-исследовательских и преподавательско-студенческих исследовательских групп. Это являлось весьма эффективной формой подготовки профессионалов-археологов. В результате формировалась система, обеспечивавшая подготовку историков археологического профиля (хотя в рамках кафедры формально и не было специализации по археологии). Происходившие на кафедре истории СССР досоветского периода ВГУ процессы оказывают влияние на характер и направленность развития археологии в Воронежском государственном педагогическом институте. С 1971 г. здесь начинает работать защитивший в том же году кандидатскую диссертацию Арсен Тигранович Синюк, сформировавшийся в профессиональной среде археологов Воронежского государственного университета, продолжавший работать в рамках единого с университетскими учеными научного направления. Отмечая значимость достигнутого в развитии археологии на кафедре истории СССР досоветского периода, важно также обратить внимание и на те процессы, которые происходили на бывшей кафедре всеобщей истории.
После защиты в 1965 г. докторской диссертации А. И. Немировский предпринимает усилия, направленные на образование на историческом факультете ВГУ в 1966 г. кафедры истории древнего мира и средних веков, из которой в 1968 г. выделяется кафедра истории древнего мира и древних языков [30, с. 5; 31, с. 11], и на развитие научного направления в рамках изучения античности.
При кафедре истории древнего мира и древних языков активно работает возглавляемый им научно-студенческий кружок, который постепенно
трансформируется в систему специализации. Сам А. И. Немировский читает спецкурсы: «Историография античности в XIV–XVIII вв.», «Древнейшие государства Западного Средиземноморья», «История античного искусства»,«Этруски и этруская культура». Занятия в складывавшейся системе специализации ведут и другие преподаватели кафедры (В. И. Козловская, Т. И. Моисеева и др.). Перед студентами с лекционными курсами и циклами лекций выступают известные историки-античники, а иногда и собственно археологиантичники (М. А. Дандамаев, М. М. Слонимский, Э. И. Соломоник, Т. И. Фармаковская, Д. Б. Шелов, И. Ш. Шифман, А. Н. Щеглов, А. С. Шофман и др.). Студенты участвуют в раскопках Херсонеса, Ольвии, Танаиса, где для них учебные занятия проводят непосредственные руководители раскопок (И. Ф. Антонова, Т. М. Арсеньева, С. Д. Крыжицкий, Д. Б. Шелов, А. Н. Щеглов и многие другие).
А. И. Немировский, не будучи археологом, еще на этапе написания книг по истории и культуре раннего Рима и Италии (1962, 1964 гг.) опирается в своих построениях и на данные археологии. Археологический материал достаточно широко представлен и в опубликованной в 1969 г. книге А. И. Немировского и А. И. Харсекина по истории этрусков.
Немиро;вский Алекса;ндр Ио;сифович\\Александр Осипович (08 ноября 1919, Тирасполь, Херсонская губерния — 8 февраля 2007, Москва) историк Древнего Рима и этрусской культуры, педагог, поэт, прозаик и переводчик. Автор более пятидесяти книг поэзии, исторических романов, учебных пособий и научных монографий. Доктор исторических наук. Основатель (и первый заведующий) кафедры истории древнего мира и древних языков Воронежского государственного университета. Первым среди российских учёных исследовал нурагическую культуру Сардинии и её связь с этрусками (его исследования в этой сфере продолжила Т. П. Кац).
Александр Немировский родился в Тирасполе в 1919 году, но вскоре после его рождения, спасаясь от прокатившейся по Украине волны еврейских погромов, семья вернулась в уже румынскую Бессарабию. В 1926 году вся семья нелегально пересекла Днестр, по которому проходила тогда граница с СССР, и поселилась в Москве. Здесь Немировский окончил школу и в 1937 году поступил на исторический факультет Московского государственного университета. В том же году его родителей арестовали, но Немировскому удалось продолжить учёбу, а в 1938 году поступить в Литературный институт. В 1941 году ушёл добровольцем на фронт, сначала служил в трудовом батальоне, а после окончания томского военного училища — в действующей армии в рядах 996-го стрелкового полка на Волховском, Ленинградском и 1-м Украинском фронтах вплоть до ранения в боях под верхнесилезским городком Нейсе за Одером в его верхнем течении 1 апреля 1945 года. 9 мая 1945 года награждён орденом Красной Звезды. В послевоенные годы окончил аспирантуру при историческом факультете МГУ, защитил кандидатскую диссертацию. Работал в Пензе, с 1957 года — в Воронежском государственном университете, где в 1968 году основал кафедру истории древнего мира и древних языков и стал её первым заведующим. С 1977 года — в Москве. В 1965 году защитил докторскую диссертацию по истории Раннего Рима и Италии. Являлся, как отмечают, одним из неформальных лидеров молодого поколения советских историков древности[1]. Был женат на антиковеде Л. С. Ильинской (1934—2002). Скончался 8 февраля 2007 года в Москве на 88-м году жизни. Похоронен в Москве на Миусском кладбище.
Научная литература[править | править код] История раннего Рима и Италии. Возникновение классового общества и государства. Воронеж, 1962. Идеология и культура раннего Рима. Воронеж, 1964. У истоков исторической мысли. Издательство Воронежского Университета, 1979. 2-е изд. под названием Рождение Клио: у истоков исторической мысли. Воронеж: Изд-во Воронеж. ун-та, 1986. Этруски: От мифа к истории. М.: Наука, 1983. Нить Ариадны. В лабиринтах археологии . — М.: Вече, 2007. — 432 с. Немировский А. И., Уколова В. И. Свет звёзд, или Последний русский розенкрейцер (О поэте, ученом, скульпторе Б. М. Зубакине). — М.: Прогресс-Культура, 1995. — 416 с. — 3000 экз. (в пер.)
Учебная и популярная литература
Книга для чтения по истории древнего мира: Пособие для учащихся 5-го кл. сред. шк. М. Просвещение, 1986.
Книга для чтения по истории древнего мира (на литовском языке). Пособие для учащихся [6-х кл. сред. шк.: Пер. с рус. Каунас: Швиеса, 1989.
Книга для чтения по истории древнего мира (на украинском языке): Пособие для учащихся 6-го кл. сред. шк.: Пер. с рус. Киев: Радянска школа, 1990.
Рассказы по истории древнего мира (на английском языке [Пер. с рус.] М. Прогресс, 1990.
Книга для чтения по истории древнего мира (на молдавском языке). Для учащихся [6-го кл.: Пер. с рус.], Кишинёв: Лумина, 1991.
Книга для чтения по истории древнего мира: Пособие для учащихся 6-го кл. сред. шк. 2-е изд., перераб. и доп. М. Просвещение, 1991.
Мифы Древней Эллады. М. Просвещение, 1992.
Античность: история и культура: Пособие для учащихся ст. классов общеобразоват. учреждений и студентов пед. вузов: В 2 т. М. АО «Аспект-пресс», 1994.
Мифы и легенды Древнего Востока: [Для учащихся сред. и ст. классов], М. Просвещение, 1994.
История древнего мира. Греция и Рим: Для школьников ст. классов. Учеб. пособие для общеобразоват. учеб. заведений: В 2 т., М. Изд. дом «Дрофа», 1995.
Книга для чтения по истории древнего мира: Учеб. пособие для учащихся 5-го кл. общеобразоват. учреждений. 3-е изд., перераб. и доп. М. Просвещение: Учеб. лит., 1996.
История древнего мира. Греция и Рим: 10-11-е кл. Пособие для учащихся ст. кл. шк., гимназий, лицеев: В 2 т., М. Изд. дом «Дрофа», 1996.
Рассказы по истории древнего мира: 10-11-е кл.: Кн. для учащихся общеобразоват. учеб. заведений, М. Изд. дом «Дрофа», 1996.
Легенды ранней Италии и Рима [Для сред. и ст. кл.], М. Просвещение: Учеб. лит., 1996.
Книга для чтения по истории древнего мира. 5 класс, М. Просвещение: Учебная Литература, 1996.
Античность: История и культура. 10-11-е кл. Пособие для учащихся ст. кл. шк., гимназий, лицеев. В 2 т. 4-е изд., испр. и доп. М. Терра-Кн. Клуб, 1999.
Древний мир: Культура и власть. 10-11-е кл. Кн. для учащихся общеобразоват. Учеб. 2-е изд. М. Терра-Кн. Клуб, 1999.
400 знаменитых имен и событий из всеобщей и отечественной истории для школьников. Серия: Большая библиотека «Дрофы». М. Дрофа, 2000.
История Древнего мира. Античность. Часть 1 Серия: Учебник для вузов, М. Владос, 2000.
История Древнего мира. Античность. Часть 2 Серия: Учебник для вузов, М. Владос, 2000.
Мифы древности. Эллада: Античное наследие, Лабиринт, 2000.
История Древнего мира: Греция и Рим: Пособие для учащихся 10-11 классов школ, гимназий, лицеев: В 2 тт: Т. 1, М., 2001.
История Древнего мира: Греция и Рим: Пособие для учащихся 10-11 классов школ, гимназий, лицеев: В 2 тт: Т. 2, М., 2001.
Мифы древности. Ближний Восток, М. Лабиринт, 2001.
Мифы древности. Италия Античное наследие, М. Лабиринт, 2001.
Под редакцией А. И. Немировского в 1971 и 1978 гг. выходят два выпуска «Норции» (статей по проблемам истории и культуры древнейших обществ Средиземноморья [33; 34]). Свое восторженное отношение к археологии и к тем выдающимся открытиям «Колумбов и Магелланов археологии» он изложил в статье «От редактора», которая открывает второй выпуск серии [34, с. 3].
Показательна и публикация А. И. Немировским в 1972 г. книги «Нить Ариадны» [35], второе, переработанное и дополненное издание которой увидело свет в 1989 г. [36]. Даже приведенного перечня работ достаточно для того, чтобы констатировать, что интерес к античной археологии, как, впрочем, и археологии в целом, у А. И. Немировского и его учеников (В. И. Козловская, Л. М. Коротких,
Н. П. Писаревский, А. П. Медведев и др.) достаточно устойчив и не случаен, что, кстати сказать, проявило себя и в будущем.
И в то же время нельзя не видеть, что сформировавшегося научного направления «Античная археология» тогда на кафедре не сложилось. Одна из причин тому – то обстоятельство, что среди имевшегося на кафедре кадрового состава не оказалось исследователя-реподавателя, который взял бы на себя выполнение всего цикла работ, включающих проведение раскопок античного памятника, работу с самими оллекциями, написание научного отчета о проведенных работах и научных статей по выполненным исследованиям.
А без этого было крайне сложно выйти на системную подготовку археологовантичников.
Последовавшее к концу 1976 г. слияние в рамках одной кафедры археологического звена кафедры истории СССР досоветского периода и кафедры истории древнего мира не явилось неожиданным. Их объединению предшествовали раздумья над судьбами археологии и истории древнего мира на историческом факультете нашего университета. Данный вопрос, вполне естественно, неоднократно обсуждался и А. Д. Пряхиным с А. И. Немировским. В итоге кафедру было предложено возглавить мне. А. И. Немировский продолжает возглавлять нтиковедческое направление теперь уже в рамках единой кафедры. Он участвует в становлении новой кафедральной системы специализации «Археология», включающей и дисциплины «древнего мира».
К сожалению, период нашей совместной работы на кафедре оказался коротким. В 1978 г. Александр Иосифович уходит на пенсию и переезжает в Москву, что, конечно же, возложило дополнительный груз ответственности на работающих на кафедре преподавателей истории древнего мира (С. Н. Бенклиев, Г. Я. Веллас, А. П. Медведев, Т. И. Моисеева, Л. М. Коротких, Н. П. Писаревский). Приостанавливается издание «Норции». В то же время начинается издание первых выпусков сборников «Археология восточноевропейской лесостепи» (в составе редколлегии вместе с воронежскими учеными ведущие научные сотрудники Института археологии АН СССР Н. Я. Мерперт и С. А. Плетнева) [37; 38]. Набирает темпы и процесс подготовки новых спецкурсов и спецсеминаров в формирующейся системе специализации «Археология». Публикуются учебные программы отдельных спецкурсов [39–41]. С этими спецкурсами смыкались и спецсеминары, в их числе спецсеминар «Археологические памятники лесостепного Подонья и их историческая интерпретация» (спецсеминар вели А. Д. Пряхин, А. З. Винников и А. П. Медведев) [42]. Реализовывать задуманное нам помогало стремление опереться на имеющийся опыт ведущих университетских кафедр археологического профиля (Московский, Ленинградский, Киевский и др.), как, впрочем, и непосредственно поддержка ведущих университетских ученых прежде всего Московского (А. В. Арциховский, В. Л. Янин, Д. А. Авдусин) и Ленинградского (М. И. Артамонов, Б. Б. Пиотровский) университетов, ученых, работающих в АН СССР (Б. А. Рыбаков, В. П. Алексеев), в музеях.
В рамках кафедры шаг за шагом начинает все более проявлять себя общая археологическая направленность, что и позволило с 1979 г. вновь образованную кафедру именовать кафедрой археологии и истории древнего мира. В то же время с уходом на пенсию и переездом в Москву А. И. Немировского археологическая составляющая древнего мира оказывается в тени и на какое-то время не получает логического развития. Говоря о процессах, отражавших развитие археологии в Воронежском университете, следует выделить роль в происходившем академика Валерия Павловича Алексеева.
Вале;рий Па;влович Алексе;ев (22 августа 1929 года, Москва — 7 ноября 1991 года, там же) — советский антрополог и историк, археолог, специалист в области исторической антропологии и географии человеческих рас. Член-корреспондент АН СССР с 29 декабря 1981 года по Отделению истории (этнография), академик с 23 декабря 1987 года.В 1952 году окончил дальневосточный факультет Московского института востоковедения. Аспирант, затем сотрудник Института этнографии АН СССР. В 1955 году защитил кандидатскую диссертацию «Палеоантропология Южной Сибири»; в 1966 году — докторскую диссертацию «Краниология народов Восточной Европы и Кавказа в связи с вопросами их происхождения». В 1978 году предложил выделить отдельный вид Homo rudolfensis. Директор Института археологии АН СССР в 1988—1991 годах (утверждён в должности Президиумом академии, несмотря на избрание Г. А. Фёдорова-Давыдова коллективом института). Супруга — антрополог, академик РАН Т. И. Алексеева. Женился в 1951 году. Умер 7 ноября 1991 года в Москве. Похоронен в Москве на Пятницком кладбище (уч. 4)[1]
Отделение историко-филологических наук РАН учредило премию имени В. П. Алексеева и Т. И. Алексеевой за выдающиеся научные труды в области антропологии и археологии. Памяти В. П. Алексеева и Т. И. Алексеевой проходят «Алексеевские чтения». Имя носит Кабинет-музей антропологии Отдела физической антропологии Института этнологии и антропологии имени Н. Н. Миклухо-Маклая РАН.В. П. Алексеев (совместно с А. И. Першицом) является автором учебника для вузов «История первобытного общества», который выдержал уже 6 изданий (последнее — в 2007 году). Занимался проблемами антропогенеза, эволюционной и этнической антропологии, географии человеческих рас и палеоантропологии регионов Нового и Старого Света, взаимодействия человечества с окружающей средой. Писал работы по истории науки, методике краниологических и остеометрических исследований. Им были разработаны собственная концепция исторической антропологии, которая объединяла эволюционное и этническое направления, а также теория очагов расообразования. Организовывал и участвовал в десятках археологических экспедиций по всему миру[3]. Большую известность в то время получили его популяционные исследования человечества: «География человеческих рас» (1974) и «Палеоантропология земного шара и формирование человеческих рас» (1978).
В 1989 году по итогам многолетних изысканий вышел труд «Историческая антропология и этногенез».
по поручению на тот момент декана исторического факультета профессора В.В. Гусева Валерию Павловичу было предложено на историческом факультете ВГУ прочитать курс лекций по истории первобытного общества. К тому времени Валерий Павлович защитил докторскую иссертацию. Он был известен как весьма перспективный, широкого научного диапазона антрополог, уделявший большое внимание междисциплинарным исследованиям. Был уже опубликован учебник «История первобытного общества», один из авторов которого – В. П. Алексеев [43]. Валерий Павлович, немного подумав, сказал, что поскольку учебник опубликован, читать этот общий курс ему не очень
интересно. Иное дело – подготовить и прочитать лекционный курс «Историческая антропология», что позволило бы не только сомкнуть в единое целое археологию, этнографию и антропологию, но и закрепить позиции палеоантропологии в системе общеисторической подготовки.
Чтение В. П. Алексеевым этого лекционного курса на истфаке Воронежского университета явилось своего рода откровением не только для студентов, но и для преподавателей. Автор данной монографии имел редкую возможность не только присутствовать на занятиях, но и наблюдать само рождение междисциплинарного лекционного курса. Невероятная работоспособность ученого, широта его научного кругозора, строгость и одновременно доходчивость изложения материала, творческий настрой на самих лекциях, открытость для неформального общения создавали неповторимую атмосферу познания и творчества, что влияло на состояние научно-образовательного процесса как
на кафедре, так и на факультете. Несколько лет чтения данного лекционного курса вылилось и в публикацию В. П. Алексеевым в конце 1970-х гг. одноименного учебного пособия [44]. У Валерия Павловича находилось время и на проведение дискуссий (в среде прежде всего молодых ученых и аспирантов ВГУ) по проблемам антропогенеза и этногенеза, гуманитарного знания в целом. Участников встреч подкупал невероятно широкий диапазон научных интересов ученого (становление и ранние этапы развития человека и человеческого общества, общее осмысление эпох камня, меди–бронзы и раннего железного века, изучение проблем этногенеза и этнической истории, географии человеческих рас, палеоэкологии и многое другое), стремление опереться на возможности разных наук и научных дисциплин, причем не только наук гуманитарного профиля. Как отмечал сам Валерий Павлович, в ходе такого рода дискуссий у него вызрела идея написать рассчитанную на широкого читателя книгу «Становление человечества» [45], которая стала настольной книгой для специалистов в области наук и научных дисциплин, изучающих древнейшее прошлое человечества.
Валерий Павлович оказал серьезное влияние на характер и направленность складывавшегося в Воронежском университете научного направления по археологии, а впоследствии и на развитие этого направления. Он способствовал образованию на историческом факультете кафедры археологического профиля, а затем и других структурных подразделений в области археологии (рис. 22).
В. П. Алексеев проявлял особый интерес к результатам развернувшихся с 1970-х гг. раскопок экспедицией нашего госуниверситета Мосоловского поселения металлургов-литейщиков эпохи поздней бронзы. Он справедливо полагал, что комплексное междисциплинарное изучение такого рода памятников, как Мосоловское поселение, расширяет сами возможности археологического знания.
Также надо иметь в виду, что во время своих неоднократных поездок в Воронеж в последующее время Валерий Павлович посетил комплекс памятников салтово-маяцкой культуры у хут. Дивногорье при впадении Тихой Сосны в р. Дон, комплекс памятников древнерусского времени в нижнем течении р. Воронеж «Вантит», другие исследуемые экспедицией ВГУ памятники. Не случайно, что впоследствии он охарактеризует наш регион как «настоящее Эльдорадо для археологов» [46].
Для нас была крайне важна оценка первых шагов вновь организованной кафедры, которая поначалу именовалась кафедрой истории древнего мира и археологии, а вскоре стала называться кафедрой археологии и истории древнего мира. Кафедра, сохраняя потенциал «древнего мира», постепенно приобретала археологическую направленность. Посетивший осенью 1980 г. Воронеж В. П. Алексеев полностью поддержал предпринимавшиеся шаги по приданию кафедре археологического профиля. Им были высказаны ряд суждений, которые мы попытались реализовать в практической деятельности в предстоящее десятилетие.
Становление на историческом факультете Воронежского государственного университета кафедры археологического профиля происходит с конца 70-х гг., охватывая 80-е гг., с выходом в начало 90-х гг. завершившегося столетия.
Первые же годы образования по сути дела новой кафедры были годами постепенного формирования представления о том, что кафедра начала приобретать все более выраженный археологический профиль.
Необходимо было изучить опыт работы кафедр археологического профиля ведущих классических университетов страны (прежде всего Московского и Санкт-Петербургского). Без доброжелательного отношения к нашим задумкам и начинаниям со стороны археологов этих и других университетов страны нам было бы крайне сложно найти свои варианты решений, учитывающие реалии имеющихся возможностей нашего университета, его исторического факультета и конкретно коллектива кафедры.
Поиски приоритетов свелись к осознанию того, что необходимо ориентироваться в своей деятельности на решение комплекса задач: формирование единого, включающего как преподавателей, так и специализирующихся студентов, динамично развивающегося коллектива, обеспечивающего высокий уровень преподавания соответствующего блока общеисторических дисциплин, разработка и реализация системы специализации «Археология» как для советских, так и для иностранных студентов, сближение тематики имеющихся научных направлений, организация полевых работ археологической экспедиции университета, формирование учебно-научной и материально-технической
базы кафедры, реализация усилий, направленных на развитие самой структуры кафедры (рис. 23, 24).
Для нас было крайне важным использовать возможности, вытекающие из заключенного в конце 1970-х гг. между Институтом археологии АН СССР и Воронежским госуниверситетом договора о научном сотрудничестве в области археологии, который был подписан директором Института археологии академиком Б. А. Рыбаковым и ректором Воронежского госуниверситета профессором Н. А. Плаксенко. Его наличие обеспечило чтение у нас учеными Института
спецкурсов археологического профиля. Ученые Института приняли участие в
разработке кафедральной системы специализации, в том числе и плана специализации «Археология» для иностранных студентов. Без читавшихся В. И. Гуляевым, М. Ф. Косаревым, С. А. Плетневой, Е. Н. Черных, К. Ф. Смирновым, другими учеными Института спецкурсов и циклов лекций, без их квалифицированных консультаций невозможно представить динамичное развитие кафедры. Специализирующиеся на кафедре студенты, аспиранты, соискатели, да и сами преподаватели имели возможность участвовать в работах ряда академических археологических экспедиций, использовать научную библиотеку Института, работать в рукописном архиве Института археологии, где хранятся научные отчеты о всех проводившихся на территории страны археологических исследованиях [1, с. 10].
Нам была предоставлена возможность приглашения для чтения спецкурсов для иностранных студентов ведущих ученых Института этнографии АН СССР и ведущих университетских ученых: академика В. П. Алексеева, профессоров Н. Н. Бондаря, В. Ф. Генинга, Л. Е. Куббеля, В. И. Матющенко и др. С самого начала было ясно, что для обеспечения новой специализации проводившихся на двух прежних кафедрах спецкурсов и спецсеминаров явно недостаточно. Перед преподавателями кафедры ставится задача подготовить новые спецкурсы и спецсеминары. Постепенно усилиями сотрудников кафедры формируется система спецкурсов и спецсеминаров специализации «Археология». Преподавателями кафедры издаются программы спецкурсов [2–7].
Публикуются и отдельные программы спецсеминаров и практикумов. Приведем пример издания в 1987 г. подготовленной Ю. Г. Екимовым и Ю. П. Матвеевым программы курса-практикума для советских и иностранных студентов «Охрана памятников истории и культуры в СССР (памятники археологии)». Еще один пример – издание в 1991 г. подготовленных В. И. Бесединым методических рекомендаций к практикуму «Анализ археологических источников с применением ЭВМ». К спецкурсу по истории советской археологии А. Д. Пряхиным и Н. П. Писаревским издаются небольшие учебные пособия.
Формируется и система подготовки кадров археологов для зарубежных стран. Обозначилась потребность записи в дипломы иностранных студентов не специализации, а специальности «Археология». Но поддержки со стороны Министерства эта инициатива не получила. При сложившихся обстоятельствах мы опубликовали в 1983 г. адаптированный под специальность «Археология» вариант индивидуального плана специализации «Археология» для иностранных студентов, который затем был доработан и переиздан в 1987 г.
К обеспечению учебного процесса в отдельных случаях привлекаются
и уже прошедшие специализацию на кафедре аспиранты-иностранцы. Так,
аспирантом Соу Усманом и преподавателем кафедры М. В. Цыбиным подготовлена и издана программа спецкурса для иностранных студентов по эпохе
металла в Западной Африке [9]. Соу Усманом и А. Д. Пряхиным публикуется учебное пособие по периодизации эпохи металла в Западной Африке [10]. В специализации для иностранных студентов важное значение придавалось овладению студентами сути того, что вкладывается в понятие «историзм археологии», осмыслению места археологии в системе исторических наук, восприятию археологии в системе историко-культурного наследия [11; 12], овладению специализирующимися студентами-иностранцами основами этнографической и алеоантропологической подготовки. Назовем читавшийся ведущим научным сотрудником Института этнографии АН СССР Л. С. Куббелем курс «Африканские культуры: общее и особенное» [13], а также читавшийся В. П. Алексеевым курс лекций «Историческая антропология». Само определение термина «историческая антропология» сформулировано им следующим образом: «…историческая антропология имеет своим предметом и ставит своей целью использование результатов антропологических исследований в интересах исторической науки, понимая это
использование в самом широком смысле слова и ограничивая его самыми широкими хронологическими рубежами, начиная от возникновения древнейших людей и человеческого общества и кончая современностью» [14, с. 50]. Нетрудно заметить, что Валерий Павлович выходит за рамки палеоантропологии, стремясь придать результатам антропологических исследований общеисторическое звучание.
В подготовке кадров археологов для зарубежных стран особенно следует выделить роль известного отечественного археолога, доктора исторических наук Валерия Ивановича Гуляева.
В течение ряда лет он читал на кафедре археологии и истории древнего мира ВГУ циклы лекций по теоретическим проблемам археологии и спецкурс по типологии и структуре древних государств Месопотамии, Мезоамерики и Тропической Африки, программа которого была опубликована в середине 1980-х гг. [15] В. И. Гуляев руководил курсовыми и дипломными работами специализирующихся по археологии иностранных студентов, представляющих страны Латинской Америки, Африки, зарубежной Европы. Он в течение многих лет был в составе специализированного совета по защите диссертаций по специальности «Археология» при ВГУ, где была защищена серия диссертаций по археологии зарубежных стран, в ряде случаев выступая в роли официального оппонента по этим диссертациям.
ГУЛЯЕВ Вале;рий Ива;нович (09 января 1938, Москва — 20 марта 2022, Москва) археолог и историк, специалист по цивилизациям Мезоамерики. Доктор исторических наук (1978), профессор, сотрудник Института археологии РАН. Говоря о подготовке кадров археологов для других стран в Воронежском госуниверситете, следует обратить внимание на то, что ряд наших выпускников, уже работая в области археологии в своих странах, приезжают в научную командировку или на стажировку на кафедру (Саного Клена Кулутчего – Мали, Дао Линь Кон – Вьетнам, Шемелис Тафессе – Эфиопия и другие выпускники).
В 1960г. окончил по кафедре археологии исторический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова. С этого же года стал работать в Институте археологии АН СССР на должности младшего научного сотрудника. В дальнейшем — старший научный сотрудник. В 1966 году защитил кандидатскую диссертацию «Древние цивилизации Мезоамерики: происхождение и развитие высоких культур Мексики, Гватемалы и Гондураса по археологическим данным». Докторская будет: «Города древних майя: структура и функция города в раннеклассовом обществе». В 1986—1995 годах заведующий Отделом теории и методики Института археологии. В 1990—2003 годах заместитель директора Института археологии АН СССР (РАН). В 1991—1993 годах заместитель, в 1994—2002 годах главный редактор научного журнала «Российская археология». Участник многих экспедиций в России и за рубежом (Ирак, Куба, Мексика). Более 15 лет возглавлял археологическую экспедицию, ведущую раскопки скифских курганов на среднем Дону. В течение многих лет участвовал в раскопках месопотамских памятников древности. «Книги В. И. Гуляева — лучшее из научно-популярной литературы, написанной на русском языке по мезоамериканской истории и археологии», — отмечал российский мезоамериканист Дмитрий Беляев в 2010 году[2]. Похоронен на Даниловском кладбище.
Общее же число прошедших подготовку в области археологии по кафедре – более 30 человек: представители стран Европы (Болгария, Греция, Португалия), Африки (Мали, Гвинея Бисау, Марокко, Мозамбик, Судан, Эфиопия и др.), Латинской Америки (Мексика, Венесуэла, Колумбия и др.), Азии (Вьетнам, Лаос, Афганистан и др.). В конце 1980-х гг. даже обсуждался вопрос об образовании на базе Воронежского госуниверситета совместного с Институтом археологии Академии наук страны научно-учебного центра по подготовке специалистов-археологов для зарубежных стран.
На характер развития вновь образованной кафедры серьезно влияло принятое изначально решение продолжить разработку ранее имевшегося на кафедре истории СССР досоветского периода археологического научного направления, связанного с археологическим изучением Верхнего и Среднего Подонья, и имевшегося на кафедре истории древнего мира научного направления по изучению древней истории Средиземноморья. Вполне понятно, что каждое из этих направлений в дальнейшем должно было претерпеть определенные видоизменения, обусловленные стремлением придать кафедре археологический профиль.
Что касается археологического направления, принимается решение сосредоточить внимание на разработке проблематики, связанной с изучением обществ с производящей экономикой восточноевропейской лесостепи (древности энеолита–бронзы, раннего железного века и средневековья), с опорой на результаты полевых исследований экспедицией ВГУ памятников и комплексов памятников этих эпох [16, с. 4–5]. Научное же направление, сориентированное на изучение древней истории Средиземноморья [17; 18], не меняя имевшегося названия, расширяет свою источниковую базу за счет опоры на археологический источник.
Имевшийся потенциал в рамках этого научного направления задействуется в складывавшейся системе специализации. Но целенаправленной подготовки кадров археологов-античников в это время еще не было. Как высказался по этому поводу А. П. Медведев, кафедрой тогда не проводилось самостоятельных полевых археологических исследований античных памятников, а среди сотрудников кафедры не оказалось «профессионального археолога, способного органически включиться в весьма сложный процесс исследования античных памятников и приобщить к нему наших студентов» [18, с. 39–40].
Естественно, с самого начала приходилось решать задачу, связанную с уточнением и корректировкой перспективных исследовательских тем отдельных из работающих на кафедре преподавателей. Прежде всего это касается темы А. П. Медведева, ранее работавшего под руководством А. И. Немировского над темой диссертационного исследования «Естественная история Плиния Старшего как исторический источник по истории Рима», затем отказавшегося от выполнения этой темы. Участие А. П. Медведева на начальном этапе функционирования новой кафедры в раскопках экспедицией Воронежского университета Мосоловского поселения металлургов-литейщиков эпохи поздней бронзы, а затем в раскопках совместной советско-болгаро-венгерской экспедицией комплекса памятников салтово-маяцкой культуры у хут. Дивногорье предопределило профиль его будущих занятий археологией лесостепного Подонья. А участие в изучении I Чертовицкого могильника сарматского времени помогли сформулировать тему его будущего диссертационного исследования
«Лесостепное Подонье в сарматское время». Александр Павлович быстро осваивается в проблематике раннего железного века донской лесостепи. С конца 1980-х гг. начинается и отсчет времени работы руководимого им отряда раннего железного века археологической экспедиции ВГУ, изучавшего памятники скифского и сарматского времени лесостепного Подонья [19, с. 104].
Занимавшийся ранее античной проблематикой преподаватель кафедры Н. П. Писаревский избирает тему по историографии отечественной археологии советского времени. Приступившая к работе на кафедре в 1983 г. Л. М. Коротких под руководством А. И. Немировского продолжает работать над темой кандидатской диссертации «Фокейская колонизация Испании. Эмпорион», при выполнении которой ею уже уделяется значительное внимание анализу имеющихся археологических данных. Ряд преподавателей-историков кафедры древнего мира продолжают вести исследования по ранее избранной тематике (доценты С. Н. Бенклиев, Г. Я. Веллас, В. Ф. Кузнецов, Т. А. Моисеева).
Непростой оказалась реализация идеи сближения позиций «археологов» и «историков древнего мира». В этом отношении трудно переоценить значение начавшего функционировать уже с конца 1970-х гг. постоянно действующего кафедрального теоретического семинара, на котором обсуждается тематика, затрагивающая ключевые проблемы развития археологии, изучения древней и средневековой истории в отечественной и мировой науке, в том числе и в историографическом аспекте. Много внимания уделяется обсуждению того, что надо понимать под «археологизацией» кафедры, что такое «археологизация» исследовательской деятельности отдельных преподавателей, какой должна быть специализация студентов на кафедре. В ходе дискуссий рождалось и осознание того, что же, собственно говоря, происходит на кафедре.
Проявило себя и временное ослабление позиции «древнего мира» на кафедре, особенно с уходом на пенсию и переездом в Москву профессора А. И. Немировского.
Последнее ощущалось и в издательской деятельности. На этом фоне впечатляюще выглядит издательская деятельность археологического научного направления «Восточноевропейская лесостепь и развитие обществ с производящей экономикой (периоды энеолита–бронзы, раннего железного века и средневековья)». С конца 1970-х гг. начинается издание серии сборников археологического профиля. Первые два выпуска сборника имели единое название – «Археология восточноевропейской лесостепи». Последующие сборники становятся
более тематическими: «Эпоха бронзы волго-уральской лесостепи» (Воронеж : Изд-во ВГУ, 1981. 165 с.); «Археологические памятники лесостепного Подонья и Поднепровья I тысячелетия н. э.» (Воронеж : Изд-во ВГУ, 1983. 144 с.); «Эпоха бронзы восточноевропейской лесостепи» (Воронеж : Изд-во ВГУ, 1984. 156 с.); «Археологические памятники эпохи бронзы восточноевропейской лесостепи» (Воронеж : Изд-во ВГУ, 1986. 136 с.); «Археологические памятники эпохи железа восточноевропейской лесостепи» (Воронеж : Изд-во ВГУ, 1987.
129 с.); «Поселения срубной общности» (Воронеж : Изд-во ВГУ, 1989. 200 с.).
Эти сборники и вышедший позднее, в середине 1990-х гг., сборник «На юго-востоке Древней Руси. Историко-археологические исследования». (Воронеж : Изд-во ВГУ, 1996. 120 с.) еще тогда не обозначались как единая серия.
Затем с 1997 г. было принято решение придать изданию статус серии, включив в нее и девять уже вышедших ранее сборников (название всей серии, как и первых двух сборников, – «Археология восточноевропейской лесостепи»).
Растет число монографий, выполненных в рамках научного направления. В конце 1980-х гг. публикуются выпуски препринтов, оперативно знакомивших научную общественность с результатами раскопок, осуществляемых экспедицией Воронежского госуниверситета. Постепенно возрастает число статей сотрудников кафедры, опубликованных в центральных изданиях, в том числе и в журнале «Советская археология», и за рубежом.
На кафедре с самого начала ощущается недостаток кадров археологов, имеющих ученые степени. Это обусловило то обстоятельство, что мне как ее руководителю пришлось приложить немалые усилия, чтобы выправить имеющееся положение дел. Пришлось использовать все возможности для подготовки такого рода кадров (очная и заочная аспирантура, соискательство) с последующей защитой диссертационных исследований на специализированных советах при ведущих археологических научных центрах страны (Институт археологии АН СССР, его Ленинградское отделение, Институт археологии АН УССР и др.). Причем сами темы диссертационных исследований чаще всего
ориентировались на результаты проводимых кафедрой полевых археологических исследований.
Под научным руководством А. Д. Пряхина в 1980-е – самом начале 1990-х гг. выполнены темы следующих кандидатских диссертаций: Матвеев Ю. П. История населения среднедонской катакомбной культуры (1982)[20]; Медведев А. П. Лесостепное Подонье в сарматское время (1983) [21];Цыбин М. В. Юго-восточная окраина Руси в XII–XIV вв. (1987) [22]; Беседин В. И. Воронежская археологическая культура эпохи средней бронзы (1988) [23]; Писаревский Н. П. Изучение истории ранних скотоводческих обществ степи и лесостепи Евразии в советской археологии середины 20-х – первой половине 30-х гг. (1989) [24].
Среди аспирантов кафедры тех лет был и выпускник исторического факультета Воронежского госпединститута В. В. Килейников, защитивший в 1985 г. диссертационное исследование, в основе которого экспериментальнотрасологический анализ орудий труда с Мосоловского металлопроизводственного поселения эпохи поздней бронзы (научные руководители доктор исторических наук Г. Ф. Коробкова (ЛО ИА АН СССР) и А. Д. Пряхин [25]). Здесь же уместно назвать и выполненное под моим научным руководством, защищенное в 1980 г. выпускником исторического факультета ВГУ Санога Клена Кулутчего диссертационное исследование «История населения Верхнего Нигера во второй половине I тыс. – начале текущего тысячелетия по данным археологии» [26], а затем аспиранта Бубакара Ама Диаби [27], а в начале 1990-х гг. и аспиранта Соу Усмана [28]. Особо следует выделить тот факт, что в рассматриваемые годы над темой докторской диссертации успешно работает доцент кафедры А. З. Винников [29]. Вокруг А. З. Винникова уже в начале функционирования кафедры
складывается занимающаяся проблематикой средневековой археологии исследовательская группа, включавшая как специализирующихся студентов, так и студентов, уже окончивших исторический факультет университета. Он возглавляет научное направление по изучению юго-восточных пределов славянского мира – Древней Руси и кочевнического мира прилегающих пространств.
С образованием новой кафедры неизбежно встает вопрос о структурных преобразованиях. Набирает силу процесс преобразования имевшегося ранее при кафедре истории СССР досоветского периода кабинета археологии. Основное его предназначение теперь – хранение археологических коллекций, организация научной обработки полученных материалов специализирующимися студентами, подготовка
экспозиционных стендов, организация археологических выставок. Формирование археологических фондов сопровождается оформлением и рукописного фонда (научные отчеты о проводимых университетом полевых археологических исследованиях, полевая документация, фотоматериалы, описи поступающих в кабинет коллекций).
Перечисленными видами работ занимаются С. А. Гетманский (заведующий кабинетом археологии с 1979 по 1983 г.) и работающий на кафедре в качестве лаборанта В. И. Беседин. Небольшой отрезок времени старшим лаборантом кабинета была Т. С. Старцева, к концу 1979 г. возглавившая госинспекцию охраны историко-культурного наследия Воронежской области.
Вполне понятно, что первостепенное внимание уделяется формированию интенсивно пополняемых в результате полевых исследований археологических фондов. В 1978 г. ректором университета профессором Н. А. Плаксенко
было утверждено Положение об организации археологических фондов кафедры истории древнего мира и археологии Воронежского университета и порядке научной работы с археологическими коллекциями, которое определило порядок формирования фондов, основные принципы их организации и функционирования. Археологические коллекции фондов все чаще составляют источниковую базу диссертационных исследований, выполнявшихся сотрудниками кафедры. На хранящихся в археологических фондах материалах пишутся десятки курсовых работ и дипломных сочинений. Среди знакомившихся в эти годы с коллекциями археологических фондов было немало и ведущих ученых, работающих в системе Академии наук страны, в университетах и музеях.
Винников Анатолий Захарович (07 ноября 1940 года, город Орджоникидзеград Орловской области - 19 февраля 2024 года, город Воронеж), историк, археолог, педагог. Почетный работник Воронежского государственного университета (ВГУ). Почётный работник высшего профессионального образования Российской Федерации. Доктор исторических наук (1991). Профессор (1993). Окончил исторический факультет Воронежского государственного университета (ВГУ) (1964). Секретарь комитета Всесоюзного Ленинского коммунистического союза молодёжи (ВЛКСМ). Преподаватель профессионально-технического училища № 4 в городе Воронеже (1964-1965). С 1966 года лаборант, с 1973 года преподаватель кафедры истории СССР досоветского периода Воронежского государственного университета (ВГУ). С 1994 года заведующий кафедрой истории средних веков и зарубежных славянских народов Воронежского государственного университета (ВГУ), декан исторического факультета Воронежского государственного университета (ВГУ) (1995-2006). Область научных интересов: история и археология восточных славян, история Верхнего и Среднего Подонья в древности, история Хазарского каганата, этнография южнорусского населения XIX-XX веков. Автор более 140 публикаций, в том числе книг: «Славянские курганы лесостепного Дона» (Воронеж, 1984), «По дорогам минувших столетий» (Воронеж, 1990, совместно с А.Т. Синюком), «Культовые комплексы Маяцкого селища» (Воронеж, 1991, совместно с Г.Е. Афанасьевым), «Славяне лесостепного Дона в раннем Средневековье: (VIII - начало XI века)» (Воронеж, 1995), «На северных рубежах Хазарского каганата: Маяцкое поселение» (Воронеж, 1998, совместно с С.А. Плетневой), «Дорогами тысячелетий» (Воронеж, 2003, совместно с А.Т. Синюком). Научный редактор «Исторических записок» (Научные труды исторического факультета Воронежского государственного университета) (выпуск 1-9). Омечен знаком «За заслуги перед Воронежским государственным университетом».
Недостаток площадей для хранения в ВГУ коллекций вынудил передать некоторые из них в краеведческие музеи (материалы Архангельского городища и городища Титчиха переданы в Воронежский областной краеведческий музей, городища Холки – в Старооскольский краеведческий музей Белгородской области, Воргольского городища – в Липецкий областной краеведческий музей). Но и после их передачи археологические фонды ВГУ оставались одним из наиболее крупных собраний археологических коллекций в университетах страны. Требовалась реорганизация археологических фондов в музей археологии ВГУ, сопровождаемая расширением площадей для размещения коллекций, выделением ставок научных сотрудников будущего музея. И появление в 1981 г. приказа министра высшего и среднего специального образования И. Ф. Образцова «Об образовании археологического музея в Воронежском университете» явилось отражением реального состояния дел в области археологии в ВГУ. Но потребовалось еще два года, прежде чем появился приказ ректора нашего университета, направленный на реализацию приказа министра. Первым заведующим музеем становится В. И. Беседин, а с 1985 г. –
Ю. Д. Разуваев [30]. Научно-учебная направленность музея регламентировалась утвержденным в мае 1983 г. ректором университета Положением о музее археологии Воронежского государственного университета. Основные цели и задачи музея сведены к следующим пунктам: обеспечение необходимого уровня хранения коллекций и активное их использование в научных и учебных целях; способствование общему совершенствованию учебного процесса, прежде всего, в системе подготовки специалистов-археологов, в том числе и для зарубежных стран; экспозиционная и выставочная деятельность; организация и проведение полевых исследований с целью пополнения фондов музея; культурно-образовательная деятельность в области археологии, охраны памятников истории и культуры.
Нетрудно заметить, что многое из сказанного в той или иной степени делалось в университете и ранее. Теперь же стояла задача придать этому процессу системный характер (археологические фонды, экспозиция, научный архив). Предполагалось и наличие в составе музея реставрационной лаборатории. Предусматривалось, что научная деятельность музея осуществляется в рамках разрабатываемого кафедрой основного научного направления «Восточноевропейская лесостепь и развитие обществ с производящей экономикой». В то же время нельзя не признать, что отсутствие соответствующих площадей для размещения коллекций затрудняло работу с ними, не говоря уже о реализации идеи, связанной с созданием постоянной музейной экспозиции. Что касается судьбы кабинета археологии, то с ликвидацией штатных
единиц в его составе свертывается и его деятельность. Еще одно новое структурное подразделение при кафедре – образованная в 1989 г. лаборатория естественно-научных методов в области археологии. Основные принципы ее деятельности определены в Положении о работе
лаборатории естественно-научных методов при кафедре археологии и истории древнего мира исторического факультета ВГУ. Необходимость образования лаборатории стала очевидной в процессе изучения Мосоловского поселения металлургов-литейщиков эпохи поздней бронзы, когда стало ясным, что без наличия такой лаборатории невозможно выйти на принципиально новый уровень анализа еталлопроизводственной деятельности в эпоху бронзы. Сама же идея образования при нашей кафедре лаборатории получила поддержку со стороны кафедры археологии МГУ (обращение заведующего кафедрой академика В. Л. Янина), лаборатории естественно-научных методов
Института археологии АН СССР (заведующий лабораторией Е. Н. Черных – сейчас член-корреспондент РАН).
Первой заведующей лабораторией стала выпускница исторического факультета Воронежского университета, затем аспирантка кафедры археологии МГУ, кандидат исторических наук А. Д. Дегтярева. В деятельности лаборатории в эти годы активное участие принимают сотрудники кафедры В. И. Беседин, А. С. Саврасов и др., включая ныне работающего в Воронежском государственном педагогическом институте, тогда нашего аспиранта В. В. Килейникова. Определилась исследовательская направленность лаборатории: изучение металлопроизводственной деятельности, керамического производства в эпоху бронзы, экспериментальное моделирование хозяйственно-бытовой жизни массивов населения эпохи бронзы лесостепного Подонья и лесостепи в целом (трасологический и металлографический анализы, анализ археологических источников с применением ЭВМ, физическое моделирование). Достигнутые уже в первые годы работы лаборатории результаты нашли отражение в работе Пятого всесоюзного совещания по комплексным методам исследования археологических источников, проведенного историческим факультетом МГУ и комиссией по применению естественных наук в археологии [31, с. 19–25; 32, с. 58–59]. Вполне понятно, что само по себе развитие идеи придания нашей кафедре археологического профиля зависело от позиции ректората университета по этому вопросу. Особенно было важным, когда в пользу такой постановки вопроса высказались посетившие наш университет в конце 1970-х гг. академики Борис Борисович Пиотровский и Анатолий Пантелеевич Деревянко. Директор Государственного Эрмитажа, академик-секретарь Отделения исторических наук АН СССР Б. Б. Пиотровский в 1979 г. принял участие в проводившихся на базе Воронежского госуниверситета и Костенковской экспедиции ЛО ИА СССР конференции-семинаре, посвященных 100-летию со дня открытия палеолита в Костенках, в которых со стороны ВГУ участвовали ректор Н. А. Плаксенко, доцент ВГУ Г. В. Холмовой, другие сотрудники геологического факультета ВГУ [33]. Заметим, что одним из организаторов конференции-семинара был выпускник нашего факультета, начальник Костенковской археологической экспедиции Н. Д. Праслов, впоследствии доктор исторических наук [34].
Кафедра археологии и истории древнего мира ВГУ не принимала непосредственного участия ни в работе конференции, ни в семинаре. Но мы реализовали желание Б. Б. Пиотровского ознакомиться с работой нашей кафедры, с хранящимися в ВГУ археологическими коллекциями и с отдельными памятниками, изучение которых связано с работой экспедиции ВГУ.
В итоге Б. Б. Пиотровский, выступая на конференции-семинаре, подчеркнув значимость раскопок палеолитических памятников в Костенках и Борщево, отметил и важность раскопок экспедицией ВГУ ряда памятников эпохи бронзы, раннего железного века и средневековья донской лесостепи. Шла
речь и о перспективности начатой нашей кафедрой работы по приданию ей
археологического профиля. Эти оценки, конечно же, были услышаны нашим ректором, о чем он неоднократно напоминал впоследствии.
Но еще бо льшее впечатление на ректорат произвел приезд в наш университет в следующем году нового ректора Новосибирского университета А. П. Деревянко. Свою первую научную командировку в качестве ректора он совершил именно в наш университет. Уже сам факт, что ректором такого университета, как Новосибирский, стал археолог, поднимало статус археологии в глазах нашего ректора и ректората в целом. А. П. Деревянко, ознакомившись с положением дел на нашей кафедре, поддержал усилия, направленные на
становление в ВГУ кафедры археологического профиля, избранное кафедрой научное направление по изучению эпох металла (энеолит–бронза, ранний железный век, средневековье). Это поднимало в глазах ректората статус университетской кафедры археологии. Для нас было важным, что прозвучавшие тогда оценки были сделаны и в ходе бесед А. П. Деревянко с тогдашним проректором нашего университета, профессором-историком В. В. Гусевым, впоследствии в течение десяти лет руководившим ВГУ.
Заметим, что тогда внимание Анатолия Пантелеевича привлек и читавшийся мною в специализации «Археология» спецкурс по истории советской археологии. Вскоре последовало приглашение прочитать этот спецкурс для специализирующихся по археологии студентов Новосибирского университета. Анатолий Пантелеевич поддержал и идею А. Д. Пряхина написать отдельную книгу по истории развития археологии в стране, охватывающую время с 1917 до середины 1930-х гг. Он стал научным редактором опубликованной в 1986 г. книги А. Д. Пряхина «История советской археологии (1917 – середина 1930-х гг.).
Да и в последующее время А. П. Деревянко всячески поддерживает идею разработки в Воронежском госуниверситете исследований по историографии отечественной археологии (русской, советской, российской), что позже найдет воплощение в организации совместной с Институтом археологии и этнографии Сибирского отделения РАН исследовательской лаборатории по историографии археологии Евразии.
Придание кафедре археологии и истории древнего мира археологического профиля сразу же обозначило потребность изменения отношения к проводимым полевым археологическим исследованиям. Теперь уже такого рода исследования – это не только база для проведения археологической практики студентов I курса, но и важнейший компонент в подготовке археологов (проведение археологических раскопок и разведок, камеральная обработка полученных коллекций), и наконец это источниковая база, опираясь на которую,
призвана строиться научная работа значительной части преподавателей и специализирующихся по археологии студентов.
К концу 1978 г. было разработано и утверждено проректором ВГУ по научной работе Я. А. Угаем Положение об археологической экспедиции Воронежского государственного университета. Важное значение приобретает формирование отрядов экспедиции, основа которых – исследовательское ядро, включающее преподавателей, аспирантов, соискателей, специализирующихся студентов, объединенных в рамках преподавательско-студенческих исследовательских групп.
В проводимых полевых работах, конечно же, участвуют и наши выпускники, работающие в вузах, школах, музеях, структурах по охране памятников истории и культуры. В полевых работах участвуют и интересующиеся археологией студенты вечернего отделения исторического факультета, школьники.
Уделяется внимание организации работы силами специализирующихся студентов с коллекциями, поступающими в археологические фонды музея археологии ВГУ. Студенты участвуют в подготовке направляемых в полевой комитет Института археологии АН СССР научных отчетов о проведенных полевых исследованиях, в написании разделов этих отчетов. Не единичными были и случаи, когда специализирующиеся студенты получали «открытые листы» на право проведения археологических разведок.
Важнейшее значение придается изучению базовых памятников и комплексов памятников: продолжение раскопок Мосоловского поселения металлургов-литейщиков срубной культурно-исторической общности на р. Битюг (руководитель А. Д. Пряхин), раскопки многослойного Семилукского городища на Дону вблизи современного г. Воронежа, где представлены свидетельства среднедонской катакомбной и воронежской культур эпохи бронзы, раннего железного века и древнерусского времени (руководитель работ
А. Д. Пряхин, затем М. В. Цыбин), серии городищ и могильников по правому берегу р. Воронеж, позже вошедших в науку как комплекс памятников «Вантит» (раскопки преимущественно под руководством А. З. Винникова), раскопки Чертовицкого комплекса памятников и Пекшевского городища раннего железного века, находящихся также по правому берегу р. Воронеж (руководитель А. П. Медведев), раскопки Маяцкого селища, входящего в комплекс памятников салтово-маяцкой культуры у хут. Дивногорье раннего средневековья, исследовавшихся в составе советско-болгаро-венгерской экспедиции Академий наук этих стран (руководитель отряда ВГУ А.З. Винников).
Здесь же следует упомянуть проводившиеся под руководством Ю. П. Матвеева при участии Г. А. Левых и других сотрудников кафедры новостроечные раскопки курганов на территории Воронежской области, давших преимущественно захоронения эпохи бронзы.
Среди них раскопанный в 1988 г. один из самых крупных курганов на территории лесостепного Подонья (высота в пределах 8 м, размеры 51;60 м) – Усманский, находившийся в 6 км к юго-востоку от с. Новая Усмань (междуречье рек Воронеж и Усмань), давший свидетельства эпохи бронзы и раннего железного века [35]. Высота возведенной в три приема насыпи кургана эпохи бронзы – в пределах 3 м (рис. 31, 32). Встречены два захоронения среднедонской катакомбной культуры, одно из которых сопровождалось сосудом с налепной орнаментацией, одно, возможно, воинское, захоронение доно-волжской абашевской культуры и несколько захоронений донской лесостепной срубной
культуры. Имевшаяся насыпь эпохи бронзы в эпоху раннего железного века служила основанием при возведении культового комплекса-святилища. В процессе раскопок кургана профессором биолого-почвенного факультета ВГУ Б. П. Ахтырцевым брались колонки проб на палеопочвенные анализы [36]. В 1980-е гг. осуществлялись и многочисленные разведочные работы в пределах Центрального Черноземья. Выявлены сотни ранее неизвестных памятников археологии.
Далее остановимся на оценке результатов работ на отдельных памятниках, как, впрочем, и на общей оценке достигнутого в изучении эпохи бронзы, раннего железного века и средневековья. Очевидны успехи в изучении проблематики эпохи бронзы .
Наибольшее внимание уделено оценке древностей средней бронзы (среднедонская катакомбная, воронежская и доно-волжская абашевская
культуры). Масштабные раскопки проведены на многослойном Семилукском городище, где представлены материалы среднедонской катакомбной и воронежской археологических культур эпохи бронзы. В защищенном в 1982 г. диссертационном исследовании Ю. П. Матвеева была дана целостная оценка среднедонской катакомбной культуры [20]. Им убедительно доказана принадлежность этой культуре серии захоронений, где встречены сосуды с валиковой орнаментацией, которые одно время включались в культуру многоваликовой керамики. Оценка среднедонской катакомбной культуры (формирование и этапы развития) изложена Ю. П. Матвеевым, В. И. Бесединым и автором в
опубликованном в 1991 г. препринте [37]. В начале 1980-х гг. была опубликована книга А. Д. Пряхина по поселениям катакомбного времени лесостепного Подонья [38]. Отдельные главы книги посвящены оценке пойменных поселений (находящихся на дюнах, на древних
взгривках и в поймах рек, на подтапливаемых, а иногда и ныне затапливаемых мысах невысоких надпойменных террас) и высокорасположенных поселений
(мысы высокого коренного берега реки). При всей условности такое разделение позволило внести известную системность в подходе к их анализу. Дело в
том, что низкорасположенные поселения в своем большинстве соответствуют тем курганным могильникам, по результатам исследования которых в свое время была выделена среднедонская катакомбная культура.
Данные же, полученные с большинства высокорасположенных поселков, позволили выйти на выделение новой археологической культуры средней бронзы – воронежской. Тогда была дана и предварительная оценка этой
культуры. Поскольку основной массив памятников вновь выделенной культуры располагался по берегам р. Воронеж, было принято решение назвать ее воронежской. Эта культура была отнесена ко времени, следующему в основном за многоваликовым этапом среднедонской катакомбной культуры. Ее хронологические рамки определены серединой II – началом второй половины II тыс. до н. э. Так как вновь выделенная археологическая культура привлекла пристальное внимание исследователей, возникла потребность публикации материалов, где бы одновременно давалась и суммарная оценка культуры [39].
А в конце 1980-х гг. защищается диссертационное исследование В. И. Беседина, посвященное оценке этой культуры [23]. Наличие в керамических сериях с ряда поселений этой культуры черт среднедонской катакомбной культуры послужило основанием для отнесения соответствующих памятников к раннему этапу воронежской культуры, наличие же абашевских черт в керамических сериях с других поселений – к позднему этапу воронежской культуры. Опираясь на стратиграфические наблюдения, В. И. Беседин утверждает,
что воронежская культура в целом следует за памятниками развитого этапа среднедонской катакомбной культуры и предшествует позднеабашевским и срубным. Основа хозяйства населения – скотоводство при известном значении земледелия. Он же отмечает наличие на поселениях этой культуры свидетельств, связанных с металлообработкой [23].
Продолжает привлекать внимание оценка доно-волжской абашевской культуры и абашевской культурно-исторической общности в целом. Построения, ранее изложенные А. Д. Пряхиным в книгах «Поселения абашевской общности», «Погребальные абашевские памятники», находят все большее число сторонников среди ведущих исследователей эпохи бронзы евразийской лесостепи и смежных территорий степи и лесостепи. Эти построения легли в основу опубликованной в 1987 г. нашей совместной с ведущим исследователем эпохи бронзы Среднего Поволжья А. Х. Халиковым статьи для многотомной «Археологии СССР», где дается оценка абашевской культурно-исторической общности.
Оценке доно-волжской абашевской культуры посвящена одна из глав
опубликованной в 1988 г. нашей совместной с Ю. П. Матвеевым книги по
итогам изучения курганов эпохи бронзы Побитюжья [41, с. 121–136], где особое внимание обращено на наличие в комплексах доно-волжской абашевской культуры связанных с упряжью колесниц щитковых псалиев, относящихся к развитому и заключительному этапам этой культуры [41, с. 122–129]. Ведется речь о тенденциях в их развитии. Высказано предположение, согласно которому за захоронениями с псалиями стоят две категории умерших: воиныколесничие (когда в погребении есть оружие) и возничие (когда предметы вооружения отсутствуют) [41, с. 129].
Оценка щитковых псалиев со вставными шипами с территории Восточной Европы дана в нашей совместной с В. И. Бесединым статье, опубликованной в трудах Брненского университета [42]. Сопоставление орнамента на псалиях,происходящих из комплексов доно-волжской абашевской культуры, с так называемой микенской орнаментацией позволило уже тогда предположить возможность появления такого рода орнаментации в Восточной Европе раньше,чем в Микенах [42, с. 58–59].
Если же вести речь об отдельных раскопанных в 1980-е гг. захоронениях доно-волжской абашевской культуры, то наибольшее внимание привлек одиночный, получивший название Кондрашкинский, курган, находившийся в трех километрах от с. Каширское Воронежской области, где обилием инвентаря выделялось одно из впускных захоронений доно-волжской абашевской культуры: на деревянном перекрытии находился горшковидный сосуд позднеабашевского облика и бронзовые скобы от несохранившегося деревянного сосуда, а в самом захоронении наряду со щитковым орнаментированным псалием найдены наконечник копья с разомкнутой втулкой, проушный топор, тесловидное орудие труда, ножичек с намечающимся перекрестием, костяная пряжка, серия кремневых наконечников стрел (колчан) и другие предметы (рис. 34, 35).
Основное же погребение в кургане – позднекатакомбное. Есть и впускные захоронения донской лесостепной срубной культуры [43].
Растет число случаев, когда стратиграфически фиксируется общее предшествование в лесостепном Подонье и на прилегающей территории степного Подонья абашевских древностей древностям донской лесостепной срубной культуры. В это время все чаще говорится о процессе «перерастания» доноволжской абашевской культуры в донскую лесостепную срубную. Тогда еще не было изжито представление, предполагающее наличие синкретических абашевско-срубных и срубно-абашевских комплексов.
В 1980-е гг. все более проявляется стремление вести анализ древностей
доно-волжской абашевской культуры в тесной увязке с оценкой срубной культурно-исторической общности, конкретно с именовавшейся тогда донской
лесостепной срубной культурой, характеристика которой дана в книге по итогам изучения экспедицией ВГУ могильников эпохи бронзы Побитюжья [41,
с. 136–163]. В книге излагается периодизация этой срубной культуры. Отмечается, что на раннем этапе культуры (начало третьей четверти II тыс. до
н. э.) ощущается влияние доно-волжских абашевцев [41, с. 147], которое в
какой-то степени присутствует и на втором этапе этой культуры (XIV–XIII вв. до н. э.) [41, с. 155–158]. Третий же этап в развитии культуры тогда был соотнесен с пластом древностей поздневаликового этапа [41, с. 158–160].
При составлении итоговой таблицы по древностям этой культуры [41,с. 148–156, рис. 55] широко использовались и материалы, происходящие с поселенческих памятников, в том числе и с Мосоловского поселения, которое все более воспринимается как эталонный памятник этой культуры. В 1977 г. раскопки Мосоловского поселения были возобновлены под руководством А. Д. Пряхина. До 1984 г. здесь вскрыто 7362 м2 его площади. Общая же вскрытая на поселении площадь составила около 11 000 м2. Иными словами,
основная часть территории поселения оказалась раскопанной почти полностью. Далее основное внимание сосредотачивается на осмыслении полученных с Мосоловского поселения свидетельств, которые находятся в центре исследовательских интересов автора, В. И. Беседина, А. Д. Дегтяревой, Ю. Г. Екимова, В. В. Килейникова, А. С. Саврасова и др. (рис. 36). К исследовательскому поиску подключаются специалисты, представляющие иные науки и научные дисциплины. Это и ученые, работающие в других структурных подразделениях
Воронежского университета, в других учебных заведениях и в академических научно-исследовательских институтах.
На тот момент аспирантом кафедры В. В. Килейниковым при непосредственном участии Г. Ф. Коробковой (Ленинградское отделение Института археологии АН СССР) выполняется экспериментально-трасологический анализ орудий труда с этого и других поселений срубной культурно-исторической общности лесостепного Подонья. Важно подчеркнуть, что среди проанализированных каменных орудий труда с Мосоловского поселения оказались как применявшиеся в кузнечной и абразивной операциях металлообрабатывающие орудия труда,
так и серия орудий труда горно-металлургической группы, применявшихся при добыче руды и ее последующей переработке в целях обогащения. Б. П. Ахтырцевым и А. Б. Ахтырцевым (биолого-почвенный факультет ВГУ) проведено сравнительно-генетическое изучение палеопочв с территории Мосоловского поселения и прилегающих территорий [44]. Ими же было продолжено изучение палеопочв под курганами как донской лесостепной, так и предшествующей ей доно-волжской абашевской культур [45]. Е. А. Спиридонова (лаборатория естественно-научных методов Института археологии АН СССР)провела исследования культурного слоя Мосоловского поселения методом спорово-пыльцевого анализа. Е. Н. Черных и С. В. Кузьминых (та же лаборатория)выполняют спектральный анализ мосоловского металла. А в металлографической лаборатории при кафедре археологии МГУ Н. В. Рындиной и А. Д. Дегтяревой осуществлен металлографический анализ металлических изделий с Мосоловского поселения. А.Д. Дегтярева, затем работая уже в лаборатории естественно-научных методов при нашей кафедре, проводит металлографический анализ изделий, происходящих с других памятников как донской лесостепной срубной культуры, так и с памятников доно-волжской абашевской культуры, что позволило ей рассматривать металл Мосоловского поселения в системе металлообрабатывающих традиций населения двух археологических культур.
В лаборатории Ленинградского отделения Института археологии АН СССР выполнен радиоуглеродный анализ происходящих с Мосоловского поселения древесных остатков. О. А. Журавлевым (Институт археологии Академии наук Украины) проанализирован остеологический материал с Мосоловского поселения. Академиком В. П. Алексеевым и его аспиранткой Е. А. Шепель изучен палеоантропологический материал, происходящий из бескурганных захоронений на территории Мосоловского поселения, относящийся к более позднему времени, чем поселок металлургов-литейщиков [46].
Результатам изучения данных по Мосоловскому поселку срубной культурно-исторической общности посвящена серия статей в изданном кафедрой в 1989 г. сборнике «Поселения срубной общности» (статья Е. Н. Черных и С. В. Кузьминых по спектральному анализу металла, статья Н. В. Рындиной и А. Д. Дегтяревой по технологическому исследованию металлических изделий, статья А. Д. Пряхина и А. С. Саврасова, где анализируются глиняные литейные формы с Мосоловского поселения, статья О. П. Журавлева, где на основе остеологического материала дается оценка скотоводства у населения донской лесостепной срубной культуры, статья Е. А. Спиридоновой, основанная на данных спорово-пыльцового анализа, другие статьи [47].
Естественно, что пристальное внимание привлекает имеющаяся с поселения керамическая серия, насчитывающая в пределах 5–6 тысяч сосудов эпохи поздней бронзы (В. И. Беседин, А. Д. Пряхин). Ее изучение позволило выявить тенденции развития керамического производства, включая проявления влияния традиций керамического производства доно-волжских абашевцев.
На результатах экспериментально-трасологического анализа, происходящих с Мосоловского поселения орудий труда, построено диссертационное исследование В. В. Килейникова, посвященное оценке производственно-хозяйственной деятельности населения донской лесостепной срубной культуры [25]. Следует подчеркнуть, что именно в процессе камеральной обработки полученных в ходе раскопок Мосоловского поселения материалов сформировалось представление о необходимости иметь при кафедре лабораторию
естественно-научных методов, начало работы которой обусловило стремление провести еще один полевой сезон на этом поселении, уделив особое внимание выполнению экспериментов по физическому моделированию процессов металлообработки, изготовлению глиняных литейных форм, плавильных чаш, бытовой посуды. В полевых экспериментальных исследованиях 1989 г. принимают широкое участие пециализирующиеся по кафедре советские и иностранные студенты. Некоторые из них затем продолжили исследовательский
поиск в этом направлении.
Тогда же к юго-востоку от производственной постройки 1 на юго-восточной окраине поселка был заложен небольшой раскоп, не давший, к сожалению, сколько-нибудь выразительных свидетельств металлопроизводственной деятельности, что и предопределило нецелесообразность продолжения вскрытия культурного слоя в этом месте.
Итоги изучения Мосоловского поселения металлургов-литейщиков эпохи поздней бронзы были подведены в докладе А. Д. Пряхина на состоявшейся в Москве в 1989 г. юбилейной научной конференции, посвященной 70-летию со дня создания Российской Академии истории материальной культуры [48].
А в 1991 г. на базе Воронежского госуниверситета проводится научная конференция «Мосоловское поселение эпохи поздней бронзы в системе памятников степи и лесостепи» [49]. К конференции была развернута выставка материалов, полученных в результате раскопок этого поселения металлурговлитейщиков. Тогда же завершалось и написание первого варианта монографического исследования по этому памятнику. С конца 1970-х гг. начинается систематическое изучение экспедицией Воронежского госуниверситета в основном под руководством А. П. Медведева памятников раннего железного века лесостепного Подонья. Он приступает к масштабным раскопкам I Чертовицкого курганного могильника сарматского времени, расположенного по правому берегу р. Воронеж (рис. 37, 38).
В 1979–1980 гг. под его руководством здесь вскрывается 35 курганных и 4 грунтовых захоронения. Тогда же ведутся раскопки II Чертовицкого и Писаревского могильников. В 1980 г. А. П. Медведевым продолжено исследование Ново-Николаевского могильника на территории Липецкой области (раскопано 26 курганов). Под его же руководством в течение трех полевых сезонов ведутся раскопки Вязовского курганного могильника на территории Ефремовского района Тульской области, где вскрывается 50 курганов, также давших захоронения сарматского времени. В 1980-е гг. А. П. Медведевым, в том числе и совместно с другими исследователями, публикуется серия статей, в которых преимущественно анализируются результаты исследования могильников сарматского времени лесостепного Подонья
Полученные материалы легли в основу защищенной А. П. Медведевым в 1983 г. кандидатской диссертации [21], а затем и его монографии «Сарматы и лесостепь (по материалам Подонья)», где наряду с погребальными памятниками анализируются и имевшиеся немногочисленные данные по поселенческим памятникам [56]. В книге воссоздаются основные вехи истории освоения кочевниками-сарматами лесостепного
Подонья, соотносимыми им с упомянутыми александрийским географом Клавдием Птолемеем сарматамигиппофаргами.
Данные же, полученные в результате раскопок Вязовского и Новоникольского могильников на Верхнем Дону, по заключению А. П. Медведева, позволили выявить неизвестное ранее этнокультурное образование II–III вв. н. э., сформировавшееся в процессе контактов кочевников-сарматов и лесостепного оседлого земледельческого населения [19, с. 105].
Из полевых исследований во второй половине 1980-х гг. памятников раннего железного века полученными результатами выделяются раскопки А. П. Медведевым Пекшевского городища на р. Воронеж, находящегося на территории Рамонского района Воронежской области (рис. 39). Раскопками практически полностью вскрыта жилая северная часть территории городища. Изучено более тридцати жилых помещений. Раскапывалась и линия укреплений. На городище есть культурные наслоения с VIII в. до н. э., включая I в. н. э.
Зафиксирован процесс почти непрерывного развития на протяжении многих столетий. В нижней части культурного слоя отмечено наличие текстильной ранней городецкой керамики. Не позже VI в. до н. э. городище было уничтожено скифоидным населением, продвинувшимся с более западных лесостепных территорий. Полученные данные позволили А. П. Медведеву изложить свое видение проблемы происхождения и развития среднедонской культуры скифского времени С 1989 г. также под руководством А. П. Медведева ведутся значительные работы и на многослойном Чертовицком городище, которые будут продолжены в первой половине 90-х гг. ХХ в.
Значительные свидетельства позднескифского времени дало многослойное Семилукское городище (руководители раскопок А. Д. Пряхин и М. В. Цыбин). Наибольшее внимание привлекли серия захоронений и клад украшений позднескифского времени с городища. Клад включает четырнадцать серебряных украшений (гривка, шесть височных колец, браслет, два перстня, девять стеклянных бусин, одна из которых в оправе из бронзовой, свернутой в три оборота пластинки). Основные материалы раннего железного века с Семилукского городища опубликованы позже.
К сказанному следует добавить, что к исследованию памятников раннего железного века лесостепного Подонья приступает и наш выпускник Ю. Д. Разуваев, работавший в первой половине 1980-х гг. в Ефремовском районном краеведческом музее Тульской области, а со второй половины 1980-х гг. – заведующим музеем археологии Воронежского госуниверситета. Отметим начатые им в 1990–1991 гг. раскопки Александровского городища в окрестностях Ельца, давшие свидетельства городецкой культуры раннего железного века.
Ю. Д. Разуваев в 1988 г. участвует и в небольших по масштабам раскопках многослойного городища у с. Вертячье Хлевенского района Липецкой области, где есть и свидетельства сарматского времени первых веков нашей эры, а также в раскопках других памятников скифского и сарматского времени, один из которых – уже упоминавшееся Семилукское городище.
В центре исследовательского поиска университетских археологов продолжают оставаться средневековые древности лесостепного Подонья, прежде всего древности роменско-боршевской (боршевской) культуры последних веков I тыс. н. э. – начала XI столетия. Под руководством А. З. Винникова продолжается изучение комплекса городищ и курганных могильников этой культуры в нижнем течении р. Воронеж, за которыми в дальнейшем закрепилось название комплекс памятников «Вантит». Среди них и самое большое по площади городище этой культуры – у Михайловского кордона. История изучения этих памятников и краткая оценка полученных результатов изложена А. З. Винниковым [57, с. 157–160; 58, с. 7–15].
В 1977, 1982–1986 гг. под его руководством продолжались и раскопки расположенного выше по р. Воронеж многослойного Животинного городища. Общая вскрытая здесь площадь составила около 2,5 тыс. м2. Помимо боршевских, на городище представлены материалы более раннего и последующего времени. В 1980 г. под руководством А. Д. Пряхина, а в 1981 г. под руководством Ю. П. Матвеева и В. И. Беседина продолжались раскопки Воргольского городища под Ельцом, где вскрыто 1404 м2 площади. Получены свидетельства эпохи бронзы, городецкой культуры раннего железного века, боршевского и более позднего времени. В 1991 г. под руководством А. Д. Пряхина вскрыто
264 м2 на находящемся поблизости Паженьском городище, где представлены материалы сарматского времени и роменско-боршевской (боршевской) культуры [59]. Небольшие по масштабам работы проводились и на других памятниках.
Уделяется внимание и публикации результатов раскопок памятников боршевского типа, изучавшихся экспедицией ВГУ в предшествующие годы [60–61]. А. З. Винниковым публикуется серия обобщающих статей, связанных с оценкой памятников боршевского типа [62–66].
Особо следует выделить опубликованную в 1984 г. книгу А. З. Винникова «Славянские курганы лесостепного Дона», где наряду с анализом результатов изучения Боршевского курганного могильника на р. Дон выделена отдельная глава, посвященная оценке результатов раскопок курганных могильников в нижнем течении р. Воронеж: Лысогорный, Кузнецовский, I Белогорский и самый большой по числу насыпей II Белогорский, где экспедицией ВГУ раскопано 60 курганов. Здесь представлены все пять типов захоронений, выделяемых А. З. Винниковым (трупосожжение на стороне с помещением кальцинированных костей на погребенной почве; трупосожжение на стороне с помещением остатков кремации в деревянных камерах; трупосожжение на стороне с вторичным обжигом кальцинированных костей на месте кургана;
трупосожжение на месте; трупосожжение на месте в деревянных конструкциях) [67, с. 77]. Имевшаяся информация по 120 раскопанным курганам позволила ему разработать типологию погребального обряда, изложить свое видение проблемы формирования массива славянских памятников лесостепного Подонья, происходивших на этой территории этнокультурных контактов, а также предположить, что славяне на р. Воронеж – это население, продвинувшееся из района Днепровского Правобережья и Днепровского Левобережья, а оставившее Боршевский могильник население связать с Верхним Поочьем [67, с. 186].
Особое внимание им уделено анализу серии сосудов, типичных для салтово-маяцкой культуры, и сосудов смешанного славяно-алано-болгарского облика. Выделена глава, где на основе анализа погребального обряда излагаются суждения об истоках боршевской культуры.
В 1991 г. А. З. Винниковым защищается докторская диссертация [68].
Пять из шести глав посвящены оценке боршевских памятников последних веков I тыс. н. э. – самого начала следующего столетия. И в диссертации, и в серии опубликованных А. З. Винниковым в 1980-е гг. статей речь идет о среднедонской и воронежской группах памятников этой культуры. Отдельная глава диссертации посвящена оценке контактов населения боршевской культуры с
алано-болгарским миром (салтово-маяцкая культура). В целом, в работах А. З. Винникова в сопоставлении с работами А. Н. Москаленко все более ощущается возрастание внимания к оценке древностей салтово-маяцкой культуры, что в определенной мере было обусловлено тем
обстоятельством, что в течение ряда полевых сезонов он руководил отрядом в составе международной советско-болгаро-венгерской археологической экспедиции Академий наук этих стран, которая в конце 1970-х – начале 1980-х гг.
продолжала изучение комплекса памятников салтово-маяцкой культуры у хут. Дивногорье. А. З. Винников руководил раскопками Маяцкого селища, где непосредственно под его руководством вскрыто 4,6 тыс. м2 площади (изучено в пределах пятидесяти жилых, хозяйственных и культовых сооружений, серия тризн и десятки погребений).
В середине 1980-х гг. им публикуется статья, где дается оценка выявленных в процессе раскопок 1975, 1977 и 1978 гг. жилых и хозяйственных построек Маяцкого селища [69]. К концу 1980-х гг. А. З. Винниковым совместно с Г. Е. Афанасьевым (Институт археологии АН СССР) завершено написание монографического исследования «Культовые комплексы Маяцкого селища»,опубликованного в самом начале 1990-х гг. На начало систематической разработки на кафедре археологии и истории древнего мира ВГУ проблематики, связанной с оценкой средневековых кочевнических древностей Восточной Европы, проблемы соотношения и взаимоотношения славянского и кочевнического миров серьезно повлияла возглавлявшая тогда Дивногорскую международную советско-болгаро-венгерскую экспедицию Светлана Александровна Плетнева.
С. А. Плетнева в конце 1970-х гг. и позже читает в системе специализации «Археология» спецкурс по кочевническим древностям южнорусских степей эпохи средневековья и проводит другие виды учебных занятий. Она фактически курирует исследовательскую деятельность по соответствующей проблематике на кафедре, выполняет значительный объем редакторской работы.
А в начале 1980-х гг. на расширенном заседании ученого совета исторического факультета ВГУ, в котором участвовали Раша Рашев (София), Н. Я. Мерперт (Москва), В. К. Михеев (Харьков), Н. Д. Праслов (Ленинград), М. Г. Магомедов (Махачкала) и другие ученые, было поддержано выдвижение Институтом археологии АН СССР кандидатуры С. А. Плетневой на присуждение Государственной премии за цикл работ по изучению истории кочевых народов южнорусских степей эпохи средневековья. Выступавшие на заседании совета подчеркивали роль С. А. Плетневой в исследовании памятников раннего средневековья восточноевропейской степилесостепи, исключительную значимость работ советско-болгаро-венгерской экспедиции, роль Воронежского госуниверситета в организации и проведении этих работ. Подчеркивалась необходимость образования музея-заповедника «Дивногорье». Анатолием Захаровичем Винниковым написана редкостная по своему
духу статья «Археологические уроки С. А. Плетневой», где дается оценка того, что сделала С. А. Плетнева по развитию археологии в Воронежском госуниверситете [71]. Нельзя не привести данную А. З. Винниковым оценку сделанного С. А. Плетневой в процессе работ уже неоднократно упоминавшейся советско-болгаро-венгерской археологической экспедиции: «Огромное внимание Плетнева уделяла студентам. Это и экскурсии по раскапывающимся объектам, и беседы в ходе работ, и студенческие полевые семинары, где они имели возможность раскрыть свои профессиональные способности, выслушать советы и предложения, вступить в дискуссию со старшими коллегами, иногда довольно оживленную. Маяцкая экспедиция… – это еще и школа профессионального мастерства, особенно для молодых исследователей, своеобразный мастер-класс С. А. Плетневой длиной в несколько полевых сезонов и для студентов, и аспирантов, и для вполне сложившихся на тот момент археологов, словом, всех участников экспедиции» [71, с. 7]. Остается лишь добавить, что уроки С. А. Плетневой оказали позитивное влияние на характер организации и проведения археологических отрядов всей нашей археологической экспедиции. Светланой Аркадьевной Плетневой было принято решение передать в музей археологии ВГУ коллекции, полученные в результате работ международной советско-болгаро-венгерской экспедиции. Она была и одним из инициаторов создания музея-заповедника «Дивногорье». К середине 1980-х гг. возрастает интерес к исследованию древностей лесостепного Подонья предмонгольского и монгольского времени, что в значительной степени было обусловлено результатами раскопок экспедицией ВГУ многослойного Семилукского городища, где оказались представленными многочисленные свидетельства предмонгольского времени (XII–XIII вв.), что позволило авторскому коллективу тома «Древняя Русь. Город, замок, село» поместить Семилукское городище на карту древнерусских поселений середины XII – середины XIII вв. В районе местонахождения городища была очерчена юго-восточная граница Древней Руси.
ПЛЕТНЕВА Светлана Александровна (20 апреля 1926, Вятка — 20 ноября 2008, Москва) доктор исторических наук, профессор, специалист по археологии, истории и культуре кочевых народов средневековья. Лауреат Государственной премии СССР (1986). В 1949 году окончила исторический факультет МГУ, в 1952 году — аспирантуру Института истории материальной культуры АН СССР (ныне Институт археологии РАН) с защитой кандидатской диссертации «Кочевники южнорусских степей IX—XIII вв. (по археологическим материалам и письменным источникам)». В 1968 защитила докторскую диссертацию «От кочевий к городам». С 1952 по 2006 год работала в Институте археологии РАН. В 1974—1991 годах — заведующая отделом славяно-русской археологии, с 1993 по 2002 год — заведующая группой средневековой археологии евразийских степей. 1988—1994 годы — главный редактор журнала «Советская (Российская) археология». Лауреат государственной премии СССР (1986). Активный участник Волго-Донской археологической экспедиции (1949—1951) по исследованию Саркела-Белой Вежи (руководитель М. И. Артамонов). Руководитель ряда экспедиций по изучению памятников салтово-маяцкой культуры, в том числе советско-болгарской (изучение первой столицы Болгарии — Плиски) и советско-болгаро-венгерской (исследование Маяцкого городища (1975, 1977—1982). Руководила раскопками крепости Тмутаракань[2]. С. А. Плетнёвой подготовлено 26 специалистов, защитивших кандидатские диссертации, 4 из них стали докторами наук. Работы С. А. Плетнёвой переведены на болгарский, сербский, венгерский, немецкий, французский и японский языки. Умерла 20 ноября 2008 года в Москве. Похоронена на кладбище города Верея.
Первая небольшая по объему публикация материалов древнерусского времени с Семилукского городища появилась в начале 1980-х гг., когда В. В. Беседин и В. В. Беседина опубликовали результаты небольших по масштабам раскопок 1981 г. на прилегающей к городищу территории [73] (рис. 44). Спустя восемь лет публикуются результаты раскопок 1984–1986 гг. этого древнерусского городища [74]. А в изданной А. Д. Пряхиным в 1988 г. научно-популярной книге «Археология… Наследие» выделена глава, где излагается точка зрения, согласно которой летописный Воронеж сопоставляется с этим городищем [75, с. 108–126].
В 1985, 1987 гг. и позже под руководством А. З. Винникова ведутся раскопки городища у с. Холки, находящегося по правому берегу р. Оскол (Белгородская область), давшие свидетельства древнерусского времени. В конце 1980-х – начале 1990-х гг. под руководством А. Д. Пряхина разворачиваются исследования археологических памятников в черте и окрестностях Ельца (Липецкая область), давших и свидетельства предмонгольского времени. Возрастание интереса к осмыслению древностей древнерусского времени предопределило потребность вернуться к целостной оценке результатов исследования в зоне Воронежского водохранилища многослойного Шиловского поселения, где представлены и свидетельства поселков древнерусского времени, ранний из которых функционировал в пределах XII – первой половины XIII в. (характерно наличие жилых полуземляных построек) – более поздний – в конце XIII – начале XV в. (характерно наличие наземных построек с глинобитными полами) [76, с. 33]. В изучение древностей XII–XIV вв. Подонья во второй половине 1980-х гг. включается М. В. Цыбин. Им помимо написанных в соавторстве с другими исследователями работ публикуется ряд статей, где дается оценка древностей лесостепного Подонья, в том числе и кочевнических, как предмонгольского,так и монгольского времени [77–80]. Его выводы базируются на материалах, происходящих более чем с сотни древнерусских, кочевнических, золотоордынских памятников, из которых примерно 70 % содержат древнерусские материалы, и на изучении полутора десятков каменных половецких изваяний.
Разрывая во времени массивы памятников боршевской культуры и предмонгольского времени, он полагает, что заселение территории в XII–XIII вв. происходило, как и в предшествующее время, из бассейна Оки и из восточных районов Черниговской земли (Дон – восточная граница Черниговской земли, устье р. Воронеж – южная граница Рязанской земли) [22, с. 16–17]. Применительно к рассматриваемым пространствам он предпочитает употребление терминов «юго-восточная окраина Древней Руси» и «юго-восточное порубежье Руси».
В начале 1988 г. М. В. Цыбиным защищается диссертационное исследование «Юго-восточная окраина Руси в XII–XIV вв. (по данным археологии)». Важным оказалось то обстоятельство, что одним из официальных оппонентов по его кандидатской диссертации, а затем и докторской диссертации А. З. Винникова был академик В. В. Седов. После посещения в конце 1980-х гг. серии памятников в окрестностях г. Воронежа (Семилукское городище, комплекс памятников боршевского времени по правому высокому берегу р. Воронеж) и работы с хранящимися в музее археологии ВГУ коллекциями В.В. Седов внес определенные коррективы в дававшиеся им ранее оценки этих
памятников. Не случайно и то, что в тексте докторской диссертации А. З. Винников, наряду с оценкой памятников боршевского типа Подонья, счел необходимым выделить и главу «Древнерусское население Среднего Дона в конце XI – начале XIII в. (Древнерусско-половецкое пограничье)». По его представлениям, население, оставившее древнерусские селища домонгольского времени, выглядит оторванным «от основной древнерусской территории, без каких-либо прочных и экономических, и политических связей с ней» [29, с. 32–33]. Что касается укрепленных поселений-городищ (Животинное, Семилукское, Холки), то, по представлениям А. З. Винникова, это не была преднамеренно созданная цепь древнерусских укреплений на русско-половецком пограничье [29, с. 33]. Каждое из городищ имело свое предназначение: Семилукское городище, вряд ли выполняя функции сторожевой крепости, вероятно, «фиксировало восточные рубежи Черниговской земли и юго-западные Рязанской…» [29]; Животинное городище – это своеобразный сторожевой пост, поставленный на юго-западных рубежах Рязанского княжества, предназначавшийся не столько для охраны его рубежей, сколько, вероятно, для оповещения о приближающейся опасности; городище Холки на р. Оскол – это своеобразный древнерусский форпост, выдвинутый в половецкую степь [29,
с. 33–34]. Основная же территория лесостепного Дона (прежде всего донское левобережье в XII–XIII вв., по представлению А. З. Винникова – это «район половецких кочевий, откуда половцы совершали вторжение в южные и югозападные регионы Рязанской земли».
Из сказанного нетрудно сделать вывод, что демонстрируемые А. З. Винниковым и М. В. Цыбиным суждения и даваемые ими оценки юго-восточных территорий Древней Руси не были тождественными. Важно другое: в исследовательской проблематике на кафедре в русле основного научного направления обозначился исследовательский подход, обусловленный оценкой средневековых древностей предмонгольского и монгольского времени восточноевропейской лесостепи и смежных территорий степной зоны.
Вообще же нетрудно заметить, что проводимые кафедрой в конце 70-х – самом начале 90-х гг. ХХ в. полевые работы, находясь в русле одного из основных научных направлений, предопределяли как направленность исследовательского поиска на кафедре, так и аправленность выполняемых специализирующимися по археологии студентами учебно-исследовательских тем. Ведя речь об исследовательском поиске в русле выполняемых кафедрой полевых исследований, обеспечивающих и исследовательскую направленность специализации «Археология», возрастает внимание и к разработке историографической проблематики. Собственно эту задачу призван был решать и спецкурс, который начал читаться А. Д. Пряхиным в складывавшейся на кафедре специализации «Археология». Программа спецкурса была опубликована в 1982 г. [6]. Первостепенное внимание было уделено разработке периодизации развития советской археологии, обоснованию ее периодизации
[81–83]. Издавались небольшие по объему учебные пособия [84–85]. Постепенно все большее внимание уделяется оценке первого периода
развития советской археологии, включая подготовку и издание в 1986 г. уже упоминавшегося моего монографического исследования, где дана оценка характера и тенденций развития археологии в первые десятилетия советского времени [86]. Историографическую направленность имело и защищенное в 1989 г. диссертационное исследование Н. П. Писаревского – первая написанная сотрудником кафедры кандидатская диссертация по истории отечественной археологии. В рассматриваемые годы нашими выпускниками-археологами А. А. Пряхиным и В. А. Ляховым публикуются статьи по историографии отечественной археологии [87–88]. Иными словами, в 1980-е гг. были сделаны реальные шаги, направленные на разработку проблематики, связанной с изучением истории развития отечественной археологии.
Постепенно кафедра начинает оказывать все более заметное влияние на развитие археологии в вузах, музеях, структурах охраны памятников истории и культуры как Воронежа, Воронежской области, так и других областей Центрального Черноземья. Сказанное относится и к школам, где благодаря выпускникам кафедры – учителям истории получает развитие школьное археологическое краеведение.
Наиболее тесное взаимодействие устанавливается с историческим факультетом Воронежского государственного педагогического института, где в 1971 г. научно-педагогическую деятельность на кафедре отечественной истории начинает А. Т. Синюк, под руководством которого развертываются полевые археологические исследования пединститута. Идет процесс становления археологического
научного направления. Помимо А. Т. Синюка, с середины 1980-х гг. на истфаке ВГПИ начинает работать и выпускник нашей кафедры В. Д. Березуцкий, а вскоре и наш аспирант, кстати сказать, выпускник ВГПИ В. В. Килейников.
Взаимодействие в проведении двумя вузами полевых исследований, включая совместные раскопки отдельных памятников, согласование исследовательской проблематики, включая написание совместных научных статей, взаимное участие в обеспечении учебного процесса – это далеко не полный перечень совместных усилий двух вузов в развитии археологии.
А написанная А. З. Винниковым и А. Т. Синюком научно-популярная книга «По дорогам минувших столетий. Археологи о древней истории Воронежского края» оказывается одной из лучших на те годы книг по археологическому краеведению [89]. Кроме того, доцент ВГУ В. С. Ситник совместно с А. Т. Синюком и ассистентом кафедры отечественной истории Воронежского педагогического института В. И. Погореловым публикуют учебное пособие по использованию данных археологии в работе школьного учителя [90].
Сам Арсен Тигранович последовательно поддерживает идею становления археологического профиля нашей кафедры, активно содействует реализации задуманного. Он участвует в заседаниях кафедры, где обсуждаются вопросы, связанные со стратегией ее развития, в работе кафедрального теоретического семинара, в организуемых кафедрой научных и научно-практических конференциях. Он член редакционных советов практически всех выпускаемых кафедрой археологических сборников. А. Т. Синюк участвует в обеспечении специализации по кафедре, определении тем курсовых и дипломных сочинений, формулировании тем диссертационных исследований. И хотя формально
Арсен Тигранович не был штатным сотрудником кафедры, но именно таковым он воспринимался как среди наших преподавателей, так и среди специализирующихся по археологии студентов
СИНЮК Арсен Тигранович (22 октября 1939 года, город Ленинград - 12 ноября 2012 года, город Воронеж), историк, археолог, педагог. Заслуженный работник высшей школы Российской Федерации (2002). Доктор исторических наук (1986). Профессор (1988). Окончил исторический факультет Воронежского государственного университета (ВГУ) (1966). Учитель средней школы в Семилукском районе (1966-1967). Научный консультант Воронежского отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры, старший научный сотрудник Воронежского областного краеведческого музея (1968-1971). С 1971 года преподаватель, доцент, профессор, заведующий кафедрой отечественной истории Воронежского государственного педагогического института (Воронежский государственный педагогический университет). Сфера научных интересов: неолит, энеолит, бронзовый век Восточно-европейской лесостепи, археологические памятники на территории Подонья. Автор свыше 130 публикаций, в том числе книг: «Курганы эпохи бронзы Среднего Дона» (Воронеж, 1983), «Население бассейна Дона в эпоху неолита» (Воронеж, 1986), «Бронзовый век бассейна Дона» (Воронеж, 1996), «Дорогами тысячелетий» (Воронеж,2003; совместно с А.З. Винниковым) и другие.
Кафедра связана с деятельностью Воронежского областного краеведческого музея и образованных первоначально в его структуре филиалов «Костенки» (1967 г.) и Дивногорье (1988 г.). Затем в 1991 г. оба филиала преобразуются в музеи-заповедники «Костенки» и «Дивногорье» [91–95]. Директором первого из них вначале стал выпускник истфака ВГУ Д. А. Волков, затем также наш выпускник, кандидат исторических наук В. В. Попов, ранее преподаватель подготовительного факультета по работе с иностранными студентами ВГУ. Сейчас музей возглавляет кандидат исторических наук В. Н. Ковалевский, до этого руководивший музеем археологии ВГУ. Другой
музей-заповедник возглавила также наша выпускница М. И. Лылова, поначалу работавшая на нашей кафедре.
Первый из музеев сориентирован на изучение и сохранение комплекса верхнепалеолитических стоянок, раскопки которых в основном ведутся экспедицией Ленинградского отделения Института археологии АН СССР. Музейзаповедник «Дивногорье» сориентирован на междисциплинарное изучение и сохранение комплекса археологических памятников раннего средневековья у хут. Дивногорье (С. А. Плетнева, А. З. Винников) и природной среды соответствующих пространств, в изучении которых участвовали университетские
ученые: член-корреспондент АН СССР Б. М. Козо-Полянский, профессора С. В. Голицын, Ф. Н. Мильков и др.
Все более четко просматривается археологическая направленность в деятельности дирекции охраны историко-культурного наследия Воронежской области, особенно когда в 1979 г. ее возглавила ранее работавшая на нашей кафедре Т. С. Старцева, а в составе дирекции начинает работать выпускник кафедры К. Ю. Ефимов.
Кафедрой предпринимаются не получившие реальной поддержки шаги, направленные на музеефикацию комплекса памятников археологии в черте и окрестностях г. Воронежа и комплекса памятников эпохи бронзы у с. Мосоловки [96].
Опираясь на потенциал выпускников, прошедших специализацию по
археологии, кафедра оказывает влияние на становление исследовательских центров в области археологии в городах других областей Центрального Черноземья. Наиболее показателен пример Липецка и Ельца (Липецкая область). В конце 1980-х – начале 1990-х гг. кафедрой ведутся систематические полевые археологические исследования в бассейне р. Быстрой Сосны (территория Ельца и его исторической округи). Ее молодое поколение (В. И. Беседин, И. Е. Бирюков, Ю. Д. Разуваев, А. С. Саврасов, М. В. Цыбин и др.) в рамках участия в выполнении федеральной программы «Народы России – возрождение и развитие» выполняет исследовательскую тему
«Археологические памятники Центрального Черноземья в системе историкокультурного наследия народов РСФСР» (руководитель А. Д. Пряхин). Предпринимаются шаги, направленные на разработку совместно с Елецким педагогическим институтом научно-прикладной программы «Елец – уникальная историческая территория России (памятники археологии)». При поддержке со стороны ректора Елецкого пединститута В. П. Кузовлева в пединституте образуется первая в вузах страны кафедра историко-культурного наследия, где начинает работать наш выпускник Н. А. Тропин – ныне доктор исторических наук, заведующий кафедрой российской истории и археологии теперь уже Елецкого госуниверситета. Первые итоги осуществленных в те годы работ подведены на проведенной в 1991 г. на базе елецкого пединститута научной конференции «Елец и его окрестности» [97]. С докладами на конференции выступили сотрудники кафедры – участники полевых работ в окрестностях Ельца, и работающие в Липецке и Ельце выпускники кафедры.
Тогда же нашей кафедрой был издан препринт, где подводились первые итоги работ на территории Ельца и его исторической округи, авторами отдельных статей которого выступили специализирующиеся по кафедре студенты [98].
В том же году автору монографии была предоставлена возможность выступить с докладом на ученом совете елецкого пединститута «Елец и его округа – уникальная историческая территория России», где значительное внимание было уделено оценке сделанного в археологическом изучении Елецкой округи. Доклад вскоре был опубликован [99]. По кафедре историко-культурного наследия А. Д. Пряхиным начинают читаться курсы лекций «Историкокультурное наследие России» и «Елец и его округа – уникальная территория
России», где значительное внимание уделяется данным археологии.На становление археологии на историческом факультете Липецкого педагогического института оказывает влияние А. З. Винников, в течение нескольких лет являвшийся председателем ГЭК на этом факультете, затем работавший ам в качестве совместителя. Благодаря его усилиям и усилиям его ученика А. Н. Бессуднова в Липецком пединституте складывается работающий в области археологии исследовательский коллектив. Археология получает развитие в Липецком областном краеведческом музее и Госдирекции по охране, реставрации и использованию памятников истории и культуры Липецкой области
(А. И. Козмирчук, И. Е. Бирюков).
Постепенно начинает все более ощущаться потребность в координации проводившихся на территории областей Центрального Черноземья полевых исследований, необходимость согласования тематики исследовательского поиска. Для реализации сказанного этапное значение имело проведение в 1989 г. нашей кафедрой и Воронежским областным отделением общества охраны памятников истории и культуры научно-практической конференции «Археологические памятники: выявление, охранное изучение и музеефикация» [100], где был представлен значительный круг участников: преподаватели вузов, сотрудники музеев, государственных и общественных структур охраны памятников,
учителя школ, специализирующиеся студенты, просто интересующиеся археологией и, конечно же, ученые, работающие в Институте археологии Академии наук страны.
Во время работы конференции проведено совещание, на котором собравшиеся были проинформированы о позиции руководителя междисциплинарной научной программы Отделения истории АН СССР «Древние общества: взаимодействие со средой, культура и история» академика В. П. Алексеева, высказывавшегося в пользу целесообразности образования региональных советов по этой программе. Тогда было принято решение об образовании на базе кафедры археологии и истории древнего мира ВГУ регионального совета областей Центрального Черноземья. Избирается президиум совета – председатель совета – А. Д. Пряхин, заместители – А. Т. Синюк (Воронежский пединститут) и А. Г. Дьяченко (Белгородский пединститут), члены президиума: В. И. Гуляев, Г. Е. Афанасьев (Институт археологии АН СССР), А. З. Винников, Ю. П. Матвеев, А. П. Медведев (Воронежский госуниверситет), А. В. Енуков (Курский пединститут), А. Н. Бессуднов (Липецкий пединститут), Ю. Г. Екимов (Тульский областной краеведческий музей), Н. Б. Моисеев (Тамбовский областной краеведческий музей). Были согласованы основные пункты плана работы совета на 1989–92г., включавшего разделы: научные конференции, формирование исследовательских групп, издательская деятельность. План утверждается академиком В. П. Алексеевым. Формируется представление, согласно которому совет призван заниматься координацией проводимых на территории региона полевых исследований,
координацией исследовательской тематики, организацией и проведением научных и научно-практических конференций, содействием развитию археологии на пространствах региона, включая образование на местах исследовательских коллективов и групп. Показательно, что уже в первые два года функционирования совета на базе Воронежского госуниверситета, Белгородского и Курского педагогических институтов при участии органов охраны памятников истории и культуры, областных отделений ВООПИК, местных музеев проводятся региональные научные конференции, сыгравшие заметную роль в развитии археологии в Центральном Черноземье: 1990 г. – конференции на базе Белгородского пединститута (см.: Археологические исследования в Центральном Черноземье в 12 пятилетке : тез. докл. и сообщений. Белгород : ВГПИ, 1990. 115 с.) и Воронежского госуниверситета (см.: Археологическое изучение микрорайонов: итоги и перспективы : тез. докл. науч. конф. Воронеж: ВГУ, 1990. 60 с.), 1991 г. – конференции на базе Курского пединститута (см.: Археология и
история юго-востока Руси : тез. докл. конф. Курск : КГПИ, 1991. 100 с.) и Воронежского госуниверситета (см.: Мосоловское поселение поздней бронзы в системе памятников степи и лесостепи : тез. докл. и матер. конф. Воронеж: ВГУ, 1991. 98 с.).
В конференциях участвуют и ученые, представляющие Институты археологического профиля и научные центры Академии наук страны, Государственного исторического музея и Эрмитажа. Участие в конференциях украинских исследователей в немалой степени предопределило успешность развития наших научных связей в области археологии и после распада СССР.
Хотя не все пункты плана работы регионального совета оказались реализованными, региональный совет уже в первые годы существования продемонстрировал эффективность своей деятельности, а кафедра археологии и истории древнего мира Воронежского госуниверситета – свою способность выступать координирующим центром развития археологии в Центральном Черноземье, как, впрочем, и на территориях соседних областей (прежде всего Тульская и Рязанская области). В Рязанском научно-производственном центре по охране и использованию памятников истории и культуры исследования в области археологии организует выпускник исторического факультета ВГУ, археолог В. П. Челяпов. В Тульском областном краеведческом музее начинает работать один из ведущих археологов нашей кафедры Ю. Г. Екимов.
Следует также иметь в виду, что формирование археологической направленности в деятельности нашего кафедрального коллектива накладывает отпечаток и на развитие международных связей. Последнее проявляется в стремлении развивать связи с организациями и учреждениями тех стран, где работают наши выпускники – представители стран европейского континета, стран Азии, Африки, Латинской Америки. Наиболее показателен пример развития научного сотрудничества с Институтом гуманитарных наук Республики Мали, который возглавляет наш выпускник Саного Клена Кулутчего: участие автора монографии в полевых археологических исследованиях наших выпускников в бассейне Верхнего и Среднего Нигера, написание совместных научных работ [101], согласование с руководством Института тем диссертационных исследований аспирантов и тем дипломных работ специализирующихся по археологии в университетах СССР студентов, которым предстояло работать на родине по проблематике, связанной с изучением археологического и в целом историко-культурного наследия своей страны [102–104].
Развитию научных связей с организациями и учреждениями Болгарии и Венгрии способствовало участие кафедры в раскопках советско-болгаровенгерской экспедицией комплекса памятников салтово-маяцкой культуры у хут. Дивногорье. У А. З. Винникова установилось достаточно тесное научное сотрудничество с учеными этих стран, участвовавших в раскопках названного комплекса памятников.
На состоявшемся в 1980 г. в Софии IV конгрессе славянской археологии был представлен доклад А. З. Винникова о славяно-алано-болгарских контактах на территории лесостепного Подонья в боршевское время [105], а на состоявшемся также в Софии в 1989 г. симпозиуме «Сокровище хана Кубрата» он выступил с докладом о взаимоотношениях славян-боршевцев с протоболгарами [106, с. 290].
К концу 1980-х гг. после заключения договора о научном сотрудничестве Воронежского и Брненского университетов устанавливаются устойчивые научные связи с кафедрой археологии Брненского университета (заведующий кафедрой профессор Б. Достал) [107, с. 1–5]. В 1990 г. подписывается рабочая научная программа по разработке археологической проблематики, предусматривающая взаимное участие в научных конференциях и полевых археологических исследованиях, а также другие формы сотрудничества. В целом же, на начало 1990-х гг. наша кафедра, сохраняя данное ей в конце 1970-х гг. название, воспринимается как кафедра археологического профиля. Именно так ее к концу 1980-х гг. все чаще именуют в профессиональной среде, а подчас и в официальных документах. Но главное не в том, как ее называть. Главное в другом. В Воронежском госуниверситете сформировалась имеющая свой облик кафедра археологического профиля, в рамках которой функционирует и блок истории древнего мира. При этом надо понимать, что «древний мир», приобретая археологический оттенок, не нивелируется и не утрачивает свои позиции, особенно если иметь в виду имеющуюся на кафедре систему специализации студентов, обеспечивающую подготовку не только археологов, но и исследователей, занимающихся проблематикой, связанной с изучением истории Древнего Востока и античности, специалистов, сфера деятельности которых – историко-культурное наследие.
В 1999 г. ученым советом и научно-техническим советом Воронежского государственного университета среди ведущих научных школ названа научная школа по археологии Евразийской лесостепи [1, с. 5]. Были опубликованы справочно-информационные материалы по каждой из ведущих научных школ, в том числе по научной школе «Археология Евразийской лесостепи» [2, с. 143–162].
Собственно тогда возникла мысль написать книгу «Археология в Воронежском госуниверситете». Опыта написания подобного типа работ немного.Прежде всего назовем защищенное в 1993 г. И. Л. Тихоновым диссертационное исследование «Развитие археологии в Санкт-Петербургском – Ленинградском университете (1724–1936 гг.)» и опубликованную им же в 2003 г. книгу «Археология в Санкт-Петербургском университете. Историографические очерки» [3]. В то же время такого рода обобщающего исследования пока нет по ведущему университету страны – Московскому, что, собственно говоря, сдерживает развитие исследовательской мысли в обозначенном направлении. Да и монография И. Л. Тихонова по оценке ее автора носит очерковый характер. Признание очерковости повествования отражает не уровень выполняемого историографического исследования, а состояние разработки проблемы. Уже в ходе работы над рукописью книги «Археология в Воронежском госуниверситете» обозначилась целесообразность разделения рукописи на две части.
В первой части анализируется время от основания университета (1918 г.)
до начала 90-х гг. XX столетия (т. е. до начала современного этапа в его истории), во второй – последующее время.
Главы первой книги в значительной степени нашли отражение в выпусках журнала «Вестник Воронежского государственного университета. Серия: История. Политология. Социология» (№ 2 / 2011; № 1, 2 / 2012; № 1 / 2013).
Работая над рукописью, автор стремился исходить из предложенной им ранее периодизации развития археологии в стране [4; 5, с. 56–63], а также из предлагаемой М. Д. Карпачевым оценки этапов в развитии нашего университета [6; 7].
Есть основание констатировать, что на начало 90-х гг. ХХ в. в ВГУ закладываются основы университетского по своей сути научно-образовательного центра в области археологии, ядром которого является кафедра археологического профиля.
Кафедра, музей археологии, исследовательские лаборатории археологического профиля, «отряды» археологической экспедиции – это те ячейки возникавшего научно-образовательного центра, в рамках которого развивается единое научное направление. Складывается приобретающая черты специальности система специализации «Археология», включая подготовку археологов для других стран. Отмечается стремление к подготовке кандидатов и докторов наук по специальности «Археология».
Важнейшее условие происходивших в Воронежском университете процессов, связанных с развитием археологии, – это поддержка как со стороны исторического факультета, так и со стороны университета в целом. И конечно же, важное значение имело непосредственное участие структурных подразделений Академии наук страны и кафедр археологии ведущих университетов в реализации соответствующих начинаний Воронежского госуниверситета.
Кафедра археологии и истории древнего мира как самостоятельная университетская структура ведет начало своей истории с 1 сентября 1968 г. Однако еще в 1940 г., когда в Воронежском университете был создан исторический факультет, одной из первых была организована кафедра истории древнего мира. Ее возглавил Сергей Несторович Бенклиев, выпускник Кубанского пединситута, прошедший ленинградскую школу антиковедения (ГАИМК). В годы Великой Отечественной войны, являясь деканом исторического факультета, эвакуированного в г. Елабуга (Татарская АССР), он сумел привлечь к преподавательской работе таких первоклассных исследователей-антиковедов, как Сергей Иванович Ковалев, Анна Ивановна Болтунова, Мария Ивановна Максимова, а также археологов Михаила Илларионовича Артамонова, Петра Петровича Ефименко, Владислава Иосифовича Равдоникаса и др. На протяжении почти сорока лет С.Н. Бенклиев читал на факультете общие курсы по истории Древнего Востока и Античного мира, включавшие материалы и по античной археологии. Именно ему факультет обязан тем, что антиковедческие традиции не пресеклись в Воронежском университете в 40 – 50-е годы. В 1960-1965 гг. он зведовал кафедрой истории древнего мира и средних веков. Старшие поколения выпускников нашего факультета помнят блестящие лекции С.Н. Бенклиева по древней истории. Но, к сожалению, своей научной школы ему создать так и не удалось.
В 1957 г. по приглашению заведующего кафедрой всеобщей истории профессора Ильи Николаевича Бороздина в Воронежском университете начинает работать Александр Иосифович Немировский – выпускник Московского государственного университета. Ученый исключительно широкой эрудиции, прекрасно знавший кроме основных европейских, древнегреческий, латинский и этрусский языки, он помимо античной письменной традиции широко использовал археологические материалы из новейших раскопок в Риме и городах Этрурии. С деятельностью этого выдающегося ученого связано становление антиковедения на нашем факультете. В 1965 г. А.И. Немировский успешно защитил докторскую диссертацию по истории Раннего Рима и Италии. С 1966 по 1968 гг. он возглавлял кафедру истории древнего мира и средних веков. В 1968 г. профессор А.И. Немировский организовал и возглавил кафедру истории древнего мира и древних языков ВГУ. Тогда же он приступил к созданию специализации по древней истории, где вел большинство спецкурсов. Помимо А.И. Немировского весомый вклад в подготовку первого поколения воронежских антиковедов внесли Сергей Несторович Бенклиев, Виктория Ивановна Козловская, Лиана Александровна Сахненко, Александр Самуилович Крюков, Владимир Федорович Кузнецов, Марина Федоровна Дашкова, Георгий Янович Веллас и др. Кроме университетских преподавателей студентам 70-х годов прошлого века посчастливилось слушать лекции по классической археологии у Дмитрия Борисовича Шелова, по античной эпиграфике у Эллы Исааковны Соломоник, по античному искусству у Татьяны Ивановны Фармаковской, по арийской проблеме у Эдвина Арвидовича Грантовского и Владимира Федоровича Генинга, по библейской проблематике у Ильи Шолеймовича Шифмана и др.
Занимаясь историей Раннего Рима и Италии, А.И. Немировский прекрасно понимал роль археологии в изучении древних цивилизаций и широко использовал археологические источники в своих исследованиях. Поэтому далеко не случайно, что именно он выступил инициатором проведения полевых археологических практик студентов исторического факультета в античных городах Северного Причерноморья, сначала в Херсонесе, затем в Ольвии и Танаисе. И как результат, на конец 60-х — первую половину 70-х годов приходится расцвет воронежского университетского антиковедения и специализации по истории древнего мира. Ее прошли ведущие преподаватели нашей кафедры, которые и поныне читают лекционные курсы по древней истории. Вскоре по приглашению А.И. Немировского в штат кафедры были зачислены его ученики: в 1972 г. – преподаватель Таисья Александровна Моисеева (скончалась в 1987 г.), в 1974 г. – преподаватель Николай Петрович Писаревский, в 1975 г. – преподаватель Александр Павлович Медведев. В других вузах трудятся Яков Юрьевич Межерицкий (Калужский государственный университет), Виктория Ивановна Козловская и Александр Павлович Скогорев (Российский государственный социальный университет), Наталья Кирилловна Тимофеева (Новосибирский государственный университет)
С 1971 г. по инициативе А.И. Немировского начинает выходить межвузовский сборник научных работ «Норция», названный так в честь этрусской богини времени и судьбы. Кипучая энергия учителя передавалась его ученикам – в это время наблюдался настоящий взрыв студенческой активности вокруг кафедры истории древнего мира. В те годы при кафедре работал кружок по истории древнего мира, которым руководил А.И. Немировский (староста кружка 1970-1975 гг. – А.П. Медведев). Регулярно выходили номера стенгазеты «Гермес», привлекавшей внимание студентов и преподавателей исторического факультета, устраивались встречи с интересными людьми и многое другое. Говоря о развитии антиковедческого направления в Воронежском университете, следует особо выделить еще одну заслугу профессора А.И. Немировского – его научный вклад в изучение и преподавание классической археологии. В 1972 г. вышла в свет его книга «Нить Ариадны», которая почти полвека являлась единственным пособием по истории античной археологии на русском языке. В те годы А.И Немировским для нас читался курс «Этрускология» – кажется, единственный в СССР, – где блестяще проявился его талант как антиковеда, археолога, педагога.
Всего за 8 лет руководства кафедрой истории древнего мира А.И. Немировским фактически было создано антиковедческое направление в Воронежском государственном университете. Впоследствии его ученики защитили докторские диссертации (В.И. Козловская, В.Ф. Кузнецов, Я.Ю. Межерицкий, Л.М. Коротких, Н.П. Писаревский, А.П. Медведев). Из школы А.И. Немировского вышли известные ученые-антиковеды (С.А. Беляев, Т.П. Кац, И.А. Лисовый, Н.К. Тимофеева, Т.А. Моисеева, А.П. Скогорев и др.) и историки (А.Н. Акиньшин, В.А. Алленова, В.А Шаров и др.). Только с годами, начинаешь понимать масштаб личности этого большого ученого и его роль в развитие исторического факультета ВГУ в 60-70-е гг., к сожалению, ничем особо не отмеченную руководством университета.
На дальнейшем развитии кафедры истории древнего мира сказался переезд А.И. Немировского в Москву в 1978 г. Потеря нашим факультетом ученого такого ранга привела к ослаблению антиковедческого направления в ВГУ. Годом раньше на кафедру истории древнего мира перевели двух археологов с кафедры истории СССР досоветского периода: доцента Анатолия Дмитриевича Пряхина и преподавателя Анатолия Захаровича Винникова. Оба они были учениками Анны Николаевны Москаленко, с именем которой связано зарождение археологических исследований в Воронежском университете. А.Д. Пряхин стал заведующим кафедрой и возглавлял ее более 30 лет – с 1976 по 2007 г. После защиты им докторской диссертации в 1977 г. в названии появилось слово «археология» (кафедра истории древнего мира и археологии), а с февраля 1979 г. она стала называться кафедрой археологии и истории древнего мира. Перестановка слов в названии нашей кафедры носила не формальный характер, а отражала весьма кардинальные перемены в ее работе, а затем и в кадровом составе. С конца 70-х годов именно археология становится доминирующим направлением научной работы большинства сотрудников кафедры. Надо отметить особую роль профессора А.Д. Пряхина в развитии и усилении этого научного направления. Им разработана и внедрена в учебный процесс специализация по археологии, включавшая систему взаимосвязанных спецкурсов и спецсеминаров по эпохам бронзы, раннего железного века, средневековья.
К осуществлению специализации с первых лет ее существования активно привлекаются ведущие академические ученые: Владимир Федорович Генинг, Константин Федорович Смирнов, Светлана Александровна Плетнева и др. Это сотрудничество благотворно сказалось на научной работе преподавателей кафедры. Так А.З.Винников, работая в составе международной Советско-Болгаро-Венгерской экспедиции на Дивногорском комплексе памятников, внес существенный вклад в изучение салтовской проблематики. А.П. Медведев, ранее занимавшийся историей Древнего Рима, с конца 70-х годов не без влияния курса лекций К.Ф. Смирнова переключился на изучение сарматских древностей на Дону.
В 80-е гг. прошлого века коллектив кафедры пополнился новыми сотрудниками. С 1981 г. на кафедре начал работу преподаватель, затем доцент Юрий Петрович Матвеев (в 2008 г. ушел на заслуженный отдых), с 1984 г. – доцент Людмила Михайловна Коротких (скончалась в 2011 г.), с 1987 г. преподаватель, затем доцент Михаил Владимирович Цыбин, с 1989 г. преподаватель, затем доцент Владимир Иванович Беседин (ушел из жизни в 2000 г.)
С 1991 по 1993 гг. на кафедре работает преподаватель Ирина Зеноновна Ястремская, с 1992 по 1999 гг. – преподаватель Елена Юрьевна Сукочева (Лузянина), с 1993 г. – Елена Юрьевна Захарова (сейчас – доцент и профессор кафедры), с 1999 по 2010 гг. – преподаватель Александр Сергеевич Саврасов, с 2001 по 2021 гг. – преподаватель, затем доцент Илья Евгеньевич Сафонов, с 2012 г. – преподаватель, затем старший преподаватель Владимир Владимирович Белоусов, с 2021 г. – преподаватель, затем старший преподаватель Владимир Александрович Гончаров и преподаватель Антон Глебович Яблоков.
В 2007 г. заведующим кафедрой археологи и истории древнего мира был избран А.П. Медведев. С его деятельностью связано открытие в 2010 г. магистратуры по специальности «археология». В 2016 г. в состав кафедры влились два доктора исторических наук: профессор Анатолий Захарович Винников и доцент, доктор исторических наук Ирина Владимировна Зиньковская. Они были переведены с упраздненной кафедры истории средних веков и зарубежных славянских народов. Включение в состав нашего коллектива двух специалистов высшей квалификации, которые ранее уже работали (А.З. Винников) или специализировались (И.В. Зиньковская) на кафедре, существенно усилил научное направление по изучению истории и археологии Восточной Европы в Раннем Средневековье.
В становлении кафедры археологии и истории древнего мира как ведущего археологического центра Центрального Черноземья в 70-90-е гг. прошлого века определяющую роль сыграли археологические исследования, которые целенаправленно велись по следующим основным направлениям:
изучение археологических памятников эпохи бронзы, в первую очередь Мосоловского поселения металлургов-литейщиков на р. Битюг (рук. – А.Д. Пряхин);
исследования Новостроечной археологической экспедиции ВГУ, раскопавшей в 80-90-е годы сотни курганов бронзового века на территории Среднего и Верхнего Подонья (рук. – Ю.П. Матвеев);
исследование сарматских курганных могильников и городищ у с. Чертовицкое на р. Воронеж, а затем городища у с. Пекшево и других памятников скифо-сарматского времени (рук. – А.П. Медведев);
раскопки древнеславянских городищ и курганов на р. Воронеж, а также Дивногорского комплекса памятников салтово-маяцкой культуры (рук. – А.З. Винников);
изучение Юго-Восточных рубежей Руси и памятников золотоордынского времени (рук. – М.В. Цыбин);
применение статистико-математических и естественно-научных методов в изучении археологических источников (В.И. Беседин, А.С. Саврасов, И.Е. Сафонов);
Безусловно, развитию археологического направления способствовало создание в 1981 г. Археологического музея ВГУ. Его возглавляли выпускники кафедры: сначала Владимир Иванович Беседин, затем Юрий Дмитриевич Разуваев (сейчас – доцент ВГПУ), к.и.н. Виктор Николаевич Ковалевский (сейчас – доцент кафедры истории зарубежных стран и востоковедения), в настоящее время – Виктор Иванович Такмаков. В 1989 г. в ВГУ создается лаборатория естественно-научных методов в области археологии (рук. – Анна Давыдовна Дегтярева, а с 1992 г. Александр Сергеевич Саврасов). В 1999 г. появляется совместная лаборатория кафедры археологии истории древнего мира ВГУ и Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН по изучению историографии археологии Евразии (научн. рук. – профессор А.Д. Пряхин).
Кафедра археологии и истории древнего мира активно сотрудничает с ведущими академическими научными центрами и учебными заведениями, как нашей страны, так и зарубежными: с Институтом археологии РАН (Москва), Институтом истории материальной культуры (Санкт-Петербург), Институтом археологии и этнографии Сибирского отделения РАН (Новосибирск), Институтом археологии НАН Украины (Киев), Германским археологическим институтом (Берлин), рядом университетов России, Украины, Германии. С 90-х годов прошлого века совместная экспедиция ВГУ и Луганского университета изучает Картамышский комплекс памятников эпохи бронзы. Здесь ежегодно проводится российско-украинский семинар (научн. рук. – А.Д. Пряхин). С 2002 по 2007 г. группа аспирантов и студентов под руководством профессора А.П. Медведева работала в составе Фанагорийской (Таманской) археологической экспедиции (начальник – заведующий отделом классической археологии ИА РАН, д.и.н. В.Д. Кузнецов). В 2004 между кафедрой археологии и истории древнего мира и Институтом археологии РАН заключен Договор о научном и педагогическом сотрудничестве по теме «Комплексное археологическое и подводное исследование Фанагории». Оно развернулось на Восточном некрополе и сразу приобрели невиданные ранее масштабы. Так стало формироваться еще одно научное направление кафедры – классическая археология. В 2004 г. заключен договор о совместных научных исследованиях с Государственным историческим музеем, предусматривающий совместные археологические работы на памятниках Московской Руси (рук. – М.В. Цыбин). С 2013 г. действует Договор о научном сотрудничестве с музеем-заповедником «Дивногорье», с 2016 г. – с музеем-заповедником «Костенки»). В Дивногорье и Костенках студенты 1 курса исторического факультета проходят полевую археологическую практику. В 2011 г. студенты исторического факультета приняли участие в раскопках в историческом центре Воронежа (рук. – В.Н. Ковалевский). На Старом городище было открыто жилище одного из первых жителей города-крепости Воронеж конца XVI-XVII вв.
В 2012 г. профессором А.П. Медведевым создана Еланская археологическая экспедиция, которая более 10 лет проводила охранные раскопки курганов над Еланским и Елкинским месторождениями медно-никелевых руд в Новохоперском районе Воронежской области по договорам с Уральской горно-металлургической компанией. За счет их финансирования была существенно обновлена материально-техническая база кафедры и археологической практики. Кроме того, в низовьях р. Елань открыто и обследовано свыше 130 памятников археологии, раскопано три десятка курганов, они содержали более 100 погребений всех основных культур эпохи бронзы: ямной, катакомбной, абашевской, срубной. На этих раскопках выросло новое поколение археологов – специалистов по курганной археологии (аспиранты Роман Сергеевич Берестнев (в 2017 г. защитил кандидатскую диссертацию по сарматской археологии, ныне – заместитель директора Воронежского областного краеведческого музея), Алексей Викторович Деревянко (заведующий отдлом Воронежского областного краеведческого музея), Антон Глебович Яблоков (сотрудник Археологического музея ВГУ и преподаватель кафедры) и др.
Университетские археологи внесли весомый вклад в изучение выдающихся памятников далеко за пределами нашего края: поселения эпохи бронзы Синташта на Южном Урале (А.Д. Пряхин), античной Фанагории в Краснодарском крае (А.П. Медведев), сарматского княжеского кургана у г. Липецка (И.Е. Сафонов, Ю.П.Матвеев, А.П. Медведев) и др. За полвека работы кафедры увидели свет свыше 3000 публикаций, в их числе 35 монографий и несколько десятков учебных пособий. С 1971 г. кафедра выпускает антиковедческий сборник «Норция» (отв. редактор – проф. А.И. Немировский, затем – доц. Л. М. Коротких, с 2009 г. – проф. А.П. Медведев). С 1979 г. издаются межвузовские сборники научных работ «Археология восточноевропейской лесостепи» (отв. редактор – проф. А.Д. Пряхин). С 1997 г. публикуются «Археологические памятники Донского бассейна»..
При кафедре работает студенческий научный кружок археологии и истории древнего мира (рук. – В.А. Гончаров и А.Г. Яблоков). Студенты регулярно публикуют результаты своих исследований в сборнике «Новик» и других научных изданиях. Под руководством преподавателей кафедры студенты 1 курса всех форм обучения проходят обязательную учебную археологическую практику. Практика предусматривает участие студентов в раскопках археологических памятников различных эпох. В ходе практики студенты знакомятся с различными типами археологических памятников, осваивают методы их выявления и постановки на учет, методики их полевого исследования, приемы выполнения чертежных и графических работ, основы камеральной обработки материалов. К полевым археологическим работам привлекаются и студенты-старшекурсники, специализирующиеся по археологии. С конца 70-х гг. прошлого века по 2015 г. на кафедре велась подготовка специалистов по археологии и истории древнего мира. В рамках специализации по археологии студенты слушали спецкурсы по общим проблемам археологии и археологии евразийской степи и лесостепи, по античной археологии, археологии и древней истории Средиземноморья, по античным городам Северного Причерноморья.
Кафедра за годы ее существования выпустила более 450 специалистов. Многие из них связали свою судьбу с археологией и изучением истории древнего мира, ранних периодов отечественной истории. Вокруг преподавателей и изучаемых ими памятников сложились неформальные творческие коллективы, включавшие аспирантов и студентов, специализирующихся по археологии. Многие из них стали профессиональными археологами как в ВГУ (В.И. Беседин, М.В. Цыбин, Ю.Д. Разуваев, Е.Ю. Захарова, И.В. Зиньковская, В.Н. Ковалевский, Д.В. Акимов, А.Г. Яблоков и др.), так и в других университетских (В.Д. Березуцкий — Воронежский государственный педагогический университет, А.Н. Бессуднов — Липецкий государственный педагогический университет, Н.А. Тропин — Елецкий государственный университет, Андреев С.И. — Тамбовский государственный университет, Сарапулкин В.А. — Белгородский государственный университет) и академических (А.В. Мастыкова, Ю.В. Лункова, А.Е. Безматерных, А.Н. Ворошилов, О.М. Ворошилова, А. В. Строков – Институт археологии РАН; М.А. Сергеева — Институт археологии НАН Украины) центрах, в музеях (Е.А. Вычерова, М.И. Лылова, Р.С. Берестнев, А.В. Деревянко и др.), а также в госорганах охраны историко-культурного наследия (Т.С. Старцева, К.Ю. Ефимов, А.А. Домбровский, Н.С. Оболенская, И.Е. Бирюков, Т.В. Сарапулкина и др.). Выпускники кафедры создали ряд ООО, которые весьма результативно проводят охранные работы на памятниках археологии: Юрий Петрович Матвеев – ООО НПЦ «Древности», Александр Николаевич Голотвин – ООО «Черноземье»;Руслан Александрович Тюрин– ООО «Терра» и др.).
В числе прошедших подготовку в области археологии по кафедре десятки выпускников стран Европы (Болгария, Венгрия, Германия, Греция, Португалия), Азии (Афганистан, Вьетнам), Африки (Мали, Гвинея Бисау, Марокко, Мозамбик, Судан, Эфиопия и др.), Латинской Америки (Мексика, Венесуэла, Колумбия и другие страны). Институт гуманитарных наук Мали возглавляет выпускник, затем аспирант кафедры Саного Клено Кулутчего, там же работают Буаби Диаби, Фамари.Сисоко, Усман Соу и др. (все — ученик А.Д. Пряхина). В Рабате (Марокко) отдел домусульманской археологии создал выпускник кафедры Мигдад Абдеслам, в Португалии департамент по охране археологического наследия провинции Эвора возглавляет Д. Панайотис (оба — ученики А.П. Медведева).
В настоящее время на кафедре археологии и истории древнего мира работают:
Профессор Медведев А.П.
Доцент Захарова Е. Ю.
Доцент Писаревский Н. П.
Доцент Цыбин М. В.
Доцент Зиньковская И.В.
Старший преподаватель Белоусов В. В.
Старший преподаватель Гончаров В.А.
Преподаватель Яблоков А.Г.
Кафедра сотрудничает с Археологическим музеем Воронежского государственного университета. В нем трудятся:
Заведующий АМВУ Такмаков В. И.
Главный хранитель фондов Арсенова Н.Е.
Ведущий инженер Яблоков А.Г.
Старший лаборант Тимошинова Е.О.
Лаборант Тишкова А.Г.
На базе научных исследований кафедры сложилась одна из ведущих российских школ в области археологии. Ее основные достижения связаны с изучением истории и культуры античного мира, начатые А.И. Немировским, бронзового века Евразии (А.Д. Пряхин), скифо-сарматской и античной археологии (А.П. Медведев), славяно-русской археологией (А.З. Винников), истории и археологии эпохи Великого переселения народов (И.В. Зиньковская), исследованием памятников Золотой Орды и древностей Московской Руси (М.В. Цыбин), историографии отечественной археологии (А.Д. Пряхин, Е.Ю. Захарова, И.Е. Сафонов). В 2010 г. при кафедре была открыта магистратура по программе «Археология» (руководитель А.П. Медведев). Кафедра подготовила 5 выпусков (более 20) магистров, большинство из них успешно работают в области археологии и охраны историко-культурного наследия Российской Федерации. Для подготовки кадров высшей квалификации имеется программа подготовки аспирантов по археологии.
Кафедра археологии и истории древнего мира ВГУ за 50 лет подготовила 10 докторов и свыше 50 кандидатов исторических наук. В настоящее время руководство аспирантами осуществляют доктора исторических наук А. П. Медведев, Н. П. Писаревский, Е.Ю. Захарова, И.В. Зиньковская. При Воронежском университете успешно работает Диссертационный Совет по защите докторских диссертаций по научной специальности «археология». Статьи по археологии и истории древнего мира регулярно публикуются в «Вестнике ВГУ. Серия История. Политология. Социология» (входит в перечень ведущих рецензируемых научных журналов) и других изданиях.
Одной из характерных черт
современного этапа развития российской археологии является возрастание внимания к изучению
истории отечественной археологии
(русской, советской, российской)
среди обозначившихся направлений исследовательского поиска, к
сожалению, пока не привлекшего
к себе пристального внимания, –
изучение истории становления и
развития археологии в классических университетах страны, особенно тех из них, где археология
получила столь значительное развитие, что позволят говорить о
наличии университетских центров
развития археологии, оказывающих серьезное воздействие на общее состояние археологии в стране.
Один из таких университетов –
Воронежский, возникший в 1918 г.
на фундаменте эвакуированной в Воронеж русскоязычной части одного из
российских университетов – Юрьевского (бывшего Дерптского). Имевшийся
ранее в Юрьевском университете потенциал гуманитарного знания приобретает новый облик в условиях тех процессов, которые происходили в стране и в
ее высшей школе. Первым ректором вновь образованного университета стал
член-корреспондент Академии наук, византинист В. Э. Регель, в научных интересах которого проявлялось и внимание к занятию археологией.
Предлагаемое вниманию читателей монографическое исследование профессора А. Д. Пряхина «Археология в Воронежском госуниверситете» по замыслу ее автора должна состоять из двух книг. В первой книге речь идет о
времени от основания университета Воронежа до начала 90-х гг. ХХ столетия,
т. е. о времени советской археологии.
Структура книги и само название глав предопределяется как логикой формирования отношения к археологии в конкретном университете, так и общими тенденциями развития археологии в стране. Следует признать удачным выделение в каждой из глав разделов, где приводятся краткие сведения об ученых,
внесших наиболее весомый вклад в формирование отношения к археологии в
Воронежском университете и в ее последующее развитие. Это ученые, основное
место работы которых – Институт археологии АН СССР (академик В. П. Алексеев, доктора исторических наук, профессора В. И. Гуляев, С. А. Плетнева), а
также ученые, основное место работы которых – Воронежский университет.
Среди последних выпускники Московского и Санкт-Петербургского университетов (В. Э. Регель, А. Н. Москаленко, И. Н. Бороздин, А. И. Немировский), а
также выпускники Воронежского университета (С. Н. Замятнин, А. З. Винников, А. Т. Синюк и др.).
Значительное внимание автором книги уделено процессу становления в
ВГУ кафедры, других структурных подразделений археологического профиля,
включая вновь созданный музей археологии – ныне один из лучших вузовских
музеев данного профиля на постсоветском пространстве.
Весьма показательно, что в книге дается оценка сложившейся на кафедре археологии и истории древнего мира ВГУ системы специализации «Археология», в том числе и для иностранных студентов, которая постепенно все более приобретает очертания специальности.
Вполне оправдано и то внимание, которое уделяется А. Д. Пряхиным
оценке процесса становления научного направления, опирающегося на результаты полевых археологических исследований ВГУ памятников эпохи бронзы – раннего железного века – средневековья восточноевропейской лесостепи и смежных пространств степной зоны, нередко проводившихся совместно с Институтом археологии Академии наук страны при участии ученых, работающих в других вузах и музеях.
Конечно же, ведя речь о книге А. Д. Пряхина, надо иметь в виду, что ее автор – выпускник исторического факультета Воронежского университета, начавший работать в этом вузе еще в студенческие годы в качестве лаборанта образованного в начале 1960-х гг. при кафедре истории СССР досоветского периода ВГУ кабинета археологии. Далее в его трудовой книжке более полувека менялись записи о должностях, которые он занимал, но не менялось место работы – Воронежский государственный университет. Более тридцати лет он возглавлял кафедру археологического профиля, а ныне возглавляет совместную исследовательскую лабораторию Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН и Воронежского университета по историографии археологии Евразии, одно из научных направлений исследовательского поиска которой – изучение истории развития археологии в классических университетах. Книга А. Д. Пряхина выполнена в рамках этого научного направления.
Директор Института археологии
и этнографии Сибирского отделения РАН
академик А. П. Деревянко
ЛИТЕРАТУРА
1. Борисов И. И. [Предисловие] / И. И. Борисов // Ведущие научные школы : справочно-информационные материалы / отв. ред. А. С. Сидоркин. – Воронеж : ВГУ, 2001. – С. 4–5.
2. Ведущие научные школы : справочно-информационные материалы / отв.
ред. А. С. Сидоркин. – Воронеж : ВГУ, 2001. – 172 с.
3. Тихонов И. Л. Археология в Санкт-Петербургском университете. Историографические очерки / И. Л. Тихонов. – СПб. : Изд-во СПУ, 2003. – 332 с.
4. Пряхин А. Д. Историографические исследования в отечественной археологии (русской, советской, российской). Периоды развития археологии в стране /
А. Д. Пряхин // Современные проблемы археологии России : материалы Всероссийского археологического съезда. – Новосибирск : Изд-во ИАЭ СО РАН,
2006. – Т. I. – С. 56–263.
5. Пряхин А. Д. История отечественной археологии. Часть I. Русская дореволюционная археология : учебное пособие / А. Д. Пряхин. – Воронеж : ВГУ,
2005. – 186 с.
6. Карпачев М. Д. Воронежский университет: вехи истории (1918–2003) /
М. Д. Карпачев. – Воронеж : Изд-во ВГУ, 2003. – 472 с.
7. Воронежский университет : Страницы истории. Хронология / под ред.
И. И. Борисова, С. А. Запрягаева. – Воронеж : Изд-во ВГУ, 2003. – 168 с.
8. Деревянко А. П. Первые шаги научно-исследовательской лаборатории
по историографии археологии Евразии Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН и Воронежского госуниверситета / А. П. Деревянко,
А. Д. Пряхин // Вестник ВГУ. Серия 1: Гуманитарные науки. – 2001. – № 1. –
С. 217–227.
9. Лаборатория историографии археологии Евразии // Институт археологии
и этнографии / гл. ред.: акад. А. П. Деревянко, акад. В. И. Молодин. – Новосибирск : ИНФОЛИО, 2006. – С. 128.
Почётные доктора ВГУ
1993 Мигель Кордеро дель КАМПИЛЬО профессор, ректор Леонского университета (Испания) в 80-х годах, член Европейской Федерации паразитологии, Всемирной Федерации ветеринарной паразитологии
ТРОЕПОЛЬСКИЙ Гавриил Николаевич писатель, член Союза писателей СССР, лауреат Государственной премии СССР, заслуженный работник культуры РСФСР
Рэймонд Е. БЕНСОН (США) дипломат. Основатель Американского Академического Консорциума «За культуру и академический обмен между Востоком и Западом», исполнительный директор международного проекта «Университеты» 1998 Петер
ТУЛВИСТЕ профессор, доктор психологии. В 1993–1998 гг. – ректор университета г. Тарту, с 1994 г. – вице-президент Эстонской Академии наук Ронан МЭРФИ профессиональный дипломат. В 1997–2003 гг. – посол Ирландской Республики в Москве
КОНОПАТОВ Александр Дмитриевич доктор технических наук, профессор, академик РАН, герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Государственной премий. С 1965 по 1993 гг. – главный конструктор, начальник КБ химавтоматики г. Воронежа
ГОНЧАРОВ Юрий Данилович писатель, член Союза писателей СССР, лауреат Государственной премии РСФСР, премии им. А. Платонова Теодор
БЕРХЕМ профессор, доктор философии, президент Германской службы академических обменов (DAAD), ректор Вюрцбургского университета, с 1983 по 1987 гг. – президент Конференции ректоров вузов ФРГ
1999 год
САДОВНИЧИЙ Виктор Антонович академик РАН, ректор Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, президент Союза ректоров России, президент Евразийской ассоциации университетов 2003 Вильфрид
ГРЕКШ профессор, ректор Университета г. Галле, ФРГ
ВЕРБИЦКАЯ Людмила Алексеевна доктор филологических наук, профессор, ректор Санкт-Петербургского государственного университета, Президент Российской ассоциации преподавателей русского языка и литературы
АРЗАМАСЦЕВ Александр Павлович профессор, академик РАМН, заведующий кафедрой фармацевтической химии академии им. И.М. Сеченова
2007 год
БЫКОВ Валерий Алексеевич генеральный директор Всероссийского научно-исследовательского института лекарственных и ароматических растений, академик РАМН, академик РАСХН, директор Центра биотехнологий г. Москва, заведующий кафедрой биологических и фармакологических технологий Московской медицинской академии имени И.М. Сеченова
2008 год
Герхард ХЕСЛЬ коммерческий директор ООО «Nokia Siemens Networks»
ТРЕТЬЯКОВ Юрий Дмитриевич академик РАН, доктор химических наук, профессор, декан факультета наук о материалах Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова БОРИСОВ Василий Иванович член-корреспондент РАН, лауреат Государственных премий СССР и РФ, доктор технических наук, профессор
2010 год
Франк РЕССНЕР профессор кафедры технической химии Ольденбургского университета, ФРГ РЕМИЗОВ Виталий Борисович профессор, директор Государственного музея Л.Н. Толстого (Москва), заведующий кафедрой духовного наследия Л.Н. Толстого ТГПУ им. Л.Н. Толстого
2011 год
Эрменехильдо Лопес ГОНСАЛЕС профессор, директор департамента международных отношений Леонского университета (Испания)
ИЛЬИН Владимир Александрович доктор физико-математических наук, профессор, академик РАН, зав. кафедрой общей математики факультета вычислительной математики и кибернетики Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова Его Святейшество Патриарх Московский и всея Руси КИРИЛЛ 2012 Ульрих БРАНДЕНБУРГ Чрезвычайный и Полномочный Посол Германии в РФ Наваб Зада Махмуд ЗЕБ ХАН министр образования, просвещения и природных ресурсов Республики Пакистан 2013 АЛФЕРОВ Жорес Иванович академик и вице-президент РАН, председатель Президиума Санкт-Петербургского научного центра РАН, ректор и организатор Санкт-Петербургского академического университета, депутат Государственной Думы, сопредседатель Консультативного научного совета фонда «Сколково», лауреат Нобелевской премии 2000 года по физике ИВАНОВ Михаил Юрьевич профессор, лауреат премии Резерфорда Канадского Королевского общества, координатор научной сети Европейского союза по сверхсильным лазерным полям Йорг БЕККЕР проректор по стратегическому планированию и контролю качества Вестфальского университета имени Вильгельма, почетный профессор ВШЭ
2014 год
Фидель КАСТРО Диас-Балард профессор, вице-президент Академии наук республики Куба Энтони СТАРАС профессор университета штата Небраска (США), редактор журналов «Reviews of Modern Physics» и «Physical Review A»
НАУМКИН Виталий Вячеславович директор Института востоковедения РАН, профессор, доктор исторических наук, академик РАН
2015 год
БУХШТАБЕР Виктор Матвеевич профессор, доктор физико-математических наук, член-корреспондент Российской академии наук, главный научный сотрудник МИАН им. В.А. Стеклова
РОГОЗИН Дмитрий Олегович доктор философских наук, Заместитель Председателя Правительства Российской Федерации, председатель коллегии Военно-промышленной комиссии Российской Федерации, Морской коллегии при Правительстве РФ
2017 год
Сьюзан ГАРТОН руководитель департамента магистерских программ в области преподавания английского языка университета Астон (Бирмингем,Великобритания), председатель комитета научных исследований международной ассоциации TESOL, действительный член Академии высшего образования Великобритании, лауреат национальной премии Великобритании National Teaching Fellowship, автор многочисленных работ в области подготовки преподавателей иностранных языков Бадамсурэн ХООХОР Генеральный директор КОО «Предприятие Эрдэнэт» (Монголия), вице-президент Делового совета по сотрудничеству с Российской Федерацией, президент Горной Палаты Монголии ЗОРЬКИН Валерий Дмитриевич доктор юридических наук, профессор, Заслуженный юрист РФ, Председатель Конституционного Суда РФ
ГРОМЫКО Алексей Анатольевич Президент Ассоциации европейских исследований, директор Института Европы РАН, член-корреспондент РАН
Урсула ХИРШФЕЛЬД профессор университета имени Мартина Лютера (г. Галле, Германия), доктор филологических наук, директор Института речеведения и фонетики
МАКАРОВ Валерий Леонидович академик РАН, директор ЦЭМИ РАН, президент РЭШ, директор ВШГА МГУ им. М.В. Ломоносова, руководитель совместной лаборатории ВГУ и ЦЭМИ РАН
Михаэль А. ПОПП председатель правления Европейского акционерного общества
Bionorica SE ТАРАТУХИН Виктор Владимирович профессор, доктор философии, кандидат технических наук, директор по глобальному сотрудничеству академической инициативы Next-Gen компании SAP, региональный директор по Кремниевой Долине, представитель компании в Стэнфордском университете (Stanford University), управляющий директор Европейского исследовательского центра в области информационных систем (ERCIS) Вестфальского университета имени Вильгельма (г. Мюнстер, Германия) КАСИМОВ Николай Сергеевич академик РАН, президент географического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, первый вице-президент Русского географического общества, физико-географ, ландшафтовед-геохимик 2019 Стивен Джордж Сидни ХЕЙГЕН профессор, международный эксперт по высшему образованию Европейской комиссии, директор компании Semantika Ltd Клаус-Дитер ХАЙНЦЕ руководитель химического / промышленного технопарка (Dow Olefinverbund GmbH Leiter ValuePark, Германия), инициатор создания Ассоциации немецких выпускников ВГУ ШВАРЦ Альберт Соломонович профессор университета в Дэвисе (Калифорния, США), универсальный математик, автор выдающихся работ в области топологии, теории категорий, функционального анализа
2021 год
Маттиас ФРАЙЗЕ профессор Семинара славистики Гёттингенского университета
2024 год
ФОМЕНКО Анатолий Тимофеевич заведующий кафедрой дифференциальной геометрии и приложений МГУ им. М.В. Ломоносова, доктор физико-математических наук, профессор, академик РАН
Ректоры Воронежского Государственного Университета
ЕНДОВИЦКИЙ Дмитрий Александрович (р. 1970) Ректор ВГУ в 2011–2025 Доктор экономических наук, профессор. В 1993 году закончил экономический факультет ВГУ. С 1999 года по 2011 г. – заведующий кафедрой экономического анализа и аудита ВГУ. С 2006 года по 2011 г. – проректор ВГУ по экономическому развитию и инновациям. С 01.02.2011 г. – ректор Воронежского госуниверситета. Председатель Совета по защите докторских диссертаций по специальности 08.00.12 – Бухгалтерский учет, статистика. С 1994 г. Д.А. Ендовицкий принял участие в проектах по изучению проблем глобальной экономики, инвестирования и университетского менеджмента (США, Ирландия, Франция, Бельгия, Испания, Австрия, Польша, Германия, Италия, Китай, Израиль). Реализованные проекты (координация): Стратегическое партнерство между ВГУ и ОАО «Минудобрения»; Стратегическое партнерство между ВГУ и ОАО «Новолипецкий металлургический комбинат»; Проекты «Оксфордского Российского Фонда» в Воронеже; Проекты между ВГУ и ОАО «Конструкторское бюро химавтоматики»; Партнерство между ВГУ и Компанией «Прайсвотерхаус Куперс»; Осуществляется под руководством проф. Д.А. Ендовицкого создание Института Конфуция (культурного и языкового центра КНР) по ЦЧР; Стратегическое партнерство между ВГУ и группой компаний «Эфко».
ТИТОВ Владимир Тихонович (1951–2016) Ректор ВГУ в 2006–2010 Доктор филологических наук, профессор. В 1974 году кончил факультет романо-германской филологии ВГУ. С 2001 года В.Т. Титов является председателем научного совета Воронежского Межрегионального института общественных наук, созданного при поддержке Министерства образования РФ, АНО "ИНО-Центр (Информация.Наука.Образование.)", Института перспективных российских исследований им. Кеннана (США), Корпорации Карнеги в Нью-Йорке (США), Фонда Джона Д. и Кэтрин Т. МакАртуров (США).
БОРИСОВ Иван Иванович (р. 1936) Ректор ВГУ в 1998–2005 Почётный работник высшего профессионального образования, доктор философских наук, профессор. Во время его ректорства был открыт ряд факультетов (ФКН, фармацевтический, философии и психологии, международных отношений). В 1963 г. закончил исторический факультет ВГУ. В 1977–1979 гг. – преподаватель-советник по философии на Кубе, с 1980 по 1987 год – председатель профкома. В 1988–1998 гг. – проректор по научной и учебной работе гуманитарных факультетов. С 2006 по 2014 год – профессор кафедры истории философии факультета философии и психологии. Специалист в области истории философии, руководитель научной школы «Человек в истории».
ГУСЕВ Владимир Васильевич (1931–2007) Ректор ВГУ в 1987–1998 Кандидат исторических наук, профессор. В 1954 г. окончил историческое отделение историко-филологического факультета ВГУ. В 1965–1972 – декан исторического факультета, в 1973–1987 – проректор ВГУ по учебной работе, в 1977–2007 – заведующий кафедрой нового и новейшего времени.
БЕЛИКОВ Алексей Митрофанович (1931–2005) Ректор ВГУ в 1983–1987 В 1955 г. окончил Московский институт стали и сплавов. Доктор технических наук, профессор; с 1971 г. – заведующий кафедрой физики металлов Воронежского политехнического института, с 1977 г. – проректор ВПИ по научной работе. Был вдумчивым и тактичным руководителем, в 1987 г. перешел в Воронежский технологический институт на должность заведующего кафедрой.
ПЛАКСЕНКО Николай Алексеевич (1918–2011) Ректор ВГУ в 1973–1983 Заслуженный деятель науки Российской Федерации, доктор геолого-минералогических наук, профессор. В 1941 году закончил геологический факультет ВГУ. Участник Великой Отечественной войны, топограф танкового корпуса, полковник. После войны занимал должности заведующего кафедрой, декана геологического факультета, проректора ВГУ по учебной работе.
МЕЛЕШКО Валентин Пименович (1911–1978) Ректор ВГУ в 1965–1973 Заслуженный деятель науки и техники Российской Федерации, доктор химических наук, профессор. Окончил химический факультет ВГУ в 1939 г. Участник Великой Отечественной войны, демобилизован в звании майора артиллерии. С 1961 – заведующий кафедрой аналитической химии, в 1963–1965 – директор научно-исследовательского физико-химического института ВГУ. Во время его ректорства был образован факультет ПММ, университет был награжден Орденом Ленина.
МИХАНТЬЕВ Борис Иванович (1907–1998) Ректор ВГУ в 1953–1965 Доктор химических наук, профессор. В 1935 году окончил химическое отделение Чкаловского педагогического института. Участник Великой Отечественной войны, инженер-майор. Возглавлял ВГУ в годы строительства и развития – у университета появились новые общежития и корпуса, возрастает число факультетов – с 6 до 11, возникают и крепнут международные связи ВГУ. В 1965–1984 гг. – заведующий кафедрой высокомолекулярных соединений химического факультета ВГУ. Возглавлял проблемную лабораторию химии высокомолекулярных соединений ВГУ.
РОГОВ Виктор Яковлевич (1909–?) Ректор ВГУ в 1945–1946 Кандидат физико-математических наук, доцент. При нем началось послевоенное восстановление университета. С 1947 – заведующий кафедрой теоретической физики, проректор ВГУ по научной работе. С 1956 – проректор Иркутского государственного университета.
ГЛИСТЕНКО Николай Иванович (1906–1985) Ректор ВГУ в 1941–1945 В 1927 году окончил Воронежский университет, в 1934 – аспирантуру по специальности «Неорганическая химия». Кандидат химических наук, доцент кафедры неорганической химии. Принимал участие в эвакуации и реэвакуации университета, выполнении заказов для фронта. В 1955–1957 гг. работал советником в Министерстве высшего образования Китайской народной республики.
ЛАТЫШЕВ Николай Петрович (1900–1976) Ректор ВГУ в 1939–1941 и 1946–1953 В 1938 г. окончил Институт красной профессуры Кандидат экономических наук, доцент кафедры политической экономии ВГУ. В 1954–1966 годах работал на кафедре политической экономии Воронежского государственного педагогического института (до 1963 г. – заведующий кафедрой). Участник Великой Отечественной войны, гвардии полковник, комиссар Воронежского добровольческого полка. Организатор послевоенного восстановления университета.
ПТУШКИН Григорий Михайлович (1902–1959) Ректор ВГУ в 1938–1939 Окончил Ленинградский коммунистический политико-просветительский институт. Кандидат исторических наук, доцент. В 1940–1941 гг. – декан исторического факультета ВГУ. Участник Великой Отечественной и советско-японской войн; политработник, демобилизован в звании майора.
ЩЕПОТЬЕВ Алексей Львович (1891–1938) Ректор ВГУ в 1936–1938 Окончил экономический факультет Воронежского университета. С 1922 г. – заведующий Воронежским губернским отделом народного образования. В 1928–1932 г. – зам. Наркома просвещения Крымской автономной республики, в 1932–1936 – ректор Томского университета. Необоснованно репрессирован и расстрелян в 1938 г.
НОРИН Анатолий Яковлевич (1899–1938) Ректор ВГУ в 1934–1936 Окончил Институт красной профессуры, профессор-географ. В Воронеже работал с 1929 г., был директором подготовительного отделения института марксизма-ленинизма ЦЧО. В годы его ректорства шел процесс пополнения университета квалифицированными преподавательскими кадрами, становление ВГУ как крупнейшего вуза Черноземья. В 1937 г. был необоснованно репрессирован, в 1938 – расстрелян.
ПОДВОЛОЦКИЙ Иван Петрович (1900–1938) Ректор ВГУ в 1932–1934 Профессор кафедры философии ВГУ. В Воронеж приехал в 1929 г., после окончания Института красной профессуры. Проявил себя энергичным организатором учебного процесса. При нем состоялся массовый набор в аспирантуру (сразу 100 человек) по различным наукам естественного профиля. Необоснованно репрессирован и расстрелян в 1938 г.
САПОЖНИКОВ Павел Флегонтович (1897–1938) Ректор ВГУ в 1929–1931 После гражданской войны окончил Институт красной профессуры, в 1920-е гг. преподавал теорию права и диалектической материализм в Московском университете. С именем Сапожникова связано проведение крупных научных экспедиций учеными и студентами ВГУ. С 1932 г. – ректор Воронежского сельскохозяйственного института. В 1933 г. необоснованно арестован, в 1938 г. – расстрелян.
ЧУИЧ Георгий Трифонович (1891–1941) Ректор ВГУ в 1927–1929 Профессор, специалист по сербской филологии. Окончил филологический факультет Московского университета. В 1922 году возглавлял Воронежский губернский отдел народного образования, с 1923 преподавал в ВГУ на кафедре славяноведения. С 1929 г. – ректор Иркутского государственного университета, с 1930 – ректор Томского педагогического института.
ПУЧКОВСКИЙ Сергей Евфимович (1872–1948) Ректор ВГУ в 1925–1927 Заслуженный деятель науки и техники РСФСР, доктор биологических наук, профессор. Окончил Дерптский (Юрьевский) ветеринарный институт, в котором затем был профессором оперативной хирургии и эмбриологии Специалист в области эмбриологии и гистологии. С 1927 г. – ректор Воронежского ветеринарного института.
РЕГЕЛЬ Василий\\Вильгельм Эдуардович\\Андреас Фридрих Вильгельм Регель (9.12.1857, Санкт-Петербург - 1.12.1932, Ковно) статский советник (1.9.1914), заслуженный профессор Юрьевского Университета (10.10.1917), член-корреспондент Императорской Академии Наук (1898), окончил: Санкт-Петербургское (1868-75) и историко-филологический факультет Императорского Санкт-Петербургского университета (1875-79), по ходатайству профессора В.И. Ламанского оставлен в университете для подготовки к получению профессорского звания по славянской истории (1879), в командировке для работы в зарубежных архивах: Афины, остров Патмос, Берлин, Париж, Рим, Вена, Лондон, Барселон и др. (1884-88), приват-доцент Петербургского университета (16.8.1888-10.1.1910), защитил магистерскую диссертацию на тему «О хронике Козьмы Пражского» (1890), присвоена степень магистра всеобщей истории (20.3.1892), редактор журнала «Византийский временник» (1894-1914), надворный Советник (1.1.1905) историк-византинист и славист, магистр всеобщей истории (1.9.1914), директор Юридических Высших женских Курсов (1915-18), профессор кафедры всеобщей истории Императорского Юрьевского Университета (1.8.1914-1918), в Юрьеве издал три тома журнала «Византийское обозрение» (1915-17), 1-й ректор Воронежского государственного университета (1918-25), в г. Воронеж: основатель и 1-й директор Музея древностей и изящных искусств Воронежского государственного университета (1923-30), эмигрировал в Литву (1930), кавалер орденов: св. Анны 2-й ст. (1.1.1902) и 3-й ст. (1895), унаследовал каменный доми 35 десятин земли в Петербурге и 6000 десятин земли в Минской губернии (1907); жена (1889) в браке родила: сына (1890) и дочь (1892);
©Воронежский государственный университет. Все права защищены. При использовании материала ссылка обязательна.
http://www.vsu.ru/ru/university/general/history/rectors.html
о Воронежских древностях рассказали
© Copyright: Александр Николаевич Юрасов, 2025
Свидетельство о публикации №225122300930
Свидетельство о публикации №225122300930
Рецензии