Выбор Матвея

Был тёплый сентябрьский день. Матвей сидел на скамейке в тихом, уютном месте недалеко от своего дома. Это совсем небольшое, обустроенное для отдыха место он называл «Домом отдыха». Некоторое время назад он прекратил чтение и сидел в полудрёме с закрытыми глазами…

«Что бы ты хотел, что бы ты выбрал – жить благополучно, обеспеченно, в полном достатке или узнать правду об этом мире, о человеке, о будущем этого мира, будущем человечества?» – вдруг услышал он голос. И это был в нём голос.
Матвей встрепенулся, открыл глаза и задумался. –

«Жить обеспеченно в полном достатке – это замечательно, это прекрасно. Узнать правду об этом мире – также очень заманчивое предложение. Оба варианты хороши. Какой из них можно было бы предпочесть, какой выбрать? Казалось бы, что тут ломать голову? Но - нет, так сразу не скажешь.
Выбрать благополучную, в полном достатке жизнь – с этим всё как будто ясно и понятно. А вот узнать правду об этом мире... – есть в этом что-то настораживающее, тревожащее и даже как будто пугающее…
Но что, право, за сомнения? В конце концов, знание, познание это самое важное для человека. Познание этого мира и себя в этом мире – это самое первое из самого главного для чего, собственно, и рождается, приходит в этот мир человек. И предпочесть благополучие и достаток знанию, правде об этом мире – как-то это не согласуется с человеческой природой».
И Матвей уже решил было выбрать правду о мире, но его всё ещё не покидало чувство тревоги, опасности. И даже было какое-то странное ощущение, будто он делает выбор между жизнью и смертью.
«Если я вот сейчас узнаю правду об этом мире, тайну этого мира, то, как знать, как это скажется на мне? Как это скажется на моей дальнейшей жизни? Как я буду с этим жить? Смогу ли я с этим жить?» – опять задумался Матвей. – Тогда, может, чтобы уже не было никаких тревог и сомнений, выбрать благополучную, обеспеченную жизнь? У меня будет всё необходимое, чтобы самому постепенно познавать этот мир, тайны этого мира, людей, себя в этом мире. Я буду познавать этот мир, как это делают люди, обычным, естественным путём…
Но, с другой стороны, даже при наличии у меня всех необходимых условий и возможностей для такого познания, при всём моем желании и усердии, одними только своими силами, я всё равно не смогу познать то, что можно познать чудесным образом…
Познание этого мира, его тайн идёт нога в ногу вместе с развитием человека, день за днём и год за годом, всю его жизнь. И только уже ближе к концу жизни человек, в той или иной мере, может приблизиться к каким-то главным пониманиям этого мира и жизни. Но в любом случае это будет знание в границах возможностей человеческого разума, больше вероятное, предполагаемое и однозначно не полное.
А вот мне представляется возможность получить знание достоверное во всей  исчерпывающей полноте. И что же я? А я испугался этого знания, испугался этой правды? Я соблазнился жизненным благополучием? Нет. Я выбираю знание, я выбираю правду об этом мире…

2
Был тёплый сентябрьский день, когда Матвей, сидя в полудрёме на скамейке в тихом, уютном месте, вдруг услышал голос, сделавший ему фантастическое предложение. Это был в нём голос. Но это был не его голос.
Матвей предпочёл знание. И он узнал правду об этом мире, о человеке, о будущем этого мира, будущем человечества. И он узнал о своём местоположении во времени от начала и до конца этого мира.
Матвей узнал эту правду, и она ошеломила его. Ошеломила, потому что он никогда обо всём этом не думал. Не подозревал, что может так быть. Не был готов к такой правде. Но теперь с этой правдой ему надо было как-то жить. И прежде всего, к ней надо было привыкнуть…

С того дня, как Матвей узнал правду об этом мире, он переменился, и жизнь его переменилась. Мир перестал быть для него таким, каким был раньше. Он стал менее привлекательным, а жизнь – меньшей ценностью. Сам он стал больше молчалив и задумчив. Утратил былую весёлость, почти перестал шутить. Это стало казаться ему неуместным. Что-то, в чём раньше он видел смысл, утратило этот смысл. К чему-то, что раньше его занимало, он потерял интерес. Он перестал заниматься, чем раньше занимался с желанием, вдохновенно. Он увидел это неважным и ненужным…

Какое-то время Матвей всё ещё привыкал к узнанной им правде. И потом он опять переменился, и жизнь его также переменилась. Он всей душой обратился к своим родным и близким и к тем, кто ему был симпатичен, с кем ему было интересно и очень хорошо, с кем ему хотелось быть. В нём заметно усилилась потребность любить этих людей, заботиться о них; дарить им; создавать и дарить; радовать, веселить их. Он почувствовал себя и их как одно. Ему захотелось постоянно быть рядом с ними. Не расставаться. А если расставаться, то только совсем ненадолго…

Поначалу, иной раз, Матвею ещё приходила мысль, что, может быть, было бы лучше, если бы он не узнал того, что узнал, а сделал бы другой выбор. И жил бы, как жил. Да ещё и с полным достатком. В своё удовольствие.
«Нет, – тут же думал он. – Он ничуть не жалеет, что узнал, что теперь знает. Не узнал бы, так бы и умер, не узнав. А теперь знает. И это знание много больше всего прочего оправдывает человеческую жизнь».