Месяц дразнит чеширской улыбкой
Я на прошлом поставлю не крест, а изысканный крестик,
Отолью в серебре и легко понесу на груди.
На столе сервировочном - Рислинг, в наушниках – Пресли.
Полумрак, сигарета, открытая книга на кресле.
И дожди за окном… Каждый день затяжные дожди.
Что нам стоит построить не дом, а хотя бы избушку?
Ты в ответ на вопрос запоздалый опять промолчишь.
Превратилась Царевна-лягушка в лягушку-квакушку.
Холостым с Петропавловки грохнула в полдень Царь-пушка,
Эхо в небо ушло рикошетом от питерских крыш.
Месяц дразнит чеширской улыбкой от уха до уха
И на сонное царство абсурда глядит свысока.
Вышли вождь могикан с Пятачком на тропу Винни-Пуха.
Обманув старика, прихватила корыто старуха
И сбежала, примерив лихую судьбу Колобка.
Устремилась «не знаю куда» по былинному тракту
Мимо башни Кощея к урочищу Бабы-Яги…
Ты осталась фамилией в списке мобильных контактов,
Я – причудливым смайликом в аське… Короче, de facto
При своих… Крокодилу – гармошка, коту – сапоги.
Can’t help falling in love… Голос Элвиса мечется птицей,
Рвется призрачной тенью в открытое настежь окно.
Я тот самый, кого ты в сердцах… Впрочем, как говорится,
Оправдаю слова и сыграю в четыре копытца
На разбитом рояле отрывок из Шарля Гуно.
© Владимир Плющиков
Другие статьи в литературном дневнике:
