Рецензии на произведение «В Долине смерти»

Рецензия на «В Долине смерти» (Александр Бородин)

Здравствуйте, Александр! Здесь Вы упоминаете Героя Советского Союза Медведева А.Е. Вы пишете, что могила утеряна. Дело в том, что я свое детство летом проводил у бабушки и дедушки как раз в селе Боровое, Болховского района Орловской обл. Я видел эту могилу. Она была на берегу пруда. На нее еще приезжали родственники Героя. Мало того, я разговаривал с очевидцами того боя и мне рассказывали как он погиб. Произошел взрыв боекомплекта и часть его танка до сих пор лежит в пруду, на берегу которого он похоронен. Несколько лет назад я был там в составе поискового отряда. Деревня почти вымерла. Место могилы Героя заросло травой. Не осталось и следа... Увы.. Кстати, я сейчас посмотрел полный список, Героев Советского Союза Великой Отечественной. Медведева А.Е. в нем нет, но это ни чего и не меняет А то, что в Боровом похоронены танкисты и могила утеряна - это факт!

Николай Сорокин 2   23.03.2020 11:33   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «В Долине смерти» (Александр Бородин)

Письма Виктора Астафьева — о войне, правде о ней и цене Победы

Весной 2009 года увидел свет том писем Виктора Астафьева (1924—2001) «Нет мне ответа… Эпистолярный дневник. 1952—2001 годы». Перед этим составитель и издатель — иркутянин Геннадий Сапронов (1952—2009) — дал «Новой газете» верстку книги и право первой публикации выбранных редакцией писем (см. № 42, 46 за 2009-й). Через три недели на одном из организованных «Единой Россией» собраний Сапронова и журналистов «Новой», представивших аудитории книгу, предложили за нее расстрелять; Геннадий написал мне: «Всё! Ухожу в партизаны». А через месяц, успев подготовить второе, дополненное издание писем Астафьева, он умер.

Продолжаем публиковать письма, отобранные нами для газеты.

Алексей Тарасов, «Новая», Красноярск
Виктор Астафьев. Фото: Анатолий Белоногов
1973 г.

(И. Соколовой)

[…] У Вас, да и в любой вещи, где есть «я» — оно, это «я», ко многому обязывает, прежде всего к сдержанности, осторожности в обращении с этим самым «я» и, главное, необходимо изображать, а не пересказывать. У Вас поначалу семнадцатая артдивизия находилась на марше… Но это именно наша бригада, вооружённая гаубицами образца 1908 года системы Шнейдера, выплавляемыми на Тульском заводе (гаубицами, у которых для первого выстрела ствол накатывался руками и снаряд досылался в ствол банником), оказалась на острие атаки немцев. Сначала нас смяли наши отступающие в панике части и не дали нам как следует закопаться. Потом хлынули танки — мы продержались несколько часов, ибо у старушек-гаубиц стояли сибиряки, которых не так-то просто напугать, сшибить и раздавить. Конечно, в итоге нас разбили в прах, от бригады осталось полтора орудия — одно без колеса и что-то около трёхсот человек из двух с лишним тысяч. Но тем временем прорвавшиеся через нас танки встретила развернувшаяся в боевые порядки артиллерия и добила вся остальная наша дивизия. Контрудар не получился. Немцы были разбиты. Товарищ Трофименко стал генералом армии, получил ещё один орден, а мои однополчане давно запаханы и засеяны пшеницей под Ахтыркой…

<…>

Очень часто совпадали наши пути на войне: весь путь к Днепру почти совместный. Я был под Ахтыркой. Наша бригада оказалась той несчастной частью, которой иногда выпадала доля оказаться в момент удара на самом горячем месте и погибнуть, сдерживая этот удар. Ахтырку, по-моему, заняла 27-я армия и устремилась вперёд, оголив фланги. Немцы немедленно этим воспользовались и нанесли контрудар с двух сторон — от Богодухова и Краснокутска, чтобы отрезать армию, которую так безголово вёл генерал Трофименко вперёд.

<…>

Днепровские плацдармы! Я был южнее Киева, на тех самых Букринских плацдармах (на двух из трёх). Ранен был там и утверждаю, до смерти буду утверждать, что так могли нас заставить переправляться и воевать только те, кому совершенно наплевать на чужую человеческую жизнь. Те, кто оставался на левом берегу и, «не щадя жизни», восславлял наши «подвиги». А мы на другой стороне Днепра, на клочке земли, голодные, холодные, без табаку, патроны со счёта, гранат нету, лопат нету, подыхали, съедаемые вшами, крысами, откуда-то массой хлынувшими в окопы.

Ох, не задевали бы Вы нашей боли, нашего горя походя, пока мы ещё живы. Я пробовал написать роман о Днепровском плацдарме — не могу: страшно, даже сейчас страшно, и сердце останавливается, и головные боли мучают. Может, я не обладаю тем мужеством, которое необходимо, чтоб писать обо всём, как иные закалённые, несгибаемые воины! […]
13 декабря 1987 г.

(Адресат не установлен)

[…] Вот до чего мы дожили, изолгались, одубели! И кто это всё охранял, глаза закрывал народу, стращал, сажал, учинял расправы? Кто такие эти цепные кобели? Какие у них погоны? Где они и у кого учились? И доучились, что не замечают, что кушают, отдыхают, живут отдельно от народа и считают это нормальным делом. Вы на фронте, будучи генералом, кушали, конечно, из солдатских кухонь, а вот я видел, что даже Ванька-взводный и тот норовил и жрать, и жить от солдата отдельно, но, увы, быстро понимал, что у него не получится, хотя он и «генерал» на передовой, да не «из тех», и быстро с голоду загнётся или попросту погибнет — от усталости и задёрганности.

Не надо лгать себе, Илья Григорьевич! Хотя бы себе! Трудно Вам согласиться со мной, но советская военщина — самая оголтелая, самая трусливая, самая подлая, самая тупая из всех, какие были до неё на свете. Это она «победила» 1:10! Это она сбросала наш народ, как солому, в огонь — и России не стало, нет и русского народа. То, что было Россией, именуется ныне Нечерноземьем, и всё это заросло бурьяном, а остатки нашего народа убежали в город и превратились в шпану, из деревни ушедшую и в город не пришедшую.

Сколько потеряли народа в войну-то? Знаете ведь и помните. Страшно называть истинную цифру, правда? Если назвать, то вместо парадного картуза надо надевать схиму, становиться в День Победы на колени посреди России и просить у своего народа прощение за бездарно «выигранную» войну, в которой врага завалили трупами, утопили в русской крови. Не случайно ведь в Подольске, в архиве, один из главных пунктов «правил» гласит: «Не выписывать компрометирующих сведений о командирах Совармии».

В самом деле: начни выписывать — и обнаружится, что после разгрома 6-й армии противника (двумя фронтами!) немцы устроили «Харьковский котёл», в котором Ватутин и иже с ним сварили шесть (!!!) армий, и немцы взяли только пленными более миллиона доблестных наших воинов вместе с генералами (а их взяли целый пучок, как редиску красную из гряды вытащили). <…> Может, Вам рассказать, как товарищ Кирпонос, бросив на юге пять армий, стрельнулся, открыв «дыру» на Ростов и далее? Может, Вы не слышали о том, что Манштейн силами одной одиннадцатой армии при поддержке части второй воздушной армии прошёл героический Сиваш и на глазах доблестного Черноморского флота смёл всё, что было у нас в Крыму? И более того, оставив на короткое время осаждённый Севастополь, «сбегал» под Керчь и «танковым кулаком», основу которого составляли два танковых корпуса, показал политруку Мехлису, что издавать газету, пусть и «Правду», где от первой до последней страницы возносил он Великого вождя, — одно дело, а воевать и войсками руководить — дело совсем иное, и дал ему так, что (две) три (!) армии заплавали и перетонули в Керченском проливе.

Ну ладно, Мехлис, подхалим придворный, болтун и лизоблюд, а как мы в 44-м под командованием товарища Жукова уничтожали 1-ю танковую армию противника, и она не дала себя уничтожить двум основным нашим фронтам и, более того, преградила дорогу в Карпаты 4-му Украинскому фронту с доблестной 18-й армией во главе и всему левому флангу 1-го Украинского фронта, после Жукова попавшего под руководство Конева в совершенно расстроенном состоянии. <…>

Если Вы не совсем ослепли, посмотрите карты в хорошо отредактированной «Истории Отечественной войны», обратите внимание, что везде, начиная с карт 1941 года, семь-восемь красных стрел упираются в две, от силы в три синих. Только не говорите мне о моей «безграмотности»: мол, у немцев армии, корпусы, дивизии по составу своему численно крупнее наших. Я не думаю, что 1-я танковая армия, которую всю зиму и весну били двумя фронтами, была численно больше наших двух фронтов, тем более Вы, как военный специалист, знаете, что во время боевых действий это всё весьма и весьма условно. Но если даже не условно, значит, немцы умели сокращать управленческий аппарат и «малым аппаратом», честно и умело работающими специалистами, управляли армиями без бардака, который нас преследовал до конца войны.

Чего только стоит одна наша связь?! Господи! До сих пор она мне снится в кошмарных снах.

Все мы уже стары, седы, больны. Скоро умирать. Хотим мы этого или нет. Пора Богу молиться, Илья Григорьевич! Все наши грехи нам не замолить: слишком их много, и слишком они чудовищны, но Господь милостив и поможет хоть сколько-нибудь очистить и облегчить наши заплёванные, униженные и оскорблённые души. Чего Вам от души и желаю.

Виктор АСТАФЬЕВ.
****
И ТАК ОТ УРАЛА ДО БЕРЛИНА ЧТО НИ ДОЛИНА- ТО СМЕРТИ, ЧТО НИ ХОЛМ, ТО СЛАВЫ, ЧТО НИ СОПКА, ТО ГЕРОЕВ...
БЫЛ Я В ЭТОЙ ДОЛИНЕ В ИЮНЕ 2008 ГОДА, ДЕД У МЕНЯ ТАМ НАВСЕГДА ОСТАЛСЯ 25-ЛЕТНИМ (УБИТ 19.02.1942 6 ГВСД) В КОНЦЕ АПРЕЛЯ ИЗ ДВУХ БРАТСКИХ МОГИЛ (ЯМ) БЫЛИ ПЕРЕЗАХОРОНЕНЫ ОСТАНКИ 640 БОЙЦОВ РККА НИКОГДА НЕ ЗАБУДУ ПОЛУИСТЛЕВШИЕ ВАЛЕНКИ БУРЫЕ ОТ КРОВИ И САПОГИ БЕЗ ГОЛЕНИЩА С КОСТЯМИ ВНУТРИ, А ЕЩЕ СЛАДКОВАТО-ПРИТОРНЫЙ ЗАПАХ СМЕРТИ, НЕСМОТРЯ НА ПОЧТИ 70-ЛЕТНИЙ ВРЕМЕННОЙ ПЛАСТ.
СНАЧАЛА УДИВИЛСЯ ПОЧЕМУ САПОГИ И ВАЛЕНКИ ВМЕСТЕ, (НАИВНЫЙ)ДУМАЛ ВОЙНА БЫВАЕТ ТОЛЬКО ЛЕТОМ В ХОРОШУЮ ПОГОДУ.. ТРУПЫ ВАЛЯЛИСЬ ПО ПОЛГОДА.. МНОГИЕ НЕ ЗАХОРОНЕНЫ ДО СИХ ПОР.. СТАЛИ ПРОСТО ЗЕМЛЁЙ ТРАВОЙ..
ЕЩЁ БУДЕТ ПОЛЕЗНО ПОЧЕСТЬ ВОТ ЭТО:Варшавское шоссе – любой ценой. Трагедия Зайцевой горы. 1942–1943.
АВТОРУ СПАСИБО

Афонасий Амеличев   17.04.2017 16:56   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «В Долине смерти» (Александр Бородин)

Благодарю за ваш рассказ, пропущенный через боль и написанный душой..
Где-то в этой кровавой мясорубке, в составе 51 отд.лыж.бр., наступил последний февральский день и для моего дедушки, которому тогда было-то всего 30..

Лика Сот   05.05.2015 16:28   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «В Долине смерти» (Александр Бородин)

Святая Русь - на костях...Проклятая "тактика" ведения войны в 1941-194? г.г.- бросание в бой невооруженной и маловооруженной пехоты против немецких танков, пулеметов и минометов...В каких-то немецких мемуарах я читала, что немцы пришли в ужас от нескончаемого наплыва пехоты против них: когда уже пал один батальон, за ним валом шел другой по телам своих же уже мертвых или раненых соотечественников! Г.К. Жуков сказал:"Ничего, бабы
ещё нарожают".(За это бог его наказал и не дал ему сына...)Как же нужно было презирать своих солдат, чтобы превратить их в "затычки" для жерл пушек и танков...Бедные мои, горемычные мои страдальцы...
Склоняю перед ними голову...

Жарикова Эмма Семёновна   07.10.2012 00:24   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «В Долине смерти» (Александр Бородин)

Очень сильный материал.Сколько же их, неизвестных битв и неизвестных могил. Спасибо за Вашу работу.

Борис Лембик   05.10.2012 20:28   •   Заявить о нарушении