Недавно слушала передачу, в которой обсуждалась тема того, что школьники потребовали исключить значительную часть классических произведений литературы из школьной программы, как непонятных, трудных в восприятии, да по существу и ненужных для современных выпускников.
Список был очень большой, в опалу попали многие - Гоголь, Александр Островский, Лев Толстой и даже Булгаков.
Один мальчик захлебываясь от собственной смелости, позвонил в эфир, и объявил, что считает, что предателя Андрия из «Тараса Бульбы» своим героем. Ну почему бы нет – ведь мысль о том, что «где хорошо, там и родина», давно уже завоевала неокрепшие юные умы.
А я только что с интересом перечитала замечательную приключенческую книгу для юношества, «Кортик» Анатолия Рыбакова, и как раз обратила внимание на следующее!
Действие книги происходит в суровые для страны 1920-ые годы. Как вспоминает один из главных героев-подростков, Миша Поляков – все трое друзей учатся в 6-ом классе – « В прошлом году учебники редко приходилось открывать. В школе не было дров, в замерзших пальцах не держался мел. Ребята ходили туда из-за пустых, но горячих даровых щей. Это была суровая и голодная зима тысяча девятьсот двадцать первого года».
Однако же учебники стоят на полке в книжном шкафу Миши, так же как и другие замечательные книги - два тома энциклопедии Брокгауза и Ефрона, которые он считает самыми ценными книгами. «За Брокгаузом становятся: «Мир приключений» в двух томах, собрание сочинений Н. В. Гоголя в одном томе, Толстой — «Детство, отрочество и юность», Марк Твен — «Приключения Тома Сойера»… Вот это книжечки! «Кожаный чулок», «Всадник без головы», «Восемьдесят тысяч верст под водой», «В дебрях Африки», «Остров сокровищ»… Ковбои, прерии, индейцы, скальпы, мустанги…». Есть и приложения к журналу «Нива» и даже «Княжна Джаваха» Чарской, которую мальчик, впрочем, готов обменять на «Овода» Войнич.
По ходу развития сюжета мы так же узнаем, что ребятам знаком рассказ Эдгара По «Золотой жук», что юные претенденты на роли в спектакле в драмкружке соревнуются в прочтении наизусть «Пророка» Пушкина, но более всего меня поразил разговор Миши с матерью, работающей на фабрике им. Свердлова, как и большинство жильцов дома, где живут герои повести.
« Он заглянул через плечо матери в книгу. — Ты что читаешь? А… «Анна Каренина»…
Она почувствовала в его голосе равнодушие и спросила:
— Тебе не нравится?
— Не особенно. Я больше «Войну и мир» люблю. — Миша сел на кровать.
— Почему?
— Почему? В «Войне и мире» герои все серьезные: Болконский, Безухов, Ростов… А здесь не поймешь, что это за люди. Стива этот — бездельник какой-то. Ему сорок лет, а он из себя все деточку строит.
— Не все герои легкомысленны, — возразила мама. — Например, Левин.
— Да, Левин, конечно, посерьезней. Да и то его ничего, кроме своего хозяйства, не интересует.
— Видишь ли, — мама медленно подбирала слова, — это были люди своего времени, своего общества…
— Я понимаю. — Миша уже лежал под одеялом, заложив руки под голову. — Это великосветское общество. Но и в «Войне и мире» тоже рисуется великосветское общество. А посмотри, какая разница. Там люди имеют какие-то цели, стремления, сознают свой долг перед обществом, а здесь не поймешь, для чего живут эти люди — например, Вронский, Стива. Вот скажи: ведь человек должен иметь какую-то цель в жизни?
— Конечно, должен, — сказала мама, — но, по-моему, каждый из героев «Анны Карениной» имеет цель. Правда, эти цели сугубо личные: например, личное счастье, жизнь с любимым человеком. Маленькие цели, но всё же цели.
Миша поднялся на локте:
— Какая же это цель, мама! Если так рассуждать, то каждый человек имеет цель. Выходит, у алкоголика тоже есть цель: каждый день пьянствовать. И у нэпмана: деньги копить. Я вовсе не о такой цели говорю».
