чужой взгляд продолжение черн.По негласному закону, заведенному Марусей, нельзя отвлекать работающего от текста, следует выждать паузу - дать время сохранить данные в компьютере, - затем спрашивай, зови курить или на чай. В боковом зрении маячила тень верстальщицы, воспитанной, но неопытной девушки, неоднократно терявшей сверстанные страницы из-за привычки вскакивать и лететь в коридор для личного общения по сотовому телефону. - Мария Георгиевна, в театр пойдете? - Улетайкина сняла очки, наушники, покосилась на секретаршу и выключила звук, помассировала глазные яблоки, чтобы глаза не "замылились". Весь этот ритуал перехода к ответу бесил "непосвященный террариум". Танюшка стояла смирно, разглядывая веселые открытки и фотки - мотиваторы на рабочей стене выпускающего редактора, которая всегда улыбалась, разговаривая с респондентами, почти мурлыкала, а все шишки и грозное рычание доставались офисным дамам, незаметно занявшим входящие линии для болтовни, и создавалось впечатление, что видит она сквозь стены. С прошлого стояния добавилось два рисунка. Лягушка полупроглоченная цаплей душила цаплю. Подпись: никогда не сдавайся... На второй картинке встретились два путеукладчика, но стыковался только один рельс. У верхнего бродяги путь стелился налево, а нижний работяга показывал, что он тоже хорошо уложил рельсы, но направо от центрального, соединившего магистраль. Третий, упершись на лопату, смотрел безразлично и курил. Подписи не было, а на языке вертелся ответ: А ВОТ... Еще был календарь, на внешней стороне, обращенной ко всем бестолковым, значился лозунг: ГОВОРИ ТИХО, ПРОСИ МАЛО, УХОДИ БЫСТРО. Танюшку после устройства дочки в садик взяла к себе на работу жена родного дядьки - тетка Натка - резкая и не очень дружелюбная с нею. Этих родственных связей в редакции опасались все, кроме МаГе (так сокращенно М.Г. подписывалась в служебной переписке). После окончания пищевого института пришлось поработать технологом на пивзаводе, но возвращаться в ту же грязь производства не хотелось очень, да и ночные смены для семейной жизни не удобоваримы. Тетка на пальцах показала ей верстку, остальному она училась сама. В издательстве не было никого с соответствующим делу образованием. Голодные девяностые породили дилетантов-самоучек. Директор НикМих и серый кардинал МихНик - хозяин издательства - приятели геологи, из служебного отраслевого справочника заварившие бизнес, наняв двух подружек-машинисток для перебивки данных в электронную версию... Доступная глянцевая и дорогая книга с выверенными номерами и адресами пришлась очень кстате, когда все связи разрушились и найти что-то делающих партнеров было очень сложно. Затем на международной выставке пройдоха со связями наверху, что сулило продвижение продукции, предложил идейку о ежемесячном прейскурант-журнале. НикМих как руководителю проекта предстояло это воплотить, а МихНик обеспечивал техническую и финансовую сторону. Михалычу везло на жен друзей-приятелей и даже бывших жен. Из девчонок получились матерые операторы, но это исполнители. Креатив был на нем и за неплохие деньги он неплохо и справлялся. Идея ежемесячника потребовала обзвона на предмет предоставления официальной информации по ценам на оборудование, что зачастую уже становилось коммерческой тайной. Коллега по рекламе попросил найти занятие для его скучающей супруги. Так он познакомился с Марусей Улетайкиной. Когда печатный бизнес принес хороший доход они сами удивились, что это работает, но когда МаГе к ежегодной международной выставке за три месяца подготовила содержание на 100 страниц пилотника и одним своим видом привлекала внимание к стенду и еще собрала материал на 120, Никола ахнул, а Мишель кивнул, подтверждая, что поймали золотую рыбку. Так он делал, только если найденная жила была золотой и было тому подтверждение перепроверенное. А чутье у него было. Геолог, однако... Рыбка летом привыкла отдыхать, ночью колобродить, днем - спать, при муже - гендиректоре рекламного агентства - дельном красавце зарплатой ее уговорить не получалось... До затеи с журналом они тоже отдыхали летом, но сентябрь требовал уже усилий по подготовке справочника к печати, надежды, что девочки справятся, не было, даже, если взять бухгалтера и Мишелю сесть за верстку, а Михалычу за телефон для проверки данных. Первый же номер журнала вызвал нарекания на устаревшие уже данные, но никто не забыл, что яркая барышня с красной помадой - профи - работала на выставке, что с нею была договоренность... Пришлось оправдываться, что де она в отпуске, но стало ясно, что дело пахнет прибылью, что и по сей день личные отношения решают почти все. Михалыч переговорил с Толяном безрезультатно, тот не брался нарушить планы супруги, она развеяла зимнюю скуку и весеннюю астению, теперь отдыхает, ее нет в Москве. Когда не знаешь что делать, то не надо ничего делать. Решено было взять паузу, уйти всем офисом в отпуск. В конце концов не такие большие деньги были потрачены на эксперимент, хотя экспериментировать приятнее на чужие деньги... Черный вторник внес ступор и ясность, многие почти разорились, особенно досталось рекламистам. Партнерские отношения от доверия и обещаний перешли на предоплату. Маруся Георгиевна согласилась работать, перечислив все свои недостатки, озвученные как требования, и ребятам пришлось согласиться со всеми ее условиями. Денег не было, но и другого выхода Мишель не видел, как понадеяться на то, что они будут... Михалычу пришлось подробно объяснять Марусе, изначально представившейся по имени и отчеству, не допускающей мысли о простоте отношений, названия оборудования, она хотела знать элементарные вещи, чтобы понимать, о чем говорить с клиентом. Он перезвонил Толяну, поинтересовался откуда такая манера у его жены во времена, где все боссы - Тани-Мани-Вани?.. Общепринятая в медицине субординация, однако. - Ё-оперный театр... - прошептала Маруся. Она сдвигала билеты все ниже и ниже по строкам верстки, повторяя оговорку, - Ёпер-Ёперный театр, ёпер... - Она взяла сигареты, постучала рекламистке по столу, приглашая курить, Танюшка не курила, но покорно пошла за МаГе получать нагоняй. Маруся закурила и, ткнув пальцем в адрес крупного рекламодателя, в растяжку сказала без посторонних, что завод находится в Москве, а не в Сызрани... Это было жутко, так как утром она уже отвезла материал в типографию. - Ёперный театр... - выдохнула Маруся, - звони, тормози печать. Кунгуровна только хмыкнула... Бесплатно! Это цветной разворот внутри можно втиснуть и на карман положить, а тут... Она почти любила Марусю... Когда муж бросил ее с детьми, она почти год прожила в ступоре, пока Никола не приволок ее в издательство и сразу надо было ехать в командировку - на выставку - в Башкирию. Конечно, она знала, что Никола всем показал кулак, чтобы даже не пытались ее сожрать в бабьем коллективе, но она ничего не знала и не умела в этом оглушительно переменчивом мире. Да, она вроде тоже геолог, но какой?! Три года по распределению - тайга, поселок, всегда темно, беременность, декретный. В избу в клубах морозного воздуха вваливается медведь, сваливает пару мешков - сахар, крупа, и снова: мука, гречка. - Куда мне столько?! - Не е... (волнует), положено! - Детей возят в садик на санках - как в деревянных гробиках, выстеленных шкурами и завешенных мехом. Беспробудная темень. Удирали оттуда день в день, ни за что она не хотела оставаться на этом Севере, а мужу нравилось в экспедиции. Конечно, она снабжала голодную на талонах Москву посылками. Так и помнится год-другой зашивания мешочков и подписывания химическим карандашом адресов друзей и родных. Расчетные дали мелкими купюрами, все, что не поместилось в мешок, несли в обычной сетке. Оставалось на лесовозе-волокуше добраться до железнодорожной ветки, там тормознуть поезд, везущий бригаду с вахты в город. Это в рассказе - "тормознуть поезд" - изумило Марусю и очень насмешило, она словно распахнула двери для нормального человеческого общения и ее четкая психотерапия уже через три месяца принесла плоды. Кунгуровна расцвела от постоянного вращения в мужских кругах нефтянки. Сопутствующие СМИ составляли барышни, сплошь сударыни и королевы в их мире... В Москве мужики нагрузили их купе свежим - неподъемным - тиражом и рекламными материалами, но Марусю это ничуть не обеспокоило. Их встречали - провожали - загружали - выгружали - охраняли - развлекали и просто сопровождали Марусины личные связи - в каждом городе, где проходили выставки. С веселой оговорки Маруси она обрела позывной - Кунгуровна, что ныне срабатывает, ее не путают ни с кем из коллег-рекламистов из других журналов... Ночь, ветер, чужой город, а на перроне эскорт гвардейцев Кунгурского завода. Впереди Маруся почти виснет на руке статного директора по маркетингу, выцокивает каблучками по дождю, смеется заразительно. - Наша приехала, - довольно констатируют сопровождающие ребята. Ее стиль работы - всегда и везде быть своей - профи... Утром Маруся не разрешила идти в "походных" джинсах, втиснула ее в свой костюм, а вечером перед банкетом успели купить почти вечернее платье на казенные деньги. - Не отчитаемся, - ужаснулась Кунгуровна, но не сопротивлялась, повелевающая сила вела и тащила ее чуть не за шкирку - как котюшонка. - Отчитаешься, - приказала она и Анька поверила. Ей пришлось почти одной выстоять пять дней у стенда, Маруся приходила, отпускала в туалет, брала пачку журналов и шла по своим. Ее переговоры за соседним столиком шли весело под кофе и сигарету, но с серьезным сосредоточением над бумагами. - Что-то важное решилось, - спросила Кунгуровна. - Ага! Кроссворд разгадала. - На банкете она перезнакомилась с коллегами из других изданий. Вежливое противостояние и показная полезная дружба в продажных душонках конкурирующих рекламистов ее не оттолкнуло, - это не личные, это деловые отношения... В шесть вечера выставка закрывалась, кто-то отвозил в гостиницу, другие забирали на ужин, далее - вечерняя программа. Двухместный, оплаченный бухгалтером номер Маруся сходу поменяла на люкс, встречавшие и доплатили разницу. Представительские и командировочные деньги оставались нетронутыми, на зависть рекламщикам других журналов, которые делали подарки и зачастую тратили личные финансы за счастье пригласить тех же представителей, которые после театра или загородных прогулок еще засиживались в гостиной. Интересные рассуждения, ну никак не связанные с отраслевыми проблемами, обсуждались за полночь, выматывая Кунгуровну бесконечностью трёпа. Удивительно, но они еще успели и тряпок накупить - с местным колоритом. В самолете Маруся передала ей кучу чеков и квитанций для отчета и приказала считать расходы по ним. Получалось, что пришлось тратить на проживание свои средства. По честному были поделены представительские и слеваченные на продаже журналов, и ей не надо было напоминать о том, чем хвастаться не стоит...
© Copyright: Людмила Захарова, 2015.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
