Прагматизм и идеализм в современном мире. О возмож

Прагматизм и идеализм в современном мире. (О возможности мирного разрешения конфликтов на основе справедливости).
А. Воин.
18.12.25
В связи с войной в Украине на Западе пошли разговоры о необходимости прагматизма и противопоставлении оного идеализму. Мол, Украина, может быть и права в данном конфликте, но нужно учитывать, что Россия - ядерная держава. С тем, что нужно учитывать сей факт, я совершенно согласен, мало того, сам пишу об этом уже лет двадцать. Только к прагматизму и идеализму этот факт не имеет прямого отношения. Мало того, налицо неправильное понимание сути прагматизма и идеализма, и если не будет правильного понимания, то вряд ли это остановит войну в Украине. Но даже если остановит, чему я был бы рад, то ситуация в мире в целом продолжит ухудшаться по самым разным направлениям, в том числе в смысле приближения атомной катастрофы, и ухудшаться с нарастающей скоростью.
Как, собственно, понимают прагматизм его новые адепты?  А вот, мол, темные люди хотят жить по идеалам, в частности хотят справедливости, а мир устроен так, что в нем все определяется соотношением сил. После Второй Мировой Войны установился паритет сил между Западом во главе с США и Востоком во главе с СССР, и они поделили мир на сферы влияния, договорившись что одна не лезет в сферу господства другой, и это обеспечивало относительную устойчивость в мире. Но после развала СССР баланс сил изменился и Запад стал единственной силой в мире, и в нарушение прежней договоренности стал переделывать установленный порядок, продвигать НАТО на Восток, присоединяя к своему блоку страны бывшего советского блока (и, добавим от себя, забыв про идеализм и справедливость и исповедуя уже тогда пресловутый прагматизм). А сейчас баланс сил опять изменился: Запад за последние 30 лет расслабился, а Россия, хоть и не восстановила своей прежней мощи, но в Союзе с Китаем, необычайно усилившимся за это время, представляет силу конкурентную нынешнему Западу. И поэтому нужен новый мировой порядок, в котором будет уже не одна доминирующая сила и не две, а несколько, каждая в своем регионе, а другие в ее регион не лезут.
В чем здесь ошибка рассуждения?
В представлении, что мир до сих пор пребывал в сплошном идеализме, а вот они додумались, что надо жить по прагматизму, что все определяется соотношением сил и, если это принять и договориться о новом разделении мира в соответствии с новым соотношением сил, то все будет прекрасно. Все обстоит прямо противоположным образом: мир изначально, до появления какого бы то ни было идеализма жил по прагматизму, в котором все определялось соотношением сил. Даже на до человеческом, животном этапе. То же продолжилось и на раннем человеческом, когда всякие там асаргадоны и ашурбанипалы похвалялись, что они любят захватывать чужие города на рассвете, когда еще не жарко вырезать всех их жителей, включая женщин и детей. И только потом, когда навырезались взаимно до не могу, появился идеализм, всякие идеи насчет того, а нельзя ли жить по-людски, решать конфликты по справедливости и т.п. В результате чего много времени спустя появились мировые религии, в частности Иудаизм, Христианство и Ислам и мировые идеологии, главные из которых демократия со свободным рынком и социализм, каждая со своим рецептом, как достичь мира, справедливости и процветания. Но потому и происходила смена религий и нерелигиозных идеологий, что ни одной из них не удавалось достичь, тем более вполне и надолго, обещанного ею. (Хотя на какое-то время главные существовавшие идеологии какого-то прогресса, как правило, достигали). И каждый раз, когда это становилось очевидно, мир опять возвращался к прагматизму с проповедью и применением силы, как единственного реального инструмента для решения любых проблем. Применением силы через войну или через передел мира на сферы влияния на основе соотношения сил. Что мы имеем и сегодня. (К последнему конкретно Трамп и его сторонники и призывают).
 Но сегодня есть два принципиальных отличия от всех подобных ситуаций со сменой, так сказать, парадигм в прошлом.
Никогда в прошлом не существовало принципиальной возможности глобальной катастрофы вплоть до уничтожения человечества. А сегодня, с появлением ядерного оружия и ожидаемым появлением соизмеримых с ним по эффективности видов и способов уничтожения, такая возможность становится все возможней и возможней. А это в принципе меняет содержание идеализма, в частности определения справедливости. Если в лохматом прошлом война двух стран никак не касалась не только стран, удаленных от конфликта, но и ближайших соседей, то сегодня касается и еще как касается. Особенно, если есть вероятность превращения ее в атомную. Если США полностью станут на одну из сторон в конфликте России с Украиной, полагая эту сторону абсолютно справедливой, а другую наоборот, и в результате произойдет ядерная война, то будет ли это справедливо в отношении стран, не имеющих отношения к этому конфликту, но получивших ущерб, соизмеримый с их уничтожением?
Другое принципиальное отличие состоит в том, что если в прошлом, в эпоху так называемого Нового Времени, связанного с появлением и развитием современной науки и началом вызванного ею научно-технического прогресса, передовое, сиречь западное общество было убеждено, что наука способна давать нам абсолютную истину и в частности определять, кто там прав, а кто неправ в конкретном конфликте, то, с появлением теории относительности, это убеждение рухнуло и на смену ему пришло противоположное. А именно, что наука неспособна давать нам абсолютную истину, все относительно, сплошной релятивизм, в частности никакой такой абсолютной справедливости просто не существует, у каждого своя правда и своя справедливость. Ну, и если так, то тем более зачем расшибаться в лепешку, рискуя уничтожением человечества в атомной войне ради не существующей вообще справедливости?
Это и есть позиция Трампа и его единомышленников. Тут тебе и прагматизм с учетом соотношения сил, и идеализм с устранением опасности ядерной войны и справедливостью, только справедливостью не в отношении двух воюющих сторон, а в отношении человечества в целом. И что ты, Воин, против этого можешь возразить?
Ну, во-первых, я же сказал, что был бы рад, если бы Трампу удалось добиться мира и без моей философии, а уж тем более надолго. Но, к сожалению, ему вряд ли это удастся. Его подход, даже в случае заключения мирного соглашения между Украиной и Россией, лишь откладывает новый глобальный конфликт за новый передел мира, на основе вновь изменившегося расклада сил, который непременно произойдет. Причем если в прошлом такое изменение случалось через столетия, то благодаря ускоряющемуся научно-техническому прогрессу сегодня это происходит через десятилетия, а завтра через года. Ведь даже в нынешней войне в Украине применение дронов одной из сторон существенно изменило ход войны в пользу применившей их первой стороны. Правда, не настолько, чтобы добиться полной победы, и вторая сторона успела сама наладить их производство и восстановить баланс сил. Но во Второй Мировой Войне миру просто повезло, что Гитлер не успел первым обзавестись атомной бомбой, иначе мир сегодня был бы под управлением Третьего Рейха. А завтра исход войн вообще перестанет зависеть от мужества воюющих и военного таланта их руководителей, а будет полностью определяться тем, кто чего успеет раньше изобрести.  И полагать, что одна страна всегда будет в этом отношении впереди планеты всей и это позволит сохранять стабильность и установленный порядок в мире (вопрос еще, что это будет за порядок и насколько он будет удовлетворять все народы), заблуждение, очевидность которого становится все яснее. То, что Украина раньше России начала применять широко дроны – чистая случайность, и кому и в какой стране придет в голову завтра блестящая идея подобного рода, решительно невозможно предсказать. Более вероятно, конечно, что в развитых странах, но доступ к знанию, благодаря интернету, сегодня есть в любой стране и гении, как показывает опыт, могут рождаться и в отсталых странах, что потихоньку выравнивает шансы. Конечно, реализация подобных идей требует и определенного технологического уровня развития страны, в которой она осуществляется. Атомную бомбу в конце Второй Мировой Войны могли создать только самые технологически передовые страны. Но дроны первыми массированно и успешно стала применять Украина – далеко не сильно развитая технологически. А завтра грозной силой может стать какая-нибудь африканская страна и потребуется новый передел мира по Трампу. Т.е. нас ждет будущее - а ля гиперболоид инженера Гарина, лишенное всякой романтики и какой бы то ни было справедливости, если только человечество вообще не будет уничтожено в результате применения одного такого изобретения, которые будут появляться все чаще. Резюмируя, получаем, что человечество оказалось, по видимости, в безвыходной ситуации: и идеализм, и прагматизм, даже нынешний трамповский, ведут его в пропасть. Причем ведет не обязательно через изобретение нового оружия массового поражения. Вон китайцы строят базу на обратной стороне Луны, для того чтобы захватить в свои руки имеющиеся там и отсутствующие на Земле минералы исключительной стратегической важности. И если это им удастся, это приедет к изменению баланса сил на планете и либо к новой войне за передел мира, либо к установлению мировой диктатуры Китая.
Не говоря о том, что и четкого, однозначного понимания этих и не только этих вещей тоже нет. (Например, нет принимаемого всеми понимания, какая идеология лучше других).  Главное, что нет правильного понимания, может ли наука, развитие которой и привело нас к этому экзистенциальному кризису, давать надежную истину и если да, то какого рода эта истина. Вот в правильном понимании этого и есть ключ к выходу из кризиса и принятия всем миром нового, научно обоснованного идеализма, способного обеспечить устойчивый мир и справедливость в разрешении конфликтов любых интересов. 
Прежде всего нужно исправить ошибочное представление современной философии о том, что наука не дает и не может давать нам надежную истину, и что все относительно, у каждого своя правда, включая справедливость. (Ибо, если это действительно так, то тогда, как говорится, туши свет).
Откуда, собственно, взялось это представление и почему оно пришло на смену представлению классического рационализма, господствовавшего в западной философии и в целом в западном и не только западном мире в эпоху от Ньютона до Эйнштейна, и полагавшего, что наука да способна давать нам абсолютную истину, так, что новое знание ничего не изменяет в ранее добытом, а только добавляется к нему? Оно произошло в результате того, что теория относительности таки да изменила принятые в механике Ньютона, считавшейся эталоном и образцом надежности добываемого наукой знания, изменила ее понятия и формулы. Оказалось, что время, которое у Ньютона полагалось текущим одинаково в любой системе отсчета, на самом деле течет по-разному в системах, движущихся одна относительно другой. А скорость света, которая по Ньютону должна была складываться со скоростью его источника, оказалась постоянной и независящей от скорости источника. К сожалению этот факт не получил правильного объяснения, а на смену прежнему заблуждению о природе научного познания и о том, какого рода истину может давать нам наука, пришло новое. Оба эти заблуждения, при диаметральной разнице конечных выводов, исходят из одного убеждения, а именно, что наука должна давать нам надежное и неизменяемое знание о сути таких вещей как время, электрон и прочих понятий, которыми мы оперируем в научном знании. Только классический рационализм полагал, что наука способна давать нам такое знание, а релятивисты, убедившись, что такого знания наука нам принципиально давать не может (абсолютного и неизменяемого), сделали вывод, что никакого вообще надежного знания наука давать не может. А я показал ("Неорационализм - духовный рационализм» (Direct Media, М. Берлин, 2014, изд. 2-е; https://www.academia.edu/35865636/) и вытекающий из него «Единый метод обоснования научных теорий», (Direct-Media, 2017, изд. 2-е; https://www.academia.edu/30443977/)), что и то и другое неверно и что наука дает нам (может давать) надежное и неизменяемое знание, но не то, которое хотят от нее и классики и релятивисты, а другого рода и как именно оно достигается или может достигаться.



Я показал, что наука принципиально не может дать нам окончательного и впредь неизменяемого представления о сути таких вещей как электрон и прочих научных понятиях (о «вещах в себе» по Канту). А используемые нами периодически сменяемые представления о них (например, является ли электрон заряженным материальным шариком, электромагнитной волной, пакетом волн или электромагнитным облаком, размазанным по орбите атома) являются лишь инструментами познания, зависящими от класса решаемых в данный момент задач. Окончательный же продукт науки, который может быть абсолютной истиной, это количественные предсказания, получаемые на основе законов - формул теории, типа предсказания траектории и скорости движения камня, брошенного под углом к поверхности земли. При смене же парадигм, т.е. при замене одной фундаментальной теории на новую (Ньютон – Эйнштейн) меняются определения сути понятий (электрон – материальный шарик или электромагнитная волна, время течет одинаково или по-разному в разных системах и т.п.), меняются законы формулы (скорости складываются по формуле Галилея или Лоренца), но количественный результат применения этих формул в области применимости обеих теорий, т.е. вышеупомянутые предсказания, практически совпадает. Точки приземления снаряда, рассчитанные по Ньютону и по Эйнштейну, совпадают. Причем это совпадение будет гарантировано, только если обе теории обоснованы с помощью упомянутого единого метода обоснования и применяются в области применимости обеих, как это имеет место для скоростей движения, далеких от скорости света, например, в случае расчета траектории полета снаряда. Потому мы и продолжаем пользоваться формулами механики Ньютона и после появления теории относительности для расчетов таких вещей. Это проще и практически также точно и надежно для скоростей, далеких от скорости света. Но для скоростей близких к скорости света результаты предсказаний могут различаться сколько угодно, причем предсказания по Эйнштейну продолжат оставаться правильными, а законы Ньютона в этой области уже не работают. Но согласно моему подходу и законы теории относительности и любой принятой сегодня теории не есть абсолютная истина в том смысле, что гарантируют неограниченную истинность предсказаний на основе своих законов-формул. Для любой теории, даже обоснованной по единому методу обоснования есть границы, в которых она гарантирует истинность своих предсказаний, границы с которыми мы рано или поздно столкнемся на опыте. В частности, уже сегодня мы сталкиваемся опытно с границами применимости теории относительности. Единый же метод обоснования позволяет нам определить минимальные такие границы наперед, до того, как мы столкнемся с ними опытно. В случае теории относительности, это важно только для самой науки, для правильности физической картины мира, но не влияет напрямую на действительность, в которой мы живем.  Но если мы в результате незнания границ применимости наших гуманитарных теорий придем к атомной войне, то это будет влиять напрямую на эту действительность и слишком дорого нам обойдется.
 Признание и применение неорационализма и единого метода обоснования позволит всему человечеству принять правильную идеологию и решать по справедливости возникающие конфликты. Конечно, это не произойдет мгновенно и сразу и многие скажут, что это вообще никогда не произойдет, потому что и сегодня существуют международные законы, регулирующие отношения между странами, но это не мешает происходить тому, что происходит в Украине, на Ближнем Востоке и т.д. Но дело в том, скажу я, каковы эти законы, как они обоснованы и потому какой авторитет истинности и правильности они имеют.
Действительно, законы не только международные, но и внутри стран, ни в одной из этих стран не устранили полностью преступность, сколько их не пытаются усовершенствовать. Но есть большая, огромная разница между уровнем преступности в разных странах и в одной стране в разные эпохи. Эта разница зависит от уровня доверия народа к правильности, справедливости этих законов, и когда этот уровень падает слишком низко, то могут происходить даже и революции с радикальным последующим изменением законов в соответствии с новым пониманием справедливости. (Лучший пример тому - Октябрьская Революция в России). В международных отношениях войны между странами – это аналог революций внутри стран.
Но как можно повысить уровень доверия народа к предлагаемой или существующей идеологии? Когда-то на заре идеализма и идеологий это делалось с помощью религий, авторитетом Бога. Но со временем этот способ внушения доверия стал все менее эффективен, прежде всего потому что есть много религий и в каждой из них много конфессий, и каждая по-разному трактует свою идеологию, и возникает вопрос, а почему нужно принимать конкретную трактовку, если есть конкурентные, которые претендуют на то, что они тоже от Бога., того же самого или другого? И появляется рациональная наука, которая по крайней мере в сфере естествознания доказывает свое полное превосходство перед религией на основании опыта. И Земля оказывается круглой, а не плоской, как учит религия, и мир не вращается вокруг Земли, а она сама вращается вокруг Солнца, и т.д., и т.д.  В результате авторитет науки становится выше авторитета религии.
Фокус только в том, что авторитет науки заработан ею именно в сфере естественных наук, а гуманитарные науки им совершенно незаконно пользуются, потому что в их сфере опыт никак не подтверждает существенного превосходства науки перед религией. В результате в этой сфере мы живем без какого-либо авторитета, откуда и происходит наблюдаемый сегодня хаос в мире. В этом собственно и соль трагической ситуации современного человечества. Мы уподобились обезьяне с гранатой. Научно-технический прогресс обеспечивает нас со все большей скоростью все большим количеством как материальных благ, так и инструментов взаимного уничтожения, а до разумного пользования этими инструментами мы не доросли и этот разрыв только растет.
 Почему он происходит? Он происходит потому, что в сфере естественных наук единый метод обоснования хоть и не признан официально, но работает на уровне стереотипа естественно научного мышления, подобно тому, как человек, не учивший грамматику, разговаривает на родном языке в общем грамматически правильно, он просто чувствует грамматические правила. Поэтому ученые естественники способны пусть не сразу принять всем сообществом специалистов некую гипотезу, как доказанную истинную теорию, а конкурентные отбросить (что и имело место в случае механики Ньютона, электродинамики Максвелла, теории относительности и т.д.). А гуманитарии в любой конкретной области разбиты на множество школ, между представителями которых нет никакого общего языка. Я же не только представил единый метод обоснования в явном виде, но и показал возможность его применения в сфере гуманитарных наук, пусть и с определенной адаптацией и меньшей точностью (но там и такой хватит). И это позволяет человечеству вновь вернуться к идеализму и справедливости, но не просто к справедливости по чьему-то мнению, например, сторонников Трампа, а к справедливости обоснованной (пусть даже она совпадет со справедливостью Трампа). И только такая, обоснованная справедливость может быть одновременно и идеализмом, и прагматизмом, т.е. быть принятой большинством народов на планете и послужить надежной основой долгого мира с мирным же решением вновь возникающих вследствие научно-технического прогресса проблем и противоречий.
Сегодня это важнее, чем когда-либо в прошлом. Но к сожалению, на пути признания единого метода обоснования стоят мощные политические силы в разных странах мира, которым его признание помешает осуществлять политику силы в ее разных вариантах. Поэтому успех зависит и от тебя читатель, от того, что сделаешь ты для признания истины.