Быдло любит палку

Помню медленный  проход по Дому  союзов к  возвышению, где, утопая в цветах,
лежало неожиданно  маленькое и сухонькое тело с  желтым лицом и легким пухом
седины надо  лбом.  Руки  вытянуты  вдоль  тела.  Здесь  тишину нарушал плач
скрипок и прорывавшиеся время от времени рыдания. Скорбные лица, потоки слез
-- Москва искренне горевала.
     Мы вернулись в  ЦКШ,  но для  меня наступили часы, полые непередаваемой
тревоги: моя Дина уехала на прощание вместе с китайской делегацией, сойдя за
переводчицу.
     По времени  они  должны  были  уже  вернуться,  но  их не было,  а  уже
донеслись вести  о сотнях  трупов  на Трубной площади.  В  толпе, пытающейся
пробиться  к  Дому союзов, люди  давили  друг друга,  опрокидывали автобусы,
троллейбусы и  коней милицейского ограждения. Одних толкало на  смерть горе,
других -- любопытство.  В  ту страшную ночь я понял непреодолимость  слепого
безумства  толпы.

БЕШЕНАЯ СОБАКА КУСАЛА КОРМЯЩУЮ РУКУ ЦАРЯ И ЛИЗАЛА БЬЮЩУЮ ПОГАНОГО ИГА .
МОРОК . ПОМРАЧЕНИЕ.