О голодоморе

Игорь Гарин: литературный дневник

Несколько лет назад был опубликован дневник Нестора Белоуса, жителя села Лебяжье на Харьковщине, пережившего голодомор. Начинал он его вести, как обычный аграрий, записывая погодные условия во время посевов и подсчитывая урожай. Но с конца 1920-х политический климат превозмог природу. Стартовала коллективизация, раскулачивание и непомерное изъятие сельхозпродукции. В итоге – страшные 1932-1933 годы.


Все это кратко, но емко, описал Белоус в своей летописи.


Хроника голодомора детально была восстановлена по документам и воспоминаниям и без дневника из Лебежьего. Но в нем поразительна одна запись от 12 мая 1933 года: “Умерла Черная Параска, активистка, кандидат партии. Как людей продавали за невыполнение хлебозаготовки, так она вечером на радости в школе танцевала. А теперь издохла с голоду, как собака”.


Активистами в те времена называли людей, которые выслеживали, где односельчане прятали продукты, а потом сдавали их хлебозаготовщикам. Историк Юрий Шаповал утверждает, что в те годы по всем украинским селам было 112 000 активистов. Как правило, они числились бедняками. Таких к началу 1930-х насчитывалось около 10-15%. Обиду на свою обездоленность они и вымещали на соседях, у которых жизнь сложилась успешнее. К тому же новая власть все твердила о счастливом будущем, когда все станет общим, каждый будет вкладывать в это общее по возможности, а получать – по потребности. Чего еще желать?


Непосредственные организаторы голодомора пожили чуть дольше, чем Параска Черная
Работали активисты не бесплатно. После изъятия спрятанного зерна, они получали кое-какой паек из конфискованного. Он помог некоторым пережить пик голода. Но по примеру Параски Черной из Лебяжьего видим, что далеко не всем.


По итогам хлебозаготовок член Политбюро компартии Украины Хатаевич, ответственный за изъятие зерна на Харьковщине, провозгласил: «Между крестьянами и нашей властью идет жестокая борьба. Борьба на смерть. Этот год стал испытанием нашей силы и их выдержки. Голод доказал, кто здесь хозяин. Мы выиграли войну!»


Непосредственные организаторы голодомора пожили чуть дольше, чем Параска Черная. Через четыре года Хатаевич в застенках ОГПУ сознался, что состоит в несуществующей террористической Польской военной организации. Расстрелян в 1937-м.


Почему выдуманная организация была Польской? Видимо потому, что главный украинский коммунист во время голодомора Станислав Косиор был этническим поляком. Сталин с подозрением относился к нему еще в начале 1932-го. Не устроило вождя и глобальное изъятие хлеба, организованное Косиором. В 1939-ом он сознался в польском терроризме после того, как в подвалах ГПУ на его глазах во время допроса изнасиловали 16-летнюю дочь.


Так же посмеялась судьба и над руководителями силового блока во время голода – товарищей Балицкого, главного чекиста Украины, и Якира, командующего Украинским военным округом. Их расстреляли осенью 1937-го.


Павла Постышева, второго секретаря ЦК КП(б)У, московские чекисты пытали год, пока не расстреляли в конце 1939-го. Он сознался в том, что почти 20 лет работал на разведку Японии.


Полгода продержался на допросах ГПУ Влас Чубарь, глава украинского правительства в 1932-33 годах. Его усердие в хлебозаготовках было оценено смертным приговором за антисоветскую деятельность, терроризм и вредительство.


Список организаторов голода и их печальных судеб довольно длинный. Достаточно вспомнить, что 80% руководства областей и районов Украины того времени тоже нашли чекистские пули или кайло и лопата в ГУЛАГе.


В который раз это доказывает, что исполнителей беззакония оно вскоре тоже уничтожит. Может не в первую, но точно во вторую очередь они идут в топку тех, кто берется вершить судьбы целых народов. Но почему-то, когда подобные беззакония задумываются, охочих до их исполнения долго искать не приходится.


О.Шама


Комментарий. Меня всегда поражала одна черта национального характера - нежелание выводить уроки из истории. Так или иначе, но, за редкими исключениями, за все непотребства приходится расплачиваться, что, увы, не препятствует многократному повторению исторических ужасов. А ведь нет никаких сомнений, что плата за нынешние будет ужасной - не только для власти, но и для народа...



Другие статьи в литературном дневнике: