Рецензии на произведение «42 года без Леонида Аронзона краткий обзор событий»
Показывать в виде списка | Развернуть сообщения
Виталий, очень сильная статья, спасибо, нельзя забывать таких Поэтов.
Пожалуй стоило бы упомянуть антологию "У голубой лагуны" К. Кузьминского, там хорошая подборка и очень интересные воспоминания о Л. Аронзоне. Вот кусочек"Он где-то сумел оторваться от бытия, и перешёл в пространства Хлебниковские".
И ещё:КККузьминский - НЕОТПРАВЛЕННОЕ ПИСЬМО РИТЕ ПУРИШИНСКОЙ
"Рита, милая моя! Пишу Вам, в надежде на оказию, я даже не ставлю числа. Почему Вы не здесь, когда здесь я, Анри, Ровнеры, и все, кто любит Лёню. Я хочу сказать Вам, что Лёня не был гением, это так скучно! Он был выше, антипод Иосифа. Иосиф углубляется в черноту, Лёня выходит к свету (“Пустой сонет” на иосифовских повторах, которые не затемняют, а дают прозрачность). Я ещё раз заново начинаю его любить. Мой архив ещё в Израиле, а работа не ждёт, получил Лёнины стихи из Лондона и Нью-Йорка – как много людей занимаются Лёней! Получил всего 11, но будут ещё, но зато каких! 15 <точнее>, 11 я выбрал, выключив 1960-й и 62-й, сейчас это не ко времени. Лежу и наслаждаюсь. Получили ли Вы мою открытку? Приходится посылать некрасивые, красивые не доходят. Так всегда с красивыми. Против мира Иосифа Лёня выставил свой мир, и он – прозрачный. Там, где они сталкиваются, в 60-е годы побеждал Иосиф, в 67-е – побеждает Лёня. Иосиф – мрак, Лёня – свет. Иосиф – чёрный ангел, Лёня – светлый. И прозрачны его крыла, как у подёнки, как у хризоптеры, как у бабочки-однодневки. Иосиф – тёмный махаон, совка, “мёртвая голова”. Иосиф был мудр в юности, Лёня – юн в зрелости. Иосиф будет жить, Лёня – умер. Ибо он – живее Иосифа. По сравнению с Лёней Фет – угрюмый меланхолик, расслабленный старик. Лёня возвращает светлую барочность осьмнадцатого спустя 200 лет, это второе пришествие игривого классицизма. Скептики живут, оптимисты умирают. Пушкин и Заболоцкий, <и Лёня> спустя 130 лет после смерти Пушкина, 30 лет после поэтической смерти Заболоцкого. В девятнадцатом веке не могло быть ничего подобного. Поэзия ушла со смертью Пушкина, показала искривлённый лик у Заболоцкого, улыбнулась стихами Лёни. Действительно, “Хорошо гулять по небу, Вслух читая Аронзона!” и “Хоть мало я пишу стихов, Но среди них прекрасных много!” Аронзон не радует, он не добрый и не злой, он – прекрасный. Я люблю его. И я люблю Вас, потому, что он Вас любил. Мир – это сад. Он – бабочка в саду. Вы – тень от этой бабочки прозрачной. Вы счастливая, Рита. Аронзон не будет старым. Бабочки не стареют.
(Техас, вероятно, зима 1977-78; найдено в бумагах – 3 декабря 2004, на третий день смерти Хвоста…)
И второй “зачин”, вероятно, к тому же (тогда же):
ПОСЛЕ СМЕРТИ
1953 год. Лёд тронулся, треснул асфальт, зазеленела трава, расцвели цветы – дадут ли они плоды?
Картошка в подполье пускает ростки. Хилые ростки, бледные ростки, ростки неистребимые.
И всех нас узнают после смерти.
Нас не узнают после смерти, потому что не знали при жизни.
(неоконч.; 1977-78?)".
С уважением,
Сергей Евин 03.01.2013 22:24 Заявить о нарушении
Искренне,
Виталий
Виталий Аронзон 08.01.2013 22:29 Заявить о нарушении
Виталий Аронзон 08.01.2013 22:43 Заявить о нарушении
Светлана Слёзкина 26.02.2019 00:03 Заявить о нарушении