***

Исповедь диссидента
Рафаил Маргулис

Фамилия моя Непушкин. И что из того? Фамилии не выбирают.
Зато приезжий чин из столицы отыгрался на моей фамилии на полную катушку.
- Пушкин, - сказал он на общем собрании трёх редакционных коллективов, - наш великий национальный гений. А кто такой, с позволения молвить, Непушкин? Обыкновенная бездарь. Мало того, что бездарь, но ведь воинствующая. Он клевещет на великую советскую страну, которая вырастила его, воспитала, дала образование. Это самый настоящий диссидент и проповедник вражеских идей.
При этих словах все отодвинулись от меня.
Я понял, что получил метку от государства, и что моё существование объявлено вне закона.
Вернувшись в отдел, я собрал вещи при полном безмолвии окружающих.
Вошла секретарша редактора.
- Непушкин, - произнесла она надменно, - извольте пройти к шефу.
Редактор сидел красный и набычившийся. Он не предложил мне сесть, а сходу выпалил.
- Господин хороший, вы поняли, что нам придётся расстаться.
С редактором мы друзья с детства. В школе учились в параллельных классах, обращаемся друг к другу на ты.
- Павлуша, - тихо сказал я, не сходи, пожалуйста, с ума.
- Что такое? – взвизгнул Павлуша. – Что вы себе позволяете? Можете идти. Приказ о вашем увольнении сегодня будет висеть.
Я вышел из редакторского кабинета и поплёлся домой.
Жена сидела у окна. Увидев меня, она заулыбалась.
- Дорогой!- прощебетала она, - Хорошо, что ты пришёл рано. Вместе пообедаем.
- Мне не до этого! – ответил я угрюмо. – Меня уволили.
- Как? – ахнула жена. – Почему?
- Кому-то показалось, что мои стихи направлены против властей.
- Что? – воскликнула жена. Неужели ты себе позволил такое непотребство.
- Нет, конечно. Им показалось.
- Такое не может показаться! – закричала жена. - Я всегда подозревала, что ты фальшивый человек.
- Как ты можешь? – удивился я.
- Подонок! – не слушая меня орала жена. – А о детях ты подумал? Обо мне уже не говорю, я для тебя всегда была пустым местом. Немедленно уезжаю к маме в Псков!
Словом Псков жена пользуется в минуты крайнего возбуждения
Хлопнула дверь, и я остался один.
- Сейчас заберёт детей из детского сада и помчится на вокзал, - с тоской подумал я. В полной тишине лёг на диван. Потрясение было велико, навалилось безразличие.
Тишину прорезал телефонный звонок.
Я вздрогнул и поднял машинально трубку.
Какой-то незнакомый мужчина произнёс:
- Держитесь, Непушкин! С вами весь прогрессивный, думающий мир.
Я в сердцах кинул трубку на рычажки.
Под окном раздался непонятный шум. Выглянув, я увидел, что напротив выстроилась группа протестантов. Две экзальтированные девицы и трое бородачей в потёртых джинсах скандировали:
- Руки прочь от Непушкина!
Подошёл страж порядка.
- Разойдитесь! – предложил он.
Одна из девиц заорала:
- Сатрапы! Ничего у вас не выйдет! Руки прочь от Непушкина.
Подъехал воронок, и демостранты, свернув плакат, гуськом, один за другим, покорно полезли в машину. Я невольно подумал, что все они где-то получают зарплату за инакомыслие.
Опять прорезался телефон.
- Непушкин, - произнёс странно знакомый голос, и я с удивлением узнал характерные модуляции высокого чина из столицы.
- Слушаю, - сухо заметил я.- Послушайте, Непушкин, произошло недоразумение. Меня ввели в заблуждение эксперты, они дали неправильное толкование ваших стихов. Я тут прочитал на досуге, заурядные, конечно, стишки, но абсолютно благонамеренные. Желаю вам удачи!
- Послушайте, - завопил я, - меня уволили с работы, от меня ушла жена, мне нечем кормить детей.
Чин с минуту помолчал и выдавил из себя:
- Очень сожалею, но я ни при чём. Это самодеятельность на местах. Такое у нас ещё случается.
И он положил трубку.
Никто меня больше не беспокоил.
Да и кому нужен некто Непушкин с чёрной меткой?
Проклятый двадцатый век!
Надеюсь, что в 21-им столетии такого уже не будет. Очень надеюсь.

Р.Маргулис

© Copyright: Рафаил Маргулис, 2016
Свидетельство о публикации №216031501681

Другие статьи в литературном дневнике:

• 21.01.2017. ***
• 11.01.2017. ***
• 01.01.2017. ***