Возрастное - беру книгу новую автора, мне неизвестного. Первые строчки, вторые, листаю, первые минуты, и если в них не появился интерес, не могу читать, не читаю. Не моё. Доверяю чувству, уже не перепроверяю его.
Она была другой, стояла на земле, была актрисой, была приговорена на поглощение внешним, уходила от него к зубному технику, к дому, отличному от тех, где ютились все её земляки.
Не хотела она так, выбрала достаток, покой, любила себя. Кайсын же " молился всерьёз " на то, что придумал, готов был простить все и самое для него непрощаемое - предательство и ко всем мукам, терзала ещё и эта капля последняя боли.
Ко всему, что его раздирало, ещё и эта мука. Я несправедлива, наверное, но не могу простить женщину, которую он любил, простил.
