18. 09. 15. Заметка от Сергея Сокурова издание ЗавМой новый знакомый, дончанин, известен как полевой командир. «Кержак», - представил его в один из апрельских дней ведущий телепередачи «Русская весна на Донбассе», в которой я участвовал по скайпу. Потом наши пути пересеклись в одной из московских больниц, где я оказался с благотворительной помощью, а он проходил лечение после тяжёлой контузии. Мы узнали друг друга и договорились о встрече, когда ему позволит здоровье. На днях мы встретились в Александровском саду. Ветерану боевых действий на Донбассе на вид лет 35. Среднего роста, сухощав; длинные прямые волосы, пальцы хирурга, скульптора или пианиста. А за плечами – окопы Славянска, отступление под огнём в Донецк, Саур Могила. Нижнюю часть лица время от времени искажает гримаса – результат контузии. Он выбрал лавочку напротив памятника Александру I. Оказалось, неслучайно. - У меня перед ним, - кивок в сторону бронзовой фигуры, попирающей ногой трофеи, - чувство вины за всех своих соотечественников, и живых, и мёртвых. При жизни Александра многие обвиняли его в трусости, бездарности, нерешительности, потомки вообще превратили его в ничтожество. А ведь он одолел неодолимого, казалось всем, завоевателя Европы. Он, вопреки мнению большинства в России, не слушая доводов осторожного Кутузова, задался целью покончить с непобедимым полководцем в Париже, именно в Париже. И с неимоверным упорством довёл свой замысел до конца. В нашей истории, после Петра, равным ему можно назвать только Сталина. Да, да, не возражайте. Я сравниваю Александровы года, 1812 – 14, со Сталинскими, 1941-45. Генералиссимус добил Гитлера в столице Рейха, имея сильных союзников, которые с первых дней войны составили с ним коалицию. Царю же пришлось буквально отвоёвывать себе союзников у Наполеона, которые ему служили при походе на Москву. И до самого конца, до падения Парижа, не было уверенности, что все эти пруссаки и другие немцы, австрияки и прочие не изменят, не ударят ему в спину. Поэтому весь заграничный поход своей армии Александр провёл в неослабном напряжении. Надо было наступать, маневрируя, мирясь с неудачами в мелких сражениях и не допуская разгрома своих основных сил. Это была гениальная тактика, учитывающая военный гений Наполеона! Но чего она стоила царю, который дал обет перед Богом одолеть Антихриста! Не удивляюсь, что после победы над французами император поддался искушению отказаться от тягот власти, сменить дворец на скит отшельника. Знаете, я верю в святого старца… Очень правдива та история. Вы, Сергей Анатольевич, насколько мне известно, опубликовали свою версию? Произнося эти слова, мой собеседник покручивал рукоятью инвалидной трости, поставленной между коленями. Я, устроившись на лавочке рядом, от ответа на вопрос уклонился: Кержак оставил трость в покое и откинулся к спинке лавочки. Подумав, произнёс: - Я склонен разделить некоторые ваши опасения, - дипломатично поддакнул я, - хотя завтрашний день вижу не в таких мрачных тонах. Сам факт, что Россия, придерживаясь буквы Минских соглашений, остаётся на стороне республик Донбасса, свидетельствует, что своих она не бросит. Отношение к беженцам это подтверждает. Понятно, Америка хочет втянуть Россию в широкомасштабную войну. Вы хотите такой войны? Погодите, не отвечайте, а то я собьюсь. Все соцопросы населения эР-эФ выявляют поддержку сопротивления киевскому режиму на юго-востоке. Из России идёт всесторонняя помощь Донбассу продуктами питания, лекарствами, предметами первой необходимости; вы получаете боеприпасы, от добровольцев нет отбоя. Сторонники свободной Новоросии разделились. Одни обвиняют нашего президента в неспособности на решительные действия после Крыма, который создал для России массу проблем, другие продолжают надеяться на «хитрый план Путина». Признаюсь, я отношусь к последним лишь потому, что просто не верю, что можно вот так взять и «слить» Донбасс. Это в первую очередь безнравственно. О последствиях такого шага внутри России для «шагнувшего» говорить не буду. Он может стать началом нового распада страны, которая в марте 14-го года возродилась в вере, что наступает весна самого большого в мире разъединённого народа, что начинается собирание потерянных в Беловежье земель. Кержак иронически усмехнулся: Мой собеседник умолк. А мне нечем было возразить ему. Так, не обменявшись ни словом, мы просидели несколько минут. Я вспоминал много раз передуманное и в десятках статей изложенное, что подтверждало горестные умозаключения ПК. В унисон с ними звучали слова спикера Думы Сергея Нарышкина из интервью телеканалу "Россия 24" накануне запланированных на 25 мая Вашингтоном «выборов» в президенты Украины олигарха Порошенко: «Непроведение выборов президента на Украине будет большим злом, чем проведение». Видимо, ради этого «меньшего зла» мы увели свои войска подальше от Украины, позволили отъявленным братьям обстреливать нашу землю, нарушать её границу, а на Донбассе проводить кровавое АТО, с тысячами трупов мирных жителей. Насилие карателей киевско-львовской хунты над сторонниками федерализации Юга и Востока, одесская аутодафе, сродни инквизиции, давала Москве моральное право на вмешательство в события обезгосударствленной (в результате переворота 22 февраля) территории площадью 577 тыс. кв. км. Но официальная Россия по каким-то соображениям решила «уважить выбор украинского народа». То есть признать незаконные выборы, организованные незаконной властью, не признавая в то же время правительства республик Донбасса и рекомендуя им, непризнанным, воздержаться от собственного референдума, ради меньшего зла. Так получалось? Следовательно, Москва решила признать президентом ставленника хунты, которого изберут (кто бы сомневался!). Видимо, Нарышкин понимал уязвимость такой позиции в общественном мнении. Поэтому поспешил придать оттенок неопределённости «мысли изречённой»: «Исходим из того, что нынешняя власть на Украине нелегитимна. Степень легитимности власти и президента, избранного в случае, если выборы состоятся, будет, на мой взгляд, неполной». Восстание на Донбассе наш спикер посчитал (во всяком случае «на публику») «внутренним делом» Украины. Он задал нам загадку, кого признавать, «Полупрезидента» или «Полунепрезидента». Как это согласовывалось с мнением нашего Президента? Ведь, помнится, Владимир Владимирович высказывался, что по действующей тогда конституции Украины эти выборы проводить нельзя, ибо условия выборов не соответствуют стандартам. Сначала надо-де провести референдум по основному закону, выборы в ВР, затем оформить конституционное отстранение Януковича. Потом уж думать о новом президенте. Но загадочное словоблудие Нарышкина на фоне высказываний Владимира Путина давала надежду, что, при несоответствии тех выборов международным стандартам, Россия в любой момент вольна вернуться на позицию конца февраля-марта. Призвать к действию легитимного «президента в изгнании» Януковича.Известные события вскоре заметно ослабили эту надежду. К началу лета 2014 года она сменилась нетерпеливым ожиданием какого-то оригинального хода Кремля, остроумным и решительным действием нашего Президента, который враз, не давая опомниться Западу, поставит точку на превращении Украины в предполье перед последней полосой обороны России. Но всё реже в официальных устах, в одобряемых «политшоу» звучали «хунта», «необандеровщина», «укрофашизм», «нелегитимность». «Рассудку вопреки, наперекор фактам», наши руководители с какой-то маниакальной настойчивостью принялись везде и всюду твердить о заинтересованности России в существовании «единой и неделимой» Украины. Будто она не удаляется в сторону НАТОвской Атлантики, не напитывается ненавистью ко всему русскому (а значит, и общерусскому) целенаправленной государственной пропагандой. Эту большую, этнически разнородную, многоконфессиональную, цивилизационно-противоречивую, внеисторическую Украину, созданную по выкройкам большевистских вождей, можно сохранить лишь при федеративном устройстве. Но для выживания её правящих элит необходима «дэржава унитарна», в чём они имеют определяющую поддержку бандерофашизма и «свидомого украинства». Именно в такой Украине заинтересованы Вашингтон и Брюссель. А странная позиция Москвы (пылкая поддержка единой Украины со сдержанными рекомендациями регионального самоуправления) объективно лила и льёт сегодня воду на мельницу западно-украинских ультранационалистов. Мои размышления прервал голос Кержака: - Гладко на бумаге, - неуверенно промямлил я, лишь бы возразить. – Вы говорите, те же санкции. Нет, не те. У Запада в резерве против нас отключение системы банковских расчетов СВИФТ, полное прекращение поставок оборудования и запчастей, лишение нас долгих низкопроцентных кредитов, искусственное снижение цен на нефть и кое что ещё, о чём мы не предполагаем. Кроме того, если наши самые надёжные союзники, Казахстан и Белоруссия, молчаливо нахмурились, когда Россия вернула Крым, то они вообще бы отвернулись, если бы произошло расчленение Украины. И что бы мы делали с Большой Новороссией, с 20-ю миллионами жителей, нуждающихся в помощи? Для нашей экономики и крошечный двухмиллионный Крым – ощутимый груз. Это при том, что доходы от нефти продолжают падать. Мой собеседник, видимо, не терял времени на больничной койке – с ноутбуком не разлучался. Он терпеливо выслушал моё сбивчивое возражение и уверенно отвечал: Вдохновение, отразившееся на суровом лице Кержака, как рукой сняло. Он поправил пальцами сбившуюся на лоб прядь волос и закончил этот короткий монолог другим тоном, устало: На этом Кержак резко, но с трудом поднялся с лавочки, давая тем самым понять, что ему пора в больницу. Я предложил ему выпить кофе за решёткой сада и вызвался проводить его до метро. Проходя мимо памятника Александру I Благословенному, полевой командир остановился, сделал, с достоинством поклон, потом сказал, обращаясь ко мне:
© Copyright: Анна Серпокрылова 2, 2015.
Другие статьи в литературном дневнике:
|