Чары литературы. Фраза поеживается от изяществаЯ уже как-то приводил слова Валентина Катаева о штампах - дескать, во времена его молодости в литературных текстах дождям нельзя было барабанить по стеклу, а заходящему солнцу бросать косые лучи. Сам Катаев штампов счастливо избегал, развивая достижения учителя Бунина и соревнуясь с современником Олешей. Андрей Вознесенский подметил еще одно свойство катаевских текстов: у него "фраза поёживается от изящества". Тут я и сам поёжился! - ну до чего же хорошо сказано! И как точно! Так что я, воспламенившись мыслью надергать примеров из Катаева, остановил себя на пару недель. Хотелось быть точным, как Вознесенский, как сам Катаев. И вот я, кажется, нашел. У (некоторых) писателей случаются "любимые" слова, например, эпитетом "тугой" пеняли Бунину, у которого им обозначены и парус, и тетива, и моток кишок, и физиономия гостинодворца, и лик Богоматери, и тропинка, и мало ли что еще. Впрочем, тексты от этого не пострадали, потому что сочетания получились неизбитые. Сравните с тем, что выловил у современника Довлатов: "У писателя Волина ты обнаружил: «...Мне стало предельно ясно...» И на той же странице: «...С беспредельной ясностью Ким ощутил...»". Я нашел любимое слово и у Катаева: в "Парусе" он 37 раз повторяется слово "воздух", однако делается это весьма разнообразно и потрясающе живописно. Воздух - это и смесь газов, которой мы дышим, и атмосфера вообще, и открытое пространство, и улица, и простор, и так далее. Заметно, что Катаев писал это слово с удовольствием, как с удовольствием и дышал, и замечал все свойства предмета, этим словом обозначенного - а согласитесь, не так-то это просто, когда речь идет о невидимой неосязаемой без вкуса и запаха среде! С удовольствием, с радостным вниманием, избегая штампов и отыскивая "не первое, а предпервое" определение - вот как говорил о воздухе Катаев, и потому выходили из-под его пера фразы, которые "поёживались от изящества". Вот они: "Серебряные кусты дикой маслины, окруженные кипящим воздухом, дрожали над пропастью". "Эхо звенит бронзой в оглушенном воздухе". "Томная ночная жара неподвижно висела в бездыханном воздухе улиц, заросших акациями". "Вверху в пустом вечереющем воздухе пролетел мартын на толстых крыльях и сам толстый, как кошка". "Пыльный воздух был как бы косо распилен сверху донизу ". "Купальни как бы висели в молочном воздухе". "В мутном, синеватом воздухе уже пролетело несколько совсем маленьких снежинок". "За портретом качались церковные хоругви, высоко поднятые в холодный, синеватый, как бы мыльный воздух". А вот это - мое любимое, что, собственно, и заставило обратить внимание на предмет. Речь идет о вагонной мастерской - представляете себе размеры такого заведения, в которое загоняют на ремонт целые поезда? А уж кто бывал в заводских цехах, особенно когда работа остановлена, тем паче брошена, тот видел именно то, что увидел Петя Бачей, заглянув в бастующую мастерскую на Дальних Мельницах: "Он увидел громадный сумрачный воздух и мутные крошечные квадратики противоположных окон". ...и фраза, и читатель - оба поёживаются от изящества! © Copyright: Максим Федорченко, 2020.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
