Протест пушечного мясаМне кажется, мы недооцениваем эту историю. Обращение кого-то в Гаагу с жалобой на российские власти – что в этом может быть интересного? Все время кто-то жалуется, грозит Путину этой Гаагой, и всё равно никто здесь на это внимания не обращает. Но эта конкретная история необычна хотя бы потому, что прежде в Гаагу с такими вопросами не обращались. Интересны и жалобщики. Это не правозащитники, не либералы или какая-то другая пятая колонна. Жалуются ветеранские организации, которые всегда лояльны властям – тем более казачки. Они не жалуются на Россию, которая лезет не в свое дело и посылает граждан воевать в Африке, в Сирии и в Донбассе. Мне показалось, что они и не так чтобы против повоевать. Но война войне рознь. Наемники едут воевать за деньги. Им все равно кого и где убивать – главное, чтобы платили много и вовремя. А те, кто жалуются в Гаагу, смотрят на это в некотором смысле романтически. Чтобы погибать за Отечество, чтобы в случае смерти или увечия, тебя не бросили и не сделали вид, что впервые видят. Солдату в отличие от наемника важно стяжать боевую славу, иметь награды и почет. Чтобы этот солдат имел потом пенсию, льготы и считался, в конце концов, ветераном, а не просто мужиком, который в молодости стрелял в каких-то папуасов или бандеровцев и получил за это тыщу долларов, инвалидность и дырки в теле. Россия ведет войны по всему миру. Просто официально Россия этого не признает. Чтобы не раздражать народ, Россия отправляет в горячие точки наемников и так называемых «добровольцев», которые фактически есть, а формально их не существует. Эти люди – тоже граждане России и они гибнут сотнями черт знает где. Вот я очень удивился, узнав, что наши в кого-то стреляют еще и в Габоне. Что мы там делаем, за что нас там убивают и калечат? И любопытно именно то, что такие вопросы задают не хипстеры, очкарики и либералы, а люди, которые сами едут воевать или могут туда поехать. Которые сами стреляли и в которых стреляли. Они или их товарищи и есть то пушечное мясо, из которого тот же повар Пригожин приготовит человеческие отбивные. Наемник не может быть легализован. Легализовать наемников – значит, признать их солдатами. А признать солдатами, значит, признать, что мы ведем войну. То есть ветеранские организации требуют, чтобы родная страна признала, что ведет войну в Сирии, на Украине, в Йемене, в обоих Суданах сразу и, наконец, в Габоне. И я думаю, что список этот неполный. Я не хочу, чтобы моя страна воевала в этих странах. Но если уж она там воюет, пускай, скажет об этом честно. И тогда пусть те, кто там воюют, действительно получат что-то кроме презрения, покалеченного здоровья и небольшой суммы денег в конверте. Антон Орехъ © Copyright: Игорь Гарин, 2018.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
