Приглашение к смерти ник картер перевел лев шкловс

    


       НИК КАРТЕР
      
       ПРИГЛАШЕНИЕ К СМЕРТИ (№226)
      
      
      
      ГЛАВА ПЕРВАЯ
      
      Из-за туманного дождя Трафальгарская площадь сверкала в желтом свете натриевых ламп. Дымка частично скрывала вершину колонны Нельсона и собиралась в лужах у ее основания. Шла середина недели, девять вечера, но улицы были забиты рождественскими покупателями, спешащими потратить свои деньги. На Пэлл-Мэлл, напротив Национальной галереи, оркестр Армии спасения играл «Hark, the Herald Angels Sing».
      
      Высокий мужчина в темном пальто Burberry и твидовой кепке, низко надвинутой на глаза, остановился, проходя мимо. Одна рука высунулась из-под пальто, и монеты звякнули в кружке. — Благослови вас Бог, сэр.
      
      Мужчина поспешил дальше, ветер хлестал дождем ему в лицо. Перейдя площадь, он двинулся по Уайтхоллу и снова остановился, оглядываясь назад. Скомканная газета пролетела по канаве, задела его ногу и покатилась дальше. Из-за угла выехал автобус. Мужчина ускорил шаг. В последний момент он перебежал широкую улицу и вскочил на подножку у Кенотафа. Когда автобус отъехал от обочины, мужчина пробрался к самому заднему сиденью.
      
      Всю дорогу до Пимлико он не спускал глаз с заднего стекла. На его лице застыло настороженное выражение. Но когда он сошел у Воксхолл-Бридж и пошел по южному берегу Темзы, его черты расслабились. Он свернул в Леффлер-лейн — крошечную улочку, едва ли шире переулка. Здесь здания были узкими и глубокими, и почти в каждом третьем располагался паб или ночной клуб.
      
      У дома №221 он остановился. Двойные двери без окон не могли сдержать рокочущий ритм музыки. В витрине красовалось фото длинноногой блондинки в откровенном костюме. Над дверью кричащая неоновая вывеска гласила: «У ЛОЛЫ».
      
      Ник заметил слабый свет в окне квартиры над клубом. Он толкнул дверь. В крошечном вестибюле за стойкой сидела костлявая женщина средних лет. — Вы член клуба, сэр? — Два фунта двадцать пенсов, — ответил Ник, протягивая банкноту.
      
      Внутри зал был тускло освещен. Полтора десятка столов, сцена с группой и длинная S-образная стойка бара, подсвеченная зеленым и красным. На стойке танцевали полуобнаженные девушки, улыбаясь пустыми глазами. Настоящая жизнь здесь начнется только после полуночи. — Виски, неразбавленное, — бросил Ник толстому лысому бармену.
      
      Оглядевшись, он не увидел Лолы. В дальнем конце бара он заметил нишу с дверью, на которой висела табличка «Частный вход/Закрыто». Дождавшись момента, когда взгляды всех мужчин будут прикованы к танцовщицам, Ник достал связку отмычек. Второй ключ подошел. Он вошел и запер дверь за собой.
      
      Наверху он оказался в узком коридоре. Дверь с надписью «Офис» была слева, а дверь справа — без опознавательных знаков. Из-под нее пробивался свет. На этот раз Ник воспользовался кредитной картой, чтобы отжать защелку. Из глубины квартиры доносился шум льющейся воды. Улыбаясь, Килмастер вошел и тихо закрыл дверь.
      
      За запотевшим стеклом душевой кабины двигалась тень женщины. Когда вода стихла, из-за двери показалась округлая рука, чтобы забрать полотенце. Она вышла — высокая, грациозная, с гривой иссиня-черных волос. Это была зрелая женщина с высокими скулами, ярко-зелеными глазами и чувственным, широким ртом. Даже без макияжа она выглядела ослепительно.
      
      Вытершись, она прошла в раздевалку, надушилась и небрежно провела щеткой по губам. Внезапно она застыла. Тонкий запах табачного дыма достиг ее ноздрей. Она не курила.
      
      Она осторожно вышла в гостиную. В тени у окна она увидела силуэт высокого мужчины, глядящего на улицу. Ее рука нырнула в ящик итальянского комода, пальцы сжали рукоять автоматической «Беретты». — Руки вверх и медленно повернись. Очень медленно.
      
      Фигура повернулась, но руки остались опущены. Мужчина начал движение к ней. — Стой! Я предупреждаю! — Ее палец напрягся на спуске. Мужчина продолжал идти. — Чертов дурак! — выкрикнула она и нажала на курок.
      
      Боек щелкнул впустую. Мужчина шагнул в круг света и разжал ладонь. В ней лежал боек от её пистолета. — Привет, Серена. Ты немного прибавила в весе, не так ли? — Ник Картер! — выдохнула она. — Ты, чертов ублюдок!
      
      
      
      ГЛАВА ВТОРАЯ
      
      Она выбрала клуб «Челси», и когда Картер последовал за ней вслед за метрдотелем, он осознал, почему она спрашивала о его представительском счете.
      
      Ресторан был обставлен со вкусом, без малейшего намека на nouveau riche. Стены были обшиты панелями из настоящего полированного дуба. Старомодные газовые фонари, висящие над столами на стенах, были действительно старыми, их латунь была отполирована до золотистого оттенка. Ковровое покрытие было толстым и мягким, каким может быть только чистая шерсть. Столы были круглыми, из массивных досок и искусно сервированными. Вся комната тонула в мягкой тени от фонарей и свечей, но не так сильно, чтобы это утомляло глаза. Звуки были едва слышны — настолько хорошим был акустический дизайн зала.
      
      Смокинг метрдотеля должен был стоить около четырехсот долларов, и он носил Rolex низко на левом запястье, под манжетой, так, чтобы это нельзя было не заметить. Он вел себя скорее назидательно, чем подобострастно.
      
      — Я предлагаю столик у стены для вас и вашего гостя, мадемуазель. Мы ожидаем довольно значительную толпу сегодня вечером. Так будет спокойнее. — Как скажешь, Доминик, — промурлыкала Лола, ослепив его улыбкой.
      
      — Отличное заведение, — прорычал Картер. — Мне оно нравится. — А что, если бы у меня не было счета на расходы? — Тогда бы тебя здесь не было, — она сказала это, даже не изменив улыбки.
      
      Каждый мужской взгляд в заведении следил за их продвижением. Грудь Лолы без лифчика исполняла дикий танец, пытаясь вырваться из облегающего черного платья длиной до пола. Масштабы этой красоты были открыты для осмотра, поскольку передняя часть платья была разрезана до самого пупка.
      
      За столом Доминик выдвинул их стулья один за другим. Он щелкнул пальцами, и к нему подплыли два официанта, чтобы пододвинуть их обратно к столу. Один из них остался, чтобы принять заказ на напитки.
      
      — Я буду джин, чистый, — сказала Лола. — Месье будет «Чивас», неразбавленный. И, я думаю, у нас будет тарелка креветок, паштет из лобстера, несколько устриц и немного икры. — Белуга, мадемуазель? — Это самое дорогое? — Oui, mademoiselle. — Тогда белуга, — ответила она и сверкнула зубами, глядя на Картера.
      
      — Ах, маленькая Серена, ты изменилась. — Пожалуйста, давай впредь называть меня Лолой. Картер улыбнулся в ответ, стиснув зубы: — Лола, так Лола.
      
      Принесли напитки. Она подняла свой бокал: — За самого большого ублюдка, которого я когда-либо встречала. — За одну из самых красивых сук, с которыми я когда-либо спал.
      
      Она и глазом не моргнула: — Если ты помнишь, Картер, это я постелила ту постель. Она была права. Она напала на него на вилле на Лазурном берегу и продержала его в постели достаточно долго, чтобы кто-то успел подложить бомбу под водительское сиденье его машины.
      
      — Как я могу это забыть, — пробормотал он. Они выпили. Она изящно приложила к своим алым губам салфетку и наклонилась вперед. — Итак, что ты хотел сказать? — Герхард Рауз. Когда-нибудь слышала о нем?
      
      Ее большие зеленые глаза сузились от сосредоточенности. Прошло несколько секунд, прежде чем она ответила. — Слышала имя. Торговал оружием, не так ли? Также время от времени брал заказы на убийства, когда цена была подходящей?
      
      Картер кивнул: — Он стал очень богатым и очень осторожным человеком. Он ушел на покой около двух лет назад, в Рио, в роскошь. — Хм, это то, что сделала бы я, — задумчиво произнесла она. — Но ты слишком жадная, — сказал Картер.
      
      Ее глаза вспыхнули, а затем она усмехнулась: — Ты прав. А что насчет Рауза? — Он вольный игрок, но в отличие от тебя, работающей на обе стороны, он предпочитал рубли. Вот почему мы так часто пытались прижать его. — Но вы никогда этого не делали. — Никогда, — признался Картер.
      
      Ее улыбка стала шире: — Для меня он уже герой. Картер проигнорировал ее колкость. — Пока он оставался в Рио и не лез в наши дела, мы оставляли его в покое. Но около двух недель назад он всплыл в Мадриде. Прежде чем мы смогли кого-нибудь на него навести, он исчез. Один из наших людей видел его в аэропорту в Мюнхене. Меня послали туда, но он уже сбежал.
      
      — Неуловимый маленький засранец, не так ли? — Очень, — кивнул Картер. — Я получил наводку и последовал за ним в Париж. Я снова упустил его, но узнал, что он собрал команду. — Для чего? — Это то, что мы хотим выяснить. Если Рауз вышел на свет, значит, дело идет о чем-то очень крупном и стоящем огромных денег.
      
      Она пожала плечами и подала знак повторить напитки. — Какое это имеет отношение ко мне? Я не знаю Рауза. Прежде чем Картер успел ответить, появился официант с новым заказом. Прежде чем он ушел, Лола заказала пять блюд, и все — по высшему разряду. — А вино, мадемуазель? — Выбирайте сами, — сказала она и отослала его щелчком пальцев.
      
      Картер содрогнулся. В таком месте, как это, позволить сомелье самому выбрать вино обычно означало счет около двухсот долларов за бутылку. — Извини меня, Лола, но разве не мужчина обычно делает заказ? — Проснись, Ник. — Только не когда ты со мной. Теперь продолжай.
      
      Картер вздохнул и вернулся к делу: — Два дня назад, как раз перед тем, как покинуть Париж, он отправил письмо до востребования в Лондон. Мне удалось добраться до копии, но всё, что я смог из неё вытянуть — это имя и адрес: Нодо, Тоттенхэм-Корт-роуд, 14.
      
      Ее брови нахмурились: — Это тайник, причем с этой стороны закона. Картер кивнул: — Задняя часть букмекерской конторы. Вход находится в переулке. Ящик можно взять напрокат по почте. Просто отправляешь свои десять фунтов в неделю, и никто не видит, как ты забираешь почту. — Итак, всё, что у тебя есть, это контактное имя — Нодо. — Вот и всё. Я прошел через Скотленд-Ярд, ребят из МИ-5 и все контакты, которые они могли мне дать. Рауз опережает меня на два дня, и что бы там ни планировалось, это случится скоро.
      
      — Так ты хочешь, чтобы я помогла тебе найти Нодо? Картер ухмыльнулся: — Поскольку ты, вероятно, знаешь каждого подонка в Лондоне, я полагаю, что для тебя это будет легко. Одна тщательно выщипанная бровь изогнулась: — Насколько просто? — Тысяча фунтов. — В день, — сказала она, осушая свой бокал. — Ты не в своем уме, — парировал Картер. — Ладно. Семьсот пятьдесят в день, и мы ужинаем здесь каждый вечер. — Пятьсот долларов, и мы едим рыбу с картошкой. Она скорчила гримасу: — Шестьсот пятьдесят, и я готовлю сама. — С каких это пор ты готовишь? — Я и не готовлю. Но у меня есть подруга-проститутка, которая абсолютный гурман. Я зову её в особых случаях. — Договорились, — сказал Картер, и в этот момент принесли еду.
      
      Вернувшись к ней домой, чтобы она могла переодеться во что-то более подходящее для работы, они наняли такси на всю ночь и отправились на охоту. Первым местом была огромная, раскидистая дискотека после закрытия на Виктория-Док-роуд. Каждая женщина там, казалось, только что пришла с панели Сохо, а каждый мужчина выглядел так, будто его только что выпустили из психиатрической лечебницы Бродмур.
      
      — Милое местечко, — прокомментировал Картер. — Просто пей свой лимонад и дай мне пообщаться. Она обходила зал в течение получаса и вернулась ни с чем. Следующее заведение, «У Дюка» на Рэтбоун-стрит, было таким же шумным и захудалым, но контингент там был классом повыше. Парни у Дюка выглядели так, словно могли бросить тебя в реку, даже не перерезав горло. Это заняло еще меньше времени.
      
      В течение следующих двух часов названия мест расплывались. Картер видел больше «джентльменов», избавляющихся от выпитого пива, чем имеющих дело с людьми. Лола проводила свою обычную разведку, повсюду передавая слова о том, что хочет связаться с «Нодо» по деловым соображениям. По большей части это был тупик, но в одном заведении она узнала, чем знаменит Нодо.
      
      — Он водитель. Один из лучших. Говорят, он помешан на всём, что имеет двигатель. — Куда теперь? — спросил Картер с затуманенными глазами. — Мы продолжаем движение.
      
      Около трех часов ночи они добрались до места под названием «Злой Лук». Оно было поменьше остальных и гораздо менее многолюдным. Лола подвела Картера к пустому краю стойки.
      
      — Итак, Лола, милая, что будешь? — Джин, Гленда. А моему приятелю пинту твоего лучшего биттера. Гленда была высокой блондинкой, чей цвет волос колебался между соломенным и платиновым. Картер догадался, что ей было около сорока, но она хорошо сохранилась. Только её глаза убедили его, что она старше, чем выглядит — они видели всё, и удивить их было невозможно.
      
      Она поставила джин перед Лолой, а биттер перед Картером: — Прошу, дорогая. Ее взгляд охватил Ника с оценивающим одобрением — точно так же мясник смотрит на отборный кусок говядины. Картер потянулся за деньгами, но Лола вытащила двадцатифунтовую банкноту и подтолкнула её через прилавок. — Сдачу оставь себе, дорогуша. — Чему я обязана такой щедростью? — промурлыкала блондинка. — Я ищу парня. Говорят, у него хорошие связи и он водит как Стерлинг Мосс.
      
      Глаза Гленды сузились. — И кто бы это мог быть? — Его контактное имя — Нодо. Вы его знаете? Картер сразу почувствовал, что они попали в точку. Он начал доставать ещё одну двадцатку, когда колено Лолы врезалось в его ногу. — Ник хотел бы обсудить с ним дела. — Я знаю его, — сказала Гленда, — но не видела здесь почти полгода. — Но вы могли бы навести нас на него? — Могла бы.
      
      Снова удар коленом, и Картер завершил движение, выложив вторую двадцатку. Гленда улыбнулась, когда купюра исчезла в вырезе её платья. — Сегодня уже поздно, но я могу сделать пару звонков утром. — Мы будем признательны, — сказала Лола, соскальзывая со стула. — Как его полное имя? Гленда ухмыльнулась: — Ну, дорогая, если бы ты его знала, ты бы не давала мне чаевые за звонки, верно? Лола рассмеялась: — Ты права. Позвони мне в клуб. — Сделаю.
      
      Выйдя на улицу и сев в такси, Картер спросил: — Думаешь, она не врет? — О да, она знает, как с ним связаться. — Куда теперь? — Домой, — сказала она. — Сегодня мы сделали всё, что могли.
      
      Был еще один клуб на Темзе, недалеко от Блэкфрайарз, в который они не зашли. Он назывался «Рыбак». Лола не повела туда Картера, потому что им управлял один из её старых любовников, которого она теперь презирала. Именно в тот момент, когда Картер помогал Лоле выйти из такси в Воксхолле и принимал её предложение перекусить, Герхард Рауз появился из тумана над рекой и вошел в «Рыбака».
      
      Рауз был крупным мужчиной с массивным торсом, широкими плечами и бочкообразной грудью. Его загорелое лицо под двухдневной щетиной выглядело обветренным. Подбородок выпирал вперед, словно бросая вызов, а большой нос окружали водянистые глаза. Взгляд был хищным, как у стервятника, постоянно ищущего цель.
      
      Он протиснулся сквозь толпу, его глаза сканировали столы в темной части клуба. Заметив своего человека, он прошел мимо рыболовных сетей, весел и якорей, украшавших стены. — Нодо. — Проснись.
      
      Деймон Нодорамус был долговязым, чисто выбритым мужчиной с уродливым, изрытым оспинами лицом. Он ел рыбу, у которой всё еще была голова, и запивал её пивом большими глотками. Глаза рыбы казались живыми.
      
      — Как продвигаются дела? — спросил Рауз после того, как официантка приняла заказ на пиво. — Фургон готов, двойные задние двери, как ты хотел. Около часа назад угнал «Форд Эскорт». Это машина для сброса. Рауз кивнул: — А машины для перехвата? — «Ровер» и «Кортина». «Ровер» твой. Можешь гнать его прямо в Хитроу и оставить на парковке. Я распоряжусь, чтобы его забрали через пару дней.
      
      Рауз закурил тонкую сигару: — Наш объект прилетает завтра в Хитроу в 6:10 утра. Это значит, что «Ровер» и «Кортина» должны быть на позициях сегодня ночью. Я хочу быть на трассе М4 со стороны Паддингтона к шести утра завтрашнего дня. Проблем не будет?
      
      Нодорамус покачал головой: — Встречаемся у гаража моего брата около пяти. У тебя есть «железо»? — Два «Стэна». Это всё, что нам понадобится. Высокий грек внутренне содрогнулся, но не подал виду. Этот Рауз был хладнокровным ублюдком. Обычно Нодо не брался за работу, где в контракте был пункт «без свидетелей», но в этот раз деньги были слишком хороши.
      
      — Что если парень опоздает на самолет? — Я об этом позаботился, — ответил Рауз. — У меня есть свой человек в аэропорту, он сообщит машину и номер. Что-нибудь еще? — Нет. Ты уверен, что он поедет по М4? — Уверен. Это единственный путь в Уэльс. Послушай, Нодо, тебя рекомендовали как лучшего. Не подведи меня. — Я сказал, что сделаю работу — я её сделаю. — Смотри у меня.
      
      Рауз встал, бросил банкноты на стол и ушел. Он лениво подумал, не стоит ли упомянуть Нодо, что за ним следили через всю Европу. Нет, решил он, чем меньше Нодо знает, тем лучше.
      
      Картер закурил и со вздохом откинулся на спинку стула. — А я думал, ты не умеешь готовить. Лола усмехнулась: — Любой может вскипятить воду и поджарить яичницу. — Это было восхитительно, — сказал он, наблюдая, как она убирает посуду в раковину. — Ты выглядишь так, будто готов уснуть прямо здесь. — Так и есть. Я не спал последние сорок восемь часов. — Тебе есть где остановиться? Он кивнул: — Конспиративная квартира компании недалеко от Чаринг-Кросс. — Боже, это на другом конце города. В утренних пробках потратишь два часа. — Знаю, — он устало поднялся. — Пойду я. Лола остановила его, положив руку на локоть. — Картер... за шестьсот пятьдесят в день я могу позволить тебе переночевать на диване. Он достаточно большой. — Не хотел бы тебя стеснять, — сухо ответил он. — Тогда проваливай, ублюдок. — Но если ты позволишь мне принять душ, то я согласен.
      
      Картер стоял в душе, позволяя теплой воде бить в лицо и барабанить по ушам, поэтому он почти не услышал, как открылась дверь кабинки. Он открыл один глаз. Лола стояла в проеме, поставив одну ногу на край ванны. Она была совершенно обнажена, и вид её груди с темными сосками, направленными на него сквозь пар, заставил его забыть об усталости.
      
      — Не собираешься пригласить меня войти? — Это твой душ.
      
      Она вошла и прижалась к нему под струями воды. Аромат её волос и духов заполнил всё пространство. С закрытыми глазами она нащупала мыло и начала медленно водить им по его груди. — Я думала, ты ненавидишь меня до глубины души. — Так и есть. Мыло опустилось ниже. — Я думала, что проклята в твоих глазах. — Так оно и есть, но я не могу забыть тот день на Ривьере. — Не знал, что произвел такое впечатление. Это тоже входит в шестьсот пятьдесят долларов? — Заткнись и потри мне спину.
      
      Она подалась вперед и поцеловала его, крепко обхватив руками его шею и прижимаясь мокрой грудью к его телу. Картер начал намыливать её спину, его пальцы скользили вниз. Он столкнулся с ней лицом к лицу, её руки скользнули между ними, направляя его. Она сжала ноги, удерживая его.
      
      В ушах Картера звенело от шума воды и её тяжелого дыхания. Соски её грудей стали жесткими и эрегированными. — Я хочу тебя, — прохрипел он. — Здесь? В душе? — Почему бы и нет?
      
      Он поднял её скользкое от мыла тело, держа под мышки, а она обхватила ногами его талию. Он прислонил её к стене прямо под сопло душа. Струи горячей воды каскадом обрушились на них. Он вошел в неё, и Лола застонала. Он начал двигаться, а вода текла вокруг места их соединения. Он прибавил напор, и жалящие капли воды отскакивали от их кожи.
      
      Они двигались в унисон под непрекращающиеся стоны счастья. Она брызгала слюной и задыхалась от воды, попадавшей в рот, но покалывание в теле было слишком чудесным, чтобы останавливаться. Картер тяжело дышал, они извивались в роскошной пене и потоках воды. Когда возбуждение достигло пика, Лола опустила руку ему между ног. Картер издал громкий стон, и они взорвались вместе, сотрясаясь в мощном оргазме.
      
      Она медленно опустила ноги на дно ванны. — Прекрасный способ закончить день. Они вышли из душа и вытерлись огромными толстыми полотенцами. Она прижалась щекой к его шее: — А у тебя бывают отличные моменты, Картер.
      
      Ник чувствовал, как проваливается в туман блаженной усталости. — Ты не будешь против, если мы сейчас ляжем спать? — Ты разделишь со мной постель? — спросила она. Он кивнул: — Я проверил диван, он не так хорош.
      
      Они перешли в спальню, тускло освещенную одной лампой. Всё еще влажная, Лола упала на мягкую кровать. Её рука скользнула по его телу, когда он лег рядом. — Спокойной ночи, — прошептала она. Но Картер уже спал.
      
      
      
      ГЛАВА ТРЕТЬЯ
      
      Картер соскользнул с кровати и плеснул в лицо холодной водой. За окном занимался очередной серый зимний день. Было даже холоднее, чем накануне; казалось, дождь вот-вот превратится в мокрый снег.
      
      Лола свернулась калачиком в центре кровати, зарывшись головой в подушки. Покрывало сползло, обнажая большую часть ее красивых бедер. Ник подумал о том, чтобы оставить записку, но решил, что безопаснее будет поговорить лично. События дня были слишком важны, чтобы полагаться на случай.
      
      Он мягко потряс ее за плечо: — Серена... — У-ух... — Лола, проснись. — Иди к черту. — Я ухожу. Картер улыбнулся. Прежняя Серена проглядывала в ней, как фальшивая монета. — Я буду звонить каждые полчаса. — Попробуй только не позвонить. — Благослови тебя Господь, — сказал он и шлепнул ее по заднице. Ее ругательства были слышны ему до самой улицы.
      
      Перейдя мост, Ник нашел кофейню. Плотно позавтракав, он взял такси до конспиративной квартиры на Чаринг-Кросс. Там он побрился и переоделся. Вчера он разгуливал по Лондону безоружным, но сегодня, когда наступал «День Д», он не стал рисковать. Ник надел наплечную кобуру с «Вильгельминой» — 9-миллиметровым «Люгером», и пристегнул к правому предплечью замшевые ножны «Хьюго» с острым, как бритва, восьмидюймовым стилетом.
      
      Связь со штаб-квартирой AXE в Вашингтоне была установлена немедленно. Трубку сняла Джинджер Бейтмен, правая рука Дэвида Хоука. — Я напал на след, у меня есть помощь, — сообщил Картер. — Но пока ничего конкретного. — У нас тоже пусто, — ответила Джинджер своим певучим атлантским голосом. — Мы прогнали через компьютер все государственные и военные планы на следующий месяц. В Лондоне и остальной Англии — полное затишье. — Это не значит, что Рауз не может быть здесь по личному делу. — Возможно, но это проверить невозможно. — Всё равно проверь, — отрезал Картер. — Рауз здесь ради чего-то важного. Нодо, с которым он связался — профи за рулем. Они собираются что-то украсть.
      
      Картер отправился в Скотленд-Ярд. Благодаря поддержке МИ-5, у него был доступ ко всем базам данных. Он проверил всех водителей по найму, когда-либо попадавших в поле зрения полиции, но имени Нодо в списках не было.
      
      Каждый час он звонил Лоле: — Были звонки? — Пока нет, Ник. — Прошлой ночью ты была потрясающей. — Ты был адекватен, — ответила она сквозь зевок. — Как насчет обеда? — Сиди у телефона.
      
      В час дня он проверил архивы МИ-5 по террористам. Снова ничего. На Стрэнде он нашел уютный паб и снова набрал Лолу. — Бинго! Звонила Гленда. Нодо часто меняет места, его трудно выследить. — Знаю. Что у тебя? — В последнее время он берет оборудование у парня по фамилии Литтл. Харпер Литтл. У него гараж на Кейбл-стрит в Уайтчепеле. — Лола, ты божественна. — Ты должен мне тысячу триста фунтов. — Я заплачу за ужин.
      
      Уайтчепел встретил его серой мглой и дождем. Картер велел таксисту подождать за углом. — Будь осторожен, приятель, — предупредил водитель. — В этом районе тебе перережут глотку и помочатся на рану, чтобы остановить кровь. — Спасибо за совет.
      
      Гараж Литтла был длинным и узким. Впереди — две ремонтные стойки, в глубине — большие двойные двери во второе помещение. В грязном офисе Картер столкнулся с Литтлом — огромным детищем в засаленном комбинезоне, и Джимми — маленьким, похожим на хорька мужчиной в дешевом костюме, который явно злоупотреблял спиртным. — Харпер Литтл? — спросил Картер. — Это я. Чего надо? — Мне сказали, что через тебя можно найти Нодо. У нас есть общее дельце.
      
      Литтл осмотрел Картера как рентгеном. Мастер убийств знал, что его наплечная кобура замечена. В Британии не многие носят оружие — либо очень хорошие парни, либо очень плохие. — Нодо сейчас занят... — начал было Джимми, но Литтл грубо его оборвал и выставил вон. — Ты похож на копа, — сказал Литтл Картеру. — Я американец. — И в колониях есть копы. Картер оставил номер Лолы: — Скажи Нодо, что я жду звонка до вечера. Иначе найду другого шофера.
      
      Выйдя, Ник заметил Джимми в переулке. Тот обиженно заскулил: — Я не хуже Деймона! Я его брат! Мы с ним заодно. Картер прикинул: если Деймон — это и есть Нодо, и у него нет судимости, понятно, почему его нет в базах. — Напиши свое имя и номер, я свяжусь с тобой. Коротышка быстро нацарапал: Джимми Нодорамус.
      
      Через двадцать минут, благодаря связям в Скотленд-Ярде и звонку Бронсону Уайкоффу, Картер получил адрес по незарегистрированному номеру в Хаунслоу: Пекин-Мьюз, 24.
      
      Квартира Нодорамуса была безупречно чистой. В шкафу — дорогие костюмы ручной работы по двести фунтов каждый. В запертом ящике стола Картер нашел порнографические фото (Деймон и какая-то китаянка) и жестяную коробку с четвертью миллиона фунтов наличными. Там же лежала записка:
      
       Ровер Кортина Арфа (Литтл) Получить 7050 реалов по контракту.
      
      Картер понял: засада планируется на четырех машинах. На каминной полке стояло фото китаянки в облегающем чонсаме с надписью: «Деймону, любовь моя... Твоя Лин».
      
      Ник позвонил Клоду Дейкину в Спецотдел. — Клод, мне нужно наблюдение за гаражом Литтла. — Ник, мы на пределе. Сегодня в Хитроу прилетают четыре министра ОПЕК на встречу с премьером. Угрозы сыплются со всех сторон. Но я пошлю команду к гаражу, на всякий случай.
      
      Возвращаясь в такси, Картер размышлял: была ли это охота за дикими гусями или Рауз готовил обычное ограбление инкассаторов? Если так, то это не дело AXE.
      
      
      
      
      ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
      
      По громкоговорителю в Международном аэропорту Лос-Анджелеса было объявлено об отправлении рейса 716 авиакомпании British Airways. Теперь пассажиры могли подняться на борт после электронной проверки и перехода в зону допуска.
      
      Мужчина прослушал объявление, допил свое пиво и заказал еще одно. Рейс 716 был его рейсом, но он не торопился. Он совершал этот перелет раз в месяц и ему всегда нравилось подниматься на борт одним из последних.
      
      Он выглядел немного неуместно среди типичных банкиров в костюмах в полоску, окружавших его в баре. Его светло-каштановые волосы были длинноваты и завивались над ушами и воротником. Его узкое, худощавое лицо подчеркивалось хорошо подстриженной бородой и каштановыми усами, последние едва прикрывали верхнюю губу. Он был одет в костюм сафари: пиджак с поясом и брюки-клеш. На ногах у него были ботинки цвета красного дерева на молнии.
      
      Он больше походил на состоятельного хиппи, чем на бизнесмена, но это было частью его имиджа. Когда люди спрашивали, чем он занимается, он всегда отвечал, что он агент рок-звезд.
      [Страница 34]
      
      На самом деле его звали Иэн Пирс, и он был главным курьером компании «Брандейс Лимитед». «Брандейс» была совместной британской и американской аэрокосмической компанией с офисами в Лос-Анджелесе (Калифорния) и Кардиффе (Южный Уэльс). Их испытательные лаборатории и аналитические центры располагались в районе Мидленд в Уэльсе, где когда-то единственной отраслью промышленности была добыча угля. «Брандейс» была специализированной и уникальной компанией.
      
      В то время как «Локхид», «Мартин-Мариетта» и множество других компаний создавали оружие космической эры и его компоненты, «Брандейс» тестировала их и передавала результаты в Пентагон и Уайтхолл.
      
      Мало кто знал о существовании компании, не говоря уже о целях её деятельности. Именно так этого хотело её руководство. «Брандейс» даже не пользовалась телексом или какими-либо средствами спутниковой связи: когда спецификации и планы передавались из офиса в офис или на испытательный объект, это делалось курьером из рук в руки.
      
      Пирс допил вторую кружку пива, расплатился с барменом и поднял свою сумку из телячьей кожи. Это была уникальная сумка, сочетавшая в себе небольшую ручную кладь для вещей первой необходимости и портфель в центральной части.
      
      Он легко прошел через охрану, так как единственным металлическим предметом у него в руках была золотая зажигалка. Пирс не курил, но всегда носил зажигалку с собой. Как и сумка, она была уникальной. При правильном использовании она могла выбросить пламя шириной в четыре дюйма и длиной до семи футов, способное плавить плоть. Это было эффективное оружие, но Иэну Пирсу никогда не приходилось его использовать.
      
      Он прошел по длинному коридору к выходу на посадку № 716. Человек в форме взглянул на его билет, проштамповал его и вернул вместе с посадочным талоном и номером места.
      
      
      — Приятного полета, мистер Пирс. — Спасибо.
      
      В дверях появилась стюардесса и снова взяла у него билет. — Место семь-C, мистер Пирс. Отделение первого класса как раз слева от вас. — Её акцент был явно французским, но её фигура, каштановые волосы и карие глаза были прекрасны по любому определению.
      
      Пирс улыбнулся ей и сказал на безупречном французском: — Спасибо. Что такая красивая парижанка делает на борту British Airways? — Ах, вы говорите по-французски? — спросила она, улыбаясь. — Вы американец? — Конечно, почему бы и нет? — Он взглянул на её имя на табличке. — Вы француженка и говорите по-английски.
      
      Другой пассажир заерзал позади Пирса. Тот подмигнул хорошенькой стюардессе, одними губами произнес «Позже» и прошел на свое место.
      
      Самолету потребовался почти час, чтобы оторваться от земли из-за затора на взлетно-посадочных полосах. Он выруливал на несколько ярдов, затем останавливался. Пилот разгонял двигатели до оглушительного воя, затем замедлял их, и самолет проползал вперед еще несколько ярдов. Пирс хотел бы иметь возможность походить по салону вместо того, чтобы просто сидеть. Табло было неумолимо: «Пристегнуть ремни, не курить». «А что, если у парня начнется диарея или его вырвет?» — задумался он.
      Несмотря на все преимущества своей работы, Иэн Пирс ненавидел самолеты. Наконец лайнер взлетел, и вздох облегчения скорее почувствовался, чем услышался по всему салону. Через мгновение табло погасло, и воздух стал густым от сигаретного дыма.
      
      Помимо самолетов, Пирс ненавидел сигареты. Он старался не обращать внимания на запах и откинулся на спинку сиденья, рассеянно глядя из окна в сгущающуюся ночь. Хорошенькая стюардесса прошла по проходу и остановилась у его места. — Желаете выпить, месье Пирс? — Une bi;re, s'il vous pla;t. (Пива, пожалуйста). — Mais certainement. (Конечно).
      
      Когда она вернулась с напитком, её сопровождал невысокий плотный мужчина с бахромой аккуратно подстриженных седых волос вокруг лысой головы. Стюардесса подала Пирсу пиво и отошла. — Надеюсь, это место больше придется вам по вкусу, мистер Смайт. — Очень хорошо. Спасибо, дорогая. — Он устроился на сиденье и повернулся к Пирсу. — Надеюсь, вы не возражаете, старина. Мне выписали билет в курящую секцию, а я терпеть не могу эту мерзкую привычку.
      
      Пирс пожал плечами, выдавил улыбку и снова отвернулся к окну. Через несколько минут его надежды на спокойное путешествие были прерваны. — Трэвис Смайт, — сказал мужчина, протягивая руку. — Иэн Пирс, — ответил Пирс, пожимая её.
      
      Пирс заметил, что серый костюм мужчины был высшего качества, но без хвастовства, и на нем был сдержанный сине-черный галстук клуба «Темза». Мужчина резко развернул номер журнала «The Economist», но не пытался его читать. — Я из Банка Англии. Пирс вздохнул. — Я в шоу-бизнесе, музыка. — Музыка, а? Хорошее дело. Помню, много лет назад моя жена немного тосковала по сцене. Думала, что у неё отличный голос, но больше так никто не считал. — Он рассмеялся, и Пирс снова отвернулся к окну. — Теперь она мертва.
      
      Пирс внутренне вздохнул, желая остаться наедине со своими мыслями. Он ответил без энтузиазма: — Мне жаль.
      
      — Все в порядке. Старушка была на несколько лет старше меня. Прожила хорошую жизнь. — Извините меня. — Пирс наклонился к окну и притворно заснул. «Боже, — подумал он, — всё, что мне нужно на пути в Лондон, — это веселый болтун из клуба старых пердунов!»
      
      Картер затушил сигарету на заднем сиденье такси и посмотрел на часы. Было два часа ночи. Они стояли в Хаунслоу с десяти вечера, прямо напротив квартиры Деймона Нодорамуса. Этот человек так и не появился, и никто другой не входил и не выходил из квартиры.
      
      Водитель тихонько похрапывал на переднем сиденье. Картер выбрался из такси и прошел полквартала до телефонной будки. — Да? — Лола. — Все в порядке, Лола, это я. Были звонки? — Нет, ноль, nada. Что я получу за то, что работаю твоим автоответчиком? — Мое прекрасное тело, — прорычал Картер. Последовала короткая пауза, а затем смех. — Я принимаю это.
      
      Картер повесил трубку и вернулся в такси. Он разбудил водителя и дал ему адрес на Чаринг-Кросс. Около Мраморной арки он передумал. Перед ночным клубом Лолы он расплатился с таксистом, добавив щедрые чаевые. — Большое спасибо, шеф. Вот моя визитка, если я вам снова понадоблюсь.
      
      Картер отсалютовал ему и вошел в клуб. Лола «держала двор» за стойкой. Заметив его, она подошла. — Тебе звонили пару минут назад. — Да?
      — Джентльмен по имени Клод. Он сказал, что ты знаешь номер. — Да, знаю.
      
      Картер воспользовался телефоном-автоматом и дозвонился Клоду Дейкину. — Ник, в твоем «гараже» никаких движений. Мне пришлось отозвать своих людей, чтобы прикрыть отель в аэропорту. Извини. — Все в порядке, Клод, — ответил Картер. — Я думаю, что в любом случае сражаюсь с ветряными мельницами.
      
      Он повесил трубку и вернулся к бару. Лола уже ждала его. — Ну что, как дела? — Никак, — ответил он, потягивая напиток. — Ты уезжаешь? Он покачал говолой. — Не на пару дней. Нужно досмотреть это дело до конца, что бы это ни было. — Хорошо, — сказала она. — Мне начинает нравиться твоя отвратительная компания. — Она бросила ключ от своей квартиры на верхнем этаже на барную стойку.
      
      После ужина Иэн Пирс проспал весь фильм, больше всего стараясь избежать болтовни соседа. Когда он проснулся, они были примерно в часе езды от Хитроу, и бортпроводники подавали соки, булочки и кофе. Трэвиса Смайта не было на месте.
      
      Пирс взял сумку и пошел в уборную в хвосте самолета. Когда он собирался войти, он увидел Смайта в другом конце прохода: тот курил и наблюдал за восходом солнца. Пирс быстро нырнул внутрь, чтобы избежать встречи. Он запер дверь. Умылся, быстро прошелся по лицу бритвой на батарейках и нанес немного лосьона после бритья.
      
      Он только сел на место, когда стюардесса Кристина принесла поднос. — Извините за это, — сказала она.
      
      — За что? — За зануду, которого я посадила рядом с вами. Но он настаивал на месте для некурящих, а у вас было единственное свободное. — Некурящий...
      
      Она кивнула. — Сказал, что ему ошибочно дали место в секции для курящих. Извините меня. Она поспешила на вызов, а Пирс потягивал кофе. «Некурящий, — подумал он, наблюдая, как серый рассвет медленно проникает в иллюминатор и подсвечивает пылинки в воздухе. — Если Смайт некурящий, почему он пошел в хвост, чтобы выкурить сигарету в отсеке для курящих?»
      
      Он почти решил, что человек просто хотел размяться, когда гул двигателей понизился на октаву. Фоновая музыка смолкла, и уверенный голос произнес: — Доброе утро, дамы и джентльмены. Говорит капитан Джонс. Мы начинаем снижение с высоты тридцать четыре тысячи футов и ожидаем приземления через двадцать три минуты. Температура на поверхности пять градусов Цельсия, небо преимущественно облачное.
      
      Приятный баритон продолжил: — Пожалуйста, пристегните ремни и соблюдайте табло «Не курить». Мы надеемся, вам понравился полет с British Airways так же, как нам было приятно видеть вас на борту. Музыка возобновилась, загорелся знак «Пристегнуть ремни». — Похоже, типично отвратительная погода, не так ли? — сказал Смайт, опускаясь на сиденье. Иэн Пирс пожал плечами: — Англия.
      
      Лиам Врэйн, маленький человечек с сутулыми плечами в дождевике и твидовой кепке, низко надвинутой на глаза-бусинки, близоруко уставился в окно через работающие дворники. — Чертов дождь.
      
      — Радуйся, что не снег, — сказала Роуз с другого сиденья. — Чертов дождь, — повторил Врэйн, будто не слыша.
      
      Серый фургон ехал со скоростью ровно шестьдесят пять миль в час, фары освещали пустынное ничто по обе стороны автострады. — Вот поворот, — сказала Роуз. — Сворачивай. Врэйн повернул фургон влево и глянул в зеркало заднего вида. Деймон Нодорамус следовал за ними на «Эскорте». — Остановись прямо у телефонной будки. Врэйн затормозил, и «Эскорт» поравнялся с ними. — Что теперь? — спросил Врэйн. — Ждем звонка.
      
      Большой самолет подрулил к терминалу после резкого приземления. Пассажиры, включая Смайта, начали доставать багаж с полок и тесниться в проходах задолго до того, как самолет остановился. Иэн Пирс не шевелился.
      
      Громкая связь объявила, что British Airways надеется, что пассажирам понравилось путешествие. Двери открылись, и толпа пришла в движение. Иэн Пирс не спешил. Он подождал, пока почти все вышли, и присоединился к очереди. Паспортный контроль и таможня прошли штатно. Смайта нигде не было видно. Пирс прошел контроль и направился к стоянке такси. Он был пятым в очереди. — Куда, сэр? — Отель «Пикадилли», пожалуйста. Подъехало такси, Пирс сел в него. — Отель «Пикадилли», — повторил распорядитель, и водитель тронулся с места.
      
      
      
      ГЛАВА ПЯТАЯ
      
      Сразу за воротами аэропорта Пирс наклонился вперед и бросил двадцатифунтовую банкноту на сиденье рядом с водителем. — Я передумал. Заезжай на парковку номер два, вон туда. — Автостоянка? Но распорядитель сказал... Пирс улыбнулся: — Я только что вспомнил, что меня там встречают. Ты можешь заработать двадцать фунтов, просто вернувшись в очередь и заработав еще двадцать. Водитель пожал плечами: — Тебе решать, приятель.
      
      Он въехал на обширную парковку. Пирс попросил остановиться у ряда 14А. — Хорошего дня, — усмехнулся Пирс и вышел из такси.
      
      Когда машина скрылась, Пирс прошел вдоль рядов к новому темно-синему четырехдверному «Ягуару». Внутри сидели двое: один читал «Таймс», другой разгадывал кроссворд. Пирс постучал в окно. Лайман Харрис, крупный худощавый мужчина лет тридцати пяти, элегантно одетый, выскочил с пассажирского сиденья и открыл заднюю дверь. — Доброе утро, мистер Пирс. Как полет? — Утомительно, как обычно, — сказал Пирс, забираясь внутрь. — Доброе утро, Родди. Как новорожденный? Родни Маккею, тоже мускулистому крепышу, было за двадцать. Он всегда улыбался: — Уже ходит, сэр. Машина тронулась. — Если вы не против, я просто растянусь на сиденье, — сказал Пирс. — Конечно, мистер Пирс, — ответил Маккей. — Отдохните, мы доставим вас в Кардифф в целости и сохранности.
      
      На смотровой площадке крыши терминала Трэвис Смайт наблюдал за «Ягуаром» в мощный бинокль. Его губы шевелились, повторяя номер машины, пока он не запомнил его навсегда. Когда «Ягуар» выехал на главную трассу из Хитроу, Смайт убрал бинокль в сумку и вернулся в терминал. В киоске он разменял три фунта, нашел свободный телефон и набрал номер, записанный на клочке бумаги под ремешком часов.
      
      Трубку сняли после второго гудка: — Да? — Темно-синий «Ягуар», четырехдверный. Двое спереди, оба вооружены. Объект на заднем сиденье. — Номер? — Британский номер DDH 451E. На крышке багажника большая антенна. — Как давно они выехали? — Меньше пяти минут назад. — Хорошо. Напротив стойки Pan Am, мужской туалет. Вторая кабинка справа. Ключ приклеен под бачком. Связь прервалась. Смайт нашел туалет и под бачком второй кабинки обнаружил ключ с синей печатью «24». В вестибюле среди камер хранения он открыл ячейку 24. Внутри лежал белый конверт. Прикрывая его телом, он разорвал конверт. Внутри были облигации на предъявителя на 10 000 швейцарских франков и 5 000 фунтов наличными крупными купюрами.
      
      Он улыбнулся. Смайт не знал своего работодателя и не слышал о нем три года до звонка две недели назад. Но он определенно хотел бы работать на него чаще — задания были легкими и очень прибыльными. Спрятав деньги, он подошел к кассе Pan Am. — Доброе утро. Кажется, у меня забронирован билет на рейс 810 во Франкфурт. Трэвис Смайт. — Да, мистер Смайт. С вас... Оплата наличными или картой? — О, только наличными, — улыбнулся Смайт. — Определенно наличными.
      
      Герхард Роуз повесил трубку и вернулся к «Форду Эскорт». Нодо опустил стекло, глядя на него водянистыми глазами. — Чертов обогреватель не работает. Роуз усмехнулся: — Твоя вина, Нодо. Проверяй железо перед работой. Он выехал. — Отлично. Как выглядит наша цель на сто тысяч? — Темно-синий «Ягуар», номер DDH 45. Сзади большая антенна. Будет легко заметить. — Сколько их? — Двое спереди, наш мальчик сзади. Сообщи по рации, когда они проедут мимо тебя. — Сделаю.
      
      Роуз вернулся к фургону и сел на пассажирское место. — Поехали. Нодо даст знать, когда они пройдут. Врэйн завел двигатель: — Проклятый снег. Роуз поднял голову. Дождь действительно превратился в тяжелый мокрый снег.
      
      Пирс проснулся, когда «Ягуар» проезжал мост Северн. — Где мы? — Проехали Бристоль по М4. Через десять минут будем в Ньюпорте. — Значит, еще около часа? — Примерно так, сэр. В холмах за Риской есть местечко, не хотите перекусить? — Нет, сначала дело. Сделай обогрев сзади потише. — Конечно, сэр.
      
      Маккей переключил вентилятор, и вскоре они съехали с трассы на извилистую дорогу в сторону офиса «Брандейс». Шел густой снег, окрашивая коричневые холмы в белый цвет. Внезапно Маккей зашипел и переключился на третью передачу для поворота.
      
      — Что там? — спросил Харрис. — Маленький «Форд» сзади, ублюдок чертовски спешит. Маккей прижался к обочине на повороте: — Ладно, маньяк, проезжай. Маленькая машина пронеслась мимо, двигатель выл, а заднюю часть заносило («рыбий хвост»). — Наверное, спешит к открытию паба «Корона» в Риске, — усмехнулся Харрис. — По-моему, он уже там побывал, — ответил Маккей.
      
      Машина ушла вперед. Через двести ярдов начинался опасный S-образный изгиб дороги. — Ему бы притормозить, — заметил Пирс, — иначе он не впишется во второй поворот. — Так ему и надо, — прохрипел Маккей.
      
      Как только он это сказал, «Эскорт» занесло. Водитель пытался выровнять машину, но на большой скорости заднюю часть бросило влево. Левое крыло задело дерево, машину развернуло, и она вылетела с дороги. — Черт! — вскрикнул Харрис. — Он переворачивается! Машина взмыла в воздух, перевернулась через крышу и замерла на боку.
      
      — Парню повезет, если он не сломал шею. Я гляну, — сказал Харрис. Маккей остановил «Ягуар», Харрис выскочил. Маккей открыл свою дверь и встал, поставив одну ногу на землю. В это время сзади показался серый фургон, замедляясь перед поворотом.
      
      Харрис был в десяти ярдах от разбитого «Эскорта», когда дверь машины распахнулась и водитель (Нодо) показался в проеме. Пирс не видел его — он смотрел в заднее стекло «Ягуара» на человека, выпрыгнувшего из фургона. Человек бежал к ним, поднимая руки. Через секунду Пирс увидел пистолет-пулемет «Стен». — Маккей!
      
      Но у Маккея были свои проблемы. «Стен» появился и в руках водителя «Эскорта». Маккей попытался выхватить свой револьвер из-под пальто, но было поздно. Раздалась очередь, пули вонзились в Харриса. Его тело исполнило гротескный танец и упало в снег.
      
      В то же время заднее стекло «Ягуара» разлетелось вдребезги. Маккей развернулся и побежал к задней части машины, опустился на колено и успел сделать один выстрел в бегущую фигуру, прежде чем очередь из «Стена» разорвала ему грудь.
      
      Пирс открыл дверь и скатился в снег. «Ягуар» оказался под перекрестным огнем. Водитель «Эскорта» и человек из фургона палили из автоматов. Пирс увидел дыры в капоте машины.
      
      Внезапно наступило затишье. Пирс высунул голову из-за крыла. Мужчина (Нодо) вставлял свежий рожок в свой «Стен». — Нодо, он уходит!
      
      Пирс бросился вперед, нащупав в кармане золотую зажигалку. Нодо поднимал оружие, когда из зажигалки вырвалось пламя. Оно поглотило его с головы до ног. Нодо закричал в агонии, отбросил автомат и повалился в снег, корчась от боли. Пирс нырнул в сторону перевернутого автомобиля, надеясь найти укрытие.
      
      Он не успел. Герхард Роуз взял упреждение и дал очередь. Три пули вошли в мозг Пирса, еще десять прошили тело. Он был мертв еще до того, как коснулся снега.
      
      Врэйн подбежал к Роузу, и они вместе подошли к Нодо. — Боже... — выдохнул Врэйн и отвернулся, его вырвало в снег. Снег приглушил огонь на одежде Нодо, но она всё еще тлела. Там, где ткань прогорела, плоть была обуглена до черноты и отваливалась полосами. Половина лица исчезла, на месте правого глаза зияла дыра. Левый глаз еще видел, он безумно вращался, пока остатки рта кричали от боли.
      
      — Затащи его в фургон, — прорычал Роуз. — О боже... — Врэйна снова вырвало. Роуз отбросил «Стен», схватил Врэйна за волосы и начал хлестать по лицу ладонью, пока тот не перестал скулить.
      
      — Тащи его в гребаный фургон, живо! Отводя глаза, Врэйн схватил Нодо за лодыжки и потащил к машине. Роуз проверил тела охраны и Пирса — все были мертвы. Он выхватил сумку Пирса из «Ягуара» и побежал к фургону. Врэйн грузил потерявшего сознание Нодо. — Ему очень плохо. Мы должны отвезти его в больницу! — прохрипел Врэйн. — Не думаю, — ответил Роуз. — Он и часа не протянет. Поехали.
      
      Они поехали обратно через мост Северн, затем Врэйн свернул на узкую дорогу к северу от Чиппинг-Содбери. В пяти милях от деревни он свернул в глухой переулок, который заканчивался поляной со старым сараем. Там стояли «Ровер» и «Форд Кортина». Как только фургон остановился, Роуз выскочил с сумкой Пирса и направился к «Роверу». Врэйн догнал его: — Постой, ты не можешь просто оставить Нодо умирать! А как же мои деньги? Если Нодо умрет, кто мне заплатит остаток?
      
      — Ты прав, — почти нежно сказал Роуз. Он поднял «Стен» и выстрелил Врэйну в висок. Громкий хлопок разорвал тишину.
      
      Этого звука хватило, чтобы Нодо пришел в сознание. Он приподнялся на локте на полу фургона. Боль была невыносимой, но то, что он увидел через лобовое стекло, заставило его замолчать. Он увидел, как разлетелась голова Врэйна и как его тело рухнуло, окрашивая снег в багровый цвет. — Ах ты ублюдок... — прошептал он.
      
      Он увидел, как коренастый мужчина (Роуз) запрыгнул в «Ровер», завел двигатель и скрылся. Нодо потребовался почти час, чтобы доползти от фургона до «Кортины». Дважды он терял сознание. Только ненависть к Роузу заставляла его двигаться. Он залез на водительское сиденье. Он был полон решимости выжить. Если он продержится следующие два-три часа и найдет врача для операции, он найдет способ отплатить этому ублюдку тем же.
      
      
      ГЛАВА ШЕСТАЯ
      
      Зазвонил телефон, и Картер открыл глаза. На часах было девять тридцать! Он уснул мертвым сном после того, как наконец забылся на рассвете. Телефон зазвонил снова с назойливой настойчивостью. Он толкнул локтем тело рядом с собой: — Ты не спишь? — Твой телефон звонит. — Кого это волнует...
      
      Он протянул руку над изгибами спящего тела к трубке и проворчал: — Да. — Картер? Он мгновенно проснулся: — Да, Клод. — Клод, что случилось? — Сегодня утром в Уэльсе был беспорядок. Кое-какие детали могут подойти к тому делу из «Гаража Литтла», о котором ты говорил вчера. — Каким образом? — спросил Картер, вытряхивая сигарету из пачки.
      
      — Это вопрос безопасности. Поэтому нас уведомили. Три тела. Одно из них — курьер компании «Брандейс Лимитед». Ты знаешь о них? — Расскажу по дороге. Я беру вертолет из Сент-Джеймс-парка. Ты сможешь быть там через полчаса? — Буду.
      
      Картер повесил трубку и потянулся за брюками. Он взглянул на Лолу, изысканно обнаженную и ничем не прикрытую, и покачал говолой. Это случилось, пока он возился в постели, когда должен был быть на улице. Вина подействовала на него как укол новокаина. — В чем дело? — сонно спросила она. — Мне нужна твоя машина. Просто отдай мне чертовы ключи. — Ладно, ладно. В сумочке.
      
      Он закончил одеваться. Уходя, он бросил: — Это может быть связано с Нодо. В Уэльсе нашли три тела. Прежде чем она успела спросить, Картер скрылся за дверью.
      
      Герхард Роуз припарковал «Ровер» на стоянке №3 аэропорта Гатвик. С сумкой в руках он подошел к другому сектору и отпер «Мини». Потребовалось усилие, чтобы втиснуть его крупное тело на водительское сиденье. Если произойдет утечка и «Ровер» найдут, все решат, что он улетел из страны.
      
      Через несколько минут он был на шоссе 23, направляясь на юг к Брайтону. В Кроули он остановился, чтобы сделать звонок.
      
      Рене Шармон сидел в роскошном кабинете своего поместья, поглядывая то на часы, то на реку Рона, изгибавшуюся под окнами. Когда часы пробили час, он встал и начал мерить комнату шагами. Шармон был очень высоким. Сначала он казался непривлекательным, но вскоре люди, особенно женщины, меняли мнение. Он был слишком худ для своего роста, но двигался с гибким, раскованным изяществом. Его одежда сидела идеально. У него были четко очерченные скулы, прямой аристократический нос и глубокие складки у рта, свидетельствовавшие о нелегкой жизни. Глаза были светло-голубыми, почти прозрачными. Весь его облик был зловещим, что вполне соответствовало человеку.
      
      Зазвонил интерком. — Ваш звонок из Англии, вторая линия. — Merci, ch;rie. — Шармон схватил трубку. — Да? — Сделано, — ответил голос Роуза. — Были проблемы? — Нет. Двое англичан больше ничего не расскажут. Сумка у меня. — Ты уверен, что за тобой нет хвоста? — Абсолютно. Я еду в Брайтон. — Хорошо. Мои люди встретят тебя у фургона завтра ровно в восемь вечера. И, Герхард... Отличная работа. Будет бонус, существенный бонус.
      
      Шармон нажал кнопку интеркома: — Соланж, поднимись, пожалуйста. Он закурил тонкую сигару. Всё шло хорошо. В комнату вошла Соланж Саз — его секретарь, любовница и главный палач. Ей было около тридцати, но она не постарела с тех пор, как пятнадцать лет назад Шармон вытащил её из сточных канав Марселя. На ней были узкие брюки и шелковая блузка, под которой свободно колыхалась грудь. Шармон вздохнул.
      
      — Пятнадцать лет, — подумал он, — а она волнует меня так же, как в первый день. — Соланж, бери вертолет. Есть рейс в 16:15 из Ниццы прямо в Гатвик. У тебя есть карта, как добраться до фургона? — Конечно. — Сделай всё аккуратно. Не оставляй следов.
      
      Тем временем Картер и Клод Дейкин стояли на месте бойни в Уэльсе. — Это была резня, — сказал Дейкин. — У них не было шанса. Мы нашли зажигалку и поняли, как её использовали. Один из нападавших сильно обгорел. — Что по машине? — «Эскорт» был украден в Лондоне. Думаешь, это тот же, что ты видел в гараже Литтла? — Трудно сказать. — Я приказал взять Харпера Литтла, но вряд ли он много знает.
      
      К ним подошел Пол Хьюз, начальник безопасности «Брандейс». — Мне дали добро сотрудничать с вами, — сказал он. — Отлично, — сухо ответил Дейкин. — Пойдемте в машину, там теплее.
      
      Констебль постучал в окно: — Сэр, за мостом Северн нашли еще одно тело.
      
      Они прибыли на поляну к сараю. Там их ждал местный фермер с дробовиком. — Я видел, как этот «Ровер» пролетел мимо меня как пуля, — рассказывал он. — Через полчаса я пришел сюда и увидел парня с дырой в голове. А вон там лежал тот, обгоревший. Он выглядел мертвым, но, видимо, ожил, дополз до своей «Кортины» и уехал, пока я бежал звать полицию.
      
      Картер посмотрел на кровавый след на снегу. Судя по описанию, человек был при смерти, но нашел силы уехать.
      
      — Клод... — Картер отвел Дейкина в сторону. — Теперь нет сомнений. Эти четыре машины — те самые, что я видел в гараже Литтла. Но заставить Литтла говорить будет трудно. Наш шанс — это Деймон Нодорамус. Он не знает, что мы знаем его имя. — Что ты предлагаешь? — Возвращайся в Лондон в квартиру Нодо. Там в столе в коробке полно денег. Уверен, он вернется за ними. — Откуда ты это знаешь? — Интуиция. Без этих денег он далеко не уйдет. — А ты? — Я поеду с Хьюзом. Хочу узнать, что именно заставило Герхарда Роуза выйти из отставки.
      
      Картер проклинал себя. Из-за ночи с Лолой он упустил время, позволив Роузу совершить налет.
      
      Тем временем Нодо звонил из автомата какой-то женщине: — Лин, это я... Мне плохо... Бери машину и поезжай в Лондон. У тебя есть ключи от моей квартиры. В нижнем правом ящике стола... — Нодо ахнул от боли, когда ледяной ветер ударил в его обожженный бок.
      
      Пол Хьюз привез Картера к огромному особняку в стиле Тюдоров. — Это «Брандейс», — сказал Хьюз. — Мы предпочитаем сливаться с сельской местностью. Они вошли в огромную гостиную с камином. Хьюз предложил выпить.
      
      — Виски, чистый, — сказал Картер. Хьюз налил напитки. — Пентагон приказал мне передать бразды правления тебе, Картер. Похоже, ты уже напал на след. Картер кивнул: — Его зовут Герхард Роуз. Он мастер невозможных дел. Картер рассказал всю историю от Мадрида до Лондона, умолчав лишь о деталях ночи у Лолы. Хьюз слушал внимательно. — Похоже, Роуз — просто исполнитель. То, что он украл, он передаст кому-то другому. — Скорее всего, — согласился Картер.
      
      — Это может стать очень неприятным, — сказал Хьюз. — Курьер нес секретные документы по тестам, которые мы проводим на следующей неделе. — Расскажи вкратце. Роуз не работает за гроши. Награда должна быть астрономической. — Это мягко сказано, — ответил Хьюз. — Система обороны будущего будет в космосе. На орбитальных станциях. Мы нашли способ собирать солнечную энергию и создавать антимагнитное поле. Это удешевляет запуск станций на 90%.
      
      — Обслуживание станций? Нулевое. Срок службы — около трехсот лет. — И это то, что нес Пирс? — Да. Планы панелей, элементы преобразования и системы радарного наведения. Эта система может обнаружить ракету в любой точке мира в момент запуска. — Чтобы уничтожить её прямо на стартовой площадке? — Именно.
      
      Картер закурил и подошел к окну. — Если эти станции станут реальностью, насколько мы опередим Советы? — Примерно на пятнадцать лет. Наступательное оружие в его нынешнем виде станет бесполезным.
      
      Картер вздохнул: — Пора за работу. Одолжишь машину до Лондона?
      
      — Есть вариант лучше. Наш вертолет доставит тебя в Сент-Джеймс-парк за считанные минуты. Хьюз вызвал пилота. — Компания хочет, чтобы я оставался в курсе дела, — сказал Хьюз. — Держи меня в петле. — Договорились, — ответил Картер. — А пока проверьте всех, кто знал о маршруте Пирса.
      
      
      
      ГЛАВА СЕДЬМАЯ
      
      Лин в точности следовала инструкциям Нодо. Она припарковала свою машину в Найтсбридже, дошла до Бромптон-роуд и поймала такси. — В Хаунслоу. Получишь лишнюю пятерку, если доедешь быстро. Водитель моргнул, услышав чистейший акцент кокни от симпатичной китаянки. — Моя мать была китаянкой, а отец — ирландцем из Йоркшира. Фамилия О’Киф. Теперь поехали? — ухмыльнулась она. Таксист доставил её за девятнадцать минут. Лин зашла в «Пекинские конюшни» и открыла квартиру Нодо своим ключом.
      
      Отвертка была там, где сказал Нодо. За несколько секунд она вскрыла ящик стола, спрятала жестяную коробку в хозяйственную сумку, прихватив свою фотографию с камина и блокнот у телефона. Она ушла через задний переулок — и вовремя: две машины Специального отдела, полные агентов, разминулись с ней всего на десять минут.
      
      Картер приземлился и не смог дозвониться до Дейкина. Он поехал в Хаунслоу на машине Лолы, злясь на себя за медлительность — из-за него погибли четверо, а пятый где-то умирал. У квартиры Нодо уже собралась толпа. Картер предъявил удостоверение и поднялся внутрь. Там работали криминалисты. Дейкин стоял посреди комнаты с мрачным видом. — Нас опередили, — сказал Картер еще до того, как тот открыл рот. — Да. Соседка слышала шум за десять минут до нашего приезда
      
      Агент нашел в тайнике над шкафом винтовку «Ругер», обрез и «Беретту». — Внесите в каталог, — приказал Дейкин. Он повернулся к Картеру: — Странно, что ты не нашел их раньше вместе с коробкой. — Согласен, — вздохнул Картер. — Что с Харпером Литтлом? — Молчит как рыба. Требует адвоката. Через восемь часов придется его отпустить. — Отпусти его сейчас, Клод. — Что ты задумал? — Тебе лучше не знать.
      
      Картер вернулся в город, зашел в паб и позвонил Лоле. — Где моя машина? И где мои деньги? — спросила она. — Позже, Лола. Мне нужно выполнить поручение. Он заказал пирог с почками и пиво. Расплатившись, он попросил официантку позвонить по номеру гаража Литтла и спросить некоего «Фила». Ему ответили, что никакого Фила там нет. Картер кивнул — это было лишь проверкой.
      
      Он поехал на Кейбл-стрит и припарковался у гаража Литтла. Через два часа свет в квартире наверху погас. Картер выждал еще час и пошел на штурм. Он бесшумно взломал замок внизу, пробрался мимо инструментов к лестнице на второй этаж. Дверь в квартиру была заперта. Мастер Убийств выбил её одним мощным ударом ноги. Литтл подскочил на кровати, но Картер с ходу ударил его обеими ногами в живот.
      
      Картер нанес сокрушительный удар в лицо, сломав Литтлу нос. Он хотел, чтобы тот испытал полный паралич от боли и страха. Когда Литтл попытался сопротивляться, Картер схватил его за волосы и ударил ногой в грудь. — Нодо бежал после налета. Куда? — прошипел Картер. Литтл попытался плюнуть ему в лицо. Картер оторвал ножку от шаткого стула и методично начал ломать человеку ребра. Вскоре Литтл превратился в бесформенную груду мяса на полу.
      
      Картер нашел бутылку джина, закурил и стал ждать. Через час Литтл пришел в себя. — Я заявлю на тебя, — прохрипел он. — Если выживешь. Мне плевать, если я тебя убью. Ты для меня — вонючий муравей. — Ладно... что ты хочешь знать? — Номера «Ровера» и «Кортины». Литтл выдал номера и признался, что машины и номера были крадеными. — Где Нодо? — Не знаю, клянусь! Я только достал машины и фургон. — А Рауз? — Я не знаю никакого Роуза! Я работал только с Нод
      
      Картер поверил ему. Он ушел, посоветовав Литтлу сменить профессию, и из автомата передал номера машин в Специальный отдел. Была почти полночь. Картер поехал в свою квартиру на Чаринг-Кросс. Проходя через Сохо, он отбивался от проституток. Одна из них, азиатка, преградила ему путь, демонстрируя отсутствие одежды под платьем. — Нравится вьетнамская девушка под китайским платьем?
      
      Картер замер. В его голове что-то щелкнуло. Он сунул ей двадцатку и побежал к дому
      
      Дома он бросился к телефону и потребовал соединить его с Дейкином. — Клод, я понял! Ящик стола у Нодо был взломан отверткой. Если бы он пришел сам, он бы открыл его ключом. И он бы забрал оружие, хотя бы «Беретту». Значит, там был кто-то другой. — И что? — сонно спросил Дейкин. — Помнишь, я говорил про блокнот? Но там не хватает кое-чего еще.
      
      Дейкин сверился с описью. — На камине была фотография в рамке. Красивая китаянка в шелковом платье. Подпись: «Лин». В твоем списке её нет? — Нет. — Клод, она позировала на фоне театрального занавеса. И еще... посмотри пепельницу в описи. — Есть такая. Силуэт обнаженной женщины. Подпись: «У Пенни», Куинз-роуд-Уэст, Суррей. — Клод, я перезвоню из Суррея.
      
      Картер позвонил Лоле. — Что ты знаешь о клубе «У Пенни» в Суррее? — Опять ты? Ладно, я слышала, там бывают извращенные шоу, от которых твоя бабушка лишилась бы чувств. — Надевай свой самый вызывающий наряд, Лола. Мы едем в трущобы.
      
      
      ГЛАВА ВОСЬМАЯ
      
      Клуб «У Пенни» был именно таким, как ожидал Картер: большим и темным. Отдав грабительский взнос за вход, он устроился за стойкой, заказал виски и стал ждать. У них с Лолой был простой план.
      
      У двери стоял мощный вышибала с перебитым носом и цепким взглядом. Каждым кругом он проверял возврат монет в телефонах — привычка бедняка. Затем вошла Лола. Она надела всё самое безвкусное: кожаная блузка с вырезом до пупка, микро-юбка — она выглядела как актриса из дешевого порно. Перекинувшись парой слов с тяжеловесом, она заставила его указать на дверь с надписью «Оффис».
      
      Картер оглядел зал. Трое музыкантов терзали инструменты, три стриптизерши лениво двигались на сцене. За столиками сидели сомнительные личности. Картер заметил двух брюнеток, которые явно «работали на стороне». Улыбнувшись, он направился к ним, изображая подвыпившего богача, демонстрируя набитый кошелек. На полпути его перехватила амазонка в прозрачном плаще, под которым была абсолютно голой, но Картер вежливо отказался: «У меня свидание».
      
      Картер подсел к брюнеткам и заказал шампанское. Краем глаза он видел, как вышибала ведет Лолу в сторону офиса. Он дал ей десять минут. В клубе нарастало напряжение, словно перед обратным отсчетом. Внезапно свет погас, на сцену выкатили кровать с обнаженной девушкой. К ней присоединился мускулистый гигант. — Какое шоу, — пробормотал Картер. Пришло время для его собственной роли. Он встал и направился к сцене.
      
      — ГРЕХ! — закричал он. — Это место полно греха! Покайтесь! Владелица клуба, Пенни — двухсотфунтовая дама в блондинистом парике и тонне макияжа — тяжело поднялась с кресла в офисе. — Какой-то фанатик сорвал шоу, — проворчала она Лоле, которую как раз «собеседовала». — Прости, милочка. Как только Пенни вышла, Лола бросилась к столу и нашла ведомости.
      
      Тем временем Картер метался между столами, уворачиваясь от вышибалы и выкрикивая проклятия.
      
      Картер специально подставился Пенни. Она схватила его за шиворот и ремень, отчего он взвизгнул, изображая поражение. Вышибала вышвырнул его на заснеженный тротуар. Картер отряхнулся и с улыбкой пошел к машине. Через десять минут пришла Лола. — Пенни сказала, я могла бы делать полторы тысячи в неделю! — хмыкнула она. — Вот данные: в книге была только одна запись — Лин О'Киф.
      
      Они поехали в Суррей, на Кэдбери-роуд. Район был захудалым. Картер оставил Лолу в машине («Сигналь трижды, если кто-то войдет в здание») и вскрыл квартиру №4. Это была настоящая помойка. В комнате пахло дешевыми духами, но запах был старым. Хозяйки не было дома уже часов шесть-семь.
      
      Картер нашел автоответчик. Голос Лин сообщал, что она уехала к маме на пару дней. В справочнике нашлось девять О'Кифов. Седьмой звонок принес результат. — Лин, я американец. Я знаю, что Нодо у тебя. Дай ему трубку. После долгого молчания раздался слабый голос Нодорамуса: — Чего ты хочешь? — Мне нужен Рауз и то, что он украл. Я могу помочь Лин оставить деньги себе, если ты заговоришь.
      
      Картер и Лола приехали к маленькому коттеджу в предрассветных сумерках. Лин была напугана. — Он в спальне, у него пистолет. Нодо лежал в бинтах, пропитанных кровью. В комнате стоял тяжелый запах разлагающейся плоти. На коленях он держал револьвер 32-го калибра. — Ты умираешь, Нодо. Давай заключим сделку ради Лин. Рауз ведь убил твоего напарника Врайна?
      
      Нодо сдался. Он рассказал, что не доверял Раузу и проследил за ним. — Рауз арендовал серебристый фургон №3 в Тортон-Бэй, к западу от Брайтона. И еще... он звонил кому-то во Францию по четыре раза в день. Код города был 771. Картер встал: — Уходи отсюда с девушкой, пока не нагрянула полиция. — Ты хладнокровный ублюдок... — прошептал Нодо.
      
      На рассвете Картер и Дейкин окружили фургон №3. Спецотдел оцепил территорию. — Выходи, Герхард Рауз! Это Ник Картер! У тебя две минуты! — кричал Картер в мегафон.
      
      В двух милях оттуда, на утесе, пожилая женщина с велосипедом наблюдала за сценой через мощный зум-объектив. Это была Соланж Саз. Она сделала несколько снимков Картера («Чармонт захочет рассмотреть это лицо»), затем скрылась. У неё был катер до Фолкстона и паром во Францию. Она уже сделала свою работу — накачала Рауза наркотиками и узнала всё, что нужно.
      
      — Время вышло, — прорычал Картер. Он скользнул к двери фургона. Дейкин прикрывал его. Они ворвались внутрь, ожидая огня, но в трейлере было тихо.
      
      — Клод, иди сюда. Герхард Рауз лежал на кровати. Его горло было перерезано от уха до уха. Кровь уже начала сворачиваться. — Его убили около часа назад, — определил Дейкин. Картер принюхался. Возле тела витал тонкий аромат жасмина — пудра или духи. В ванной было мокро, лежали окровавленные полотенца. — Клод, это была женщина. Она заманила его в постель, а потом... прощай, Герхард.
      
      Единственное уязвимое место Рауза — женщины — погубило его. В гостиной за диваном они нашли сумку курьера. Она была пуста. Планы секретной космической обороны исчезли.
      
      
      
      
      ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
      
      В конференц-зале на третьем этаже советского посольства в Париже Аркадий Тарковский пролистал конверты из посылки, прибывшей ночью из Москвы. Всего их было четырнадцать. Он выбрал три с пометкой «Секретно».
      
      Из подкладки пиджака он извлек микроскопически тонкий пинцет. Осторожно, не оставив ни малейшего следа на бумаге, он вскрыл первый конверт. Лист тонкой папиросной бумаги был плотно обернут вокруг щипцов. Разложив его на столе, Тарковский снял тесный ботинок. Повернув каблук, он открыл объектив субминиатюрной японской камеры Isoba. Он направил ботинок на страницу и дважды щелкнул затвором. Камера работала на микрочиповых батарейках, а её механизмы были сделаны из рыболовной лески, поэтому она снимала абсолютно бесшумно.
      
      Так же осторожно он вернул листы в конверты, а конверты — в сумку. Спрятав инструменты, он поднялся на четвертый этаж в архив. — Вечерние депеши, товарищ, — сказал Тарковский, вручая сумку. — Спасибо, Аркадий. Ты свободен? Тарковский улыбнулся: — Помните ту красотку с Монмартра, о которой я говорил? Думаю, сегодня та самая ночь.
      
      Как только дверь за Тарковским закрылась, клерк поднял трубку: — Он был в шестнадцати минутах езды от машины досюда. — Значит, это «сброс». — Вот как он это делал, — сказал клерк. — Он сейчас спускается. — Да. — Линия оборвалась.
      
      Клерк опустошил сумку. Три документа с пометкой «Совершенно секретно» он небрежно бросил в измельчитель. Затем он провел бритвенно-острым ножом по нижней строчке сумки. Из потайного отделения он достал пять конвертов с пометкой «Совершенно секретно — резиденту». Убрав их в сейф, он спокойно пошел пить чай.
      
      Трафик в Париже был плотным. Аркадий Тарковский сменил пять такси, прежде чем добраться до нужного района. — В этом районе было бы проще по адресу, месье. — Я знаю. Я предпочитаю закоулки. Водитель высадил его, предупредив: — Месье, это алжирский сектор, здесь очень опасно. Русский пожал плечами и исчез в лабиринте узких переулков.
      
      Уличные торговцы и проститутки предлагали ему девственниц, гашиш из Марокко и оральный секс под пожарными лестницами. Тарковский игнорировал их, постоянно оглядываясь через плечо. Он прошел мимо группы хмурых алжирцев в Алле Парк. Дом №17 был последним в тупике — серое здание восемнадцатого века.
      
      Он позвонил в звонок и шагнул в темный коридор. Дверь квартиры 2B была приоткрыта. Как только он вошел, её тут же заперли. — Ты был осторожен? — Всегда, — ответил Тарковский.
      
      Его встретил Марсель дю Корт. Ему было около сорока, впалые щеки, редкие волосы и толстые очки придавали ему вид захудалого интеллектуала. На самом деле он был лучшим агентом ЦРУ во Франции на протяжении девяти лет. Француз лишь кивнул русскому вместо рукопожатия. Тарковский снял ботинок, отделил каблук и извлек блок камеры. — У тебя дрожат руки, Аркадий. — Трудная неделя, слишком много сообщений.
      
      Дю Корт заметил признаки глубокого беспокойства у русского. Тарковский был в отличной форме, но давление двойной жизни за последний год начало его ломать. Он напоминал часы с перетянутой пружиной. Дю Корт видел такое много раз — если пружина лопнет, внутренности разлетятся по всему аду.
      
      Француз забрал пленку и выдал Тарковскому новую камеру. Закурив крепкую турецкую сигарету, он выпустил дым в лицо русскому. — Господи, как ты куришь эту гадость? — закашлялся Тарковский. — Никто из нас не участвует в конкурсе популярности, Аркадий. Тебе хорошо платят за то, что ты приносишь. — Я заслужил это. — Возможно. Так что в депешах? — Маневры в Восточной Германии переносятся на неделю раньше. Шантаж жены министра Лефронда из-за алкоголизма — скорее всего, безуспешно.
      
      — И третье? — Разрешение Борису Арксанову продолжить закупку разведданных. Его жена Белла должна совершить обмен четырнадцатого числа этого месяца. Тарковский на мгновение задумался: — Странно, что обмен совершает она, а не сам Арксанов. — Потому что сумма огромная — десять миллионов швейцарских франков в золоте, — пояснил Тарковский. Глаза дю Корта расширились: — Есть детали о месте или покупателе? — Никаких.
      
      Тарковский ушел, поймав такси до улицы Сален на Монмартре. В своем возбуждении он не заметил почтовый фургон, который следовал за ним милю. Затем его сменил мотоциклист в шлеме с надписью KIC. Они следили за ним до самой квартиры его любовницы.
      
      Тем временем Борис Арксанов сидел в роскошном кабинете, потягивая водку. — Войдите, — прорычал он. — Есть отчет по Тарковскому. Он совершил «сброс» и уехал на Монмартр. — А француз? — Агент ЦРУ направился прямо в штаб. Мы вели наблюдение из булочной напротив.
      
      — Хорошо, — глаза Бориса Арксанова сузились. Он соединил кончики длинных пальцев. — А что из Лондона? — Человек по имени Роуз убит в Брайтоне. — Значит, документы на пути к месье Шармону. А что американский агент Картер? — Всё еще в Лондоне.
      
      Арксанов встал. Он был очень высоким и постоянно сутулился. — Будет что-нибудь еще, товарищ? — Нет. Обеспечьте безопасность в аэропортах на случай появления Картера. Позволим американцам сделать следующий шаг.
      
      
      ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
      
      Когда телефон наконец зазвонил, Картер был уже на пределе. Он семь дней просидел в лондонской квартире на Чаринг-Кросс, буквально лезя на стену от бездействия. С момента ограбления и обнаружения тела Роуз прошла неделя.
      
      Инструкции Хоука из Вашингтона были однозначными: сидеть тихо и ждать развития событий. Но сохранять спокойствие было тяжело. В Англии расследованием теперь занимался Клод Дейкин, и новостей от него было немного. Лоле надоело ждать без выгоды для себя, и она уползла обратно в свою «нору». Картер пил, ел, посетил несколько шоу и смертельно скучал.
      
      Звонок раздался около полудня седьмого дня.
      
      — Лети ближайшим рейсом в Женеву, по пути в Лозанну попытайся запутать следы. Понял? — Понял, — ответил Картер. — Зарегистрируйся в пансионе «Сен-Пьер» в Лозанне. Встреча назначается на это время. С тобой свяжутся в пансионе. Используй паспорт на имя Чарльза Колдека.
      
      Картер заказал билет на рейс, вылетающий в половину второго. Он привык путешествовать налегке — на случай, если всё имущество придется бросить. Перед самым выходом из квартиры он позвонил Лоле. — Я уезжаю. — Грубиян. — Это было весело. Наступила пауза. — Да, это было так, — отозвалась она. — Позвони мне, когда снова сможешь себе это позволить. — Боже, ну ты и стерва. — Я знаю. Но всё равно позвони. — Позвоню.
      
      Такси доставило его в Гатвик, и он едва успел на самолет. Спустя две порции виски под левым крылом показалось озеро Леман, и самолет приземлился в женевском аэропорту Куантран.
      
      Картер забрал сумку, без труда прошел таможню и доехал до отеля «Турель». Коридорный, высокий светловолосый парень с острым взглядом голубых глаз, похожий на лыжника, занес вещи и замер в ожидании чаевых.
      
      — У меня проблема, — начал Картер. — Готов помочь чем угодно, месье. Картер достал две хрустящие стодолларовые купюры и разгладил их на кофейном столике. — У меня шило в одном месте и чересчур любопытная жена. Парень понимающе улыбнулся. Картер понял, что не ошибся в нем. — Oui, monsieur. — Сегодня вечером ты закажешь мне прекрасный ужин, доставишь его в номер и сам же его съешь. Понял? — Понимаю. — Завтра утром — то же самое с завтраком. И если я не вернусь к обеду, повторишь процедуру. Две купюры мгновенно исчезли со стола. — Есть ли в отеле незаметный выход? Молодой человек кивнул: — За задней лестницей есть белая дверь. Она ведет через прачечную. Через час там никого не будет.
      
      — Хорошо. Принеси еще бутылку «Чивас» и льда. Немедленно. Картер бросил ему еще двадцатку. Пока ждал виски, он побрился и принял горячий душ. Одевшись, он дождался времени, когда прачечная опустеет, проскользнул через неё в переулок и вышел на бульвар Джеймс-Фази.
      
      Там он поймал такси до отеля «Тор». Зашел внутрь, заказал выпивку в баре, а затем направился к телефону в мужской туалет. Один короткий звонок — и он узнал время отправления поезда на Лозанну. Чтобы окончательно сбить возможную слежку, он сменил еще пару такси и автобусов, посетил музей, где полчаса рассматривал полотна Ренуара и Пикассо, и наконец оказался на вокзале Корнавен.
      
      — В одну сторону до Берна, пожалуйста. Ник затерялся в толпе и курил до последней минуты. Когда поезд тронулся и охранник начал закрывать двери, Картер вскочил в последний вагон.
      
      Кровать в пансионе «Сен-Пьер» была мягкой, и Картер проспал до темноты. В дверь негромко постучали. — Консьерж, месье. Мужчина протянул ему простой белый конверт: — Это только что принесли. Внутри лежал ключ и напечатанная записка:
      
       «Голубая Кортина», номер A76-39, на стоянке у собора. Полночь, замок Ле-Барекотт, 3 км к северу от Ле-Брассю. Ищи указатели.
      
      До собора было пять минут ходьбы. «Кортина» стояла на полупустой парковке. Спустя пять минут Картер уже покинул город и гнал по двухполосному шоссе на запад, к озеру Жу. Светила полная луна с зеленоватым оттенком. Ночь была безоблачной, и лунный свет заливал пейзаж, делая всё вокруг отчетливым, как в сумерках.
      
      В районе Ле-Брассю машин почти не было — лыжники рано ложились спать. Картер свернул на узкий переулок, проехал мимо каменных львов на цементных столбах и начал подъем к замку. Шато Ле-Барекотт представляло собой внушительное четырехэтажное здание в стиле шале, возвышавшееся на холме.
      
      Ник заглушил двигатель. Едва он вышел из машины, как из тени, словно пантера, появилась высокая фигура в тяжелом пальто и меховой шапке. — Привет, Ник. Это был Нил Гриффин, одна из постоянных «теней» Дэвида Хоука. — Нил. Должно быть, дело серьезное, если сам Старик прилетел сюда. — Еще бы. Там наверху собралось много важных голов.
      
      Картер поднялся по каменным ступеням к массивным дверям. Едва он замахнулся, чтобы постучать, дверь открыл сам Дэвид Хоук. В облаке привычного сигарного дыма его мощная фигура заполняла весь проем. Костюм Хоука выглядел помятым после перелета, что было на него не похоже. — Ник. Сюда.
      
      Тот факт, что глава AX сам открыл дверь, говорил о том, что встреча была организована в спешке, без привлечения персонала. В бесплодной комнате с высоким потолком Картер увидел знакомые лица: Пола Хьюза из службы безопасности Брандейса, Джона Старки (связного с Президентом) и Берта Эстермана из ЦРУ. Четвертого мужчину, сидевшего во главе стола, Ник не знал.
      
      — Думаю, ты знаешь всех, Ник, кроме Артура Брандейса, — произнес Хоук. — Мистер Брандейс, это наш лучший агент, Ник Картер.
      
      Главе «Брандейс Лимитед» было около пятидесяти, и выглядел он измученным. — Берт, введи Ника в курс дела. Эстерман пододвинул Картеру бумагу: — Это копия страницы, изъятой из дипломатической почты в советском посольстве шесть дней назад. Десять миллионов швейцарских франков. Русские покупают что-то крупное. — Готов поспорить на свою задницу, что так и есть, — прорычал Хоук. — Это результат пятнадцатилетних исследований.
      
      Выяснилось, что за обменом стоит Белла Арксанова — майор КГБ и жена парижского резидента. Она планирует посетить бал-маскарад в замке Шармон, недалеко от Арля. Хозяин замка, Рене Шармон, давно был костью в горле западных разведок, занимаясь контрабандой оружия и скупкой краденых секретов для Москвы.
      
      — Прямое нападение на Шармона исключено, — отрезал Хоук. — Нам придется зайти с «черного хода». Это будет спланированное ограбление. Группа налетчиков, Бонни и Клайд. Никакой связи с правительством. Ты будешь Рольфом Гроттманом, профессиональным вором, который официально умер в испанской тюрьме четыре дня назад.
      
      Картер согласился, но выставил свои условия: ему нужен один проверенный человек для прикрытия — женщина. И бюджет. Хьюз и Брандейс выделили двести тысяч долларов. — Деньги будут в камере хранения на вокзале в Мюнхене. Ключ оставишь у владельца бара «Die Rosa Ge;chtete», — распорядился Картер.
      
      Хоук передал Картеру досье Интерпола на лучших воров мира. Переночевав в Лозанне, Ник вернулся в Женеву, отобрал в команду пять человек, а остальные документы сжег. Избавившись от всех своих настоящих документов и отправив их диппочтой в Вашингтон, он окончательно превратился в Рольфа Гроттмана.
      
      Перед отъездом в Мюнхен он сделал два звонка. Первый — Лоле. — Собирайся, ты едешь в Мадрид. У нас есть бюджет в двадцать пять тысяч на расходы. — Мне нравится твой голос, дорогой, — рассмеялась она.
      
      Второй звонок был в Мюнхен, Ильзе Мотт. — Передай Габену Фуллмеру, что у меня есть деловое предложение. Жду его в «Розовом разбойнике» сегодня в одиннадцать.
      
      Картер повесил трубку и побежал к своему поезду.
      
      
       ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
      
      В каждом большом городе мира есть место, подобное «Розовому изгою» (Die Rosa Ge;chtete). Они располагаются в тех районах, где элегантность давно смыта временем. В резком свете дня они уродливы и бесцветны, внутри они пахнут сточной канавой. Но ночью, когда темнота смягчает окружающую грязь и тени скрывают внешнее убожество, а приглушенное освещение облагораживает серость внутри, такие места оживают.
      
      Картер нашел столик у двери и заказал пиво. Группа из четырех человек играла американский джаз. Поскольку была полночь, цены только что выросли на сто процентов — так владельцы расплачивались с полицией за право работать допоздна. Мастер Убийств допил половину пива, когда вошел Габин Фуллмер. Он направился прямо к бару, сделал заказ и окинул комнату расчетливым взглядом. Фуллмер был выше двух метров, коренастый, со светлыми, почти под корень подстриженными волосами — он выглядел почти лысым. Пятьюдесятью годами ранее он мог бы украшать плакат Гитлерюгенда.
      
      Картер поймал его взгляд. Фуллмер взял бокал и пересек зал. Перед Картером он остановился с коротким поклоном. — Габин Фуллмер. — Я знаю, — сказал Картер. — Садись. Ты Гроттман? — Я. Садись.
      
      Он сел, и Картер заказал еще по одной. Пока ждали напитки, Ник оглядел комнату, проверяя, не проявляет ли кто-нибудь к ним лишнего интереса. — Герр Гроттман, я занятой человек. Картер проигнорировал его. Он потягивал пиво и наблюдал за проституткой, окучивающей толстого туриста у бара. Только когда официант принес напитки и ушел, Картер повернулся к нему: — Ты не занят, Фуллмер. С тех пор как ты вышел на свободу три года назад, ты дважды прогорел в бизнесе. Сейчас ты увяз по уши в долгах из-за этих неудач и своей необычайной любви к азартным играм. — Герр Гроттман... — Фуллмер начал вставать. — Теперь я Рольф. Садись и слушай. Это может быть выгодно для тебя.
      
      Лицо немца покраснело, шея напряглась. Его руки начали дрожать, и он положил их на колени. Картер видел, что тот борется за контроль, и остался доволен, когда Фуллмер справился. — Так что ты имеешь в виду... Рольф? — Я полагаю, ты навел справки, кто я такой? Фуллмер кивнул: — Я задал пару вопросов. Разве ты не выдавал себя за покойника в Испании? — Именно. Задай еще несколько вопросов после ухода, и узнаешь, что я потратил много денег в правильных местах. Фуллмер устало улыбнулся: — В определенных кругах большие деньги помогают. — Я уверен, Габин, что тебе не помешал бы аванс в двадцать пять тысяч долларов против общей суммы, которая может быть в четыре раза больше.
      
      Картер откинулся назад, давая ему переварить информацию. Толстый турист в баре тем временем уже бесцеремонно склонился над расстегнутой блузкой проститутки. — И что же от меня потребуется? — спросил Фуллмер, безуспешно пытаясь скрыть волнение в голосе. — Об этом позже. У тебя остались контакты из старой банды? Фуллмер заколебался: — Это зависит от твоих нужд. Картер достал листок бумаги и пододвинул его через стол: — Это основы. Мне также понадобятся три машины: фургон и две маленькие легковушки. Все три должны быть доработаны так, чтобы обогнать что угодно на юге Франции. — Сколько у меня времени? — Хочу, чтобы всё было в Ниме к восьмому числу этого месяца. — Сегодня второе. Пять рабочих дней. Это можно сделать, но будет стоить дорого. — Деньги не проблема. — Тогда я в деле. Но мне нужны гарантии. — Никаких гарантий, — прорычал Картер. — Двадцать пять тысяч аванса и доля от результата. — Какого именно результата? — Большого, но я не знаю точно, сколько именно.
      
      Настроение Фуллмера изменилось. Он ухмыльнулся и откинулся на спинку стула: — Ты только что вышел из тюрьмы. У тебя есть план и жесткие сроки. Думаю, герр Гроттман, ты нуждаешься во мне больше, чем я в тебе. Картер встал и бросил на стол пару купюр. — Пошел ты, герр Фуллмер. Он выхватил список из рук немца и направился к выходу. Он был уже на середине квартала, когда услышал быстрые шаги Фуллмера. Картер ускорился и, завернув за угол, прижался к стене. Он научит Габина Фуллмера не набивать себе цену.
      
      Немец вылетел за угол и попытался затормозить, увидев Картера. Мастер Убийств резко шагнул вперед и ударил его в живот. Когда тот согнулся, Картер нанес удар правой по шее. Фуллмер рухнул на четвереньки и попытался ударить Картера в пах, но тот отступил и пнул его в грудь, впечатав в стену. Картер навис над немцем, впившись пальцами в его кадык. — И чего ты хотел добиться? — прошипел он. — Ничего, — простонал Фуллмер. — Хотел извиниться, клянусь. Мне нужна работа.
      
      Картер поверил ему и помог встать. — Пошли внутрь, там теплее. Отряхивая пиджак, Фуллмер буркнул: — Рольф, у тебя сучий характер. — Это только начало, мой друг.
      
      Вернувшись в клуб, они заказали бренди. Фуллмер массировал шею, слушая инструкции. — План грандиозный. Тринадцатого числа под Арлем будет маскарад. Там будет гора драгоценностей и валюты. — На сколько человек дележ? — спросил Фуллмер. — Кроме меня, пятеро. Слушай дальше: восьмого встречаемся в Ниме. Затем легально уезжаем в Испанию, там тренируемся. Одиннадцатого тайно переходим границу обратно, чтобы в паспортах не было штампа о выезде. Двенадцатого занимаем позиции, следующей ночью — дело. И сразу назад в Испанию, будто мы всё это время были там. — Совершенно верно, — кивнул Картер. — Я в деле до конца. Что теперь? — Встретимся на вокзале через два часа, второй вход на Байерштрассе. Будь готов.
      
      Фуллмер ушел, а Картер через пять минут подозвал официанта: — Карл Люгерманн в клубе? Скажи ему, что Ник здесь. Но не привлекай внимания. Официант вернулся с новым напитком и прошептал: — У меня приказ пролить это на вас и попросить устроить сцену. Официант намеренно опрокинул стакан на колени Картеру. — Какого черта ты творишь?! — громко закричал Картер. — Ты пьян? Посмотри на мой костюм! Официант, причитая, повел его в задние комнаты, якобы для чистки одежды. В кабинете их ждал Карл Люгерманн. — Ник! — улыбнулся он. — Быстро ты двигаешься. Тебе что-то нужно? — Хочу улететь в Милан за пять тысяч долларов. И чтобы за мной не было хвоста. — Договорились. Будь на аэродроме в Орлбурге через три часа. Выйдешь через подвал.
      
      На вокзале Картер передал Фуллмеру сумку с 80 000 долларов (из которых 25 000 — аванс). — Доверяешь мне такую сумму? — удивился немец. — Пока что меня кинул только один человек — Клаус Гаубман. Его нашли изуродованным в переулке год назад. Фуллмер намек понял.
      
      Картер купил билеты на три разных поезда, чтобы запутать слежку. В зале ожидания он заметил «Белый шарф» — агента, который следил за ним еще в Женеве. Картер сел во второй поезд. Через одиннадцать минут пути, когда поезд замедлился на крутом склоне перед Орлбургом, Картер выпрыгнул из окна на полном ходу. Он скатился по насыпи и, дождавшись, пока поезд скроется, побежал к аэродрому, где его ждал самолет Люгерманна.
      
      В это время в Париже Борис Арксанов пил утренний чай. Помощник доложил: — Агент Картер спрыгнул с поезда под Мюнхеном. Мы его потеряли. Известно только, что он нанял Габина Фуллмера — вора и торговца оружием. Арксанов задумался. Он не верил, что американцы послали обычного уголовника против Рене Шармона. «Тут что-то другое», — решил он, приказав усилить охрану и слежку во всех аэропортах.
      
      
      
      
      
      
      
      
      ГЛАВА ДВЕНАДЦАТЬ
      
      Как и каждый пятничный вечер на протяжении последнего года, Регис Кейлин вошел в здание мадридского вокзала Чамартин и сел на экспресс в 8:10 до Сан-Себастьяна. Кейлин предпочел бы самолет, но авиарейсы были слишком заметны, а в эти неспокойные времена пассажиров часто обыскивали.
      
      Он не мог себе этого позволить. Обычно, отправляясь в путь, он вез крупную сумму наличных. Возвращаясь, он мог иметь при себе что угодно: от краденых бриллиантов и ценных бумаг до наркотиков. Регис Кейлин был контрабандистом. Он дешево покупал товар на французской стороне Пиренеев и выгодно перепродавал его в Мадриде. Если груз был слишком крупным — например, оружие или взрывчатка, — его перевозили через границу на грузовиках и прятали на маленькой ферме, которой Регис владел неподалеку от Бургете. Там товар ждал своего покупателя.
      
      Кейлин не всегда был скупщиком. Когда-то он считался мастером-вором. Лучшие апартаменты лондонской Белгравии были в свое время обчищены его руками. Но в Лондоне ему стало слишком жарко: он ушел буквально за шаг до того, как Скотленд-Ярд защелкнул бы на нем наручники, и осел сначала в Марокко, а затем в Испании.
      
      Теперь воровством занимались другие, а он распределял добычу. Смена климата и рода занятий сделала Региса вполне обеспеченным человеком. И очень скучающим.
      
      Оставив вещи в купе, Кейлин направился в вагон-ресторан. В баре уже вовсю шла вечеринка. Вагон был забит туристами, в основном британцами и американками. Молодые люди были обаятельны, женщины — привлекательны и явно настроены на веселье.
      
      Проталкиваясь сквозь толпу, Регис случайно прижался к высокой, потрясающей брюнетке с фигурой, приковывающей взгляды всех мужчин в радиусе мили. Он едва не пролил её напиток. — Ужасно извиняюсь, немного увлекся. — Ты лондонец! — воскликнула она с характерным акцентом. — Был когда-то. Если вы меня извините... — Подожди, дорогой! Ты выглядишь чуть старше, чем я привыкла, но ты симпатичный и ты из Лондона. Я тоже. Выпей со мной!
      
      Он поддался искушению. Её тело творило чудеса с узкой юбкой и облегающим кашемировым свитером. Пухлые губы делали её похожей на игривого и озорного котенка.
      
      — Прости, — он снова попытался протиснуться мимо. — Куда ты спешишь? До Сан-Себастьяна долгая ночь. — Она прищурилась и глубоко вздохнула. — Сейчас я занят, милая. — Как можно быть занятым в отпуске? — настаивала она. Внезапно толпа качнулась, кто-то толкнул её, и они оказались плотно прижаты друг к другу. Кейлин почувствовал тепло её бедер и мягкость груди. — Всякое случается, — сказал он. — Я загляну к тебе позже. — Что ж, как пожелаешь, дорогой. Интерес в её глазах мгновенно угас. Толпа расступилась, и Кейлин прошел в вагон-ресторан.
      
      После отличного ужина с кофе и бренди Регис неторопливо возвращался обратно. В баре он попытался найти ту эффектную брюнетку, но её нигде не было. Он уже подходил к своему купе, когда заметил её. Она выходила из соседнего отсека, оправдываясь перед кем-то внутри, что «немного устала, но, может быть, заглянет позже».
      
      Теперь она выглядела еще более чувственной. Кейлин подошел сзади и обхватил её за талию. Она медленно повернулась в его руках, обмякнув с пьяной грацией. — Ну надо же, это снова ты, — промурлыкала она, сплетая пальцы у него на шее. — Насчет того напитка... — начал Кейлин. — Пойдем, дорогой. — Она улыбнулась, показав ровные белые зубы. — Ты мне подходишь. Пожалуй, ты вовсе не слишком стар для меня. Ты очень милый.
      
      Она взяла его за руку и потянула в свое купе. — Вот здесь ты получишь свои напитки, — прошептала она, отпирая дверь. Кейлин вошел следом и пинком захлопнул дверь. Но едва он потянулся, чтобы обнять её, она отступила назад и уперлась ладонями ему в грудь. — Не так быстро, мистер Кейлин. Давайте сначала поговорим.
      
      Он мгновенно напрягся. В её глазах появилась резкость; внезапно она оказалась не более пьяной, чем он сам. — Откуда ты знаешь мое имя? — О, я много чего о тебе знаю, Регис. Я знаю, что Скотленд-Ярд мечтал бы подвесить тебя за большие пальцы. Знаю про твое уютное местечко у французской границы, где ты хранишь краденое. И знаю, что тебе ведомы такие горные тропы в Пиренеях, по которым ходят только козлы. Он потянулся к ручке двери. — Не уходи, Регис. Сядь, давай поговорим. Меня зовут Лола, и у меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
      
      Квартира находилась в Милане, на Виа Северный Паоло, неподалеку от музея Польди-Пеццоли. Две комнаты, дешевая обстановка — то, что можно найти по объявлению на улице. Хозяйка была жадной: она сдавала это жилье на месяц, неделю или даже на час, когда какая-нибудь шлюха с площади Ла Скала находила щедрого клиента. Это место идеально подходило Картеру.
      
      Ник сидел в темноте за столом. Единственным источником света была мощная настольная лампа, направленная прямо в глаза двум мужчинам, сидевшим напротив. Они были похожи как близнецы: шести футов ростом, атлетичные, с оливковой кожей, блестящими черными волосами и волевыми челюстями.
      
      Братья Сальвати — Артуро и Томмазо. У обоих были полицейские досье толщиной в палец и опыт пребывания в тюрьме Лодумо. Их специализациями были автомобили и оружие. В деле они были бесстрашны и преданы, если удавалось их заполучить. Но именно «заполучить» их было главной проблемой.
      
      После того как они вошли, Картер лишь коротко бросил «Сидеть». На них были заляпанные комбинезоны, тяжелые рабочие ботинки и грязные кепки на коленях. Пальцы были покрыты въевшейся мазутной грязью. Ник усмехнулся про себя: братья Сальвати проделали долгий путь с тех времен, когда носили дизайнерские костюмы и гоняли на «Феррари».
      
      — Почему двое таких способных парней, как вы, водят мусоровоз? — спросил Картер. Братья переглянулись. Заговорил Артуро: — Почему такой «честный гражданин», как вы, оставляет конверт с деньгами и предложением работы в нашем «университете»? — И когда мы приходим на встречу, почему вы прячетесь за лампой, которая слепит нас? — Томмазо прикурил сигарету. — Потому что, — ответил Картер, — у меня есть работа получше. Но если вы откажетесь, я бы не хотел, чтобы вы знали, кто сделал это предложение.
      
      Томмазо выпустил струю дыма. — Мы люди честные и хотели бы лучшей доли. Мы присмотрели небольшой отель в Танжере. Отличное место, чтобы уйти на покой. — Пятьдесят тысяч американских долларов помогут вам купить этот отель? Артуро хмыкнул. — Помогли бы. Но видите ли, синьор, мы с братом уже трижды сидели в тюрьме. Если попадемся в четвертый раз — никогда не выйдем. За пятьдесят тысяч я бы даже не стал утруждать себя тем, чтобы плюнуть на вашу могилу. Картер рассмеялся. — А если я скажу, что ваша доля может быть в пять раз больше? — За такую сумму, синьор, — Артуро оскалился в улыбке, — мы сами обеспечим тела для вашего кладбища.
      
      Картер изложил план, не называя имен и конкретных мест, но честно предупредил об опасности. Братья посовещались взглядами. — Мы согласны, — сказал Томмазо. — Но мы не ведем дела с незнакомцами. Картер пододвинул паспорт через стол. Мужчины изучили его. — Я слышал о вас, Гроттман, — сказал Артуро. — Будет честью работать с вами.
      
      Ник включил верхний свет и выложил пачки долларов. — Это ваш аванс. Здесь достаточно, чтобы купить машину — большую и мощную. Новую, зарегистрированную на липовое имя. Справитесь? — Синьор Гроттман, вы в Италии. Если есть деньги, можно устроить всё что угодно. — Жду вас завтра вечером в Монако, у казино, ровно в восемь. И, джентльмены, купите хорошую одежду. Теперь вы водитель и телохранитель очень богатого человека.
      
      Кафе «Лобо» находилось в узком переулке Мадрида. Туристы здесь почти не бывали — это было убежище для тореро и их помощников, бандерильеро и пикадоров, когда те искали уединения или работы. Именно сюда Лола пришла за пятым человеком для команды Картера.
      
      Старая мама Кадис встретила её как родную. — Серена, мой цыпленочек! — воскликнула она, прижимая Лолу к пышной груди. — Ты прекраснее, чем когда-либо! Сколько мужчин ты уже погубила с нашей последней встречи? — Больше, чем могу сосчитать, мама.
      
      За бокалом бренди Лола объяснила, кто ей нужен. Мама Кадис проницательно улыбнулась: — Ах, Серена, воровство всё еще в твоем сердце. Есть один молодой человек. Новильеро из Севильи. Он хорош, но для Мадрида ему не хватает мастерства. На арене он — сплошное сердце и никаких навыков защиты. Знаешь, какая награда ждет таких? — Рог быка в бок, — кивнула Лола. — Его зовут Пако Торрес. Но есть проблема: сейчас он в тюрьме в Толедо. Говорят, не имея возможности купить собственные мечи, он «одолжил» чужие.
      
      Лола улыбнулась. Значит, он будет очень сговорчив.
      
      Спустя некоторое время Лола уже ждала Пако у ворот тюрьмы. Торрес был мрачно красив — высокий, худощавый, с узкими бедрами и циничной осанкой матадора, которым он никогда не станет. — Вы мой благодетель, сеньорита? — Да. И глядя на тебя, я гадаю, зачем мне это. Ты выглядишь как конюх. У тебя есть нормальная одежда? Пако посмотрел на свои грязные брюки и стоптанные ботинки, коснулся небритой щетины. — Когда ты крестьянин, оставайся крестьянином, — философски пожал он плечами. — Будем надеяться, что нет. Пойдем.
      
      Пока они шли по солнечному городу, Торрес чувствовал, что удача наконец повернулась к нему лицом. От женщины пахло дорогими духами. Он смотрел на неё сверху вниз, и его взгляд задерживался на глубоком вырезе её платья. — Это доставляет удовольствие молодому матадору? — насмешливо спросила она. — Если бы это нужно было скрывать, — ответил он, — я бы совершил преступление против красоты. Лола рассмеялась: — На меня пялились и получше тебя. — Не лучше, — покачал он главой. — Тогда богаче. — Богаче — возможно.
      
      Лола достала из сумочки деньги. — У тебя есть паспорт? — Да, я когда-то ездил с квадрильей в Мексику. — Хорошо. Вот деньги: побрейся, купи себе приличный костюм и обувь. Встретимся через час в том кафе. — Могу я спросить, куда мы направляемся? — В Мадрид, а затем во Францию и Монако. Зубы Пако сверкнули на смуглом лице. — Я буду вашим жеребцом или кем-то еще? — Кем-то еще, — отрезала она. — Если будешь хорошим мальчиком.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      ГЛАВА ТРИНАДЦАТЬ
      
      Гараж Пьера Собрена прятался в горном массиве Мон-де-Воклюз к востоку от Авиньона. Это было убогое место, самое невзрачное в лабиринте таких же обшарпанных строений. Со стороны дороги гараж казался нагромождением случайных построек, слепленных без всякой цели.
      
      Только сам Собрен знал истинное назначение этого архитектурного хаоса. Внутренние стены, выглядевшие как капитальные перегородки из дерева или кирпича, на самом деле были подвижными. Машина могла заехать в одно здание, а спустя время появиться из другого — с новым цветом кузова, другим двигателем и перебитыми номерами шасси.
      
      В данный момент через этот процесс под присмотром Габена Фуллмера и Пьера Собрена проходили два автомобиля. Собрен, маленький человек с квадратным лицом, тонкими губами и пожелтевшими от табака зубами, меньше всего походил на механика. С его длинными волосами, зачесанными назад, он скорее напоминал парижского сутенера.
      
      — Они будут готовы послезавтра? — спросил Фуллмер. — Подвеска для таких скоростей на горных дорогах — дело непростое, но я успею, — ответил Собрен. — А двигатели? Собрен хихикнул: — Месье, за те деньги, что вы платите, на этих двоих можно заявляться в Формулу-1 прямо в Монте-Карло. — Хорошо. Я свяжусь с вами позже.
      
      Фуллмер выехал из гаража на одной из подменных машин и направился в Авиньон. В отеле он подошел к портье: — Мне нужно отправить телеграмму в Монако.
      
      — Агент Картер словно призрак, товарищ полковник, но слежка за женщиной из Лондона принесла плоды. — Вы потеряли Картера? — прошипел Борис Арксанов. — Боюсь, полностью.
      
      Парижский резидент КГБ тяжело вздохнул. — Тогда докладывай, что есть на остальных. — Женщина вступила в контакт с неким Регисом Кейлином в поезде Мадрид — Сан-Себастьян. Сразу после этого она пересела на обратный поезд в Мадрид.
      
      Арксанов терпеливо слушал, потягивая водку и задавая острые вопросы, пока помощник докладывал детали. Он узнал о краже двух автомобилей, о действиях Фуллмера и их текущем местонахождении. К концу доклада на лице Арксанова появилась улыбка. — Воры! Этот Картер набирает банду профессиональных воров. — Похоже на то. — Превосходно. Это хороший план. — Вы думаете, они собираются ограбить Шармона? — Разумеется. Они обставят всё так, будто группа налетчиков обчистила богатое сборище. Ты сказал, у этого Кейлина есть убежище сразу за границей? — Да, товарищ полковник, — помощник разложил карту северной Испании. — Вот здесь, в горах к северу от Бургете. Официально это ранчо для разведения быков, на деле — перевалочный пункт для контрабанды. — Сколько людей мы можем там собрать? — Сколько потребуется. — Действуй. Захвати ранчо и прикажи нашим баскским друзьям следить за каждой тропой со стороны Франции. Мы ударим по ним дважды: сначала в горах, а если они прорвутся — добьем на ранчо.
      
      Помощник ушел, и Арксанов снова наполнил бокал. «Ловко, очень ловко, — подумал он. — А эта свинья Рене Шармон может отправляться в ад вместе со своими десятью миллионами».
      
      Пако Торрес закрыл за собой дверь и замер, ослепленный ярким светом прожекторов. Свет стоял перед ним пылающим занавесом. Он не видел ничего, кроме очертаний стула, поставленного так, что, как бы он ни повернулся, лучи били ему прямо в глаза. — Тебя зовут Пако Торрес. Торрес поправил лацканы своего нового пиджака: — Да. — Садись. Извини за свет — это мера безопасности, как твоей, так и моей. У меня есть предложение. Если откажешься, будет лучше, если ты никогда не узнаешь, кто его сделал.
      
      Пако сел, чувствуя, как пот стекает по спине. — На столике лежат темные очки, если свет слишком режет глаза. — Я привык к яркому свету. Это как солнце над Пласа-де-Торос в жаркое воскресенье.
      
      Картер оценивающе разглядывал его из темноты. Пако был статен, хорош собой и обладал нужной статью. Только очень близкий человек заметил бы подвох. — Пако, за эту работу заплатят двадцать пять тысяч. Чистыми. Ты будешь «внутренним человеком», выполнишь определенную задачу перед самым отходом. В остальное время — ты просто гость. Заинтересован? Торрес широко улыбнулся: — Думаю, мне понравится Мексика.
      
      Картер пододвинул через стол испанский журнал, открытый на фото матадора в профиль, уходящего от быка. — Вот так ты войдешь в замок. — Это же Тигр Маноло! — Торрес снова оскалился. — В провинциальных кафе девушки часто принимают меня за него. — Именно поэтому ты здесь. И еще одно, Пако: никаких женщин. С этого момента и до конца операции ты — монах. Я не хочу, чтобы какой-нибудь ревнивый муж пристрелил тебя и сорвал нам всё дело. Понял? — Si. С этого момента Пако Торрес — святой.
      
      Картер включил основной свет, и братья Сальвати вышли вперед, чтобы пожать Торресу руку. — Артуро, Томмазо, введите его в курс дела. Утром выезжаем в Авиньон на «Бентли».
      
      Ник покинул конспиративную квартиру, прошел мимо гавани Монако и казино к отелю «Де Пари». В его ячейке лежало сообщение от Фуллмера: «Все спецсредства на месте. Находимся в Альбане, Авиньон».
      
      Он поднялся в номер. Лола сидела перед телевизором, но выключила его, как только он вошел. — Торрес подойдет? — Подойдет, если я смогу его контролировать. Он самоуверенный ублюдок. Фуллмер прислал весточку, всё готово.
      
      Лола встала. На ней был темно-красный костюм для фламенко с вызывающе глубоким вырезом. — Тебе нравится? — она крутанулась, и юбка с оборками обвилась вокруг её лодыжек. — Ты выглядишь идеально, — сказал Картер. — А теперь снимай это. Не хочу его порвать.
      
      Она разделась медленно и грациозно. — Оле, — прошептала она, потягиваясь. Картер обнял её. Когда они оказались в спальне, слова стали лишними. Ник привычно положил свой «Люгер» рядом на тумбочку. Их близость была яростной и стремительной.
      
      Позже, когда дыхание выровнялось, Лола перекатилась на бок, не выпуская его из объятий. — Есть кое-что, что я должна тебе сказать. — Слушаю. — За мной и Торресом следили из самого Мадрида. — В самолете? Она кивнула: — Я узнала его. Его зовут Булгаков. Когда-то он работал в резидентуре КГБ в Лондоне. — Ты уверена? — Абсолютно. В Ницце к нему присоединились еще двое. Картер закурил. — Значит, это лишь вопрос времени, когда они выйдут на меня. — Что будем делать? — Продолжать, — ответил Картер. — Пусть совершат первый ход.
      
      
      
      
      
      ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТЬ
      
      Габен Фуллмер, Томмазо Сальвати и Картер ехали на автобусе из Авиньона в Арль. Весь день они провели с рюкзаками за спиной, бродя по холмам под видом туристов, фотографирующих птиц и сельские пейзажи. В сумерках они добрались до возвышенности в миле от замка Шармон.
      
      Замок, расположенный на вершине крутого холма посреди сорока акров ухоженных лужаек, представлял собой потрясающее зрелище. Главную резиденцию окружали два флигеля для прислуги. Пятиэтажное здание с мансардной крышей, усеянной флюгерами и дымоходами, было покрыто тяжелыми плитами серого сланца. Вся парковая зона была обнесена высоким кованым забором с позолоченными наконечниками, за которым начинался густой лес.
      
      Пока все трое делали снимки, они обменивались короткими комментариями. — Этот забор под напряжением, — предположил Фуллмер. — И даю десять против одного, что под землей проложена датчиковая сеть, — добавил Томмазо. — Посмотрите, охранники патрулируют территорию строго в двадцати футах от ограды. Картер кивнул: — Лола об этом позаботится. Проблема может возникнуть из-за телевизионных камер.
      
      Они спрятали фотоаппараты и достали мощные бинокли. — Хорошо, что здесь всего один вход, не считая главного, — заметил Томмазо. — Если мы перекроем его и возьмем под контроль реку, никто не проскользнет мимо нас.
      
      Картер потратил еще двадцать минут, изучая подступы. На закате поля казались темно-зелеными. С обеих сторон раскинулись великолепные сады, а прямо перед виллой протекала река Рона. Огромные решетчатые ворота открылись, выпуская грузовик с садовым мусором. — Садовники разойдутся на ночь, — рассуждал Ник. — Останется около двадцати человек домашнего персонала. Габен, что по охране? — Двое на воротах, один на реке, двое на крыше. Плюс четверо патрульных у забора. Итого девять в смену. При трех сменах — двадцать семь человек. — Господи, — простонал Томмазо, — целая армия. Картер улыбнулся: — Я и не обещал, что будет легко. Габен, а как насчет комнаты наблюдения? — Судя по пересменке, там сидят команды по два человека, дежурят по три часа. — Скорее всего, — подтвердил Картер. — Нам нужно будет ударить по главному дому одновременно сверху и снизу, чтобы загнать гостей в угол раньше, чем они поймут, что происходит. — Сколько там будет гостей? — спросил Фуллмер. — Около ста пятидесяти.
      
      Томмазо посмотрел на отвесные стены замка: — И как нам попасть на крышу? Взлететь? — Забраться снаружи невозможно, — подтвердил Фуллмер. — Те, кто пойдет на крышу, — объяснил Картер, — проберутся через сады, используют крюки и веревочные лестницы. Пока люди с крыши зачищают верхние этажи, группа на реке перережет телефонные провода и ударит синхронно с теми, кто у ворот. Встречаемся на третьем этаже, в игорных залах.
      
      — А что делать с такой оравой гостей? — не унимался Томмазо. — Согнать всех в одно место. Никогда не знаешь, у кого из них в кармане окажется фамильное состояние или бриллиантовое колье на шее.
      
      Картер убрал бинокль и закурил. — Хорошо, Габен, повтори план еще раз. Фуллмер зачитал свои записи. Наступила ночь. — Всё верно. Габен, возвращайся в Авиньон и собирай снаряжение. Убедись, что все перейдут границу по отдельности. Мы с Томмазо встретимся с вами в Бургете завтра ночью. — Понял. — Томмазо, — Картер повернулся к Сальвати, — поехали в Марсель, встретимся с твоим человеком.
      
      В два часа ночи Марсель был тих, за исключением портовых кварталов. Картер и Томмазо трижды меняли такси, запутывая следы. Ник не видел «хвоста», но чувство, что за ним следят, не покидало его.
      
      В портовом кафе, напоминавшем подземелье, их встретил Порто Лаццони — коренастый мужчина с вечно бесстрастным лицом. С ним был его помощник Хулио, дерзкий молодой человек с ножом на поясе. — Томмазо говорит, ты хочешь, чтобы трое побыли гостями на моей лодке? — спросил Порто. — Двадцати четырех часов будет достаточно, — кивнул Картер. — Сто тысяч франков. — Шестьдесят, — отрезал Картер, жуя сыр. Остановились на семидесяти пяти тысячах. Картер разложил карту.
      
      — Где их брать? — спросил Порто. — В Порт-Бу, в субботу утром. Они будут в сером «Роллс-ройсе». Сожги карту, когда запомнишь. Хулио подозрительно прищурился: — У вас много денег, синьор. Что мешает нам просто прирезать вас и забрать всё? Картер спокойно улыбнулся: — Хочешь попробовать? Напряжение висело в воздухе минуту, пока Порто не осадил напарника: — Хулио, не жадничай. Мы бизнесмены. — Кто эти люди? — спросил Хулио. — Матадор Маноло, его любовница и их водитель. — Черт, — прошипел Хулио, — это должно стоить дороже! Картер молча отсчитал еще двадцать пять тысяч франков.
      
      После сложного маршрута через Барселону и Памплону, Картер и Томмазо наняли машину и глубокой ночью добрались до фермы Реджиса Кейлина в Пиренеях. Огромный каменный дом со стенами двухфутовой толщины выглядел как крепость.
      
      Внутри их ждали Лола и остальные. Все собрались за большим столом, уставленным холодным мясом, сыром и вином. Картер оглядел команду — впервые они были в полном составе. — С этого момента всё, что я говорю — закон, — жестко произнес он. — Утром распаковываем снаряжение и начинаем тренировки. Габен, проверь рации. Кейлин, ты знаешь местность — заступаешь в дозор первым.
      
      Ник вышел на улицу глотнуть свежего воздуха. Поднимаясь к зернохранилищу, он внезапно замер. Ему показалось, что на дальней дороге притормозила машина. — Кто-то сворачивал к нам? — спросил он Кейлина, наблюдавшего в амбразуру. — Проехала мимо. Даже не замедлилась. — Кто-то мог спрыгнуть на ходу, — проворчал Картер. — Будь начеку.
      
      Вернувшись в дом, он вошел в спальню, залитую лунным светом. Лола уже ждала его. — Что-то не так, верно? — прошептала она. — Да. Ты ведь не стала бы якшаться со своими старыми друзьями из Москвы, а, Лола? Её тело напряглось. — Ты бы поверил мне, если бы я сказала «нет»? — Я тебе верю. Но мне бы очень не хотелось убивать тебя после всего, что между нами было. — Ублюдок. — Сука.
      
      Наступила тишина. — Ник, — позвала она через минуту. — Помни, я знаю, кто ты и зачем ты здесь. Мы все пришли за добычей. Ты правда думаешь, что я здесь из-за чего-то другого? Она замолчала надолго, а потом спросила: — Хочешь заняться любовью? — Нет. Спи.
      
      Однако Лола пустила в ход свои таланты, и Картеру удалось продержаться не дольше минуты.
      
      
      
      ГЛАВА ПЯТНАДЦАТЬ
      
      У Картера было всего три дня, чтобы обучить их всем аспектам рейда и превратить в организованное боевое подразделение. Глядя на эту команду, он был почти уверен, что справится.
      
      Сразу после завтрака на следующее утро они начали распаковывать снаряжение, которое Фуллмер перевез через горы. Габен проделал отличную работу. Здесь были кусачки для проволоки, тяжелые кожаные перчатки и тонкие шелковые. Карандашные фонарики с запасными лампочками и батарейками, катушки медицинского пластыря, промышленная лента и четыреста футов нейлоновой веревки с разрывной нагрузкой в семьсот фунтов и четырнадцатидюймовыми абордажными крюками. Имелись тюбики с черным театральным гримом и черные баскские береты, которые можно было натянуть до самых бровей.
      
      В небольших пакетах лежали наручные часы с крупными циферблатами и секундной стрелкой, черная ткань для масок, плоские стальные инструменты и крошечные капсулы пластиковой взрывчатки. Но самым важным были электрошокеры ближнего действия и обрезы дробовиков.
      
      — Если кто-нибудь использует дробовик, чтобы выстрелить во что-то, кроме потолка для устрашения, я лично всажу в него пулю, — предупредил Картер. — Я не против, чтобы Сюрте преследовала нас за ограбление, но мокруха — это глупо. Если кто-то, включая охрану, выйдет из-под контроля — используйте шокеры.
      
      Возражений не последовало. Когда все переоделись в черные кроссовки и темно-синие комбинезоны, Ник вывел их на улицу. Они начали с легких упражнений, перешедших в длительный марш-бросок. После обеда они использовали здание зернохранилища как макет замка, отрабатывая первую фазу захвата шаг за шагом. К вечеру все были смертельно измотаны, но боевой дух оставался высоким.
      
      За кофе с бренди Картер распределил роли: — Лола и Пако уже будут внутри под видом матадора Маноло и его любовницы. Артуро придет со стороны реки. Охрана периметра и речной патруль — на нем. Мы с Габеном перелезем через забор в темном секторе и пойдем на крышу. Томмазо, когда увидишь наш сигнал, ты нейтрализуешь охрану у главных ворот. Ты уже будешь на территории как шофер Маноло.
      
      — А как же забор под напряжением и камеры? — Это работа Лолы и Пако. Когда периметр будет чист, нужно загнать свободную смену охраны в винный погреб. Там только одна дверь и нет окон. Запрем их — и дело сделано.
      
      — И тогда мы начинаем сгонять гостей от бассейна внутрь? — уточнила Лола. — Верно. Действуем тихо и быстро. Всех — на третий этаж.
      
      — Только один вопрос, — подал голос Кейлин. — Как нам выбираться? — Об этом я расскажу в последнюю ночь перед выходом. Сейчас всем, кроме Пако и Лолы — спать.
      
      Оставшись с ними, Картер разложил план этажей. — Пако, это важно. Система сигнализации находится в подвале. Ровно в полночь ты должен быть там. Габен покажет, какие провода перерезать, чтобы обесточить забор. Прямо над подвалом — комната видеонаблюдения. У тебя будет всего минута, чтобы подняться туда и нейтрализовать операторов, прежде чем они поднимут шум. Понял? — Si, — молодой испанец хищно оскалился. — Но ты ничего не сказал о пятом этаже. Может, там самая жирная добыча и ты приберег её для себя? — Пятый этаж — это моё дело, Пако. Твоя добыча — на третьем этаже. Свободен!
      
      Когда Торрес ушел, Лола придвинулась ближе: — Пако прав, Ник. На общих чертежах нет пятого этажа. — Он здесь, — Картер похлопал по нагрудному карману. — Пойдем в спальню, я покажу тебе, что там на самом деле.
      
      В спальне он разложил план пятого этажа на кровати. — Весь этаж — святилище Шармона. Лифт идет только до четвертого. Лестница на пятый защищена бронированными дверями с электроприводом. Это крепость внутри крепости. Когда начнется заваруха, Шармон, его любовница и их гости попытаются запереться там. Ты должна ждать их внизу лестницы. Если они закроются — я до них не доберусь. — Что там такого ценного, ради чего ты затеял весь этот ад? — Там лежат сертификаты на предъявителя на десять миллионов швейцарских франков в золотом эквиваленте. — Теперь я понимаю, ради чего мы рискуем шкурой. Кто та женщина, что будет с ними? — Бэлла Арксанова. Жена резидента КГБ и их майор. — О, это обещает быть интересным.
      
      — Ник, проснись! Картер мгновенно открыл глаза. Лола была встревожена. — Наш мальчик Пако. У него случился приступ жажды приключений, и он сбежал в деревню на одном из велосипедов. Ник сел в кровати. — Он пытался подкатывать ко мне, а когда я послала его — сорвался. — Черт с ним. Спи, я додежурю твою смену. Идти за ним сейчас бесполезно.
      
      Пако Торрес вернулся с первыми лучами солнца, беспечно насвистывая. Картер встретил его на полпути. — Ты никак не научишься, Пако? — прорычал он. — Я не солдат, чтобы сидеть взаперти. Никаких проблем не было. — Если ты еще раз выкинешь такое, я прострелю тебе голову.
      
      Торрес потянулся к ножу, но Картер ударом перехватил его запястье. Завязалась короткая и яростная драка. Пако, обладая навыками матадора, ловко уходил от ударов и даже сумел ударить Картера локтем в горло. Но опыт Мастера Убийц взял верх. Ник заломил испанцу руку, повалил в грязь и нанес серию точных ударов, пока тот не затих. — Затащите его внутрь и приведите в чувство, — бросил Картер остальным. — Через час продолжаем работу.
      
      Весь следующий день он гонял их до седьмого пота, особенно Торреса. Вечером они разобрали план побега. — Пако, после того как разберешься с охраной в телезале — на парковку. Ты должен вывести из строя все машины, кроме нашего «Бентли» и еще одной резервной. — Томмазо, «Бентли» на месте? — В По, на банковской парковке. — Отлично. Габен, подставные машины? — В заброшенном сарае у деревни Де Флорес. Четыре мили от границы. — Значит, завтра нам предстоит пройти двадцать семь миль. Выступаем на рассвете. Всем спать.
      
      
      ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТЬ
      
      Это была холодная, ясная, морозная ночь; большая луна висела над замком Шармон. Ее свет создавал калейдоскоп теней над домом и садами. Со своей позиции на холме, почти в миле от цели, Картер отмечал прибытие каждой машины. Он подсчитывал количество людей и отмечал, был ли там шофер.
      
      Во время перехода все шло хорошо. Они выбрали две машины — «Ситроен» и большой «Рено» — и поехали к По. Там Лола, Пако и Томмазо отправились своим путем на «Бентли». На «Ситроене» и «Рено» остальные весь день гнали изо всех сил, а затем снова спрятали машины в Монпелье. Оттуда они ехали на автобусах и поезде в Арль, прикидываясь альпинистами, возвращающимися из отпуска в Пиренеях. Порознь они отправились пешком из Арля к склону холма, где воссоединились в сумерках.
      
      Единственной оставшейся частью первой фазы было похищение Маноло, что должно было вызвать телефонный звонок, который отправит «Бентли» в путь. Было почти восемь часов, а сигнала еще не было.
      
      — Трое выбрались из этой последней, — тихо сообщил Артуро Фуллмеру. Он опустил бинокль. — Одна женщина, двое мужчин. — Шофер? — спросил Фуллмер, подсчитывая количество. — Только один, — ответил Артуро и снова изучил дом. — На что рассчитываешь? — спросил Картер Фуллмера. — Тридцать восемь мужчин, сорок семь женщин. — Их будет гораздо больше. В два раза больше, по крайней мере, — сказал Картер. — Пока только десять водителей. Большинство из них сами за рулем своих машин. — Господи, — внезапно выдохнул Кейлин. — Араб и четверо лакеев в самом аппетитном «Роллсе», который я когда-либо видел! — Это телохранители, — сказал Фуллмер. — Давайте проверим, во что они одеты, чтобы мы могли узнать их позже. — Большой парень в этих смешных белых арабских одеждах, остальные в смокингах, — ответила Кейлин, не сводя глаз с ворот. — Эта машина будет пуленепробиваемой, если я знаю арабов, — прорычал Картер. — Предлагаю использовать ее, чтобы совершить наш побег с виллы. — Артуро, — прошипел Фуллмер, — запиши, где они ее припаркуют.
      
      Так продолжалось: машины подъезжали каждые несколько минут, пока асфальтированная парковка и большая часть газона, спускающегося к реке, не были забиты. В конце концов они использовали даже открытое пространство между лесом и забором. В саду виллы толпились люди у столов, и было не слишком сложно выделить охранников по их застывшим позам и медленным, обдуманным движениям вокруг фуршетных столов. Послышалась музыка двух оркестров; смех и звон бокалов ласкали ночь. В течение получаса после десяти новых прибывших не было.
      
      А затем Артуро подал голос с крайнего левого фланга. — Они здесь. Томмазо просто пропустил Лолу и Пако вперед, и сейчас он паркует «Бентли».
      
      Картер вздохнул с облегчением и посмотрел на часы. Было почти 10:40. Первой — и самой трудной — частью для Лолы и Торреса было приветствие хозяина, Рене Шармона. Они оба прошли его с честью и переместились в центр вечеринки, в огромную залу на втором этаже. Там было около семидесяти пяти человек в самом диком состоянии, которое только можно вообразить. Даже среди них Торрес в своем «костюме огней» выделялся. Как для Маноло, его наряд не был маскарадным, и вокруг него сразу собралась толпа тех, кто знал, что он будет присутствовать.
      
      Торрес явно нервничал. — Спокойно, — прошептала Лола, сжимая его локоть. — Просто будь своим обычным тщеславным эгоистичным «я».
      
      В группе было мало испанцев. Большинство мужчин растолстели с возрастом и богатством, а женщины были светловолосыми и светлокожими. Торрес пожал руки мужчинам и галантно поклонился женщинам, когда Соланж или Шармон представили его. Лолу, как и подобало ее положению, проигнорировали, что ее вполне устраивало.
      
      — Чертовски ужасный спорт, — сказал один туповатый мужчина, который облился шампанским, будучи в костюме астронавта. Полная женщина средних лет, одетая как мадам де Помпадур, нагло провела рукой по бедру Торреса. — Как в мире ты влезаешь в это? — спросила она на ужасном испанском. Торрес дерзко уставился на ее сильно декольтированное платье. На ней были серьги с бриллиантами и кольца с огромными изумрудами. Когда его взгляд переместился на украшения, его ухмылка стала шире. — Так же, как мы выбираемся из них, сеньора. С помощью.
      
      Женщина хихикнула, и Торрес повел ее к лестнице. Лола покачала головой: матадор в своем украденном костюме заводился слишком рано. Но она ничего не могла с этим сделать. Она уклонилась от нескольких заинтересованных мужчин и направилась к украшенному цветами ограждению над бассейном. К тому времени, когда она вернулась, она заложила шесть маленьких пластиковых зарядов. Она установила еще два на первом этаже и заключительную тройку на втором. К тому времени, когда она достигла большой комнаты на третьем этаже, где располагались игорные столы, было уже больше одиннадцати часов.
      
      Картер поднес рацию к губам. — Артуро, ты готов? — Да, прямо на берегу реки. — Я прямо напротив тебя, готов идти. — Приготовьтесь к входу, — сказал Картер и повернулся к Фуллмеру. — Готов? — Все готово. — Береты и маски, — скомандовал Картер.
      
      Они надели береты и низко натянули их на лица, покрытые черным гримом. Затем завязали маски и натянули тонкие перчатки. Фуллмер нес нейлоновую веревочную лестницу. Картер перекинул через плечо крюки с резиновыми наконечниками. У обоих были обрезы. Картер снова поднял рацию: — Сверьте часы... на отметке будет ровно одиннадцать сорок. Метьте!
      
      Где-то в ночи Артуро соскользнул в реку. На холме Кейлин спускалась сквозь деревья к своей части забора. Внутри комплекса Томмазо готовил остальное в помещениях для прислуги. Картер и Фуллмер спустились со своего холма, пробежав через темноту. Когда они достигли леса, они замедлились. Выйдя из-за деревьев, они двинулись между машинами, припаркованными за забором. — Здесь, — сказал Картер, спрыгивая на землю в двадцати ярдах от ограды. Было за пять минут до полуночи.
      
      У подножия лестницы стоял дюжий охранник в плохо сидящем смокинге. Лола пыталась выманить его глазами и движениями тела, но он не поддавался. В зале было пустовато. Она зашла в ближайшую спальню, чтобы наблюдать за охранником. Тучный мужчина в костюме арлекина храпел на кровати, от него разило вином. Лола потрясла его, ответа не было. Она обыскала его и нашла бумажник с двадцатью тысячами франков. Засунув купюры в лиф и сняв кольцо с его мизинца, она вернулась к двери ждать.
      
      Тело Торреса было мокрым от пота, руки дрожали, когда он вставлял отмычки в замки. Наконец щелкнул последний механизм, и он вошел в комнату. Он быстро отодвинул панель системы сигнализации. Наконец он нашел три провода, о которых говорил Фуллмер, и воткнул кусачки. — Черт! — прошипел он. Он случайно перерезал одну из линий электропередачи вместе с сигнализацией. Провод болтался, выплевывая искры при ударе о стальной корпус. Он снова выругался, вытащил электрошокер из-за пояса и помчался вверх по лестнице. Была полночь.
      
      Пока Картер и Фуллмер сидели в засаде, огни у реки погасли. Секунду спустя терраса и бассейн погрузились в темноту. — Задница! — выругался Фуллмер. — Он отключил питание и устроил короткое замыкание! — Мы ничего не можем сделать, — сказал Картер. — Пошли!
      
      Через несколько секунд они перемахнули через забор. На полпути к дому они миновали Томмазо. — Помощь заперта в подвале, — прошептал он. Они пробежали через сады к замку. Картер размотал веревку. — Сделай это чисто, — прошипел Фуллмер. — Кто-то поднимет тревогу, как только найдет порез. Картер отступил от стены, выставив себя на свет из игорных комнат, раскрутил крюк над головой и пустил его в полет. Последовала вечность тишины, прерываемая шелестом шнура, а затем — глухой удар. Зацепилось. Молча они начали карабкаться.
      
      На крыше они закрепили веревку. Картер забросил грейфер в дымоход. Послышались шаги. Двое охранников вышли из-за угла. Прежде чем Картер поднял оружие, Фуллмер вырубил их обоих. — Прусский глаз, — усмехнулся Фуллмер. — Кейлин? — прошептал Картер в рацию. — Я в помещении охраны. Жду Артуро. — Габен, ищем люк!
      
      Торрес защелкнул защелку в комнате мониторинга, бросив взгляд на двух бессознательных мужчин на полу. Он рванулся в холл и почти столкнулся с двумя мужчинами в смокингах. — Прошу прощения, месье, никому не разрешено... Это все, что тот успел сказать. Торрес оглушил его и второго, который уже вытаскивал «Беретту». Забрав пистолет, Торрес побежал дальше.
      
      В дальнем углу крыши Картер и Фуллмер нашли люк. С помощью инструментов они вскрыли его. Фуллмер проскользнул внутрь, Картер за ним. Они оказались в пыльной кладовке. Смех и музыка стали отчетливее. Они нашли дверь и осторожно спустились по лестнице. Фуллмер открыл дверь в длинный холл. Шум азартных игр ударил по ушам. — Там лестница, — прошептал Картер. В комбинезонах, масках и гриме они выглядели гротескно. Огромный толстый мужчина вышел в холл и начал хохотать: — Чертовски великолепные костюмы! Картер ударил его электрошокером и затолкнул в спальню. В тени наверху лестницы они затаились. Картер снова поднес рацию к губам. — Регис, Артуро? — Мы прикончили десять охранников в каютах. Значит, в доме их еще полно. — Томмазо? — Охранники у ворот спят, всё заперто. — Хорошо, — прорычал Картер. — Через десять секунд выдвигаемся. Фуллмер, иди в центр залы. Я вниз по лестнице. Используй дробовик немедленно, чтобы они поняли: дело серьезное.
      
      Картер нажал красную кнопку на поясе. Через две секунды сработал первый заряд на террасе. Начались крики. — Поехали, — сказал Картер. Вместе они начали спуск.
      
      
      
       СЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА
      
      Картер угадал почти идеально. Через несколько секунд после того, как сработал первый заряд, Рене Шармон и высокая, красивая Соланж бросились вверх по лестнице с четвертого этажа. Не останавливаясь, чтобы перевести дух, они побежали к охраннику и двери, которую он защищал. Соланж почти неохотно тянула за собой Беллу Арксанову.
      
      — Что это, месье Шармон? — закричал охранник. — Ограбление, — задыхаясь, ответил Шармон, — глупое ограбление! Закройте за нами двери...
      
      Прежде чем Шармон смог закончить свои распоряжения, Лола оказалась в холле; она бежала к ним, крича во все горло. Ее сумочка была перекинута через плечо, электрошокер спрятан в правой руке за оборками юбки.
      
      — Боже мой, нас собираются убить... Мы все сейчас погибнем!
      
      Охранник развернулся, в его руке была 9-миллиметровая «Беретта». На секунду он был ошеломлен истерикой Лолы. Этого времени хватило. Лола дважды ударила его током, отправив через открытую дверь на лестничную клетку. Она остановилась в четырех футах от Шармона, держа оружие наготове против него и двух женщин.
      
      — Через дверь и вверх по лестнице, — сказала она тихим, ровным голосом. — Любая попытка сопротивления, и вы получите то же самое, с избытком.
      
      Соланж была холодной, почти вызывающей, но она подчинилась. Шармон был заметно взволнован, следуя за своей любовницей, но Лола видела, что его разум работает, лихорадочно ища выход. Она не была уверена, но ей показалось, что она увидела слабую улыбку на лице русской женщины.
      
      Лола как раз входила в дверь, когда почувствовала дуло пистолета, вонзившееся ей в поясницу. Она повернула голову ровно настолько, чтобы увидеть Пако Торреса краем глаза.
      
      — Значит, я был прав, а, партнер? Настоящая прибыль — на пятом этаже. — Ты осел... — Дай мне свой пистолет. Автоматический пистолет, который у тебя за спиной — настоящий. Он не оглушит тебя, он разорвет твой позвоночник на части.
      
      У Лолы не было выбора: она отдала электрошокер. Теперь они были на вершине лестницы.
      
      — Какова процедура, партнер? Запереть нижнюю дверь и ждать твоего возлюбленного?
      
      Лола решила, что лучше всего согласиться с ним и позволить Картеру со всем разобраться. Она кивнула.
      
      — Ты, богатая французская свинья, закрой нижнюю дверь!
      
      Шармон набрал комбинацию цифр на клавиатуре на стене, и дверь под ними закрылась со свистящим звуком.
      
      — Теперь все вы — сядьте так, чтобы я мог вас видеть!
      
      Они сделали, как им было сказано. Торрес вытащил электрошокер, извлеченный из пистолета Лолы, и бросил его ей на колени. Затем он сел на стул прямо за дверью.
      
      — Теперь мы будем ждать, — сказал он с удовлетворенной ухмылкой.
      
      Картер и Фуллмер были почти у подножия лестницы, прежде чем их заметили. Полная женщина отвернулась от группы людей и уставилась на Картера. Она открыла рот, чтобы закричать, но звук не шел. Фуллмер был уже на полпути через комнату, когда несколько человек осознали происходящее и начали кричать. Остальные встали с почти насмешливыми выражениями лиц, словно двое людей в диковинных костюмах террористов были частью развлечения.
      
      К этому времени сработали все заряды, и наверху шум сменился гулким ревом дробовиков.
      
      — Это ограбление! — крикнул Картер. — Все к стене! Мужчины на эту сторону, женщины на ту!
      
      Группа перед Картером заколебалась, осознав реальность. Наконец из легких какой-то женщины вырвался крик, и начался настоящий ад. Неподалеку охранник в смокинге потянулся за пистолетом. Картер оглушил его, и тот рухнул камнем. Толпа рванулась вперед.
      
      — Назад! — выкрикнул Картер и подчеркнул это двумя выстрелами из дробовика в люстру.
      
      Это сработало магически. Толпа расступилась. Снизу послышались новые выстрелы. Крики доносились сквозь гомон огромного игорного зала. Секундой позже люди хлынули через боковые двери с поднятыми руками. Постепенно все замолчали, уставившись на Картера.
      
      — Это ограбление, — повторил он. — Нам нужны наличные и ювелирные изделия. Если будет сопротивление, мы применим силу.
      
      Высокий, безукоризненно одетый мужчина с моржовыми усами вышел из толпы. — Вы не посмеете стрелять...
      
      Картер оглушил его, и тот повалился лицом вперед. Кровь из его носа растеклась по полу, заставив остальных замолчать.
      
      — Замок окружен. Телефонные линии перерезаны. Охрана, шоферы и слуги заперты. Делайте, что вам говорят, и никто не пострадает. — Стройтесь! — заорал Фуллмер. — Живо!
      
      Артуро, Томмазо и Реджис Кейлин ворвались в комнату вслед за отставшими. Все трое улыбнулись при виде послушной толпы. Кейлин подбежала к Картеру: — Снаружи всё чисто. — Хорошо, приступаем к работе.
      
      Пока остальные трое начали обходить ряды с пластиковыми сумками, Фуллмер открыл свою сумку и начал сгребать валюту с игорных столов. Томмазо подошел к высокой, увешанной драгоценностями женщине. Как только он остановился, она сорвала с себя кольца и ожерелье и спрятала их в декольте, выкрикивая проклятия. Коренастый итальянец просто рванул ее платье до пояса. Украшения со звоном упали на пол, и Томмазо сгреб их в сумку.
      
      К этому времени Фуллмер подошел к Картеру. — Продолжайте в том же темпе, — пробормотал Ник. — Я поднимусь и посмотрю, что там в сейфе у Шармона.
      
      Картер помчался вверх по лестнице к обшитой сталью двери. Он нажал на кнопку интеркома. Раздался гул. — Это я. Он подождал десять секунд, и когда ничего не произошло, нажал снова: — Открывай, черт возьми!
      
      Дверь со свистом открылась, и он бросился в кабинет. Войдя в роскошный офис, он сразу понял, что что-то не так — по взгляду Лолы. Миллисекунду спустя раздался голос: — Медленно, сеньор, наклонитесь и положите дробовик и электрошокер на пол.
      
      Картер замер. Он начал поворачиваться, но пуля из «Беретты» Торреса впилась в ковер в дюйме от его кроссовки. — Делай, как я говорю, или следующий выстрел будет в спину. — Ты дурак, — прорычал Картер. — Я так не думаю. Вы с этой путой охотитесь за большими деньгами. Я решил отрезать себе кусок.
      
      Подал голос Шармон: — В моем сейфе сто тысяч американских долларов. Забирай их и уходи! — Для начала неплохо, — сказал Торрес. — Оружие на пол, босс!
      
      Медленно Картер наклонился вперед. Его глаза встретились с глазами Лолы и он мигнул. Она начала медленно подниматься со стула: — Ладно, храбрец, ты победил... — Сядь, пута! — пистолет метался между ней и Картером.
      
      В этот момент Картер напряг правое предплечье. Пружина в ножнах сработала, и рукоять восьмидюймового стилета Хьюго легла в его ладонь. Движение было плавным и точным. Он выпрямился, одновременно разворачиваясь. Пистолет Торреса возвращался к Картеру, когда клинок вошел испанцу в шею. Тот был мертв еще до того, как упал.
      
      Соланж и Шармон бросились к пистолету, но Лола оказалась быстрее. — Где сейф? — прорычал Картер.
      
      Шармон покорно открыл тайник за книжной полкой. Картер выгреб деньги и кольцо с бриллиантом. — Где они? — спросил Ник. — У тебя же деньги, — пролепетал Шармон. — Документы Брандейса, которые вы украли в Англии.
      
      Шармон округлил глаза: — Ты из разведки. Ограбление — это прикрытие.
      
      Картер ударил его по лицу: — Где они? — Идите к черту, месье.
      
      Ник дважды ударил его под дых, вытер стилет о труп Торреса и приставил острие к ноздре Шармона. — Фальшивое дно... вторая комбинация, — заикаясь, выдал тот.
      
      Документы были на месте. Картер отнес их к камину и сжег один за другим. Белла Арксанова побледнела. Она этого не ожидала. Но Картер заметил странный взгляд между Шармоном и Соланж. — Это были оригиналы. Где копии, Шармон? — Копии? Я клянусь...
      
      Картер выстрелил ему между глаз и приставил дуло к подбородку Соланж. — Где? — Микрофильм у него в зубах!
      
      Картер выбил протезы из рта трупа и разбил их прикладом. Внутри обнаружилась полоска пленки. Белла выругалась по-русски: «Он хотел продать их дважды!» — Где золотой сертификат? — повернулся Картер к ней. — Что? — Ты должна была принести его для обмена. Твой муж знал, что я перехвачу документы, но сертификат нужен был для демонстрации доброй воли.
      
      Соланж снова заговорила: — Он зашит в ее поясе. — Тупая сука! — прошипела Белла.
      
      Картер забрал сертификат, отдал его Лоле и усыпил Соланж электрошокером. — Уходим. Забираем Беллу с собой как заложницу.
      
      Ограбление внизу было завершено. Группа спустилась к машинам, расстреливая шины всех авто на парковке, чтобы избежать погони. Картер запихнул Беллу в «Роллс-ройс» между собой и Лолой. Две машины с ревом вылетели за ворота.
      
      
      
      ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТЬ
      
      Миновав Монпелье, они пересели на «Ситроен» и «Рено». Обе машины были оснащены радиостанциями, настроенными на полицейские и военные частоты. Сбросив в кювет всё, что связывало их с ограблением и брошенным «Бентли», они снова выжали газ.
      
      Картер связался по рации с Кейлином и Фуллмером, ехавшими во второй машине: — У нас с Лолой есть своя доля из сейфа. Этого более чем достаточно. Разделите наличные на четыре равные части и набейте свои денежные пояса. — Принято, — ответил Кейлин. — А как быть с долей Торреса? — У него нет доли, — отрезал Картер. — Драгоценности тоже разделите на четверых. Я объясню причины позже.
      
      Они свернули на восток, двигаясь параллельно заснеженным хребтам Пиренеев, за которыми скрывалась крошечная Андорра. Вскоре по полицейскому радио пришло первое сообщение. В розыск подали группу из десяти мужчин. О женщинах не упоминалось. Пако Торрес числился погибшим под именем испанского матадора Маноло. Полиция предполагала, что воры на «Бентли» и «Роллс-ройсе» прорываются к пограничному переходу в Порт-Бу.
      
      Картер усмехнулся. План работал: власти искали не те машины и не в том направлении.
      
      Они мчались сквозь ночь, пролетая сонные деревушки. На подступах к Ларуну, где дорога круто уходила в горы, небо осветила вспышка молнии. Раздался гром, и почти сразу начался шторм. Ветер швырял пригоршни мокрого снега в лобовое стекло.
      
      — Ближе к вершине всё завалит снегом, — предупредил Томмазо. — Знаю, — ответил Картер. — Прибавь скорости. Шторм — наш союзник.
      
      Они пробирались сквозь белую пелену по узким, обледенелым карнизам. По радио передали новый бюллетень: полиция нашла брошенные «Бентли» и «Роллс-ройс». Теперь жандармерия и флот прочесывали побережье, решив, что банда пытается уйти морем.
      
      — Кейлин? — рявкнул Ник в рацию. — Сколько осталось? — Около четырех миль до поворота на просеку.
      
      Через милю снег стал настолько глубоким, что машины начали буксовать. — Всё, приехали, — скомандовал Картер. — Дальше пешком. Достать парки и снегоступы. — Я никуда не пойду! — вскрикнула Бэлла Арксанова. — Пойдешь, — отрезал Картер, — или я пристрелю тебя прямо здесь.
      
      Шторм был в самом разгаре. Видимость упала до нескольких ярдов. Ветер жалил лица ледяными иглами. Картер сбился со счета, сколько раз они падали и снова карабкались вверх. Наконец Кейлин остановился. — Мы в Испании. Здесь тропа раздваивается. Правая ведет к моему ранчо. — Сколько до него? — Миль двенадцать. Но в такой шторм это самоубийство. — А что слева? — Деревушка Конталет. Там можно раздобыть транспорт. Картер посмотрел Кейлину в глаза: — Реджис, на ранчо мы не пойдем. Там нас ждет «комитет по встрече». Скорее всего, ты не сможешь вернуться туда несколько недель, а может, и никогда. Кейлин молча похлопал по набитому деньгами поясу и пожал плечами: — Ранчо всё равно в аренде. Пожалуй, мне пора в затяжной отпуск.
      
      Ник отвел Бэллу Арксанову в сторону. — Слушай меня, майор. Здесь четыре тропы вниз. На скольких сидят твои люди? Она молчала. — Я могу просто раздеть тебя и оставить здесь. Через полчаса ты станешь ледяной статуей. Ради чего умирать? Ради матушки-России?
      
      Картер достал из кармана кассету с пленкой. Бэлла рванулась к ней, но Ник, прикрыв зажигалку телом, поджег пленку. Она вспыхнула и мгновенно рассыпалась пеплом. — Всё, майор. Секретов больше нет. Твоя миссия провалена, так что незачем погибать. Говори. Её плечи поникли. — На ранчо Кейлина группа из десяти человек. Все четыре тропы перекрыты. По шесть человек на каждой. — Кейлин! Идем по левой тропе в Конталет.
      
      Деревня показалась внизу через триста ярдов. Она выглядела вымершей. — Что-то не так, — прошептал Кейлин. — Ни души. — Я догадываюсь, в чем дело, — Картер передал свой «Люгер» Кейлину. — Лола, прикрывай меня. Я пойду за колесами.
      
      Ник скользнул к сараю, где стоял старенький грузовик, но не успел сделать и пары шагов. Из-за угла коттеджа вышел высокий мужчина в меховой шапке с пистолетом в руке. — Добрый день, Картер. Моя фамилия Орлов. Мне приказано забрать документы и отпустить вашу группу. — Я не вооружен, Орлов. И у меня нет документов — я их сжег. — Не лгите... — Зато у меня есть майор Арксанова. Жена твоего начальника.
      
      Орлов на мгновение замешкался. Этого Картеру хватило. Он бросился вперед, перехватывая пистолет. Раздался случайный выстрел. Картер ударил Орлова головой в подбородок, сбив его с ног. Началась яростная схватка в снегу. Русский был тяжелее и сильнее, он подмял Ника под себя, вдавливая его лицо в сугроб и перекрывая кислород.
      
      Внезапно хватка ослабла. Лола, подкравшись сзади, обрушила на спину Орлова тяжелый обломок бревна. Русский взревел, отбросил девушку и потянулся за пистолетом. Он явно решил, что Картер блефует насчет Бэллы. Картер вскочил и нанес серию мощных ударов. Орлов пытался сопротивляться, его пальцы впились в горло Ника, но Мастер Убийц, применив смертоносный прием, заломил голову противника назад.
      
      Раздался сухой хруст. Шея Орлова была сломана.
      
      Они реквизировали грузовик, заплатив хозяину пачкой банкнот, и выехали из деревни. На передней решетке радиатора, как живой щит, была распята и крепко привязана Бэлла Арксанова.
      
      В четырехстах ярдах от импровизированной баррикады КГБ на дороге прозвучал предупредительный выстрел. — Не останавливайся, Томмазо, — скомандовал Картер. — Пусть рассмотрят её получше.
      
      Когда до завала осталось двести ярдов, агенты в лесу узнали жену своего полковника. Бэлла закричала на них по-русски, изрыгая проклятия. Двое агентов бросили винтовки и выбежали на дорогу, отчаянно размахивая руками. — Тормози, — выдохнул Картер.
      
      Агентам потребовалось пятнадцать минут, чтобы разобрать завал под ненавидящим взглядом Бэллы. Как только путь был свободен, Томмазо рванул вперед. Они проехали пять миль, прежде чем Картер приказал остановиться.
      
      Он отвязал Бэллу. — Раздевайся, майор. До самых сапог. — Я замерзну! — Снег уже сменился дождем, не пропадешь. Твои друзья подберут тебя через десять минут. Это будет полезный урок для твоего мужа.
      
      Оставив обнаженную и разъяренную Арксанову на обочине, они двинулись в сторону Сарагосы.
      
      В центре Сарагосы группа разделилась. — На этом всё, друзья, — сказал Картер, пожимая руки своим спутникам. — Вы отличная банда честных воров. Мой совет: залягте на дно и забудьте всё, что слышали про русских.
      
      Они уходили один за другим. Лола задержалась. — Куда теперь, Ник? — Не знаю. А ты? — Подумаю о Рио. Я никогда там не была. В Лондоне по мне будут скучать, так что пора Лоле стать, скажем... Терезой. Она поднялась на цыпочки и поцеловала его. — Прощай, любовь моя.
      
      Она уже отошла на несколько шагов, когда Картер окликнул её, хлопая по пустым карманам: — Эй, Тереза! У меня тут заминка... Не одолжишь двадцатку? Лола рассмеялась, достала из сумочки купюру и вложила ему в ладонь. — Надеюсь, ты когда-нибудь вернешь долг, Ник Картер.
      
      Ник подождал, пока её силуэт не растаял в свете уличных фонарей, и зашагал в противоположную сторону.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       ВОСЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА
      
      За Монпелье они пересели на «Ситроен» и «Рено». Полицейские сводки уже передавали приметы «Бентли» и «Роллс-ройса», предполагая, что грабители бегут к морю. Картер улыбнулся — всё шло по плану.
      
      Они мчались сквозь ночь, направляясь к Ларуну, чтобы начать подъем в Пиренеи. Погода испортилась: начался дождь, переходящий в снег. Когда сугробы стали слишком глубокими, Картер приказал бросить машины. — Я дальше не пойду! — вскрикнула Белла. — Пойдешь, — отрезал Картер, — или я пристрелю тебя прямо здесь.
      
      Они надели снегоступы. Шторм был яростным, видимость почти нулевой. На границе Кейлин сообщил, что тропа раздваивается: одна ведет к его ранчо, другая — к деревушке Конталет. Картер отвел Беллу в сторону: — Сколько твоих людей нас ждут? Она молчала. Ник достал микрофильм и сжег его у нее на глазах. — Теперь тебе незачем умирать. Говори. — Десять человек на ранчо. Все тропы перекрыты.
      
      Картер выбрал путь к Конталету. Спустившись к деревне, он отправился за транспортом. У одного из домов он приметил грузовик, но из тени вышел человек с пистолетом. — Добрый день, Картер. Меня зовут Орлов. Отдайте документы. — У меня нет пленки, Орлов. Но у меня есть майор Арксанова.
      
      Орлов на мгновение замешкался, и Картер бросился в атаку. Завязалась драка в снегу. Орлов был силен и почти задушил Ника, но Лола подоспела и ударила русского бревном по спине. В финальном рывке Картер сломал Орлову шею.
      
      Они выкупили грузовик у старика-хозяина. Фуллмер помог Картеру привязать связанную Беллу Арксанову к решетке радиатора грузовика. — Если они выстрелят, она получит пулю первой, — сказал Картер.
      
      Грузовик медленно поехал к баррикаде КГБ. Агенты в лесу увидели жену своего начальника на капоте. Белла кричала, приказывая им пропустить машину. Русские неохотно убрали бревна. Пять пар полных ненависти глаз провожали грузовик.
      
      Когда они отъехали на пять миль, Картер остановил машину и освободил Беллу. — Раздевайся. До ботинок. — Я замерзну! — Здесь уже дождь, не замерзнешь. Это твоя плата.
      
      Она подчинилась, осыпая его проклятиями. Картер завел мотор и поехал дальше. Впереди была Испания. Лола в кабине смотрела на золотой сертификат и шептала: «Черт... о черт...». Задание было выполнено.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
      
      Это был ложный рассвет — не намного светлее, чем час назад, но достаточно, чтобы видеть. Один за другим люди Дейкина тихо разбудили обитателей соседних фургонов и убрали их с линии огня. Теперь их было восемь — все вооружены до зубов, они пробирались сквозь деревья широким кругом вокруг номера три. У двери трейлера был припаркован «Мини», света внутри не было. Картер и Дейкин сидели на корточках в живой изгороди в двадцати ярдах.
      
      — Мы готовы, — прошептал Дейкин. Картер кивнул и поднес мегафон к губам. — Выходи! Герхард Рауз! Это Ник Картер, американская разведка. Ты окружен британским спецподразделением. У тебя две минуты, чтобы выйти с поднятыми руками, или мы берем фургон штурмом!
      
      Голос мегафона прогремел в неподвижном воздухе, эхо докатилось до самого океана. На гребне холма у воды старая седовласая женщина на велосипеде услышала команду и кивнула сама себе. Ветер трепал её пальто, открывая поразительно длинные ноги. Она подняла камеру с мощным зумом к глазу.
      
      Когда голос Картера прозвучал во второй раз, камера начала щелкать. Сделав несколько четких снимков лица американца крупным планом, женщина опустила камеру. Затем она развернула велосипед и погнала прочь. В двух милях отсюда, в гавани Брайтона, её ждал катер, который доставит её вдоль побережья до Фолкстона, а там она сядет на паром до Кале.
      
      «Хорошо, что я накачала Рауза наркотиками заранее и выяснила, что американский агент следил за ним по всей Европе», — думала Соланж. Ей повезло заметить машины с агентами, выезжающие из Брайтона, и угадать их цель. Шармон наверняка захочет присмотреть за этим Ником Картером.
      
      — Прошло полчаса, — прорычал Картер. — Я вхожу.
      
      Он пригнулся и короткими перебежками добрался до «Мини». Когда признаков жизни не последовало, он перекатился к ступенькам двери. Дейкин уже был рядом с револьвером в руке. Картер распахнул дверь, и они оба вкатились внутрь. Дейкин взял под прицел гостиную, Картер с «Люгером» — узкий коридор.
      
      — Клод... иди сюда.
      
      Герхард Рауз лежал на кровати. Он был обнажен, его горло было перерезано почти от уха до уха. Голова была откинута назад, обнажая перерезанные мышцы и вены, белевшие в посмертной тишине. Темная запекшаяся кровь покрывала его грудь и растекалась по простыне, будто кто-то вылил ведро краски.
      
      — Это он? Картер кивнул. — Герхард Рауз. Тот, кто это сделал, профессионал. Дейкин потрогал шею и подмышки убитого. — Смерть наступила чуть больше часа назад. — Зови своих людей, хотя вряд ли они что-то найдут.
      
      Пока команда работала, Картер осмотрел спальню. Окурки в пепельницах говорили о том, что Рауз провел здесь много времени. Картер заглянул под кровать — пусто. Но когда он наклонился к телу, его ноздри уловили тонкий аромат. Жасмин. Пудра для тела или духи.
      
      В ванной пол душевой был мокрым. Два полотенца с пятнами разбавленной крови были брошены на пол. — Клод, это была женщина. Она затащила его в постель, дождалась нужного момента и — «прощай, Герхард». — Господи. — Да. Только так Рауз мог стать уязвим.
      
      Вскоре они нашли сумку курьера, засунутую за диван в гостиной. Центральное отделение — то, где должен был быть портфель с документами — было пусто.
      
      
      ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
      
      В конференц-зале на третьем этаже советского посольства в Париже Аркадий Тарковский просматривал пакеты, прибывшие ночью из Москвы. Из четырнадцати конвертов он выбрал три с пометкой «Секретно». Из подкладки пиджака он достал тончайший пинцет и ловко вскрыл угол конверта, не повредив бумагу. Достав лист папиросной бумаги, он развернул его.
      
      Тарковский снял ботинок, повернул каблук и откинул внутреннюю стельку. Под ней скрывался объектив субминиатюрной японской камеры. Он дважды щелкнул затвором. Камера работала бесшумно. Так же осторожно он вернул листы назад и отнес сумку в архив на четвертый этаж.
      
      — Вечерняя почта, товарищ, — сказал Тарковский клерку. — Спасибо, Аркадий. Ты свободен? — На Монмартре меня ждет одна крошка. Думаю, сегодня — та самая ночь.
      
      Как только дверь за Тарковским закрылась, клерк поднял трубку: — Он был в комнате шестнадцать минут. Это был сброс информации. — Значит, он идет вниз. — Да.
      
      Тарковский ехал через весь Париж, сменив пять такси, чтобы запутать следы. Наконец он оказался в алжирском квартале — опасном районе узких улочек. Игнорируя предложения наркодилеров и проституток, он добрался до дома №17 по Алле-Парк. Дверь квартиры 2B открылась сразу.
      
      — Ты был осторожен? — спросил обитатель комнаты. Это был Марсель дю Корт, лучший агент ЦРУ во Франции на протяжении девяти лет. На вид — захудалый интеллектуал в очках. Тарковский снял ботинок и передал камеру. Дю Корт заметил, как дрожат руки русского. Давление двойной жизни начинало сказываться на Тарковском.
      
      — У тебя руки трясутся, Аркадий. — Трудная неделя, слишком много депеш.
      
      Они обсудили новости: маневры в Восточной Германии переносятся, шантаж жены французского чиновника... — И третье, — сказал Тарковский. — Борису Арксанову разрешили продолжить закупку разведданных. Его жена, Белла, должна совершить обмен четырнадцатого числа этого месяца. Глаза дю Корта расширились. — Есть подробности? — Только то, что сумма огромная. Десять миллионов швейцарских франков в золоте. О месте обмена — ничего.
      
      Тарковский ушел. Он не заметил, как за его такси следовал почтовый фургон, а затем мотоциклист.
      
      Тем временем Борис Арксанов сидел в своем кабинете, потягивая водку. — У нас отчет по Тарковскому. Он сделал сброс и поехал к любовнице. Агент ЦРУ пошел прямо к нему. — Хорошо, — глаза Арксанова сузились. — Что из Лондона? — Человек по имени Рауз убит в Брайтоне. — Значит, документы уже на пути к месье Шармону. А что американский агент Картер? — Все еще в Лондоне. — Обеспечьте безопасность аэропортов на случай его вылета. Пусть американцы делают следующий ход.
      
      
      
      ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
      
      Когда наконец раздался звонок, Картер уже готов был лезть на стену в своей лондонской квартире. Прошло семь дней с момента смерти Рауза. Хоук приказал сидеть тихо. Лоле надоело бездействие, и она ушла.
      
      Звонок раздался в полдень седьмого дня. — Лети открытым рейсом в Женеву, потом «потеряйся» по дороге в Лозанну. Понял? — Понял. — Заселяйся в пансион Сен-Пьер. Используй паспорт Чарльза Колдека.
      
      Картер упаковал вещи и перед выходом позвонил Лоле. — Я уезжаю. — Было весело, — сказала она. — Позвони мне, когда снова сможешь себе это позволить. — Ты сука, Лола. — Знаю. Но позвони.
      
      В Женеве Картер разыграл спектакль. Он подкупил коридорного в отеле, чтобы тот съел его ужин и завтрак, создавая видимость, что гость в номере. Сам же Картер выскользнул через прачечную и заднюю дверь. Сменив несколько такси и проведя время в музее, он сел на поезд до Лозанны в последний момент, когда двери уже закрывались.
      
      В пансионе Сен-Пьер консьерж вручил ему белый конверт. Внутри был ключ и записка: «Голубая Кортина, рег. А76-39, на стоянке у собора. Полночь, замок Ле-Барекотт, 3 км к северу от Ле-Брассю».
      
      Картер нашел машину. Ночь была безоблачной, полная луна заливала пейзаж зеленоватым светом. Дороги были пусты. Он проехал озеро Жу и направился к Ле-Брассю. Когда он увидел указатель «5 км», он сбавил скорость. Вскоре показалась облупившаяся белая стрелка, указывающая вглубь леса.
      
      Пройдя сотню ярдов по узкому переулку, он свернул между двумя цементными сваями с каменными львами наверху и поднялся к замку. Это было впечатляющее четырехэтажное здание типа шале на высоком холме. Оно сияло в ночном небе высоко над небольшой парковкой.
      
      Картер остановил «Кортину» и заглушил двигатель. Он как раз выходил из машины, когда высокая фигура в тяжелом пальто и меховой шапке появилась, как пантера, из тени. — Привет, Ник.
      
      Картер узнал этот голос. Он принадлежал Нилу Гриффину, одной из постоянных теней Дэвида Хоука. Он знал, что Кларк, вторая тень, должен быть где-то рядом. — Нил. Должно быть, случилось что-то потрясающее, раз сам старик прилетел. Гриффин усмехнулся. — Должно быть. Там, наверху, много очень важных голов. — Я едва могу дождаться, — прорычал Картер и поднялся по извилистым каменным ступеням, ведущим к паре массивных деревянных дверей.
      
      Он чувствовал себя одиноким в этом пустынном месте. Только несколько тусклых огней, приглушенных задернутыми шторами, проникало в окна. Он уже собирался постучать, когда одна из дверей открылась, и массивная фигура Дэвида Хоука заполнила проем. Его костюм выглядел помятым после путешествия, что было необычно, но облако серого сигарного дыма, окутавшее его седовласую голову, было обнадеживающей константой.
      
      — Ник. — Сэр. — Сюда.
      
      У Дэвида Хоука была привычка говорить только то, что необходимо, и лишь немного больше. Тот факт, что он сам открыл дверь, сказал Картеру, что это «шато» — пристанище на одну ночь, и встреча, вероятно, была организована в спешке. Нет времени даже на то, чтобы проверить штат сотрудников.
      
      Картер последовал за ним в комнату с высоким потолком, обшитую деревянными панелями, которую лучше всего можно было бы описать как «суровую деревенскую». Там стояло несколько кожаных стульев с высокими спинками вдоль стен и буфет с подносом чашек, блюдец и кофеваркой. Единственной другой мебелью был длинный стол и несколько стульев — все, кроме двух, были заняты.
      
      Картер узнал Пола Хьюза, шефа службы безопасности Брандейса, Джона Старки, связного AXE с президентом, и Берта Эстермана — посредника между AXE и ЦРУ. Четвертого мужчину, обмякшего во главе стола, Картер не знал.
      
      Дэвид Хоук не терял времени даром. — Думаю, ты знаешь всех, Ник, за исключением Артура Брандейса. Мистер Брандейс — это наш лучший агент, Ник Картер.
      
      Главе «Брандейс Лимитед» было около пятидесяти, усталых пятидесяти. Как и у Хоука, его костюм в тонкую полоску за четыреста долларов выглядел помятым от поездки. У него был широкий бледный лоб, темные волнистые волосы, искусно уложенные, чтобы скрыть лысину, острый нос с розовым кончиком, маленький красный рот, который почему-то выглядел подлым (а может, просто твердым), костлявый подбородок, казавшийся амбициозным, и темные мерцающие глаза, которые, казалось, редко что-то выдавали.
      
      «Вероятно, не выдавали», — сухо подумал Картер. Вот так миллионеры и становились мультимиллионерами. Брандейс пожал руку Картеру. Когда Хоук занял место во главе стола напротив Брандейса, Ник сел на единственный свободный стул — справа от шефа AXE.
      
      — Кофе, Ник? — Нет, спасибо. — Я так и думал. Скотч будет позже. Хорошо, давайте приступим. Старки здесь, потому что президент в курсе и хочет ежечасных докладов. Берт здесь, потому что ЦРУ уже втянуто в это. Мистер Хьюз и мистер Брандейс здесь, потому что им нужно знать, как мы собираемся вытаскивать их задницы из огня.
      
      Еще одним качеством Хоука была прямолинейность. Картер закурил сигарету, чтобы скрыть улыбку. — Берт, введи Ника в курс дела. — Да, сэр, — Эстерман пошуршал бумагами и пододвинул одну Картеру. — Это копия страницы, изъятой из дипломатической сумки в советском посольстве шесть дней назад. Комментарии от «Компании» (ЦРУ), сделанные под её контролем, напечатаны внизу. Они оказываются важными. — Насколько хорош «крот»? — спросил Картер. — Не на вес золота, но хорош. Он там чуть больше года, и до сих пор всё, что он передавал, подтверждалось.
      
      Картер просмотрел лист и поднял глаза. — Десять миллионов швейцарских франков? Они покупают что-то крупное. — Готов поспорить на свою задницу, что это так, — прорычал Хоук. — Результат пятнадцати лет исследований.
      
      Картер посмотрел на Артура Брандейса, и тот поморщился. Эстерман продолжил: — У «Компании» есть другие каналы в посольство, а также информаторы из Москвы, которые помогли. За день-два они ничего не нашли. Затем они немного покопали под жену. — Беллу Арксанову? — Верно. Борис — резидент в Париже. Он полковник, и он хорош. Его жена также занимает высокий пост. Она майор КГБ и часто прикрывает своего мужа. У «Компании» на неё отличное досье. Она общительна и имеет высокопоставленных друзей в каждой стране, где они работали. У неё также большой список заслуг в филантропии и благотворительности по всему миру, особенно в странах третьего мира. Вы могли бы назвать её «светской бабочкой», если бы не знали всей подплеки.
      
      Здесь Эстерман сделал паузу, чтобы отхлебнуть кофе. Покопавшись в бумагах, он заговорил снова: — Через сплетни, прессу и внутреннюю информацию нам удалось узнать расписание Беллы Арксановой на ближайшие два месяца. В выходные тринадцатого и четырнадцатого числа она посещает бал-маскарад благотворительного фонда. — Где? — спросил Картер. — В замке Шармон, недалеко от Арля, на реке Рона. Мы думаем, именно там и будет совершен обмен. — И она заберет документы, украденные у курьера Брандейса? — уточнил Картер.
      
      Хоук прорычал: — Прямо сейчас эти чертежи стоят лишь малую долю запрашиваемой цены без финальных документов. И есть еще одна причина, почему мы считаем это место важным. Джон?
      
      Джон Старки перегнулся через стол: — Ник, это не секрет. Мои данные выходят за рамки Госдепартамента, но владелец замка Шармон, Рене Шармон, долгое время был занозой в отношениях между нами и французским правительством. У нас есть доказательства, что именно Шармон был посредником французских производителей оружия в сделках с Ираном, Ираком и полудюжиной других стран, когда те находились под эмбарго. Также известно, что он сам занимался поставками оружия и перепродажей украденного. — Занятой человек, — съязвил Картер. — Это только верхушка айсберга, — продолжил Эстерман. — Мы думаем, что за последние годы он стоит за множеством краж разведданных. И его главный покупатель — Москва.
      
      Картер стиснул зубы: — И французы ничего не предпринимают? — У них проблема. Шармон знает слишком много «скелетов в шкафу», он любимец высшего общества и баснословно богат. У него высокий статус не только во Франции, но и во всей Европе, и он вкладывает миллионы в экономику стран третьего мира через благотворительность.
      
      Картер затушил сигарету и встал. — Пожалуй, я всё-таки выпью кофе.
      
      Настала очередь Хоука говорить, пока Картер шел к буфету. — Об открытом нападении на Шармона не может быть и речи, Ник. Если мы хотим убрать его с дороги навсегда и вернуть информацию, которую эти джентльмены прохлопали из-за паршивой охраны, нам придется действовать через «черный ход». — Ладно, я слушаю. Что за «черный ход»? Но сначала: где бренди? — Полка внизу, — усмехнулся Хоук. — Ты долго продержался. Черный ход — это спланированное ограбление.
      
      Картер разбавил кофе бренди и вернулся на стул. — Я беру помощников и играю в Бонни и Клайда? — Совершенно верно, — кивнул Хоук. — Мы не хотим международного инцидента, поэтому никакой официальной связи быть не должно. Ты будешь полностью предоставлен сам себе. Даже деньги на расходы не пойдут от нас. Мистер Брандейс предоставит их с одного из своих зарубежных счетов.
      
      Хоук сделал паузу и бросил через стол немецкий паспорт. Картер открыл его: описание подходило ему почти идеально, включая возраст. Внутри была фотография Картера и имя: «Рольф Гроттман».
      
      — Он настоящий, — сказал Хоук. — Гроттман был вором, и чертовски хорошим. Он провернул ограбление в лондонском аэропорту несколько лет назад, прорыл туннель в банк в Ницце и украл платежную ведомость на три миллиона в Сан-Франциско. — Ты сказал «был»? — Он умер в тюрьме Коравель в Испании четыре дня назад. Его похоронили под именем Мартинес, а Гроттман получил полное прощение за все прошлые грехи. Теперь он свободен как птица. Если заметишь, там стоит штамп о въезде в Швейцарию два дня назад. Как только ты выйдешь из своего отеля в Женеве, ты можешь стать Рольфом Гроттманом.
      
      Картер улыбнулся. — Вы работаете быстро. Хоук пожал плечами: — Отчаянные ситуации требуют отчаянных мер. Тебе понадобится пять-шесть человек. Тебе решать, как ты это провернешь. Где и как ты их достанешь — тоже твое дело. Главное — никто из них не должен знать твою настоящую личность или связь с нами. Помни, Ник, это должно выглядеть как обычное ограбление: банда воров, планирующая крупный налет.
      
      Картер на мгновение задумался. — Сэр, мне нужно, чтобы кто-то прикрывал мою спину. Этот человек должен вписаться в команду. Это женщина. — Ей можно доверять? — Раньше — нельзя было, — ответил Картер. — Теперь — можно. — Ты уверен? — Уверен. Она знает, что я убью её при малейшем сомнении. — Я поверю тебе на слово, — сказал Хоук. — Брандейс?
      
      Артур Брандейс вышел из оцепенения и откашлялся: — Я выделил сто тысяч долларов в различных валютах. Пол Хьюз вмешался: — Мистер Брандейс оговорился, Ник. Это сто пятьдесят тысяч. Я доставлю их туда, куда ты скажешь. — Дешевая цена за спасение твоей задницы, — вставил Хоук. Брандейс покраснел, но кивнул Хьюзу и отвернулся.
      
      — Этого хватит, чтобы запустить операцию, — сказал Картер. — Люди, которые мне понадобятся для такого дела и в такие сроки, не валяются на улице. К тому же, на экипировку уйдет треть суммы.
      
      Мужчины переглянулись. Джон Старки произнес: — Ник, президент одобрил это только при условии, что Франция и весь остальной мир поверят, что это просто ограбление.
      
      Картер всё понял. Он потер виски, а затем посмотрел на Хоука сквозь пальцы. — Команде заплатят добычей, полученной в результате налета? Хоук пожал плечами: — Примерно так. Никто за пределами этой комнаты не знает всей правды.
      
      Картер вздохнул и встал. — Хьюз, готовь не сто пятьдесят, а двести тысяч в двух сумках. Половина — чтобы заинтересовать людей, половина — на оборудование. Хьюз посмотрел на Брандейса. Тот покраснел еще сильнее, но кивнул. — Где оставить? — спросил Хьюз. — Железнодорожный вокзал в Мюнхене, камера хранения. Оставьте ключ в конверте на мое имя — «Герр Карл Люгерманн» — в заведении под названием «Die Rosa Ge;chtete». Он владелец. Хьюз усмехнулся: — «Розовый разбойник». Подходящее название. — У меня странное чувство юмора. — Деньги будут там.
      
      Картер повернулся к Хоуку: — Мне также понадобится... Хоук положил на стол тонкий портфель. — Тут всё: полное досье Интерпола на каждого крупного вора в мире.
      
      Картер покачал седой головой. Потрясающая эффективность. Без этого было бы чертовски трудно подготовиться за две недели.
      
      Картер провел ночь в пансионе Лозанны и рано утром поехал обратно в Женеву. Как и в прошлый раз, он вошел через прачечную. Одна усталая пожилая женщина бросила на него неодобрительный взгляд, но промолчала.
      
      В своем номере он принялся за компьютерные распечатки Интерпола, а также планы (внутренние и внешние) замка Шармон. К середине утра у него уже был скелет плана и костяк будущей команды. Было бы сложно провернуть всё это втайне, но это было возможно.
      
      Файлы Интерпола были полными — вплоть до личных привычек и имен друзей или подельников. Картер выбрал пятерых и три запасных варианта. Эти листы он оставил, а остальные сжег и спустил в канализацию. Он убрал все свои личные документы и вещи в манильский конверт. В этот момент в замке заскрипел ключ.
      
      Это был посыльный с обедом. — О, вы вернулись, месье. — В отличной форме, — улыбнулся Картер. — Вы видели кого-нибудь? — Никого. — Ты хорошо справился. — Спасибо, месье, — парень застенчиво улыбнулся. — Я тоже неплохо поел, спасибо вам. — Еще одно одолжение... — Всё, что угодно. — Моя сумка упакована. У тебя есть машина? — Да, белый «Сеат». На парковке отеля. — Забери мою сумку и положи её на пол перед передним сиденьем. Не волнуйся, за номер я заплачу сам. Посыльный пожал плечами и взял сумку: — Это мне ничего не стоит.
      
      Еще одна двадцатка отправила парня восвояси счастливым. Картер быстро проглотил ланч и адресовал конверт в американское посольство в Женеве на имя кодового контакта Хоука — «Д. Ф. Поз». Конверт должен был уйти с дипломатической почтой в Вашингтон.
      
      В вестибюле он отправил конверт и подошел к стойке: — Рано утром я уезжаю в Берлин. Хочу оплатить счет сейчас. — Конечно, месье Колдек. Одну минуту.
      
      С типичной швейцарской эффективностью это заняло ровно четыре минуты, и Картер оказался на улице. Он сделал круг в девять кварталов, а затем вернулся на парковку, чтобы забрать сумку из «Сеата». Такси доставило его на станцию, где он успел сделать два звонка до отправления поезда в Мюнхен.
      
      Первый звонок — Лоле. — Привет. Ты просила позвонить. Я звоню. — Где ты? — Неважно. Важно то, что у меня есть совершенно новый счет на расходы. Лола чуть не рассмеялась: — Дорогой, мне нравится, как звучит твой голос. Насколько большой этот счет? — Двадцать пять тысяч долларов только для начала. Ты в деле? — Ты еще спрашиваешь?! — закричала она. — Так и думал, — усмехнулся Картер. — Собирайся, ты летишь в Мадрид. — Когда? — Первым же рейсом утром. А теперь слушай, что ты должна сделать и зачем...
      
      Второй звонок был фрейлейн Ильзе Мотт в отель «Бреннан» в Мюнхене. — Фрейлейн Мотт, я полагаю, вы подруга Габена Фуллмера? — А кто спрашивает? — Меня зовут Гроттман, Рольф Гроттман. Герр Фуллмер и я не встречались, но он знает мое имя. — Продолжайте. — У меня есть деловое предложение, которое, уверен, очень заинтересует герра Фуллмера. — Какого рода бизнес? — Я скажу ему это лично в «Die Rosa Ge;chtete» сегодня ровно в одиннадцать. — Он получит сообщение. — Спасибо.
      
      Картер повесил трубку и побежал на свой поезд.
      
      
      
      ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
      
      В каждом большом городе есть место, подобное «Розовому разбойнику». Они находятся в районах, где элегантность давно смыта временем. В резком свете дня они уродливы и бесцветны. Внутри они похожи на обитые тканью сточные канавы. Но ночью, когда темнота смягчает обстановку, а тени скрывают внешнюю грязь, такие места оживают.
      
      Картер нашел столик у двери и заказал пиво. Группа из четырех человек играла американский джаз. Так как была полночь, цены только что подскочили на сто процентов — плата полиции за возможность работать допоздна.
      
      Ник допил половину бокала, когда вошел Габен Фуллмер. Он направился к бару, сделал заказ и окинул зал расчетливым взглядом. Фуллмер был выше шести футов, коренастый, со светлыми коротко стриженными волосами, из-за которых казался почти лысым. Пятьдесят лет назад он мог бы стать моделью для плаката Гитлерюгенда.
      
      Картер поймал его взгляд. Фуллмер взял свой бокал и пересек комнату. Он остановился перед Картером с коротким поклоном. — Габен Фуллмер. — Я знаю, — сказал Картер. — Садись. — Вы Гроттман? — Я. Садись.
      
      Он сел, и Картер заказал еще по одной. Пока ждали, Ник оглядел зал: не проявляет ли кто-нибудь лишнего интереса? — Герр Гроттман, я занятой человек.
      
      Картер проигнорировал его. Он потягивал пиво и наблюдал за проституткой, охмурявшей толстого туриста у бара. Только когда официант принес напитки и ушел, Картер повернулся к нему: — Ты не занят, Фуллмер. С тех пор как ты вышел на свободу три года назад, ты дважды прогорел в бизнесе. Прямо сейчас ты по уши в долгах из-за этих неудач и твоей неуемной любви к азартным играм. — Герр Гроттман... — он начал вставать. — Зови меня Рольф. Садись и слушай. Это может быть выгодно для тебя.
      
      Лицо Фуллмера покраснело, шея напряглась. Руки задрожали, и он положил их на колени. Картер видел, что тот борется за контроль над собой, и остался доволен, когда немец совладал с собой. — И что же ты предлагаешь... Рольф? — Полагаю, ты знаешь, кто я? Фуллмер кивнул: — Я навел справки. Разве ты не сидел в Испании? — Сидел. Расспроси еще немного, когда уйдешь отсюда, и узнаешь, что я потратил кучу денег в правильных местах, чтобы выйти. Фуллмер устало улыбнулся: — В определенных кругах большие деньги помогают. — Я уверен, Габен, что тебе не помешал бы аванс в двадцать пять тысяч долларов против общей суммы, которая может быть в четыре раза больше.
      
      Картер откинулся на спинку стула, давая ему переварить это. Толстый турист у бара уже расстегнул блузку проститутки и жадно прильнул к её груди. — И что именно потребуется? — спросил Фуллмер, тщетно пытаясь скрыть волнение. — Об этом позже. У тебя остались старые контакты? Фуллмер замялся: — Зависит от того, что тебе нужно.
      
      Картер достал из кармана листок и подвинул его через стол: — Это основа. Мне также понадобятся три машины: фургон и две маленькие легковушки. Все три должны быть доработаны так, чтобы они могли обогнать любого на юге Франции. — Сколько у меня времени? — Я хочу, чтобы всё было в Ниме к восьмому числу этого месяца. — Сегодня второе. У меня пять рабочих дней. Это можно сделать, но будет дорого. — Деньги не проблема. — Тогда я сделаю. Но мне нужны гарантии. — Никаких гарантий, — прорычал Картер. — Аванс двадцать пять тысяч и полная доля в деле. — Что за дело? — Крупное, но я не знаю точно, сколько там будет.
      
      Настроение Фуллмера изменилось. Он откинулся на спинку стула с ухмылкой: — Ты только что вышел из тюрьмы. У тебя есть план и жесткие сроки. Думаю, герр Гроттман, ты нуждаешься во мне больше, чем я в тебе.
      
      Картер встал и бросил на стол пару купюр. — Пошел ты, герр Фуллмер. Он выхватил список из рук немца и направился к выходу из клуба, в холодный ночной воздух. Он прошел полквартала, когда услышал за спиной быстрые шаги Фуллмера. Впереди был поворот. Картер прибавил ходу, завернул за угол и прижался к стене. Он научит Габена Фуллмера не играть в «недотрогу».
      
      Немец слишком быстро вылетел из-за угла и попытался затормозить, увидев Картера. Ник мгновенно ударил его в живот. Когда тот согнулся, Картер поймал его правым хуком в шею. Фуллмер рухнул на четвереньки и попытался ударить Картера в пах. Тот отступил и пнул немца в грудь, прижав его спиной к стене. Картер навалился на него раньше, чем тот успел шевельнуться, вонзив большие пальцы ему в кадык.
      
      — И чего, черт возьми, ты хотел добиться? — прошипел он. — Ничего... — простонал Фуллмер, пытаясь улыбнуться сквозь боль. — Я хотел извиниться, клянусь. Мне нужна работа.
      
      Картер поверил ему. Он отпустил его и помог подняться. — Давай вернемся внутрь, там тепло. Отряхивая пиджак, Фуллмер взглянул на Картера: — Рольф, у тебя сучий характер. Картер усмехнулся: — Это только начало, мой друг.
      
      Вернувшись в клуб, они заказали бренди. Фуллмер массировал шею и грудь, слушая инструкции. — Всё масштабно. Вечеринка, маскарад, недалеко от Арля тринадцатого числа. Там будут горы драгоценностей, доллары, фунты, франки — бери не хочу. Трудно даже представить сумму. Боль Фуллмера прошла. — На сколько долей делим? — Пятеро, не считая меня. Его улыбка стала шире. — Рассказывай остальное. Я буду в Ниме восьмого числа со всем необходимым. — Все едут в Испанию легально. Там тренируемся. Границу переходим ночью тайно, чтобы в паспортах не было штампа о выезде из Франции. Это будет одиннадцатого. Двенадцатого — подготовка, тринадцатого ночью — дело. — И сразу в Испанию, будто мы были там всё время? — Именно, — кивнул Картер. — Я в деле до конца. Что теперь? — Встретимся на вокзале через два часа, у второго входа на Байерштрассе. Будь готов.
      
      Фуллмер встал. — Прости за то, что было раньше. Картер улыбнулся: — Ты пожалеешь еще больше, если это повторится. Он подождал пять минут после ухода немца и подозвал официанта. — Герр Люгерманн в клубе? — Не знаю, — уклончиво ответил тот. — Может, я могу помочь? — Скажи Карлу, что Ник здесь и хочет поговорить. Но давай без лишнего шума. Я не хочу, чтобы кто-то видел, как я иду к нему. Сделаю всё, как он скажет. — Я посмотрю, — сказал официант.
      
      Картер ждал. Оркестр закончил один номер и начал другой, когда официант вернулся с новым напитком. — Извините, — прошептал он, забирая пустой бокал Картера. — Мне велено пролить этот напиток на вас. Когда это случится — устройте сцену. — Хорошо. Картер достал сигарету и начал прикуривать. Официант поставил стакан на стол и начал отворачиваться, в этот момент его поднос задел стекло. Напиток и пустой бокал приземлились Картеру на колени.
      
      — Ты что творишь, идиот?! — громко закричал Картер. — Пьян, что ли? Посмотри на мой костюм! — Простите, майн герр! — бормотал официант, пытаясь вытереть брюки салфеткой. — К черту извинения! Костюм испорчен! Официант нервно оглянулся, будто боялся, что другие клиенты заметят скандал. Он выпрямился: — Пойдемте со мной, господин, мы всё уладим. — Еще бы вы не уладили! — прорычал Картер, следуя за ним.
      
      Они прошли через весь зал и свернули в маленький коридор. Официант остановился у первой двери. — Там, внутри, — прошептал он. — Спасибо, — сказал Картер.
      
      Он вошел. Карл Люгерманн сидел за столом, заваленным бумагами. Это был крупный мужчина с начинающими редеть темными волосами. Он выглядел почти так же, как в их последнюю встречу. Он поднял глаза, и на его лице расплылась широкая улыбка. — Ник! Рад тебя видеть. Как тебе мой «сервис»? — Изобретательно, как всегда, — усмехнулся Картер, пожимая ему руку.
      
      Здоровяк откинулся в кресле и открыл ящик стола. — Ты быстро действуешь. Это пришло всего пару часов назад. Он подвинул конверт по столу. Картер убрал его в карман. — Ты всё еще летаешь, Карл? — Конечно. — Всё еще паркуешь самолет в Ольбурге? — Именно так. У тебя «хвост»? — Не думаю, но хочу перестраховаться. — Куда летим? — Милан. Пять «штук» баксами. Немец захохотал: — За такие деньги я тебя хоть на руках перенесу! Когда? — Примерно через три часа. — Буду готов.
      
      Люгерманн подошел к стене, нажал скрытую кнопку, и книжный шкаф отъехал в сторону, открывая освещенный коридор. — Это ведет в подвал и на улицу. Картер отсалютовал ему и ушел.
      
      У второго входа на вокзал Картер заметил Фуллмера и слегка кивнул. Немец остался сидеть за газетой, а Картер прошел в зал с автоматическими камерами хранения. Ключ подошел к ячейке 527. Внутри были два средних чемодана. Картер забрал их и пошел в мужской туалет. В одной из кабинок он переложил двадцать тысяч из одной сумки в другую.
      
      У умывальников он поставил сумки справа от себя и начал плескать водой в лицо. В зеркале он следил за людьми: двое уходили, один сушил руки. Вошел Фуллмер, подошел к писсуару, а затем встал к раковине через две от Картера. — Сумка с твоей стороны, — прошептал Картер, едва шевеля губами. — Понял. — Восемьдесят «штук». Первые двадцать пять — твои. — Этого более чем достаточно. — Надеюсь, ты знаешь, как их перевезти и как потратить. — Знаю.
      
      Картер взял оставшуюся сумку. Проходя мимо Фуллмера, он услышал шепот: — Ты доверяешь мне всё это после такого короткого знакомства? — У меня нет причин не доверять. Только один человек когда-то предал меня... Клаус Гаубман.
      
      Картер улыбнулся про себя, выходя в зал ожидания. Клаус Гаубман был мелким стукачом, которого нашли изуродованным в подворотне год назад. Картер не знал, кто его убил, но был уверен, что Фуллмер тоже не захочет выяснять.
      
      В ближайший час отправлялось пять поездов. Три шли на запад через деревню Ольбург. Картер купил билеты на все три поезда у разных кассиров — все в первый класс. Затем купил газету и сел на скамейку в центре зала. Первый поезд ушел. До второго оставалось пять минут, когда в зал вошли двое мужчин. Они быстро изобразили скуку, заметив его, и разошлись к разным выходам на перроны.
      
      Картер не был уверен на сто процентов, но ему казалось, что...
      
      Вернувшись в свое купе, Картер не обнаружил «Белого шарфа» (одного из преследователей) рядом, но знал, что за ним наблюдают. Он ждал, сверяя движение поезда со своими часами. Ровно через одиннадцать минут после того, как он покинул вагон-бар, Ник почувствовал, что поезд теряет скорость на уклоне. Он поправил плечевой ремень, чтобы сумка плотно прилегала к телу, и опустил окно.
      
      Поезд значительно замедлился. Уклон был настолько крутым, что это чувствовалось даже внутри вагона. Ритмичный стук колес стал громким и медленным, а темнота снаружи, казалось, проносилась мимо с шипением. Он почувствовал, как склон выравнивается и поезд начинает ускоряться. Решение нужно было принимать за долю секунды. Другой возможности прыгнуть могло не представиться, и он перекинул ноги через оконную раму.
      
      Он висел, уцепившись руками, пока не нащупал ногами опору. Воздушный поток рванул его, пытаясь оторвать от вагона. Телеграфные столбы проносились в опасной близости. Наконец он отпустил руки. Скользящий поток воздуха подхватил его, на мгновение подвесив в пространстве, пока состав уносился вперед. Картер врезался в травянистый склон и покатился кубарем, остановившись только у самого подножия.
      
      Он пролежал неподвижно пять минут, пока вдали не затих шум поезда, остановившегося в Ольбурге. Только тогда он встал и сориентировался. Уточнив направление, Ник пустился трусцой. Если память ему не изменяла, до маленького аэродрома, где ждал Карл Люгерманн, было около трех миль.
      
      
      
      
      ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
      
      — Товарищ полковник... — Да, да, что такое? Борис Арксанов бросил портфель на стол и направился в угол кабинета, где шипел самовар. Арксанов с трудом функционировал без утреннего чая. — Агент Картер скользкий, как угорь. Наши люди потеряли его в Женеве. Нам просто повезло заметить его прибытие в Мюнхен на поезде.
      
      Арксанов улыбнулся, прихлебывая обжигающий чай. — Я и ожидал, что американцы пришлют лучших. Мы следим за аэропортами — он ездит на поездах. С этого момента следите за всем: автобусы, прокат машин — всё. — Да, товарищ полковник. — За ним следили в Мюнхене? — Да, и в отчете говорится, что он не заметил команду слежки. — Ну, — сухо заметил Арксанов, — это, вероятно, случилось с ним впервые. Продолжайте. — Он вступил в контакт с человеком по имени Габин Фуллмер. Это известный преступник, вор, специализирующийся на перепродаже оружия. Наши люди ищут о нем информацию. — Хм, вор... интересно. Что они задумали? Где Картер сейчас?
      
      Помощник кашлянул и покраснел. — Его потеряли. Очевидно, он спрыгнул с поезда после отправления из Мюнхена. Арксанов устало вздохнул. — Объявите круглосуточную готовность. Он где-нибудь всплывет. Помощник выбежал, а Арксанов подошел к окну, наблюдая, как просыпается Париж. «Вор... — размышлял он. — Неужели американцы настолько глупы, чтобы послать обычного уголовника против армии охраны Рене Шармона? Нет, вряд ли».
      
      Как он делал каждый вечер пятницы в течение последнего года, Реджис Кейлин вошел на мадридский вокзал Чамартин и сел на экспресс до Сан-Себастьяна. Кейлин предпочел бы самолет, но они были слишком заметны, а в эти неспокойные времена пассажиров часто обыскивали. Он не мог себе этого позволить: обычно он вез либо крупную сумму наличных, либо украденные бриллианты, ценные бумаги или наркотики.
      
      Кейлин был контрабандистом. Он дешево покупал товар на французской стороне Пиренеев и дорого продавал в Мадриде. Когда груз был слишком велик (оружие или взрывчатка), его перевозили грузовиками и хранили на его маленькой ферме близ Бургете. Когда-то Кейлин сам был мастером-вором в Лондоне, но Скотленд-Ярд прижал его, и он сбежал сначала в Марокко, а затем в Испанию. Теперь он был обеспечен, но ужасно скучал.
      
      В вагоне-баре, забитом туристами, Кейлин проталкивался сквозь толпу и столкнулся с потрясающей высокой брюнеткой. — Ужасно извиняюсь, — сказал он, чуть не пролив её напиток. — Вы из Лондона! — воскликнула она. — Бывший лондонец. Если позволите... — Подожди, дорогуша! Ты выглядишь старовато для меня, но ты симпатичный и ты из Лондона. Я тоже. Выпей со мной!
      
      Кейлин поддался искушению. Её облегающий кашемировый свитер и манеры игривого котенка заинтриговали его. Он попытался уйти, сославшись на занятость. — Как можно быть занятым в отпуске? — настаивала она. Внезапно толпа толкнула их друг к другу. Кейлин почувствовал её грудь и бедра. — Бывает, — сказал он. — Но я загляну позже. — Как хочешь, дорогой. Интерес в её глазах мгновенно угас. Кейлин ушел в вагон-ресторан, поужинал, выпил бренди и на обратном пути снова стал искать её глазами.
      
      Он увидел её возле своего купе. Она как раз выходила от соседей, извиняясь, что устала. Она выглядела еще более чувственной. Кейлин подошел сзади и обнял её за талию. Она пьяно обмякла в его руках. — О, так это ты, дорогой, — проворковала она, обвив руками его шею. — Насчет того напитка... — начал Кейлин. Она повела его в другое купе. — Вот тут ты и получишь свои напитки.
      
      Кейлин вошел следом и захлопнул дверь. Но как только он потянулся к ней, она отступила и уперлась ладонями ему в грудь. Её взгляд стал острым и трезвым. — Не так быстро, мистер Кейлин. Давайте поговорим. — Откуда ты знаешь мое имя? — О, я много чего о тебе знаю, Реджис. Знаю, что Скотленд-Ярд мечтает подвесить тебя за большие пальцы. Знаю про твое уютное местечко у границы и про тропы в Пиренеях, о которых знают только козы. Он потянулся к ручке двери. — Не уходи, Реджис. Сядь. Меня зовут Лола, и у меня есть предложение.
      
      Квартира в Милане находилась недалеко от музея Польди-Пеццоли. Две дешевые комнаты, обставленные рухлядью. Картер сидел за столом в темноте. Мощная лампа светила прямо в глаза двоим мужчинам напротив. Это были братья Сальвати — Артуро и Томмазо. Крепкие, смуглые, с квадратными челюстями. У обоих были досье толщиной в дюйм и тюремные сроки за плечами. Их специальности: машины и оружие.
      
      — Почему такие умные люди, как вы, водят мусоровоз? — спросил Картер. Братья ухмыльнулись. — А почему честный гражданин, как вы, оставляет конверт с деньгами и предложением работы в нашем «университете»? — ответил Артуро. — И прячется за лампой? — добавил Томмазо, закуривая. — Потому что если вы откажетесь, я не хочу, чтобы вы знали, кто сделал предложение.
      
      Картер предложил пятьдесят тысяч долларов аванса. — Это поможет купить отель в Танжере, о котором вы мечтаете? — Поможет, — сказал Артуро. — Но у нас три срока за плечами. Четвертый станет последним. За пятьдесят тысяч я бы даже не стал мочиться на вашу могилу. Картер рассмеялся: — А если я скажу, что ваша доля от общего куша может быть в пять раз больше? — За такую цифру, синьор, — усмехнулся Артуро, — мы сами обеспечим тела для вашего кладбища.
      
      Картер изложил план, опуская имена и места. Братья переглянулись. — Мы согласны. Но мы не ведем дела с незнакомцами. Ник подвинул им паспорт Рольфа Гроттмана. Увидев имя, братья заулыбались. — Слышали о вас. Будет честью работать вместе.
      
      Картер включил свет и выложил пачки долларов. — Это аванс. Здесь хватит и на покупку новой мощной машины с поддельными документами. Справитесь? — Синьор Гроттман, вы в Италии, и у вас есть деньги. Всё возможно. — Жду вас завтра вечером в Монако, в казино, ровно в восемь. И купите хорошую одежду. Теперь вы — водитель и телохранитель очень богатого человека.
      
      На улице Картер нанял такси до Сан-Ремо, выбрав самого молодого и дерзкого водителя. Десять минут спустя, выехав за город, Ник перебрался на заднее сиденье и уснул.
      
      Кафе «Лобо» в Мадриде было местом, где тореро и их команды искали уединения или работу. Лола (известная здесь под именем Серена) пришла туда искать пятого человека. Хозяйка заведения, мама Кадис, тепло встретила её. Лола объяснила задачу: ей нужен смельчак. — Есть такой, — сказала мама Кадис. — Пако Торрес. Новильеро из Севильи. У него много сердца, но мало техники для Мадрида. Сейчас он в тюрьме в Толедо — украл чужие мечи, не имея возможности купить свои.
      
      Лола отправилась в Толедо. Пако Торрес был мрачно красив, худ и циничен — истинный матадор, которым ему не суждено было стать. Лола внесла за него залог. — Вы мой ангел-хранитель, сеньорита? — Глядя на тебя — сомневаюсь. Ты выглядишь как конюх. У тебя есть другая одежда?
      
      Торрес улыбнулся и оглядел свою грязную рубашку и щетину. Прогулка с такой роскошной женщиной явно подняла ему настроение. — Сделаем так: побрейся, купи приличный костюм и туфли. Встретимся через час в кафе. У тебя есть паспорт? — Да, я ездил в Мексику с одной командой. — Хорошо. Мы едем в Мадрид, а затем во Францию и Монако. — Я буду вашим жеребцом или кем-то еще? — Кем-то еще, если будешь паинькой.
      
      
      
      
      ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
      
      Гараж Пьера Собрена в горах Воклюз был лабиринтом из ветхих построек. Только сам Собрен знал, что стены здесь подвижные: машина въезжала в одни ворота, а выезжала из других — с новым цветом, двигателем и номерами. Габен Фуллмер контролировал процесс подготовки двух машин. — Будут готовы послезавтра? — спросил Фуллмер. — Подвеска для таких скоростей на горных дорогах — дело сложное, но я успею, — ответил Собрен. — За такие деньги на этих машинах можно участвовать в Формуле-1 в Монте-Карло.
      
      Фуллмер уехал в Авиньон и отправил телеграмму в Монако.
      
      Тем временем в Париже Борис Арксанов слушал доклад помощника: — Картер исчез, но слежка за «женщиной из Лондона» (Лолой) дала плоды. Она контактировала с Реджисом Кейлином. Фуллмер готовит машины. У них банда воров. Арксанов заулыбался. — Воры! Картер набирает профи, чтобы инсценировать обычное ограбление. У Кейлина есть ранчо прямо за границей в Испании? — Да, товарищ полковник. К северу от Бургете. — Отлично. Захватите это ранчо. Пусть наши друзья-баски следят за каждой тропой из Франции. Мы перехватим их дважды: один раз в горах, и второй — на ранчо, если они прорвутся. Пусть Рене Шармон катится в ад со своими десятью миллионами.
      
      В Монако Пако Торрес стоял перед Картером под светом ослепительных прожекторов. — Садись, Пако. Свет — для твоей и моей защиты. Есть предложение: 25 тысяч долларов. Ты будешь «человеком внутри». Когда твоя часть работы закончится — ты просто зритель. Интересует? Торрес оскалился в улыбке: — Думаю, мне понравится Мексика.
      
      Картер подвинул ему журнал, открытый на фото знаменитого матадора Тигре Маноло. — Вот так ты попадешь внутрь. Торрес кивнул: в провинциях его часто принимали за Тигре. — Одно условие, Пако: никаких женщин. Пока дело не кончится — ты «в завязке». Не хочу, чтобы тебя пристрелил ревнивый муж и испортил нам всё дело. — С этого момента Пако Торрес — святой.
      
      Картер познакомил его с братьями Сальвати. Утром вся группа должна была выехать в Авиньон на «Бентли».
      
      Вечером в отеле Картер нашел сообщение от Фуллмера: всё оборудование на базе. Лола ждала его в номере. На ней был темно-красный костюм для фламенко с глубоким вырезом. — Подходит для роли? — спросила она, кружась по комнате. — До мельчайших деталей, — ответил Картер. — А теперь снимай. Не хочу его порвать.
      
      Она разделась медленно, как профессиональная стриптизерша. Картер положил свой «Люгер» рядом и притянул её к себе. Впереди была их последняя ночь перед началом смертельно опасной игры в горах Франции.
      
      Её дыхание стало прерывистым, когда он обхватил её руками и вошел в неё. Она была возбуждена его настойчивостью. Он держал её за бедра, их тела двигались в тандеме, по спирали приближаясь к кульминации. Лола вскрикнула, чувствуя, как всё внутри сжимается, и на мгновение закрыла глаза. Когда она открыла их, то снова увидела улыбку на его лице и капли пота на лбу.
      
      — Когда мы отправляемся? — спросила она. — Утром. — Есть кое-что, что я должна тебе сказать. — Например?
      
      Она перекатилась на бок, мягко удерживая его в себе. — За Торресом и мной следили из Мадрида. — В самолете? Она кивнула. — Я узнала его. Его зовут Булгаков. Одно время он работал в подразделении КГБ в Лондоне. — Ты уверена, что он следил за вами? — Положительно. В Ницце он подобрал еще двоих, чтобы создать команду.
      
      Картер закурил сигарету. — Значит, это лишь вопрос времени, когда они вычислят и меня. — Что нам делать? — Продолжать, — ответил Картер. — И позволить им сделать первый ход.
      
      
      
      
      
      ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
      
      Габен Фуллмер, Томмазо Сальвати и Картер ехали на автобусе из Авиньона в Арль. Весь день они провели с рюкзаками за спиной, бродя по холмам, прикидываясь фотографами-натуралистами. В сумерках они добрались до возвышенности в миле от замка Шармон.
      
      Замок располагался на вершине крутого холма посреди сорока акров лужаек. Пятиэтажное здание с мансардной крышей, усеянной дымоходами и покрытой тяжелым серым шифером, выглядело неприступно. Вся территория была обнесена высоким черным железным забором с позолоченными пиками. За забором начинался густой лес.
      
      — Этот забор под напряжением, — предположил Фуллмер. — И готов спорить, внутри в земле проложена сенсорная сетка, — добавил Томмазо. — Посмотрите, охранники патрулируют в двадцати футах от ограды.
      
      Картер кивнул. — Лола об этом позаботится. Проблема может возникнуть из-за камер. Они отсняли пленки и перешли на мощные бинокли. Единственный въезд был заперт массивными решетчатыми воротами. Рядом протекала река Рона.
      
      — Садовники разойдутся на ночь. Останется около двадцати человек домашнего персонала, — прикинул Картер. — Габен, что по охране? — Двое на воротах, один у реки, двое на крыше. Плюс четверо патрульных. Итого девять в смену. При трех сменах — двадцать семь человек. — Господи, — проворчал Томмазо, — целая армия.
      
      Картер изложил план: — Как только мы окажемся внутри, нужно ударить по главному дому одновременно сверху и снизу, чтобы загнать всех гостей в угол. — Сколько там будет людей? — спросил Фуллмер. — Около ста пятидесяти. — И как попасть на крышу? — удивился Томмазо. — Взлететь? Снаружи туда не залезть.
      
      — Группа захвата крыши подойдет через сады, используя кошки и веревочные лестницы, — объяснил Картер. — Пятый этаж — личные владения Шармона. Это будет самый крепкий орешек. Те, кто придет снизу, нейтрализуют водителей и охрану у ворот. Люди с реки перережут телефонные провода и сойдутся с группой у ворот. Встречаемся на третьем этаже, в игорных залах. Всех гостей — в одну кучу. Никогда не знаешь, у кого в кармане окажется фамильное состояние или бриллиантовое колье.
      
      Картер спрятал бинокль: — Габен, возвращайся в Авиньон и собирай снаряжение. Все переходите границу по отдельности. Встретимся в Бургете завтра ночью. Томмазо, поехали в Марсель, встретимся с твоим человеком.
      
      В два часа ночи Марсель был тихим, за исключением портовых районов. Картер и Томмазо трижды меняли такси, запутывая следы. На бульваре Гарибальди они взяли четвертую машину до самого порта. В кафе у пирса их ждал бармен Пипи. Томмазо ушел через заднюю дверь и вернулся с невысоким мужчиной по кличке Порто.
      
      — Ты Гроттман? — спросил Порто Лаццони, изучая паспорт Ника. — Пройдем на кухню. В отличие от грязного кафе, кухня сияла белизной и была забита современной техникой. За бутылкой вина они обсудили дело. — Нужно придержать троих на твоей лодке. Сутки, не больше, — сказал Картер. — Сто тысяч франков. — Шестьдесят. — Восемьдесят. — Семьдесят.
      
      Появился помощник Порто — дерзкий юноша Хулио. — Трое? Мужчина, женщина и водитель? — Хулио уставился на Ника. — У тебя много денег, синьор. Что мешает нам забрать их и сбросить тебя на дно? Картер улыбнулся: — Хочешь попробовать? Напряжение разрядил Порто: — Брось, Хулио, мы бизнесмены.
      
      Картер разложил карту. — Они приедут из Испании утром тринадцатого в сером «Роллс-Ройсе». Перехватите их в Порт-Бу. — Кто это? — спросил Хулио. — Матадор Маноло, его любовница и их шофер. — Проклятье, это должно стоить дороже! Картер отсчитал еще 25 тысяч франков: — Теперь стоит. Пошли, Томмазо.
      
      Они пересекли границу и в Барселоне взяли билеты на три разных рейса, чтобы сбить преследователей. В Памплоне наняли машину и к полуночи добрались до фермы Реджиса Кейлина близ Бургете в Пиренеях.
      
      
      
      
      
      
      
      ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
      
      Массивный каменный дом со стенами в два фута толщиной казался крепостью, вросшей в землю. Внутри собралась вся команда: Лола, Кейлин, братья Сальвати, Габен и Пако Торрес. — С этого момента мое слово — закон, — объявил Картер. — Никаких вопросов. Утром начинаем тренировки. Кейлин, ты первый на посту в зернохранилище, оно самое высокое.
      
      Ник вышел осмотреться. Возле зернохранилища он замер: звук мотора на дороге. — Она свернула к нам? — спросил он у Кейлина. — Нет, проехала мимо. — Кто-то мог спрыгнуть на ходу. Будьте начеку.
      
      Вернувшись в спальню, Картер застал Лолу. — Ты ведь не снюхалась со своими старыми приятелями из Москвы? — прорычал он. — Ты поверишь, если я скажу «нет»? — Поверю. Но мне бы не хотелось убивать тебя после всего, что между нами было. — Ублюдок. — Сука. Она привлекла его к себе талантливыми руками. Он продержался ровно минуту.
      
      Следующие три дня превратились в ад тренировок. Габен доставил снаряжение: кусачки, фонари, промышленный скотч, нейлоновые веревки с крюками-кошками, грим, береты и взрывчатку. Главное — электрошокеры и обрезы. — Если кто-то выстрелит из дробовика не для острастки, а на поражение — я сам пущу ему пулю в лоб, — предупредил Картер. — Сюрте может простить ограбление, но не убийство.
      
      Они отрабатывали штурм на здании зернохранилища. Вечером Ник распределял роли: — Лола и Пако будут внутри под видом Маноло и его дамы. Артуро придет через реку. Мы с Габеном — через забор на крышу. Томмазо, ты на воротах в роли водителя. Лола, твоя задача — сигнализация и забор.
      
      Позже Ник показал Лоле план пятого этажа. — Лифт идет только до четвертого. Лестница на пятый защищена стальными дверями с электроприводом. Это крепость внутри крепости. Там будут Шармон, его любовница и Белла Арксанова — майор КГБ. Я хочу получить их. — Что там такого, ради чего мы всё это затеяли? — прищурилась Лола. — Сертификаты на предъявителя на 10 миллионов швейцарских франков золотом. Ты в деле? — Я твоя девочка, Рольф.
      
      Ночью Лола разбудила его: — Наш мальчик Пако. У него случился приступ похоти, и когда я его отшила, он сбежал в деревню на велосипеде. Картер мгновенно оделся. Пако вернулся только с рассветом, насвистывая. — Я не рожден быть солдатом, — пожал плечами Торрес. — Проблем не было. — Я прострелю тебе голову, если ты еще раз нарушишь приказ, — тихо сказал Картер.
      
      Торрес ухмыльнулся и потянулся за ножом. Ник перехватил запястье, нож упал. Но Пако, обладая навыками матадора, сделал ложный выпад и ударил Картера локтем в горло. Ник отшатнулся, задыхаясь. Остальные вышли из дома и молча наблюдали. Торрес танцевал вокруг него, уверенный в победе.
      
      Когда Пако замахнулся для решающего удара, Картер перехватил его руку, вывернул её и нанес резкий удар ребром ладони по шее. Торрес рухнул в грязь. Он вскочил, но Картер ударил его коленом в живот, а затем снова в шею. Когда Пако обмяк и начал синеть, Ник отпустил его. — Затащите его внутрь. Продолжаем через час.
      
      Весь день они работали на износ. Команда была готова.
      
      
      ШЕСТНАДЦАТАЯ ГЛАВА
      
      Это была холодная, ясная, морозная ночь с висящей большой луной над замком Шармон. Его свет создавал калейдоскоп теней над домом и садами.
      
      Со своей позиции на холме, почти в миле от нас, Картер отмечал прибытие каждой машины. Он подсчитал количество людей и отметил, был ли там шофер.
      
      Во время перехода все шло хорошо. Они выбрали две машины — «Ситроен» и большой «Рено» — и поехали к Пау. Туда ушли Лола, Пако и Томмазо своим собственным путем в «Бентли».
      
      На «Ситроене» и «Рено» они весь день гнали изо всех сил и снова спрятали машины в Монпелье. Оттуда они ездили на автобусах и поезде в Арль, как будто они были альпинисты, возвращающиеся из отпуска в Пиренеях. Порознь они отправились пешком из Арля на склон холма, где они воссоединились в сумерках.
      
      Единственной оставшейся частью первой фазы было похищение Маноло, что вызвало бы телефонный звонок, который бы отправил «Бентли» своей дорогой. Было почти восемь часов, и оно еще не пришло.
      
      — Трое выбрались из этого последнего, — тихо сообщил Артуро Фуллмеру. Он опустил бинокль. — Одна женщина, две мужчины. — Chauffeur? — спросил Фуллмер, подсчитывая количество. — Только одно, — ответил Артуро и снова изучил дом. — На что рассчитываешь? — Картер спросил Фуллмера. — Тридцать восемь мужчин, сорок семь женщин. — Их будет гораздо больше. В два раза больше по крайней мере, — сказал Картер. — Пока только десять водителей. Большинство из них за рулем их собственных машин. — Господи, — внезапно выдохнула Кейлин. — Араб и четверо лакеев в самых аппетитных булочках, которые я когда-либо видел! — Это телохранители, — сказал Фуллмер. — Проверим, во что они одеты, чтобы мы могли посмотреть на них позже. — Большой парень в этих смешных белых арабских одеждах, те другие в смокингах, — ответила Кейлин, не сводя глаз с ворот, смотря в бинокль. — Эта машина будет пуленепробиваемой, если я знаю своих арабов, — Картер зарычал. — Я предлагаю использовать это, чтобы сделать наш побег с виллы. — Артуро, — прошипел Фуллмер, — запиши, где они паркуют это.
      
      Так продолжалось, машины подъезжали каждые несколько минут, пока асфальтированная парковка и большая часть газона, спускающегося к реке, была забита машинами. В конце концов, они использовали даже открытое пространство между лесом и за забором.
      
      В саду виллы толпились люди за столами, и было не слишком сложно выделить охранников по их застывшей позе и медленным, обдуманным движениям вокруг фуршетных столов. Послышалась музыка двух оркестров, и смех и звон бокалов ласкали ночь и дополнялись музыкой. В течение получаса после десяти новых прибывших не было.
      
      А затем Артуро подал голос с крайнего левого фланга. — Они здесь. Томмазо просто пропустит Лолу и Пако вперед, и сейчас он паркует «Бентли».
      
      Картер вздохнул с облегчением и посмотрел на часы. Было почти 10:40.
      
      Первой — и худшей — частью для Лолы и Торреса было то, что их приветствовал ведущий, Рене Шармон. Они оба прошли с честью и переместились в центр вечеринки в огромную комнату на втором этаже. Там было около семидесяти пяти человек в самом диком состоянии, какое только можно вообразить, разминающих и потягивающих коктейли. Даже в такой толпе Торрес в своем «костюме огней» выделялся. Как настоящий Маноло, его костюм не был частью маскарада, и он сразу же собрал вокруг себя толпу тех, кто знал, что он будет присутствовать.
      
      Торрес явно нервничал. — Спокойно, — прошептала Лола, сжимая его локоть. — Просто будь своим обычным тщеславным эгоистическим «я».
      
      В группе было мало испанцев. Большинство мужчин растолстело с возрастом и богатством, а женщины были светлыми и светлокожими, независимо от возраста. Торрес пожал руки мужчинам и галантно поклонился женщинам, когда Соланж или Шармон представили его. Лолу, как и подобало ее положению, проигнорировали, что ее устраивало просто отлично.
      
      — Чертовски ужасный спорт, — сказал один туповатый мужчина, который сочился шампанским, пролившимся на его костюм астронавта, когда он пил. Полная женщина средних лет, одетая как мадам де Помпадур, нагло провела рукой по бедру Торреса. — Как в мире ты влезаешь в это? — спросила она на ужасном испанском. Торрес дерзко уставился на ее сильно расшитое платье, которое было разрезано, чтобы обнажить массы дряблой плоти. Она носила серьги-подвески с бриллиантами и кольца с огромными изумрудами на обеих руках. Когда его взгляд переместился с одного украшения на другое, его ухмылка стала шире. — Так же, как мы выбираемся из них, сеньора. С помощью.
      
      Женщина хихикнула, и Торрес повел ее к лестнице. Лола покачала головой: матадор в своем украденном костюме огней зажигался слишком рано. Но она ничего не могла сделать с этим. Она уклонилась от нескольких заинтересованных мужчин и направилась к украшенному цветами ограждению над бассейном. К тому времени, когда она вернулась, она заложила шесть маленьких пластиковых зарядов. Она установила еще два на первом этаже и заключительную тройку на втором. К тому времени, когда она достигла большой комнаты на третьем этаже, где были расположены игорные столы и все было подстроено, было уже больше одиннадцати часов.
      
      Картер поднес рацию к губам и нажал на кнопку. — Артуро, ты готов? — Да, прямо на берегу реки. — Я прямо напротив тебя, готов идти. — Приготовьтесь к въезду, — сказал Картер и повернулся к Фуллмеру. — Готов? — Все готово. — Береты и маски, — сказал Картер.
      
      Они надели береты и низко натянули их на черный грим, который они нанесли на свои лица ранее. Затем они завязали маски и натянули тонкие перчатки. Фуллмер нес нейлоновую веревочную лестницу, перекинутую ровными витками через его плечо. Картер перекинул веревки с захватными крюками с резиновым наконечником через плечо. У обоих были обрезы.
      
      Картер снова поднял рацию. — Сверьте часы... на отметке будет ровно одиннадцать сорок. Он наблюдал, как секундная стрелка взбирается по кругу к верхней части циферблата. — Отсчет!
      
      Где-то в ночи Артуро соскользнул в реку. На холме, примерно в полутора милях отсюда, Кейлин спускался сквозь деревья к своей части забора. Внутри комплекса Томмазо готовил остальное для шоферов наверху в помещениях для прислуги.
      
      Картер и Фуллмер спустились со своего собственного холма, пробежав трусцой по темноте. Когда они достигли леса, прилегающего к собственности, они замедлились. Выйдя из-за деревьев, они двинулись между машинами, припаркованными за забором. — Здесь, — сказал Картер, припадая к земле в двадцати ярдах от забора. Было пять минут до полуночи.
      
      У подножия лестницы стоял дюжий охранник в плохо сидящем смокинге. Лола уже пыталась выманить его глазами и раскачивающимся телом. Он не смел поддаться. Движение в зале было легким. Она спустилась к ближайшей спальне, где она могла наблюдать за охранником и лестницей, и метнулась внутрь. Тучный мужчина, одетый в нелепый костюм арлекина, громко храпел на кровати. От него разило вином. Лола потрясла его. Когда ответа не последовало, она обыскала его, пока не нашла его бумажник. В нем было двадцать тысяч франков. Она сунула самую крупную из купюр в свой лиф, сняла кольцо с бриллиантом с его мизинца, сунула руку в карман и, напевая, вернулась к двери, чтобы наблюдать и ждать.
      
      Тело Торреса было мокрым от пота, а его руки дрожали, когда он вставлял две отмычки в замки. В мире было мало замков, которыми он не мог овладеть, но этот оказался проблематичным. Наконец, щелкнул последний штифт, открываясь, и он оказался в комнате. Он быстро отодвинул массивную панель системы сигнализации и начал отчаянный поиск в лабиринте проводов. Наконец он нашел те три, о которых говорил ему Фуллмер, и вонзил кусачки в панель. — Черт! — прошипел он. Он перерезал одну из главных линий электропередачи вместе с тремя к сигналу тревоги. Провод болтался, выплевывая искры каждый раз, когда ударялся о стальной корпус. Он снова выругался, затем вытащил электрошокер из-под красного пояса на талии и помчался вверх по лестнице. Была полночь.
      
      Пока Картер и Фуллмер сидели на корточках, наблюдая, огни причала у реки погасли. Секунду спустя задняя терраса и свет в ограждении бассейна потускнели, а затем тоже вышли. — Задница! — Фуллмер выругался. — Он отключил один из источников питания, и у него короткое замыкание! — Мы ничего не можем с этим поделать, — сказал Картер. — Пошли.
      
      Через несколько секунд они перемахнули через забор и побежали к дому. На полпути они миновали Томмазо, бегущего вперед. — Подмога заперта в бутылке, — прошептал он, подходя к ним.
      
      Они пробежали через последний из садов в сторону замка. Картер размотал веревку и разделил ее в руках в тот момент, когда они остановились. — Сделай это хорошо, — прошипел Фуллмер. — Кто-то будет предупрежден в ту минуту, когда они найдут эту линию разреза. Картер отступил на десять футов от стены виллы, выставляя себя на свет из игорных комнат, и направил крюк, вращая его вокруг головы для инерции... и выпустил его.
      
      То, что казалось вечностью, было тишиной и только шелестом нейлонового шнура, разматывающегося у его ног. Затем отдаленный глухой удар. Картер навалился на него всем своим весом. Зацепилось.
      
      Молча они начали карабкаться вверх по тонкой лестнице. Дополнительный вес натянул лестницу и облегчил подъем. На крыше они подняли веревку на самый верх. Невероятно, но Картер забросил грейфер в дымоход, который он видел — это было единственное место, где он мог зацепиться на шиферной крыше.
      
      Они услышали шаги слева от себя. Как только они повернулись, двое охранников на крыше вышли из-за угла дымохода. Прежде чем Картер смог даже поднять свой электрошокер, Фуллмер вырубил их обоих. — Так, так, — сказал Картер. Фуллмер усмехнулся: — Прусский глаз. — Картер пошел на прогулку в Фортуру? [вероятно, помехи при сканировании: «Картер, это ты?»] — Я видел, как ты поднимался. Я здесь один, пять охранников — пуф. — Хорошо, — прошептал Картер. — Закрой и запри боковые ворота. Кейлин? — Я в помещении охраны. Я подожду Артуро и возьму их. — Проверено, — сказал Картер. — Габен, давай найдем люк!
      
      Торрес защелкнул защелку на внутренней стороне телевизионной комнаты и, бросив последний взгляд на двух мужчин без сознания на полу, захлопнул дверь. Он рванулся обратно к передней части виллы и почти столкнулся с двумя мужчинами в смокингах. — Прошу прощения, месье, никому не разрешается... Это было все, что охранник смог выдавить. Торрес оглушил его и достал второго как раз в тот момент, когда тот вытаскивал автоматическую «Беретту» из-под пальто. Торрес засунул «Беретту» за пояс и побежал дальше.
      
      В дальнем углу, выходящем в сад, Картер и Фуллмер нашли то, что искали. Дверь была заперта изнутри, но с помощью плоских стальных инструментов они открыли ее. Дверь поднялась, и Фуллмер проскользнул внутрь, мгновенно свесив ноги в темную дыру и погрузившись в темноту. Картер проскользнул вслед за ним, нашел лестницу и опустил крышку люка.
      
      Вспышка фонарика Картера показала пустую кладовку с несколькими сундуками, манекенами для пошива одежды и пылью толщиной в полдюйма, покрывающей забытые картины маслом. Музыка и смех изнутри дома теперь были более отчетливы. Они нашли дверь и медленно открыли ее. Смутно освещенная лестница вела вниз, ко второй двери. Они пошли осторожно.
      
      Фуллмер осторожно открыл дверь в длинный, широкий холл, разделенный на спальни. Музыка и шум игорных комнат теперь поражали их со всей силой. Они могли слышать крики крупье и легкий щелчок игральных костей и колес рулетки. — Там, внизу, лестница, — прошипел Картер. — Я возьму этот конец.
      
      В цельных комбинезонах, кроссовках, черных беретах, черном гриме и масках, они выглядели как два гротескных дополнения к маскараду, двигаясь дальше по коридору. Фуллмер прошел мимо двери как раз в тот момент, когда она открылась. Огромный толстый мужчина вошел в зал и немедленно начал покатываться со смеху. — Чертовски великолепные костюмы! — кричал он. Картер ударил его электрошокером и оттолкнул назад в спальню.
      
      В тени наверху лестницы, по одному с каждой стороны, они скорчились в темноте. Снова Картер поднес рацию к губам. — Регис, Артуро. Вернулся голос Кейлина: — Мы прикончили десять охранников в их каюте. Это означает, что будет чертовски много тех, кто плавает в доме. — Ничего не поделаешь, — ответил Картер. — Вы оба приготовьтесь у выхода к бассейну и на террасу. Томмазо? — Si. Теперь у нас есть два спящих охранника у главных ворот, и они заперты. — Хорошо, — прорычал Картер. — Ты берешь входную дверь и действуй при первой атаке. Регис, Артуро... вы готовы? — Проверено, — последовал ответ от всех троих.
      
      Картер взглянул на часы. — Через десять секунд мы выдвигаемся. Они напряженно ждали, Картер взглянул на Фуллмера и кивнул. Другой мужчина встал с электрошокером в правой руке и дробовиком в левой, приклад балансировал на бедре. Картер сделал то же самое. — Ты идешь прямо в центр комнаты... Я спущусь вниз по лестнице. Используй дробовик немедленно, чтобы сообщить им, чьи это дела. — Проверка, — ответил Фуллмер. — И удачи.
      
      Картер нажал красную кнопку на маленьком блоке передатчика, прикрепленном к его поясу. Через две секунды сработал первый заряд где-то на террасе. Почти сразу начались крики. — Поехали, — сказал Картер в рацию и отпустил кнопку. Вместе они начали спускаться по лестнице.
      
      
      СЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА
      
      Картер угадал почти идеально. Через несколько секунд после того, как первый заряд сработал, Рене Шармон и высокая, красивая Соланж бросились вверх по лестнице с четвертого этажа. Без остановки, чтобы перевести дух, они побежали к охраннику и двери, которую он защищал. Соланж почти неохотно тянула за собой Беллу Арксанову.
      
      — Что это, месье Шармон? — охранник закричал. — Ограбление, — задыхаясь, ответил Шармон, — глупое ограбление! Закройте за нами двери...
      
      Прежде чем Шармон смог закончить свои распоряжения, Лола оказалась в холле, бегая к ним и крича во все горло. Ее сумочка была перекинута через плечо, электрошокер спрятан в правой руке за оборками юбки. — Боже мой, нас собираются убить... Мы все сейчас будем убиты!
      
      Охранник развернулся, в его руке была 9-миллиметровая «Беретта». На секунду он был ошеломлен истерикой Лолы. Этого было достаточно. Лола выпустила два разряда в его бок, отправив его через открытую дверь на лестничную клетку. Она остановилась в четырех футах от Шармона, держа пистолет наготове на него и двух женщин.
      
      — Через дверь и вверх по лестнице, — сказала она тихим, модулированным голосом. — Любая попытка против меня, и ты получишь то, что получил он, с избытком.
      
      Соланж была холодной, почти вызывающей, но она двигалась. Шармон был заметно взволнован, когда последовал за своей любовницей, но Лола могла сказать, что его разум работал, медленно просчитывая выход из ситуации. Она не была уверена, но ей показалось, что она увидела слабую улыбку на лице русской женщины.
      
      Лола как раз входила в дверь, когда почувствовала дуло пистолета, вонзившееся в поясницу. Она повернула голову только достаточно далеко, чтобы увидеть Пако Торреса краем глаза. — Значит, я был прав, а, партнер? Настоящая прибыль заключается на пятом этаже. — Ты осел... — Дай мне свой пистолет. Автоматический пистолет, который у тебя за спиной — настоящий. Это не оглушит тебя, это разорвет твой позвоночник на части.
      
      У Лолы не было выбора: она отдала пистолет. Они были сейчас на вершине лестницы. — Какова процедура, партнер? Запри нижнюю дверь и жди своего возлюбленного?
      
      Лола решила, что лучше всего согласиться с ним и позволить Картеру справиться с этим. Она кивнула. — Ты, богатая французская свинья, закрой нижнюю дверь! Шармон набрал последовательность цифр на клавиатуре телефонного набора на стене, и дверь под ними закрылась со свистящим звуком. — Теперь, там, все вы, сядьте так, чтобы я мог наблюдать за вами!
      
      Они сделали так, как им было сказано. Торрес извлек электрошокер из пистолета Лолы и бросил его ей на колени. Затем он сел на стул прямо за дверью. — Теперь мы будем ждать, — сказал он и добавил удовлетворенную усмешку.
      
      Они были почти у подножия лестницы, прежде чем их заметили.
      
      Группа людей уставилась на Картера. Одна женщина открыла рот, чтобы закричать, но ничего не вышло.
      
      Фуллмер был на полпути через комнату, прежде чем несколько людей осознали происходящее и начали кричать. Остальные встали с почти насмешливыми выражениями лиц, как будто двое мужчин с пистолетами и в диковинных костюмах террористов были частью развлечения.
      
      К этому времени все заряды сработали, и шум внизу сменился гулким ревом дробовиков. — Это ограбление! — крикнул Картер. — Все к стене! Мужчины по эту сторону, женщины по ту!
      
      Группа перед Картером заколебалась, наконец поняв суть. Крик, наконец, вырвался из крепкого женского рта, и весь ад вырвался на свободу. Неподалеку охранник в смокинге потянулся за пистолетом. Картер оглушил его, и он камнем рухнул на пол. Остальные рванулись вперед.
      
      — Назад! — крикнул Картер и подчеркнул это двумя выстрелами из дробовика в люстру. Это сработало как по волшебству. Толпа перед Картером расступилась: мужчины в одну сторону, женщины в другую.
      
      Снизу послышались новые выстрелы. Крики пробивались сквозь болтовню в огромном игровом зале. Секундой позже люди хлынули через боковые и торцевые двери с высоко поднятыми руками. Без лишних слов они разошлись по половому признаку и присоединились к остальным. Большинство замолчало, уставившись на Картера с восхищением широко раскрытыми глазами.
      
      — Это ограбление, — повторил он. — Нам нужны наличные и ювелирные изделия. Если будет сопротивление, мы воспользуемся этим. — Он взмахнул дробовиком.
      
      Высокий, безукоризненно одетый мужчина с седыми волосами и моржовыми усами вышел из толпы. — Ты бы не посмел стрелять...
      
      Картер оглушил его, и он повалился вперед. Кровь из его носа потекла по полу, заставив остальных замолчать. — Замок окружен. Все телефонные линии перерезаны. Охранники, шоферы и другие слуги заперты. Делайте, как вам говорят, и никто не пострадает.
      
      — Постройтесь! — заорал Фуллмер с другого конца комнаты. — Мужчины направо, женщины налево. Двигайтесь! Артуро, Томмазо и Реджис Кейлин ввалились в комнату вслед за отставшими. Все трое улыбнулись, увидев послушную группу. Кейлин подбежала к Картеру: — Снаружи все в полном порядке. — Хорошо, давайте приступим к работе.
      
      С Фуллмером в одном конце комнаты и Картером в другом, остальные трое начали обходить ряды с пластиковыми сумками. Когда они продвинулись достаточно далеко, Фуллмер открыл свою сумку и зачерпнул в нее огромное количество валюты с игорных столов. — Не забудь о драгоценностях, — сказал Картер. — Взял их, — ответил Фуллмер.
      
      Томмазо приблизился к высокой женщине, увешанной украшениями. Как только он остановился перед ней, она сорвала с себя кольца и изумрудное ожерелье и засунула их себе в вырез платья. Она выругалась на Томмазо и с вызовом уставилась на него. Коренастый итальянец протянул руку и схватил ее за верх платья. Одним резким рывком он разорвал его до пояса, обнажив грудь и живот. Украшения со звоном упали на пол, и Томмазо сгреб их в сумку.
      
      К этому времени Фуллмер подошел к Картеру. — Продолжай процесс, — пробормотал Мастер Убийств. — Я поднимусь и посмотрю, не выпирает ли сейф Шармона. — Проверка.
      
      Картер помчался вверх по лестнице к обшитой сталью двери. Он нажал кнопку интеркома. — Это я, — сказал он. Подождал десять секунд и снова нажал на кнопку: — Открывай, черт возьми!
      
      Дверь со свистом распахнулась. Войдя в офис, он понял, что что-то не так. Это было видно по глазам Лолы — она смотрела сквозь него. Миллисекундой позже он все понял. — Медленно, сеньор, наклонитесь и положите дробовик и электрошокер на пол.
      
      Картер замер. Он начал поворачиваться, но остановился, когда «Беретта» в руке Торреса взревела, и пуля вонзилась в ковер в дюйме от его кроссовки. — Делай, как я говорю, или следующий выстрел будет в спину. — Ты дурак, — прорычал Картер. — Я так не думаю. Вы и эта пута преследуете большие деньги. Думаю, я отрежу себе кусок.
      
      Подал голос Шармон: — В моем сейфе сто тысяч американских долларов. Забирай их и уходи! — Для начала хватит, — сказал Торрес. — Оружие на пол, сеньор Босс. — Я предупреждаю тебя, — прорычал Картер, — это слишком серьезно для тебя. — Плевал я на твои предупреждения. Это чушь. Делай, как я говорю!
      
      Картер медленно наклонился и положил оружие на ковер. Его глаза встретились с глазами Лолы и он моргнул. Она медленно поднялась со стула, чтобы не встревожить Торреса, а лишь отвлечь его. — Хорошо, храбрец, ты победил... — Сядь, пута! — «Беретта» колебалась между ней и Картером. — Денег много...
      
      
      Картер напряг правое предплечье. Пружина в ножнах активировалась, и рукоять восьмидюймового стилета легла в его ладонь. Движение было плавным и ровным. Он начал выпрямляться, одновременно поворачиваясь.
      
      Лола была в четырех шагах от Торреса. Пистолет возвращался к Картеру, когда его рука резко выметнулась вперед. Пистолет упал на пол, когда лезвие попало Торресу в шею. Его руки поднялись, но он был мертв еще до того, как коснулся пола.
      
      И Соланж, и Шармон нырнули за пистолетом, но Лола уже подобрала «Беретту». — Не надо. Они остановились. — Где сейф? — зарычал Картер.
      
      Шармон поспешил к полке у окна и достал несколько книг, открывая сейф. Картер не ожидал найти там много, но должен был проверить. — Открой! В сейфе были письма, документы, две пачки наличных и кольцо с бриллиантом. Лола быстро рассовала ценности по карманам юбки. — Где они? — спросил Картер. — У тебя есть деньги, — сказал Шармон. — Документы Брандейса, которые вы украли у курьера в Англии, — прошипел Картер.
      
      У Шармона отвисла челюсть. — Ты из разведки. Ограбление — это обман. — Умно, — сказал Картер, отвешивая ему удар по лицу. — Где они? — Идите к черту, месье.
      
      
      Картер дважды ударил его в живот. Мастер Убийств подошел к трупу Торреса, вытащил стилет, вытер его и вернулся к Шармону, приставив острие к его ноздре. — Когда это попадет в твой мозг, ты ничего не почувствуешь. — Фальшивое дно в сейфе... вторая комбинация, — заикаясь, произнес Шармон.
      
      Документы были на месте, в той же папке Брандейса. Картер отнес их к камину и сжег их один за другим, наблюдая за лицами Шармона и женщин. Белла Арксанова выглядела так, будто увидела смерть. Но интереснее был взгляд между Шармоном и Соланж. — С оригиналами покончено. Шармон, где копии? — Копии?..
      
      Он был никудышным лжецом. Картер взял «Беретту» у Лолы. — Копии. — Я клянусь... Картер выстрелил ему между глаз и повернулся к Соланж, приставив дуло к ее подбородку. — Где? Она не колебалась: — Микрофильм у него в зубах.
      
      Картер вытащил протезы изо рта Шармона и разбил их прикладом. В одном из коренных зубов оказался кусок темной пленки.
      
      — Ублюдочный сын шлюхи! — прошипела Белла Арксанова по-русски. — Он собирался продать их дважды! — Похоже на то, — сказал Картер. — Где золотой сертификат? — Что? — Вы должны были принести его. Вы принесли его, чтобы показать Шармону добрую волю.
      
      Белла молчала, сжав губы. Соланж выдала ее: — Он свернут в поясе у нее на талии. — Тупая сука! — прошипела Белла. Соланж пожала плечами: — Ты всё равно собиралась нас обмануть.
      
      Картер забрал сертификат и передал его Лоле. Затем он оглушил Соланж парализатором. — Пойдем. — А что с ним? — спросила Лола, кивая на тело Торреса. — У него нет документов, проверят отпечатки не раньше чем через сутки.
      
      Картер схватил Беллу Арксанову за руку. — Что ты делаешь? — вскрикнула она. — Забираем тебя с собой. Ты доиграешь эту шараду до конца.
      
      Ограбление на третьем этаже было завершено. — Мы готовы, — сказала Кейлин. — Придется прострелить шины у машин, чтобы не было преследования. — Торрес? — спросил Фуллмер. — Стал жадным и не выжил, — отрезал Картер. — Поехали!
      
      Они спускались группой. — Почему женщина? — спросил Томмазо. — Заложник нам не помешает.
      
      Наверху начались истерические крики. Группа Картера начала расстреливать шины припаркованных авто. Появился Томмазо на арабском лимузине, следом Артуро на «Бентли». Картер запихнул Беллу между собой и Лолой в «Роллс-ройс». Машины с ревом пронеслись мимо шато. — Притормози, — сказал Картер. — Пусть заметят номера.
      
      Когда они миновали ворота, Томмазо прибавил скорость. — Ты знаешь маршрут? — Да, проселочные дороги на Монпелье.
      
      Картер открыл бар, отхлебнул бренди и предложил русской женщине. Она покачала головой, бледная от страха. Лола рядом бормотала, глядя на сертификат: «Черт, о черт...»
      
      
      
       ВОСЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА
      
      За Монпелье они пересели на «Ситроен» и «Рено», оснащенные полицейскими рациями. Они избавились от всего, что связывало их с ограблением и «Бентли». По рации Картер проинструктировал Кейлин и Фуллмера: — Разделите наличные на четыре части и загрузите денежные пояса. — А доля Торреса? — У него нет доли. Драгоценности тоже разделите на четверых.
      
      Они свернули на восток к хребтам Пиренеев. По рации пришло первое сообщение: тревога на десять человек, Пако Торрес числится убитым. Полиция искала «Бентли» и «Роллс-ройс», направлявшиеся к границе в Порт-Бу. — Пока всё идет по плану, — подумал Картер.
      
      
      Они мчались сквозь ночь мимо спящих деревень. Рассветало, когда они приблизились к Ларуну. Небо озарила молния, начался шторм. Ветер поднимал снег. До испанской границы оставалось менее двадцати миль. — На вершине будет снег, — сказал Томмазо. — Жми на газ, — ответил Картер.
      
      Машины скользили по узким дорогам. По радио сообщили, что «Бентли» и «Роллс-ройс» найдены. Теперь полиция прочесывала побережье. — Кейлин? — вызвал Картер. — Я тут. — Дорога для телег? — В двухстах ярдах справа. Томмазо свернул в изрытый колеями переулок. Через милю снег стал слишком глубоким. — Всё, дальше идем пешком. Достать снегоступы. — Я никуда не пойду! — вскричала Белла Арксанова. — Пойдешь, или я оставлю тебя здесь навсегда, — отрезал Картер.
      
      
      Шторм достиг пика. Видимость упала до нескольких сотен ярдов. Ветер слепил глаза. Картер сбился со счета, сколько раз они падали. Небо было черным. Невозможно было понять, пересекли ли они границу.
      
      Внезапно Кейлин остановился. — Мы за границей. Здесь тропа раздваивается. Правая ведет к моему ранчо. Это опасно. — Как далеко? — Двенадцать миль. Но я не рассчитывал на такой шторм. — А левая? — Деревня Конталет. Там можно арендовать машину.
      
      Картер посмотрел Кейлину в глаза: — Регис, мы не едем на ранчо. — Что? — У меня есть основания полагать, что там нас ждет «комитет по встрече».
      
      Кейлин пожал плечами, похлопав по денежному поясу: — Ранчо всё равно в аренде, а мне пора в отпуск. Сколько тут троп через горы? — Четыре.
      
      
      Картер отвел Беллу Арксанову в сторону. — Здесь четыре тропы. За сколькими из них наблюдают твои люди? Она молчала. — Я мог бы просто раздеть тебя и оставить здесь...
      
      
      — Ты замерзнешь здесь через полчаса. Она по-прежнему ничего не говорила.
      
      Картер вздохнул: — Что, всё ради дела, майор, а? Отдать все силы матушке-России и вывесить Красное Знамя над пустой могилой?
      
      Она повернулась и плюнула в Картера, но ветер унес плевок прочь. Мастер Убийств достал пленку из кармана и поднес ее к ее глазам. Она потянулась к ней, но он был быстрее. Прикрывая пламя зажигалки своим телом, он поджег полоску. Она зашипела и через несколько секунд рассыпалась в прах.
      
      — Итак, майор, у вас больше нет причин умирать. Что скажете?
      
      Ее плечи поникли, борьба оставила ее. — На ранчо Кейлина команда из десяти человек. Это резерв. Все четыре тропы перекрыты. — Сколько человек на тропах? — Точно не знаю. Думаю, по шесть.
      
      Картер оставил ее и вернулся к Кейлину. — Мы идем по левой тропе к Конталету.
      
      Тропа резко обрывалась, и примерно в трехстах ярдах внизу они разглядели коттеджи, небольшие здания и шпиль церкви. Это был Конталет. — Что-то не так, — заметил Кейлин. — Уже полдень. Даже в такой шторм должна быть какая-то жизнь. — У меня есть догадка, в чем дело, — сказал Картер, передавая свой «Люгер» Кейлину. — Я спущусь вниз и найду колеса. У Лолы есть «Беретта». Прикрывайте меня и следите за тылами. — А если добудешь машину? — Пригоню ее к окраине деревни, вон туда, за церковь.
      
      
      — Но что дальше? Картер улыбнулся: — Увидишь. — И он зашагал прочь. — Подожди... — Да? — Ты ведь боишься не пограничную полицию, верно? — Верно. Но это уже не твоя забота.
      
      Картер зигзагами спустился к деревне. Грузовик стоял за одним из коттеджей под обветшалым навесом. Он выглядел прилично, с хорошими шинами. Картер быстро огляделся и хотел было перебежать открытое пространство, но не успел. Из-за угла коттеджа появился высокий мужчина в меховой шубе и шляпе, направив на него автоматический пистолет.
      
      — Добрый день, Картер. Меня зовут Орлов. Пожалуйста, замрите. Мне приказано забрать у вас документы, после чего вашей группе позволят продолжить путь. Картер развел руки: — Я не вооружен. — Это хорошо. Трупы создают столько беспорядка. Документы, пожалуйста. — Орлов, верно? — Да. — У меня нет пленки, Орлов. — Пожалуйста, не надо... — Но у меня есть майор Арксанова.
      
      Удивление на его лице было неподдельным. Эта новость заставила его на мгновение потерять концентрацию. Картер прыгнул, схватил пистолет и отвел его в сторону. Раздался дикий выстрел. Мастер Убийств боднул Орлова головой прямо в подбородок. Орлов упал, пистолет отлетел в снег.
      
      
      Картер бросился на него, нанес резкий удар правой. Орлов попытался блокировать, но открылся. Картер ударил его в живот со всей силы. Орлов согнулся и повалился в снег, но тут же вскочил, делая выпад. Они рухнули вместе.
      
      Русский схватил Картера за горло, навалившись всем весом и вжимая его лицо в снег. Как ни старался Мастер Убийств, он не мог освободиться, дыхание перехватило. Внезапно тяжесть исчезла. Картер перекатился на колени. Орлов, пошатываясь, пытался встать. Рядом стояла Лола с огромным обломком дерева в руках. Когда Орлов двинулся, она снова обрушила дерево на его спину, и оно разлетелось в щепки.
      
      — Мы заметили его и я пошла за тобой, — сказала она. — Вижу. Где его друзья? — Охраняют дорогу на выезде из деревни.
      
      Орлов взревел, как раненый бык, и бросился на Лолу, ударив ее плечом в живот. Она отлетела, а русский пополз по снегу к своему пистолету. Картеру стало ясно, что Орлов решил, будто он блефовал насчет жены его начальника. Картер подбежал и ударил его ногой в лицо. Орлов упал, Картер ударил снова. Русский попытался отползти, но Картер следовал за ним, пиная его, как собаку.
      
      Внезапно Орлов вскочил и вцепился большими пальцами в горло Картера. Мастер Убийств ткнул пальцами в глаза врага, толкая изо всех сил. Хватка Орлова ослабла, Картер вырвался, ударил русского в лицо, зашел за спину и сцепил руки на его затылке в замок.
      
      
      — Прекрати, Орлов, — прошипел Картер. Русский отчаянно сопротивлялся, лягаясь назад. Картер усилил хватку. Орлов попытался сбросить его со спины, но Мастер Убийств давил всё сильнее. Он резко отклонился назад, выпрямляя руки с последним усилием.
      
      Раздался хруст — шея Орлова сломалась. Его голова безвольно упала на грудь, тело обмякло. После нескольких конвульсий он затих в снегу.
      
      Картер опустился на землю, жадно и отчаянно хватая ртом воздух. Рядом появились ноги Лолы. — Ты в порядке, а? — О, черт возьми, да, — прохрипел Картер. — Я Супермен. Посмотри, есть ли ключи в этом чертовом грузовике.
      
      Он, пошатываясь, встал. Старик-хозяин вышел из задней двери коттеджа. — Ключи в зажигании, — сказала Лола. — Это твой грузовик, старик? — спросил Картер. Мужчина кивнул. — Мы покупаем его. Лола, заплати ему. — Моими деньгами?! — пискнула она. — Ты, сука... — Ладно, ладно, — она высунулась из окна и сунула пачку банкнот в руку старика.
      
      Картер завел двигатель и выехал из-под навеса в снежную круговерть. Грузовик остановился за собором. Томмазо сел за руль, Лола — рядом. Артуро и Реджис Кейлин спрятались в кузове. Габин Фуллмер помогал Картеру привязывать майора Беллу Арксанову к передней решетке грузовика.
      
      
      С каждым узлом на ее запястьях и лодыжках она изрыгала новые потоки проклятий на русском. — Думаешь, сработает? — Если нет, она погибнет первой, — ответил Картер. — Сомневаюсь, что они захотят отвечать перед ее мужем за это. — Готово, — буркнул Фуллмер, затягивая последний узел. — Полезай назад, — скомандовал Картер. — У кого оружие — не стрелять, пока они не откроют огонь первыми.
      
      Картер забрался в кабину: — Томмазо, двигайся медленно. Очень медленно. Если они не уберут баррикаду, я скажу, когда идти на прорыв.
      
      Грузовик медленно покатился вперед. Напряжение в воздухе было таким, что его можно было резать мачете. Агентов КГБ не было видно, но из-за деревьев и поваленных бревен торчали дула винтовок. Когда до баррикады оставалось около четырехсот ярдов, раздался предупредительный выстрел.
      
      — Не останавливайся, — сказал Картер. — Продолжай движение. Скоро они ее узнают. — А если им наплевать? — дрожащим голосом спросила Лола. Картер просто пожал плечами.
      
      С двухсот ярдов они, наконец, разглядели женщину в парке, привязанную к решетке. Послышались крики, люди начали перебегать дорогу, чтобы убедиться. — Продолжай, — шепнул Картер.
      
      
      В двадцати ярдах от баррикады Белла Арксанова сорвалась. Она начала истошно кричать по-русски на людей в лесу. Двое из них бросили винтовки и выбежали на дорогу, размахивая руками.
      
      — Тормози, — сказал Картер с облегчением. Томмазо остановил грузовик и спокойно закурил сигару. Пятнадцать минут агенты убирали бревна с дороги. Когда путь был свободен, Томмазо медленно проехал мимо пяти пар полных ненависти глаз.
      
      — Жми! — прошипел Картер. Они неслись вниз по горе так быстро, как только позволял грузовик. Белла кричала во всю мощь своих легких. Картер высунулся в окно: — Что ты там орешь? — Я замерзаю! Ты заморозишь меня до смерти! — Осталось недолго. Он закрыл окно и закурил.
      
      Через пять миль он приказал остановиться и отвязал ее. — Раздевайся. До самых ботинок, товарищ. — Я замерзну! Картер покачал говолой: — Нет. Здесь уже теплее, снег сменился дождем. Живо!
      
      Она подчинилась, осыпая его новыми проклятиями. Когда она осталась совершенно голая, в одних туфлях, она заплакала. — Не плачьте, майор, — прорычал Картер. — Просто идите назад по дороге, ваши друзья скоро вас подберут.
      
      Он залез обратно в машину: — Поехали. Курс на Сарагосу!
      
      
      Они бросили грузовик в Сарагосе и вошли в центр города пешком. — Ну вот и всё, — объявил Картер. — Предлагаю всем разойтись в разные стороны и покинуть страну как можно скорее. Драгоценности застрахованы. Вы знаете правила: лучше всего договориться со страховой компанией через год. Считайте, что обеспечили себе ренту.
      
      Они по очереди пожали друг другу руки. — Вы — прекрасная компания честных воров, — ухмыльнулся Картер. — И еще одно: на вашем месте я бы забыл всё то русское наречие, которое вы слышали в кузове.
      
      Один за другим они скрылись в толпе. Лола задержалась. — Куда теперь? Она улыбнулась: — Думаю о Рио. Я никогда там не была. — В Лондоне по тебе будут скучать. Она пожала плечами: — Настало время Лоле пойти по пути Серены. Может быть, теперь я буду Терезой. Хорошее имя для Рио!
      
      Она поднялась на цыпочки и легко поцеловала его. — Прощай, любовь моя...
      
      Она пошла прочь, и Картер вдруг вспомнил кое о чем, похлопав по карманам. — Эй, Тереза! — Si? — обернулась она. — У меня проблема. Не могла бы ты одолжить мне... двадцать долларов?
      
      Она достала из сумочки двадцатку и вложила в его ладонь. — Черт, ты уверена, что сможешь обойтись без них? Она рассмеялась: — Полагаю, ты еще появишься когда-нибудь и вернешь долг.
      
      Картер подождал, пока она не скрылась за последним уличным фонарем, прежде чем развернуться и пойти в противоположную сторону.
      
      КОНЕЦ