В защиту собеседований

Самая, наверное, забавная и увлекательная часть моей работы – проведение собеседований. Особенно – тестирование. Особенно – психологическое тестирование.

Среди многих компентентных парней бытует мнение, что модные нынче концепции психологического тестирования имеют к науке примерно такое же касательство, как сочинение двух немецких монахов под названием «Молот ведьм». Или двух немецких аферистов – под названием «Манифест коммунистической партии». Или же сочинения двух немецких братьев по фамилии Гримм.

Но это неверное мнение. В действительности, научная ценность психологических тестов – никак не меньше, чем у гороскопов («На этой неделе у козераков, а также рыбольвов, вододев, тельцов, стрельцов и близнецов может случиться важное событие, которое повлияет на дальнейшую жизнь, главное не упустить свой шанс, но не бросаться сломя голову в безрассудные авантюры, не ссориться с друзьями и мыть руки перед едой»).

Выражается эта ценность в установлении простого факта: то ли человек наивный, легко внушаемый дурачок, который ведётся на любую пургу, подаваемую с умным видом, то ли понимает, что это просто в принципе невозможно, составить сколько-нибудь достоверное и полное мнение о внутреннем мире и душевных качествах на основании каких-то примитивных, «механизированных» шаблонов. Вернее, действительно хорошему психологу-практику уже через минуту живого общения будет в общих чертах ясно, кто перед ним (если это не великий артист и мастер перевоплощения), а девочка с карточками не распознает и очевидного буйнопомешанного маньяка в полуметре от себя, если он читал те же методички, что и она.

Поэтому другая ценность этих тестов – лулзы. Это действительно забавно наблюдать, как человек, готовясь к собеседованию, чего-то нахватался – и пытается ответить «правильно».

Начинаю я обычно с цветового теста Люшера. У него есть несколько вариантов, но я обычно не трачу время на оттенки серого, а предлагаю отсортировать цветные квадратики по степени «симпатии» к ним.

И конечно, большинство соискателей слышали, что красный цвет – крайне нежелателен, поскольку изобличает повышенную агрессию и состояние на грани срыва. А желателен – зелёный, потому что он спокойный и умиротворяющий. Поэтому я использую квадратики такого насыщенного и весёленького алого цвета, что не может не нравиться ни одному нормальному человеку, ценящему красоту утренней зари, и зелёные – такого болотно-блевотного оттенка, что не могут нравиться даже самому депрессивному мизантропу, по совместительству дальтонику.

Но бедолага старательно изображает видимость, будто бы от этой зелёной тоски у него чуть ли не эрекция, а радостный маковый пурпур он задвигает в самый хвост, пропуская вперёд и постыло-ублюдочный фиолет, и говняно-коричневый, и пасмурно-серый.

После этого, конечно, я уточняю: «А почему вам понравился именно зелёный? Может, у вас какие-то особо интимные отношения с зелёным змием?»

«Нет, ну что вы! Просто, зелёный – он очень спокойный такой цвет».

«Конкретно вот этот? Ну да, спокойнее – только трупешник, пролежавший два месяца на дне заросшего ряской пруда. Кстати, он, трупешник, имеет точно такой же цвет. Когда два месяца в водоёме проваляется».

Обожаю это затравленно-негодующее выражение в глазах: «Чего он докопался, а? Я что-то не так сказал? Я же всё ПРАВИЛЬНО сказал!»

«Ну ладно, - говорю, - а почему вам красный так категорически не нравится? По-моему, миленький».

Открещивается:
«Нет, ну что вы! Он какой-то… напряжённый, раздражающий. Это же цвет крови, цвет огня».

Просвещаю:
«Это ещё и цвет праздничных, торжественных одеяний во всех известных истории культурах, которые умели заполучить у матушки-природы пурпурную краску. А конкретно в русском слово «красный» когда-то означало «красивый», что сохранилось и по сию пору в выражениях вроде «красна девица». И кстати, о девицах: когда они красят губы помадой – делают это для того, чтобы напрягать и раздражать, по-вашему? Или девушка с макияжем вызывает у вас желание пролить чью-то кровь либо поджечь чей-то дом?»

На этом месте человек, с которым имеет смысл продолжать беседу, понимает, что его стебут. Но лучше, конечно, когда он раньше это понимает. Самый, пожалуй, адекватный ответ, который я слышал в начале теста Люшера, был такой: «Слушайте, если б у меня был какой-то ЛЮБИМЫЙ цвет – я бы выкрасил им свою комнату. Но по-моему, это немножко нездорово и эстетически убого, выкрашивать комнату каким-то одним цветом».

Это был адекватный ответ, поскольку чел понимал, что если интервьюер представляет собой «машинку для проверки галочек» - то нахер нужна такая работа, под началом такого интервьюера? И потому честность – лучшая политика. Нет, я не обидчив, но в наивных попытках «вкрутить мне мозги», ответив «как положено», - я всё-таки вижу некоторое неуважение ко мне лично и большое непонимание того, куда ты пришёл устраиваться. То есть, если ты сходу уверен, что сможешь наебать начальство аж прямо на собеседовании, когда нихрена ещё не знаешь о нём, - зачем ты идёшь-то к таким лохам в твоём представлении? И тебе не стрёмно работать будет с такими лохами?

Если человек не врубается в эту простую мысль, но по другим параметрам имеет какие-то перспективы, я доношу её в лоб:
«Чел, давай ты немножко расслабишься, вот коньячку грамм двести дёрнешь, - и будешь отвечать мне реально то, что думаешь».

Хороший, идеальный ответ: «Я думаю, что все эти заморочки с «любимыми» цветами и «что вы видите в брызгах летучей мыши, раздавленной автобусом?» и «нарисуйте несуществующего микроба» - это какая-то ересь. У всех есть свои ассоциации, свой жизненный опыт, своё воображение, своё настроение в данный момент, и едва ли это поддаётся какой-то систематизации для определения психотипа. И я думаю, что во всех случаях цель одна. Поцокать языком и сказать: «Вы небезнадёжны, но у вас имеются серьёзные комплексы, вы страдаете от стресса и нуждаетесь в помощи квалифицированного психолога за умеренную плату». Да кто бы не страдал от каких-то комплексов и не испытывал бы какой-то стресс! Уж во всяком случае – не человек, ищущий работу».

Совершенно верно. У каждого человека – слишком индивидуальные ассоциации. И может статься, что тот омерзительный болотный зелёный – это цвет покрывала на софе, где он драл свою первую девочку. С тех пор – у него действительно встаёт на этот цвет, хотя он даже не понимает, почему. Тестировщик просит отрешиться от навеянных извне ассоциаций, «заглянуть внутрь себя» - но внутри УЖЕ сидят какие-то одному лишь его подсознанию ведомые «маркеры», привнесённые сугубо персональным опытом. .

Другое дело, когда человек просто врёт, чтобы угодить «научному методу». Это очень смешно и нелепо со стороны.

И строго говоря, любой метод научной диагностики должен подтверждаться достаточно большой выборкой исследований с подтверждёнными результатами. И результаты должны быть не абстрактно-расплывчатые, вроде «Если голова нарисованного животного смотрит вверх, то человек стремится стать кем-то большим, чем он есть сейчас, а если вниз, то он имеет какие-то проблемы с самооценкой» (все стремятся стать чем-то большим и все имеют какие-то проблемы с самооценкой), а конкретными они должны быть, заключения. Вроде: «Этот человек – имеет выраженные асоциальные ценностные установки и агрессивные наклонности, которые не может контролировать». Если это подтверждается на практике с хорошим попаданием в точку – значит, методика валидная.

На самом деле – есть некоторые вопросы, которые на самом деле позволяют выявить психопатические и социопатические установки. Например, «согласны ли вы с утверждением, что нет такого преступления, на которое бы не пошёл капиталист ради трёхсот процентов прибыли?»

Однозначно положительный ответ – говорит реально о многом. Тут не только дипломатический «такт» (чел же не думает, что к пролетариям наниматься пришёл?), но и космическая широта суждения (сопряжённая с другим космическим же свойством), и наплевательское отношение к логическим кванторам, и неспособность к здравому восприятию общеизвестной информации, и инфантильное отношение к реальности, и лютый комплекс неполноценности (баттхёрт), и, возможно, очень низкий порог допустимости асоциального поведения ради собственной выгоды.

Что верующие в данное утверждение действительно с большой вероятностью обладают подобным букетом – вполне подтверждено практически на протяжении столетий (и самое безобидное, что они делают, - тырят телеки из разбитых магазинов в припадках «народного гнева»).

Про автора этой «максимы» - известно чётко, что он был (до старости, по крайней мере) именно психопатом, человеконенавистником, крайне деструктивной и асоциальной личностью («могильщик буржуазии», блин). Он делил людей по классовой их принадлежности, а не по персональным человеческим качествам (то есть, вообще людей как таковых в упор не видел) и судил о других по себе, но был слишком ленив и труслив, чтобы самолично реализовать свои бесподобные установки на практике. Его идейные последователи, более прыткие и дерзкие, во многих странах зарекомендовали себя именно как ребята, готовые пойти на абсолютно любые злодеяния ради решительного перетаскивания экономического и политического одеяла на себя.

Современные марксисты – конечно, жалкие маргинальные твари по сравнению с прежними монстрами (бодливой корове бог роги не дал!), но это не отменяет того факта, что у них крайне эгоцентричное, социопатическое мировоззрение и что они считают нормальным для себя делать совершенно дикие предположения касательно целой группы людей (лично им – мало известных), явно не соответствующие реальности, наблюдаемой во всю эпоху торжества капитализма. Реальность же такова, что хотя капиталисты порой нарушают законы и наносят вред другим людям в погоне за прибылью (да бывают, естественно, и отдельно взятые отморозки, как и во всех стратах), но из всех слоёв общества (кроме святых отшельников во скитах) – богатые парни наиболее незлобивы и моральны (просто потому, что они могут себе позволить такую роскошь, не будучи вынуждены бороться остервенело за кусок хлеба; но при этом ещё и достаточно умны, чтобы не совершать гнусностей, которые похоронят их деловую репутацию, а скорее – ударяются в благотворительность).

Как быть с тинейджерами, которые повально увлекаются левыми идеями и с пеной у рта готовы отстаивать тезис об имманентной преступной сущности «жирных котов»? Да так и быть, что значительная часть подростков – реально психопаты. У них эмпатия редуцирована биологически, программно, поскольку им нужно завоёвывать себе место под солнцем, а не тратить жалкие силёнки неокрепшего организма на сострадание ближнему. Поэтому для них, для многих, совершенно нормально мяукать: «А ну делитесь с нами, буржуины, неправедным своим богачеством, не то всех загасим!» А буржуины, как люди зрелые и добрые, отвечают снисходительно: «Вообще-то, мы б одним щелчком могли вас размазать за такую наглость – да жалко вас, дурачков. Всё же – цветы жизни. Ничего, перебеситесь, в разум войдёте с возрастом и опытом, когда чем-то толковым займётесь. А пока – ну держите какую-то халяву… совершенно вами не заслуженную, конечно, но – так и быть».

Это, впрочем, было лирическое отступление. Я лишь хотел сказать, что действительно есть некие лакмусовые бумажки, позволяющие определить, что творится у человека в голове на данный момент и какова вероятность, что в этой голове хоть когда-то появится нечто осмысленное. Но цветовые тесты, и «пятносмысловые» тесты, и «проиллюстрируй своё фэнтази» тесты – к ним не относятся. Это так, на «поржать». И я не против «штатных профессиональных психологов», но в нашем понимании они должны быть кем-то вроде «массажистов души», помогающих расслабиться, снять стресс. А не «инспекторами внутреннего мира».

Когда на сей счёт мы сходимся с соискателем – я предлагаю какую-нибудь логическую задачку.
Моя любимая – абсолютно дурацкая, которую я изобрёл во сне.
Я говорю:
«Знаешь детсадовскую головоломку, как переправить на другой берег волка, козу и капусту? (Если не знал – то узнаёт условие и решает, конечно, не будучи дебилом, ибо дебилы не доходят до моего кабинета). Так вот, всё то же самое, но только – маленький апгрейд. В кустах на этом берегу реки притаился тигр, который тоже не прочь сожрать козу. Но он – не сделает этого в присутствии человека. Боится».

На самом деле, тут открывается некоторый простор для психологических наблюдений.
Соискатель начинает рассуждать:
«Так, а собственно – мы ж козу первым делом и перевозим на тот берег, как среднее звено. А значит – ничего не меняется!»
Внимательно смотрю. Соискатель спохватывается:
«А, ну да! Мы ж её потом возвращаем, когда перевозим второй элемент. А когда везём волку капусту или капусте волка, то коза, значит, у нас на берегу с тигром остаётся, что нехорошо. Слушай, а если мы перевезём сначала тигра… нет, тогда они все друг друга сожрут: и волк козу, и коза - капусту! Сначала – козу. Потом – тигра, а козу забираем… Берём волка… А, так коза сожрёт капусту. Но ведь кочан капусты – он же легче воды, он же плавает? Значит, капусту можно взять на буксир, эврика!»

Бывают и более решительные парни:
«Тигра нам перевозить не надо, так? Значит, тигра мы тупо гасим. Рвём ему пасть, чтоб не отсвечивал, полосатый… burning bright. А дальнейше – в том же порядке, что и без тигра, который уже загашен».

Или:
«В данной ситуации придётся чем-то пожертвовать. Минимальная жертва – выбить зубы козе, чтобы не могла сожрать капусту».

Или:
«Капусту можно как-то заныкать под водой или повесить на дерево, чтобы коза до неё не дотянулась».

Или:
«Мы будем ждать, пока тигр уйдёт или уснёт».

Или:
«Там тигр в кустах? Значит, лес, типа? Значит, можно сделать плот».

Честно скажу, я понятия не имею, как «правильно» перевезти всю эту чуднУю компанию в присутствии тигра. Но мне интересен ход рассуждений.
Впрочем, поскольку здесь ситуация совершенно умозрительная – даю другую, вполне жизненную.

«Представь, что ты оказался в лесу на машине. Скажем, Жига «пятёрка». Уехать ты не можешь. Ждёшь кого-то. Человек запаздывает, а тебе очень хочется курить. Но зажигалки нет, спичек нет, прикуриватель не работает. Как тебе всё же добыть огонь для сигареты?»

Самый, наверное, малозатратный и элегантный вариант мне как-то продемонстрировал Лёшка Зимин, когда мы с ним оказались в подобной ситуации (правда, на «пятёрке» Бэхе, а не Жиге, но тут пришлось бы уточнять, что двигатель бензиновый, а не дизельный).
Он свинтил топливный шланг с соска, плеснул пару капель на тряпку, положил её на аккумулятор и коротнул плюс с массой при помощи связки ключей. От тряпки - развёл костёр (не в моторном отсеке, конечно).

Следует отдать должное, многие сразу нечто подобное и прикидывают: добыть бензина, воспламенить искрой.
Но бывают очень экзотические варианты. Скажем, поддомкратить одно из ведущих колёс, снять его, запустить движок на четвёртой передаче, поднести к барабану жало отвертки или напильник, прикурить от снопа искр.
Или – перемкнуть клеммы аккумулятора тонким медным проводом, который наверняка где-то есть лишний, и дать ему раскалиться докрасна.
Или – разложить труху на коллекторе и погазовать до бурления тосола.
Или – запозднить зажигание, перебогатить смесь и подносить сигарету к выхлопной трубе, ловя ошмётки пламени.

Тут, правда, люди верно усекают главную мысль: у тебя под рукой автомобиль, средоточие высоких технологий Цивилизации, и значит, нужно как-то его применить в роли зажигалки.
Но встречаются олдскульные «юные сурки», которые машину игнорируют принципиально. «Как трутом разводил всю жизнь – так и здесь поступлю».

При этом – просто наблюдаешь за человеком, как он ведёт себя, когда малость раскрепощается. И это даёт некоторое общее представление о его потенциале (и позволяет наладить контакт), но, конечно, чтобы точно знать, на что он способен и до какой степени у него может слететь башня – того и пьянки на корпоративах не выявляют до конца (хотя служат именно этой цели). Тем более, конечно, никакие «научно обоснованные» психологические плановые тесты – не помогут. Тут нужно лично наблюдать человека довольно длительное время.

Но самое прикольное бывает на собеседованиях, когда приходит мент. Причём не бывший, коих добрая половина, а – действующий. В порядке внедрения.
Собственно, он светится сразу самим фактом, что сам выходит на меня. Поскольку объявлений на job,ru мы, естественно, не даём. Новая кровь нам нужна, но стандартный её исток – из «сателлиток», официальных ЧОПов, входящих в нашу систему, но где рядовые сотрудники только смутно догадываться об этом могут. И тамошнее начальство – рекомендует каких-то своих вундеркиндов в центральный аппарат, поскольку имеет комиссию за «светлые головы». Особо башковитых – прямой наводкой в Аналитику, но и потенциальные штурмовики, и агентура – проходят обычно через мой, «дипломатический» департамент. Поскольку нам проще пробить реальную биографию в разных ведомствах, и потому мы служим «центром сортировки кадров».
В этом случае, естественно, я знаю, от кого пришёл человек.

Бывают исключительные случаи, когда мы сами выходим на какого-то перспективного кадра и вербуем (но этим занимается обычно именно тот департамент или бюро, которые в нём заинтересованы, только наводками между собой обмениваемся).

Но когда мне звонит какой-то неизвестный чел и говорит, что может быть полезен, что у него есть деловое предложение, но он не может разглашать людей, которые вывели его на меня (или ссылается на каких-то недоступных по тем или иным причинам людей), - там всё ясно. Они чего-то там расследовали, каким-то образом заполучили один из моих номеров (а поскольку их много для разных контактёров – несложно и отследить, через кого получен), они представления не имеют о том, кто я и где я, но хотят выяснить.

Можно было бы, конечно, сказать: «Чел! Будь ты «красный» или «синий» - забудь этот номер, и забудь навсегда. Ибо то, куда ты сейчас влезаешь, - это не твой немножко размерчик».
Но – зачем хамить людям? Если уж они как-то вышли на меня – мне тоже надо выяснить, как именно. Да и лишние знакомства – не мешают, даже на «земельном» уровне.
Поэтому я отвечаю: «Вообще-то, я заинтересован. Мы как раз новых сотрудников набираем. Давайте встретимся».

Он преодолевает блок-пост Терра-Ностры у въездной рампы, слегка офигевая от вида БМП, он идёт по коридору, слегка офигевая от вида «регуляров» в штурмовых бронекирасах и с автоматами, он сидит минут двадцать в приёмной, почитывая журнальчики и попивая кофе (не только вежливость – но и дактилоскопия).

Когда я готов его принять – конечно, уже точно знаю, кто это и в каком звании. И морду его прогнали по базе, и пальчики. Но принимаю радушно.
Не тратя особо время на всякую возню с тестами, я заявляю прямо:
«Вижу, вы мужчина серьёзный. Поэтому не будем катать пустой базар. Поговорим сразу о деле. У нас имеется конкретное предложение».

Конечно, у него было какое-то собственное предложение, какая-то легенда, но он сам понимает, что она слабая, просто в силу того, что они ничего не знают о нас и не знают, чем можно заинтересовать. Но если я заинтересовался и имею своё предложение – конечно, ему это очень интересно (хотя умный экземпляр – выявляется по некоторой тени сомнения уже в этот момент: с чего бы мне от него было что-то нужно?)

Я продолжаю:
«Есть один человек, который нам мешает. Вам не надо знать его имени, но мы хорошо заплатим, если этот человек перестанет нам мешать».
Не давая времени на раздумье – выкладываю на стол из сейфа волын с глушителем и «котлету» баксов.
«Вот. Здесь десять тонн. Это задаток. По выполнении – получите ещё два раза по стольку. Всего тридцать. По нынешним временам – не очень много, но мы дадим точную наводку, когда и где этот человек окажется без охраны. И его фотографию. Кстати, вот она (принимаю у принтера, вручаю)».

На фотографии – фейс его непосредственного начальника. Тут, конечно, чел понимает, что его прекрасным образом раскусили и теперь прикалываются. Но – важна реакция.

У меня таких три случая было, но больше всего понравился, когда парнишка засмеялся:
«Этого-то? Да легко! Знаете, сколько он мне крови попортил? И сейчас вот – подставил, кажется. Не туда куда-то послал».

Это мне понравилось, поскольку человек понял, насколько нелепо будет гнуть свою линию, мол, «я не я, лошадь не моя, просто примус починить зашёл».

Говорю уже серьёзно:
«Слушай, старлей, тебе никто не причинит вреда в любом случае, но мне интересно всё же знать, каким образом вам достались мои телефон и имя. Мы это по-любому узнаем. Но если вы решили прессануть какого-то коммерса, который был под нами, и он сдал свою крышу, - то он поступил правильно, а с вашей стороны – это была бы не очень благодатная затея».

Я знаю, какому именно коммерсу давал этот свой номер, и уже говорил с ним, и он сказал, что у него всё в порядке. Телефон, говорит, никому не давал мой (но слышу, что в этом врёт). Поэтому – надо прояснить до конца.

Старлей морщится:
«Да, нет, там всё не так сурово. Понимаешь, приняли девку со стаканом травы. Стали колоть на сдачу барыги. Она поначалу говорила, что сама с Кубани привезла, что, наверно, так и есть, но потом, когда пригрозили, говорит: у меня в мобиле есть номер, запись «Артём-911». Мы ей: «Ну так звони ему!», она: «Да он-то меня не знает. Мне друзья дали, типа, у него оптовые поставки, и если надо будет – обращайся. Только я боюсь – меня ж убьют, если я ему позвоню и подставлю». Мы в эту пургу не очень поверили – но решили пробить. А её – особо дожимать не стали, отпустили, потому как… ну, там были причины.

«Угу, - говорю. – И сколько ты хотел шмали-то у меня закупить?»
Смеёмся.

Ситуация понятна. Папа дал мой номер своему сыночку, тот – своей подружке. А она – ментам. Люди есть люди. Как ни инструктируй – всё без толку. Значит, пора удалять этот номер. Ну не хватало ещё, чтобы мне на него звонили все менты и все «растаманы» района.

«Ладно, - говорю, - судя по тому, что «были причины» отпустить девчонку – там вопрос улажен? Но на самом деле, хотя дурью мы не торгуем, у нас могут быть какие-то интересы на вашей земле. ОВД «Кубарево», да? Не в ущерб вашим. Скажем… да, я тут сделал подборку по вашему округу… вот один персонаж есть, который там родился-учился, а теперь… нас заинтересовал».

Мы славно поболтали, мы расстались друзьями, мы разделили бутылку коньяка и ту пачку зелени, что я «сулил» за ликвидацию начальника СКМ ОВД «Кубарево». Двадцать купюр из неё – старший лейтенант пригласил к себе в гости. Сама информация, которую я просил его раздобыть, столько не стоила. Но сотрудничество – стоит много дороже.

Поэтому я люблю собеседования. Во-первых, они поднимают настроение. Во-вторых, если хоть кого-то ценного нароешь, - значит, день не зря прожит (а то и неделя). А психологические шаблонные тесты – они просто поднимают настроение.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 31.10.2011. Реквием по Стасу Карпову
• 24.10.2011. Реформа МВД
• 18.10.2011. В защиту собеседований
• 15.10.2011. Школьно-эротический пердюмонокль