Где подарки?

   
    - Мам, скоро Новый год! - шепнул  на ухо Алхан.
- Если доведется в новом году жить, - так же тихо ответила Нина.
     Земля вновь задрожала. Грохот канонады закладывает уши. Свист трассирующих пуль и глухие взрывы. Тоннами железа смерть ложится на город.
      До Нового 1995 года по местному времени осталось всего полтора часа.
   ретий день люди не могут покинуть подвал многоэтажки.
   Ризван посмотрел на часы, подошел к Балисат и присел на корточки.
- Мать, скоро Новый Год. Надеюсь, они намерены хотя бы на праздник прекратить обстрелы.
   Старушка молчит. Сил говорить нет.
   - Боже царя храни! Боже царя храни! - опять начала истошно кричать баба Аня.
- Аллахь, белахь къинхетам. (Помилуй, Аллах!) - запричитала совсем еще молоденькая Лиза, схватившись за живот.
   Вторые сутки малыш просится в мир людей. Вместо того, чтобы тужиться и дать ему появиться на свет, Лиза напрягается, чтобы не родить. С ней в подвале находится ее парализованный после второго инсульта отец. Как назло, среди девятнадцати человек нет ни одного врача. Две собаки и кот греются, прижавшись друг к другу.
  Гречанка Люся с двумя детьми: грудной дочерью и трехлетним сыном.  Ее муж - татарин Вадим с престарелыми родителями. Четырнадцатилетняя Маринка с мамой Зоей, которая все время просит помощи у своего Бога на армянском языке.  Кистинка Тумиша с семнадцатилетним сыном-калекой в инвалидной коляске. Наркоман Ц1убдар, настоящего имени которого никто не знает, алкоголик Леня и восьмидесятилетний дед Степан в старом военном кителе с наградами.
- Может я на халяву в рай попаду? - часто спрашивает Ц1убдар.  - У меня и ленточка зеленая есть. Вот накроет нас всех разом, сразу в тени райского дерева окажемся. Ха-ха-ха. Вот везуха! Никогда не думал, что мне так повезет!
  Временами он начинает дико смеяться и метаться по подвалу, потом падает, корчится от страшной муки и просит очередную дозу.
   Нина толчет несколько таблеток анальгина, разбивает одну ампулу воды для инъекций, все тщательно разводит и подносит к губам жертвы наркотиков.
   енщины отводят взгляд, когда Алхан и Ризван связывают Ц1убдару ноги и руки.
  - Вот придут наши, - начинает поглаживать свои ордена и медали слепой восьмидесятилетний дед Степан, - спрошу  у них, за что я воевал.
- А у меня грузинский паспорт. Документы Алдама я потеряла. Может мне спрятать свой паспорт? - начинает беспокоиться Тумиша, каждый раз подходя к Нине. – Может, Алдама своим назовешь? А? Вон как он похож на твоего сына?
    Нина обнимает несчастную и пытается утешить.
- Ну, что ты? Мы же не бандиты, а простые смертные, скоро нас найдут, выведут отсюда. Еще немного надо потерпеть!
- А я в Ставрополье хату себе нашла. Никак свою квартиру продавать не решалась. Она досталась мне от родителей, которые по тридцать лет отдали нефтепромыслам. И похоронены они здесь. Уехал мой Карен деньги искать в Астрахань. Скоро нас заберет. Обязательно заберет, - начинает рассказывать Зоя, а потом переходит на армянский никому непонятный язык, призывая Бога к Милосердию.
  Маринка встает, берет на руки кота и начинает ходить из угла в угол. Останавливаясь, пристально смотрит куда-то вдаль, а потом повышенным тоном голоса, обращается к матери.
    - Я никуда не поеду! Здесь наш дом и наши друзья. Папа скоро вернется. Ты же видела, что Вахтанг вернулся. И Мотя никуда не уехал. А ты мне не дала даже елку нарядить. Из окна нашей квартиры видна центральная городская елка. Давайте все вместе туда пойдем?
Здравствуй, дедушка Мороз!
Борода из ваты.
Ты подарки нам принес,
Старичок горбатый?
Дурачок горбатый.
И Снегурочка твоя -дура. И мы все - дураки, верим в тебя.
Где наши подарки?