Мы жаркою беседой согревались,
Мы папиросным дымом одевались
И у «буржуйки» сиживали так.
Покой до боли был невероятен.
А дым Отечества и сладок и приятен,
Окутавший наш проливной барак.
Он сбит в осенней непогоде вязкой
С обычной романтической завязкой —
В лесу, в дождях, в надежде и дыму.
Я потому об этом вспоминаю,
Что лучшего я времени не знаю,
По силе чувства равного тому.
Какое это было время, дети!
Мы жили в тьме и вместе с тем на свете,
На холоде у яростных костров,
Мы спали под открытым небом, в доме,
В кабине экскаватора и громе
Стрекочущих машин и тракторов.
Мы по утрам хлебали суп из сечки,
Приветливо дымящийся на печке,
И были этим сыты до зари.
Мы думали о вредности излишеств,
Роскошнее не ведали из пиршеств,
Как с чаем подслащенным сухари.
А на работе? Что там только было!
Я помню наши первые стропила.
С каким трудом их взвили к небесам!
Главинж нам лично чертежи преподал,
Прораб возился ночь с водопроводом,
Начальник за гвоздями бегал сам.
Когда фундамент первый заложили,
От счастья замерли, а впрочем, жили
Невероятно гордые собой.
Мы день кончали песней, как молитвой,
Работу нашу называли битвой.
И вправду, разве это был не бой?!
Я не могу вам передать эпохи,
Нужны не те слова, а эти плохи,
Я лучше случай расскажу один.
Пришел сентябрь – в округе первый медник,
Надел он свой протравленный передник,
В его руках паяльник заходил.
Леса покрылись красным, медным цветом,
Последняя гроза прощалась с летом,
Стремительнее двигалась вода,
Пришпоренная утренником стылым —
Предвестником холодным и постылым
Несущего оцепененье льда.
А тут еще нагрянул дождь-подстега,
Рекою стала главная дорога,
Тогда и ночь неслышно подошла.
Мы спать легли. Нам снилось, как героям,
Что наш завод уже давно построен,
Что перед солнцем отступила мгла.
Нас разбудил нежданно чей-то окрик,
Мы поднялись. Стоит начальник. Мокрый,
Командует: «Все на плотину, марш!»
Мы первые минуты не хотели
Покинуть наши теплые постели,
Потом вскочили: «Ведь начальник наш!»
Как мы за ним стремительно бежали,
Как в эту ночь заметно возмужали,
Готовые погибнуть, но помочь!
Вода в плотину бешено вгрызалась,
Всю вражескую ненависть, казалось,
Она в себя вобрала в эту ночь.
К утру, измотанные трудным боем
С водою ледяной и голубою,
Мы вышли победителем ее.
Белье сухое показалось негой,
Барак знакомый – сладостным ночлегом,
Геройской славой – наше бытие.
