ПочемуПутин все чаще напоминает о ядерной мощи России
Несомненно, самыми впечатляющими на очередной встрече президента с экспертами клуба «Валдай» были рассуждения Владимира Путина о способности России нанести так называемый «ответно-встречный удар» (launch on warning по американской терминологии): «Мы готовы и будем применять ядерное оружие только тогда, когда удостоверимся в том, что кто-то, потенциальный агрессор, наносит удар по России, по нашей территории». «А они просто сдохнут» Очевидно, не удовлетворившись произведенным эффектом, Путин ударно завершил пассаж: «Агрессор все равно должен знать, что возмездие неизбежно, что он будет уничтожен. А мы — жертвы агрессии, и мы как мученики попадем в рай, а они просто сдохнут, потому что даже раскаяться не успеют». Рискованная модель Что же касается ответно-встречного удара, схему которого вполне точно изложил президент, то он, к сожалению, забыл упомянуть (или военные советники забыли проинформировать его на сей счет), что подобная модель применения ядерного оружия давно считается наиболее рискованной и дестабилизирующей. Дело в том, что система предупреждения о ракетном нападении способна ошибаться и неоднократно ошибалась в прошлом. Так, согласно данным американского Центра оборонной информации (the Center for Defense Information), с 1977 по 1984 годы американские системы предупреждения о ракетном нападении генерировали 20;784 ложных сигнала об атаке на Соединенные Штаты. В 1983-ом году советская система СПРН выдала сигнал о массированной ракетной атаке против СССР. Человечество уцелело только потому, что подполковник Станислав Петров, дежуривший в тот день, на свой страх и риск решил, вопреки установленным инструкциям, не докладывать высшему руководству о сигнале, справедливо посчитав его ложным. В январе 1995 года Борис Ельцин активировал свой «ядерный чемоданчик», получив сигнал о ракетном нападении из-за запущенной из Норвегии метеорологической ракеты. Как российские, так и американские эксперты неоднократно призывали Москву и Вашингтон начать переговоры о взаимном отказе от концепции ответно-встречного удара. Этому была посвящена опубликованная три года назад в «Нью-Йорк таймс» статья американского генерала Джеймса Картрайта и его российского коллеги генерала Владимира Дворкина. Её авторы подчеркивают, что решение о пуске ракет высший руководитель страны вынужден принимать в кратчайший промежуток времени — за 15;30 минут. В такой ситуации огромную роль будет играть характер и умонастроения человека, который обречен решить судьбу планеты. И здесь залихватский фатализм, сквозящий в рассуждениях Путина о том, кто окажется в раю, а кто обречен гореть в аду, выглядит, мягко говоря, не слишком адекватным предмету обсуждения. Любимая тема О том, что Москва обогнала «партнеров» в создании гиперзвукового оружия президент не забыл упомянуть и выступая в Валдайском клубе. Ранее в телефильме «Крым. Путь на Родину» о военной операции по присоединению полуострова Путин заявил, что Россия в тот момент могла привести к боевой готовности и ядерные силы: «Мы готовы были это сделать. Я же разговаривал с коллегами и говорил им, что это (Крым) наша историческая территория, там проживают русские люди, они оказались в опасности, мы не можем их бросить». Позже, уже в другом фильме «Миропорядок», Путин говорил о пусках крылатых ракет «Калибр» и подчеркнул — это доказательство того, что у России есть мощное оружие и «есть воля его применить, если это соответствует национальным интересам нашего государства и российского народа». Такая зацикленность не случайна. Фактом является вступление России в новую военную конфронтацию с Западом. При этом страна не обладает ресурсами СССР: у нее слабые и ненадежные союзники, не слишком эффективная промышленность, вряд ли способная к массовому производству вооружений, а также стареющее население, из которого уже не сформировать пятимиллионную армию. Чем, спрашивается, сдерживать врагов? Остается ядерный козырь. Но с ним есть одна проблема. Недостаточно обладать тысячами ядерных боеголовок. Ядерное оружие превращается в эффективный элемент внешней политики только в случае, если дополняется безрассудством его владельца. Советский ядерный потенциал был важным инструментом в международных делах, потому что в Вашингтоне допускали: «кремлевские старцы» безумны и непредсказуемы. Что до Путина, то он сначала создал себе репутацию вполне рационального человека, а потом стал с этой репутацией яростно бороться, всячески намекая, что готов в случае необходимости «нажать на кнопку». Не исключаю, что рассуждения про ад и рай в контексте ответно-встречного удара и являются реализацией такой стратегии. На тонком льду Именно так началась Первая мировая война. Желая добиться политических целей, противостоявшие друг другу страны объявили всеобщую мобилизацию. И тут же включились процессы эскалации, военные расчеты подменили собой политическую волю — все боялись опоздать, позволить потенциальному противнику быстрее развернуть войска. Будучи гораздо слабее Запада в новом противостоянии, Россия в случае конфликта станет действовать максимально быстро и постоянно поднимать ставки. То есть балансировать на грани ядерной войны. Представим, что в ходе очередного политического конфликта с Западом Москва, желая продемонстрировать серьезность намерений, может объявить о введении все той же повышенной готовности ядерных сил. Вашингтон при Трампе ответит тем же. Не дай Бог, в этот момент снова ошибется СПРН одной из стран. Тогда останется надеяться лишь на то, что Трампу и Путину достанет хладнокровия подполковника Петрова… Александр Гольц, военный обозреватель, 19 октября 2018, 17:45 © Copyright: Георг Раменский, 2018.
Другие статьи в литературном дневнике:
|