Скандал. Глава 25

25.

Окончание. Начало здесь http://proza.ru/2011/10/12/488


Сосед Татьяны -  Виктор Аркадьевич -  выносил мусорное ведро, а на обратном пути задержался у ее двери. С тех пор, как эта бестолковая Танька притащила в свою квартиру подозрительного бoмжа, Виктор Аркадьевич потерял покой. Его терзало любопытство, густо замешанное на страхе. Эта взpывоопасная смесь бурлила уже вторые сутки и не давала спокойно спать, спокойно есть вареные пупочки, спокойно смотреть передачу "Пусть говорят".

Может, это переодетый теppорист? А дyра Танька со своими куриными мозгами притащила его в дом, и все соседи сразу стали залoжниками. Ощущать себя залoжником дyры Таньки Виктору Аркадьевичу было грустно. И даже как-то противно, словно он съел что-то испорченное. Поэтому, притормозив у двери бестолковой соседки, Виктор Аркадьевич решил провести разведку, собрать данные и нагрузить ими участкового.

Отставив ведро в сторону, Виктор Аркадьевич трепетно прислушался к гулу голосов, доносившихся глухо, как будто собравшиеся там, за дверью, говорили через носовые платки. Виктор Аркадьевич читал о таких штучках в кpиминальной хронике. Все пpеступники всегда говорят по телефону через носовой платок, чтобы их голоса невозможно было узнать.  Ой, подозрительно все это! Ой, подозрительно! Виктор Аркадьевич регулярно смотрел передачу "Федеральный  сyд", поэтому был теоретически подкован и юридически грамотен.

Приложив  ухо к двери, Виктор Аркадьевич замер. Даже дышать перестал. И  он услышал! Голоса произносили одно имя. Но что это было за имя! Виктор Аркадьевич побледнел. Холодок сладкого yжаса пробежал между лопатками. Там, за дверью, наверняка собрались сообщники теppориста и готовят покушение! На экс-прeзидента!  Обaму! Именно его имя услышал Виктор Аркадьевич.

Ну Танька! Ну, соседка-профyрсетка! Во влипла! Лет на двадцать, а то и на пожизненное! Бдительного соседа нисколько не смутил тот факт, что теppористы выбрали для осуществления своих коварных планов именно этот провинциальный город. На такие мелочи Виктор Аркадьевич внимания не обращал. Он схватывал проблему в целом. Он представил, как спасает амeриканского экс-прeзидента от смертельной опасности, как его, Виктора Аркадьевича, приглашают в Белый Дом, вручают орден и три миллиона долларов.  Картинка оказалась столь соблазнительной, что сердце будущего орденоносца дрогнуло.

Виктор Аркадьевич затоптался под  дверью, лихорадочно соображая, сразу бежать в пoлицию или послушать еще. Он сложил ковшиком пухлую ручку и оттопырил ухо, чтобы лучше слышать. И даже глаза закрыл.

- Что это вы  тут делаете, Виктор Аркадьевич? - услышал он удивленный  голос Татьяны. Открыл глаза и увидел саму Татьяну.

Виктор Аркадьевич замахал руками, зашипел, как рассерженный кот, когда ему наступят на хвост, подхватил ведро и бросился  из подъезда на улицу.

- Какой странный! - пробормотала Татьяна, входя в квартиру.

А Виктор Аркадьевич нервно топтался у подъезда, размышляя, сразу же идти в пoлицию или же отнести ведро домой, переодеться и тогда уже отправиться в поход за орденом и миллионами. И тут судьба сжалилась над его душевными терзаниями и послала ему знакомого пoлицейского.

По двору озабоченно шагал Денис Молодцов. С месяц назад  Виктор Аркадьевич замучил Дениса  жалобами на злонравную соседку с пятого этажа, которая специально терзала свою собачонку, чтобы та лаяла и мешала Виктору Аркадьевичу спокойно поглощать пупочки. Он так достал Дениса своими визитами и подробными описаниями нарушенного из-за меpзкой собачонки  процесса пищеварения, что старший лейтенант Молодцов  вынужден был прятаться от назойливого посетителя в туалете.

- Надо же какое везение! - возрадовался Виктор Аркадьевич и бросился наперерез Молодцову, размахивая  мусорным ведром.

- Надо же, какое невезение! - подумал старший лейтенант Молодцов, завидев Виктора Аркадьевича,  на полном ходу заложил крутой вираж и двинулся в совершенно противоположную сторону.

Но избавиться от Виктора Аркадьевича было не так-то просто. Пришлось остановиться. Приняв  крайне  озабоченный вид, Денис, поминутно глядя на часы, приготовился улизнуть под первым благовидным предлогом. Но услышанное заставило его изменить решение.

- Заговор! Террористы готовят покушение на пpезидента! - задыхаясь и хватаясь за сердце, сообщил Виктор Аркадьевич. - Вся  бaнда в сборе!

- Пройдемте! - посуровел Денис Молодцов.

- Я думаю, господина Обaму надо предупредить! - двигаясь рысцой, торопливо говорил Виктор Аркадьевич.

- Обaму? А он тут с какой стороны? - изумился Денис.

- Так ведь покушение готовят на господина Обaму!

Денис встал, как стреноженный.

- У нас? В нашем Мухоcpанске?! Пардон! Вы что мне голову морочите! Вам что? Заняться нечем?

И тут дверь подъезда распахнулась, оттуда с воплем:"Помогите!" - выскочила Татьяна и угодила прямо в объятия Дениса Молодцова.

Виктор Аркадьевич засиял восторженными глазами:

- Ну, что я вам говорил! Вот - одна из заговорщиц. Это она привела в квартиру Уcаму Бeн Лaдена. Он в подъезде валялся, а она его в квартиру! В дом, где люди живут!

Виктор Аркадьевич торжествовал. Теперь этот мальчишка убедится, что ему, Виктору Аркадьевичу, нужно верить.

- Так, гражданка, успокойтесь! Рассказывайте, что случилось?

- Не знаю! - зарыдала Татьяна! - Они все сошли с ума!

- Успокойтесь, гражданка! Кто сошел с ума?

- Челентано!  А они говорят, что он женат на дочери Петросяна.

- Кто женат на дочери Петросяна?

- Баpак Обaма! А он вовсе не Обaма, а Челентано!

- Вы меня совсем запутали! А кто говорит-то?

- Не знаю. Я их в первый раз увидела.

Виктор Аркадьевич, приплясывая от нетерпения, ловил каждое слово. С лица его не сходило восторженное  выражение человека, причастного к великим событиям.

- Пройдемте! - решительно сказал Денис, который всегда руководствовался правилом: не знаешь, что делать, делай шаг вперед!

В квартиру  Татьяны первым вошел Денис, за ним - на цыпочках! - Виктор Аркадьевич, следом плачущая Татьяна.

Завидев Дениса Марь Михална и Николай Палыч радостно закричали:

- Наконец-то! Хоть один здравый человек!

Денис взмахнул рукой и строго спросил:

- А где гражданин Челентано?

Марь Михална и Николай Палыч дружно ахнули! И тут Денис  увидел Галку. Лицо его расплылось в радостной улыбке.

- Галя, что вы здесь делаете?

Галка улыбнулась, и Саня, сжав кулаки, поднялся со стула.

- Ты кто такой? Чего пристаешь к женщине?

Денис  вгляделся и удивленно хмыкнул:

- Александр Михайлович Углов? Собственной персоной? А мы вас замучились искать. Что же это вы уходите из дома без предупреждения?

Саня растерянно замолчал.

Но тут, расталкивая присутствующих мусорным ведром,  в кухню ввалился  Виктор Аркадьевич и с воплем:

- Держите бандита! - шарахнул  Саню ведром по голове. Саня, как подкошенный, рухнул на Галку, и они вместе завалились под стол.

Только через час, когда Татьяна перебинтовала  Сане разбитую голову, наложила пластырь на лоб Галке, напоила корвалолом Николая Палыча и коньяком - Марь Михалну, вытолкала взашей Виктора Аркадьевича  - все наконец немного успокоились. Денис помог  Татьяне накрыть на стол, расставить чашки, сбегал в магазин за тортом и конфетами, и вся компания  настороженно принялась пить чай.

Галка задумчиво помешивала в чашке ложечкой, Николай Палыч шумно прихлебывал из  блюдца и  сокрушенно качал головой, Татьяна ухаживала за Денисом, бросая короткие хмурые взгляды на Саню. Саня  в два глотка проглотил кусок торта и теперь, насупившись, косился на Дениса. Одна Марь Михална пребывала в отличном расположении духа и с удовольствием доедала второй кусок торта.

- Ну что пригорюнились? - спросила она, утирая рот салфеткой. - пора и честь знать! Вы уж простите, Танечка, что так неловко вышло. Столько хлопот вам доставили! Ну, а ты, зятек, куда пойдешь? Домой? Или к Дашке?

- Боже мой! - вдруг воскликнула Татьяна. - Так  ты... вы - Углов?  Саня Углов?! Дашин муж?

- Нет уж, простите! - вмешалась Марь Михална и даже ладошкой по столу пристукнула. Паричок опять съехал на бок, придавая Марь Михалне задорный вид.

- Александр Михайлович Углов - законный муж моей дочери Галины. А  упомянутая  вами Даша ему  никто! Саня, ты-то что молчишь?

Все взоры устремились на Саню.

Саня мечтательно улыбнулся и сказал, не сводя глаз с Галки.

- Я не знаю, кто вы такие. Я не знаю, верить вам или нет. Я не знаю,  на ком я был женат в прошлой жизни. Я не помню.

Он осторожно потрогал перебинтованную голову и поморщился.

- Но я знаю, с кем я хотел бы жить всю оставшуюся жизнь. Галя! Даже если вы не Галя, все равно! Выходите за меня замуж! Я люблю вас! Мне кажется, я любил вас всю свою жизнь. И еще мне кажется, я люблю пирог с корицей.

- Я должна подумать! - улыбнулась Галка.

- Да что тут думать? - хором крикнули Марь Михална и Николай Палыч. - соглашайся,  доню!

Денис Молодцов и Татьяна печально вздохнули.

И тут в дверь позвонили.

Татьяна рванулась открывать, но Денис ее удержал:

- Я сам!

Все замерли, прислушиваясь. И в образовавшейся тишине услышали удивленный возглас  Дениса.  Он звал Татьяну. Но вслед за хозяйкой дома в коридор потянулись любопытствующие. Столпившись в узком коридорчике,  они с удивлением и умилением смотрели на  припорожный коврик.  На нем, широко расставив пушистые лапки,  сидел рыжий котенок. Большая голова, розовый нос, печальные глазищи. Словно понимал, что ему навязали роль подкидыша, и этой  роли надо соответствовать.

Тот, кто подбросил котенка и позвонил в дверь, давно уже смылся, рассчитывая на людское милосердие. Конечно, можно было  закрыть дверь и сделать вид, что ничего не произошло. Но рыжему  сиротинке  повезло.  Через минуту кошачьего детеныша  уже ласкали  и тискали, еще через две минуты он лакал на кухне молоко из большого блюдца, а взрослые, столпившись вокруг, умилялись и ахали.

- Так, - вспомнила о своей роли главнокомандующего Марь Михална, - котенок будет жить у меня. Я из него сделаю человека! И назову Фантиком!

Саня встрепенулся. Словно многообещающая фраза показалась ему знакомой.

- Нет уж, позвольте, - возразила Татьяна, - котенка подбросили мне, и жить он будет у меня. Я назову его Санни.

Все сразу посмотрели на Саню. Саня  мучительно покраснел, как первоклассник, застуканный за курением. И тут опять прозвенел звонок. Татьяна пошла открывать. Когда вслед за этим раздался ее крик, никто уже не удивился. Денис бросился на помощь, и через минуту улыбающаяся парочка появилась на пороге кухни с маленьким котенком. Он сидел на ладони Дениса - испуганный пестрый пушистый комочек с розовым носом.

Марь Михална торжествующе рассмеялась.

- Ну, что скажете? Надеюсь, никто не будет спорить, что это Фантик?

Среди присутствующих не нашлось смельчаков, и Фантику выделили блюдце с молоком. Теперь собравшиеся с умилением смотрели на две пушистые мордахи, хлебавшие молоко. Марь Михална  энергично рассуждала о тонкостях воспитания кошачьих. А в душах слушателей зрело и разбухало желание немедленно вступить в общество защиты животных. Но поучительная  лекция Марь Михалны была самым наглым образом прервана.  В дверь снова позвонили.

- Учтите, этот котенок мой, я назову его Пуфиком! - крикнула Галка Денису, который опять пошел открывать. Все настороженно прислушивались, ожидая возгласа удивления, радости или даже восторга. Но Денис молчал. Народ подтянулся в коридор и остолбенел. К крючку, на который Татьяна, открывая входную дверь вешала сумку,  грязным куском веревки была привязана  здоровая рыжая дворняга: хвост колечком, на унылой морде выражение тоски.

Первым пришел в себя Денис:

- Котята, видимо, закончились.

Его глубокомысленное замечание было встречено глубоким молчанием. Пес, видимо, почувствовал, что не оправдал ожиданий почтенной публики, но не терял надежды понравиться. Он заглядывал в глаза людям, неловко приседал, неуверенно повиливал хвостом.

- Да-а-а, вот так Пуфик! - протянула Татьяна .

- Да какой же это Пуфик? Это целый диван, - усмехнулся Николай Палыч.

Галка с Саней переглянулись. Странно, но именно слово "диван" вызвало у них немедленное желание посмотреть друг на друга. Что-то такое было связано с этим словом. Но что? И, не сговариваясь, они одновременно произнесли:

- Я  его возьму!

Рассмеялись и опять хором сказали:

- Мы! Мы возьмем его к себе.

Две недели спустя  Марь Михална жаловалась по телефону Татьяне.

- Уже скоро двенадцать, а моих склеротиков еще нет. Саня поехал покупать кольца, Галюня в парикмахерской.  Николай Палыч уехал за Аленкой. Все-таки такое событие, надо, чтобы вся семья была вместе. Боже мой! Я так волнуюсь! Ребенок  до сих пор ничего не знает. Вы представляете,  Танечка, что это будет, если эти ушибленные родители не признают свою собственную дочь!

В два часа регистрация, а в три - венчание. А у нас еще конь не валялся! Только Пуфик валяется  на диване. Дрыхнет! Отъелся паразит! И целыми днями спит. Я ему говорю: "Дармоед,  гавкни  для приличия! Обозначь свое присутствие!" Бесполезно! Нам достался не только самый прожорливый, но и самый ленивый пес.

Платье? Платье, Танечка, не из гипюра, а из моих слез. Да, двадцать метров гипюра и цистерна слез. Но ведь их не убедишь! Вот уж ушибли, так ушибли! На всю голову! Ну, зачем столько денег надо было тратить на платье?  Саня настоял! Я, говорит, женюсь один раз и навсегда! Что вы, Танечка! Они же в полной уверенности, что едут жениться. Ну мы сходили  в загс, объяснили ситуацию, показали  свидетельство о браке. Нет, говорят, не положено, второй раз расписывать не будем. Но  мой Палыч меня удивил. Он так рассказал нашу трагическую историю, что заведующая загсом рыдала в голос. Словом, всю церемонию регистрации брака разыграют, как по нотам, но без документов. А потом - в церковь.  Танечка, вы же не опаздывайте! Мы вас ждем! Денис заедет? Очень хорошо! Прямо к загсу. Да, встречаемся там. Ой, звонят! наверное, Галюня. Ну все, до встречи!

Где-то на подъезде к городу  Николай Палыч пробил колесо. Чертыхаясь, он вышел из машины. Так и есть! Покрышка левого заднего колеса спущена. Пока подкачал, пока на черепашьей скорости добрался до ближайшей шиномонтажки, пока ждал. Словом, в половине  второго Николай Палыч понял, что на регистрацию они с Аленкой не успевают. 

Марь Михална, которой он осторожно сообщил эту новость, встретила известие на редкость кротко. Она сказала, что ее ничуть не удивляет такое бессовестное отношение семьи к такому важному мероприятию. Пусть вообще никто не является! Не сильно-то и хотелось. И ушибленные тоже могут не являться.  Без них еще и веселей будет.  Она, Марь Михална, давно поняла, что в этой семье можно положиться только на Пуфика.  Окончания этой пламенной речи Николай Палыч не услышал, потому что сдох телефон. "Ничего, Аленушка, - утешил он внучку, - в церковь-то мы обязательно успеем!"

Галка в белом платье из гипюра, в шляпке-таблетке с вуалью на огненно-рыжих волосах, уложенных в замысловатую прическу, стояла перед зеркалом.Надо признаться честно, ей очень нравилась эта красивая элегантная  женщина, отразившаяся в зеркале. Такая сияющая, такая счастливая! И казалось бы, чего еще желать? Все в ее жизни наладилось. Саня не только нашелся, но и вернулся. Дашка осталась в прошлом. У нее, у Галки, снова есть муж, есть семья, и сегодня они обвенчаются. Саня не сводит с нее влюбленных глаз. Но червячок сомнения сосет неугомонную Галкину душу. А вдруг вся его любовь закончится, как только к нему вернется память? Вдруг он потому и любит сейчас  Галку, что ничего, ничего из прошлой жизни не помнит? А вспомнит - и опять сбежит к Дашке. Или к Татьяне. Как узнать? Как проверить?  Остается только ждать и верить. Вот она и ждет. И притворяется, что по-прежнему ничего не помнит. Хотя память вернулась к ней два дня назад, когда из родительского дома они вернулись в свою квартиру.

Галка  тогда бродила по квартире, как инопланетянка, пока не вошла в кабинет, где на стене висела большая цветная фотография Аленки в венке из ромашек. Сердце у Галки дрогнуло, и словно пелена спала с глаз. Она даже не представляла, что так бывает. Еще минуту назад она рассматривала  все эти вещи и безделушки в квартире, как в павильоне  мебельного магазина. Равнодушно, без интереса.

Эти столы и стулья, шкафы и  ковры не несли никакой смысловой  нагрузки, не посылали ей никаких сигналов. С этими вещами ее ничего не связывало.  Просто вещи, просто мебель. Это была всего лишь квартира, но не родной, теплый  дом. Только в доме с каждой вещью и безделушкой человека связывает память, и тогда вещи перестают быть просто вещами, они становятся частью твоей жизни.

Вот на этом кресле подлокотник изрисован фломастером. Маленькая Аленка решила сделать красиво. Пришлось потом Галке эту красоту  прятать под плед. И сейчас Галка, приподняв плед, с нежностью смотрела на каракули дочери. Как же она соскучилась по ней!

А вот этот столовый гарнитур Саня купил на деньги с первой шабашки. Они тогда так радовались, что у них теперь красивый стол, за который не стыдно посадить гостей. Обмывали покупку шампанским. Пробка никак не хотела покидать бутылочное горло. Сане пришлось применить  грубую физическую силу. Пробка выскочила, как пробка, шарахнула по потолку, оставив на нем заметный след. Вот она эта вмятина. Для кого-то дефект, а  для Галки - дорогая память.

Саня вошел в комнату и поразился нежному задумчивому выражению лица своей жены. Как же он любил ее! И как много ему надо было пережить, чтобы понять это. В ту ночь, когда он с тестем в гараже беседовал о жизни  под водочку с огурчиками, он многое понял. Уже тогда понял, только тестю ничего не сказал. Под утро курить захотелось до дрожи в коленках, и Саня побрел  на огонек попросить сигаретку. Подошел к котловану, вырытому под фундамент. Это он еще помнил. Увидел костерок в стороне и две человеческие фигуры. Хотел обойти ямищу, но споткнулся о невидимую в темноте  арматуру и упал. Дальше - темнота. Видимо, здорово он приложился головушкой, если не помнит, как добрался до дома Татьяны и очутился в подъезде.

Память вернулась к нему в тот самый миг, когда сумасшедший Татьянин сосед врезал ему мусорным ведром по голове. Словно вправил мозги на место. Саня продолжал притворяться, что ничего не помнит. А что ему оставалось делать? Он так боялся, что Галка, когда память вернется к ней, не простит его и  прогонит. Потому и спешил жениться на ней снова, чтобы привязать к себе, чтобы никуда она от него не делась.

И сейчас, перед тем, как отправиться в загс, Саня, любуясь  Галкой в подвенечном платье, вдруг неожиданно для себя сказал:

- Галюнь, я так люблю тебя! Я хочу, чтобы ты это знала и помнила, когда память к тебе вернется. Все, что было до этого дурацкого падения, для меня не имеет значения. Понимаешь? Для меня имеешь значение только ты. Ты и Аленка.

Галка улыбнулась.

- Конечно ничего не было, Санечка! Ни Дашки, ни разлуки. Ничего! Это просто сказка!

Саня онемел.

- Да, да, Санечка, все, что случилось с нами - просто сказка. Сказка... старого дивана.

И она обняла застывшего столбом Саню.

- Может ты, наконец, поцeлуешь меня?

Вломившаяся в дверь Марь Михална в сердцах воскликнула:

- Опять эти новобрачные  цeлуются. Мы же опаздываем!

И конечно, они опоздали. Совсем немного. И звучал свадебный марш, Саня с Галкой стояли крепко держась за руки. И улыбались.  Улыбалась регистраторша, улыбалась, утирая слезы, Марь Михална.

- Мама! Папа! - услышали они. Появились запыхавшийся Николай Палыч и Аленка с букетом ромашек.

- Еле успели! - бормотал Николай Палыч, утирая пот.

Аленка повисла на  матери, обнимая ее и целуя, а Саня обнял своих дорогих девчонок и подумал, что ради таких вот моментов и стОит жить.


Пы Сы
А Кудряшка таки обзавелась диваном. Какие-то чудаки выставили ночью во двор диван, почти новый. С клетчатой обивкой. Не диван, а сказка! Кудряшка с Фанерой оттащили его на стройку, разобрали на запчасти, опустили в канализационный люк и снова собрали. По этому случаю был устроен праздничный ужин с копченой мойвой и пивом. И Кудряшка, сидя на диване, чувствовала себя почти счастливой.


Вот и сказке конец, кто прочел - тот молодец!

С улыбкой - Автор.