МАСЯ. Вперёд к прошлому!

Трагедия старости не в том, что человек стареет, а в том, что он душой остаётся молодым. Оскар Уайлд

«Мася — славная девочка»: так про неё говорили все. Мася не все буквы говорила. Спросят её: «Девочка, как тебя зовут?» Она хочет правильно сказать: «Маша», а получается «Мася». Ну так её все и звали: «Мася, пора спать», «Мася, иди кушать».

Мама с папой Масю, конечно, обожали, бабушка души не чаяла, к себе на колени сажала, целовала в макушку. Мася на бабушкины колени вскарабкается, бусами её играет, в уши ей пальчиком лезет, бабушка смеётся.

А слушать их — ну просто умора, особенно когда Мася бабушку учит: «Бабуська, ты неплавильно говолишь, надо говолить не ко-о-оська, а ко-о-осечка» (кошечка).

Соседи Масю любили, особенно бездетная немолодая пара; встретят Масю — и суют ей конфету, умиляются на Масины кудряшки, голубые глазки и, желая сделать деточке приятное, нахваливают её куклу, какая она красивая, да какое у куклы платьице с кармашками, да какая ромашка на кармашке вышита.

Пока они с бабушкой шли в магазин, Мася вертела головой по сторонам, но крепко держалась за бабушкину руку; впрочем, скорее бабушка держала внучку за руку; а может, они обе крепко держались за руки? — неважно, главное, что на улице было много интересного.

Мася сыпала вопросы без остановки, а бабушка так же быстро, не задумываясь, на них отвечала:

— А почему косечка? (кошечка)
— Потому что мягкая.
— А зачем небо?
— Для облаков.
— А почему дом?
— В окошки смотреть.
— А где ветер?
— В лесу отдыхает.

От Масиных вопросов сходили с ума все, кроме бабушки. Не в смысле, что вопросы глупые, нет-нет, не в том даже нехорошем смысле, что мешает-отвлекает, а в том, что не знали,  к а к  отвечать. И ещё потому, что неугомонная Мася сыпала вопросы так быстро, что взрослые не успевали подумать,  ч т о  ответить.

Только бабушка могла.

Потому что много она знала.

А ещё потому, что у неё времени много, — она старая, и время есть думать… Словом, это хорошая пара — та, которая всё хочет знать, и та, которая хочет отвечать.

Вот они шли-шли, и бабушка приустала:

— Мася, давай на скамеечке посидим?
— А почему сидеть?
— Ноги мои устали.
— А мои?
— А твои устанут ещё очень нескоро.
— А почему?
— Они маленькие.
— А почему?
— Ты — кустик, а я — дерево.

А Мася-то поняла.

— Бабушка, ты сталенькая, да?
— Да. Давай, Мася, мыльные пузыри пускать?

А у Маси в сумочке всегда лежит мыльница. Пузыри разные получаются: большие, маленькие и с виноградинку. Но все — перламутрово-розово-жёлто-оранжево… всякие.

Масе нравится делать чудо.

Бабушка устала от прогулки.

— Мася, хочешь к маме?

Мася немного подумала, кивнула.

И пошли они домой потихоньку.

А пока шли, опять вопросы начались, потому что Мася увидит что-нибудь, и сразу спросить хочется…

— А почему делево ввелх ластёт?
— Внизу темно, ничего не видно.
— А почему хвостик у собачки?
— А вилять и показывать радость, собачка разговаривать же не умеет.
— Поня-а-а-атно…

Только вот что непонятно: то ли внучка меленько-меленько шагала за бабушкой — в своё будущее,

то ли бабушка тянулась за внучкой — в своё прошлое.