Российские ученые о Ливии. Публикация вторая
ЛИВИЯ И ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА.
https://www.sologubovskiy.ru/articles/9091/
К 70-летию дипломатических отношений СССР-России и Ливии.
Российские ученые о Ливии. Из архива Николая Сологубовского.
Отрывки из книг публикуются с разрешения авторов.
А.З.Егорин, Г.Миронова.
Книга «Сенуситы в истории Ливии» (1843-1969 гг.). М.: ИВ РАН, 2006. 432 с.
Глава VIII
ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА И ЛИВИЯ
Это была крупнейшая в истории война, подготовленная теми международными кругами, которые жаждали еще раз переделать мир. В войну было втянуто 61 страна, более 80% населения земного шара, военные действия велись на территории 40 государств. При этом погибло более 50 млн. человек, общая стоимость уничтоженных материальных ценностей превысила 316 млрд. долл.
Развитие событий между двумя мировыми войнами шло таким образом, что правящие круги ведущих западных держав - Англии, Франции и США потакали появлению и утверждению у власти фашизма сначала в Италии, затем в Германии, поскольку видели в нем главное орудие борьбы против СССР, против мирового национально-освободительноrо движения. Политика поощрения, например, итальянских агрессоров наблюдалась не только в Ливии, но и в Эфиопии, захваченной Римом в 1936 г.
Англия и США пытались не видеть в зарывавшемся Муссолини врага, всячески поощряли его, считая, что он не затронет их геополитических интересов. Если бы они противодействовали Риму в Ливии и Эфиопии, то фашистский режим, испытывавший растущее сопротивление внутри Италии, мог бы даже пасть, но у власти тогда бы оказались коммунисты, как о том трубили правящие круги Лондона и Вашингтона, а этого они никак не хотели допустить. Вот почему руководители тогдашней Великобритании «превратили Муссолини в значительную силу», как напишет потом в мемуарах А.Иден, а Лондон и Вашингтон призывали «согласиться с умеренными требованиями Италии».
Их попустительство привело к тому, что события начали развиваться стремительно и не в их пользу.
10 февраля 1939 г. Гитлер, выступая перед командным составом армии, так сформулировал конечную цель фашизма: «а) господство в Европе, б) мировое господство на столетия». Его союзница Италия, называвшая себя «пленницей Средиземного моря», заговорила о перекройке карты всей Африки и Ближнего Востока в свою пользу и пользу Германии, что она намеревалась осуществить только через тесный союз с Берлином, рассматривая его как «основополагающую историческую необходимость». Германский фашизм не мог не поддерживать захватнических амбиций Муссолини, и за Италией, согласно секретному формуляру Риббентропа от 20 августа 1940 г., признавалось преимущество при «новом политическом оформлении арабского пространства».
Почувствовав, что окрепшие германские и итальянские фашисты становятся неуправляемыми, Лондон и Париж начали предпринимать меры по укреплению позиций в тех своих колониях, над которыми нависла угроза захвата со стороны Берлина и Рима. Франция активизировала свою деятельность к западу и югу от Ливии, Англия в Египте и Судане.
Возвращение эмира Идриса в политику
Уехав в 1923 году из Киренаики, эмир Идрис до 1939 г. вел жизнь обычного эмигранта, уйдя в свои личные дела. Египетские власти относились к нему с почтением, как к находившемуся в эмиграции принцу. Он снимал небольшую виллу на острове Замалек, что в центре Каира, где вместе с ним постоянно жили его секретарь (Ибрагим Шелхи, будущий королевский царедворец) и двое слуг. Спортклуб Гезира, где Идрис играл в теннис, был его единственным развлечением. Он не участвовал в политических дискуссиях, сторонился социальных проблем, никого не принимал, не пил, не курил, вел весьма строгий, почти аскетический образ жизни.
Египетская администрация не баловала Идриса вниманием, но ценила его религиозность и после 1930 г. даже не возражала против его намерений совершить еще один хадж в Мекку. Туда он все-таки не поехал, так как надо было принять египетское гражданство и иметь египетский паспорт, на что он не согласился.
В 1931 г. Идрис женился на своей кузине Фатиме, дочери Ахмеда Шерифа, и переехал жить в местечко Хаммама, что в окрестностях Александрии.
В египетской элите к этому времени уже начали забывать об эмигранте-эмире Идрисе. Ни король Фарук, ни его двор не проявляли к ливийскому лидеру никакого интереса и не строили в отношении его будущего никаких планов. Только некоторые из давних друзей Идриса (Абдель Саттар Бассель из Фаюма и Абдалла Ламмум-паша из Асьюта) изредка навещали его в Хаммаме. Да еще британский резидент Дж.Брамлей, давний знакомый эмира, не выпускал его из своего поля зрения, поскольку по его оценке, действия итальянских фашистов уже выходили за рамки европейских договоренностей. Чутье британского разведчика подсказывало, что связи с Идрисом могут снова пригодиться, так как международная обстановка с середины 1930-х годов явно накалялась.
В принципе эти выводы, особенно после захвата Италией Эфиопии в 1936 г., стали подтверждаться, и министр иностранных дел Великобритании А. Иден уже заговорил о предстоящей новой войне с Римом, поскольку нацисты начали открыто высказывать претензии на территории всей Северной Африки. В 1939 г. находившийся в Каире итальянский маршал Бальбо потребовал от египтян пересмотра своего договора с Британией, что было расценено как еще один шаг Рима навстречу войне, и она разразилась в сентябре 1939 r., дав импульс действиям и ливийской эмиграции в Египте, а ими были многие шейхи и вожди племен. 20 октября они собрались в Александрии, чтобы обменяться мнениями и выработать позицию как относительно итало-германского альянса, так и отношений с Египтом и Великобританией. Были направлены делегации в Каир к премьер-министру и британскому послу. Одновременно шейхи и вожди племен Киренаики официально подтвердили, что считают Идриса ас-Сенуси своим эмиром. Такое же заявление со ссылкой на клятву от 1921 г. сделали и триполитанские лидеры. Вместе они еще раз объявили Идриса своим эмиром и попросили его представлять страну на международных форумах и решать все внутриливийские проблемы.
Обратимся теперь к дневнику Идриса тех лет. Он записал:
«Когда Италия объявила войну Британии 10 июня 1940 г., генерал Вильсон, командовавший английскими войсками в Египте, нанес мне визит в Хаммаме и попросил выступить совместно против итальянцев. Я обратился к ливийским лидерам и предложил собраться в августе в Каире для обсуждения наших действий и участия в войне. Киренаикцы выступили за войну против итальянцев, заявив, что ''нам нечего терять". Позиция триполитанцев была более сдержанной. Они высказали опасения, что антинацистские силы, объединившись, могут создать фронт против итальянцев и тогда Ливия станет ареной конфронтации. Персонально я выступил за поддержку Британии и за объединение с ней наших усилий. Дискуссия была жаркой (некоторые триполитанцы выступали против), но, в конце концов, было принято решение о сотрудничестве с британским правительством и о признании меня официальным представителем ливийцев на переговорах о формировании Ливийской армии, которую мы предложили назвать "Ливийские арабские силы", для борьбы вместе с англичанами против итальянцев. Я немедленно издал инструкции о рекрутировании в армию всех ливийцев, находившихся в Египте. Британский офицер, полковник Брамлей, который имел опыт сотрудничества с арабскими силами в Ираке, был назначен командиром добровольцев со штабом в каирском отеле "Семирамис". Вместе с ним начал работать полковник Андерсон, прекрасный арабист, долгое время живший в Египте. Его знания языка и опыт оказались весьма ценными при формировании армии (до этого Андерсон был профессором исламского права в Лондонском университете). Мой офис был открыт на улице Баракат, сам я переехал в квартиру на улице Хикмет-паши на Замалеке, где одна английская семья предоставила мне комнату.
Ливийские арабские силы, состоявшие из рекрутов, должны были направляться из Египта в Киренаику для участия в боях против итальянцев. Было сформировано четыре пехотных и один моторизованный батальонов. Тренировочный лагерь для них был развернут в районе пирамид. Я полностью погрузился в дела нашей армии, сталкиваясь с многочисленными частными проблемами, но ставя единственную цель как можно быстрее направить наших воинов в бой.
После первого поражения итальянской армии- Грациани под Сиди Баррани в декабре 1940 r. тысячи ливийцев, находившихся в составе итальянских войск, либо дезертировали, либо в качестве военнопленных были направлены в военные лагеря, развернутые на Суэцком канале. Я посетил эти лагеря, пытаясь пополнить за счет пленных Ливийские арабские силы, но большинство триполитанцев отказывалось от предложений, боясь, что итальянцы расправятся за это с их семьями, хотя они и благодарили Аллаха, что перестали воевать. Тем не менее, после дополнительной военной подготовки, бывшие солдаты итальянской армии стали солдатами наших арабских сил и были отправлены на фронт в составе двух батальонов, которые участвовали в обороне Тобрука в 1941 r.»
Здесь уместно уточнить, какими средствами располагал эмир Идрис, чтобы организовать участие ливийцев в войне. Это делалось при британской поддержке, о чем дал комментарий один из британских офицеров связи с Идрисом. «Саид Идрис получал по rpaнтy 1200 англ. фунтов в год плюс ему оплачивался наем жилья - 360 англ. фунтов ежегодно. Несколько членов его семьи получали от 180 до 250 англ. фунтов в год. Все они жили очень скромно. Сам Идрис был весьма щепетильным, ничего не требуя лишнего. Я находил его всегда ответственным, понимающим, целеустремленным и полагающимся на связь со мной.» Денежную дотацию получали и другие ливийцы, сотрудничавшие с англичанами.
Такой поворот в положении Идриса и в поддержке, которую ему оказывали англичане, нашел живой отклик у киренаикцев, и у них снова появилась надежда на возвращение на родину с помощью Британии и при участии Ливийских арабских сил.
Вместе с тем итальянцы не сидели сложа руки. Они формировали такие же ливийские батальоны из ливийских коллаборационистов, тренировали их в лагерях в пустыне, отправляли на фронт. Только в боях под Эль-Аламейном погибло 230 ливийцев, похороненных на итальянском кладбище после войны.
Между тем англичане продолжали играть свою игру с Идрисом. В январе 1942 r. министр иностранных дел Великобритании А. Иден выступил в палате общин, высказал удовлетворение сотрудничеством с Идрисом ас-Сенуси и заявил, что британское правительство «по окончании Второй мировой войны поддержит право Сенуси на Киренаику и не допустит, чтобы этот эмират снова стал итальянской колонией». В этом заявлении не было сказано о предоставлении независимости Киренаики, но тем не менее содержался намек на это, что позитивно было воспринято ливийцами.
Боевые действия на территории Ливии
В конце января 1941 года город Тобрук стал ареной кровопролитных боев между противоборствовавшими сторонами и взят британскими частями. Развивая наступление, армия «Нил» совместно с подразделениями ливийских патриотов-антифашистов, сформированными на территории Египта, в начале февраля заняла Бенгази. Одновременно войска «Сражающейся Франции», наступавшие из Западного Судана (в их составе также были ливийские подразделения), заняли крупный оазис Куфра, а в марте оазис Джагбуб. В подразделения, участвовавшие в боях с фашистскими войсками, вступали не только эмигранты, но и сдавшиеся им в плен ливийцы, которые были мобилизованы в итальянскую армию. Численность ливийского военного контингента достигла 14 тысяч человек, в том числе 120 офицеров. Кроме того, английским войскам, расположенным вдоль средиземноморского побережья, и французским подразделениям, вступившим на территорию страны с юга и юго-востока, помогало местное население оазисов. Бедуины устраивали фашистам засады и предпринимали дерзкие набеги на позиции и лагеря итальянцев.
В течение зимы 1940/41 года вся Киренаика, наиболее обжитая провинция Ливии, была освобождена от итальянских оккупантов. 25 тысяч их солдат и офицеров (в том числе 79 генералов) оказались в плену, остальные были полностью деморализованы. Рим обратился за помощью к Гитлеру.
Фашистская Германия направила в феврале 1941 r. в Северную Африку танковый корпус в составе танковой и пехотной дивизий под командованием тогда еще никому не известного генерала Э. Роммеля. Начиная кампанию, Роммель вряд ли думал, что проиграет сражение за Африку. Более того, к началу 1941 r. резко осложнилась обстановка в Европе, и англичане, опасаясь немецко-фашистского наступления на Балканах, в феврале 1941 r. приостановили свое продвижение в Ливии, начав переброску части своих войск в Грецию. Этим и воспользовался Роммель.
Объединенные итало-германские войска под командованием Роммеля перешли в наступление и в середине апреля появились в окрестностях Тобрука. В течение двух недель Тобрук героически отражал натиск врага. Вместе с англичанами в боях участвовало все взрослое население города, а также ливийский батальон, личный состав которого почти полностью погиб. Город неоднократно переходил из рук в руки, бои шли за каждый метр земли, силы были неравными, но защитники Тобрука не сдавались. Фашистское командование вынуждено было принять решение обойти его и двигаться дальше в Египет. А Тобрук выдержал восьмимесячную осаду.
В ноябре 8-я британская армия, во главе которой встал генерал А.Г. Каннинrем (в ее составе к этому времени было семь дивизий, пять бригад, свыше 900 танков, около 1300 самолетов), начала наступление против войск Роммеля, имевшего десять дивизий, свыше 500 танков и около 500 самолетов. Активизации действий англичан способствовала изменившаяся военно-стратегическая обстановка, сложившаяся в результате вероломного нападения гитлеровской Германии на Советский Союз. Именно героическая борьба Советской армии уже в самом начале войны заставила фашистов перебросить на Восточный фронт дополнительное число дивизий, в том числе и с африканского театра военных действий, что не только спасло англичан от разгрома в Египте, но и дало им возможность подготовить новое наступление, вернуть себе часть ранее потерянных позиций, включая снятие блокады с Тобрука.
В январе 1942 r. войска Роммеля нанесли, однако, внезапный ответный удар, выбили англичан из Бенгази и вышли на рубеж Эль-Газаля - Бир-Хаким, что в центре Киренаики. Создалось временное равновесие сил, а с ним и наступило затишье, давшее возможность Роммелю начать подготовку ко второму походу на Египет, на что у него ушло четыре месяца.
В мае 1942 года итало-германские войска возобновили сражение и, прорвав оборону англичан, двинулись на восток. 21 июня они захватили Тобрук и к концу месяца, пройдя почти беспрепятственно 400 км по египетской земле, достигли небольшого селения Эль Аламейн, расположенного в 103 км от Александрии, от которой открывался путь к Суэцкому каналу. За эту операцию Роммелю было присвоено звание генерал-фельдмаршала. Но именно здесь у фашистов иссякли силы, а новые подкрепления не поступали, так как почти все ресурсы Германии и ее союзников поглощал советско-германский фронт. Неся огромные потери под Сталинrрадом, фашистское верховное командование вынуждено было лишать африканский корпус Роммеля даже тех небольших резервов, которые ему предназначались, и отправлять их в Россию. Трудность представляли и растянувшиеся коммуникации армия Роммеля.
И он приказал остановиться, перейти к обороне и ждать лучших времен. Фашисты окопались в сахарской земле, но дни их уже были сочтены.
По замыслу верховного командования Великобритании и США сначала предусматривалось нанесение удара по армии Роммеля в Египте (силами 8-й армии), затем вторжение десантных войск двух стран на территорию Марокко и Алжира и в последующем захват всей Северной Африки, включая Ливию. Операция получила кодовое наименование «Торч» («Факел»).
Генерал Б. Монтгомери решил дать главный бой армии Роммеля на правом, приморском фланге в районе юго-западнее ЭльАламейна у местечка Сиди-Хамид. Для того чтобы ввести фашистов в заблуждение, на левом фланге в тылу был оборудован район, где англичане имитировали сосредоточение танковых колонн, строили макеты складов, другие ложные объекты. Этого требовали условия ведения войны в пустыне, где местность открытая, и разведку врага нужно было увести по ложному следу.
Кстати, штаб Роммеля, судя по данным военного музея в ЭльАламейне, имел довольно разветвленную агентурную сеть. Самой результативной была шпионская группа «Альма-матер», деятельности которой музей посвятил отдельный стенд. Группу возглавляли Джон Эплер и Петер Монкастер, которые, одеваясь в форму английских офицеров, регулярно объезжали позиции 8-й армии, бывали в египетских городах, добывая ценные сведения. Несмотря, однако, на такие «силы», Роммель узнал об истинных планах Монтгомери только на третий день боев, а англичане в свою очередь недооценили оборону противника...
Когда 28 октября 1942 r. над пустыней опустилась ночь, более тысячи орудий открыли огонь по фашистским позициям на приморском фронте. В 22 часа за огневым валом последовали танки и пехота 30-го корпуса. Но огонь артиллерии оказался недостаточно эффективным, и атака англичан захлебнулась. Завязался упорный бой. На вторые сутки Монтгомери ввел в сражение три бронетанковые дивизии 1О-го корпуса, которые находились во втором эшелоне фронта. Это тоже не привело к перелому. Более того, Роммель, определив направление главного удара англичан, перебросил на приморский фланг свои основные танковые силы. В этой обстановке английское командование решило произвести перегруппировку своих войск, что и было сделано в течение 27 октября - 1 ноября 1942 года.
На рассвете 2 ноября 1942 года войска 8-й армии возобновили наступление. С моря их поддерживали корабли ВМС, а ВВС обеспечили полное господство в воздухе. Фашисты, стремясь не допустить прорыва своей обороны, во второй половине дня предприняли танковую контратаку, но понесли большие потери, которые Роммелю нечем было восполнить. Всю ночь 4 ноября в пустыне факелами пылали танки (Роммель потерял их около 200), а к утру 4-я индийская дивизия пробила наконец-то брешь в центре обороны противника на участке в 8 км, и туда незамедлительно устремились главные силы англичан. Над приморской группировкой фашистских войск нависла угроза окружения, и Роммель начал спешно отводить свои соединения на запад.
Британские войска 8 ноября 1942 года заняли Мерса-Матрух, 13-ro Тобрук, 20-ro - Бенrази.
27 ноября они в третий раз достигли рубежа у ливийского селения Эль-Агейла, где до этого были дважды остановлены противником. На сей раз длительной задержки не произошло. Роммель, в глубоком тылу которого (в Алжире и Тунисе) уже высадились англо-американские войска, не решился удерживать этот подготовленный к обороне рубеж и 12 декабря возобновил отход.
23 января 1943 r. фашистские войска покинули Триполи, а в первой половине февраля отошли к «линии Марет», еще одному оборонительному валу, сооруженному на территории Туниса, к югу от острова Джерба. Перед Роммелем была поставлена задача задержать на «линии Марет» наступавшие войска Монтгомери и сохранить за собой хотя бы Тунис как важный стратегический плацдарм в Северной Африке. Но у фельдмаршала к этому времени уже не было ни сил, ни средств.
В марте 1943 r. англо-американские войска начали наступление на «линию Марет» с северо-запада, тесня части Роммеля, у которых к концу апреля оставалось всего 120 танков и 500 орудий, тогда как западные союзники имели 1100 танков и около 2000 орудий, а их ВВС 3000 самолетов•
Дни фашистской группы армий «Африка» были сочтены. 13 мая 1943 r. она, брошенная Роммелем, капитулировала. Западные союзники объявили, что они, якобы, взяли в плен до 240 тыс. чел., но это было опровергнуто позже английским историком А. Тейлором, писавшим: «Союзники взяли в плен около 130 тыс. чел., но после войны эта цифра была раздута до четверти миллиона»•
Сфальсифицировано было не только это. Во многих исследованиях, вышедших на Западе, можно прочитать, будто победа союзников на севере Африки явилась чуть ли не «поворотным пунктом» во Второй мировой войне. Несомненно, победа имела для них большое морально-политическое и военное значение, но она не оказала решающего влияния как на снижение боевой мощи фашистского блока, так и на продолжавшееся наращивание его вооруженных сил на советско-германском фронте. Советскому Союзу понадобилось еще два года тяжелых боев, прежде чем наступил долгожданный день разгрома фашистской Германии.
Описания боевых действий в Ливии взяты из официальных военных сводок того времени и, конечно, представляют собой лишь самые заметные акты драмы, разыгравшейся на североафриканских просторах в 40-х годах Х:Х века.
Между тем союзники по антифашисткой коалиции и их противники не только воевали между собой за владение неким пространством, но их войска еще и нещадно бомбили с воздуха, утюжили танками, рыхлили снарядами и начиняли минами беспокойную ливийскую землю, обитателей которой они называли не иначе, как «дикарями», и не считали за людей.
А эти «дикари» выстояли. Через 8 лет после окончания войны они первыми на Севере Африки в 1951 г. обрели свободу и независимость. И еще через 30 лет восстановили по крупицам истинную картину происходившего и предъявили вчерашним агрессорам свой счет за содеянное. Счет, который так и остался неоплаченным.
Самую большую лепту в эту поисковую работу внес триполийский Центр по изучению ливийского «джихада» (священной войны), издавший в 1981 r. «Белую книгу» об ущербе, нанесенном Ливии державами, воевавшими на ее территории во время Второй мировой войны.
Мы были бы необъективными, если бы не придали широкой огласке и ливийскую оценку событий тех минувших дней.
По ливийским данным, на территории страны за годы Второй мировой войны произошло 127 сражений, в которых приняли участие полтора миллиона человек. Города и населенные пункты 3128 раз подвергались воздушным и морским бомбардировкам, во время которых было использовано 16 млн кг взрывчатых веществ. Полностью были разрушены три города и двенадцать деревень. Частичным разрушениям подверглись все населенные пункты, пострадали природный ландшафт и животный мир. Практически полностью исчезло овцеводство.
Воевавшими сторонами были созданы обширные минные поля, на которых было установлено более 300 ООО различных мин. Самым крупным минным полем в мире, по мнению специалистов, стало пустынное пространство в районе Буэрата. Оно простирается по широкой фронтальной части на 45 км, уменьшаясь вглубь пустыни до 1 км. Эта треугольная область Буэрат (на побережье) - Гедцахия (на западе) - Бу Нджем (на юге) являлась наиболее удобной для минирования, что, по расчетам Роммеля, должно было остановить продвижение британских войск или надолго задержать их. Однако, эти расчеты не оправдались.
В конце войны в Северной Африке на минных полях находилось более 150 ООО мин и, вероятно, такое же количество еще осталось в земле. Изъятием мин занималась специализированная фирма в Триполи. Начиная с 1959 г., она обезвредила более 100 ООО мин. Ежегодно, по ливийским данным, от мин погибали с 1943 по 1964 rr. до 100 человек, с 1965 по 1975 rr. - до 50 чел., с 1976 по 1996 rr. - до 40 чел.
Отстаивая справедливость и свои суверенные права, Ливия не раз обращалась на международных форумах с призывом к воевавшим на ее территории державам о компенсации ущерба, нанесенного во время Второй мировой войны, технического и экономического содействия в уничтожении мин, оставшихся после войны.
Об этом, в частности, поднимался вопрос на конференции министров иностранных дел неприсоединившихся стран в Лиме, Перу (25-30 августа 1975 r.); на заседании экономической комис сии ГА ООН (25 ноября 1975 г.); на 7-й исламской конференции министров иностранных дел в Стамбуле (12-15 мая 1976 г.); на конференции неприсоединившихся государств в Коломбо, Шри Ланка (16-19 августа 1976 r.); в течение работы 5-й сессии управляющего совета программы по защите окружающей среды ООН в Найроби, Кения (9-25 мая 1977 r.); на конференции министров иностранных дел исламских стран в Исламабаде (22 мая 1980 г.); на ГА ООН (5 декабря 1980 r.) и др. Однако, до конца ХХ века ни одна из воевавших стран так и не ответила на требования Ливии о компенсации ущерба и о содействии в обезвреживании мин, за что многие ливийцы поплатились жизнью.
Из этого калейдоскопа фактов, цифр и действий вырисовывается довольно неприглядная правда о той войне, которую на Западе успели назвать даже освободительной.
На самом деле ведущие западные державы, любуясь собственным величием и одновременно воюя между собой, так и не смогли осуществить свои истинные планы по ту сторону Средиземного моря. Фактически обе противоборствовавшие группировки вели не освободительную войну», а зарились на чужую землю и надеялись превратить ее обитателей в рабов. Но - увы! Их ждало жестокое разочарование. «Дикари пустыни» - ливийцы (а с ними и их соседи - египтяне, тунисцы, алжирцы) отстояли свое право на существование, а агрессоры, - эти «цивилизованные дикари», как их называли бедуины, в конце концов, вынуждены были ретироваться восвояси, оставив после себя многочисленные кладбища как память и назидание потомкам.
Таковы «ливийская версия» и ливийская оценка событий тех грозных 40-х годов ХХ в. Станет ли это уроком для человечества XXI века?
Война окончилась. Свобода не нacтynилa
Одержав победу на Севере Африки, союзники по антифашистской коалиции поспешили закрепиться на захваченных территориях, заботясь не об освобожденных народах, а о сохранении своих собственных позиций и интересов.
В период войны ливийцы оказывали Англии и Франции значительную помощь. Одни сражались на фронте в составе вооруженных сил, другие в составе «командос» действовали в тылу противника. Всячески помогало союзникам местное население, за что тысячи ливийцев были замучены и расстреляны фашистами, а их жилища разрушены.
В уже упоминавшейся нами «Белой книге», подготовленной Центром исследований ливийского «джихада», констатируется, что «каждая ливийская семья потеряла одного или более своих членов в этой войне или в результате ее последствий, и до сего дня ливийские матери продолжают оплакивать своих трагически погибших сыновей».
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
