Чужую веру
проповедую: у трех
вокзалов на ветру
Стою со шлюхами
беседую, за жизнь
гнилые терки тру.
Повсюду слякоть
невозможная, в лучах
заката витражи;
Тоска железная,
дорожная; менты,
носильщики, бомжи.
И воробьи вокзальной
мафией, с отвагой
праведной в груди
Ларьки штурмуют с
порнографией, на VHS и
DVD.
Негоциант в кафе с
бандосами лэптоп
засовывает в кейс;
Не подходите к ним с
вопросами - поберегите
честь и фэйс.
И нагадав судьбу
чудесную, попав и в тему
и в струю,
Цыганка крутится
одесную. - Спляши,
цыганка, жизнь мою!
И долго длится пляс
пугающий на фоне
меркнущих небес;
Три ярких глаза
набегающих, платформа
длинная, навес...
Где проводниц духи
игривые заволокли
туманом зал,
Таджики, люди
молчаливые, метут
вокзальный Тадж-Махал;
Им по ночам не снятся
гурии, как мне сказал
один "хайям":
- Пошли вы на хер все, в
натуре, и - пошел бы на
хер я бы сам.
Над Ленинградским туча
движется и над
Казанским вразнобой
По облакам на небе
пишется моя история с
тобой;
Она такая затрапезная,
хотя сияет с высоты;
Тоска дорожная,
железная; бомжи,
носильщики, менты.
(Максим Жуков)
