Сновидения. Субъективный анализ и выводы. Глава 5

             Глава 5. Размышления над собственными сновидениями.
             
                (субъективный анализ и выводы) 

   Теперь, когда я познакомился с основными теориями сна и сновидений, мне предстояло выработать собственную позицию по этой теме, сопоставить имеющуюся информацию со своим субъективным восприятием сновидений, со своими размышлениями. Ознакомление с научной литературой, конечно, во многом прояснило для меня суть феномена сновидений и начал я с классификации.
 
   Следует отметить, что в моих сновидениях никогда не отражались точно имевшие в жизни ситуации. Даже если и был намёк на них, ситуация всегда моделировалась с большими импровизациями, выдумкой или совершенно невероятными деталями.
 
    Я не вёл статистику своих сновидений, никогда не записывал их содержание, как это делали многие известные исследователи сновидений. А их, если прикинуть, за те двадцать лет, когда я стал обращать на них маломальское внимание, накопилось несколько тысяч.

   Я обратил внимание на то, что, если после пробуждения я сразу же, в течение первой минуты, вспоминаю детали сновидения, прокручиваю их в состоянии бодрствования, пытаюсь разобраться в их символике, созданной ситуации, то тогда они запоминаются надолго. Правда, как правило, это касалось оригинальных, необычных, интересных с моей точки зрения сновидений. Более простым сновидениям я не уделял такого внимания, и они быстро стирались из памяти.

    Думаю, что сохранению их в памяти во многом способствовал яркий эмоциональный компонент, который я переживал в ситуации сновидения. И поэтому свою классификацию я построил опираясь, прежде всего, на переживании тех или других эмоций во время сновидения.

       Существует система, созданная Кэлвином Холлом и Робертом ван де Кастлом, которые классифицировали элементы более чем 1000 различных сновидений. Все в сновидениях должно подпадать хотя бы под одну из следующих 8 категорий: персонажи, обстановка, природное окружение, предметы, деятельность, качества, ощущения, эмоции. Но свои сновидения я классифицировал по системе ситуация – эмоции. Мне так было удобно.

     Ситуации, когда я опаздывал на поезд, какую-то встречу, экзамен, официальное мероприятие и т.п. (эмоции напряжения, тревоги, раздражения).
     Ситуации, когда я долго не мог найти нужный дом, учреждение, другие объекты (мне знакомые и ранее посещаемые), но не понимал, как туда пройти, проехать, путался в окружающей обстановке. Я назвал бы это эмоциями растерянности и временной дезориентации.
    Ситуации затруднения в поиске чего-либо, например, нужной книги, подарка, бытовой вещи и т.п.(эмоции напряжения)
    Ситуации, когда я испытывал неуверенность в том, что смогу найти правильный ответ или решение, плохо помню, или вообще не знаю материал (экзамен, лекция, публичное выступление и т. п.) (эмоции тревоги, страха, неуверенности в своих знаниях, навыках).
    Ситуации, когда я попадал в неловкую ситуацию, не знал, как себя вести в отношении с тем или иным человеком, вёл себя неправильно с позиций собственной культуры и этики. Или испытывал трудности в принятии решения, требующего неоднозначного подхода. (эмоции стыда, тревоги, раздражения, неуверенности в своих социальных навыках).
   Ситуации эротического и любовно-романтического характера (эмоции эйфории, удовольствия, радости, ожидания). Нередко эти ситуации перекликались с юностью, студенческим возрастом и отражали какие-то неудовлетворённости ожидаемого результата в романтических ситуациях юности. Причём сцены практически никогда, за редким исключением, не моделировались как фрагменты полового акта. Чаще всего в них моделировались отношения ухаживания или лёгкой эротики.
    Ситуации опасности смерти (падение с высоты, угроза падения самолёта, попадание в автоаварию и т.п.) (эмоции страха, тревоги, ужаса).
    Ситуации, когда снились умершие люди. Мне снились чаще всего родители, затем бабушки (дедушки рано умерли), единичные случаи с тётей, дядей. Других умершие никогда не снились. Интересно, что во время этих сновидений я не испытывал каких-либо негативных эмоций. Несмотря на то, что ситуации были разные, перепутанные по времени и месту, в этих сновидениях присутствовали обычные эмоции, порой и конфликтные, которые я испытывал в общении с этими людьми при жизни. Поскольку с этими близкими людьми существовал достаточно длительный, чувствительный и разнообразный по спектру период эмоциональных отношений, я бы назвал их эмоциями-воспоминаниями.
    Ситуации встречи с друзьями и другими значимыми для меня людьми в определённой период жизни (в основном в юности, ранней
молодости), людьми, которые я долгое время не видел. В целом при этом я испытывал тёплые эмоции. Я бы назвал их приятными эмоциями-воспоминаниями.
   Ситуации, когда я подвергался унижению, оскорблению, ругательствам, упрёкам, замечаниям как со стороны моих бывших начальников, так и со стороны значимо знакомых людей (эмоции обиды, злости, раздражения, вины). Ситуации были смоделированы разнопланово по месту и времени, но в целом отражали суть имевших ранее маленьких или больших конфликтов.
    Ситуации отношений с животными. Чаще всего отражались схожие с реальными ситуации отношения с домашними животными (по жизни у меня всегда в квартире жили коты и кошки), а также с животными, с которыми периодически встречался в жизни у знакомых, друзей, на улице, в деревне (эмоции взаимоотношений с животными были разные, от тёплых до отрицательно неприязненных, но в основном тёплые).
    Ситуации, когда я находился в том или ином болезненном состоянии. Как правило, такие образы не были изолированными, а проходили как вставки в ситуации из других групп (эмоции недомогания, неудобства своего положения в конкретной ситуации).
   Ситуации ближайшего события, которое произошло совсем недавно, или должно было произойти. В них моделировались очень похожие на реальную жизнь ситуации, возникшие на работе, в семье, на улице, при проведении какого-нибудь мероприятия и т.п. Эмоции были самые противоречивые, но в большинстве своём это были спокойные эмоции. Как бы ещё раз проигрывались схожие микросоциальные ситуации, требующие быстрых решений.
   Смешанное сочетание ситуаций из разных групп.
   Ситуации, когда сновидение полностью проецировалось на место, где я спал в данный момент. Поскольку это сновидение было настолько реальным, практически неотличимым от действительности, то кроме эмоций страха я больше ничего не испытывал. Я бы назвал такие сновидения изощрённым кошмаром. Но их было немного.

    Я выделил эти группы, в которые вошли мои наиболее распространённые сновидения. Условно все эти сновидения составили 99 процентов.
    Ещё один процент отвёл бы на сновидения сумбурно фантастического или мистического характера, в которых мешались ситуации с совершенно нелепой, нелогичной, абсурдной динамикой как самого сновидения, так и возникавших при этом образах. Но таких было немного и судя по тому, что это была «сплошная мешанина» и в них отсутствовала всякая логика, у меня ничего не отложилось об этих сновидениях в памяти. Помню только, что такие сновидения были.

    В двух словах о том, как я анализировал свои сновидения. Собственно, многие годы никакого анализа и не было. А если он и был, то носил периодический и несистемный характер по типу «подумал немного, отметил что-то про себя и забыл».
    И лишь последние несколько лет к содержанию своих сновидений я стал подходить «более серьёзно». Я не читал методик по анализу собственных сновидений, с ними я ознакомился гораздо позже. Поскольку сны мне снились почти каждый день, собственная система анализа вырабатывалась, так сказать, опытным путём. Собственно, ничего заумного в ней не было.
    Я выделял людей, снившихся мне, а снились мне в подавляющем большинстве те люди, с которыми в течение своей жизни, начиная с детства, я имел определённые отношения, общение. А затем рассматривал имевшие во сне ситуации и сопоставлял с теми эмоциональными отношениями, которые присутствовали ранее в отношениях с этими людьми.
    Если ситуация развивалась без людей, я вспоминал схожие по эмоциям ситуации своей жизни.
   Чтобы понять, что хотело донести мне сновидение, мне нужно было выделить главную, стратегическую линию сюжета, отметая многочисленные символы.
 
   И пришёл к выводу, что всё- таки это пережитые эмоции, спроецированные на смысловую нагрузку увиденной ситуации. Поэтому и свою классификацию построил, опираясь на эмоциональную окраску сновидения. Сейчас в интернете вы можете найти подробные инструкцию по анализу своих сновидений, я не буду их описывать.

    Никакой статистики по процентному распределению этих ситуаций в моих сновидениях я не вёл, но об определённой закономерности могу сказать.
    Сновидения с ситуациями, где я испытывал эмоции тревоги, с разными степенями выраженности и оттенками (я их перечислил выше в классификации), составляли абсолютное большинство. Навскидку, их было примерно семьдесят процентов.
    Отдельно скажу по поводу «вещих снов». Действительно, несколько раз было совпадение событий, увиденных накануне в   сновидении. Но при тщательном анализе я приходил к мнению, что предстоящие события осознанно или неосознанно уже прокручивались в моей голове как гипотетически возможные. Не было явно неожиданных, совершенно непрогнозируемых событий.

    В литературе описаны примеры действительно пророческих снов. Много написано об астральных мирах, тонких материях и т. д. Я не углублялся в эту тематику. Возможно, науке ещё не всё известно и не всё поддаётся изучению на данный момент времени. Существует гипотеза «эпизодической симуляции будущего»: согласно ей, мы объединяем фрагменты различных эпизодов, через которые прошли ранее, и составляем воображаемую симуляцию событий, которые ещё не случились. По мнению автора исследования — Эрин Уэмсли из Университета Фурмана в Южной Каролине (США) — сны возникают вследствие похожего процесса и состоят не только из ярких воспоминаний о прошлом, но и из фрагментов множества жизненных событий, предвосхищающих будущее.  Учёные представили новые доказательства того, что сны отражают функцию обработки памяти. Хотя давно был известно, что они включают в себя фрагменты прошлого опыта, их данные предполагают, что сны моделируют и вероятные будущие события.  Ориентированные на будущее сны одновременно рождаются из нескольких источников, используя фрагменты прошлого опыта для построения новых сценариев. Конечно, такие сны редко реалистично изображают то, что ещё не случилось, однако активация и рекомбинация фрагментов памяти, относящихся к будущему, могут служить частью адаптивной функции, помогая человеку приспособиться.

    Что не снилось никогда. За свою жизнь я посмотрел не одну сотню фильмов с различными жанрами, в том числе и с жанрами фантастики, триллера, ужаса, мистики. Но ни разу не приснилось что-либо подобное из сюжета или образов фильма. И это показалось мне удивительным, ведь во время просмотра многих фильмов я испытывал достаточно сильные эмоции. То же самое касается и прочитанных книг. Хотя допускаю, что какие-то отдельные символы всё- таки иногда включались в картинку сновидения. Не было именно схожего сюжета.
   Возможно, когда я читал книгу или проникался сюжетом фильма, то моё сознание временно изменялось. Я как бы виртуально жил жизнью киношного или литературного героя. Но это была уже осознанная виртуальность и, может быть, поэтому в «фильмотеку» моих сновидений не включалась. Вероятно, что в структурах мозга имеется некий фильтр, который разделяет подобную информацию. Но это только моё предположение.

   И буквально пару слов о так называемых осознанных сновидениях. Осознанное сновидение — это изменённое состояние сознания, при котором человек осознаёт, что видит сон, и может в той или иной мере управлять его содержанием. Литературы по этой теме невообразимое количество. Описаны различные техники. Я не углублялся в эту тему, но из своего опыта могу сказать, что в некоторых случаях у меня было что-то подобное в момент засыпания.
    Я понимал, что ещё не сплю, но в голове уже появлялись определённые абстрактные «картинки». И действительно, некоторое время можно было в той или иной степени сознательно передвигаться по этим «картинкам». Но потом я засыпал и впоследствии ничего из этого не помнил при пробуждении. В общем, меня это не заинтересовало.

     Я не детализирую своих сновидений, хотя многие хорошо помню, потому что все мои сновидения носят сугубо личный характер и не хотелось бы выносить это на публику. Поэтому в своих рассуждениях буду руководствоваться общими размышлениями и впечатлениями.
    Хочу сразу отметить, что все выводы, которые я сделал по поводу своих сновидений, носят сугубо личный, субъективный характер и не претендуют на обобщение.
 
    Итак, сделаю первый вывод: всё, что мне снилось, так или иначе связано с ситуациями и эмоционально значимыми (в большей или меньшей степени) переживаниями моей бодрствующей жизни. Если рассматривать сновидение в целом, как микрофильм, то следует отметить следующее. Даже если базовой основой в сновидении была ситуация или переживание из бодрствующей жизни, то всё равно это никогда не соответствовало полностью той ситуации и переживаниям, которые были в реальной жизни за счёт включения различных других элементов, взятых из других мест памяти.  Более того, многие сновидения просто не могли быть реализованы в бодрствующей жизни, как в прошлом, так и в будущем за счёт своей фантастичности и несовместимости по времени людей и объектов. К примеру, умерший давно человек не мог присутствовать в ситуациях моей недавней жизни. А в сновидении это было возможно.

   Теперь поделюсь теми ощущениями, которые я испытывал во время сновидений.

Прежде всего я обратил внимание на то, как телесно, физически, эмоционально бодрственная жизнь обусловливается в содержании сновидения.
   Если сформулировать сжато, то дело в следующем: во сне я безоговорочно верил происходящему, даже если течение событий было мало правдоподобно или даже фантастично.
   Исключением были ситуации, когда я пытался осмыслить степень реальности снящегося мне, иными словами, когда вопрос о статусе происходящего как раз и оказывался для меня главным.
   В этом случае я специально обращал внимание на любые несоответствия, т.е. искал, чему можно было «не поверить». Однако, подобного рода критический настрой почти всегда прерывал сновидение.
  Можно даже сказать, что обычно я спал, пока верил происходящему. Вернее, так: я мог не поверить чему-то или кому-то, но это было недоверие персонажу или ситуации, и оно, это недоверие, было частью (элементом, мотивом) сюжета; это не было недоверием к самому сновидению.

    Во сне моё сознание могло быть помещено в любой объект сновидения, как одушевлённый, так и неодушевлённый, оно одновременно могло быть локализовано сразу в нескольких точках (персонажах) или же везде и нигде.

    Во сне разные варианты «невозможности» (недопустимости) или не действуют, или сильно ослаблены. Наяву мы при нормальных условиях имеем чёткое представление о логической невозможности определённых положений вещей («круглый квадрат»); о невозможности, обусловленной действием законов (допустим, законы сохранения энергии, законы трения, тяготения, и др.); «естественно- природных» законов: солнце встаёт на востоке и садится на западе, реки не текут вспять; фактологических привязок: дерево выше травы и т.п.

  Соответственно другому кругу возможностей законы сочетаемости информации в сновидении иные, чем в бодрствовании. Например, мне снилось, что я нахожусь за металлической дверью, но при ударе она ломалась как картонная дощечка. В других сновидениях я при прыжке поднимался на высоту деревьев и парил вопреки всяким законам притяжения, я мог летать, зависать, бежать с необыкновенной скоростью.

 В других сновидениях я ощущал себя одновременно действующим лицом и той толпой, которая наблюдает за моими действиями.
    И, конечно же, совершенно изменяется ощущение пространства и времени за счёт снятия ограничений, налагаемых бодрствующим сознанием в физическом мире: я мог мгновенно и без усилий перемещаться из одной точки в другую и из одного времени в другое.
  Причём, что характерно, все эти непривычные для физического тела бодрственного сознания возможности и положения вещей нисколько не смущали меня во сне, воспринимаясь как нормальные.

  Таким образом во время сновидения мне был предоставлен более богатый спектр возможностей. Это и ослабление контроля норм и запретов, отсутствие логической невозможности определённого хода событий или физической невозможности некоторых событий.

     Однако если я верил тому, что со мной происходит во сне, то соответственно эмоционально реагировал «веримому». Так, если в сновидения я карабкался по отвесной скале и срывался с неё, то соответственно и переживал, как если бы снящееся происходило со мной в действительности. В этом-то и ужас кошмарных сновидений.
    Но это значит, что моё тело на всех уровнях своей организации (клетки, ткани, органа, системы, организма) воплощало в своих структурах и состояниях мои эмоции, испытанные мной в связи с приснившимся.
     Если это были положительные эмоции, то тело преображалось так, как если бы я пережил их в бодрственной реальности (допустим, как если бы какая-то тревожащая меня проблема разрешилась благополучно, или, как если бы кто-то близкий и дорогой чем-то порадовал).
   Но если это были негативные (а особенно интенсивно негативные) эмоции, моё тело переживало все те последствия, которые бы оно имело в результате проживания мной такого или подобного опыта в реальной действительности.
    И это, возможно, причина того, почему иногда, просыпаясь утром, я чувствовал себя разбитым. Недоумевал: да почему меня вдруг скрутило? Ведь я лежал, спал, ничего не делал, а поясница (плечо, нога, шея) болит, как будто я их повредил. И это тоже форма влияния ночной жизни на дневную, которую нельзя игнорировать.
 
    Ведь нетрудно представить себе, с каким грузом за плечами мы приступаем к дневной жизни, если в ночной произошло что-то такое, что заставило наше тело, вслед за поверившим в реальность происходящего рассудком, пережить разные невзгоды и в своих болях и болезнях ощутимо воплотить такие переживания.
    Избежать такого воздействия сновидения на наше тело невозможно. Но я не так часто испытывал эти негативные последствия.
   Существуют методики по минимизации последствий таких, обусловленных сновидением, травм. В частности, их описывает в своих работах американский психиатр и психоаналитик Монтегю Ульман. Но это отдельная тема, её я не касался.

      Вывод второй: можно уверенно констатировать, что во время сновидения я часто находился в состоянии изменённого сознания, схожего с психопатологией (дезориентация во времени и месте, обманы восприятия).
Нам свойственно воспринимать своё «Я» именно в состоянии бодрствования. Получается, что во время сна существует другой «Я». Он тоже мыслит, переживает, действует. На самом деле «Я» - это мой мозг. И во время сна он функционирует по другим алгоритмам, чем в состоянии бодрствования.  Во время сновидения моя нейросеть часто пренебрегает законами физики и другими понятиями, принятыми официально в науке и социуме. В моделировании сновидений она легко избегает всякие условности бодрствующего мира. И это заставляет задуматься о соотношении сознательного и бессознательного в своих сновидениях.
 
       Сознание «не читает» язык бессознательного. Это одна из причин, почему бессознательное содержание не может быть непосредственно и без изменений выражено в сознании.
     Если допустить, что сновидение – всего лишь одна из форм подачи бессознательного материала сознанию (структурой уровня «человек как целое», с которой большую часть времени мы отождествляем себя), то в этом смысле справедливо представление о том, что в большой степени, содержание нашей ночной жизни определяется содержанием дневной.
   Конечно, такая связь прослеживается не всегда. И этому есть свои причины.

   Во-первых, бессознательное преобразуется, да иной раз так, что его и узнать нельзя. Поэтому может возникнуть иллюзия того, что днём переживалось одно, а ночью снилось совершенно с этим не связанное.
   Во-вторых, бессознательное имеет не только свою форму существования, но и свою логику развития. И если некое содержание проходит в своём развитии стадию инкубации, оно, вполне возможно, может стать озарением (по собственной инициативе ворваться в сознание человека в сновидении).

   Ещё раньше я задавался вопросом: почему я так быстро забываю некоторые сновидения, а некоторые помню долго и в подробностях?

   Память можно понимать как целенаправленное отыскание прежних следов чего-то, вроде рейда по закоулкам сознания. А можно как совершенно спонтанный, непроизвольный, ненасильственный процесс свободного всплывания прежних, ранее не актуализировавшихся содержаний в связи с изменением состояния сознания.  Для вспоминания информации из другого пласта психики, который характеризуется иным состоянием сознания (именно состоянием сознания, а не знанием и не опытом), необходимо вернуться в состояние сознания, переживавшееся в тот момент, когда данное впечатление закладывалось.

   Т.е. вспоминание можно представить и как усиленный поиск утраченного (забытого), и как совершенно простой, лёгкий, практически автоматический процесс оживления прежних следов при изменении состояния сознания.
     Состояние бодрственного сознания сильно отличается от состояния сновидноизмененного сознания и трудность вспоминания снов обусловлена, по - видимому, прежде всего, тем, что это другое состояние сознания.
 
    Есть предположение, что чем больше такое отличие у данного конкретного человека, тем меньше он будет способен к лёгкому (спонтанному) вспоминанию сновидений или к удержанию их в памяти. Судя по тому, что большинство сновидений я всё-таки запоминаю, такое отличие у меня не очень большое. Но как тогда это трактовать?
    Я предположил, что это может быть связано с развитостью фантазийного мышления. Например, когда писатель - фантаст создаёт сюжет и образы в своей книге, он много фантазирует и в этот период пребывает как бы в состоянии изменённого сознания.
   Наверное, склонность к фантазийному мышлению и позволяет мне легче запоминать большинство своих сновидений.

    Вероятно, у человека действительно имеется сфера символов, за которыми в его непосредственном ощущении-чувствовании ничто не стоит. И эти символы, таким образом, не могут   быть производны ни от телесных состояний, ни от внутренних энергетических процессов.
   Возможно, они приходят к человеку очень сложными опосредованными путями, именно через мир фантазий человека.


       Вывод третий: убеждён, что сновидения являются зоной «соприкосновения» сознательных и бессознательных элементов психики, благодаря которому становится возможным их сохранение в памяти и осознанное воспроизведение. Содержание сновидения становится доступными нам после пробуждения и, если мы вспоминаем сновидение, то, в известном смысле, мы готовы встретиться с содержащейся в нём информацией.

   Теперь выскажу своё мнение о понимании общей природы сновидений и их практическому применению в бодрствующей жизни с учётом тех теорий и той научной информации, с которой я ознакомился.
   Повторюсь, мои выводы и размыщления спроецированы только на мой личный опыт.

   Считаю, что сновидения являются сообщениями, приходящими из внутреннего мира. Соглашусь с теми, кто считает, что сновидения – это внутренний процесс мозга, целью которого является упорядочение полученной извне информации и эмоций с одной стороны, и информации со стороны внутренних органов – с другой.

   Очевидно, что сновидение - это очень важный для функционирования мозга, да и всего организма человека процесс. Но носит он неосознанный характер.  Его невозможно осознавать. Это   всё равно, что осознавать выделение в организме различных гормонов, медиаторов, ферментов. Иллюзию осознанности дают лишь образы и эмоции, согласуемые в сновидении в той или иной степени с сознательной жизнью. Уверен, что в процессе сновидения происходит активизация уникального состояния сознания, которое включает в себя опыт настоящего, обработку прошлого и подготовку к будущему.
   Насчёт механизма возникновения сновидений. Для его понимания я взял для анализа те сновидения, которые наиболее удобны для расшифровки. Например, сновидения, которые я запомнил после просыпания, вызванного позывами от мочевого пузыря. Их было не один десяток. И я сравнил содержание этих снов. Оказалось, что ситуации в каждом случае были разными и никогда не повторялись, хотя мотив моего поведения всегда был один-поиск туалета или даже просто места, где можно было бы осуществить эту маленькую физиологическую потребность.  Разными были места, люди, с которыми я сталкивался во время поиска, сама степень затруднения в поисках. А вот эмоции, которые я испытывал в период поиска туалета, главным образом эмоции, связанные именно с затруднением этого поиска, были похожие и очень напоминали те же эмоции, которые я испытывал и в бодрствовании (а такие случаи, наверно, бывали у каждого). В конце концов я просыпался и шёл в туалет.
   Всё это навело меня на мысль, что пусковым звеном в возникновении сновидения действительно является импульсация от рецепторов внутренних органов и систем. А что же происходит дальше? В бодрствующем состоянии сигнал поступает в определённые структуры мозга, а затем и в кору, и побуждает нас к соответствующему действию (в данном случае к опорожнению мочевого пузыря). А что во сне? Механизм тот же, только осуществить его не удаётся надлежащим образом. Моторная деятельность во время сна заблокирована. Но сигнализация продолжается. Я предположил: если нет ответа на сигнал, автоматически включается сфера эмоций (через известные нейромедиаторы и гормоны). Далее через структуры эмоциональной памяти диффузно распространяется на участки долговременной памяти и находящиеся в ней образы. Поэтому картины сна очень разнообразны по сюжету и объектам. Мышление во время сновидения сохраняет свой обычный, последовательный характер, нейросеть мозга пытается в сновидении подвести картинку к логическому решению задачи. Ну, а когда ей это не удаётся, включается фантазийная логика. Мозг ищет новые комбинации образов и понятий. Собственно, по этому механизму, по-видимому, возникают новые мысли, идеи и в состоянии бодрствования, за исключением того, что картинки в сновидении носят порой нелепый, фантастический или мистический характер. И, возможно, примерный механизм возникновения сновидений осуществляется при посылке сигналов в структуры мозга от других органов и систем.
    Конечно, когда я говорю о структурах мозга, отвечающих за эмоции и память, я упрощённо предполагаю лишь   условный нейрофизиологический механизм. Если говорить о феномене в целом, то здесь я придерживаюсь точки зрения, что сознание и эмоции неразделимы, что эмоции это одна главных составляющих сознания. Говорю об этом, опираясь на свой субъективный опыт и размышления.
  С другой стороны, можно предположить, что это не единственный механизм возникновения сновидений.
    Безусловно и та обстановка, и те условия, в которых спит человек через внешние рецепторы тоже оказывают определённое влияние на моделирование мозгом в тот самый момент того или иного сновидения (температура в помещении, освещённость комнаты, тиканье часов, шумы за окном, движения рядом спящих людей и т.п.)

   

     В принципе, большинство людей обходятся без анализа своих сновидений и не видят большой необходимости в их толковании и какого-либо практического применения от содержания своих сновидений в бодрственной жизни. Если добавить к этому, что и само функционирование мозга наинформацииправлено на быстрое стирание из памяти содержания сновидений при просыпании, то напрашивается логический вывод. Содержание сновидений не имеет никакого практического смысла для человека в сознательной жизни.
   Стирая содержание сновидений мозг как-бы говорит: не обращай на мои фантазии внимания, они тебе не нужны в реальной жизни. Но на самом деле это не совсем так. Сновидения действительно необязательно запоминать.
Но даже если мы не запоминаем сновидения, процесс обработки, интеграции информации, накопленной ранее и поступившей в наш мозг недавно всё равно происходит. Под информацией я подразумеваю не только сведения, полученные из произошедших или наблюдаемых событий, приобретённые новые знания, но и наши эмоции, размышления в период бодрствования. Вот этот «черновик» переработки информации мы иногда и видим.
        Не могу полностью согласиться с теорией сновидений Алана Хобсона, утверждающей, что сны лишены смысла, что они есть не что иное, как попытка мозга интерпретировать случайно возникающие внутри электрические сигналы. Действительно, во время сновидения нейросеть пытается соединить логическими связями порой несовместимые элементы нашей памяти, события и объекты из различных периодов нашей бодрствующей жизни.
    И все-таки сюжеты сновидений, эти «черновики», при всей своей странности, порой весьма изобретательны.   Для меня очевидно одно. Сновидение — это создание нейросетью в процессе переработки уже накопленной информации чего-то нового. И когда в бодрствующем состоянии меня вдруг «озаряет» оригинальная мысль или идея, то я уже понимаю, «откуда ноги растут».

    Кроме прочего, во время сновидения происходит моделирование различных потенциально опасных ситуаций.
 Возможно, такого рода ночные репетиции в случае столкновения с реальными угрозами позволяют   мне действовать более уверенно.
    Запомнившиеся мне сновидения я всё-таки мог интерпретировать как воспоминание о прошлом неудачном опыте, положительных или негативных эмоциях. И в сновидениях были выбраны именно эмоционально значимые для меня ситуации из тысяч возможных модулирований сюжетов.
 
    С житейской точки зрения, в сновидениях я нашёл для себя и практический смысл. Те абортивные «картинки», связанные с моими эмоциональными состояниями из недавнего или далёкого прошлого, давали мне возможность в бодрствующем состоянии ещё раз переосмыслить события моей жизни, а иногда и по-новому взглянуть на некоторые вещи.
   Анализируя сновидения, я прокручивал в памяти отрицательный опыт своей жизни. И расцениваю это как напоминание о допущенных ошибках, неверно принятых решениях.  Мозг как бы говорит мне: «помни об этом, не повторяй подобного больше». И это придаёт мне уверенности, что такого я больше не должен допустить.
  Мне даётся возможность ещё раз пережить психотравмирующий опыт во сне, потому что именно там я наиболее непосредственно взаимодействую со своим подсознанием и бессознательным.
  С другой стороны, остаётся не совсем непонятным, почему эмоциональные, преимущественно тревожные, ситуации, которые я пережил много лет назад не упорядочиваются, а периодически возвращаются в сновидениях в том или ином виде, вновь и вновь, комбинируясь иногда со свежими эмоциональными переживаниями.
    Анализируя свои сны, я смог больше понять, что происходит в моём внутреннем мире. Убеждён, что то, что явлено нашему внутреннему взору во сне, – не произвольная, случайная картина, а результат подстройки к нашим ожиданиям, тревогам, состояниям.
   Возможно, смысловая роль сновидения заключается в том, что они помогают нам учиться и развивать долгосрочные воспоминания, увеличивая при этом степень осознанности и интегрированности нашей личности.
    Во время сна мозг не только перерабатывает вновь поступившую информацию от внутренних органов и внешней среды, но и постоянно ищет всевозможные связи между накопленной в течение жизни информацией и свежей информацией. Это свидетельствует о том, что для мозга не существует временной последовательности и упорядоченности, которую мы всегда сохраняем в бодрствующем состоянии (отсюда нелепые и мистические сюжеты). Как и не существует ограничений, когда он связывает в определённую логическую цепочку совершенно несовместимые (с точки зрения бодрствующего человека) людей и места событий, опять же скрашивая это сновидение эмоциями из совершенно разных областей жизни, разных и по своей значимости, и по своим оттенкам, и по времени переживания этих эмоций. В смешивании и переработке накопленной в течение жизни информации мозг не испытывает никаких ограничений и условностей, которые присущи социальной и культурной организации человека. Он пренебрегает даже физическим законами, которые кажутся нам незыблемыми в бодрствующей жизни.
    Трактовка, анализ и понимание своего сновидения представляет собой сугубо индивидуальный, по своей сути уникальный творческий процесс конкретного человека. Наука может дать только общие рекомендации в осуществлении этого процесса, поскольку не располагает критериями оценки субъективных переживаний отдельного человека.

  Кажется, все выводы сделаны и тем не менее подытожу:

1.Все сновидения тем или иным образом отражают ситуации моего жизненного опыта. В них воспроизводятся многочисленные, разнообразные эмоциональные(ситуационные) переживания, мысленные процессы, осознанные или неосознанные мной в бодрствующем состоянии.
2.В сновидении моделируются ситуации, похожие на те, что случились в бодрствующем состоянии и те, которые могли бы произойти со мной или другими (известными мне) людьми раньше и в будущем. Но большинство сновидений совершенно очевидно никогда не могли бы и никогда не смогут произойти в бодрствующей жизни в том виде, как они были представлены в сновидении.
  Если популярно описать формирование процесса сновидения, то выглядит это так.
Что-то похожее на розыгрыш лотереи «Спортлото». Только шарики в этом смесителе отражают тысячи ситуаций нашей прожитой жизни, так или иначе окрашенных самыми различными эмоциями и хранящиеся в нашей памяти. Шарики перемешиваются и затем извлекается несколько шаров.
    Даже несмотря на то, что эти шарики из разных периодов жизни, люди в этих ситуациях часто не связаны друг с другом (некоторые даже умерли) и чувства в этих ситуациях носят разноплановый характер, нейросеть мозга всё равно устанавливает между ними логические цепочки и взаимосвязи. Сюжет при этом не всегда бывает удачным, порой абсурдным, причудливым или фантастическим.
         Таким образом сновидение представляется мне фантазийной смесью, в которой мозг во время сна создаёт что-то НОВОЕ.         
3. С практической точки зрения, кажется, что содержание сновидений не несут никакой актуальной информации с возможностью применения этой информации в бодрствующей жизни, только как воспоминания различных эмоциональных состояний (в своеобразной новой интерпретации) и напоминания о имевших ранее ошибках, упущениях. Но могу предположить, что в процессе сна мозг путём перемешивания информации создаёт новые модели и алгоритмы нашего поведения и мышления, которые просачиваясь в наше сознание, помогают нам в бодрствующем состоянии принимать более рациональные решения. Так возникают «озарения», научные и творческие открытия, принимаются решения в трудных жизненных ситуациях, так мы действуем, когда «интуиция подсказывает».   В процессе сновидения мозг фантазирует, конструирует, экспериментирует и изобретает. Какой частью этих «изобретений» и в какой степени мы потом пользуемся в своей сознательной жизни остаётся не совсем ясным.


       В заключение скажу: если вы считаете свои сновидения глупостью, они действительно растворятся ещё до того, как вы оторвёте голову от подушки. Если же тема сновидений для вас интересна и важна, сны будут отпечатываться в сознании гораздо глубже. И при желании вы сможете лучше понять самого себя.