Байки про скульптуры Русские кони

С одной стороны королевского дворца в Неаполе встали на дыбы два гордых, диких русских жеребца, будто вот-вот сорвутся с места. Никто из птиц не садится на головы этих коней, а их бронза никогда не тускнеет, даже во время штормов и ливней.

С другой восемь каменных королей веками стоят в торжественной шеренге, каждый на пьедестале. А напротив пеших королей величественно восседают на конях ещё два монарха.

Хотя «русские кони» у «Ворот Царя» и конные статуи Карла и Фердинанда на площади относятся к разным сюжетам (дипломатический дар Николая I и династическая пропаганда Бурбонов), для гостей города они часто воспринимаются как единый «кавалерийский маршрут» вокруг дворца. Экскурсоводы любят связывать их рассказом о международных связях Неаполя, о бронзовом литье в Кампании и о том, как монументальная пластика превращается в городской фольклор.

Ну и как тут без баек?

В Неаполе существует один яркий памятник, связанный с Россией: «Русские кони» или «Palafrenieri», также известные как «Кавалли ди бронзо» или «Кавалли русси». Эти скульптуры идентичны двум из четырёх групп на мосту Аничков в Санкт-Петербурге, где также установлены оригинальные произведения Клодта.

Эти монументы символизируют давние дружеские и торгово-культурные связи между Россией и Королевством обеих Сицилий, устанавливавшиеся с XVIII века. Они стали знаком взаимной признательности и уважения между династиями Романовых и Бурбонов.

В 1845–1846 годах в Неаполь прибыла царская чета — царь Николай I с супругой Александрой Фёдоровной — в целях оздоровления императрицы в мягком климате Италии.

В знак благодарности за гостеприимство Николай I подарил королю Неаполя Фердинанду II две бронзовые конные скульптуры, созданные скульптором Пётр Клодт фон Юргенсбургом, изображающие двух прислужников на конюшне, сдерживающих дико вздыбившихся коней.

Изначально статуи находились у входа в Королевский сад (Via San Carlo).В конце XIX века их переместили к порталу сада перед Маскио Анжоино и они ныне стоят у ворот, которые местные называют «Porta dello zar» -  «Ворота царя».

***

За долгие годы и десятилетия скульптуры обросли множеством городских легенд и баек.

Говорят, что великий русский скульптор Пётр Клодт, создавший из бронзы эти фигуры лошадей, вложил в них не только мастерство, но и душу. Он был известен тем, что внимательно следил за судьбой своих произведений, особенно если они покидали Россию.

Когда стало известно, что когда император Николай I намерен подарить две скульптуры королю Фердинанду II Бурбону в качестве благодарности за тёплый приём царской семьи в Неаполе, Клодт впал в ярость, якобы не желая, чтобы его творения покидали родину.

Из мести скульптор якобы внёс в статуи скрытые "дефекты" или даже "проклятие", чтобы те, кто увезёт лошадей из России, не смогли спокойно ими любоваться. С тех пор неаполитанцы стали говорить, что у этих коней есть глаза, которые "следят" за каждым прохожим, и что их тени иногда движутся не так, как падает солнечный свет. А ещё: "Если долго смотреть в глаза бронзовым лошадям, можно услышать шёпот на неизвестном языке, будто это голос художника, не простившего расставания с творением."

Эта легенда, конечно, не подтверждена фактами, но отразила неаполитанскую любовь к мистике и одушевлению предметов искусства, особенно когда дело касается необычных даров от иностранных монархов. Легенде способствовало то, что скульптуры действительно почти живые по своей выразительности. Многие итальянские скульпторы XIX века восхищались мастерством Клодта и считали, что его кони реалистичнее всех подобных бронзовых скульптур в Европе.

***

Когда скульптуры только прибыли в Неаполь и велись подготовительные работы для их установки, местный монах с Монте Оливето по имени Бартоломео увидел сон. Во сне ему явился конь, бронзовый и горячий, и сказал:

- Когда я обернусь к Везувию - берегитесь. Вулкан проснётся.

Утром монах прибежал в город и стал кричать у Королевского сада:

- Кони должны смотреть на море! Только на море! Там спокойствие, а в горах вулкан и пепел!

В итоге коней развернули задом к Везувию.

Говорят, в ту пору, когда скульптуры только прибыли в Неаполь, их осматривала юная королева Мария-Тереза, супруга Фердинанда II. Она стояла перед конём и долго смотрела ему в глаза.

- Он смотрит как живой, - прошептала она. - Будто знает меня…

А спустя месяц королева неожиданно умерла при родах. С тех пор, каждую весеннюю ночь,  в день её смерти, один из коней поворачивает голову чуть вбок, будто смотрит в окно дворца.

В Неаполе говорят, будто у одного из коней левый глаз блестит иначе, чем правый, как будто живой. В этот глаз вставлен кусочек сапфира, подаренного Николаем I, чтобы царь мог видеть через пространство и время, наблюдать за судьбой Европы, даже спустя века. И когда времена тревожные, глаз становится темнее. Однажды глаз стал почти чёрным. Это было в 1914 году, за день до того, как началась Первая мировая война.

Ходили слухи, что когда царь Николай I отправил скульптуры в Неаполь, он спрятал в одном из них мешок с золотыми монетами, чисто русское золото, с его личным вензелем. Ведь золота у царей столько, что девать некуда. Мол, если однажды между Россией и Италией случится беда, тот, кто найдёт монеты, сможет их отдать и этим восстановить дружбу.

С тех пор охотники за тайнами много раз пытались просверлить бронзу. А один охотник за сокровищами в 1920-х годах даже полез с отбойным молотком, пришлось вмешаться карабинерам. Но все поиски были безуспешны.

Когда отношения между советской Россией и фашистской Италией разладились в начале XX века, местные власти решили:

- Пора убрать этих бронзовых лошадей. Пусть стоят где-нибудь в музее, а не у самого входа в Королевский дворец!

Но как только рабочие попытались их сдвинуть, начались чудеса:
треснула тележка, лопнула лебёдка, один из рабочих сломал ногу, поскользнувшись на ровном месте. Тогда старый архитектор вздохнул и приказал отменить работы.

А через несколько лет к статуям снова стали водить делегации, а один посол даже подарил лошадям венок из лавра «в знак мира между странами».

Рассказывают, что каждую весну, ровно в полночь, один из бронзовых коней срывается с постамента и уходит гулять по городу. Он несётся через Пьяцца Плебисцито, мчит по набережной, отражаясь в витринах закрытых кафе, а затем исчезает в переулках Старого города. Там его ждёт белая лошадка из конюшни Санта-Кьяра, тоже статуя, но гипсовая, с обломанным ухом. Они влюблены, только он из бронзы, а она из извести. Несчастная любовь. К утру кони возвращаются каждый на своё место. Но если посмотреть на бронзовые копыта при свете рассвета, можно заметить на них уличную пыль и прилипшие лепестки цветов…

Если в полнолуние прогуляться мимо ворот Царя около трёх часов ночи, можно увидеть силуэт человека, сидящего верхом на одном из бронзовых жеребцов. Вроде бы призрак в шинели, с орлиным профилем и холодным взглядом. Это сам Клодт. Он приходит проверять, не заржавели ли его кони, и не забыл ли мир, что они из России. И тогда надо быстро уйти, не оборачиваясь.

Есть среди неаполитанцев такая шутка: «Эти кони — самые преданные охранники города.»

Почему? Потому что за 170 лет ни один карманник не сумел украсть ничего у прохожих и туристов так, чтобы сразу не попасться полиции.

Говорят, на бронзе сзади, у основания под брюхом одного коня есть еле видная надпись:

«Sotto sorveglianza» - «Ведётся наблюдение». Это кто-то в 1960-х нацарапал, но до сих пор считается: «Если хочешь скрыть что-то от полиции, то не делай это под копытами коней Клодта. Они доложат куда надо.»

А один полицейский как-то сказал:

- Мы бы их и в карабинеры оформили, но они не проходят по росту.

***

Любой, кто видел скульптуры «Рабочий и колхозница» Веры Мухиной и монументы Клодта, замечают несомненное сходство. В них изображены простые безымянные люди, символы труда и борьбы.

У Клодта конь рвётся вперёд и вверх, а палафреньер его держит и укрощает, для дальнейшего использования в целях военных или гражданских. Конь напряжён, человек босой, вся сцена - пот и глянец, фитнес без абонемента, реализм с грязью под ногтями, как немой фильм: всё понятно, но очень напряжённо. Конь хочет свободы, а человек домой пораньше, но работа не отпускает. Конь взбрыкивает, человек в отчаянии, его поза выражает: «я просил не дёргаться!» Это хроника рабочего понедельника: напряжённый конь, вымотанный человек, и всё это в бронзе, всё изображено до мельчайших подробностей, видны все мышцы и жилы. Работник устало шепчет: «Я держу коня уже 150 лет, можно я теперь пойду домой?..», а конь брыкается, паникует и кричит: «Мне не платят за это!»

В скульптурной композиции Мухиной нет коня, но её рабочий, по всей видимости, уже успел укротить колхозницу где-нибудь на конюшне, и теперь вместе они стремительно несутся с серпом и молотом к великим трудовым свершениям. Рабочий и колхозница сияют, будто их нержавеющую сталь отполировали энтузиасты коммунизма, и спешат в светлое будущее с хищной грацией. Их поза как бы говорит: "Поймай нас, если сможешь". Настроение персонажей: пятница, 17:59, мы почти построили коммунизм, а теперь должны бежать на праздничный митинг по этому поводу.

Клодт как бы говорит:

- "Гляди, народ, как тяжело укрощать природу и Россию."

Мухина:

- "Гляди, народ, вот как легко мы победим природу и капитализм заодно."

Обе скульптуры - идеальный дуэт: один борется с лошадью, другие с капитализмом. Ни тем, ни другим не скучно. Клодт создавал своих персонажей из боли, бронзы и патриотизма. Мухина - из стали и диалектического материализма.