Немного о юном Хальфсене...

    
 Дамир Долматов/Горан
 
 "Немного о Хальфсене, юном берсеркере-северянине,
который вновь стал Кристофом, жителем Империи людей"

 После того, как Хальфсен был пленён в конце нувандира (ноябрь по имперск. календарю) 103 года, участвуя в набеге на Околом вместе со своими северными побратимами и попавший с ними же в Гомский капкан в баронстве, он более месяца отсидел в Околомском остроге и по настоятельной просьбе своего старого приятеля ещё по Ур-Тагарскому приюту, Саала, был помилован на основании того, что являлся гражданином Империи и был захвачен в плен несколько лет назад.
 Саал, молодой подмастерья Школы Огня, проходивший в этом северном дистрикте стажировку второго года обучения, смог убедить своего патрона, мастера-магистра Школы Огня Огожа Икитагана, что Хальфсен не представляет угрозы для Империи и что за него могут поручиться бароны Ми Су Сэя и Ус, Шиира, так как мальчик принимал участие в нескользких битвах и сражениях на востоке страны несколько лет назад.
 Так же за юного берсеркера вступился ныне действующий маг княжества, Горок Тимор, который хорошо себя проявил в Гомском сражении. Именно он просил о помиловании юного варвара кронпринца баронства, Петра Зааса.
 Шестнадцатилетний Хальфсен был помилован и после казни остальных берсеркеров, переведён в столичный лазарет княжества. Менее чем за половину месяца хладень (январь – на северном наречии), Хальфсен поправился и вышел из госпиталя уже Кристофом Таллером, взяв себе обратно старое имя и фамилию.
 Его руки и спину украшали родовые татуировки в виде стоящего на задних лапах медведя-оборотня, которые впрочем, он спрятал под одеждой. Но вот стричь волосы, укрывающие плечи и шею, Кристоф отказался наотрез, и всё в чем смог убедить его приятель детства Саал, это носить ичкирский берет (мягкий головной убор из войлока без козырька и тульи) довольно вместительный, чтобы прятать там копну тёмных волос и соответственно привлекать как можно меньше внимания к своей персоне.
 В Околоме Кристоф провёл всю зиму и большую часть весны. Он нанялся лесорубом в вольную бригаду, что валили лес за Верхним городом. Но после нескольких драк с компаньонами по ремеслу, конечно же, из-за татуировок на теле и обидного прозвища бэндог (бродячая собака или разбойник), Кристофу пришлось оставить это дело и вернуться в столицу баронства.
 Саал приютил у себя новоиспечённого жителя Империи и в свободное время показывал ему город.
 Через месяц Кристоф « оттаял» и стал больше походить на старинного приятеля юного подмастерья. Но всё же бывший берсеркер оставался молчаливым и довольно угрюмым мальчиком, хотя иногда и веселился вместе с Саалом на многочисленных зимних ярмарках и празднествах «Колеса Велеса», которые проводились весь хладень и мелень (январь и февраль соответственно на северн. нар.).
 Но с приходом весны в этот северный край, Кристоф засобирался домой, на юго-восток Империи, в баронство Ус, Шиир.
 Ни какие уговоры и просьбы юного подмастерья из Школы Огня не смогли убедить северянина остаться. Тогда Саал вручил ему целых десять околомских гривен, что равнялось десяти имперским талерам. И это было целое состояние.
 Саал копил эту сумму себя на волшебный посох почти два года.
 Кристоф был тронут заботой старого приятеля, но взял лишь половину, и крепко обняв друга, ничего не говоря и не оглядываясь, направился к станции дилижансов на южной оконечности города. Его серые и холодные, словно льдинки, глаза оставались сухими в отличие от карих глаз Саала, полных слёз в этот драматический момент расставания. Но в душе северянина скреблись кошки. Ему хотелось остаться и в тоже время хотелось уехать, чтобы поскорее забыть про позорный плен и жизнь на островах среди родов берсеркеров.
 К тому же мальчику, внешне более похожему на молодого мужчину, хотелось посмотреть мир. Ведь чтобы добраться до родного княжества, Кристофу придётся проехать через всю центральную часть Империи. Посетить самое большое графство – Юргамыш и переехать по мосту через самую широкую реку – Тобол.
 И по прибытию в Ус, Шиир, Кристоф решил вступить в пикинёрский полк родного города, чтобы сражаться с зеленокожим народом на восточных границах Империи.
 Ведь чего скрывать, к своим семнадцати годам, которые, кстати, исполнились ему в первый месяц нового года, бывший берсеркер и варвар, лучше всего на свете умел сражаться и убивать.
 Дорога домой заняла почти два месяца. Более тысячи лиг (лига - 2, 3 км) Кристоф проехал на транспортном дилижансе, дважды останавливаясь на несколько дней в Юргамыше и Куртамыше, двух городах-близнецах, разделённых могучим Тоболом.
Центральное графство, из которого был родом ныне живущий император, не понравилось северянину. Слишком шумно и грязно было в княжестве. Люди, в разных одеждах и из разных уголков Империи, приезжали сюда, чтобы торговать и заключать различные сделки.
 По целой неделе юный варвар провёл в Куртамыше и в столице княжества, Юргамыше. Несмотря на неприязнь и желание поскорее попасть в родное баронство, в центральном графстве было на что посмотреть.
 К тому же парень с длинными волосами и волчьим взглядом легко мог затеряться среди разномастной толпы и не привлекать к себе повышенного внимания.
 Наконец в первую декаду месяца арви (апрель – имперск.) Кристоф выехал из Юргамыша. Именно в дороге, на одной из станций на востоке графства, он и узнал об очередном нападении орков на его родной Ус, Шиир.
 К счастью набег был отбит малой кровью  и барон Хал, собрав своё ополчение, смог прогнать один из кланов зеленорожих обратно в Большую Степь.
  Люди, ехавшие из баронства, были возбуждены и радостны. Привыкшие за последние пять лет, к набегам орочьего племени, жители Ус, Шиира каждую победу над орками воспринимали как личное достижение. И, конечно же, имели на это право.
  Ещё через семь дней пути, Кристоф увидел знакомые пейзажи. Дилижанс въехал в западные районы родного дистрикта.
 Прибыв в Ус, Шиир рано утром, двадцать третьего числа месяца Бурундука, или на степной манер – Хуа Хагдана (апрель у степняков), Кристоф в тот же день попал на аудиенцию к барону княжества, а точнее к его младшему брату, старому знакомцу Кону Дэ, Уру.
 Самого барона Хала не было в столице, но он северянину и не был нужен. Вновь испечённый гражданин Империи хотел увидеться именно с Коном.
 Молодой вельможа был рад снова лицезреть старого товарища. Он познакомил его со своей супругой, дочерью барона Ми Су Сэй, О Гиль Су, которую тот и так знал, будучи ещё мальчишкой.
 Кристоф провёл в баронском дворце целую неделю, пил, ел и спал. А ещё исходил весь город вдоль и поперёк. Всё здесь напоминало северянину о прошлой жизни. Встреча же с принцессой О Гиль, растеребила его старую рану.
 Его возлюбленная Аямэ Су Ми, внебрачная дочь барона Ми Су Сэй, была похищена берсеркерами с островов  в одном из разбойничьих набегов три года назад.
 Девушка так и не была найдена.
 Будучи одним из побратимов варварского народа, тогда уже Хальфсен, искал её, расспрашивая соратников и из других кланов. Но ни кто не видел девушку, которую описывал Кристоф, и не знал, куда она делась.
 Тогда Кристоф смирился с потерей любимой и утопил свою боль в усиленных тренировках и кровавых поединках с такими же, как он пленниками.
 Теперь же воспоминания вновь захлестнули его и старая рана «закровоточила» как ни когда, причиняя Кристофу душевную боль.
 Люди в столице княжества шарахались от него, как от чумного, хоть Кристоф и старался скрывать свой облик под простой холщёвой накидкой с глубоким капюшоном. И всё же люди показывали на него пальцем, как на диковинку.
 Так же обстояло дело и во дворце барона. Одной неделе хватило Кристофу, чтобы понять, что ему здесь не рады. Хотя Кон и проявлял участие и интерес в беседах с северянином, но Кристоф чувствовал разделяющую их пропасть.
 Впрочем, она была и раньше, в детстве, но сейчас всё было более очевидно: Кон Дэ, Ур был младшим братом правителя целого баронства, а Кристоф лишь варваром с далёкого Севера, к тому же более двух лет сражающимся против Империи.
 И в одно прекрасное утро месяца бугу (май – степн.), Кристоф покинул дворец, ни кому об этом не сказав. От денег, что дал ему на дорогу Саал, почти ничего не осталось, и потому северянин нашёл место, где спрятал подарок от ныне покойного барона Сима.
 Выкопав заначку, плату за хорошую службу в деле при Сухом ручье, Кристоф отправился в родной Ур-Тагар с чётким намерением вступить в ряды местного пикинёрского полка.
 Но в полк его не приняли, сославшись на то, что он враг всего народа Империи и объяснения о том, что Кристоф был когда-то пленён в одной из сражений, ничего ему не дали.
 Слава богу, никто не кричал ему в спину «бэндог», а вояки просто презрительно сплёвывали, срывая с губ ненавистное: «варвар».
 Пришлось Кристофу вновь возвращаться в столицу княжества и просить Кона о помощи. Тот же был вынужден обратиться к старшему брату, вернувшемуся домой.
 Понадобилось письменное подтверждение просьбы владыки дистрикта и почти все деньги Кристофа, которые он передал командиру Ур-Тагарского полка в виде взятки, чтобы мальчика зачислили в пятую, последнюю роту подразделения.
 Северянин был рад вновь держать в руках оружие. Пусть и не такое качественное и сбалансированное, как старые клинки берсеркера, но всё же оружие. Улыбка всё чаще стала озарять его лицо, а в глазах-льдинках всё чаще стали плясать озорные огоньки.
 Кристоф вновь был в своей родной стихии.
 Впрочем, с принятием парня в ряды полка его неприятности только начались. Кристофа стали задирать и оскорблять сослуживцы, а мальчик всё это молча терпел, пока однажды особо рьяные солдаты его роты не решили проучить его.
 Как-то вечером они выманили его на пустырь за казармами полка и напали на Кристофа с палками и кастетами. Нападающих было одиннадцать.
 Троим он сломал челюсти, двоим руки. Одного так приложил, что тот лишился чувств, а придя в себя, уже не был прежним, и его пришлось списать. Остальным достались синяки и ушибы.
 Сам Кристоф тоже пострадал и был изрядно помят, но оставался на ногах, всем видом показывая, что готов продолжать драку.
 Когда об этом узнал командир полка, капитан Марас, тот самый, кто взял взятку, он тут же решил выгнать Кристофа из подразделения. Но вмешался Минар, командир пятой роты, молодой лейтенант, решивший, что такой боец ой, как нужен ему.
 Но капитан был неумолим, и вновь Кристофу пришлось просить Кона, а тому барона, и отдавать последние деньги, всё до последнего асса (мелкая медная монета в Империи) командиру полка, чтобы всё же остаться в подразделении.
 К слову сказать, этот инцидент послужил хорошим уроком всем желающим задеть юного берсеркера. От парня отстали на какое-то время. Впрочем, полк разделился на два лагеря: одни называли его «северянин» и восхищались ловкостью и силой мальчика, другие презрительно именовали его «варвар» и с удовольствием воткнули бы ему в спину кинжал, если бы такая возможность им представилась.
 Следующий раз Кристоф попал в разборку через месяц своей службы и через две недели после драки на пустыре. Теперь капитану Марасу не понравилась причёска парня, и он приказал ему обрезать свои длинные и тёмные волосы. Северянин наотрез отказался. Но ситуацию вновь спас лейтенант Минар. Он договорился, что Кристоф будет подбирать длину волос и прятать её на макушке. Так на голове Кристофа появился своеобразный узел, что стало причиной новых оскорблений и новой драки с сослуживцами.
 Многие женщины в Ус, Шиире носили высокие букли, а  узел на голове Кристофа сильно смахивал на такую буклю. Ну и соответственно появились скабрёзные шутки в адрес юного варвара.
 В этот раз Кристоф не стал терпеть и в первый же вечер сам заявился в казарму особо рьяных юмористов. Выбив троим зубы, а одному глаз, парень вернулся к себе в казарму и спокойно лёг спать, быстро уснув сном праведника.
На следующее утро его арестовали и отвели на гауптвахту, где он провёл почти весь следующий месяц. И не известно, чем бы закончился этот инцидент, но командир полка узнал, что барон будет инспектировать его подразделение, а так же хочет, чтобы внутри полка, между ротами было проведено состязание кто сильнее, быстрее и кто лучше владеет пикой.
 Это нововведение барон Хал привёз из столицы Империи, откуда только что вернулся.
 В соревновании отыгрывались три дисциплины: поднятие тяжестей, движение сквозь препятствие и рукопашная схватка стенка на стенку.
 Барон Хал собирался посетить полк Ур-Тагара в начале месяца мангирта (июль – степн.), а значит, на подготовку у подразделения оставалось чуть менее месяца.
 Кристоф был освобожден из под стражи, и назначен лейтенантом Минаром, временным инструктором пятой роты по физподготовке.
 Вначале многие солдаты из пятой роты сопротивлялись и противились тому, что их учил варвар, да к тому же мальчишка, но после положительных промежуточных результатов успокоились и приняли это как должное.
Барон прибыл с задержкой на два дня, и в редкий дождливый летний день 4-го числа месяца юлиус (июль – имперск.) состоялось соревнование внутри полка. С владыкой приехал и Кон Дэ-Ур.
 Сам Кристоф не участвовал, а всего лишь следил за происходящим со стороны.
 В первой дисциплине здоровяк по имени Кольтр Огаро из пятой роты занял третье место, подняв в итоге в общей сложности двадцать семь пудов (пуд – 16 кг)  за 5 минут.
 Во второй дисциплине три участника от пятой роты стали вторыми в общем зачёте. И это была полностью заслуга Кристофа. Как и в последнем соревновании – фехтовании пикой и мечом. Здесь солдаты пятой роты стали так же вторыми и в итоге поднялись на почётное третье место, уступив командам из первой и второй рот.
 С этого момента Кристоф был принят в роту на полных основаниях и назначен инструктором по физподготовке в роте уже официально.
 Барон со свитой уехал инспектировать конных лучников из Хиризана, а для Кристофа начались обычные военные будни: подъём, пробежка, завтрак, отработка тактических приемов, обед, тренировка по физподготовке, ужин, фехтование, отбой.
 И так, изо дня в день.
 Ни сказать, что у Кристофа всё шло гладко. Не все его сослуживцы приняли парня и стали его приятелями. Довольно много бойцов продолжали считать его чужим и варваром, но открыто противостоять ему не осмеливались.
 Лето прошло в обычной служивой рутине. Кристоф научился сносно владеть пикой, а сам в свою очередь обучил владеть коротким и длинным мечом лейтенанта роты и всех тех, кто изъявил такое желание.
 Ближе к концу лета заговорили о переменах в жизни полка и вообще о каких-то пока не ясных и не чётких, но глобальных изменениях.
 И действительно, в начале месяца мизан (сентябрь – степн.) поступил приказ Ур-Тагарскому пикинёрскому полку выдвигаться в сторону столицы Империи, Миргарда, а это без малого триста колёс (около 2400 км; колесо – около 80 км).
  Ни кто толком не знал, чтобы это значило, и зачем Императору понадобились пикинёры с далёкого востока.
 Где собственным шагом, где на телегах и подводах, а где и на дилижансах, но к концу месяца все пять рот Ур-Тагарского полка стояли под стенами великого и древнего города Миргарда, столицы Империи людей.
 Через два дня вслед за степняками прибыли и потомки древних хваранов (искусные воины – горск.) – мечники из горного баронства Ми Су Сэй.
 Так же прибыли лучники из Юргамыша, но на день раньше степняков.
 Всех вновь прибывших разместили в полевом лагере к востоку от столицы.
Ещё через два дня полевой лагерь посетил сам император с многочисленной свитой, в которую в том числе входили барон Хал, старший брат Кон Дэ-Ура и кронпринц Хо Жань, старший сын владыки Ми Су Сэя. Все были одеты в однообразную тёмно-синюю форму, кроме императора.
 Кристоф впервые видел императора. Тот был молод. Его открытое, чуть вытянутое лицо, окаймляли коротко стриженные светлые волосы. Глубоко посаженные глаза внимательно осматривали все три полка, по такому случаю специально выстроенные на утоптанной ровной площадке.
 Если бы не слишком массивный нос, императора можно было бы назвать красивым.
 Над полем висела неестественная тишина. Все чего-то ждали.
 Наконец император заговорил. Его чуть глухой баритон был приятного тягучего тембра выходцев из внутренних дистриктов Империи.
- Приветствую вас, славные воины Империи. В этот знаменательный день, четвёртого октоврия (октябрь – имперск.) 104 года от создания Империи мы собрались здесь с одной целью.
 В последнее  десятилетие Империи приходится выдерживать различные нападения и вторжения от наших врагов извне. На востоке это зеленокожий народ, Орочья Орда, на севере это берсеркеры с островов в заливе Лисы.
 На юге мёртвые, поднятые нечестивой магией отвергнутых колдунов и на западе пиратские рейды флибустьеров, разоряющие прибрежные земли.
Многие из вас участвовали в боях и сражениях, и многие не единожды. Вы знаете, что наш враг, внешний враг силён и беспощаден. Мы не всегда побеждали в этих битвах, и не всегда нам хватало сил для победы или для отражения угрозы. И не всегда войска княжеств успевали перехватить врага, чтобы он не вторгся на родные земли.
 Император умолк и довольно долго молчал, видимо собираясь с мыслями внимательно оглядывая целую тысячу ополченцев из трёх провинций.
 - И потому мною и Большим Советом было принято решение о создании нового соединения, которое будет служить на благо Империи и подчиняться непосредственно генералу Халу и мне.
 Император чуть повернулся вправо и указал открытой ладонью на барона Ус, Шиира.
 Многие в Ур-Тагарском полку присвистнули.
 - Новое соединение получило название Корпус Внешней Стражи, сокращённо КВС и основной задачей данной боевой единицы будет своевременная реакция на вторжения внешнего врага и на пресечение его вторжения или набега.
 У вас будет новая форма и постоянное место дислокации. Обратно в родные края вы сможете вернуться только в двух случаях – если будете не пригодны к службе по причине увечья или плохого здоровья, и в заслуженный отпуск, который будет у вас обязательно, но совсем не скоро.
 Именно вашим полкам выпала честь первыми вступить в Корпус, так как вы не раз доказывали свою эффективность и стойкость на полях сражений.
 И только сейчас у вас есть возможность, у каждого есть возможность, отказаться от столь почётного назначения.
Император на миг умолк.
- По команде офицеров выйти из строя те, кто не хочет служить в Корпусе, а хочет вернуться домой, - это уже взял слово генерал Хал.
 Он внимательно осмотрел нестройные ряды своего вновь созданного соединения.
 По рядам зашелестело. Полки заволновались. Солдаты закрутили головами.
 - Шаг вперёд, кто хочет вернуться домой и не хочет более служить своей родине.
 Конечно же, из более чем тысячи ополченцев ни кто не вышел, хотя Кристоф был уверен, что многие с удовольствием бы вернулись домой к своим семьям и посевам.
 Почти пять минут над полем висела звенящая тишина, прерываемая лишь случайным бряцаньем оружия или амуниции.
 Император ещё раз обвёл взглядом все три полка, выстроенные перед ним и удовлетворенно кивнул.
 - Я не сомневался в вас, славные воины. К новой форме вы получите новое оружие и обмундирование, а так же… - император сделал почти театральную паузу, - у вас будет постоянное жалование, которое вы сможете отправлять домой, чтобы ваши семьи, оставшиеся без кормильца, могли жить и дальше, не голодать и не испытывать нужды.
Все три полка, стоящие передо мной образуют первую бригаду Корпуса и поступят под команду кронпринца Хо Жаня из баронства Ми Су Сэй.
 Вторая бригада, также из трёх полков будет создана в ближайшее время. Ею будет командовать барон Хасан из баронства Ичкир.
 Затем император умолк и стали выступать по очереди какие-то вельможи и советники императора. В том числе и Хал. Говорить он особо не умел. Сбивался и порой повторялся, но всё же сказал небольшую проникновенную речь, которая должна была воспламенить сердца воинов вновь созданного соединения.
 Ведь многие из стоящих сегодня на плацу, участвовали с бароном Халом в нескольких сражениях.
 Через полчаса прозвучала команда «вольно» и все разошлись по своим сараям, пережёвывать и переживать последние события, свалившиеся на них как снег на голову.
 На следующий день все три полка двинулись на восток. Они прошли Языческий лес и к вечеру остановились на его восточной окраине, где и заночевали.
 К исходу второго дня Корпус добрался до окраин городка Врок, что входил в дистрикт Околома. Здесь-то их и ждали настоящие казармы.
 Императором и его советниками это место было определено, как место дислокации КВС.
 Кристоф на всё это взирал с полным равнодушием и хладнокровием истинного северянина. Ему было без разницы, где служить и под чьим началом. Единственное, о чём он сожалел, так это о том, что ему не удалось поучаствовать в драке с орками, что случилась под стенами Даар-Мора этой весной. Впрочем, он надеялся, что в ближайшее время сможет принять участие в битвах и сражениях с врагами Империи.
 Потекли обычные будни военного лагеря. Вскорости, им действительно выдали новую форму и новые знамёна. Как объяснил капитан, теперь они подчиняются непосредственно генералу Халу и бригадиру Хо Жаню и служат уже самого императору и Империи.
 То есть теперь все воины трёх полков более не ополчение княжества, а профессиональные солдаты на жаловании у государства.
 Тренировки так же стали более усиленными и частыми. Не все были согласны с ужесточением режима, были даже немногочисленные случаи дезертирства.
 Если кого-то из беглецов ловили, а ловили почти всех, их не наказывали и уж тем более не казнили, а лишь отправляли домой как провинившихся учеников.
 Кристоф был смышлёным мальчиком и понимал, что пытается сделать генерал Хал и советники Императора, а именно, создать боеспособное  соединение профессиональных военных, ремеслом которых будет только война и ничего более. Ему это было знакомо и потому, бывший берсеркер принял это нововведение в своей жизни всей душой.
 Он с головой окунулся в новую работу – обучать и обучаться самому.
 В начале нувандира (ноябрь – имперск.), то есть ровно через месяц лагерь у Врока посетил император. Он вновь держал речь, говорил долго и проникновенно о долге и профессионализме.
 Так же он сказал, что зимой, в январские иды в Корпусе будут проведены состязания между всеми ротами трёх полков. Оцениваться будет командная работа от каждой роты – тринадцать команд будут бегать эстафету на выносливость, проходить полосу препятствий, и пробиваться с боем и конкретным заданием к точке сбора.
 Так же будут проведены индивидуальные соревнования по фехтованию и рукопашному бою между Ур-Тагарским и Утурским полками и внутри стрелкового полка из Полесья по стрельбе.
 Когда уехал император, лагерь зажил новой жизнью, имея целью зимние состязания. Кристоф, конечно же, занялся подготовкой бойцов в своей роте для участия в соревнованиях. На индивидуальные бои единогласно было решено выставить самого северянина.
 Осень выдалась дождливой и промозглой. Кристоф привык к холодам, будучи варваром, но вот многие бойцы из Ус, Шиира страдали от непогоды. Несколько десятков человек слегли в лазарет с лихорадкой и чахоткой.
 Два месяца до зимнего солнцестояния пролетели быстро. Кристоф выполнял свои функции инструктора в полной мере и с полной отдачей сил и времени. Вместо увольнительных он тренировался, а вместо свободного времени вечером он читал. Вдруг ощутил в себе радость чтения и желания познать как можно больше.
 В роте, да и в полку, начали вновь роптать, по поводу того, что северянин более чем странный – он не ходит в увольнительную в город. Никто ни разу его не видел в доме терпимости или на воскресных танцах в близлежащих деревнях.
 Особо буйные головы стали предполагать, что у Кристофа между ног ничего и нет. Типа он потерял своё хозяйство в бою, или отморозил его на островах, пока был в плену у берсеркеров.
 Кристофу пришлось вновь разбить пару крепких лбов и прилюдно выйти голым, как бы невзначай, в банный день.
 Но это не успокоило забияк и вместо того, чтобы сойти на нет, история со странным северянином обросла новыми легендами. Что, мол, варвар променял свою мужскую силу ниже пояса на мужскую силу выше пояса и потому мог хорошо драться, но совсем не мог удовлетворять женщин.
  Кристоф на это ни как не отреагировал. Он не собирался более никому ничего доказывать.
 Впрочем, за него вступился лейтенант Минар, остужая особо горячие головы двумя-тремя днями гауптвахты.
 Кристоф и правда не испытывал особой нужды в посещении «дамских домов» или поиску будущей жены. Перед его мысленным взором порой вставал образ прекрасной Аямэ и никакой другой женщины он не хотел. Он был уверен, что внебрачная дочь барона Ми Су Сэя погибла, сгинув где-то на островах в заливе Лисы.
 И потому он подавлял  свои сексуальные желания дополнительными тренировками.
 В нувандир на иды выпал первый снег. Он лёг ровным ковром, присыпав землю за ночь на целый локоть, а кое-где и на дэлем (метр – имперск.). С первым большим снегом пришёл и мороз.
 Командование бригады решило устроить потешное сражение в снежки между полками. Лучники из Юргамыша должны были оборонять ледяную крепость, которые сами же и построили за одну ночь от мечников и пикинёров, а те с разных сторон стремились взять цитадель приступом.
 Сражение длилось весь световой день с переменным успехом, но в итоге победа досталась горцам. Они применили военную хитрость и первыми взобрались на ледяные стены.
 Настроение в бригаде враз поднялось, хотя многие и страдали от того, что были вдали от дома, и не могли видеть своих родных и близких.
 Несколько сломанных рук и куча синяков – вот и весь урон после битвы за Ледяную крепость.
 Победители, да как впрочем, и проигравшие, и защитники крепости получили дополнительную порцию водки, и вечер прошёл в веселье и радости. Хандра и меланхолия были на время забыты.
 Кристоф совсем не пил алкоголь, чем соответственно вызывал кривотолки и следующие фантазии однополчан. Но он сам решил для себя, что если напрямую его честь не задета, он не будет отвечать забиякам. Пусть резвятся и глумятся, если им так хочется.
 Свою ежевечернюю рюмку водки он обменивал на что-нибудь съестное и был этому несказанно рад.
 Неожиданно подкрался генвер (январь – имперск.), а с ним и ощущение скорых соревнований.
 Император по совету генерал Хала и других вельмож организовал приезд на состязания нескольких семей из Ми Су Сэя, Ус, Шиира и Юргамыша. Те, кто могли выдержать дорогу длиною в две недели.
 Радости солдат не было предела.
 Наступил первый день соревнований. Для императора и его многочисленной свиты был сколочен крепкий помост с лавками, столами и высокими бортами.
 В первый день команды соревновались в эстафете. Была определена дистанция в три колеса (около 24 км) и ровно в одиннадцать утра тринадцать первых участников стартовали с площади Корпуса. Маршрут их пролегал вокруг Врока и обратно и, встречаясь на площади, первые участники передавали деревянные мечи своим соратникам и те бежали ту же дистанцию.
 В каждой команде было по три участника и к закату победители уже определились. Зачитывались три первых места и соответственно начислялись очки: три за первое место, два за второе и одно очко за третье место.
 Команда пятой роты Ур-Тагарского полка пришла восьмой. Первые три места достались второй и первой роте степняков и третье место горцам из Ми Су Сэя.
 На следующий день была полоса препятствий и здесь уже ребята из пятой роты не подкачали. Они справились с поставленной задачей за три часа семнадцать минут и стали третьими в командном зачёте. Первыми были мечники из третьей роты Утурского полка, вторыми пикинёры первой роты.
Третий день принёс команде Кристофа ещё два очка и второе место соответственно. Первое и третье место к удивлению многих в этой дисциплине заняли лучники из первой и второй рот своего подразделения.
 Итого, по результатам трёх дней соревнований, пятая рота Ур-Тагарского полка вошла в тройку лидеров с 3 очками. Их обогнали только пикинёры из первой роты, у которых было 4 очка. У четырех команд было по 3 очка. Вторая рота Ур-Тагарского, третья рота Утурского, первая рота лучников и пятая рота Ур-Тагарского полков. Ещё две команды набрали по 2 и 1 очку.
 Четвёртый день был днём индивидуальных состязаний. Лучники соревновались между собой в стрельбе, мечники и пикинёры в схватке холодным оружием.
 Из каждой роты двух полков были представлены по одному участнику. Пять поединков прошли сразу на отделённой для этого площадке.
 Кристоф, один из полка пикинёров, сражался деревянным мечом. Все остальные бились шестами и как следствие, проиграли все поединки горцам из Утурского полка. Только северянин довольно легко одолел мечника из четвёртой роты.
 На этом этапе вышли пять победителей и чтобы уровнять количество участников для следующего раунда, к ним присоединился личный телохранитель императора, Юген Кор.
 Следующие три боя второго этапа так же прошли сразу на общей арене. В этот раз противник достался Кристофу посерьезней. Парень даже умудрился пропустить один удар в бедро, прежде чем третьим заключительным ударом условно разрубил мечнику грудь.
 В финал вышли Юген Кор, Кристоф и мечник из первой роты Утурского полка, Сам Ко Сим.
 Теперь поединки проходили поодиночке, но правила остались те же.
 Три колющих или рубящих удара по жизненного важным органам засчитывались как победа. Каждый из трёх финалистов дрался по очереди с двумя другими претендентами. За победу давалось одно очко.
 Вначале в схватку вступили телохранитель императора и Сам Ко Сим. Бой продлился три минуты. Юген получил одну «рану», сам же нанес три, нужные для победы.
 Затем Кристоф встал в стойку против горца. Он управился за две минуты, правда, пропустив два болезненных удара по плечу и спине. Северянин понимал, что основной противник это телохранитель и потому постарался взять Сама Ко Сима напором и побыстрее разделаться с ним. Это у него получилось, но Кристоф был на грани поражения. Последний бой, финал начался сразу же, после победы Кристофа и длился более сем минут. Не слыханное дело!
 Кристоф избрал другую тактику и вначале решил проверить оппонента. Юген был выше и крепче мальчишки, и главное он был опытнее.
 Но одно неоспоримое преимущество было на стороне Кристофа – он был моложе, а значит выносливее. Попробовав выжидать, через какое-то время Кристоф резко сменил приоритет и пошёл в яростную атаку, сумев заработать себе одно очко. Затем опять затих и стал приглядываться. Он явно взял инициативу в свои руки, а Юген без проблем её уступил.
 На второй бешенный наскок Кор не повелся и изящно уйдя с линии атаки сам нанёс рубящий удар Кристофу под коленку. Хотя мечи были и деревянными, но удар был чувствительным и если бы это был боевой меч, он наверняка лишился бы ноги.
 Следующие три минуты оба соперника провели в выжидании и поиске ошибки оппонента под разочарованные возгласы зрителей.
Затем оба участника ринулись в открытую, каждый имея в запасе какой-то финт. Первым получил «плюху» Кристоф. Телохранитель императора смог провести молниеносную атаку и уколоть противника в живот. Через мгновение, не дав прийти в себя сопернику, Кристоф ринулся вперёд и под сумасшедшим натиском бывшего берсеркера Юген не устоял, заработав рубящий удар по шее.
 «Два-два».
 Оставшуюся минуту противники кружили друг против друга, выискивая слабости и дыры в обороне. Кристоф видел, что Юген начал уставать и через минуту-другую он потеряет концентрацию и можно будет его добить.
 Но молодость и горячность взяла своё и северянин не стал ждать, а в очередной раз ринулся в бешенную атаку на противника. Юген едва успевал уварачиваться, и парировать удары. Кристоф был близок к победе. Ещё мгновение и…
 Вдруг телохранитель императора рухнул на одно колено и склонил голову к земле, а затем, когда внутренне ликующий Кристоф занёс деревянный меч для удара, Юген бросил в северянина горсть песка, которую он только что набрал в ладонь. Песок попал в лицо парню, и пока он пытался прийти в себя и проморгать забитые песком глаза, Юген болезненно ткнул его острием в живот.
 Поединок был окончен и телохранитель императора победил.
 Всё ещё плохо видя, Кристоф коротко поклонился императору и вельможам и ушёл в подсобное помещение, приводить себя в порядок.
 Из-за хитрости противника Кристоф был лишь вторым, но это его мало заботило. Он был в восторге от всего происходящего, хотя внешне ни как это и не выражал.
 Пока он приводил себя в порядок вместе с лекарем роты, явился гонец и передал, что император ждёт его в своих покоях.
 Кристоф наспех обтёрся и, накинув свежую рубашку, отправился к правителю.
 В личных покоях императора было немноголюдно. Сам император в чёрном бурнусе, расшитом золотом, генерал Хал в тёмно-синей форме КВС и телохранитель императора, Юген Кор. Последний тоже успел переодеться и освежиться после боя.
 Кристоф вошёл в комнату и коротко поклонился. Так вести себя, его наставлял лейтенант Минар, командир его роты. Сам северянин ни в жизнь бы не склонил голову, не перед кем. У варваров это было не в чести – кланяться кому-либо.
- А вот и наш герой, - увидев Кристофа, император протянул к нему руки.
 Пока он шёл к парню, последний внимательно его рассматривал. Молодой, не старше тридцати, улыбчивый, с морщинками в уголках глаз. Упрямый и своенравный – это морщинки вокруг рта и в уголках губ. Глаза большие, чуть на выкате. Серые, льдистые зрачки и светлые чуть вьющиеся волосы. Он был одного роста с Кристофом, но более худой. Можно сказать поджарый. Лицо загорелое и обветренное.
 Подойдя к Кристофу он протянул ему руку и мальчик пожал её. Рукопожатие у императора было крепким, но чуть расслабленным, как у человека, которому ничего не надо никому доказывать.
- Как твоё имя? – спросил император. Голос у него был немного глуховат.
- Кристоф Таллер.
- Сир, - произнёс генерал Хал.
- Что? – переспросил Кристоф, посмотрев на Хала.
- Когда общаешься с императором, нужно добавлять: Сир, или мой император,  - терпеливо пояснил генерал.
 Кристоф оставил его ремарку без ответа и вновь повернулся к императору. Тот уже высвободил ладонь и заложил обе руки за спину, внимательно изучал северянина.
- Ты совсем ещё мальчик.
 Глаза Кристофа вспыхнули, а скулы напряглись. Он увидел периферийным зрением, как в тот же миг напрягся и телохранитель за спиной императора.
- Но уже могучий воин, - император вроде бы и не заметил вспышки гнева Кристофа, - ты многое испытал и многое пережил. Генерал Хал рассказывал, как ты был смел, будучи ещё ребёнком в битве у Старого Моста и во втором сражении тоже.
 Потом ты попал в плен на севере и два года жил с варварами на островах в заливе Лисы.
 Император несколько раз обошёл  вокруг Кристофа, внимательно его рассматривая. Его татуировки, шрамы.
- Ты там научился так владеть мечом?
- Да, - коротко бросил парень и, поймав красноречивый взгляд Хала, добавил: сир.
- Многих ты убил?
- Многих, - и после короткой паузы:  сир.
- Ты хорошо сегодня сражался. Юген говорит, что у тебя есть огромный потенциал. Хочешь, мой телохранитель поучит тебя различным хитростям?
 У Кристофа на языке уже вертелось: как бросать песок в глаза сопернику, но Юген его опередил.
- Простите, мой император, но мне нечему его учить. Он отличный боец и если бы не моя хитрость, он бы побил меня.
 Император резко повернулся к телохранителю.
 Удивление, написанное на его лице, было не поддельным.
- Да-а, - протянул он и потёр подбородок, - Может быть тогда мне сделать этого э…  северянина своим личным телохранителем.
Он хотел сказать мальчика, но сдержался.
Юген молчал. Молчал и генерал.
- Сир, - Кристоф прокашлялся, - на севере я дрался в бойцовых ямах целый год и участвовал с варварами в трех сражениях. Я видел много хороших воинов, и с некоторыми мне даже довелось сражаться. Поверьте, такого мастерства как у Югена я не встречал ранее. И мне до его умения ещё расти и расти.
 Это была самая длинная речь, которую он произнёс после пленения тогда ещё Хальфсена у Гомского капкана.
 Теперь император во все глаза смотрел на парня.
- Да-а, вновь протянул он, - Однако.
- Расскажи, что значат твои татуировки.
И Кристоф охотно рассказал. А ещё он рассказал о своей жизни в роде, об устоях и миропорядке берсеркеров.
 Рассказ занял довольно много времени и император пригласил всех к небольшому столу, уставленному яствами и фруктами.
 Кристоф рассказывал и ел, ел и рассказывал. Ему было легко в обществе императора.
 Они даже вместе посмеялись над забавными случаями из северной жизни мальчика.
- Хорошо, - император отложил недоеденный персик и поднялся.
В тот же миг поднялся и генерал Хал, а за ним подскочил и Кристоф, запихивая большую виноградину в рот.
 Юген же и так стоял всё это время за спиной императора.
- Какую награду ты хочешь за свою доблесть и умение?
- Парные мечи, - недолго думая, ответил парень.
- Ты в этом особенно хорош? – подмигнул ему император.
- Да, сир, - просто ответил парень и поклонился.
- Хорошо, будут тебе парные мечи, - кивнул император и улыбнулся, - а теперь пришло время прощаться. У меня еще есть дела.
 Император протянул руку для рукопожатия, но Кристоф в эмоциональном порыве обхватил его предплечье своей кистью, вынуждая императора поступить так же.
 На удивлённый взгляд  императора, Кристоф ответил: Это рукопожатие побратимов, принятое у варваров на островах в заливе Лисы.
 Какое-то время оба мужчины стояли друг напротив друга и смотрели прямо в глаза друг другу. Первым ослабил хватку император, затем и Кристоф.
 Парень отступил на пару шагов назад. Поклонился императору, коротко кивнул генералу и, подмигнув Югену, вышел из комнаты.
 С того самого момента  северянин и телохранитель императора стали хорошими друзьями.
 В отличие от барона Хала. Генерал недолюбливал парня, как впрочем, и всех людей, в чём-то его превосходящих. А таких было предостаточно.
 Своей должности он добился не умом или обширными военными познаниями, а усердием, непоколебимой стойкостью в битвах и сражениях, и паталогической преданностью императорскому дому.
- Каков? – прищурился император, поворачиваясь к своим приближённым.
- Наглец, - коротко бросил генерал и одновременно с ним сказал и Юген, но: Молодец. И получилось Наглец-Молодец, Молодец-Наглец.
 Император несколько раз вслух повторил этот каламбур и приступил к работе.
 Награждение победителей состоялось не на следующий день, а через день.
 Весь день, одиннадцатого генвера шёл снег, но не это явилось причиной задержки награждения.
 Под Врок явилась вторая бригада Корпуса Внешней Стражи, ведомая бароном Хасаном.
 Так же, три полка: пикинёрский, мечников и стрелковый прибыли из столицы, чтобы увидеть момент награждения своими глазами и впечатлиться этим действием.
 Пикинёры пришли из Искана, мечники из Ичкира, и лучники из Юргамыша.
 Барон Хасан сложил с себя полномочия владыки княжества, чтобы стать бригадиром во вновь созданном соединении.
 В день награждения на небе вовсю сияло зимнее солнце.
 Новоиспечённые «стражники» стояли по одну сторону площади ещё в старой форме своих княжеств. По другую стояли бойцы первой бригады.
 Все семь команд, получивших очки в соревнованиях, были награждены, но по-разному.
 За первое место каждому участнику команды из первой роты Ур-Тагарского полка дали по три дублона. Это сумма соответствовала трёх месячному жалованию простого легионера. За второе место по два дублона получили участники пяти команд, и за третье по дублону – две команды.
 Лучший лучник из Юргамыша обзавёлся новым композитным луком, за второе место в состязании мечников Кристоф получил парные мечи, а воин из Ми Су Сея новую кирасу.
 Так же император присвоил младшее офицерское звание Кристофу, и он стал капралом, получив под своё командование десять солдат из пятой роты.
 А лучник и мечник (они и так уже являлись капралами) получили двухнедельное увольнение без учёта дороги.
 Праздник закончился громадным пиром для всех офицеров обеих бригад, а это было без малого семьсот пятьдесят человек. Рядовые же «стражники» получили дополнительную стопку водки или кружку вина, в зависимости от предпочтений.
 Кристофа так же ждал подарок, когда он вернулся в расположение своей части. Командир полка и лейтенант Минар в торжественной обстановке поздравили парня, поблагодарив его за деятельное участие в подготовке к соревнованиям (ведь именно благодаря его знаниям и усилиям команда пятой роты вошла в призёры) а так же повысили его до инструктора по боевой подготовке всего полка. Так как император лично наградил его первым офицерским званием (а для полного инструктора нужно было быть хотя бы капралом), то повышение стало возможным.
 Вот так в одночасье Кристоф стал капралом, полным боевым инструктором и знакомцем императора. А та же обзавёлся двумя отличными сбалансированными мечами из огорской стали в кожаных ножнах – личный подарок императора.
 К тому же, состязание совпало с днём его рождения. В январские иды ему «стукнуло» восемнадцать.
 Спрятав копну тёмных волос под кривский берет, в новой форме, Кристоф отправился на пир.
 Он, конечно, прилагал неимоверные усилия, чтобы хоть как-то соответствовать данному офицерскому собранию. Алкоголь он не принимал ни в каком виде, но к своему удивлению, нашёл группу любителей курения сигар и с удовольствием к ним присоединился.
 В основном это было выходцы из Искана и Ичкира, вновь прибывшие воины второй бригады. Так же здесь курили трубки и кальян. Почти всё это для северянина было в новинку.
 Из всего табачного многообразия, Кристофу понравились лишь чирутки и трубки, набитые ароматным табаком. Некоторые берсеркеры курили похожие трубки, но они были вырезаны из дерева, здесь же в основном пользовались глиняными. И табак был намного вкуснее, чем на островах.
 Быстро став центром сосредоточения всех разговоров и внимания, Кристоф неохотно поведал о некоторых аспектах варварской жизни.
 Странно, но южан и горцев совсем не смущали длинные волосы Кристофа, его татуировки (которых, правда, почти не было видно) и то, что он был берсеркером.
 Ичкирцев интересовали воинские дела: умение владеть мечом, само оружие, тренировки и поединки. Исканцев – только женщины и всё что с этим связано.
 Про первое Кристоф мог рассказать многое, про второе практически ничего.
 Поэтому через время вокруг северянина остались почти одни только горцы. Они также пили совсем мало, но зато изрядно курили табак различными способами.
 Через какое-то время к ним присоединился бригадир Хасан, бывший барон княжества Ичкир, и так же стал внимательно слушать Кристофа. Высокий и статный горец также изрядно дымил.
 Вечер в такой компании пролетел не заметно. Северянин обзавёлся новыми приятелями, двумя разными ароматными кисетами табака, новой глиняной трубкой и целой коробкой исканских чируток, которую ему презентовал лично бригадир Хасан.
 К полуночи торжественный вечер сам собой стих, и Кристоф отправился спать, зная наверняка, что с завтрашнего дня у него начинается новая жизнь.
 Следующие три месяца прошли в ежедневных заботах и тренировках. Получив нашивку, обозначающую первое офицерское звание, красную полоску кожи на правом плече, Кристоф с удвоенной силой взялся за дело. Теперь в его подчинении был весь полк, все пять рот и он распределил каждой роте один день в неделю для интенсивных тренировок. Суббота была выбрана им для мини соревнований между ротами, а в воскресенье отдыхали все, кроме караулов.
 Вторая бригада Корпуса Внешней Стражи располагалась неподалёку, её казармы были выстроены на южной оконечности Врока.
 Кристоф несколько раз навещал своих приятелей из Ичкира и видел, что подготовка второй бригады идёт полным ходом.
 А в апреле всему Корпусу объявили, что в следующем месяце состоится поход в Мажгорию и что весь Корпус выступит в него  с некоторыми полками местного ополчения.
 Впрочем, Кристоф, да и многие здравомыслящие люди в Корпусе,  чего-то такого ожидали. Парень  понимал в свои восемнадцать, что Корпус Внешней Стражи был создан не просто так, а с какой-то конкретной целью. И вот эта цель стала очевидна – уничтожение орочьей орды на востоке.
 Мажгорский Поход! Кристоф был несказанно рад предстоящему событию. Ему хотелось хорошей драки. Тренировки это были всего лишь подготовка. Нужно было настоящее боевое столкновение. А сражаться против орков северянин был готов днём и ночью.
 Он на правах старшего инструктора совсем загонял солдат своего полка, тренирую их сутки напролёт. Многие из сослуживцев начали роптать и жаловаться начальству. Но капитан Марас поддерживал усилия Кристофа, зная наверняка, что знания и умения, полученные сейчас, могут и скорее всего, спасут не одну жизнь в боевых условиях.
 С выступлением в поход, конечно же, затянули. То одно не было готово, то другое.
 Наконец в середине месяца бугу (май – степн.) обе бригады направились на юго-восток, двигаясь параллельными колоннами.
 Через двадцать дней, уже в начале юниуса они достигли границ Ус, Шиира.
 Пройдя восточный дистрикт за три дня, Корпус Внешней Стражи вышел к естественной границе Империи, Сухому ручью.
 Поход в Мажгорию, в последствии, названный Первым Мажгорским походом, начался…