Пару месяцев назад, в самом начале лета, пасмурным прохладным утром я спешила на работу. Накрапывал дождь, под ногами: мокрый асфальт, лужи. Я шла быстрым шагом, думая о том, как бы мне не опоздать, открыть салон во время.
Начальство не любит тех, кто опаздывает на работу.
В голове крутились разные мысли, и вдруг боковым зрением я увидела что-то маленькое, зелененькое, брошенное на мокрый асфальт.
"Ерунда какая-то"- подумала я и зашагала дальше.
Сделала с десяток шагов, резко остановилась и оглянулась.
А оглянувшись и приглядевшись: "Нет, мне не показалось..." , вернулась назад. К тому месту, где на асфальте, рядом с лужей, лежала маленькая, оторванная от какой то игрушки, зеленая мокрая ладошка.
Я замерла рядом с ней под зонтом, и смотрела на нее не отрываясь, вспоминая слова из стихотворения Агнии Барто: "Уронили мишку на пол, оторвали мишке лапу. Все равно его не брошу, потому что он хороший".
Представляю, как это наверное потешно смотрелось со стороны. Стоит молодая женщина под зонтом и рассматривает что-то у себя под ногами. А что именно - не видно.
Я почувствовала себя этаким добрым и могущественным Гулливером, а ладошка словно беззвучно молила меня о помощи. Не бросать, спасти ее.
Грязная маленькая ладошка. Какой ребенок оторвал ее? Зачем?
"Сиротинушка ты моя, горемычная" - вздохнула я, нагибаясь, чтобы подобрать ее, а подняв, сунула потеряшку себе в карман и поспешила на работу.
Утро рабочего дня, каждая минута на счету.
Когда я рассказала по телефону о ладошке - Соне, моя сердобольная дочурка разволновалась, расспрашивала меня во всех подробностях, как я ее нашла.
Потребовала, принести ладошку домой на постоянное проживание, что я с радостью и выполнила.
Вечером того же дня, ладошка была торжественно выкупана, высушена и приведена в божеский вид. Она стала ладошкой, несущей любовь и моим счастливым талисманом.
Ладошка больше не плачет, она теперь всегда радостно улыбается.
