шью чёрную повязку на глаза.

Ксения Багратиони: литературный дневник

Это было давно. О да, очень давно...
Человек, который потерял все и был на грани смерти, всю ночь сидел рядом со мной и жег в печи свою огромную библиотеку. "Ты станешь совсем другой, совсем сильной, - говорил он мне, попыхивая беломориной,- хочешь еще чаю?"
И наливал чай в граненые стаканы, круто заваренный, одуряюще пахнущий черный чай. И помогал рвать мои тетради со стихами, тетради и дневники, чтобы лучше горели, бегло просматривал вырванные страницы (я не возражала), и иногда задумчиво повторял: "да.....станешь"
Все черновики стихов, песен, все эскизы бисерных полотен, мысли и рисунки - все летело в огонь. Я избавлялась от целой жизни, а он курил и усмехался. В том же огне горели его книги.
Я не принимала во внимание его слов. Я не была тогда музыкантом. Я была девочкой с гитарой при Офигенном ПИнтогрОмнике, маге и поэте, а на самом деле - безнадежном алкоголике.
- Ты будешь великой, - говорил тот человек, поправляя очки в пластмассовой оправе, - только избавься от лишнего и смотри вперед.
Я курила Альянс и смотрела в огонь. ПИнтогрОмник где-то пил.
Еще предстояло прожить Зиму в Партизанске, наконец все понять, вернуться в свой родной Питер, прожить Весну у Тайлера, понять еще кое-что, переехать к брату, стопом пересечь страну, вернуться , подраться с ублюдком, понять еще кое-что, потерять любимую гитару, попытаться стать тварью, встретить Князя, услышать голос Бога, наконец-то запеть, сыграть два концерта, расстаться с Князем, съездить в Москву и вернуться в Питер, понять , что в моем городе меня ничто не ждет, уехать в Берлин, снова кое-что понять, вернуться в Питер, наконец писать музыку, играть первый концерт в Москве и отчаянно обнимать на перроне тебя, все еще не понимая, что уже завтра днем меж нами снова будет 800 километров... почему я уехала тогда? я не знаю. теперь уже поздно.
2003ий год, я жгу дневники, запиваю сигареты горьким чаем, рассказываю свою историю человеку в очках с пластмассовой треснувшей оправой.
- Ты будешь великой, - говорит он,- запомни: выбирай себе все самое лучшее, но лишь поймешь его бесполезность - выбрасывай без жалости.
И бросает в огонь свою книгу. И мне кажется, я вижу в огне - сквозь годы вперед - твое лицо. Ты улыбаешься.
А того человека я больше никогда не видела. Интересно, чтобы он сказал мне сейчас?



Другие статьи в литературном дневнике: