3

4.
 Наташа зашла в дом, собрала свои вещи, которые поместились в сумку на колесиках, и стала ждать Марью Ивановну, чтобы отдать ключи от квартиры. Ей было обидно, что ее так предали, уничтожили. Вначале в душе на короткое время появилась пустота. Затем словно жаба все сжимала внутри сильнее и сильнее своими клещами, не давала дышать.
Марья Ивановна села на пуфик в прихожей, отдышалась и, посмотрев на Наташу, сказала:
— Чаво собралась? Не держи обиды на тех, кто тебя согрел. Ишь, исподлобья смотришь, хмуришься, чаво привечаешь чужих женихов? Вот я и сказала Насте, что приходил к тебе Сергей, и вы о чем-то шептались.
— Вот ключи вам. Спасибо, что пожила я у вас. Оправдываться не буду, всё говорить не буду, а что надо знать Насте, скажу, что Сергей приходил спросить, что лучше подарить Насте на день рождения. Он любит Настю и дорожит ею, так что не надо напрасно думать плохо о нем.
— Може, доживешь месяц, за який заплатила, я деньги не верну.
— Спасибо, — открыв двери, сказала Наташа и ушла.
Наташа твердо решила уехать из города. Поселиться в малой деревне и спокойно жить.
Когда она зашла в помещение вокзала, там стояла толпа молодых парней и девчат, двое бренчали на гитаре.
Наташа села поодаль и смотрела на них, потом прислушалась. Они говорили о Новосибирске. Две девушки в потертых джинсах и в светлых свободных футболках подсели к Наташе. Их русые волосы были прихвачены хвостом, глаза сияли.
— Вы тоже в Новосибирск? Прекрасно! Вы там живете? Как Вам красоты, как Обь?
— Обь, Енисей, Лена — самые большие реки, — не зная почему, произнесла Наташа. Затем встала и пошла к кассе, и, совершенно сбитая с толку, нелогично, что делает и что там у нее внутри происходит, берет билет до Новосибирска.
Приехав в Новосибирск, садится на такси и едет в ближайшую гостиницу. Увидев корпус государственного университета, останавливает такси и, расплатившись, подходит к фонтанам, задумывается. «А что, красивое здание, чудесный парк, название прекрасное, государственный университет. Пусть уборщицей, но в университете. Не может быть, чтобы на такой вакансии не было мест. Не уж-то здесь будет для поломойки конкурс?»
Она свободно, если не сказать вдохновленная своей идеей, заходит в фойе здания и подходит к вахтерше. Объясняет ей свой визит.
- Милая, здесь, можно сказать, конкурс на эти места. Здесь не мазут, не грязь, чтобы помахать тряпкой, усилия не надо.
- Это не просто махать тряпкой, а применять знание химии, так как уборщик применяет чистящие средства.
Техники, так как пользуется оборудованием, поломоечными машинами, пылесосами, требуется знание логистики так как нужно планировать работу, технологии уборки, а также внимание к деталям… - начала возражать Наташа.
- Всё, достаточно, - услышала мужской голос Наташа и оглянулась. Сзади ее стоял статный, высокий, аккуратно одетый мужчина лет пятидесяти. Он поправил очки и продолжил: «Идите в отдел кадров и скажите, что Николай Романович попросил устроить Вас уборщицей своего кабинета и зама». Поклонился и ушел.
Наташа смотрела на вахтершу широко открытыми зелеными глазами.
- Иди, чего стоишь? Сказала вахтерша. - Подымишься на второй этаж, вторая дверь направо — отдел кадров, там Ирина Петровна тебя оформит. Молодец, девка, не всегда ректор сам принимает уборщиц. Ты его поразила знаниями. Ты точно уборщица?
Наташа была счастлива, радость подступила к сердцу. Она попросила вахтершу оставить сумку у нее, сказав, что нехорошо идти устраиваться на работу с большой сумкой. Она знала, что сейчас у нее спросят документы, которых у нее не было. У нее появился план.
В отделе кадров она сказала, что приехала из другого города, что документы должны прибыть через две недели, а работать надо сейчас. Она не знала, что Николай Романович уже позвонил в отдел кадров и сказал, чтобы ее безоговорочно приняли на работу.
- Хорошо, только не затягивайте с документами, - сказала Ирина Петровна и без энтузиазма, с каким-то подозрением просто по просьбе ректора, приняла Наташу на работу.
Наташа вышла на территорию университета, села на лавочку, эйфория постепенно угасла. Пришло осознание, что дальше? «Прекрасно устроилась на работу, но теперь бог дал бы угол, где можно было бы хотя бы эту ночь переночевать, а там подумаю, что дальше делать». По территории пошло движение, студенты кто малой группой, кто большой, поодиночке спешили, кто домой, кто в общежитие.
Наташа сидела, недвижима, словно замерла. Услышав оклик почти в ухо, увидела, что рядом с ней присела начальник отдела кадров Ирина Петровна.
- Мне кажется или это, правда, Наташенька, Вам и идти некуда?
Ком подступил к горлу Наташи, она не могла и слово проронить, только опустила глаза, и предательская слеза покатилась по щеке.
- Ну-ну, не стоит. Я, пожалуй, возьму на себя ответственность и разрешу тебе пока переночевать в каморке уборщиц, там есть кушетка. Подумав, добавила: «Пошли, не будем ничего высиживать…» Глянула на бледную нерешительную Наташу, повторила: «Пошли
Когда Ирина Петровна ушла, Наташа дала волю слезам. Она рыдала так, что услышал охранник, проходя мимо каморки. Он осторожно приоткрыл дверь. Но осторожность и не нужна была, Наташа даже не реагировала на его появление. Когда она немного успокоилась, он сказал:
- Зачем же так лить слезы? Он бросил Вас, он пожалеет об этом. Таких замечательных девушек нельзя бросать!
Наташа только сейчас поняла, что молодой мужчина в спецовке охранника сидит на табуретке около ее кушетки. Она посмотрела на него, и слезы опять покатились по щекам.
- Завтра будет день, завтра будет пища. А сегодня закройте глаза и спите, и пусть вам приснится звезда Альтаир.
Наташа, вытирая слезы, которые все равно катились по щекам, улыбнулась. Она прикрыла глаза, ей стало тепло, даже уютно, и она незаметно уснула.

5.

Наташа уже выпила чай и была в синем халате уборщицы с коляской, где было ведро, разные тряпки для уборки кабинетов и порошки, когда постучались. Она открыла дверь. У входа стоял охранник, он мило улыбнулся и сказал:
- Доброе Вам утро!
Наташа смотрела на него в ожидании пламенной речи, как он ее утешал, сожалел, и уже на устах приготовила ответную речь и сделать ему разворот-поворот, чтобы он больше не отваживался заходить к ней. Но он подал ей ключи от кабинета ректора, сказав, что вахтерша ушла домой раньше обычного и попросила его занести ей
ключи, и ушел.
«Что он себе позволяет? Ключи принес, что я сама не могу взять. Вахтерша ему сказала… Невоспитанный. Но у него выправка солдатская, даже не скажешь, что охранник, а глаза — небо синева. Красивый, видно, женщинам нравится, но мне, зачем он?» — думала Наташа, везя тележку впереди себя.
Она убрала кабинеты, привезла тележку в подсобку, и тут зашли две молодые женщины, две, можно сказать, пенсионерки. Одна уверенная, с внушительной внешностью, видимо, имеющая авторитет в обществе уборщиц, поправив косынку на голове, где выглядывали волосы с проседью, спросила:
- Ты у нас новенькая? Как звать? Почему мою каталку взяла?
- Добрый день! Я Наташа! Я не знала, что это Ваша тележка, мне не сказали… — начала Наташа.
- Мне не интересно, что сказали, не сказали тебе. Это я старшая, и задание даю я.
- Хорошо, — ответила Наташа, нисколько не смущаясь.
- Откуда такая шустрая, да и речь поставленная.
Наташа промолчала.
- Так, я пошла, мыть кабинет ректора, ты, Милана, сегодня коридоры помоешь, Зинки нет, а новенькая уберет аудиторию 202 и 302. Лиза и Оксана — свои помещения, Томка опаздывает, как всегда, Надюха сказала, что задержится, я потом с ними разберусь.
- Я уже произвела уборку в кабинете ректора, — сказала Наташа.
- Ты-ы? — удивилась старшая, как потом выяснилось, Вера Уразбековна. — Кто тебе позволил? Неважно, узнаю сама. Молодец, теперь иди, убирай то, что я сказала.
Убирая аудиторию, Наташа думала: «Вот хотела нагрубить нипочем невинному человеку, а ведь он, верно, поступил, что заранее принес ключи, видимо, вахтерша знала, что не дадут мне производить уборку в кабинете самого ректора. Там убирает Вера Уразбековна и никому не доверяет. Да, с этим коллективом нужно быть начеку. Это тебе не профессора, будь готов к труду и обороне, вот где требуются навыки».
Наташа, подсчитав остатки денег, поняла, что сегодня может купить булочку и полкило сахару, маленькую пачку чая. Она зашла в магазин, взяла, что необходимо, и стала в очередь к кассе. Увидев Веру Уразбековну, окликнула ее. Вера Уразбековна подошла к Наташе и стала в очередь впереди ее.
— Взяла триста грамм конфет внукам, да еще по шоколадке троим, хочу в кассе взять пачку масла, две булки хлеба. Зарплата через неделю будет, а уже в кармане пусто, — ставя на прилавок продукты, говорила Вера Уразбековна.
Кассирша, просчитав все продукты, назвала сумму, которую нужно оплатить. Вера Уразбековна уже достала кошелек и вытащила деньги, хотела подать кассирше. Наташа отодвинула ее руку и обратилась к кассирше по имени, прочитав на бейджике.
— Ольга, не стыдно обманывать пенсионерку?
— Я что, ей нагрубила или неверно подсчитала? Не лезьте в не свое дело, — грубо ответила кассирша. — Не задерживайте очередь.
Тут же зашумели, стоящие позади покупатели, чтобы не мешали кассирше. Наташа не входила с ними в полемику.
— Вы покупателя обманули на два рубля 10 копеек. Это притом, что она взяла всего на три рубля, а если кто больше берет? — обратилась к кассирше Наташа.
— Как Вы подсчитали?
— Как-то подсчитала даже без компьютера. А Вам должно быть стыдно! — спокойно ответила Наташа.
Чтобы не нагнетать обстановку и жалобы на ее обслуживания, кассирша предложила:
— Давайте пересчитаем.
Просчитав снова, покраснела и попросила прощение.
После этого инцидента Вера Уразбекова стала относиться к Наташе с уважением, но уборка аудиторий так и осталась за Наташей. Наташа не спорила, так как это дополнительный заработок.
Сегодня она убирала 202 аудиторию после занятий. Убрав всё, она села на первый ряд. Идти в коморку не хотелось, настроение было приподнятое.
Прошла неделя, скоро уже получка, пусть за неделю получу, но всё же, какие-никакие деньги будут, — размышляла Наташа, смотря на доску, где были математические выражения. «Вот студенты лентяи, даже не хотят доску убрать после себя». Подумала Наташа и, подойдя к доске, взяла вместо тряпки мел. «Ну, даю, уже тряпку от мела не могу различить», — подумала Наташа. Что-то непонятно знакомое витало в воздухе. Она положила мел, взяла тряпку и улыбнулась, пропев:
— Вот это очень знакомая тряпка, тряпочка моя, ты со мною навсегда. Но прежде чем вытереть надпись, посмотрела и осталась недовольной, проговорив вслух: «А это что? Вот тебе на! На первом этапе сразу ошибка, кто же так возводит в степень, да, грубая ошибка. Здесь будет n в 15 степени. Затем выводим это значение за скобки. Вот так. Но это для студентов пример непонятен, лучше будет, если мы другим способом это сделаем».
Она вытирает всё и пишет по новой. Написав, просмотрела и осталась довольной.
Тут открывается дверь, заходит Милана.
— Наталья, ты что, забыла? Я тебя жду. Мы же собрались с тобой в парк. Сегодня там будет весело, 1 июня, международный день защиты детей. Мы уже не дети, но молодые энергичные незамужние девчата, идем искать парней!
— Насколько я помню, мы просто идем в парк, но никого не ищем, — засмеялась Наташа.
— Понятно. Пошли. Тебе еще переодеться надо.
Михайловская набережная — центр праздничных событий, на концертной площадке румынский танец, вокруг выставки детских рисунков, игровые программы. День выдался прекрасный, на небе ни облачка, солнце светило ярко, народу было много.
Наташа услышала знакомый голос:
— Здрасте, добрый день.
— Виктор, — обрадовалась Милана, — ты какими судьбами здесь? Во и Вовка с Мишкой двигаются в нашу сторону, да еще с мороженым. Молодцы ребята, сюда мороженое.
— Мы с удовольствием с вами поделимся, — подавая Наташе и Милане мороженое, сказал Владимир. — Мы вас приметили, когда вы на выставке рисунков были.
День провели замечательно, бродили по набережной, ели шашлыки, бутерброды, катались на качелях.
Провожать Наташу пошел Виктор. Она узнала, что он бывший военный, при задержании преступника был ранен, после госпиталя его комиссовали, пригласили работать охранником, он согласился.

продолжение следует