Старый гитарист памяти Пабло Пикассо

Нет, мне не жаль тебя, старик,
ведь ты счастливей во сто крат,
чем нефтяной магнат,
на днях купивший материк.
Или тот бывший ученик –
он превзошел учителя лишь тем,
что пережил его.
Или философ-пьяница,
нашедший собутыльников в лице систем
правления, религий, правил и традиций.
(Он трезвым не бывает кажется).
Закуска для него лишь трата времени,
застолье есть кусок материи,
в которой чистокровнейший плебей – патриций.
Мне указать на каждого блуждающего здесь
проблемы не составит, но сам ты видишь каждый день их.
Играешь, будто надо так:
голодный, безутешный, рваный весь.
Похоже, муза отдаётся натощак
и далеко не ради денег.
Старик, а что же дальше?
Года предательски бегут куда-то в никуда
и беспорядочно гребут энергию и волю к жизни.
А сколько ты за все свои лета; скопил поклажи?
Одна гитара, дерево которой никогда
уже не даст побегов, но некогда, возможно, было деревом,
рождающие прекраснейшие мысли.
Рубаха и штаны – не в счёт.
От этого тряпья давно уж веет острым севером
и смрадным югом...
Одна лишь музыка твоя течёт
по засухе сердец слепых со слабым слухом.
Молчи, старик, не отвечай.
Пусть гений твой живёт в молчании,
пусть музыка твоя растит печаль,
как вера вырастает из отчаяния.
Нет, мне не жаль тебя, старик.
Что может лучше быть,
чем жить на полотне?
Родившись не в грехе, но в миг
святейшей искренности, что не подкупить.
Мы все уже давно живём на дне,
искусством нас не удивить.
Ничем не удивить...
Не оживай, старик,
мироточащей стань иконой
для жаждущих вкусить художества родник,
музыкой твоей влекомых.