Из не проговоренного о поэзии
Со стихами надо дружить.
А к другу мы не приходим в дурном настроении - или перебарываем его изнутри, или говорим: извини, я сегодня "не в форме" и ничего хорошего тебе не дам.
Еще, друзей не "насилуют" тем, что мне бесконечно интересна какая - то тема, проблематика и сейчас мы с тобой совместно вытрясем из нее все, на что способны.
Другу может быть неинтересно, или он пока не готов к настоящему разговору.
Так и стихотворение по заказу, чаще всего, - фальшиво.
Если оно сопротивляется тебе каждой буквой - брось его и отойди в сторону.
Об остальном очень хорошо сказал Юрий Казарин. Захотелось записать в дневник...
***
— А чем поэт отличается от стихотворца?
— Ничем. Это такой же человек, который имеет словесный дар, создает какие-то тексты. Внешне ничем, функционально ничем. Но отличается качественно.
Любой стихотворец проходит несколько стадий развития.
Первая — человек пишет стихи. Человек пишет, пишет, пишет стихи. На этой стадии застревает 99%. Это стихотворцы.
Потом наступает вторая стадия, когда стихи пишут человека. Человек меняется. Он думает, что это он пишет стихи, но на самом деле они его меняют. Так прямо на наших глазах изменился Бродский, так менялся Пушкин, у него каждое стихотворение — духовный поступок. Он становился лучше как человек. Понимаешь, он становился добрее, божественнее, искреннее.
А есть третий этап, до которого добираются немногие, я знаю только двух поэтов, которые туда добрались — Пушкин и Мандельштам. Это когда стихи и человек пишут друг друга. Это равновесие, тождество, и это — гениальность. Градация грубая, согласись. Получается стихотворец, поэт и гений.
— А кто вы в этой градации?
— Я себя ни к чему и ни к кому не отношу, потому что я не знаю, кто я такой, и никогда не узнаю, в этом-то вся и фишка. Дурак может назвать себя как угодно и кем угодно, сказать: «Я — гений»!
В Бродском это было. Его называли гением, он кривился, но ему нравилось. Меня тоже иногда гением называют, но я говорю, что такими словами не бросаются.
Во-первых, сглазить можешь к чертовой матери, если я действительно таков, а если вдруг это неправда, мы оба с тем, кто говорит, попадаем в жуткую ситуацию. Это ситуация игры.
Как там обычно парень девке говорит: ты самая красивая, ты самая лучшая, у тебя попа самая гладкая или глаза самые голубые. И она думает, что она такая и есть. Это нормальная святая любовная ложь.
Так же и здесь. Не могу сказать о себе ничего определенного, даже не могу сказать, поэт я или нет. Только после смерти я узнаю...
... Нужно писать. Веди дневник. Самое главное — начать.
Писатель, да и вообще умный человек, должен вести три дневника.
Подневные записи — сегодня плохо себя чувствую или встретила знакомого и так далее — это фактология.
Другой дневник — психологический. Мне нравится то или не нравится это, ты откровенничаешь сам с собой. Это самая лучшая форма лирики. Стихи в прозе.
А третий дневник — дневник настоящего художника. Ты замечаешь какие-то вещи, детали, слышишь какие-то разговоры, метафоры, придумываешь образы и записываешь их.
Потом из этого дневника рождается писатель. Да, правда. Просто не надо лениться. Заведи дневники. У тебя накопится материал, и Бог тебя пнет под зад и скажет: «Пиши».
— Получается, можно научиться писательству?
— Нет, научиться нельзя.
Это дано или не дано. Другое дело, я знаю точно, что все мы рождаемся гениальными словесниками, но, к сожалению, родители или мы сами профукиваем этот Дар Божий. Как языковая личность мы все одинаково гениальны в возрасте трех месяцев, а потом что-то происходит, мы превращаемся в каких-то чудовищ.
Если у нас есть бабушки или дедушки — это хорошо. Они разговаривают с нами, отвечают на все вопросы, врут, но отвечают. Сегодня родители перестали заниматься детьми вообще, книги не читают, втыкают флешку в компьютер, показывают мультики, дети занимаются ерундой. Речевое сознание, языковой тренинг не происходят...
Другие статьи в литературном дневнике:
