Вспоминая маму

    Пустой кинозал “Ностальгия”… Я в предчувствии чего-то важного…
 Слышится жужжание мотора, щелчки и треск пленки… На мерцающем экране мелькают кадры из жизни моей мамы…
   
    Август 1939 года. Пятилетняя Нина с родителями собирает грибы в светлом березовом лесу в нескольких километрах от ее родного города Череповец. Выйдя на пригорок, они видят в низу, в долине небольшой речушки, двух великанов в белых одеждах, переходящих поток и исчезающих в густой чаще.   
- Кто это? - спрашивает испуганная девочка.
    Мама рассказывает ей легенду:
- Это белоризцы или люди-ангелы в белых одеждах.               
Они защищают Вологодскую землю от нашествия врагов. Как правило, их видят перед войной.
   
    Ноябрь 1939 года. Отец Нины уходит на финскую войну. Девочка горько плачет и просит белоризцев защитить отца.
   
    Апрель 1940 года. Отец возвращается с войны целым и невредимым в звании старшего сержанта и с медалью “За отвагу” на груди.
Нина знает, что его спасли белоризцы.
   
    Сентябрь 1941 года. Отец уходит на войну с Германией. И снова Нина молит белоризцев о заступничестве.
   
    Январь 1942 года. Нина читает извещение из военкомата: “Крутов Василий Павлович, старший сержант, находясь на фронте, пропал без вести в октябре 1941 года”.               
- Пропал - не погиб, - с надеждой шепчет девочка.

    Декабрь 1942 года. От дифтерии умерли сестры Валентина и Надежда и брат Борис. Тяжело болеет и сама Нина. В бреду она поет песенку, выученную в школе на уроках немецкого языка: “O du lieber Augustin, Augustin, Augustin, O du lieber Augustin, alles ist hin.” Она уверена, что эта песенка спасет ее так же, как когда-то спасла самого Августина, жившего в городе Вена в разгул Великой чумы.
   
    Январь 1943 года. Ночь. За окном завывает вьюга. Одиноко, жутко, страшно. Нина накрывается с головой одеялом и заставляет себя заснуть. Во сне ангелы-белоризцы приводят к ней отца.
 
   Ноябрь 1945 года. Отец Нины возвращается из плена. Встреча и радостная, и горестная. Водка в компании друзей и родственников развязывает язык о жизни в Дании, где после немецкого концлагеря он работал на ферме. Наутро, по доносу кого-то из тех, кто накануне сидел с ним за одним столом, отца Нины арестовывают за антисоветскую агитацию и пропаганду и отправляют на 10 лет в ГУЛАГ.
    Дождавшаяся с войны отца и вновь потерявшая его Нина взывает к белоризцам, моля о помощи, но те сами в темнице на Соловках.

    1946-1951 годы. Нина живет с клеймом “дочь врага народа”. В школе за отказ отречься от отца ее исключают из пионеров, а потом не принимают в комсомол, что ставит крест на поступлении в институт. После восьмого класса Нина идет работать на швейную фабрику и поступает на вечернее отделение Вологодского библиотечного техникума.

     1952 - 1954 годы. Нина превращается в красивую, стройную девушку с голубыми глазами и русыми косами. Она занимается бальными танцами и на вечерах в Городском доме культуры у нее нет отбоя от местных ухажеров, но Нина ждет прекрасного принца.

    Январь 1955 года. В канун Старого Нового года Нина видит сон - сквозь метель быстрым шагом к ней идет молодой человек в драповом пальто с поднятым воротником, без шапки, его пышная шевелюра покрыта снегом. Через месяц в ее жизни появляется молодой инженер Валентин Бобков, командированный в Череповец на строительство металлургического завода, - мой будущий отец.

    10 ноября 1955 года. Нина с Валентином идут из ЗАГСа. Вместо изящных туфелек на ней латаные валенки. Тепло ногам и радостно душе. В тот же вечер приходит весточка от отца - он реабилитирован, освобожден и скоро будет дома.

   10 марта 1957 года. Воскресенье. Рождаюсь я.
За окном звонкая весенняя капель. Мама всю ночь не может заснуть от счастья.
Вспоминает стихи Бориса Пастернака о марте:
”Эти ночи, эти дни и ночи!
Дробь капелей к середине дня,
Кровельных сосулек худосочье,
Ручейков бессонных болтовня!”
   
    14 марта 1957 года. Мама привыкает к моему “новому” имени. Четыре дня она называет меня Славой, но своенравный отец записывает в документах Евгением.

    Март. 1958 год. Мама вместе с бабушкой Прасковьей в тайне от отца-коммуниста крестят меня в православной церкви, за что им моя вечная благодарность.

    Декабрь 1959. Морозное зимнее утро. Мама везет меня на санках. На повороте сваливаюсь в снег. Лежу, жду… Через какое-то время мама, почувствовав, что санки стали легкими, обнаруживает пропажу и возвращается.

    Май. 1960 год. Мама умывает и утешает меня, упавшего в грязную лужу и разбившего нос:
- Мальчики не должны плакать, а разбитый нос - тебе наука, впредь будешь осторожней.

    1961 год. Мама, приведя меня домой, устраивает серьезную взбучку за отвратительное поведение в универмаге, где я падал на пол и требовал купить себе новую игрушку. С тех пор, сопровождая по магазинам маму, а потом и жену Иру, веду себя пристойно.

    31 декабря 1962 года. В полночь, с боем курантов, как Дед Мороз, с подарками из заморских стран возвращается отец. Я радуюсь диковинным игрушкам, а мама примеряет элегантное черное платье “песочные часы” и лиловые туфли на высоком каблуке. У отца уникальный талант покупать маме модные и стильные вещи, а у мамы -  умение их носить.

    Февраль 1964 года. Гуляем с мамой по Коломбо, столице Цейлона. Заходим в кинотеатр “Савой”, там смотрим американскую кинокомедию “В джазе только девушки”. Мама очень похожа на Мэрилин Монро.

   Август 1965 года. На свет появляется младший брат Александр. Мама в шутку называет его “Степка-пьяница”, так как на последнем сроке беременности ей часто хотелось пива.

    Сентябрь 1966 года. Я, играя дома с товарищем, разбиваю стекло в кухонной двери и сильно, до кости, разрезаю руку. Мама выносит меня на руках из дому,  бежит по улице и кричит:
- Помогите!               
    Из неоткуда появляются двое мужчин в белых халатах(как белоризцы!), они сажают нас с мамой в машину скорой помощи и отвозят в больницу, где мне накладывают 28 швов и больше недели выхаживают в хирургическом отделении.
    Мама переживает, что взрослые соседи по палате научат меня чему-то плохому.
    Материнская интуиция не подводит - я пополняю свой вокабуляр ненормативной лексикой.

    Июнь. 1967 год. Троица. Едем в Калинин на родину отца. Под Курском отец сбивает неожиданно выбежавшую на шоссе колхозную корову. Услышав удар и звук битого стекла, вскакиваю с заднего сидения, где спал, и вижу младшего брата Сашу и маму в крови.
    Через несколько минут из соседней деревни прибегают пьяные мужики для расправы над отцом за сбитую корову. Отец выхватывает монтировку и кричит:
- Ну, кто первый? Подходи!
Мужики отступают. Отец останавливает проходящую машину и отправляет брата и маму в больницу. К счастью, ранения несерьезные.
    На целую неделю мы застреваем в этой деревне. Сдруживаемся с местными. Отец    разделывает корову и продает ее на базаре. Вырученные деньги идут в счет покупки новой коровы. Мужики помогают отцу восстановить машину.
     И все это время мама обихаживает меня, брата, отца. Она спокойна, как удав, и надежна, как крейсер “Аврора”.

    Декабрь 1968 года. Отца направляют в Иран, с ним уезжают мама и младший брат. Я остаюсь с бабушкой Марией, так как на месте командировки нет школы. Мама плачет, но все-таки уезжает. Великая обида накрывает меня. Однако годы разлуки идут на пользу - вдали от мамы я стремительно взрослею - становлюсь самостоятельным, независимым, способным принимать решения, готовым постоять за себя. Эти качества помогают мне по жизни.

    Май 1970 года. Мама возвращается из Ирана и приходит за мной в школу.
Сначала я ее не узнаю. Она коротко подстрижена и с пепельным цветом волос. На ней стильный брючный костюм, большие солнцезащитные очки, ажурные золотые сережки и кулон “Нефертити” на шее. Мама похожа на французскую актрису Катрин Денев.

    8 ноября 1971 года. Празднуем сорокалетие отца. Захмелевший папа демонстрирует качество чайного сервиза из опалового стекла, привезенного из Ирана.               
- Внимание! Аттракцион! Небьющаяся посуда! - заявляет он и подбрасывает чашку вверх.
Чашка совершает в воздухе изящный кульбит, падает на пол и разбивается на мелкие кусочки… Звонкая пауза. Гости в недоумении.
- Это случайно, - успокаивает их папа, он берет вторую чашку и повторяет свой трюк. Чашка летит вверх, потом вниз и… разбивается на мелкие кусочки. Гости в ступоре. 
- Не может быть! - кричит папа и хватается за третью чашку.
- Не дам! - в ситуацию вмешивается мама. Она грудью встает на защиту ополовиненного сервиза и спасает его от полного уничтожения.
   
    Сентябрь 1972 год. Поздним вечером сидим перед телевизором и смотрим хоккей СССР-Канада. Пьем чай и болеем за наших. Счет 2:2. Вот Валерий Харламов забивает гол. Мама вскакивает и, опрокидывая стул, кричит “Ура!”. Потом садится, но уже мимо стула, на пол…
К счастью, обходится без травм. Чокаемся чайными чашками за победу. И не зря, наши выигрывают со счетом 7:3!

   Июль 1973 года. Отдыхаем с семьей на берегу реки Северский Донец.
По соседству лагерь геологов. Вечером симпатичная и опытная маркшейдерша Таня заманивает меня к себе в вагончик, она хочет добиться от меня того, чего добился Коля Остен-Бакен от польской красавицы Инги Зайонц.
Но не тут то было! В обитель порока врывается мама и вытаскивает меня из объятий коварной искусительницы.
    
    Октябрь 1974 года. За ужином мама рассказывает забавную историю:
Иду сегодня утром из магазина - в руках тяжелые авоськи, одета буднично, ненакрашенa, на губе замазанная зеленкой простуда.
Тут какой-то мужчина подходит и говорит:
- Здравствуйте, Нина Васильевна. Хорошо выглядите.
   Я, ошарашенная незаслуженным комплиментом, отвечаю ему взаимностью:
- Спасибо. А Вы, мама Иры Литовкиной? 
Он вежливо:   
- Нет, я - папа. 
Я сконфужено:
- Ну, конечно, папа, извините.

    1975 год. Я студент. У меня много друзей и я привожу их домой. Мы молоды, активны и всегда голодны. Мама радушна и хлебосольна. Она прекрасно готовит. Ее фирменные блюда - борщ, голубцы, котлеты, вологодские пироги - рыбники и творожники. Даже салат из свежих помидоров со сметаной мама делает несказанно вкусным.
    
   10 марта 1977 года. На 20-летие мама дарит мне - золотой перстень, вылитый из ее иранского кулона “Нефертити”. В те времена, наравне с американскими джинсами, кольцо “печатка” - символ высокого статуса и успеха. Мама хочет, чтобы я был успешным и, конечно же, здоровым.

    10 марта 1979 года. Я счастливый возвращаюсь со свидания с Ирой. Опаздываю на последний автобус из Пятихаток. Иду под мокрым снегом вдоль ночной трассы. Уже перед Лесопарком меня подхватывает случайный автобус и довозит до метро. Домой добираюсь далеко за полночь. Мама, конечно же, не спит, ждет меня. Ни слова упрека. Пьем чай с малиной. Говорим по душам. Счастливые отправляемся спать.

    28 ноября 1980. С утра отвожу Иру в роддом. Весь день все в ожидании новостей. Вечером прихожу к маме на ужин. Она открывает дверь и радостно сообщает:
- Звонили из роддома. У тебя родился сын! Поздравляю!

    1981 - 1983 - Индия. Моя первая загранкомандировка. Трехлетний эпистолярный роман с мамой. Письма идут долго - один месяц из Бокаро в Харьков и столько же
из Харькова в Бокаро, в них столько Маминой Любви!

    1984 год. Мама идет гулять с внуком. Дима - резвый мальчик, он стремительно запрыгивает на узкий бортик фонтана и, ловко балансируя на нем, исчезает из виду. Мама в ужасе. Опасаясь, что внук упадет в воду, она пронзительно кричит:
- Люди добрые, ловите его!
    Мама сбрасывая туфли на высоком каблуке и пускается вслед за беглецом. Наконец, внук пойман сердобольными прохожими и возвращен в объятия любящей бабушки.

    1985 год. Университетский концерт самодеятельности, который мы ведем вместе
с моим коллегой и другом Сергеем Потимковым.
Встречаю маму на входе в актовый зал и усаживаю на самое почетное место.
Мама одета стильно и модно. После концерта провожаю ее до троллейбусной остановки. По дороге мы идем под руку и обсуждаем увиденные номера и мой конферанс.
 
    Декабрь 1986 года. После поездки в США, где я представлял харьковский университет на политических дебатах в американских университетах, Харьков хочет знать, как там живут на Диком Западе. Я нарасхват - встречи в школах, на предприятиях, в общественных организациях. Мама присутствует на каждой из них.
   
   
    1987 - 1990 - Моя вторая загранкомандировка, в Египет. Второй роман в письмах с мамой. Мне удается приезжать из Каира в отпуск, поэтому разлука не такая тягостная, как трехлетняя индийская.

      Январь - июнь 1991 года. Работаю на первом в СССР независимом телевидении. Мама не пропускает ни одной моей передачи и очень гордится мной. Только спустя многие годы я понимаю, что это великое счастье, когда кто-то тобой гордится.

    Ноябрь 1991. Лежу в больнице после приступа астмы. Думаю о двух женщинах - маме и Ире. Одна любит меня за сам факт моего существования, другая любит за мою способность соответствовать ее ожиданиям. И я стараюсь достойно существовать и соответствовать.

    10 марта 1993 года. Мама, преодолевая коварный таяющий снег, приходит с полными сумками и приносит шикарный обед на весь отдел внешнеэкономических связей Проминвестбанка, где я работаю. Мама всегда готова прийти на помощь и неукоснительно следует правилу: “Друг моего сына - мой друг.” Мы с мамой друзья.

1995 - 2001 - США. Моя вынужденная иммиграция. Мама уверена - я делаю все правильно. Для нее главное - знать,  что я здоров и счастлив. А я знаю, что она меня всегда ждет и примет любым - и в славе, и в бесславии.

   Сентябрь 2001. После моего приезда в Харьков и белогорячечных инфернальных видений мама говорит мне: 
- Tы совсем больной уезжаешь от меня.
    Она дарит мне серебряный нательный крестик и учит молитве:
"Ангел мой, будь со мной. Ты - впереди, я - за тобой."               
   
    Август 2004. Маме 70. Празднуем в тихом семейном кругу в небольшом ресторанчике напротив дома родителей. Произносим заздравные тосты. Поем любимые песни. Шутим. Вкусно едим и умеренно пьем. Мама очень довольна, но выглядит уставшей, она давно страдает диабетом и гипертонией. Вечером, когда мы остаемся наедине, она просит меня об услуге: если, не дай Бог, с ней случится инсульт и она останется парализованной, я сделаю все, чтобы она ушла из этой жизни по-христиански, т.е. без эвтаназии. Я, конечно же, даю слово.
   
    Сентябрь 2007. Очередной ежегодный отпуск закончен. Я возвращаюсь в Америку. Мама стоит на балконе и машет мне вслед. В ее взгляде - неизбывная грусть, она, как будто, хочет наглядеться на меня впрок. Я ловлю себя на мысли: 
- Вот судьба родителей - вырастить детей, отпустить и ждать их возвращения.

    15 августа 2008 года. Мама элегантно одетая, с легким макияжем, спешит на Сумской базар, чтобы купить самые свежие и вкусные продукты и приготовить из них праздничный обед, ведь завтра к ней в гости приезжаю я. Вдруг она спотыкается и падает. Апоплексический удар. Вокруг суетятся прохожие, пытаются помочь, вызывают скорую помощь…
    В это время, невидимые для всех, появляются два силуэта в белых одеждах. Это ангелы-белоризцы. Они поднимают маму с грязного тротуара и уносят в чистое и синее, как ее глаза, небо…
   
    На память от мамы у меня остаются непревзойденные дары - нательный серебряный крестик, молитва ангелу-хранителю и ее Вечная Любовь.
    Спасибо тебе, Мамуля!