Ночь пряно пахнет афродизиаком.
Черней чем деготь небо и вода.
Облизывает кремни темным лаком
Расплавленная звездами слюда.
Эвксинский Понт, ослепнув, жмется к суше
Так сильно, что согнул ее в дугу.
И волны тяжко, как тюленьи туши,
Катают масло тел на берегу.
На миг прибой от кромки отступает.
Сияют камни. Звезды в небе ждут.
Лишь лужицы, в воронках оседая,
В них лик луны безжалостно сосут.
В Гурзуфе ночь. На пиках кипарисов
Запуталась в силках густая тьма.
Уликой сладострастия нарцисса
На кремнях тает пенная слюна.
Душа, как мотылек, над бездной вьется,
Ища, куда направить свой полет.
Луна вверху – как выход из колодца...
А может, показалось - это вход...
*****
Ночь. Звезды. Бочка. В ней вода.
Что может быть обыкновенней.
Я руку опустил туда.
И – расплескалась часть Вселенной.
В звенящей вязкой тишине
Безумствуя, трещат цикады.
К реке поближе, в стороне –
Гуашью – черные левады.
Луна водой в траву стекла.
Свет вспыхнул за оконной рамой.
И ночи зеркалом стекла
Не отражала амальгама.
(Восенаго)
