Что это было?

Быль-небылица
- Я не понял, что это было? - спросил, покойник Журавко, очнувшись от удара, - нас бомбили? Какого чёрта? И кто именно? Хотел бы я знать! Настроение у всех обитателей кладбища было скверное, ну, ещё бы! Ночью, прямо на Святвечер на центральную аллею прилетел вражеский Искандер и раздробил в пух и прах три сотни мраморных могильных, плит.

Журавко,  в прошлом крутой военачальник, герой Второй мировой, чувствовал себя уязвлённым. Ночная бомбёжка, с одной стороны, сильно возмутила боевого генерала - как же, стреляют-то свои, вернее внуки своих, тех, с кем прошли полторы тысячи фронтовых дней от Сталинграда до Берлина, а с другой раззадорила, так как где-то в черепе забилась пульсирующая искра, разжигающая чувство офицерской чести, вспомнилась лихая молодость, захотелось в драку, в бой, дабы показать, в конце концов, взбесившемуся противнику почём фунт лиха!

- Какая низость, кричал генерал, - мало того, что одиннадцатый год подлые предатели стреляют по нашим хатам! А теперь ещё и по могилам тех, кто за этих сволочей кровь в сорок первом проливал!

Генерал грозно шумел, но тем не менее чувствовал безоговорочную поддержку возмущённых покойников. Обитатели центрального городского кладбища в основном старожилы, почившие и десять, и более лет назад.

На центральной аллее покоились известные люди: военные, народные артисты, архитекторы, писатели, доктора, управляющие. Далее лежал народ попроще - служащие, рабочие, учителя. А ещё дальше, на новом участке, расположилась Аллея Героев. На ней в свежих могилах покоились солдаты и офицеры вооружённых сил Украины, погибшие в неравном бою с российской армией.

- Да кто-кто?  Известно, кто, - бурчал Фидирко, покойный начальник управления культуры.  - Это же, скорее всего, стреляли курские ракетчики по наводке кого-то из наших местных, продажных шкур.  Вертелись тут неделю назад двое подозрительных, метили видать в Аллею Героев, по памятникам наших военных, А угодили в кладбище рядовых обывателей.

- Ну, будь моя воля, - Журавко совсем осерчал, так как ему о подозрительных посетителях ничего доселе известно не было, - я б этих негодяев из-под земли б достал. И тех, кто сдал наше кладбище.  И тех, кто запустил ракету.  Вот ей богу, достал бы, только вот беда, я ж, как видите, без ног. На минном поле обе ноги в сорок пятом оставил. 

- Так зачем дело стало, товарищ генерал? - спросил Онищенко, майор разведки времён Второй мировой. - Я хоть сейчас готов вернуться в строй и разыскать подлых гаденышей.  И тех, кто запускал ракету, и тех, кто отдавал приказ.  Мне не впервой!

- Отлично, товарищ майор!  В таком случае приказываю, - воскликнул, приободрившись генерал, -  найти огневую точку противника и обезвредить!!

На кладбище раздались аплодисменты, правда, несколько странные, так как покойники аплодировали челюстями.
 - Давай, майор, - кричали из могил артисты и доктора, архитекторы и учителя, бухгалтеры и электрики. - Покажи негодным запроданцам кузькину мать!

А Фидирко, начальник культуры, мощным басом запел:
Кайдани порвіте!
І вражою злою кров'ю
Волю окропіте!

Майор только собрался выбраться из могилы, тем более, что сделать это было легко -  земля раздалась, а его гроб от взрыва российской ракеты треснул и крышка сдвинулась, да, только вот незадача! Послышался шум толпы, и на кладбище повалила местная пресса, телевидение и прочий люд. Негодуя и ахая, журналисты рассматривали причинённые ракетой повреждения,  делали репортажи, а кладбищенские работники разбирали завалы.

Только поздно вечером, когда кладбище опустело, Онищенко, отряхнув с костей землю, поправив почти истлевший парадный мундир, в котором он был погребён, стал прощаться с выглянувшими из могил обитателями и пообещал отомстить врагам за нарушенный покой.

- Ты, товарищ майор,  береги себя, - сказал на прощанье генерал, только осторожней там, давай, сильно не тарахти костями, когда вычислишь эту сволочь, и поскорее возвращайся, а то родственники придут поправлять могилку, хватятся тебя. И что им говорить? Куда ушёл? По какому делу, ведь не поверят?

- Да я быстро, - пообещал разведчик. - Одна кость здесь, другая там.
И Онищенко исчез в ночном мраке. Мёртвые, в отличие от живых  хоть и костистые, но очень проворные и летучие.

 Майор поднялся над сосновым лесом и полетел над Днепром-Славутичем, над Золотоношей, в миг достался до Пирятина, далее до Сум. А рядом уже и граница, и вражеская сторона - Курск. Там майор мигом отыскал огневую точку россиян - самоходную пусковую установку, опустился на землю и предстал перед ракетной бригадой во всей своей красе: белый скелет, череп с полным набором зубов, а поверх - фуражка и мундир сороковых годов. Увидев белый скелет, да ещё при советских офицерских погонах, российские ракетчики обомлели.

- Ты кто, дядька? - спросил капитан Пахомов. -  Привидение?!
-  Почти, - кивнул майор. - Буду краток. Мне нужно с вас, ребятушки,  снять шкуру. Вы не против?

Ракетчики перекрестились. Приняли майора за смерть.
 - Сейчас вы, красава, наведёте свою забавушку - Искандер свой ср*ный, сами на себя, чтобы родная мама вас не узнала, ясно? И поверьте, детки, со мной шутки плохи! Выполняйте!

Для убедительности майор затарахтел костями.

Звонкий звук скелетированных костей заворожил офицеров, и они стали послушно выполнять команду майора: разворачивать пусковую установку, устанавливать собственные координаты и делать расчеты полета ракеты.

- И перед тем, как с вами попрощаться, имя и адрес командующего, слышите? Быстро!

Ракетчки в один голос прогундосили имя своего командующего, и майор Онищенко полетел дальше - в Москву, к генерал-лейтенанту Осипову. Через мгновение далеко позади сдетонировали ракеты мощностью пятьдесят килотонн. Это ракетчики запустили Искандеры по собственному оперативно- тактическому комплексу.

В Москве майор быстро отыскал нужный адрес, заложил взрывчатку под новенький автомобиль Kia Sorento генерала-лейтенанта Осипова и стал ждать. Генерал вышел из квартиры, сел в автомобиль, включил зажигание...

 И Онищенко полюбовался произведёнными эффектом: мощный взрыв, пожар, прохожие бегут, полиция сигналит, место происшествия оцеплено, пресса суетится,  делает репортажи...

Убедившись, что генерал-лейтенант Осипов больше не в чинах, майор, подобрав свои кости, рванул домой, на шевченковское приволье, в Черкассы, на старое городское кладбище, где уже хлопотали его родственники, пытаясь привести в порядок развороченную ракетными осколками могилу.

Разведчик быстренько улёгся в гроб и притворился невинным беззаботным скелетом.

-Эй, прадедуля, где тебя носило? - пробурчал правнук Никита, заглядывая под крышку, - Уж не шастал ли ты ночью по кладбищу? Ей богу, у тебя такой видок, будто ты этой ночью где-то чуток нашкодил!

Что ответил прадед, Никита не слышал, ведь он из другого мира. Из мира живых.

(Окончание всенепременно следует)