Детство. Отрывок из письма.В детстве все воспринимается по-другому... Весной, когда сходил снег, мы с пацанами во дворе играли в ножичка или по-другому - в землю. Это когда на земле ножом рисовался круг, делилась земля внутри его на участки по количеству игроков, а потом все по очереди кидали нож в землю, отвоевывая ее у соседей. Ты был в игре до тех пор, пока хотя бы одной ногой мог стоять на своей земле. Однажды мне ножом попали в ногу, слава богу тот встрял между пальцев, пробив ботинок, так что дома досталось только за испорченную обувь (у нас же тогда было только две пары обуви - летняя и зимняя. Это сейчас раздолье - ставить некуда, в шкаф уже не влазят!). Когда стал постарше все увлечения, кроме футбола, затмил велосипед, но это уже совсем другая история, у меня даже есть рассказ, который так и называется, да только лень набирать... Я поздний ребенок, я родился, когда моему отцу стукнуло 46 и я был еще, к тому же, и первый. Он 17-го года, может даже ровесник вашего деда, и у него тоже, как ни странно, на мизинце был ноготь для технических целей... Лучше всего вам удалось передать именно воспоминания о деде: "...Из озорства он мог, проходя мимо, ткнуть кого-нибудь из нас, внуков, в бок своим ногтем на мизинце, специально отрощенным «для технических целей». И услышав привычное: «Ну деда!», он шёл дальше, как ни в чем не бывало. Или как бы случайно мог наступить тебе на ногу и задержаться на ней на несколько долгих секунд, глядя невинно в пространство и делая вид, что не слышит, как ты визжишь, пытаясь освободиться..." - здесь я не мог удержаться от улыбки, прямо-таки сижу и вижу этого корчащегося от мнимой боли постреленка, который сквозь плохо скрываемую улыбку вопит: "Ну, деда!" и деда, делающего вид, что совершенно не понимает, в чем, собственно, дело - просто шел мимо, никого, понимаш, не трогал! В общем, хотя рассказ с литературной точки зрения и не совершенен, но за точно переданное настроение ставлю "пять" (а что вы хотели, Алена, это ж Волконский - у него зимой снега не выпросишь, не то что хорошую рецензию! Вы только посмотрите, сколько авторов он слил в помойное ведро! Так что вы еще легко отделались. У него, вообще, тут дурная слава, что похабник он и скандалист).
Вау! Меня первый раз на Прозе назвали Володей! Меня так называла только мама! Как меня до этого только не называли?...
Мадам, вы будете смеяться, но я учился в школе, в которой учился и один из ваших героев - в частности, Михаил Кульчицкий. Школа №1 города Харькова, им. Ленина, между прочим, самая старая в городе, расположенная на месте 1-ой гимназии. И у нас в школьном музее даже была экспозиция, может даже до сих пор осталась, посвященная ему, но я тогда думал, что это какой-то неизвестный поэт, который погиб, так и не успев стать известным, и что о нем знаем только мы, ученики этой школы, и узкий круг специалистов (например, наш учитель русского языка - смешно, да?), потому что это наш выпускник - наша гордость, кстати, он был не единственный, кто погиб, так и не став известным - были там и еще какие-то фамилии, но я уж позабыл за давностью лет, уж простите меня великодушно... А с Лермонтовым Михал Юрьевичем тоже не все так благополучно обстояло, как в вашем опусе. Язвительный Лермонтов был кошмаром балов и личностью весьма противоречивой, так что после дуэли с Мартыновым не все бросились осуждать подлеца-Мартынова, а некоторые даже оправдывали, мол сам виноват. Дуэли были запрещены на тот момент царем, поэтому фамилию, погибшего на дуэли при перекличке озвучивать было, сами понимаете, сложно, дабы не навлечь на себя гнев монаршей особы, даже при хорошем к нему отношении, (чего, я подчеркиваю - не было!). Но за давностью лет сего факта проверить нельзя, поэтому оставим, как есть. © Copyright: Владимир Волконский, 2013.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
