В китайском буддизме была
секта Чань. Ее последователи
отвергали священные писания
и учили не опираться на слова
и знаки. Тем не менее, к ним
часто приходили миряне и
разные искатели истины — и
задавали вопросы о смысле
учения Будды. Чаньские
учителя отвечали обычно
каким-нибудь грубым образом
— или ударом палки, или
руганью. Особенно отличался
один из них по имени Линь-
Цзы, который в ответ на
вопрос, что такое Будда,
говорил, что это дыра в
отхожем месте.
— Фу, — сказала дама с
камелией, — какая гадость.
— Обычно его ответ понимают
в том смысле, — продолжал
Джамбон, — что Линь-Цзи учил
не привязываться к понятиям
и концепциям, даже если это
концепция Будды. Но Соловьев
считал, что это самое точное
объяснение, которое может
быть дано. Представьте себе,
говорил он, грязный и
засранный нужник. Есть ли в
нем хоть что-нибудь чистое?
Есть. Это дыра в его центре. Ее
ничего не может испачкать. Все
просто упадет сквозь нее вниз.
У дыры нет ни краев, ни
границ, ни формы — все это
есть только у стульчака. И
вместе с тем весь храм
нечистоты существует
исключительно благодаря этой
дыре. Эта дыра — самое
главное в отхожем месте, и в
то же время нечто такое, что
не имеет к нему никакого
отношения вообще. Больше
того, дыру делает дырой не ее
собственная природа, а то, что
устроено вокруг нее людьми:
нужник. А собственной
природы у дыры просто нет —
во всяком случае, до того
момента, пока усевшийся на
стульчак лама не начнет делить
ее на три каи…
(Витя Пелевин)
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
