***

Бельские просторы № 9 2003

... Известно более 1500 икон Божией Матери, которые почитаются в Русской Православной Церкви как чудотворные. При этом почитание одних чудотворных икон ограничивается отдельными храмами, городами или местностями, а почитание других простирается на территорию нескольких епархий или даже всей русской Церкви. Таковых, наиболее прославившихся и знаменитых икон Божией Матери насчитывается 197. Все они внесены в Месяцеслов - календарь праздников Русской Православной Церкви - для чествования во время богослужения во всех храмах, как в России, так и за ее пределами.

Из указанных 197 икон - явленных (то есть обретенных, по преданию, неким чудесным образом) только 66. В это число входят иконы, обретенные и прославившиеся не только в Русской, но и в других Православных церквях (Кипрской, Константинопольской, на Афоне...). Из указанного общего числа особенно знаменитых икон на территории современной России насчитывается 120 икон, из которых явленных всего 36 - это за всю 1000-летнюю историю христианства и государства. Среди указанных 36 - Табынской принадлежит совершенно особое место. Она является покровительницей огромного региона России - от Казани до Тобола. Крестный ход с Табынской иконой Божией Матери был по времени и по расстоянию самым продолжительным в России. Он продолжался практически весь год. В родную и ныне осиротевшую церковь в Табынске и на место своего явления икона возвращалась лишь на 9-ую пятницу по Пасхе Христовой, все остальное время она была в пути. Она всегда упоминалась в месяцесловах как православная святыня общероссийского значения.

Известный историк Оренбургской епархии священник И. И. Модестов, пораженный великим почитанием Табынской иконы на огромной территории России, в 1914 г. в «Трудах Оренбургской ученой архивной комиссии» посвятил ей специальный труд: «Село Табынское и Вознесенская пустынь. Табынская Икона Божией Матери. Крестный ход из села Табынского...». Возьмем описание иконы, как, безусловно, авторитетное, из этой работы:

«Получившая свое название от села Табынска, Табынская икона Божией Матери представляет собой, несомненно, один из наиболее древних списков (копий) Казанской иконы Божией Матери, явившейся в Казани в 1579 г. в царствование Иоанна Васильевича Грозного и прославившейся многими чудотворениями. Такою именно, т.е. Казанскою, она именуется в «Списке чудотворных икон».... Что Табынская икона есть действительно копия Казанской иконы Божией Матери, - в этом можно убедиться из сходства изображения Божией Матери и Предвечного Младенца с таковым же изображением во всех списках Казанской Божией Матери.

Но при этом сходстве упомянутых икон есть между ними и различие. Табынская икона отличается от Казанской значительно большим размером. Размер Табынской иконы - в вышину с одной стороны 1,5 аршина, а с другой на полувершок менее, в ширину 1 аршин и 1 с четвертью вершок, а в толщину 1 вершок. Подлинная же Казанская икона Божией Матери, похищенная ... злодеями в 1904 году, как известно, была значительно меньших размеров, о чем свидетельствует признаваемая за точную копию ее Казанская икона Божией Матери, находящаяся в Московском Казанском соборе.

Судя по характеру письма (т.н. греческого) и слишком темному общему (желто-коричневому) тону красок Табынской иконы Божией Матери, можно с несомненностью утверждать, что эта икона очень древнего происхождения и, может быть, почти одновременного с ее подлинником. В пользу древнего происхождения Табынской иконы Божией Матери говорит и та выемка на лицевой стороне иконы или углубление... Такие выемки на лицевой стороне, заменяющие собой как бы раму, обычно встречаются только на древних иконах. Судя же по значительным размерам этой иконы, можно предположить, что соорудители Табынской иконы предназначали ее не для домашнего употребления, а для помещения в каком-нибудь церковном иконостасе. Думаем, что мы нисколько не умалим достоинства св. Табынской иконы Божией Матери, если, основываясь, с одной стороны, на значительных размерах этой св. иконы, а с другой - на том, что Табынская икона была найдена вблизи Вознесенской пустыни, предположим, что Казанская икона, известная теперь под именем Табынской, была некогда из так называемых «местных» икон Вознесенской пустыни. Пребывание Казанской иконы Божией Матери в Вознесенской пустыни весьма вероятно и естественно, так как эта пустынь была построена, как можно думать, вскоре после обретения Казанской иконы Божией Матери и находилась в пределах Казанской епархии. Что же касается того вопроса, каким образом монастырская икона могла оказаться впоследствии утерянной, то этот вопрос разрешится сам собой, если мы припомним, что Вознесенская пустынь не раз была сожжена и разорена башкирами. Неужели иноки этого монастыря могли предать чтимую ими святыню на поругание? Не естественно ли предположить, что при каждом башкирском набеге иноки Вознесенской пустыни спешили укрыть свою святыню в каком-то потаенном месте? А так как после сожжения монастыря братия его была «рассеяна», то нет ничего удивительного в том, что на некоторое время была утеряна и св. икона...».

Первое явление иконы, по преданию, относится ко второй половине ХVI или первой половине ХVII века. Вскоре после покорения Казани монастырский диакон недавно образованной в 70 верстах (140 км.) от Уфы Вознесенской пустыни, «возвращаясь с поля, услышал глас: «Да потшится правоверующая братия Вознесенского монастыря принять меня во храм Господа моего». «Диакон первоначально не внял сему неземному гласу, опасаясь, может быть, внутреннего самообольщения, но, спустя несколько дней, возвращаясь с обычных полевых занятий, он снова слышит тот же призывный голос. При сем диакон остановился и с притрепетным любопытством стал осматривать место, откуда слышен был голос и наконец увидел св. икону на большом камне у подошвы горы над источником, известным и доныне под именем Соляного ключа, пересекающего Ногайскую дорогу...». В каком это году произошло, трудно сказать, но уже в 1597 году пустынь называлась Пречистой Богородицы явления иконы Казанския. Сразу же после явления Святой иконы у Соляного источника стали совершаться многочисленные чудеса, вследствие чего икона была носима для удостоверения сначала в Казань, потом в Уфу, но, как бы не обретшая там себе места, она была возвращена в Вознесенскую или Пречистенскую пустынь… Во время многочисленных башкирских восстаний монастырь не раз был сожжен. В 1663 году во время очередного восстания он был окончательно уничтожен, о нем напоминает лишь большой бугор посредине поляны, покопавшись в котором, можно наткнуться на сплавившиеся куски кирпича. Где была после этого Святая икона: под спудом ли разрушенного монастырского храма или в другом месте _ неизвестно, но примерно через век «в подкрепление святой веры и на спасение роду человеческому, Царица Небесная открылась вновь, явившись во Святой Своей Иконе вновь на том же месте и вновь на том же камне».

По преданию, второе обретение Святой иконы произошло следующим образом: она была обнаружена тремя пастухами-башкирами в середине XIX века, нанявшимися в с. Табынское пасти скот. Они «из ненависти к христианству стали издеваться над святыней и бросились рубить ее, за что достойно и были наказаны Всемощною Царицею неба. Они лишились зрения и так долго блуждали по лесу. Один из них, самый молодой, стал молиться и прозрел, по его молитвам прозрели и другие. Молодой пастух так уверовал в Бога, что крестился, а те двое остались в магометанстве, но стали почитать икону». Так как Вознесенского монастыря давно уже не существовало, икону отнесли в недавно построенную в с. Табынске церковь, после чего она и получила название Табынской.

Что касается сходства или даже списка Табынской иконы с Казанской, то настоятель Вознесенского храма в Табынске отец Владимир, зачинатель поисков иконы, имеет свое суждение, которое основывается не только, скажем, на местнопатриотическом чувстве, но и на мнении некоторых исследователей вопроса: «Да, она сильно напоминает явленную Казанскую икону Божией Матери. Однако все чаще и чаще исследователи находили разницу в изображении икон, и возникал вопрос: так ли уж Табынская точная копия Казанской? Неправильность и малоотчетливая отделка доски Табынской - обычная особенность древнейших икон, когда иконописцы старались подражать иконам евангелиста Луки письмом и обработкой доски. Сразу бросается в глаза различие в пропорциях. Табынская более вытянута, так что появляются дополнительные детали апостольника Божией Матери, которых нет на Казанской, а каноническое копирование предполагает полное повторение деталей. Изображение на Табынской иконе смещено влево, хотя композиция всей иконы остается уравновешенной... Таким образом, Казанская икона представляет собой как бы наоборот несколько усеченный снизу и справа список Табынской.

Но более всего исследователей смущало то, что Табынская выглядела древнее. Казанская икона, как известно, явилась в Казани в 1579 году, при этом она по виду была почти новой, о чем свидетельствует, в частности, Святой Патриарх Ермоген: «...чудотворный образ чудно сиял светлостью, как будто вновь был написан красками...». Несомненно, что Казанская икона была рукотворной и написанной незадолго до взятия Казани. Известно, что сразу после Ее явления стало происходить множество исцелений. И потому было написано множество точнейших списков с иконы. Таков был канон: с чудотворных икон писать только точные списки. Один из первых был преподнесен царю Иоанну Грозному, другие свободно распространялись, в том числе на казанском базаре, о чем свидетельствует история явления Казанско-Ярославской иконы: в 1588 году некий Герасим видел во сне Богоматерь, которая обратилась к нему: «Герасим, в городе Казани, в торговом дворе у одного юноши на левой стороне есть Моя икона. Возьми Ея…». Но не обнаружен ни один список Казанской иконы, похожий на Табынскую.

А что, если она явилась миру независимо от Казанской? Ясно, что Табынская икона написана вне Вознесенской пустыни, ибо трудно даже представить наличие в пустыни иконописца, обладающего всем мастерством греческой школы и умением высококлассного «личника» (это самые искусные мастера, писавшие только лики святых), чтобы изобразить такой вдохновенный Лик. Но икон того времени, подобной Табынской, больше не обнаружено. Потому можно предположить, что икона явилась в Вознесенскую пустынь не из России. Многие соглашаются, что копией Казанской ее можно назвать только с натяжкой, Табынская икона обладает большим количеством иконографических деталей, отсутствующих в Казанском образе, а не наоборот.

Не могла ли икона здесь оказаться до появления пустыни?

Проникновение христианства в Приуралье и на Урал могло начаться лишь после образования Херсонской епархии в 920 году. И действительно Херсонская епархия, а впоследствии автокефальная митрополия, прославилась широким миссионерством. Уже в начале Х века была образована православная епархия в соседней к Уралу и Поволжью Хазарии. И возможно, что в Хазарской епархии была когда-то икона Божией Матери подобного иконографического типа, созданная местными иконописцами и потому неизвестная в Константинополе и Херсонесе. Была она, скоре всего, чудотворной, иначе не стали бы писать с нее списков. Табынская икона, если не Сама та икона, есть более ранний список с нее, а Казанская - может, более поздний: и так как обладает меньшим количеством иконографических деталей, и как более светлый по краскам. Может быть, он был написан для домашнего иконостаса, потому что значительно меньших размеров. Но все сказанное ничуть не умаляет величия Казанской иконы Божией Матери, ставшей заступницей всей нашей страны. А Табынская стала относиться к местнопочитаемым иконам...»

Эта версия многим покажется фантастической, но коли она существует, я привожу ее тоже. Более того, она зародила во мне столь же фантастическую мысль: а вдруг Табынская _ копия одной из еще более древних икон, окольными, ведомыми только ей, путями, пришедшая в будущую средину России накануне перелома ее судьбы? С этой мыслью я просмотрел сотни икон Божией Матери IX_XVII веков в крипте величественного собора Александра Невского в Софии, собранных по разрушенным монастырям Болгарии Людмилой Живковой, дочерью последнего генерального секретаря Болгарской компартии Тодора Живкова (сейчас ее имя затоптано в грязи, но придет время _ ей скажут спасибо благодарные потомки). С этой мыслью я проехал по древнесирийским православным монастырям, включая легендарную Седнайю, где находится икона Божией Матери, написанная, по преданию, самим Святым апостолом евангелистом Лукой, и десятки других древних икон Ея первых веков, но нигде не нашел даже близко подобного лика…

К сказанному же выше отцом Владимиром я только добавил бы: то, что Табынская стала относиться к местнопочитаемым иконам, ничуть не умаляет ее величия. Более того: может, ее истинное время еще не пришло, оно придет, может, после очередного ее явления, если мы, конечно, окажемся его достойны. Ибо, наверное, не случайно в акафисте ей есть такие многозначащие и таинственные слова: «...всего мира Надеждо и Утешение».

Действительно, быть бы Табынской иконе, тем более находящейся в Уральской глуши, одной из многочисленных местночтимых икон Божией Матери, но 1848 году страшная эпидемия холеры обрушилась на Россию. Именно в это время и прославилась Табынская икона своими исцелениями, сначала в самом Табынске, потом в ближайшем городе Стерлитамаке, потом в губернском Оренбурге, остановив там страшный мор. Тогда «...преосвященный Антоний поручил произвести законное расследование о древности и достопочтимости святой иконы в Табынском крае в Богоявленском заводе, где с клятвой утверждали вышеописанное, по преданию, явление и незапамятное почитание святой иконы Богоматери. Предание имеет, по крайней мере, сто сорокалетнюю давность, т.е. что дети получили от отец, то сии - от своих отцов и так далее, у которых родители были уроженцами села Табынска и даже той деревни монастырской, которая существовала даже до населения крепости Табынской». В результате было составлено одно из первых «сказаний», на которые впоследствии опирался в своем труде священник Н.Н. Модестов.

Надо сказать, что Табынская икона и местность, в которой она явилась, всегда была в поле внимания русских государей, начиная с Иоанна Васильевича Грозного, в чье царствование, скорее всего, был заложен Вознесенский монастырь, разрушенный в первый раз сибирским ханом Кучумо. Об этом факте, в частности, известно из указа царя Федора Иоанновича: «А того ради царь и великий князь Федор Иоаннович, всея Русии самодержец, указал тебе, старцу Ионе, не могшав ехать в Уфимский край в Вознесенскую пустынь Ногайской дороги, что башкирцами сожжена, а братия рассеяна...» И царь Алексей Михайлович в 1648 году писал строгую грамоту, касающуюся Вознесенской или Пречистенской пустыни. И «великому Государю, Царю и Великому Князю Петру Алексеевичу, всея Великия, и Малыя, и Белыя Русии Самодержцу» писали челобитную стрельцы из Вознесенской монастырской деревни, после чего Петр 1 в 1696 году подписал указ о переселении стрельцов на более безопасную пристанскую поляну, о строительстве нового острога на ней, об отводе земель и угодий.

Случайно ли возникновение именно на стыке Европы и Азии самого большого в России по времени и по расстоянию крестного хода, сопровождающегося великими, оказанными Пресвятой Девой не только православному люду, чудесами и милостями? В благодарность за избавление от холеры, о котором я упоминал, жители г. Стерлитамака стали ежегодно на 9-ую пятницу после Пасхи брать крестным ходом Чудотворную икону к себе. Примеру Стерлитамаку последовал Оренбург, в течение многих лет страдающий от холеры и в 1848 году почти вымерший от смертельной напасти. Холера остановилась после того, как икона крестным ходом была принесена в город. В благодарность Пресвятой Богородице кафедральный собор Оренбурга был освящен в честь Табынской иконы Божией Матери. Для него был сделан точный список Иконы. С 1856 года Чудотворная икона торжественно носится из Табынска, кроме Стерлитамака и Оренбурга, уже в Самару, Тобольск, Кустанай, Уральск и их губерниям, все дальше и дальше, как на запад, так и на восток, и на юг... Вот только часть маршрута ее следования в 1908_1910 годах: 20 июня - село Табынск; 22 июня (9-я пятница) _ Богоявленский завод, Святые ключи, место явления; 23 июня - деревня Зиганова, дер. Макарово, башкирские земли (здесь Святую икону несли сами башкиры, помните: «остались в магометанстве, но стали почитать икону...»); 27 июня - Авзяно-Петровский завод; 30 июня - Кагинский завод; 2 июля - Узянский; 6 июля Белорецкий; 9 июля - г. Верхнеуральск; 26 июля - г. Троицк; 15 августа станица Таналыкская; 20 августа - г. Орск; 30 августа - станица Верхнеозерная; 7 сентября - г. Оренбург; 5 декабря - г. Уральск...

В январе крестный ход переходил в Самарскую губернию и т.д., продолжаясь вплоть до следующей 9-й пятницы, накануне которой по сути дела только день и была Чудотворная икона в родном храме. А в 9-ую пятницу собиралось на Святые ключи, на место ее явления, до 20 тысяч человек со всей России. Саму же Святую икону во время крестного хода возили в особой карете с пятью главками. Ее всегда сопровождало несколько священников. В карету запрягались только специально предназначенные для Чудотворной иконы лошади, на которых никто никогда не садился. Предание свидетельствует: иногда бывало, что карета останавливалась сама собой, да так, что лошади не могли ее сдвинуть. При расследовании выяснялось, что на том месте, где она остановилась, был некогда закопан убиенный младенец или совершены какие другие злодеяния. Икона призывала к покаянию. А в некоторые селения Чудотворная икона вообще отказывалась заходить. Многочисленные чудеса исцелений сопровождали Табынскую икону на пути ее следования. Потому каждый верующий старался пройти с иконой хоть малую по силам часть ее пути.

Из года в год крестный ход все больше растягивался и со временем он уже не стал умещаться в календарный год. Но все равно к празднику Рождества Святой Богородицы встречал ее Оренбург. Весь клир 42 храмов Оренбурга, казачьи части, ведь Табынская икона с самого явления стала считаться охранительницей Оренбургского, а потом и Семиреченского казачьего войска, почти все население города выходили навстречу своей Покровительнице. Торжественная встреча происходила в 25 километрах от Оренбурга в селе Нежинка. Серебряную ризу, в которой Икона путешествовала, меняли на золотую, специальную Оренбургскую.

На территории посольства России в Пекине по благославлению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II 19 апреля 1997 г. был установлен поклонный крест в память об истории миссии. Из трех же храмов сохранился только бывший Успенский храм, увы, переделанный в гараж.

А два года назад на Святой Земле, в Иерусалиме, была найдена Порт-Артурская икона Божией Матери «Торжество Пресвятой Богородицы», написанная в 1904 году, но так и не попавшая в осажденный Порт-Артур. Мы надеемся, что сегодня она во Владивостоке ждет завершения своих 100-летних странствий...

Георгий Шульц в своей работе лишь упоминает о русских в автономном районе Синьцзян, можно предположить, что по причине закрытости этого района он не обладает сколько-нибудь достоверными сведениями о состоянии православия в этом районе Китая. И еще: Георгий Шульц упоминает потомков неких албазинцев, которые в Китае сумели сохранить свою древнюю веру и даже во время культурной революции тайно продолжали крестить своих детей. Что же это за люди - албазинцы, какой национальности или этнической группы? Чтобы ответить на оба эти два вопроса, я призову себе в помощники другого исследователя православия в Китае, сотрудника ОВЦС РПЦ МП профессора-востоковеда священника Дионисия Поздняева. Историю пребывания русских в Синьцзяне отец Дионисий в своей работе «Православие в Китае» делит на четыре этапа: 1) с появлением здесь русских-албазинцев и до 1920 г., 2) с 1920 г., времени прихода в Синьцзян вытесненных с территории России белых войск, 3) с 1932 г., когда в Синьцзян бежали недовольные коллективизацией в СССР, и 4) с 1954 г. и по настоящий день - время вынужденного или добровольного выезда русских из Синьцзяна как в разные страны мира, преимущественно в Австралию, США и Канаду, так и в СССР. Есть основания предполагать, считает отец Дионисий, активно включившийся в поиск Табынской иконы Божией Матери, что жившие в конце прошлого века в Синьцзяне, в г. Кульдже, китайцы-католики так же вели свое происхождение от русских, албазинских казаков, плененных в 1685 году и уведенных в Пекин. История их пленения такова. В 1651 году «оптовщиком Ерофейкой Хабаровым» на границе с Китаем был занят «даурский городок» и на его месте был поставлен острог Албазин. Уже в этом, 1651, году император Шуньчжи отправил к Албазину тысячную армию, но справиться с казаками не смог. В результате вскоре весь Приамурский край переходит во владение России.

Новый китайский богдыхан Канси, чтобы «решить» проблему Албазина, построил на Амуре целую флотилию и обложил Албазин сторожевыми крепостями, при этом не переставая слать албазинцам ласковые увещевательные грамоты. К 1684 году Канси, обеспокоенный будущим Дальнего Востока, собрал под Албазином 15000 солдат, надо заметить, что 100 пушек и 50 осадных орудий подарили ему католические миссионеры. В Албазине гарнизон составлял всего 450 казаков с тремя пушками. В 1685 году после двухдневной осады городок вынужден был сдаться. К чести китайского императора, он полностью сдержал свое слово. Китайцы выпустили из города всех жителей Албазина с оружием и вещами. Канси приказал обращаться с русскими пленными как можно мягче и предложил им вернуться в Якутск или Нерчинск или поступить к нему на службу. На его предложение откликнулось 45 семей. Так что пленными албазинцев, оказавшихся в Пекине, можно называть с некоторой оговоркой, тем более что они были причислены к китайскому почетному наследственному военному сословию, второму после чиновников. С казаками-албазинцами отправился в Пекин и священник Максим Леонтьев. С этого и начинается история Православной Миссии в Китае. В 1695 году Тобольский митрополит Игнатий писал о. Максиму Леонтьеву: «А пленение ваше не без пользы китайским жителям, яко Христовы православные веры свет им вами открывается».

«История миссии поучительна, - пишет Георгий Шульц, - сумев на протяжении столетий сохранить православную веру среди потомков албазинских казаков, смешавшихся с китайским и маньчжурским этносами, члены миссии немало сделали на поприще дипломатии (в ХIХ веке дипломатическая деятельность для миссии была основной), науки, из нее вышли первые русские консулы на крайнем Востоке. Ими же были заложены основы отечественного востоковедения. Благодаря трудам миссионеров, Россия и Китай ни разу не воевали».
Что же касается Синьцзяна, о. Дионисий Поздняев в своей работе «Православие в Китае» пишет: «В 1850 году в Томске русский купец Порфирий Глебович Уфимцев сообщал настоятелю Гуслицкого монастыря Московской епархии игумену Парфению о том, что во время многократных торговых поездок в Кульджу он познакомился там с китайскими христианами, сообщившими о том, что они по происхождению - русские, по вере православные. Они утверждают, что являются потомками пленников из Албазина. По их словам, за дерзость по отношению к императорскому правительству 50 русских семей были сосланы из Пекина в отдаленную Кульджу... К 1871 году русское население Кульджи насчитывало уже более 2000 человек, они составляли приход единственного в Кульдже православного храма, который размещался в китайском здании».

Так, может, не случайно, что Табынская икона Божией Матери ушла именно в Кульджу, где уже с древних времен жили и ждали ее русские православные люди? Как, может, не случайно, что первый договор России с Китаем был в свое время, в 1851 году, заключен именно в Кульдже? И, может, Табынская икона Божией Матери, которая ниспосылает чудеса не только православному люду, в будущем - может, в самом процессе передачи и возвращения в Россию - сыграет свою особую роль в укреплении не только экономических и дипломатических, но и особых духовных связей между Россией и Китаем?

Факт же находки или явления Порт-Артурской иконы дает надежду, что рано или поздно будет найдена или вновь явлена Табынская икона Божией Матери, и мы больше не будем небесными сиротами.

Где же все-таки ее искать? В процессе поиска мы все больше убеждались, что шанхайский вариант нахождения или первоначального пребывания Табынской иконы в Китае не более чем легенда, основанная, видимо, на том, что основной поток российских беженцев в гражданскую войну был именно в Шанхай. В самом Шанхае или его окрестностях, несомненно, была икона Табынской Божией Матери, в той же Богородско-Казанской Табынской женской обители около Дайрена, но это была, скорее всего, одна из многочисленных ее копий. Может быть, даже оренбургский список из кафедрального собора, который, по свидетельствам, тоже был или стал чудотворным.

Основываясь на архивных документах и воспоминаниях ныне разбросанных по всему миру потомков уральских казаков, ушедших в изгнание с А.И.Дутовым (а что Икона ушла в изгнание с мятежным атаманом, не было никаких сомнений), мы все больше утверждались в убеждении, что она сразу же попала не в Восточный, а в Западный Китай, а именно в провинцию Синьцзян, где уже два с лишним века жили русские, потомки казаков-албазинцев. Надо же было случиться так, что в 2000 году, не где-нибудь, а во время поездки в Молдавскую Приднестровскую Республику, в Тирасполь я познакомился с главным редактором журнала «Простор», издающегося в Алма-Ате, Ростиславом Викторовичем Петровым. Он родился в Китае и с родителями вернулся оттуда в 1954 году, но в результате «бархатной» революции не по своей воле снова оказался за пределами России, в так называемом ближнем зарубежье. На мой вопрос о Табынской иконе Виктор Петрович с твердой уверенностью сказал: «Да, когда нам разрешили вернуться, и мы уезжали из Китая на казахстанскую целину, Табынская икона оставалась и церкви города Кульджи. К сожалению, я не знаю, что с ней было дальше. Это вам надо обратиться к Владимиру Федоровичу Мищенко, тоже бывшему «китайцу». Он живет в Москве. Они выехали из Китая позже нас...» Ростислав Викторович дал мне адрес Мищенко. Я передал его через Бориса Николаевича Федорова настоятелю Табынского храма отцу Владимиру (Сергееву), и через какое-то время он получил от Владимира Федоровича письмо:

«Отдельная Оренбургская казачья армия А.И. Дутова в результате тяжелых боев оставив зимой 1919 года Оренбург, а затем Орск, в конце марта, имея в своем составе более 30 тысяч человек, из которых треть составляли беженцы, в тяжелейших условиях среднеазиатской пустыни и гор перешла китайскую границу близ Чучугона. Прижатый к китайской границе, атаман А.И. Дутов заранее отправил своего посланца в Кульджу, административный центр Синьцзяна, к российскому консулу, которого хорошо знал, с просьбой договориться с китайскими властями принять русских изгнанников, иначе они обречены на полное уничтожение. Генеральный российский консул в Кульдже полковник Люба пользовался большим доверием и уважением китайских властей, в частности у генерал-губернатора Синьцзяна Чжен-Шеу-Ше. Переговоры с генерал-губернатором прошли успешно. Чжен-Шеу-Ше проявил незаурядную политическую дальновидность, позволив вооруженным русским изгнанникам осесть на свободных землях Синьцзяна. Он таким образом обеспечил себя поддержкой регулярных, закаленных в боях, частей русской армии. И когда в 1944 году вспыхнул страшный Дунганский бунт, подобный революции в России, во время которого было совершено несколько кровопролитных нападений не только на китайские, но и на русские поселения, казаки моментально организовались, дали отпор и восстановили прежнюю власть. К отрядам атамана Дутова, объединившимся с отрядами атамана Анненкова, присоединились многие гражданские люди, до того не державшие в руках оружия. Кстати, вместе с оренбургскими казаками в Китай пришло много татар, башкир, казахов, узбеков... Уже через год после перехода границы русские построили на всех равнинных ручьях вокруг Кульджи мельницы, организовали образцовое сельское хозяйство, развили пчеловодство. И цена меда на рынке была в три раза дешевле сахара. Хозяйки предпочитали варить варенье на меду, дешевле получалось. Среди русских беженцев было много мастеров по дереву, по металлу, а также деловых людей, предпринимателей. Было создано акционерное общество и на паях построены электростанция, электрифицированные маслобойный и мукомольный заводы. В Кульджу и окрестности пришло электрические освещение, туда, где раньше верхом шика считалось освещение семилинейной керосиновой лампой. Ваш покорный слуга среднюю школу проучился и закончил, готовя уроки при «каганце» или керосиновой лампе (каганец - керамическая плошка в форме лодочки с растительным маслом, в которую опущен ватный фитиль, иногда зажигаемый с обоих концов).

Вскоре колония русских в Синьцзяне пополнилась новой волной переселенцев, бежавших из России от истребительной коллективизации. Этих трудяг от сохи радушно приняли ранее прибывшие и местное население. Вскоре на месте пустынных предгорий, на солончаках и заболоченных землях стало трудно найти невозделанный участок. Выращивались пшеница, арбузы, дыни, картофель, кукуруза. Особенно славилась пшеница сорта «бинэм», которая выращивалась на засушливых склонах предгорий. Из «бинэмной» пшеницы получался необыкновенно вкусный и пышный хлеб. И эта пшеница была особо в цене и спросе. Устроившись на месте, русские переселенцы стали думать о будущем своих детей и построили православный храм, на колокольне которого водрузился вновь отлитый на только что построенном акционерном чугунолитейном заводе бронзовый колокол, который был столь голосист, что его благовест был слышен на самых дальних мельницах в верстах пятнадцати. Вплотную к церкви примыкала вновь построенная русская гимназия, соединявшаяся калиткой с церковным двором, и гимназистов часто водили на церковные богослужения и, особенно, на прослушивание проповедей. В этой-то церкви и была помещена Табынская Чудотворная икона Пресвятой Богородицы.

Русское население прижилось и множилось. Поначалу приезжие (и не только русские) объединились в «Русское общество», со временем многие изгнанники восстановили гражданство СССР, и русское общество трансформировалось в «Общество граждан СССР», игравшее значительную роль в экономической и политической жизни Синьцзяна.
Со временем, когда первым секретарем Политбюро ЦК КПСС стал Н.С. Хрущев, было разрешено возвращение-репатриация российских эмигрантов, многие оформили документы на выезд в СССР, особенно большой поток отправился на освоение целинных земель в Казахстан. Другие же выехали в различные районы СССР для воссоединения с родственниками. Незначительная же часть русских, которые боялись возвращения на теперь коммунистическую Родину, выехала в Гонконг, а оттуда в различные страны мира, в основном - в Австралию, в Аргентину, Парагвай, Уругвай и Канаду.

К концу 60-х годов русская диаспора в Синьцзяне сократилась более чем наполовину, а к середине 70-х в Кульдже и окрестностях ее остались единицы русских. И поэтому, когда отряды вершителей культурной революции в Кульдже стали громить православный храм, защищать его было некому, исчезла вся церковная утварь, а она была богатой, а главное, исчезла Чудотворная икона. Был разрушен не только православный храм, но и православное кладбище, где были уничтожены все кресты и надгробья. И дело нашей совести: совершить все необходимое для поиска и возвращения Табынской Чудотворной иконы в Россию. С этой целью делается попытка создать Московскую Православную миссию поиска и возвращения Табынской Чудотворной иконы. Уже создан оргкомитет комиссии, в который вошли несколько бывших эмигрантов, проживающих раньше в Кульдже.

Следующей задачей будет поиск средств, необходимых для проведения экспедиции. Полагаю, что в ходе поисков икона будет обнаружена и, следовательно, появится возможность ее возвращения на родину. Параллельно может быть обнаружено и выкуплено немалое количество предметов церковного обихода. Полагаю, что будет справедливо поместить Чудотворную в тот же храм, где она была явлена. Учитывая Ее чудотворную ипостась, исходя из мусульманского менталитета и традиционного почитания мусульманами Святой Мариам (Пресвятой Девы Марии), я уверен, что икона не могла быть сожжена или уничтожена другим способом.

При написании сего исследования я пользовался в основном детскими воспоминаниями, рассказами, слышанными от пожилых людей, их уже нет...»

Следом от Владимира Федоровича пришло еще одно письмо:

«...сия икона долгое время пребывала в православном храме в Кульдже, куда была доставлена с походной церковью главной ставки атамана Александра Ильича Дутова, царствие ему небесное, да упокоит Бог мятежную душу его в Царствии своем и обители святых угодников! Ибо Александр Ильич спас от гибели неминуемой многие десятки тысяч людей, и не только казаков-военных, воевавших с большевизмом, но и мирных жителей, примкнувших к его отрядам, уходившим за рубеж в Китай. Я уже родился и вырос в Китае. Мать часто водила меня в детстве и в юности в церковь. И был даже однажды исцелен от мучительных ревматических болей, приложившись к Чудотворной иконе Табынской. В 1960 году я уехал из Кульджи на Родину, в Россию. 4 года назад мои земляки побывали в Кульдже и не смогли ничего узнать о судьбе Чудотворной. Горе наше было огромным...»

А потом пришло письмо от А. Щелокова из Австралии:

«Уважаемый о. Владимир!

В местной русской газете было напечатано Ваше письмо о поисках иконы Табынской Божьей Матери. В памяти у меня остались рассказы родителей об этой Чудотворной Святыни и, отчасти, ее судьбе. Мои родители были родом из Верхнеуральска и Оренбурга, где эта икона очень почиталась. Во время гражданской войны мой отец был личным секретарем атамана Дутова, и икона сопровождала их при переходе через степи в Китай... Икона была в тяжелом киоте, и нести ее приходилось двум сильным людям. Владыка Виктор, будучи еще в миру офицером Леонидом Святиным, тоже был в этом отряде. Приблизившись к границе, им надлежало делать перевал через хребет Карасарык. Шла узенькая тропа на перевал, где был крутой заворот и спуск на другую сторону. Тропа была с обрывом на одну сторону, куда много вьючных лошадей, оступившись, падало. Кроме того, на перевале была постоянная вьюга. Надо было добраться до перевала к полночи, когда вьюга утихала часа на два, и можно было сделать перевал на другую сторону. Перебраться всем взяло несколько ночей, и потому-то не успели перенести икону. Она осталась на перевале. Тогда несколько казаков вызвались идти обратно за иконой и говорили, что там стояла полнейшая тишина, и икона легко неслась вперед, лишь немного поддерживаемая.

Прибыв в Китай, икона оставалась в Кульдже... Говорят, что позже ее перехватили иезуиты и увезли в Рим. Потом якобы ее видели в сокровищницах Ватикана, где ее почитают, но не ставят напоказ. По преданию, икона должна вернуться на Родину. А владыка Виктор впоследствии стал моим крестным отцом... Точно, что в Пекин икону не увезли. Похоже, что у Владыки Мефодия была только копия, а женский монастырь и домовой храм в честь Святыни появились уже без подлинника иконы.

Вот что мне известно. Надеюсь, что это немного облегчит ваши поиски.

С уважением Алексей Щелоков, Сидней».

...Атаман Александр Ильич Дутов - «царствие ему небесное, да упокоит Бог его мятежную душу в Царствии своем и обители святых угодников, ибо Александр Ильич спас от гибели неминуемой многие десятки тысяч людей...». Как сложилась его судьбоносная для других судьба?

В руках у меня письмо еще одного вынужденного «китайца»:

«Часто мне приходилось слышать об атамане или генерале Дутове, прибывшем со своей армией в Западный Китай, и о том, что его убили по инициативе советских. Как это произошло, мне однажды довелось услышать от одного человека. При разговоре присутствовал сын одного из воинов дутовской армии - Г.А. Павлов, который все подтвердил: «Да, так и было. Мой отец рассказывал то же самое». А рассказано было мне следующее. Во время отступления белой армии в двадцатых годах Дутов со своими войсками перешел через границу Западного Китая и затем прибыл в г. Суйдун. В Суйдуне при войске была церковь, которая находилась как бы в подземелье на том месте, где при нас была транспортная контора. Та Табынская Чудотворная икона Божией Матери, что потом при нас была в Кульдже, тоже была привезена или принесена дутовской армией. У Дутова войсковой штаб находился на месте уездной народной больницы, где мне пришлось работать в мою бытность в Суйдуне. Там и произошла у меня встреча со старым уйгуром, который обо всем этом мне и рассказал. Дутов жил около реки, которая называлась Сударваза. В это время в среднеазиатской части Советского Союза было движение басмачей, состоявшее в основном из узбеков, недовольных советским режимом. Между Дутовым и басмачами завязалась тайная связь, и басмачи время от времени появлялись у него для получения инструкций. Когда движение басмачей было подавлено, то всех молодых, но талантливых главарей басмачей расстреляли, а оставшимся, крепко пригрозив, сказали: «У вас есть доступ к Дутову. Так вот, если хотите загладить свою вину, убейте его, и мы вас простим». Как мне рассказывал старик, после случившегося с басмачами, у Дутова везде стояла охрана, так что доступ к нему был минимальный, а сам Дутов в тот момент был болен желтухой. У ворот его стоял часовой и пропускал лишь тех, кто мог убедить его в особенной доверенности к нему Дутова. Однажды подъехали к его воротам три всадника и с каким-то пакетом подошли к часовому. Старик мне даже такую подробность сказал, что приехали басмачи на серых лошадях. Показав пакет часовому, они были пропущены, но один из них не пошел дальше, а остался у ворот, а третий около лошадей, а первый прошел в покои Дутова. Через некоторое время, когда в здании раздался выстрел, оставшийся у ворот басмач быстро приколол часового, и все трое, поспешно вскочив на коней, умчались.
С армией Дутова перешли границу и несколько священников, среди которых был и архимандрит Кона (в последующие годы ставший епископом Ханькоусским). Когда я встретился с Фокиным, решил узнать у него, так ли на самом деле случилось, как мне рассказывал старик-уйгур о Дутове. Фокин подтвердил происшедшее. Я тогда очень интересовался этим вопросом, поэтому прислушивался к рассказам знающих. Когда подошло такое время и русские поехали из Китая, они хотели вывезти Чудотворную икону с собой, но Фокин им не позволил этого сделать, поскольку сам никуда не хотел уезжать, а икону считал своей.

Многие уехали раньше. А мы там пережили китайскую культурную революцию и видели, как разрушили нашу церковь, а все содержимое из нее забрали и куда-то увезли. Однажды русские из-за границы прислали моей маме письмо, в котором просили ее узнать, где находится икона. К счастью, у нас тогда был хороший знакомый, бывший председатель органа по религиозным делам, с которым мама была в хороших отношениях, и когда она спросила его о местонахождении интересовавшей всех иконы, он ей ответил: «Идите и посмотрите на складе, где находятся все иконы». Моя мама ходила на склад и видела много икон из нашей церкви, но Табынской там не было. Икона исчезла, и никто не знает, где она, а я думаю, что она в Пекине. Китайцы знают этой старинной иконе цену, и я в китайской книжонке когда-то читал о ней...».
асть икон были увезены на какой-то склад, а Табынская исчезла еще до разгрома храма: то ли она заранее в предчувствии надвигающейся беды была спрятана прихожанами, то ли заранее, как наиболее ценная, была изъята властями и увезена на какой-то другой склад, например, в фонды министерства культуры в административный центр Синьцзяна г. Урумчи, где, возможно, хранится по сей день.
была в серебряном окладе, который был испещрен углублениями, из которых были вынуты драгоценные камни (как им было сказано, казаками), у нее был темный лик, и была она приблизительно такого же размера, какой был указан в вашей статье. Так же на ней была едва заметная полоса в середине иконы. Казаки, принесшие эту икону, объяснили, что она была украдена двумя туркменами из шалаша походной церкви и разрублена на две половины. По неизвестной причине на следующий день туркмены вернулись назад посмотреть на эту икону; и что они увидели? Икона стояла около дерева целой и невредимой, с сиянием вокруг лика Богоматери. Они страшно перепугались и бежали в свои поселения. Казаки же, бросившиеся искать икону, нашли ее в том виде, как я описал выше.

В городе Кульдже Чудотворная икона проявила много чудес. Люди других исповеданий приходили в церковь помолиться перед Ней, прося об исцелении многих разнообразных болезней. Одному из таких исцелений была свидетельницей моя сестра Галина Павловна - теперь Константинова. Молодая женщина, мусульманка, услышав о чудесах, творимых Табынской Божией Матерью, привезла с собой другую юную женщину, тоже мусульманку. Подвела ее к иконе, положила обе ея руки на икону. Слепая женщина стала горько плакать и приговаривать по-своему, видимо, молитву и, встав на колени, продолжала со слезами просить исцеления. Просьба ея была услышана Божией Матерью. Когда женщина встала на ноги, держась обеими руками за икону и, открыв глаза, увидела перед собой эту икону. Нужно было присутствовать при этом, чтобы понять эти радостные слезные рыдания человека, не знавшего, как и чем благодарить Божию Матерь за такое чудо. Мы слышали, что потом она тайком от родственников приняла православие.

Еще одно чудо, проявленное иконой Табынской Божией Матери, свершилось в 1942 году, чему я сам был очевидцем. В тот год в Синьцзянской провинции Китая была страшная засуха. Многие неправославные люди обращались к Богу о даровании необходимого дождя. Но проходили недели и месяцы, дождь не приходил, посевы начали гибнуть. Множество народа разных вероисповеданий стали просить русских, чтобы мы обратились к Богу о даровании столь желательного дождя. Наше духовенство решило эту просьбу принять и отслужить молебен с Табынской Божией Матерью на пруду с водоосвящением. На призыв священников многие откликнулась. Приехали из города и из поселков поблизости от города - человек 150 или 200. Взяли икону Божией Матери и пошли на пруд. Я был один из тех людей, которые несли икону, по два человека по очереди с другими крепкими мужиками, так как икона была очень тяжелой.

При несении иконы многие верующие по старой традиции, поцеловав икону, нагибаясь, проходили под ней. Путь был нелегкий. От храма мы должны были идти по шоссейной дороге до реки Пиличинки, а потом вверх по ней до пруда.

Нам недолго пришлось идти по шоссейной дороге, как поднялся сильный ветер, поднял пыль, и мы с трудом шли около одного километра. Уже близко у реки мы почувствовали редкие капли дождя. Когда подходили к пруду, то уже был настоящий дождь, с громом и молнией.

Мы с такой душевной радостью стояли и молились на молебне, что не заметили, как стали мокрыми с головы до ног. Отец Павел Кочуновский, служивший молебен, сказал очень проницательную проповедь о чуде, которое проявила наша Табынская Божия Матерь.

Икона находилась в храме г. Кульджи по крайней мере до 1947 года.

5 января 1947 года мы должны были опять бежать на восток, в город Шанхай, а затем дальше, кто в Австралию, кто еще куда. Знаем, что отец Феодосий Солошенко остался с иконой. Слышали об этом от двоюродных братьев, которые оставались в Кульдже до 1961 года. Сейчас они живут в Австралии, и я держу постоянно с ними связь. Все, что они знают об иконе Табынской Божией Матери, это то, что при отъезде в Советский Союз отец Феодосий пытался вывезти икону с собой, но прихожане храма отказали ему это сделать. Икона находилась в храме до китайской «культурной» революции. В то время, когда молодежь оскверняла этот храм, вынося все иконы для сожжения, иконы Табынской Божией Матери уже не было в храме. К великому сожалению, у меня нет других сведений.

Надеюсь, что она находится в православных руках

Павел Метленко, Сан-Франциско, США».

Итак, что на сегодняшний день нам достоверно известно о судьбе Табынской иконы Божией Матери?

Начнем с того, что повторим, как она выглядит. «Святая икона в высоту 1,5 аршина (106,7 см) с одной стороны, 1,5 аршина без 0,5 вершка (104,5 см) с другой. В ширину 1 аршин и 0,25 вершка (72,2 см), в толщину 1 вершок (4,4 см). В верхнем крае имеется довольно значительный разруб, а ниже половины, в середине вставка - это те раны, которые нанесены ей при втором явлении. Имеется углубление на лицевой стороне, так называемый ковчежец, что присуще только древним иконам. Надписи никакой на иконе нет, кроме обыкновенных и едва заметных слов в верхних углах иконы «МР» и «OY», а над Спасителем «IС» и «ХР». По краям на возвышениях от ковчежца видны следы металлического оклада, которым она всегда была укрыта...»
Сразу же по переходе китайской границы, расквартировавшись в казармах русского консульства в городе Суйдуне, А.И. Дутов установил связи с генералом Врангелем, атаманами Семеновым и Анненковым, с генералом Бакичем и басмачами, чтобы, объединив все антибольшевистские силы, находящиеся в Китае и в Средней Азии, продолжить борьбу, большевиков это не могло не волновать. Операцию по его уничтожению возглавлял небезызвестный чекист Я.Х. Петере, а трое ее непосредственных исполнителей «за акт, имеющий общереспубликанское значение», позже были награждены именными золотыми часами.

Отдельная Оренбургская армия, лишившись своего вождя, вмиг рассыпалась, ее воины в меру своих сил и способностей занялись собственным жизнеустройством, а Табынская икона была определена в храм г. Суйдуна. Настоятелями храма в разные годы были: архимандрит Иона (Покровский) в 1921 году, впоследствии епископ Ханькоусский, священник Григорий Штокалко (в 1921-1925 годах), священник Феодосий Солошенко (1925-1930), протоиерей Михаил Маляровский (1930-1933), протоиерей Павел Кочуновский (1933-1937). В 1938 году икона была переведена в только что построенный Свято-Никольский храм г. Кульджи. Настоятелями этого храма были священник Феодосий Солошенко (1938-1944), благочинный православных церквей Синьцзяна и настоятель прихода протоиерей Д. Модзяновский (1946-1952), благочинный и настоятель храма игумен Софроний (Иогель) (1954-1960).

Все эти годы самая чтимая икона Свято-Никольского храма сохранялась у левого клироса. Икона была одета в позолоченную и серебряную ризы. Так же, как и в России, в девятую пятницу по Пасхе в Кульдже, Суйдуне проводился крестный ход с ней. Сохранилась фотография: крестный ход с Табынской иконой в г. Кульдже в 1956 году- старинные русские одежды, белые платочки... С именем Табынской святыни связано и основание в 1934 году в Канагши близ Дайрена (Дальний) Богородско-Казанской Табынской женской обители. Священником в ней был протоиерей Иоанн Петелин из Харбина. В обители хранилась копия Чудотворной иконы. И может, в связи с этим фактом родилась легенда о первоначальном харбинском нахождении Чудотворной: люди, видевшие ее, или даже молившиеся ей, могли не знать, что это копия Табынской иконы.

В конце 60-х годов в результате «культурной» революции Свято-Никольский храм был разрушен, и уничтожено все его убранство. Была разрушена и Казанско-Богородская Табынская женская обитель под Дайреном. Монахини после долгих скитаний по разным странам перебрались в Калифорнию. Скорее всего, они забрали с собой бывшую в обители копию Табынской иконы. Может, с этим фактом связана версия, что икону нужно искать в США, в Сан-Франциско.

Есть, если вы помните, и другая версия, и пока ее не нужно отвергать, что Икона находится в тайниках Ватикана. Об этой версии писал нам и А. Щелоков из Австралии. Во-первых, в Кульдже проживала значительная колония китайцев, да и русских - католиков. И Икона во время «культурной» революции могла попасть к ним. А во-вторых, претендуя на вселенское господство, Ватикан хранит в своих сокровищницах не одну православную святыню... И Борис Николаевич Федоров время от времени звонит мне: «А может, Казанская икона Божией матери, которую папа Римский собирается подарить России, и есть Табынская? Ведь известно, что истинная Казанская была уничтожена злодеями, а Табынскую часто называли Казанской...»

В самую черную пору Нового смутного времени - 90-х годов XX века, в пору всеобщего хаоса и развала, в пору мягкотелой червеобразно-студенистой горбачевщины, в пору мелкотравчатых политиков самых разных мастей, каждый из которых, чем мельче был, тем больше создавал шуму и непременно метил в вожди, дешевой демагогией мороча когда-то великий народ, в большинстве своем давно уж влачащий существование без Царя и Бога в голове, и потому так легко покупающийся на любые посулы, вроде дешевой колбасы, как верха человеческого счастья, дальше его мечты, кажется, уже не простирались, - вдруг раздался Голос, как бы со стороны, твердый и отрезвляющий, который первоначально услышали только некоторые...

В мае 1990 года, на конференции в рамках первых проведенных в новейшее время в Москве Дней славянской письменности и культуры, проходившей накануне Поместного Собора Русской Православной Церкви, на котором был избран новый Патриарх Алексий II, мне врезалось в память выступление известного православного философа священника Георгия Шевкунова: «Причисление к лику святых это совсем не форма поощрения (даже посмертного). Это даже не форма признания заслуг церковных деятелей... Прославление в лике святых это всегда, в первую очередь, призвание к служению. В какие бы времена ни бывали прославления святых, всегда в конкретный исторический момент призываются именно те, кто более всего может своим духовным примером и подвигом жизни во Христе подать помощь нашей земной воинствующей Церкви от Церкви Небесной, Торжествующей. Патриотическое служение святителей Иова и Тихона проходило в период смутных времен... Оба они пережили гражданские войны... Оба патриарха пережили взятие Москвы, хозяйничанье в Кремле бесчинных захватчиков. Патриарх Тихон был избран на престол под грохот артиллерийского обстрела Кремля. При патриархе Иове московские святыни были поруганы поляками и Лжедмитрием... "водружение на трон Лжедмитрия".

И вот во время новой смуты в образе митрополита Иоанна Господь даровал нам мужа разума и совета. Он стал духовным вождем. Но, увы, мало уже кто был готов к подвигу... Не нашлось ни новых Минина с Пожарским, ни Пересвета с Ослябей..

Судьбы святых патриархов перекрещиваются, как и судьбы их времен, с судьбами нашего времени и современной нам Церкви, которая во вдохновение Духа Божия призвала именно этих святых к служению в наши дни. В чине хиротонии есть слова: «Божественная благодать всегда немощная врачующи и оскудевающая восполняющи...» Когда Церковь земная оскудевает, Господь посылает тех святых, которые в силах помочь своим служением, своими молитвами. Сейчас, судя по всему, именно такое время».

Но бесстрашно сказать правду в глаза новым властителям, как и сказать правду обманутому и поверженному народу, в том числе и о нем самом, стать словом-проводником той горней Высшей Церкви, Хоругвью, бескомпромиссным разъяснителем Истины, подобно святым патриархам Иову и Тихону, суждено было не избранному только что Патриарху Алексию II, - не в осуждение Святейшему сказано, так Господь рассудил, так Божия Матерь решила, по высоким горним причинам, о которых мы, смертные, можем только догадываться , - а до тех пор тишайшему и мало кому из мирских известному митрополиту Санкт-Петербургскому и Ладожскому Иоанну.

Я не знаю, на самом ли деле так, но мне не однажды приходилось слышать, что на Поместном Соборе 1990 года при выборе патриарха владыка Иоанн всего лишь одним или несколькими голосами уступил митрополиту Санкт-Петербургскому и Ладожскому Алексию II.

Я знал, что акафист Табынской иконе Божией Матери в 1948 году был написан неким иеромонахом Иоанном. И только несколько лет назад, в год 400-летия явления Иконы, когда владыка Никон, архиепископ Уфимский и Стерлитамакский, подарил мне юбилейное издание акафиста, я уже, возвратясь домой, потрясенно прочел на обложке: иеромонах Иоанн (Снычев).

Я тут же позвонил Владыке: Снычев - была фамилия приснопамятного митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского, Святителя Иоанна.

- Да, акафист написан Владыкой Иоанном, еще в молодости, в бытность его послушником архиепископа Мануила. Владыка Иоанн был моим духовником, и потому, может, я в свое время и был назначен архиереем в Уфимскую епархию, в место явления иконы.

долго не мог прийти в себя от потрясения. Ведь выстраивался поразительный ряд: случайно ли, что именно им, будущим Святителем Иоанном, еще в молодости написан акафист Табынской иконе Божией Матери?! Случайно ли, что именно ему, - когда еще никто, в том числе, наверное, и сам он, и подозревать не мог в себе будущего Святителя Руси, бесстрашно обличающего внешних и внутренних врагов России и Православия, последовательно борющегося за дело русского духовного возрождения, смело противостоящего темным силам современных русоненавистников и богоборцев, - принадлежат - или через него сказаны Божией Матерью?! - эти загадочные и провидческие слова, сказанные в акафисте о Табынской иконе: «всего мира Надеждо и Утешение»? Не свидетельствуют ли они о великой тайне, связанной с этой Чудотворной иконой и Покровом Божией Матери над Россией? Не благовествование ли это того, что Табынская икона Ея, на первых порах местночтимая, но известность которой с каждым годом все более и более ширилась по стране на восток, на запад и на юг, со временем, при будущем своем явлении, может стать покровительницей и спасительницей не только православных, и даже не только России? Впрочем, это касается не только будущего. Вспомните прозревших башкир при втором ее явлении, ставших поклоняться ей, но оставшихся в исламе. Или еще: «Известны случаи, когда иноверцы, видевшие преизобильные чудотворения, проистекающие от Табынского образа Богородицы, приносили Ей свои моления и получали просимое».

И еще меня осенило: страстное и возвышенное слово митрополита Иоанна в защиту России, может, не что иное, как своего рода явленная в Слове Табынская икона Божией Матери?! Более того - предвестник явления самой Ее? Может быть, это она сделала из никому неизвестного провинциального иеромонаха, - вложив в его уста свое Горнее Слово, - духовного проводника и вождя русского народа в пору Новой смуты, на пороге уже реального небытия. За явленным в нем Словом может последовать само явление Чудотворной иконы, как «всего мира Надеждо и Утешение». Но только в том случае, если мы услышали это Слово. И не просто услышали, а приняли его как руководство к нравственному и практическому действию - вслед за покаянием! - по спасению Родины. Но услышали ли мы его?..

Мало что известно из личной жизни Святителя Иоанна. Сам он всячески уклонялся от всевозможных вопросов на эту тему, считая факты своей биографии, тем более детства и юности, малозначимыми. Но иногда, в дни своего Ангела (дни памяти Апостола Иоанна Богослова) или в какие другие благословенные часы он делился со своими духовными чадами воспоминаниями о детстве и юности. А детство и юность будущего светоча Православия связаны с Приуральем, местом явления иконы Табынской Божией Матери. Один из рассказов его благодарным слушателям удалось записать.
Копии иклны Божией Матери.
Построили насосную станцию для подачи целебной воды на Красноусольский курорт.
Святой источник верующими был очищен, углублен и обложен бутовым камнем. В 1993 году выкопали яму для купания. В 1994 году ее удалось огородить, и с каждым годом количество людей, приезжающих к месту явления Табынской иконы, к Святым ключам растет в геометрической прогрессии.

30 июня 1993 года Табынская икона Божией Матери дала знать о себе: в 12 часов ночи в Покровском молитвенном доме в Красноусольске, бывшем Богоявленске, замироточила ее копия, которая незадолго до этого была привезена из Уфы из Покровского храма. По дороге мироточащей иконой освятили пресный источник № 12, воду которого сейчас продают в бутылках.
«В Башкирский народный комиссариат внутренних дел. Заявление уполномоченных от верующих общины с. Табынска Стерлитамакского кантона граждан с. Табынска Матвея Борисковского, Дмитрия Селиванова, и деревни Ахметкиной - Игнатия Малюканова.

В 1919 году белая банда генерала Дутова захватила народную святыню, весьма чтимую древнюю икону, называемую Табынской Божьей Матерью и увезла в Китай. До последнего времени Табынская верующая община не могла точно установить место нахождения этой иконы. А потому не были приняты меры по возвращению иконы этой. Между тем отовсюду поступали и ныне поступают настойчивые требования верующего народа епархии: возвратить народную святыню на место ее прежнего пребывания в с. Табынск. Требования свои верующий народ высказывает через церковные правления свои и через своих депутатов высказал на епархиальном съезде в 1925 году.

Ныне верующая община села Табынска приблизительно установила место нахождения святыни близ г. Кульджи в Китае, во исполнение воли верующего народа епархии общим собранием этого 20 июля протоколом своим уполномочила нас, нижеподписавшихся, ходатайствовать перед гражданскими и духовными властями о разрешении привезти из Китая чтимую икону. Доложив об этом, мы, уполномоченные, просим Башнарком внутренних дел разрешить нам поездку в Китай для доставки оттуда иконы Табынской Божьей Матери в село Табынск Стеркантона (Стерлитамакского уезда). Мы, уполномоченные, вполне надеемся, что правительство Соввласти придет навстречу воле народа и окажет свое действие в деле выполнения задания, данного нам народной волей епархии.

Приложение: протокол общего собрания верующих от 20 июня 1926 года».

Особое участие в поиске Иконы проявил ученый-востоковед, профессор, священник отец Дионисий Поздняев. Из-за океана откликнулись секретарь Сан-Франциской епархии РПЦЗ протоиерей Петр Перекрестов, староста храма РПЦ МП в Рио-де-Жанейро А.Б. Кириллов. Архиепископ Уфимский и Стерлитамакский Никон обратился за благословением к его Святейшеству Святейшему патриарху Алексию II. По поручению Святейшего отдел внешних церковных сношений под началом митрополита Кирилла организовал опрос русского населения в г. Ургент (бывш. Кульджа). Однако при единодушном убеждении и надежде, что Чудотворная икона не погибла и находится до поры до времени где-то в сокровенном месте, не нашлось пока ни одного человека, который хотя бы приблизительно мог указать на ее местонахождение. Только твердая вера, что она жива и до поры до времени сокрыта... Подключилась к поиску передача первого телеканала «Жди меня»...

Врангеля, Кутепова, Дутова...

Икона, вынесенная Оренбургским Казачьим Войском, была оригинальной Чудотворной Табынской Богоматерью и была без ризы. Она была в тяжелом деревянном киоте на носилках, которые несли две лошади. В горах на Китайской границе при подъеме на последний перевал лошади и люди выбивались из сил, мой отец болел тифом и едва сидел в седле. С ним был его двоюродный брат, Иосиф Михайлович Скобелкин. К полудню отец потерял сознание, его положили в снег и оставили. Ночью он пришел в себя и начал короткими переходами подниматься к перевалу. Несло метель, высокогорная местность абсолютно голая, укрыться было негде. Часов в десять вечера на одном из крутых подъемов он наткнулся на оставленную Икону. Он сел у Иконы за ветром, и ему было хорошо. Около полуночи он услышал голоса. Оказалось, что отряд к вечеру вышел на последний перевал, где решено было заночевать. Атаман вызвал добровольцев вернуться назад и вынести Икону и по пути попытаться найти моего отца и похоронить. Таким образом был спасен мой отец. Это было чудо, что ночью в метель нашел Икону и она прикрыла его от непогоды!

Икона оставалась в Кульдже в церкви. До конца пятидесятых годов в церкви служил священник Кочановский. После его смерти его сын при выезде в Австралию в 1961 году передал икону на хранение оренбургскому казаку Федору Кузмину. Мой отец переписывался с Кузминым, пытаясь организовать вывоз иконы в Австралию. Китайские власти не давали разрешения до 1965 года. А там потерялся контакт с Кузминым. Кузмин был женат на местной китаянке, и у него были дети. Теперь с возможностью поездок в Китай можно попытаться найти кого-либо из детей Кузмина.
7 января 2001 года, когда весь православный мир отмечал 2000 лет со дня Рождества Христова, на месте первого явления Табынской Иконы Божией Матери собралось множество людей из разных областей Поволжья и Урала. После краткого праздничного молебна на Святом соляном источнике неожиданно заиграл духовой оркестр, и под звуки марша строевым шагом прошли воспитанники Уфимского кадетского училища. Затем многие паломники искупались в Святом соляном источнике. Под звуки духового оркестра народное гуляние продолжалось еще несколько часов. Сотни паломников, несмотря на сильный мороз, собрались на Святых ключах и 19 января - в день Крещения Господня. И в этот день, невзирая на мороз, люди купались в Святом ключе. То и дело раздавались возгласы: «Матерь Божия солью лечит раны, а святой водой наши души». И хотя температура воды была не выше 10 градусов, никто из купающихся не замерз, наоборот, казалось, что после купания стало еще теплее: тело горит, а душа устремляется горе!

А в старинном селе Табынске вновь зазвучал колокол. Если вы помните, храм был закрыт в 1929 году. Но на Пасху тогда колокол все равно зазвонил: молодые парни-смельчаки по водосточной трубе забрались на колокольню и звонили всю пасхальную неделю. Звон был услышан в Красноусольске, и оттуда прибыл отряд милиции. Долго стреляли в небо, требовали прекратить звон, но, ничего не добившись, уехали обратно. Но после пасхальной седмицы все участники звона были арестованы, а 80-пудовый колокол, гордость храма, привезенный в свое время из Киева, и голос которого был слышен за 30 километров, был сброшен с колокольни. И вот теперь новый колокол, копия прежнего, отлитый в Каменск-Уральске все тем же замечательным мастером Николаем Геннадьевичем Пятковым, 15 января, накануне Крещенья Господня, был поднят на колокольню, а 19 января его голос услышала вся округа. Услышала ли ее в далеком далеке Табынская икона Божией Матери, убедилась ли, что ждут ее? Если, конечно, колокол был поднят нами не из самоутверждения...

В № 5 журнала «Наш современник» за 1999 год я наткнулся на поразившие меня прежде всего своей ненаигранной русскостью стихи автора с совсем не русскими именем и фамилией и лицом на фотографии: Диана Кан.

...Пусть кажется кому-то экзотичной,

Как в зимний день июньская гроза,

Моя великорусская привычка

Прищуривать нерусские глаза.

Вдали от многолюдных перекрестков

Постигла я на стылых сквозняках

Кровавый привкус русского вопроса

На опаленных временем губах...

Перевернув страницу, я вздрогнул:

Табынская Икона Божьей Матери,

дожди хлестали твой пресветлый лик...

Вилась дорога поминальной скатертью,

вела за ледяной Карасарык.

Рубцом легла передовая линия

Последней бранной воле вопреки,

где, как лампасы яицкие, синие,

китайские сияют ледники...

...Ужель забыл про атамана Дутова

высотками застроенный Форштадт?

Яицкий ветер не окреп покудова,

и корни русские во льдах азийских спят.

Прощаю вам, дома многоэтажные,

за то, что, вырастая без корней,

вы вознеслись, надменные и важные,

над стороной растоптанной моей.

Средь суеты станичной вдруг почудится:

не помнящий ни дедов, ни отцов,

сидит малец на лавочке и щурится

на цепь чужих заснеженных венцов.

Но если приглядеться вдаль внимательно,

сверкнет во мгле мерцающий ледник -

Табынская икона Божьей Матери!

То светит Твой неугасимый лик.
И, возвращаясь к прежнему: акафист Табынской иконе Божией Матери написан в 1948 году - после лучезарного сияния над копией Чудотворной иконы во время крестного хода - иеромонахом Иоанном (Снычевым), будущим Святителем Иоанном, митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским. После ареста митрополита Мануила акафист благословил митрополит Нестор (Анисимов), собственноручно написав на нем: «Благославляю».

Но правящий тогда патриарх Алексий I не утвердил акафист для служебного употребления. Автору через архиерея был задан вопрос: «Почему Вы написали: «...всего мира Надеждо и Утешение»? Не слишком ли? На что замахнулись: всего мира... Табынская относится к местночтимым иконам...» На что будущий Святитель, иеромонах Иоанн, ничего не объясняя, ответил: «Так надо!» И позже, когда ему задавали этот вопрос, он неизменно, упорно отказываясь что-нибудь менять в акафисте, отвечал: «Так надо!»

«Так надо!» Что за загадочный смысл крылся и кроется за этими словами? Неужели он уже тогда, будучи молодым иеромонахом, видел великое будущее предназначение Табынской иконы Божией Матери? Помните, в госпитале Богоматерь сказала врачам: «А его вы мне отпустите...» Не иначе, как это Ее решение: «Так надо!». Как и - не иначе, что слово Святителя Иоанна - это ее Слово. Разве не поразительно, разве это не Голос свыше, иначе чем объяснить этот удивительный факт: разве это не явление в Слове Табынской иконы Божией Матери - этот скорбно-торжественный язык, этот высокий, но в то же время понятный каждому слог, которым, честно скажем, не обладал ни один из современных ему больших русских писателей - и это горний слог вдруг проснулся в человеке, который в юности вынужден был оставить - из-за неуспеваемости по русскому языку! - не филологический факультет университета, а индустриальный техникум, где, как понимаете, требования к русскому языку были на самом последнем месте.

И, может, сама Матерь Божия через владыку Иоанна, бесстрашного глашатая Русской Православной Церкви, обращалась к нам:

«Россия во мгле. В хаосе лжи и смуты она бредет, истощая последние силы, сама не зная куда, - лишенная веры и здравой исторической памяти, преданная вождями, оболганная клеветниками, окруженная хищной толпой претендентов на ее грандиозное многовековое наследие...

Россия ждет нашей помощи. Ждет, что ей укажут путь, на котором она обретет покой и мир, достойную жизнь и великую цель. С каждым шагом по мрачному бездорожью тают жизненные силы Руси. Каждое движение в направлении истинном, благотворном - обновляет ее волю и державную мощь.

Найдется ли проводник?»

Найдется ли проводник? Вот он, главный вопрос сегодняшнего дня сегодняшней России. Тем более что этим вопросом не менее нас, а может, и более, озабочены враги наши: потому как от этого зависит, сумеют ли они удержать власть над поверженной Россией.

Духовный проводник, Святитель Иоанн, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский, убран с дороги. Он не был сослан в ссылку, как Святитель Иов, не был расстрелян, как Святитель Тихон, но тоже был убит, - правда, иным, вполне «цивилизованным» способом, к которому невозможно придраться, так как Вдадыка умер вроде бы естественной смертью. Будучи некрепкого здоровья, как архиерей, долженствующий быть по протоколу на официальной церемонии, схватил скоротечную горячку в многочасовом ожидании на студеном ветру питерского мэра господина Собчака...

Что же все-таки так пугало во владыке Иоанне?

При нем возродилась общественная активность православных мирян, они стали не просто овцами в стаде, которым все равно, куда их гонит пастух. При его непосредственном содействии было создано несколько православных братств (увы, ныне распавшихся), издательств, газет, потому что он видел, что без сколько-нибудь влиятельного православно-патриотического движения невозможно истинное воцерковление народа и его гражданская активность. Он видел, что факты обновленческой ереси, либерально-экуменического перерождения части духовенства в значительной мере являются следствиями отсутствия в современной России влиятельного православно-патриотического движения. И вокруг него стало формироваться такое движение, что напугало не только сильных мира сего, но и многих иерархов Церкви.

Через два года после преставления Владыки один из его верных и бесстрашных учеников Константин Душенов назвал причины нынешнего состояния Церкви: «Во-первых, противодействие церковного священноначалия любым попыткам православных мирян объединяться в дееспособную и прочную общественно-политическую организацию. Прежде всего руководство РПЦ вполне обоснованно опасается излишней политизации такого движения. Опыт показывает, что к руководству в таких организациях, как правило, приходят люди весьма радикально настроенные. Учитывая нынешнее засилие русофобов и инородцев во властных структурах России, это вполне объяснимо и понятно, но совершенно неприемлемо для иерархов, волей обстоятельств поставленных перед необходимостью сохранять с антинациональным кланом в российском руководстве «рабочие» отношения.

Кроме того, целый ряд архиереев, как в Москве, так и в провинции весьма удобно вписался в нынешнюю ситуацию, резко повысив свой личный уровень благосостояния. Эти люди, будучи вполне довольны своим нынешним положением, вовсе не желают участвовать в какой бы то ни было деятельности, грозящей подорвать основы существующего политического режима…

Далее. Сегодня священноначалие РПЦ имеет практически монопольное право говорить от имени миллионов верующих в России и представлять их интересы перед государственной властью. Если же в стране сформируется достаточно мощная организация православных мирян, такая монополия будет нарушена, что приведет к существенному падению личного влияния высших церковных иерархов в кремлевских кабинетах…

И наконец, нынешнее руководство РПЦ практически полностью состоит из выдвиженцев митрополита Никодима (Ротова), пришедших к власти в 60_70 годах, в результате своего рода «обновленческой революции», совершенной владыкой Никодимом при помощи и поддержке «компетентных органов» СССР. Для этих иерархов характерно тяготение к либеральным «ценностям», приверженность к экуменизму, восприятие попыток защиты полноты святоотеческого православия как «фанатизма» и пренебрежительное отношение к массе «темных и отсталых» прихожан».

___________

* Журнал «Наш Современник», № 12, 1997 г. стр. 17_18.

«Найдется ли Проводник?..» - вопрошал в своем «Плаче по Руси великой», предвидя свой скорый уход из мира сего, владыка Иоанн. Он имел в виду не только духовных вождей, каковым был сам, но и государственных, способных вместе с духовными проводниками вывести Россию из трясины, в которую ее завели.

И к нынешней политической и экономической закулисе обращены слова Светителя Иоанна: «Теперь я хочу спросить нынешних властителей России: неужели вам неизвестно, насколько опасно развиваются события, неужели непонятно, что бездействие сегодня равносильно предательству? Слышали ли вы когда-нибудь, что свою Родину, свой народ, свои вековые традиции и святыни предков - надо любить? Или в вашем сознании этот глагол применим только к креслам, которые вы занимаете? Доходит ли до ваших ушей зловещий шепот, раздающийся в народе: «Иуды! Россию продали...» Не зная обстоятельств и людей, не могу обвинять никого лично. Но не могу и молчать, ибо это тот самый случай, когда по слову Святых Отцов, «молчанием предается Бог»...

Тем же, кто сознательно содействует творимому злу, скажу так: да, вы опытны, изворотливы и хитры. Вы знаете, что всякий народ - это дитя. Русский же народ, сверх того, - дитя доверчивое, доброе и простосердечное. Вы дурачите его сказками о «народовластии», мутите разум с помощью «средств массовой дезинформации», вымогаете - ложью и лестью - на всяческих «выборах» и «референдумах» его согласие на собственную смерть, предлагая вновь и вновь оказать вам доверие и одобрить вашу подлую, безнравственную политику уничтожения России. Вы - в который уже раз! - надеетесь обмануть всех и вся...

Молю вас - молю коленопреклоненно, усердно и искренне: одумайтесь! Все, в ком не заглох еще голос совести, кто еще способен сочувствовать Руси, скорбям русского народа: одумайтесь! Прекратите самоубийственные политические игрища! Мы превратили наших стариков - отцов и матерей наших, вынесших на себе неимоверную тягость русской истории последних десятилетий, - в голодных нищих побирушек, грошовой пенсии которых не хватает даже на то, чтобы их похоронить по-божески! Мы изуродовали души наших детей отравой потребительства и грязного разврата, растлили целое поколение молодежи, лишив их радости полноценной жизни, низведя до скотского уровня тупого, биологического прозябания! Мы промотали великое державное наследие, купленное безмерной ценой героизма и самоотверженности народа, миллионов и миллионов простых русских людей, павших в боях на бескрайних просторах многострадальной России.

Какой же мерой цинизма и бесстыдства надо обладать, чтобы этот позор, это преступление, эту вселенскую трагедию называть «торжеством демократии», «движением по дороге прогресса и цивилизации»! Знайте: можно избежать человеческого суда, но Божий суд неотвратим и нелицеприятен. «Голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли!» (Быт. 4:10)- услышал Каин, пытавший скрыть от Всезрящего Бога преступление братоубийства. Многим из нас придется услышать подобное в свой судный час...

Кроме того, весьма печально то, что сегодня, когда решается судьба России, наши беззаботность и нерасторопность порой превосходят все мыслимые границы...»

Как и миллионы россиян я все-таки, вопреки трезвому размышлению, может быть, наивно, но тоже надеюсь, что это все-таки не цинизм и бесстыдство, а беззаботность и нерасторопность, что, впрочем, сегодня не менее преступно...

Я начал свои записки оптимистическим рассказом о постройке храма в родной деревне Михайловке. Все правда в моем рассказе. Но все же это не вся правда. Да, на открытие храма собралось множество народа, не протолкнуться, в том числе башкир, татар... Но потом владыка Никон долго не назначал настоятеля храма, на мой вопрос вздыхал: кто поедет в нищий храм, где к тому же и жилья-то нет?! Все заботы о храме были на Иване Григорьевиче. Наконец, к его радости, священник приехал, но вскоре замечен был сельчанами в пристрастии к Бахусу. Я не могу похвастаться, что мои земляки отличаются сухим законом, скорее наоборот _ кое-кто и в канаве не раз валялся, видели они и пьющих секретарей райкомов и всяких там уполномоченных. Но священнику они, в большинстве своем давно уже безбожники, этого простить не могли. Я снова к владыке, а он мне в ответ: «А где я других-то возьму?!» Второго, монашествующего, мои не очень-то верующие, но ортодоксальные по поводу других земляки не приняли, потому что по причине отсутствия жилья жил прямо в храме, да еще с монашкой. А моя родная тетка, Наталья Алексеевна, в молодости забитая вечно пьяным и хулиганствующим мужем, подростком бежавшим после раскулачивания из спецпоселения из Черемхова, всю жизнь тише воды, ниже травы, на мой вопрос, пойдет ли она в церковь, гордо выпрямившись, сурово бросила мне в глаза:

- Икон, в отличие от некоторых, я из переднего угла никогда не убирала. А Иван Григорьевич твой мастак нос по ветру держать. Немало погрешил на своем веку, теперь от грехов решил откупиться? Всю жизнь при райкоме, начальников-коммунистов возил, вроде кучера. С барского стола всегда кусок с маслом имел. А теперь, видишь ли, главный верующий на деревне. Что ни неделя, в церкви новый поп. Нет, не зови, не пойду я туда. Я и дома Богу помолюсь...

Конечно, я наивно не полагал, что вот встанет храм в моей родной Михайловке и все в ней изменится, но все же надеялся, что он станет деревне какой-то духовной опорой.

Но пути Господни неисповедимы. Высшая правда строится по другим законам, о которых мы можем только смутно догадываться. Немного не доведя дело до конца (может, чтобы была возможность приложить руки и другим?), неожиданно умер Иван Григорьевич. Последнее время он, как бы чувствуя свой конец, торопился и надорвался, ставя дом священника. Поехал с женой в лес за жердями, чтобы огородить церковный двор, и там его хватил инсульт. Это или не это послужило причиной, но потом мне говорили, что перед тем как ехать в лес, он очень расстроился после разговора с очередным настоятелем храма. Тот якобы стал корить Ивана Григорьевича, тратящего на церквушку всю свою пенсию, как старосту, в финансовых нарушениях. Не знаю, был ли на самом деле этот неприятный разговор, но осиротела церковь. Не знаю, есть ли у нее сейчас настоятель, но ехал я мимо не столь давно _ не чувствуется, что у нее есть хозяин.

Я позвонил Геннадию Николаевичу Юдину, который стал заместителем главы администрации района.

- Почти никто не ходит в церковь, - вздохнул он. - Только по праздникам. Опять новый священник, неплохой, из Уфы. Говорит, что надо было Ивана Григорьевича в церковной ограде похоронить. Но тогда в горе, в спешке никто не подсказал. Только не знаю, удержится ли, жить-то ему не на что, зарплаты у него нет, а приход - несколько старушек, которым за восемьдесят. А нынешние священники - не те, что были при советской власти, те могли впроголодь служить.

Свербит мысль: вроде бы строили храм для спасения души, вроде бы строили всем миром, а оказалось, один человек. Кого винить?

Пытаюсь понять: в кого, во что верит нынешняя Михайловка, как и, впрочем, вся Россия? В Зюганова она уже давно не верит. Явлинского она всерьез не воспринимает. В Жириновском, в отличие от городского люмпен-пролетариата, будучи крестьянским нутром мудрее его, видит хорошо оплачиваемого шута, Гайдара с Чубайсом она ненавидит. Верит ли она в нынешнего президента? Михайловка угрюмо молчит, не говоря уже о том, что ее почти нет.

Она замкнулась в себе, оберегая себя, кажется, даже уже от церкви, опасаясь, что и там уже ложь. Потому как включишь телевизор, а там, что ни прохвост-политик, то непременно со свечкой в церкви, охмуряет электорат, при коммунистах такого наглого и циничного вранья не было. Те честно закрывали церкви, как вредные, а священников отправляли на Соловки, а то и вообще в расход пускали. А эти и ее норовят под себя приспособить.

Замкнулась в себе Михайловка, как замкнулись в себе тысячи последних русских деревень. Как-то мне попала статья о гражданской войне некоего И. Карского, в которой была такая мысль: «деревня не металась между красными и белыми, а словно замкнулась в себе, упрямо пытаясь свести к минимуму пагубное вмешательство и тех и других». Это и о моей Михайловке. Не было в ней добровольцев ни в красные, ни в белые, те и другие забирали моих земляков по мобилизации, отлавливая по баням и оврагам, и те и другие расстреливали за дезертирство, потому как не хотели мои земляки воевать, потому что нужно было вовремя пахать-сеять. Но дело было не только в этом, своим глубинным крестьянским чутьем они знали, что правды-истины не было ни за теми, ни за другими. Идеализируемые ныне вожди белого движения, как радетели за Россию, за редким исключением таковыми не были, потому они и не победили. В большинстве своем они были разрушителями России, в свое время поставившими ее на грань катастрофы и приведшими к гибели последнего императора. О красных я уже не говорю, и еще неизвестно, кто более виноват в гибели царя-мученика. И снова перед глазами маленький деревянный храм на краю дедовского погоста, где, надеюсь, найдется место и для меня. Почему он освящен во имя Табынской иконы Божией Матери? Чего-то не досказал или не хотел досказать мне владыка Никон?..

Поиски Табынской иконы Божией Матери продолжаются. К ним присоединяются все новые и новые люди. Нетерпеливее всех, наверное, Борис Николаевич Федоров, он звонит мне чуть ли не каждый день: «Из Новосибирска в Кульджу летают самолеты авиакомпании «Сибирь», там есть ее представительство, попробуйте связаться с ними». _ «Народная партия обещала оплатить дорогу в Кульджу В.Ф. Мищенко и отцу Владимиру...»

Все вроде бы хорошо, все вроде бы идет своим чередом, но меня постоянно преследует мысль: не то чтобы мы делаем что-то не то или не так, а, может быть, как это точнее сказать, начали поиск не с того конца. Да, мы ищем Чудотворную икону, вроде бы побуждаемые самым искренним чувством, но достойны ли мы того, чтобы она вернулась к нам? Меня пригнул к земле факт, что даже там, в изгнанье, священники, бывшие с Ней, выясняли между собой отношения, писали в вышестоящие органы друг на друга жалобы...

Возможно, мы ее и найдем. Но пойдет ли Она к нам? А пойдет - не придется ли ей снова уходить за российские рубежи в результате еще одной внутренней - последней! - Смуты? Только куда теперь уходить-то?

И все-таки, наверное, не случайно, что 400 с лишним лет назад икона Табынской Божией Матери явилась миру на стыке Европы и Азии, на стыке Славянского и тюркского мира, на стыке православия и ислама, как не случайно тут позже явились миру Аксаковы. Может, чтобы соединять народы? Как не случайно, что в самые трагические поры спасать Россию пытались, может, не совсем русские по крови люди: Колчак, Врангель, Александр Матросов, по последним изысканиям, скорее, башкир, но который лег на амбразуру врага - за други своя! - русским солдатом.

Может, она не случайно ушла именно в Китай. И не просто в Китай, а в один из ее самых многонациональных районов: в Синьцзян-Уйгурский автономный район, где среди 13 миллионов населения 30 процентов _ мусульмане-уйгуры, а также монголы, казахи, таджики, узбеки... Я иногда думаю: а может, Табынская икона Божией Матери ушла в Китай еще и потому, что это, кажется, единственная страна, которая реально противостоит тайне беззакония...

Где ее искать? Не исключено, что она находится, тайно оберегаемая, в одной из русских семей в Кульдже или в окрестностях ее. До сего дня в пределах Китайского Алтая уцелели казачьи станицы, которые верны заветам предков, они сохранили традиционный казачий быт и уклад жизни. И, мечтая о возвращении святыни, нужно думать и о них, ведь с их предками она ушла из России, и для них она является, может быть, единственной духовной опорой.

По мнению священника о. Дмитрия Поздняева, икону, скорее всего, нужно искать в запасниках министерства культуры Синьцзян-Уйгурского автономного района, в его административном центре, г. Урумчи. Это - огромный двухмиллионный город, который, как и весь Китай, ныне строится с невероятной быстротой. Огромные здания офисов компаний и гостиницы, современные многоярусные шоссе с удобными развязками - все это мало напоминает прежний Синьцзян, каким он был всего несколько лет назад. В последние годы построено множество мечетей, восстановлены и буддийские храмы. Религия теперь снова под защитой государства. И лишь на одной из улочек Урумчи в уйгурском квартале можно увидеть небольшой православный храм...

Если действительно икона находится в запасниках министерства культуры Синьцзяна, а тем более в Пекине, что тоже не исключено, то переговоры о ее возвращении могут вестись только на высоком государственном уровне, может, на уровне министра иностранных дел, или даже Президента. Ибо не было еще, кажется, случая, чтобы китайцы легко расстались с так или иначе попавшими к ним культурными ценностями, и в этом они правы. Переговоры о поисках, возвращении в Россию одной из главных святынь Русского народа - Табынской иконы Божией Матери - могли бы стать важной вехой в будущих российско-китайских не только государственных отношениях.

Явится ли она? Один Бог да Она Сама об этом ведают. Но прежде всего это зависит от нас. Мы должны заслужить Ее возвращение...

А возвращение Иконы, тем более Чудотворной, тем более добровольно ушедшей в изгнание с частью русского народа - это не возвращение украденной или увезенной картины, пусть даже великого художника. Это не просто не одно и то же, это совершенно другое. Повторяю: Святая Чудотворная икона, помимо всех иных условий, может вернуться только в том случае, если мы внутренне хоть сколько-нибудь будем этого достойны. Это тесно связано с понятием Покрова Богородицы над Россией, о котором мы последнее время много говорим. У нас даже появилось этакое иждивенческое успокоение: раз над нами Покров Богородицы, то нам нечего особенно беспокоиться, все в России со временем само собой образуется, не даст Святая Богородица врагам России взять верх.

Нет, Покров Богородицы над нами только до тех пор, пока мы не смирились со своей судьбой и по-сыновьи помогаем Ей, Богородице... В противном случае мы не заметим, когда лишимся его, если уже не лишились, потому как - будем надеяться, что пока - не возвращаются в Россию ни Табынская, ни Казанская иконы, охранительницы России. А вернуться Табынская икона Божией Матери должна, в результате нашего покаяния, не самолетом и не каким-нибудь автопробегом, а крестным ходом, тем же крестным путем, которым она уходила.

В том числе через ледовый перевал Карасарык...

Именно сейчас решается вопрос: удастся ли разрушителям России и дальше обманывать русский народ, завлекая его хитростью и ложью на путь безвозвратного самоуничтожения, к мрачной пропасти окончательной гибели, или - ценой многих жертв и страданий мы все же прозреем, очнемся, одумаемся. Ведь только тогда сможем мы обрести надежду спасения, волю к жизни и утерянную былую духовную мощь.

https://hrono.ru/text/2003/chvan09_03.html?ysclid=mjqki705j1315098643 -
SEMA.RU > XPOHOC > РУССКОЕ ПОЛЕ > БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ >
№ 9'03

Михаил ЧВАНОВ

Другие статьи в литературном дневнике:

• 26.11.2025. ***
• 22.11.2025. Выдающиеся люди
• 21.11.2025. Послание генерала Кристиана Бланшона
• 20.11.2025. ***
• 19.11.2025. Музыка колоколов
• 17.11.2025. Марина Попович
• 16.11.2025. Тайна долины реки Усек
• 15.11.2025. ***
• 14.11.2025. ***
• 07.11.2025. ***
• 05.11.2025. ***
• 03.11.2025. ***
• 02.11.2025. ***
• 01.11.2025. ***