Рецензии на произведение «Tabula plena»

Рецензия на «Tabula plena» (Арнольд Салмин)

Я очень рада, что не смотря на такой титанический труд, в душе вы ещё пытливый ребёнок. Счастья вам, Арнольд! И вечной душевной молодости!

Нина Степановна Маслова1   16.03.2014 22:17   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Tabula plena» (Арнольд Салмин)

Скопировал, ибо труд не на один день :)

Случайно, копируя, выхватил одну строчку, извините, если вырвал из контекста и не понял, перечитаю и исправлюсь, так вот, про девиз "Ни дня без строчки" - это девиз Олеши, который писал очень долго и трудно, и если б не заставлял себя - вообще ничего бы не написал, а это один из интереснейших советских писателей. Извините, если что не так понял.

Василий Пономарев-Полянский   06.02.2007 15:34   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Tabula plena» (Арнольд Салмин)

Уважаемый Автор!

Грандиозный Ваш труд читать очень и очень трудно, так как не разделен он на разделы и подразделы. А прочесть на одном дыхании?... Не хватает дыхания... Так много интересных мыслей, что хочется остановится, да и поразмышлять...

Но слова и предложения следуют друг за другом, марширую как солдаты очередного Фюрера.

И выхода только два - или отойти в сторону, или маршировать с ними вместе... До изнеможения...

На второе я никогда не был способен, а на первое не согласен...

И что же делать?... Может подскажете?...

Niksud   17.03.2004 19:18   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Tabula plena» (Арнольд Салмин)

В самом деле, встретить подобное на окололитературных сайтах - редкое дело. Это такая душевная и качественная проза, что читается на одном дыхании. Есть ли книга - реальная, а не виртуальная?

Михаил Владимирович Титов   12.02.2004 08:55   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Tabula plena» (Арнольд Салмин)

Я внимательно прочел вашу реминисценцию о детстве, и не только о нем.
«Лишь бы обиняки помогли мне вернуться в детство хоть мысленно. Зачем?»
Из моего рассказа «Тайна бронзовых зеркал или Матрица»: «… словно мгновенно впал в детство, с его восприятием и нереализованным пока будущим. Уже не было запахов, звуков, света, и не было меня, а было только настоящее, которое парадоксальным образом было прошлым. …Исчезло представление о времени, осталась реальность, в которой все возможно. Двое суток потом я спал без сновидений, и утро встречал сразу, и день не неволил, а освобождал к следующему дню».
Я уж думал, что на прозе.ру только молодцы пубертатного возраста, смакующие собственные фэнтази, не понимающие реальности слова и настоящего, которое смертно, и смертно не восторженно-виртуально, а на самом деле.
«Сама наша религия - атавизм детства, проба преодоления неразрешимых проблем по-детски». Хорошо подмечено. Но культура наша выросла из библии. По телевизору я слушал Льва Анненского в интервью Т. Толстой, где он пророчествовал с утомленным видом о близком конце света, о смерти цивилизации и культуры.
Мне кажется, что не только религия, - атавизм детства, но и само человечество не вышло из нежного возраста, несмотря на всё безумство народов.
Я говорю это, читая энергичных, наглых и беспринципных «культорологов», провозглашающих в детской запальчивости следующий манифесто «новых варваров» из издательства «Ультра.Культура»:
«Великий либерально-гуманистический проект, родившийся в век Просвещения, исчерпан. …нас обещали сделать равными Богу, а превратили в занятое изнурительной и бессмысленной суетой стадо потребителей, поклоняющихся «кумирам на час». …Вслед за «смертью Бога» должна с неизбежностью наступить «смерть Человека». …времени в нашем распоряжении почти не осталось. …исходя из еще более тщеславного желания…слезть с дерева гуманистической цивилизации и …распрямиться и сделать первый неуверенный шаг навстречу Вечности».
Что-то в повествовании вашем мне напоминает «Кубик» В. Катаева. Мысль, возникающая у читающих, что в детстве вашем взрослые энергично и безоглядно «строили» Рай, в конце повествования перешло в - «строили» Историю, потому что так получилось, - как бы подводит черту в споре о «коммунизме» и «демократии», ведь это было время молодости!
Из моего рассказа «Террорист или бич божий»: «Государство самый большой насильник и вымогатель, а тем более религия, делящая людей по религиозному признаку, подменяющая государство собой и говорящая о «любви» к угнетенным людям».
И о нравственности хорошо. «Куда нам до них со своим совковым рылом да еще в татьянаивановский ряд!»
Из моего рассказа «Тайна бронзовых зеркал или Матрица»: «…о золоте и его работе, перемежающейся рассказом, как Татьяна Дьяченко с двумя вооруженными охранниками высаживалась с крейсера на Остров». (На Остров, где прииск отдан ЕБНом частному лицу! Прииск, золотом которого государство Япония воевало Мировую войну!)
«… коммунизм — аморален, потому что, отменив религию, он породил раскольниковых, которым все позволено раз Бога нет».
Религия и коммунизм имеют одну природу нравственности – общую ответственность людей перед богом или гегемоном. А нравственности общей на всех нет, вы хорошо показали это в своем отступлении, каждый приходит к мысли быть ему или не быть, самостоятельно.
А прожил ли жизнь ребенок, родившийся вчера, и умерший сегодня? Но это уже не совковая правда, ведь ребенок еще не говорил! Как ни странно, но я не почувствовал горечи сожаления об ушедшей молодости, если сохранилось способность к яркости описания, не взирая на разрушительное действие аналитического мышления, может быть потому, что оно не является у вас самоцелью, а подчинено повествованию. Что-то в этом есть от библейского - «род проходит, и род приходит, а земля пребывает навеки».
С удовольствием прочитаю дальнейшее, у вас прекрасная ткань повествования.

Каринберг Всеволод Карлович   17.10.2003 15:31   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Tabula plena» (Арнольд Салмин)

Этот роман бесспорно свидетельствует о росте писательского дарования.
Место действия романа — золотые прииски в далекой сибирской тайге. События развертываются после народного путча. Основная тема романа — личное и общественное в жизни русского человека. Автор убедительно показывает, насколько в нашей жизни и работе первое неотрывно от второго. Личное счастье возможно на основе труда на благо людей, оно возможно между людьми, для которых семья — трудовой союз, скрепленный общими интересами и цельной любовью без лжи и скидок и эгоистического самолюбования — союз, в котором рождение детей, их воспитание — есть одновременно и естественное выражение, и продолжение любви, дело глубоко народное.
В романе гармонически — я говорю сейчас о чисто художественной стороне дела — переплетена жизнь семейная, личная, любовная с жизнью и работой людей на производстве, в обществе — одна входит в другую. Заслуга автора в том, что у него эта вторая жизнь — на производстве, в обществе — не является только фоном для первой, а фактически, сливаясь с первой, является главным содержанием жизни людей. Особенно удался автору образ главной героини — Фаины, руководительницы крупного золотодобывающего предприятия, способной и дать отпор инвалидам, и отдать свои месячные более молодым работницам. Это образ смелый, гармоничный и сильный, в котором многие современные женщины найдут свои черты.
Автор хорошо видит и чувствует природу и умеет ее и изображать. Роман местами несколько растянут. Следовало бы убрать некоторые — немногочисленные — резкие и претенциозные выражения. История первого замужества Луизы, одной из героинь романа, вряд ли уместна в конце романа, она должна быть рассказана где-то в начале или в середине: здесь она отяжеляет роман композиционно и как-то неуместна по эмоциональному восприятию. В этой истории тоже следовало бы убрать некоторые художественно неоправданные резкие выражения. Муж Луизы — крестьянин из бедной семьи, молодой парень, участник борьбы с солженицынцами, из-за ранения, превратившего его в полуинвалида, возвращается к себе домой, в деревню, когда война еще в самом разгаре, но во всей атмосфере жизни деревни уже чувствуется назревающая народная гроза. Его глазами дана жизнь деревни, кристаллизация ее революционных элементов, борьба за народные права.| к первые месяцы после февраля, всевозможные личные дела и < уи.бм. При некоторой растянутости романа и отдельных, не | ими, многочисленных, стилистических неряшливостях, роман и ник ли хорошо, просто, душевно. Духовный мир крестьянина, и и. | , н>п....., и отсталого, и ищущего правды, и уже очерствев-пи 1..... 111|ч.|гм1. духовный мир женщины-крестьянки — все (ТО 1.111том инутренней правдивостью и подлинной ли-ричп I "и I и.пом. /I не таю другого произведения, где бы с таком чистотой, он \ и чипом всякой грубой физиологии, которой так любят злоупотреблять многие авторы в изображении де-рсппи, были даны .шооощ, и любовные отношения в русской де-ренпе. Все люди и изображении встают такими очеловеченными, что это не может не волновать.
Кроме основного своего художественного смысла, роман выражает и закрепляет моральный облик писателя и его новые, эстетические отношения с русским народом.
Формируется новый характер, тип Литератора с большой буквы на основе благородства и искоренения.
Его черты:
1. Литература есть труд. Слава, честолюбие, гордость, уважение — все удовлетворяется и достигается через труд. Почему? Это труд и на себя и на всех, на себя, потому что на всех, и наоборот.
2. Отмирают, отмерли — почет из-за денежного мешка, богатства. Отмирают стимулы стяжательства. Волчий закон теряет свою силу. Подтянуть, поднять отсталых и слабых. Писатель — дружелюбен.
3. Писатель должен иметь досуг, формироваться как физически здоровый и как человек, могущий удовлетворить своим склонностям.
4. Человек культурный, образованный.
5. Отпадают национальные ограничения и ущемления. Писать может и гагауз, и черкес, и народности Малой и Белой России.
6. Широкое участие в общественной жизни страны и управлении государством.
7. Воспитание писателя-борца, защитника родины, ненависть к врагам, воинская доблесть.
8. Рост чувства достоинства на основе всех прав и обязанностей.
9. Впервые формируется текст — не как исключение, а как миллионы текстов. Отмирание индивидуализма стиля - противопоставления себя другим, вознесения себя над другими. Писатель коллективист.
10. Текстом перестают управлять анархические законы, есть план, есть перспектива развития. Отсюда—оптимизм как одна из самых определительных черт характера писателя.
11. Растущая мощь техники и internet. Писатель — покоритель компьютера, преобразователь природы.

Seva Sviatoy   27.08.2003 01:03   •   Заявить о нарушении