Марина Мещерякова Михайлова

В 1998 году в городе Калининграде я познакомилась с писателем, Курановым Юрием Николаевичем. До этого я о нем ничего не слышала. Я даже не знала, что есть такой писатель. Неожиданно Юрий Николаевич предложил мне написать что-нибудь, т.е. абсолютно все равно что. Какой-нибудь текст. Я написала, отдала Юрию Николаевичу при встрече. Я и сама не знала, что написала, думала - короткий рассказ. В тот же вечер Юрий Николаевич перезвонил мне и объяснил, что то, что я написала называется миниатюрой.
Позднее Курановым была создана студия малых литературных форм. Занятия студии проходили в Калининграде, Светлогорске. Мы гуляли в скверах и парках Калининграда, бродили по набережной Светлогорска. Это были прекрасные времена общения с необыкновенным человеком.
Юрий Николаевич хотел отправить несколько моих миниатюр в журнал Паустовского. Он сказал, что моя фамилия - Михайлова - слишком обычная. Предложил выбрать литературный псевдоним, под которым можно было опубликоваться в журнале. Довольно долго, несколько месяцев, перебирал варианты. А потом решил - Мещерякова. Я с ним согласилась. С публикацией в журнале не сложилось, а Марина Мещерякова с легкой руки Куранова осталась.
За те несколько лет знакомства с Юрием Николаевичем я прожила целую жизнь. Жизнь необычайно насыщенную литературой, религией, мощным интеллектом. Юрий Николаевич не раз говорил мне: "Я хочу гордиться Вами". Я тогда ещё подумала, что возможно - гордость- не самое лучшее, что есть в человеке. Все, что я хотела тогда, это научиться железобетонной стойкости, мудрости, тактичности и деликатности у этого удивительного человека. Я восхищалась его острым, живым, необычным умом и юношеским задором.
Прекрасным осенним днём, прогуливаясь в одном из скверов в центре Калининграда Юрий Николаевич говорил о том, что надо успеть и то и это сделать, напечатать, позвонить, организовать, а я ему ответила: "Куда спешить, ведь впереди целая вечность". А я, ведь, знала, понимала,чувствовала, что жить ему на этом свете осталось совсем, совсем недолго...
Но, даже сейчас, спустя годы, я верю в эту вечность! Вечность - она реальна и часто даже реальнее реальности! А он тогда промолчал, ничего не сказал, только внимательно посмотрел на меня.
Юрий Николаевич щедро делился своим мастерством. Но, чтобы учиться у такого человека, раньше надо было заручиться у Господа талантом. Конечно, можно развить определенную технику "написания", этакую мастеровитость. Но, рано или поздно приходит осознание, что мастеровитость и талант - не одно и то же.
Первое мое произведение - "Очень короткий рассказ про Никогда". Всякий раз миниатюра возникала как озарение. Часто сначала появлялось название, иногда предложение, фраза или просто мимолетное впечатление. Юрий Николаевич не раз спрашивал меня с каким-то удивительно вопросительным сомнением: "... без меня Вы бы не написали так?" Конечно не написала бы! Для того и нужен Мастер: он не напишет за тебя, но укажет направление, даст объективную оценку того, что ты там "натворил".
На празднование своего юбилея в библиотеке им. Гайдара города Калининграда Юрий Николаевич назвал меня своей ученицей. В тот день это прозвучало для меня неожиданно. В 1998-2000 годах Юрий Николаевич еженедельно проводил встречи и занятия в студии малых литературных форм. Среди нас, студийцев, было немало прилежных. В мае 2000 года Юрий Николаевич передал мне рукопись рассказа на четырёх страницах и попросил напечатать. Это был рассказ об истории нашего знакомства и назывался «Творческое чудо Паустовского: «Соранг». Собственно, рассказ то был о Паустовском, о силе творчества великого писателя. Рассказ я напечатала и отдала Юрию Николаевичу.Он попросил, чтобы рукопись, авторский экземпляр, я оставила себе. Я иногда достаю листы бумаги из папки и с легкой печалью смотрю на быстрый почерк... время...время...годы минули с тех дней...
Своим учеником, с некоторой оговоркой, Куранов назвал Глушкина О. Б. С оговоркой, так как Глушкин тогда уже был известным в Калининграде профессиональным писателем и если и посещал студию, то в качестве почётного гостя. Но Юрий Николаевич считал, что оказал на становление Глушкина как писателя определенное влияние.
Почти все миниатюры написаны мною при жизни Куранова. Благодаря деликатности отношения Юрия Николаевича ко мне как к своему ученику появились эти произведения. Он говорил о том, что это и миниатюра и одновременно стихотворение в прозе. Но сам он, называл мои произведения - миниатюры. Редкая литературная форма.
Я объединила миниатюры в цикл "Букет флердоранжа" и с благодарностью посвящаю скромный букет impressions ephemeres, своему духовному наставнику - русскому писателю Юрию Николаевичу Куранова.

Написать личное сообщение    Добавить в список избранных