А Саня держит так её бережно, будто б пролить боитЭскизик
У меня еще на срочной ситуации из таких случилась. Ворота танкового бокса на паренька завалились, только-только солдат служить начал. Время и география таким были, что днем капает капель с крыши, ворота открыты, чтоб закрыть вечером, когда уже градус атмосферы горной в минус идёт и ледком всё схватывается, нужно приподнимать их ломиками, намерзает же ведь; утром открывают, капель опять - кап-кап, вечером - вновь ломик, чтоб воротины надО льдом двинуться могли; очередным утром - тот же самый ломик, рычажком- вверх, дабы открыть... Так и доподнимались солдатики, что в одно пакостное утро при открытии ворот они с петель-то и соскочили; шток иль палец (как эта штука называется на нижней части петли, на которую верх насаживается?)не бесконечно ж длинный... Соскочила воротина... И медленно-медленно так начала валиться прямо в гурьбу служивую. Братва, в основном, успела отскочить, кричат молоденькому, а он, тормознул что-то, видимо, недооценил веса воротины (а там не одна сотня кэгэ), присел на корточки, руками голову прикрыл... Бах! И только лужа крови из-под воротины... почему-то с пузырями ещё... Достали, извлекли, на бушлаты погрузили, потащили на руках в санчасть. А головы почти нет, расплющена до состояния сковороды... До санчасти - след кровавый. А из лекарей там - только пацанята-фельдшера. Ладно б осколок, иль еще чего - извлекли б и не вздрогнули. А тут... Головы почти нет. И при всем желании и при спецах - ну что сделаешь? И ... вызывать кого-либо бессмыслено (вызвали, конечно, всегда надежда есть на чудо, но...). И не успеть все-равно. В общем, в течении часа всё и закончилось. И стояли пацаны вокруг, и ломило в башках и груди от безысходности и абсолютной невозможности чем-то помочь. А он жив, пальцами края бушлатов шкребёт, кровью булькает. А голова - плоская, широкая, как луна, толщиною всего сантиметров в пять. Саня, старшина-миномётчик стоит потеряно и всё пытается панамку его куда-нибудь пристроить. А она вся - как каша красная, до черноты. А Саня держит так её бережно, будто б пролить боиться - это ж всё-таки тоже живое... кровь и... это ж... Так и затих пацан. Когда вертолёт пришёл, уже остыл... И страшно, и больно, и нелепо, и не помочь. Э-э-эх. Такая вот, боевая не боевая потеря. © Copyright: Игорь Агафонов, 2010.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
