Моя учительница Русского языка Каурова Любовь Александровна не любила меня. Когда я стояла у доски, она, видя, что я не решаюсь дописать предложение, гневно кричала:
- Алексеева! Что ты дрожишь! Как пишется «еле-еле»? Это тебе не «ели» в лесу!
В тот день был какой-то праздник, и я была в беленьком фартучке. Я действительно дрожала, теребила угол фартучка, и все правила от ее крика выветрились из моей головы.
Я была твердой хорошисткой. Писала прекрасные сочинения, хорошо запоминала стихи и всегда делала домашние задания. Русский язык давался мне с трудом, но так как я очень много читала книг, я запоминала, как пишутся слова и фразы и почти не делала ошибок.
Любовь Александровну я боялась. Она была чересчур строгой.
Женька Федоров, мой сосед по парте потирал свои кулачки.
- Всех люблю! – Говорил он.
- И Любовь Александровну любишь? – Удивлялась я.
Женька еще сильнее тер свои кулачки перед моим носом.
- И Любовь Александровну люблю!
- И меня любишь?
- И тебя люблю!
Он был такой балбес, этот Женька.
От нервов я теребила в руках складное зеркальце и оно рассыпалось на разные части. Я испугалась, что сейчас все заметят и успела положить кругленькое стеклышко и верхнюю крышечку в карман. В руках у меня остался металлический ободок от зеркальца у него были очень острые края. А Женька захотел непременно посмотреть, что у меня в руках или выхватить заинтересовавший его ободок. Завязалась маленькая потасовка. Мальчик сжал мои руки, и я ойкнула от боли. Острый край вошел в мою руку. Я сжала ладошки, так как в них появилась кровь.
- Ты чего, - теребил меня Женька. – Покажи!
Я открыла ладошки, они были полны крови.
Женька поднял руку и стал звать учительницу.
- Любовь Александровна! Алла руку порезала.
Учительница подошла ко мне.
- Так ей и надо! – Увидев кровь в моих руках, презрительно сказала она. – ВОН ИЗ КЛАССА!
Выбежав из класса, я побежала к умывальнику. Рана оказалась глубокой. Кровь долго лилась из моей руки, а я, боясь испачкать свой беленький фартучек, никуда не могла отойти от раковины.
