Заглавия безВасилий Маркович Головастов - высокий и стройный тридцативосьмилетний мужчина с пронзительным взглядом курортного жиголо - печально отставил стакан коньяка и закурил. Дела его шли неважно. Во-первых, а так же и во-вторых... Во-первых,почти все написанное чуть выше - неправда. Головастова действительно звали Василием Марковичем, но только по паспорту. В быту его все называли "Васей", а, когда время посеребрило виски и это стало чуть-чуть неприличным, - "Василием". Наша американизированная эпоха ужасно не любит отчеств и отторгает их при первой возможности. Во-вторых, наш Василий Без Отчества не был, увы, ни стройным, ни тридцативосьмилетним. Лет десять-пятнадцать назад и то, и другое было правдой, но с тех пор Василий успел разменять полтинник и обзавестись небольшим, но очень заметным животиком, а его демонический взгляд провинциального казановы утратил две трети своей гипнотической силы и действовал теперь только на ровесниц. Что было вдвойне обидно, потому что у ровесниц любой умерено пьющий мужик (даже без руки и ноги и детородного органа) шел на "ура" и считался неплохим кавалером. А вот жизнь у у Василия Марковича действительно складывалась в последнее время неважно... ...Головастов допил коньяк, до самого фильтра добил сигарету и невнимательно чиркнул взглядом по экрану кухонной плазмы, настроенной, как и всегда, на РБК. Нефть-матушка продавалась сегодня по сорок. Бывало и хуже и жить было можно. Ужасно было другое. Надвигалось Четвертое марта и пятидесятилетний юбилей Альма Матери. По этому случаю Боря Кацман должен быть прилететь из Нью-Йорка, Саня Дьяконов - из Лондона, Инна Маркович - аж из самого Буэнос-Айреса и даже Господин Академик, живший, впрочем, недалеко (в Комарово) должен был нарушить свой предсмертный покой и что-то лично прошамкать. А вот Васе Без Отчества ехать к ним в Петергоф не хотелось. Видеть всех этих теток и дядек, фальшиво давить бодрячка, в тысячный раз раз вспоминать два-три анекдота из бесконечно далекого детства, премерзко хихикая, и... Бр-бр-бр! Хорошо какому-нибудь Мойше Метсу, уже столько лет симулирующему невменяемость и общему аршину как бы давно неподсудному. Он может позволить себе не придти и ни одна сука этому не удивится. А вот от Головастого все ждут другого. Элегантному Васе Без Отчества никто не простит неявку. Вася - мужик. Вася - добряк. Вася - свой в доску, штаны в полоску. Так повелось с девяносто затертого года и Василий Без Отчества, хочешь не хочешь, должен был всему этому соответствовать. Так что идти придется. (ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ) © Copyright: Михаил Метс, 2016.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
