Отрражения2, Мих. Палецкий, монолог верховника
http://proza.ru/2025/12/11/1211
Это текст, где власть говорит сама с собой — и слышит в ответ только собственное эхо.
Герой не размышляет: он взвешивает, сортирует, оценивает, как человек, привыкший жить среди интриг, где любое слово — либо обвинение, либо оправдание.
Меншиков здесь — не фигура, а симптом.
Пирожник, ставший вершителем судеб, — идеальный пример того, как Петровская эпоха путала таланты с ловкостью, а ловкость — с правом.
Он одновременно шут и вельможа, и именно эта двойственность делает его опаснее любого врага.
Текст устроен как анатомия коррупции.
Каждая строфа — новый слой гнойника, который герой пытается вскрыть, но боится, что запах ударит по нему самому.
Каналы, дворцы, белоколонные фасады — всё это не архитектура, а бухгалтерия, где каждая колонна стоит ровно столько, сколько украдено.
Капнист и «Ябеда» появляются не как литературная цитата, а как зеркало.
Сатира оказывается точнее доноса,
а донос — честнее отчёта.
И герой понимает: он сам — часть той же системы, которую пытается разоблачить.
Главный нерв текста — страх перед тем, что правда слишком проста.
Не заговоры, не интриги, не тайные союзы —
а обычная человеческая жадность,
которая делает из пирожника вельможу,
из вельможи — хама,
из хама — угрозу государству.
И потому финал звучит как приговор, произнесённый шёпотом.
Сибирь — не наказание, а санитарная мера.
Северное сияние — не красота, а холодная дезинфекция.
Китеж — не утопия, а место, куда отправляют тех, кто слишком долго играл в друзей Петра.
Это монолог человека, который понимает:
власть — это не вершина, а болото,
и чем выше стоишь,
тем глубже вязнешь.
МИхаил Палецкий:http://proza.ru/avtor/viras
Свидетельство о публикации №225122600539
Меншиков — не герой, а симптом эпохи, где ловкость выдавали за право.
Каждая строфа — слой гнойника, каждая деталь — бухгалтерия коррупции.
Финал — шёпотный приговор: власть — болото, и чем выше стоишь, тем глубже тонешь.
Михаил Палецкий 27.12.2025 04:55 Заявить о нарушении