Ошибка прорицательницы
Часть I. Перформансисты и звезда эфира
Глава первая. Свиная голова и другие арт-объедки
1.
Свиное рыло скалилось, жмурясь. Опалённый паяльной лампой до поджаристой корочки пятачок, казалось издавал хрюкающий звук, уши торчали по сторонам головы подобно воинственно нацеленным рогам. ПОшибка прорицательницы
Юрий Николаевич Горбачев 2: литературный дневник
Часть I. Перформансисты и звезда эфира
Глава первая. Свиная голова и другие арт-объедки
1.
Свиное рыло скалилось, жмурясь. Опалённый паяльной лампой до поджаристой корочки пятачок, казалось издавал хрюкающий звук, уши торчали по сторонам головы подобно воинственно нацеленным рогам. Первой, кто наткнулся у входа в театр на этот артобъект, была исполнительница роли Нины Заречной в постановке чеховской "Чайки" Светлана Смирнова.Цокая копытцами каблучков,в белом крылатом плаще нараспашку, с волной русых волос , вспененных июльским ветерком, смешивающим запахи автомобильных выхлопов с медовым духом расцветающих лип, бормоча на ходу слова роли, актриса устремлялась к входным дверям с ручкой, похожей на ручку чемодана, да и сами,крашеные коричневой охрой врата в царство Мельпомены, напоминали о том, как, кажется, совсем недавно, сошла она на перрон Казанского вокзала чтобы предстать перед приёмной комиссией и бормотала вот эти же приготовленные для экзамена слова: "За такое счастье, как быть писательницей или артисткой, я перенесла бы нелюбовь близких, нужду, разочарование, я жила бы под крышей и ела бы только ржаной хлеб, страдала бы от недовольства собою, от сознания своих несовершенств, но зато бы уж я потребовала славы… настоящей, шумной славы…"
На этом месте Света, Светик, Светуник перестала шевелить ещё пока мало целованными губами, престала цокать каблучками -шпильками -и, пряча голые колени, стыдливо запахнула полы плаща. Испуганно вскрикнув, она прижала ко рту ладошку с ярко крашенными красным маникюрным лаком коготками- её небесно ясные глаза в пушистых ресницах,её расширившиеся зрачки в бирюзовых ободках отразили свиную морду, которую она приняла вначале за физиономию председателя приёмной комиссии, но тут же оправившись от первого шока , всё же не в силах была избавиться от услужливо выплёскивающих на поверхность монстров подсознания. Толстяк -комендант общежития,сосед по лестничной площадке на съёмной квартире, хрякоподобный главреж..
Премьера, постановки, осуществленной пост-модернистически настроенным молодым режиссёром Константином Эрниным вызвала взрывную реакцию публики.Провакация удалась, превзойдя ожидания. Когда выпускница театрального вуза в соответствии с замыслом режиссёра появилась на сцене практически ню, зал заволновался, словно улавливаемую свиными ушами-локаторами тишину взорвали свистки , выкрики "позор!", "порнография!", " совсем охамели!"...Вслед за седовласой , похожей на старуху-графиню из "Пиковой дамы" пенсионеркой, не дожидаясь антракта ,чертыхаясь, ковылял ветеран ВОВ, в пиджаке,отягощённом боевыми наградами, следом за ним тянула мальчону за руку мамаша, а отрок все никак не мог оторвать взгляда от голой тёти на сцене, за ними, сливающимися в бурный поток ручейками устремлялись к гардеробу завзятые театралы...Действие по ту сторону рампы остановилось.Оленька-Заречная пыталась прикрыться бутафорской чайкой, но птица была слишком мала для этого.Тогда она потянула на себя занавес построенного на сцене уличного театра, ей помог ещё не застрелившийся, сердобольный Трёпов и , отодрав драпировку, накинул тряпку на плечи артистки тем самым как бы осуществляя её заветную мечту сыграть роль в какой нибудь античной драме, что Нибудь из Эсхила или Софокла, где герои разгуливают по сцене в туниках и тогах -и совсем по Фрейду дочь убывает отца, а сын мать...
И вот замерев подобно античной скульптуре,мраморно побелев милым курносым личиком подобно обломку афинского акрополя из Пушкинского музея, Света недоумевала. Ей было бы понятно, если бы к дверям театра подбросили дохлую чайку или ворону, но почему -свиную голову?
2.
...Из привычного состояния полусна-полуяви смотрительницу Третьяковки вывело появление поджарого мужчины в красных стрингах. Если бы это было на сочинском пляже, где по молодости Антонина Петровна и сама щеголяла в откровенных купальниках, произошло бы это в бассейне , куда мама водила её златокосую девочку за руку от станции метро "Водный стадион", на московской окраине, у чёрта на куличках, наконец... Но это происходило в стенах учреждения культуры, расположенного в самом центре Москвы, где толпами клубились иностранцы, блуждали по залам дети с родителями, транзитный люд из провинций накатывал, высокое начальство забегало...И вдруг такое. Позже, обсуждая это ЧП всем синклитом смотрительниц,а также давая показание составлявшему протокол оперу, стражницы златых багетовых рам и бесценных холстов живописали такую картину: обнаженный объявился в зале Врубеля, как бы материализовавшись в пространстве между полотнами "Пан" и "Демон поверженный". Он не то чтобы вышел из закаменевшего слоя масляной краски, проклюнувшись сквозь него , как цыплёнок из яйца или инопланетянин из подброшенного с НЛО кокона, он возник в перекрестье дымных лучей исходивших от нескольких шедевров художника, как видно, подсыпавшего в краски не только тускневшие со временем бронзовые опилки, но ещё что-то.
-Мистика? Но мне нужны факты, - морщил конопатый нос над черненькими усиками стрелками вверх молоденький лейтенант, взирающий на тётенек-культутрегерш синющими глазами врубелевского Пана. Правда в руках у него была не флейта, а папка и белый лист сверху -куда он записывал показания с непременным "с моих слов записано верно" в конце...
- Но он в самом деле возник как бы ниоткуда!
-И дымился!
- А потом , шлёпая босыми стопами по паркету, аки по суху, пошёл блуждать по залам...
-Аки по суху?- скосил и без того косоватый глаз на крошечное "Евангелие" в руках у одной из свидетельниц лейтенантик одетый "по гражданке", явно маскирующийся под искусствоведа.
-Да. И пройдя сквозь холст Репина "Не ждали", он вошёл в полотно Иванова "Явление Христа народу"...
- Затем я видела, -подхватила ещё одна свидетельница, которая не ходила в свободное время на молебны свидетелей Иеговы, но зато всегда прихватывала на работу какой-нибудь пухлый исторический роман.- Я своими глазами видела- он просочился в суриковское бессмертное творение. Лицо его было -точь в точь как у того понурого стрельца в телеге со свечкой в руке, которому должны были с минуты на минуту отсечь голову...
-А я была в шоке, когда его голый зад слился с крупом коня, увозящего боярыню Морозову в Сибирь! Один в один! И конский хвост впридачу...
-Распишитесь!- подсунул искусствовед в штатском белого голубя протокольных показаний для подписи ,словно бы вышедшей из холста крамского "Незнакомка" Антонине Петровне, спрятал трепыхавшуюся птицу фантазий коллективного бессознательного с глаз долой, и, застегнув папочку на кнопку, истаивая,слился с изображением венчанного короной древних куполов Петра Первого на монументальном полотне с гравированной на бронзовой плашке надписью "Утро стрелецкой казни",оставив женщин недоумённо разводить руками, глядя на опустевшее, обтянутое красным бархатом канапе, где только что восседал Пинкертон из МУРа.
3.
...В ожидании следователя по особо важным делам , или как говорили стражи порядка между собой,- "важняка",сержант отдела полиции Степан Бережной бережно выложил на стол гвоздь и молоток -вещдоки, изъятые им при задержании абсолютно голого гражданина, который не смотря на начало ноября, холод и слякоть, восседал на брусчатке Красной Площади голой задницей и не мог пошевелиться, потому что край его мошонки был зафиксирован тем самым гвоздём.И как это он умудрился найти щель в брусчатке!-изумлялся сержант.- Камни так плотно пригнаны один к другому, так упрессованы во время парадов - танками и колёсами тягачей, таскающих межконтинентальные ракеты, что волос меж ними не пролезет- и вот те на! Он вертел в обряженной в кожаную перчатку руке,аккуратно держа за шляпку, предмет , напоминающий о распятье, Голгофе, центурионах и понимал, что в этой навязанной ему игре, ему отведена роль того самого легионера, который должен окунуть в ведро с уксусом губку -и поднести её к иссохшим губам бунтаря. Только что сидевшего здесь , на стуле,в наручниках, запелёнутого в байковое одеяло "перформонсиста"(это слово Степан уже выучил, потому как выходить на площадь поюродствовать охотников было немало)он сопроводил в ИВС, где уже были заперты и совавший под пьедестал монумента Минину и Пожарскому закладки распространитель наркоты, и пристававшая к иностранцу путана, и "самокатчик", специализирующийся на вырывании сумочек у зазевавшихся дам на набережной Москва-Реки в компании с одиночным пикетчиком весьма интеллигентского вида, избравшего местом своего протеста исторический объект под названием "Лобное место".
-Где задержанный!?- шумно ворвался в кабинет "важняк" Леонид Бурнов, которого в полиции между собой звали Сумбурным...Почему? Да потому что капитан полиции то и дело отдавал команды, похожие на манипуляции со штурвалом корабля, совершающего неожиданный разворот на сто восемьдесят градусов. Вот и теперь клацнув наподобие мышеловки самозащёлкивающимися дверьми так, что дрогнул бюстик Дзержинского на полочке рядом с кактусом -малюткой и томиком нового издания УК.
- В нолях задержанный!Как и положено!Ждём вас -оформлять...
- А положено на то что положено...Немедленно выпустить.
-Как выпустить! Он такое учудил возле мавзолея Ленину!У кремлёвской стены.
- Знаю я -стена Кремлёвская, Храм Василия Блаженного , глумление над святынями...Они нас дразнят, а мы и ведёмся..Но поступила команда...Ты не в курсе.Это, Федя, художник-акционист с мировым именем. Он тут до того, как ты поступил к нам на службу уже устраивал акцию с зашитыми нитками губами в знак протеста по поводу гонений на Pussy Riot.
А потом в Питере замотался в колючую проволоку, жёг покрышки на мосту, резал ухо, как Ван Гог, сидя на заборе психушки и много ещё чего...Это, Федя, тебе не дружеские шаржи в стенгазате рисовать! Ведь ты у нас тоже художник,-нахлобучил на рожна вешалки мотоциклетный шлем, в котором он рассекал по МКАД,рядом -шутовской колпак лыжной шапочки, а рядом с ней поникшие крылья байкерского кожана. Бухнувшись всеми заклепками ковбойских штанов на место задержанного, "важняк" сунул руку в карман джинсовой куртки за сигаретами.
-Давай закурим товарищ по одно-о-ой! -пропел он, имитируя патефонный голос Клавдии Шульженко.-И пойдём извиняться перед этим Ван Ванычем Гогом, не намалевавшим даже вот этого, -поднёс пламечко зажигалки к сигарете и указал ею в сторону желтевших на стене "Подсолнухов" знаменитого постимпрессиониста с психиатрическим диагнозом...
-Извиняться?
-Ну не то чтобы так уж вылизывать шоколадный зад этого лауреата премии Гавела...Но по тихому оформим мелкое- на волю...А то и так отпустим -без оформления хулиганки...
-Ты тут снял показания? -подвинул Сумбурный к себе убористо исписанный листок протокола задержания...
-Как положено!
-Тебе романы детективные писать...А тут дипломатия, понимаш!- имитируя голос первого президента России, скомкал "важняк" листок, над которым Бережной карпел как минимум час, скатал его в шарик и метким швырком баскетболиста метнул в урну рядом с вешалкой.Затянувшийся было Фёдор поперхнулся сигаретным дымом и закашлял, тряся головой.
-Так это ж документ, товарищь капитан!
- Помнишь -где он живёт, а если нет, я напомню, мне "фэйсы" сообщили, оттуда, с Лубянки и звонок нашему начальству поступил...В Лионозово он ошивается. В этом гнездовище антисовестчиков-будьдозеристов...Ах, да!Откуда тебе знать про бульдозеристов и про то , как бушевал в Манеже Никита -кукурузник! Это мы хоть и косим под молодёжь-динозавры, помним. А у вас одни рэперы на уме...
-А это куда?- уже на всё согласный кивнул сержант на гвоздь с молотком.-Я их брал аккуратно, в перчатках, чтобы не стереть отпечатков пальцев, а то потом в суде ничо не докажешь...
-Отдай старшине Забигайло, он недавно земельку прикупил где-то за Домодево дачу строит-ему пригодится в хозяйстве , вертел вещдоки в руках, словно намеренно стирая отпечатки , Сумбурный, коршунея бровями, прямым носом с горбинкой и так напоминающими комиссара Жува тонкими губами...
- Ну ладно,- двинулся к двери Фёдор отражаясь всей своей богатырской статью в застекленной картинке на стене, -Пошёл выпускать...
Фуражка с задранной тульей, погон с поперечной лычкой, на которой хоть удавись- все окрасилось в жёлтый цвет подсолнухов.
-Да!-раздавив недокуренную сигарету, и фильтр в пепельнице из которой колючками ежика торчали окурки, прохрипел "важняк",влазя в кожан, шапочку и мотоциклетный шлем. - И всю эту шушеру, о задержании которых ты тоже докладывал с утра, проститутку, наркомана, воришку и шизика -протестника - выгони. Только козённые харчи на них расходовать...Бюджета на зарплату не хватает, начальство жалуется...А мы тут развели богодельню. К тому же завтра к нам по обмену опытом гости из Корейской Народной республики едут. Да и какие-нибудь правозащитники того гляди нагрянут...
4.
... Антонина Матвеевна Чумовая,85 лет, показания по факту её нападения на художника Эдуарда Бобровского :- Соседка моя, товарищ лейтенант, вернулась вчерась из аптеки ни с чем. Её запоры замучали, ничо ей не помогат-ни слабительно, ни прикладывание к чудотворной мироточащей иконке. Она в аптеку-штобы грушу резинову куплять, а ей говорят:" Нет, милая, клизм! Художник скупил оптом вместе с баночками для сдачи мочи. Дефицит образовался ...И денег в бюджете -пусто. Всё истратили на возведение заглавной буквы названия города из брёвен , вроде как триумфальной арки,прозванной в народе "бобровой хаткой". А ещё надкусанного кирпичного яблока и безголовых скульптур на самокатах...Так куды ж те клизмы подевались! А вот послушала я её и следом с Фёдоровной отправилась в тот музей совремённого искусства ...Не пожалели пенсионных денег-то.Заходим. А там! Батюшки-светы - на столе уставленном бутылями трехлитровыми толь пустыми баночками из-под майонезаь или и впрямь -для сбора мочи - вот те на!- в каждое стеклянное горлушко вставлено по голубенькой клизме - остриями вверх, попками вниз.И всё то называется "Голубая молитва."Вот хитёр бобёр оказался тот художник. Миллионы отхватил за такое-то дерьмо- вроде как церквушек понаделал из склянок и клизм, охальник! Мало того-на сшитых половых тряпках изобразил территорию страны, где родился и вырос...Смотрела я во все глаза, дивилася такому бесстыдству,не по себе мне было, одначе, Бог терпел и нам велел. Но когда Бобёр этот, скалясь, намалёванную им же самим на доске Богородицу тюкнул топором-тут уж я не выдержала. Кинулася, - тем же топором огреть супостата, шоб он не скалился...
5.
Звезда радиэфира Инесса Алтынова колотила по клавишам ноута , готовясь к очередной встрече с радиослушатеями, а благодаря техническим возможностям Ютюба и- зрителями.К всегдашнему политическому обзору, в котором она разворачивала впечатляющую панораму текущих событий в России и мире, она на этот раз намеревалась добавить мозаику скандальных происшествий в сфере искусства.Она напитывалась интернетной информацией, набрасывала черновик будущей, одновременно сбрасывая в отдельную папку зарисовки для своих художественных сюжетов, которые
она называла "отходами производства", хотя упакованные в лощёные книжные обложки с броскими иллюстрации на титуле эти отходы имели вполне товарный вид и приносили ощутимый гонорар.
Так родились сюжетные линии романа -блокбастера "Охота на секача", антиутопия " Перевёрнутое время" и ретро-фэнтези о прорицательнице времён античности "Кассандра". На этот раз в руки шёл материал о сумасшедших художниках -нонконформистах 60-х, 2000-х, этих нарушителях спокойствия, изгоях, юродивых, бунтарях и задирах, изощряющихся в провакациях искателях харизмы,готовых ради славы взойти на лобное место, лечь на плаху.
То были родственные души. Потому как , выходя в эфир со своими антикоррупционными сюжетами,выводя на чистую воду чиновных обладателей роскошных особняков на Рублёвке и дворцовой стати недвижимости на островах , она дергала за усы тигра, который мог пришибить её одним ударом когтистой лапы. Правда пока он только рычал, скалился, бил хвостом и хотя не собирался послушный её "але!" прыгать в горящий обруч, пока что не проявлял особой агрессивности. Звонки с идиотскими вопросами, комментарии с угрозами-это и был тот рык и оскал и нервные удары хвостом, но и только.Угрозы расправы за выданные в эфир компроматы повисали в воздухе. Сенсация понемногу остывала. День-другой-неделя, адреналин выветривался, про скандальную передачу забывали и её снова брали в оборот редакционная рутина, встречи с читателями, поездки.И всё же аппаратная студия оставалась тем лобным местом, куда она всякий раз входила, как в последний раз, ощущая, как ей казалось, примерно то же, что и королева Анна Болейн, когда ей остригали волосы перед казнью...
-Инесса!Через пятнадцать минут твой выход!-въехал в комнату на очках -велосипедах сливоглавый бородач-брюнет ,оператор Вадик Толоконников -и от его белозубой улыбки стало светлее на сердце. Ну что такое пятнадцать минут! Можно выпить чашку кофе или выкурить сигарету. И даже обдумать сюжет романа. Так и случилось с "Охотой на секача". Она закурила перед выходом в эфир, глядя на пепельницу, которой ей служила подаренная бабушкой копилка-талисман- свинья с прорезью в спине. Бросать туда монетки, как в детстве, чтобы затем вытащив затычку на животе накупить на это сокровище мороженного и лимонада, - давно вышло то время,а вот совать туда окурки самое то. И вот тогда-то глядя на этого просёнка из обожженной глины, Инесса увидела секача и целящегося в него из охотничьего ружья мохнобрового генсека.Но секач, свинья ли(сколько раз разозлённые её передачами слушатели обзывали её "свиньёй"!) были только видимостью , сменой обличий по законам оборотничества. А на самом деле целились в неё или кого -то другого-она не знала.
Микрофон включился -о том сигнализировала загоревшаяся красная лампочка. Её лицо на экране монитора. Бренд "Радио Столицы" - фоном. Рядом -кружка с вензелем РС. В ней -минералка -и больше ничего.Ну разве что початая пластиковая бутылка "Ессентуков" - магическим критсаллом.
С первых же слов было понято, что она из той кружки плеснула, не целебной водицей, а кипятком. И не в какую-то одну зажравшуюся харю, а сразу в несколько свиных рыл , таинственно совещавшихся у бюджетного корыта о том, как ещё украсть миллиарды, которые, переварившись в их ненасытных утробах, выйдут наружу в виде фекалий белоснежных ханских дворцов на коралловых островах. Цифры были убийственны. Факты неопровержимы. Выводимые на монитор -иллюстрации- министр на пляже на фоне яхты-лебедя,пальм,загорелых тел; тучный депутат Думы с вываливающимся из шортов животом , выходящий из частного самолёта и подхватывающий его чемоданы тощий негр; взяточница -судья в шезлонге под тропическим солнцем...Её несло. Она летела.Она струилась по эфиру, множась в ноутах и гаджетах. Она уже сама была соткана из радиоволн и оптоволокна.
Интернет взорвался. Отечественные и иностранные медиа до бесконечности воспроизводили сюжеты её журналистского расследования...А она, пригубив кристально чистой минералочки из кружки, вдогон украсила эфир арабесками про режиссёра-провакатора, о демонстрирующих свои органы голых художниках и галериста, троллящего публику и правоохранительные органы своими брутальными вытваряшками...
Глава вторая. Палка в муравейнике.
1.
Внедорожник пыхнул, как спичка, но не та , что была зажжена зябнувшей девочкой из сказки Андерсена, чтобы согреться и поверить в волшебство доброй феи, а совсем по другому поводу. Автомобиль пылал в ночи факелом , падающим на земь болидом, чтобы о чём –то предупредить. О чём-можно было только догадываться. Либеральный эфир взорвался комментариями – популярную обозревательницу «Голоса Столицы» , писательницу , развлекавшую публику полётом беспилотной фантазии, произведшей на свет кучу детективов и чёртову дюжину боевиков(по одному из них под названием "Охота на секача" был снят блокбастер) , - пытались запугать. Дело пахло грязной, вонючей, как портянка штурмовика зондеркоманды «СС» заказухой, провокацией, глумливым давлением на свободу слова и просто разнузданных хамством «коричневорылых» , как величала лауреат множества международных и отечественных премий поборников нравственности из публики , возжигавшей тонюсенькие свечки перед образами, клубившейся непрезентабельными физиями у входов на выставки художников –авангардистов, блокировавших кинотеатры, вывешивающие на фасады рекламу «не тех фильмов», подбрасывавших свиные головы под двери «не таких» театров. Происходящее походило на фирменные сюжеты Агаты Кристи, с подбрасываемыми десятью статуэтками -негритятами(на каждого негритёнка –по трупу), с дохлыми дроздами- за околевшими птицами-должны были последовать леденящие сердце убийства на острове, в пассажирском поезде-экспрессе , застрявшем в горах из-за схода снежной лавины, где великосветское общество, приводя приговор суда совести, терзало ножом мафиози, мстя ему за убийство девочки на почве необузданной жажды обогащения.
Шквал версий в радиоэфире-кто и почему поджог?- в оконцах «Ютюба» и печатных изданиях был столь мощным ещё и потому, что подожжённое авто Инессы Алтыновой было первым «негритёнком» в жуткой считалке и первым, открывающим счёт «дроздом» в связке поджавших лапки, зажмуривших глазки и сомкнувших навеки клювики несчастных птах. И хотя Инесса Леопольдовна, кометовласая, яркая женщина , живёхонька и здоровёхонька стояла в секции регистрации аэропорта Шереметьево с чемоданом на колёсиках, - всем мерещилось, что она уже покоится в гробу по пути если не на Новодевичье, то на Ваганьковское.
-Эй, Инесса! Привет ты я смотрю -в Тель -Авив?- махал ей рукой какой-то варень с сумой перемётной на плече, кого она , честно говоря не помнила.
На всякий случай она помахала в ответ вежливо, но не стала орать, через головы продвигающейся к регистрации очереди. Вряд ли все в этом человеческом потоке убегали от преследователей, видно было, что многие едут отдыхать, загорать, потреблять отельный комфорт. И все же в этом потоке отъезжающих чувствовалось-мало кому захочется от тропической пальмы возвращаться к белой русской берёзе.
Для многих из этого аэропортовского терминала отворялись двери в будущее.Неопределённое.Зыбкое. Зовущее. Но и пугающее.Томили предчувствия.Это было чем-то вроде сеанса ясновидения. Кристалл бутылки с минералкой. Луч. И вот оно-перед глазами то, что должно неизбежно произойти.Или уже давным давно произошло и снова повторяется. Коридор времени...
Так же было и тогда , когда, вскочив посреди ночи в одной ночнушке, и кинувшись к озарённому пожаром окну, что-то увидела. Что –то услышала. Не то каркающую французскую речь, златые купола в отсветах пламени и тащащих куда-то вырывающуюся из лап гренадеров –мародёров растрепанную дворянку, не то треск пылающего хвороста и колонны античного храма с витыми капителями, к которым уже подступали малиновые языки, бестолково мечущийся плебс с кувшинами воды, ополоумевшую изрекающую проклятья –пророчества жрицу,не то по-германски мрачные , серые стены Рейхстага со снующими по ним, отбрасываемыми пожаром тенями и очертания гейневской Лорелеи, насилуемой ефрейтором и штурмбандфюрером…Лорелей, вычёсывающей золотым гребнем из волны волос искры скандалов, была она. Сидя то над свинцово застывающим, то над пылающим раскалённой магмой потоком событий, она гляделась в это зеркало и видела себя- кометоволосую, камееликую Весталку. Она рисовала свой автопортрет из мириады текучих лиц, нескончаемого водоворота событий. Всё это было эхом её голоса. Порой ей казалось , что она и есть только голос.
2.
Не первая она томилась перед посадкой на самолёт в предвкушении освобождения от страха: вот- вот в томящее ужасами клаустрофобии купе начнут входить –и вонзать один за одним стилет в тебя, обездвиженного выпитым дурманом. И ты не сможешь шевельнуться. А потом, перепутывая улики, оставят сбивающий со следа платок, обронят щёточку для прочистки трубки. В этой последовательности гонимых страхом, огрызающихся, угрожающих была она и не последней. Уже отбыл в страну островных особняков, пальм и небоскребов скандальный художник-перформансисист, рубивший на щепы иконы и устраивавший из клизм купола игрушечных соборов, уже фыркнув стрекозиными крылышками, откочевал в столицу карнавалов и павлиньих хвостов на подвижных бёдрах музыкант, озабоченный тем, что всех дурачат…
В этом обвальном сюжете роль застрявшего в горах паравоза –пыхтуна на запасных путях истории играла страна, где их мамы произвели их на свет в роддомах, а не в пальмовых шалашах или аборигенных домиках на сваях, где они откопав своё лопатками в песочницах детских садов, отбражничав своё студенчество сытых бурсаков, снискали почитание публики, славу, почести. И вот теперь , клеймя всё ещё клокочущую мартенами, вгрызающуюся в недра ковшами шагающих экскаваторов, они клеймили её «страной третьего мира».
-О! Инесса ...! И вы -на "историческую родину" !- уже после второй рамки безопасности и отделения отрывного талона, когда багаж уже поехал по чёрной ленте транспортера, окликнул жертву звёздной популярности,плохо известный ей поэт.
- Патриоты-антисемиты! Я в курсе -вам машину сожгли и помои на голову вылили...
-Да! Это было посвящение девы воительницы в рыцари фекального ведра, знаете ли!-осклабилась Инесса.
Посадка. Садок. Садко в подводном царстве. Маркиз де Сад. Оторвавшись от поэта, Инесса провалилась в кресло у иллюминатора... Слово множилось смыслами, разбегалось шариками порвавшихся бус. Посадка в летающий гроб или катафалк, поставленный на рельсы, в автозак, «чёрный ворон», в установленную на скрипучую телегу клетку священной инквизиции-не всё ли едино! Дочерью опального петровского фаворита – на санях в Берёзово-Морозово, в Иркутск –декабристкой , греющей зябнущие пальцы в невольничьей темноте соболей муфты, диссиденткой – в Париж, белоленточницей –в «ноли» -какая разница.
В гранёном кристалле аэтопорта неустанно снующий человейник складывался в узоры чем –то напоминающие и очереди за талонными колбасой и маслом конца восьмидесятых и на митинговые нахлёсты девяностых-двухтысячных, и на доисторических сороконожек.
Чемоданчик на колёсиках. То и дело пиликающий смартфон. Нет это , конечно, было нечто совсем иное , чем довлатовский чемодан. Это не напоминало даже ручки от того чемодана. И Инесса понимала это. Сжимая зябнущей ладонью рукоять дорожной сумы, она ощущала в руках обломок палки. Той самой которую она воткнула в муравейник-и которая обломилась, стоило только подналечь на неё посильнее.Всё это, справоцированное приветствием поэта, с которым она, кажется, любезничала, звеня бокалами с шампанским на презентации "Охоты на секача" в ЦДЛ.
Но теперь она сидела у иллюминатора, вибрируя и трепеща, "Боинг" выруливал на взлётно-посадочную полосу.
-Инесса ... ! -обернулся к ней очередной фанат её эфиров.- Яадку вас ещё в очереди на посадку узнал!
-Что делать! Издержки популярности!- скривилась асти покорная своей участи журналистка-писательница.
-Да. Быть знаменитым некрасиво- говорил поэт...Часто это не возвышает, а наоборот -роняет...Но я хотел выразить вам моё восхищение за ваши обзоры с историческими экскурсами и параллелями...Я историк, но такая широта и глубина...Знание античности в вашем романе "Кассандра"...
-Дс какое знание истории! Это просто автопортрет в древнегреческом антураже...
- В этом и сила...
Инесса вынула из сумочки пкетбук с романом Агаты Кристи Десять негритят , нацепила на нос очки, даваяя понять, что она намерена заняться чтением. Самолет уже набирал высоту.
-Вы балуетесь детективами? вот не подумал бы, - произнёс професоор , глядя на обложку, на которой были изображены скульптурки негритят, остров, отель на нём в готическом стиле, волны набегающие на скалы...
- Почему же балуюсь? Это серьёзная литература. Сюжет. Интрига. Нагнетание ужаса.Судья -маньяк...
-А я сейчас зачитываюсь Иосифом Флавием...Мы ведь в Израиль летим...
-Да. И я мечтаю написать роман об апостолах Петре и Павле, Нероне..Святость и разнузданность - по контрасту...А вообще мои любимые писатели Макиавелли, и китаец ... Я всё же, наверное больше буддистка, чем иудейка или христианка...
- Вы гонимы и значит уже разделяете судьбу богоизбранного народа...А явот хоть и не еврей, а гоним... На меня завели уголовное дело за отождествление Сталина с Гитлером и Германии с Советским Союзом...
-Может быть вы хватили лишку, профессор,всё таки Сталин побил Упыря, а в СССР мы все выросли -и вы были пионером, а не членом гитлерюгенда, подкораливавшего русские танки с фауст патронами, - зевая и роняя из ослабевшей руки пакетбук провлаливалась Инеса в сон
Когда-то маленькой девочкой она совала в муравьиную кучу соломинку. Её язык ещё помнил приятную кислинку, щёки хранили тёплый ветерок лесной поляны , по которой были рассыпаны рубины земляники. После сладкого- кислое-какое наслаждение. Но наступило время, когда такие лакомства стали казаться пошлой банальностью, а девочка с испачканными клубничным соком губами – долёким невозвратным буколическим прошлым. Улыбчивая девочка вдруг грозно сдвинула брови, сжала в руке валявшуюся под ногами палку – и вдруг, как сквозь стеклянную стенку, увидев Главного Муравья,воспылала жгучим желанием уязвить насекомое своим грозным оружием... Секач смотрел на неё в упор своими подслеповатыми поросячими глазками. Его клыки-бивни торчали в стороны. Принюхиваясь , он водил пятаком с дырами ноздрей посредине и фыркал.Она по загадочным законам кармы вселившись в бровастого генсека держала лоб зверя на мушке.Или кто-то вселился в это чудовище с вываливающейся челюстью, а она и есть дикий секач, вепрь, хозяин желудёвых полян.
Не она одна …И не она первая. Было дело она как в зеркало смотрелась в чёрно –белую фотографию Фанни Каплан. История с тяжёленной «пушкой» в руках беспомощной женщины казалась пародийной. Куда выйгрышнее упор выглядела одержимая мщением Жюльетта Корде, врывающаяся в ванную комнату к Марату. Кинжал. Кровь. Революционер умирает от руки роялистки…Втыкая палку в муравейник, Инессе не в коей мере не хотелось уподобиться беременным тротилом невольницам паранджи и хинджаба. Вот уже и художник , изображавший купола луковки в виде клизьм – отлетел, а следом за ним и певец… Перелётные птицы комфорта и потребления, они уже начали одна за одной сниматься с нагретых, сытных мест лишь потому, что их манили места более сытные и тёплые. К тому же тех, кому предоставлялось политическое убежище, - обогревали обласкивали, предоставляя пособия, как тем же мигрантам «третьего мира». И только тот голый мужик, что сидя на заборе психушки ...пролил свою кровь, обрезав себе мочку уха, нахамил комиссии, отказавшись от премии Гавела. Истинный нонкорфомист, он вначале облил бензином и поджог двери заведения на Лубянке, а затем двери банка в Париже. Когда его выпустили из парижской психушки, он продолжил троллить благообразных парижан обвинениями в том, что те не желают работать и эксплуатируют мигрантов. Теперь его перформанс - кражи продуктов из магазинов, которые он приворовывает для того, чтобы не окочуриться с голоду. Да и яноглазая Светлана-Чайка, откочевав в Литву, лишь поначалу высказывала недовольстов тем, что "режим" понуждал её бегать телешом по сцене, потом же поняла, что её используют нечистоплотные пропагандисты, ушла из театра в сиделки -и больше нигде не показывалась.
Последний свой эфир Инесса Алтынова посвятила параллелям России с Зимбабве, Гвинеей, полупервобытными племенами Амазонии. Виртуоз параллелей , она могла описать –как поликлиника с сидящими вдоль стен пенсионерами напоминает ей детишек африканской страны со вздутыми животами, как автомобильные пробки МКАД ассоциативно перемещают её в Каир и Бангладеш, где осла верблюда и велорикшу можно увидеть так же часто, как и услужливого таксиста подержанного атодрандулета. В репортажных «оконцах» этого культурологично-социологического хайтека она приводила сравнения так и не обустроенных с времён Максимилиана Волошина, бегства из Феодосии генерала Деникина крымских пляжей с пляжами Карибов. Подмосковным дачам с яблоневыми садиками – ставила в укор увитые виноградниками особняки в Пуэрто-Рико.
- Вспомните расхожий штамп –«пуэрториканские кварталы»- восклицала она, говоря на камеру, на публику. – И вот, пожалуйста! Пуэрториканцы живут в сотню раз лучше наших аборигенов московской области!
И вот теперь , ставя на весы спелёнутый скотчем чемоданчик, она гадала: кто же из подмосковных «пуэрториканцев» и подбрасывателей свиных голов подпалил её БМВ? Неспешный следак , открыв капот машины, бензобак которой взорвавшись вынес стекла не только в её квартире-и благо бабушкины шторы на портьерах были толстыми и непрошибаемыми, как доспехи Жанны Д*Арк, а то бы стеклянные наконечники врагов дофина вонзились бы в Орлеанскую девственницу эфира.
Сразу оговорюсь относительно только что употреблённой риторической фигуры. В этом повествовании – не будет ни столь излюбленных в киллерских триллерах французского производства, подбрасывающих адреналина в кровь, маленьких детишек, чья мама, собрав в сортире винтовку с оптикой, производит выстрел, чтобы купить беззаветно любимому ребёнку велосипед, путёвку в загородный лагерь отдыха, а при повышенном гонораре поиметь возможность смотаться с дитяткой в Анталию или Тайланд. Не ждите и беременной героини, во чреве которой торкается ножонками младенчик на пуповине – финал «Космической одиссеи» Спилберга, и боевичков про офицера, воющего с «злыми чеченами» и после ранения( контузии с потерей сознания) узнающего , что у него родилась дочь. Инесса Стынина десяток лет тому как схоронила и папу-архитектора, и маму- преподавателя литературы и была бездетна. Она была дева-воительница, девственница-рыцарь, в своём авто-доспехе, ведьма, разъезжающая по Москве на бензиновой метле, монахиней идеи, пифией-прорицательницей.
3.
Глядя, как бинтованной-перебинтованной египетской мумией её чемодан уплывает по конвейеру, Инесса думала не о вечном, не о пирамидах, Сфинксе, Антонии и Клеопатре. Она всё как бы разглядывая новую куклу в своей детской, крутила –вертела в воображении этого самого следака в штатском: уж не эфэсбэшник ли? Ох уж эти хлыщи из ментовских оперов, а паче того -«фэйсы» с гусарскими ухватками! Ей казалось, они так и вьются вокруг неё, незамужней. Соратники по эфиру тут же выдали версию про «кремлёвский след», «заказ Кремля», тактику запугивания отработанную опричной системой ещё когда за краснокаменными стенами восседал Эркюль Пуаро с грузинским акцентом и чуть более внушительными усами, к тому же не задорно закрученными вверх кончиками, а грустно опущенными вниз. Он носил не бельгийский фетровый котелок, каким щеголяли шпики начала века, а фуражку диктатора, не отутюженный пиджак, а военный китель. И в отличии от гуманного бельгийца был садистом. И методы его не сгинули. Это как Троцкого –ледорубом по темечку в Мексике. От этого мыслеобраза в голове ощущалось что-то твёрдое, острое , стальное, непобедимое.
Но она отправлялась не в страну , прячущую в джунглях ступени ацтекских пирамид и скалящихся драконов майя. Толерантная, микроскопическая Бельгия даже уже взбудоражнная такими же факелами из автомобилей, наплывом «пуэрториканцев» Африки и Ближнего Востока, покашливающая от дымов, тянущих со стороны ещё вчера выглядевшей пляжным раем Португалии привлекала Инессу, как идеальный антипод гиганта, горы родившей её,- мышь, монахиню библиотек, затворницу, совокупляющуюся с письменным столом, защитницу своих диссертаций(кандидатской и докторской), всадницу интеллекта, но не защитницу покидаемого ею Отечества.
В отсветах пылающей, взорвавшейся фейрверком машины, она не видела себя бабой в подпоясанном пенькой армяком с вилами наперевес , накалывающей на металлические рожна пришлеца в красивом синем мундире, дабы освободить барыньку от насильника. В обтягивающих бёдра джинсах с медными заклёпками, в свитере из верблюжьей шерсти по случаю аномально холодной погоды в Москве 2017 года, в итальянских коротких сапогах на шпильках, столь неотразимо великолепная Стынина не могла отождествить себя ни с этим персонажем, ни с изгнанницей-раскольницей на полотне в Третьяковке, страстно пророчествующей и осеняющей пеструю толпу рукою , воздетой в двоеперстии. Скорее она была в этот момент её цветистой , как украшенный свечками, именниный торт с розочками и надписью , биографии чем-то вроде вставшей на вторую ночь отпевания из гроба гоголевской Панночки. Хомой Брутом в этой ситуации мнился её уже с упреждением содрогнувшимся от вероятности убиения и похорон вещательницы эфира, Действующий Президент. На самом деле абсолютно бездействующий, очерченный меловым кругом Кремля, заученно читающий какие-то заклинания…Сколь ни парадоксально, но отсутствие ответных реакций с его стороны заводило хор эфирных голосов, блогоделов и ютуботворцев ещё больше…
Сожалея о потере машины, с которой она сжилась, даже срослась, как улитка с раковиной, Стынина всё же понимала, что этот поджог только поднял её рэйтинг- и теперь она была на пике звёздной славы. Бесстрашная, готовая достать, резиново удлинняющимися вытянутыми руками спрятавшегося за магическим кругом Хому.
И в то же время ей было страшно. Ей казалось, пламя лижет её ноги, улюлюкающая толпа беснуется. Эсесовец -фельдфебель и его закадычный штурмбандфюрер из рыцарей оккультного ордена «Аненербе» сорили по интернету блогами, мусорили комментариями к её передачам. Один называл её продажной шлюхой. Другой предлагал заняться «трахами». Третий дедуктивно умозаключал, что , мол, она сама и подожгла своё авто. Потому что больше это никому не нужно и невыгодно.
4.
Она хотела воткнуть палку в муравейник. И она это сделала. Буквально три дня назад московский рой, в котором даже выщипывающий из дребзжащих струн слезу харизматичный арбатский скальд называл себя «простым муравьём» , ещё походил на относительно спокойный курганчик из хвоинок и палочек. Клади травинку , жди, и слизывай с неё кислинку. Теперь он ожил…Вымучиваемые обозревателями параллели с событиями столетней давности вдруг «заиграли». Словно то был не холмик из травинок и сора в лесу, а грозный вулкан. Внутри него что-то зарокотало. Пастернаковский «движущися ребус» сдвинулся с ржавых болтов с накрепко завинченными, запёкшимися гайками. Инессе казалось –повеяло свежим ветерком , обещающим перерасти в ураган «Катрин» русского замеса.
Чесали Арбат. Мимо овечневшего Булата, дюжий молодец тащил в полицейскую машину юродивого мальчика. Голосила тётя. Заинтересованный прохожий писал это всё на смартфон, чтобы тут же скинуть курьёзную картинку в сети. Двое других у дома с вензельными балконами выворачивали из рук гитариста его сдвоенный нимб.
Детство-дача—мухомор, палка в муравейнике…Алиса…Пейотль…
Видения…
Символы- догадка –это не она взвешивала чемодан..Это Анубис взвешивал …её непомерно разросшееся сердце на веса перед тем, как отправить в страну мёртвых…
Она лежала у в подъезда, рядом валялся окровавленный молоток….Но это мимолётное виденье , пока не коснувшееся в реальности гения её чистой красоты, лишь рисовалось в воображении, но не спешило сбываться. И она относила его к числу –ошибочных, издержек оберрации в игре с духами.
Бабушка…
Кандидатская- «Шаманы Сибири , Алтая и крайнего Севера»
Докторская Академия естественных наук… «Механизмы прорицания в контексте футуристических прогнозов»
Договор с издательство - Серия исторических боевиков Герострат, Поджигатель, Феникс(пенис), имперского орла. (вставыне мини-новеллы… неоконченный роман «Малыш» про бомбардировку Хиросибы и Нагасаки…В основу которого она положила предсказания владивостокского дзен-буддиста из профессоров-математиков о том, что в 2017 году на другом конце планеты –по – меридиану …-по закону симметрии произойдут разрушительной силы климатическая катастрофа, толчком к которой послужит сворванная в Корее водородная бомба. Среди файлов ноута валялся и отрывок диалога в духе Карлоса Кастаньеды, в котором хвативший пейотля старый индеец предсказывал примерно то же самое, объясняя возникновение разрушительных ураганов падением на землю погубившего динозавров астероида, месть европейцам за завоевания Кортеса, Писарро, истребление коренного населения англосаксами.
Дикие народы…
Ураганы названия даёт сумасшедший метеаролог – «Кассандра» , «Хуан», «Распутин»-дать название?
Самолёт захватывают террористы…Те же , что сожгли машину…Навязчивый образ -Следак-«фейс»…Появляется везде…
Клаустрофобия
Ноут на коленях , пласмассовый чёрный человек…. О
Ещё на регистрации она увидела в конце хвоста очереди того самого опера, который , осмотрев автомобиль сообщил о причине пожара: замыкание проводки аккумулятора. Он прятал лицо в воротник куртки, но…Теперь он переместился , и двигаяст по ведущему к борту хоботу терминала дышал ей в щёку. Впереди шли несколько громил. Один оглянулся и среди них Инесса узнала качка, прогуливавшегося у подъзда вместе с ватажкой славян православноактивистского вида.
Она узнала герой её книги с обложки…
Фэнтези о воинственной, самовозрождающейс империи на планете Мем Улиточной Галактики , которой управлял император Па и его подданных палеофренах. Мемцы вели войны против более мелких , вращающихся на той же орбите планет вокруг звезды Ста , поклонялись Па, как богу, считая его гарантом от возможного столкновения всех , блуждающих по орбите планет и приносили ему себя в жертву, чтобы он существовал вечно…
Срывало крыши домов, переворачивало ракушки…
Мухомуром стала свалившаяся на прилежную школьницу и студентку литинститута славу радиной вещуньи, магини информации и исторических соответсви
й
ервой, кто наткнулся у входа в театр на этот артобъект, была исполнительница роли Нины Заречной в постановке чеховской "Чайки" Светлана Смирнова.Цокая копытцами каблучков,в белом крылатом плаще нараспашку, с волной русых волос , вспененных июльским ветерком, смешивающим запахи автомобильных выхлопов с медовым духом расцветающих лип, бормоча на ходу слова роли, актриса устремлялась к входным дверям с ручкой, похожей на ручку чемодана, да и сами,крашеные коричневой охрой врата в царство Мельпомены, напоминали о том, как, кажется, совсем недавно, сошла она на перрон Казанского вокзала чтобы предстать перед приёмной комиссией и бормотала вот эти же приготовленные для экзамена слова: "За такое счастье, как быть писательницей или артисткой, я перенесла бы нелюбовь близких, нужду, разочарование, я жила бы под крышей и ела бы только ржаной хлеб, страдала бы от недовольства собою, от сознания своих несовершенств, но зато бы уж я потребовала славы… настоящей, шумной славы…"
На этом месте Света, Светик, Светуник перестала шевелить ещё пока мало целованными губами, престала цокать каблучками -шпильками -и, пряча голые колени, стыдливо запахнула полы плаща. Испуганно вскрикнув, она прижала ко рту ладошку с ярко крашенными красным маникюрным лаком коготками- её небесно ясные глаза в пушистых ресницах,её расширившиеся зрачки в бирюзовых ободках отразили свиную морду, которую она приняла вначале за физиономию председателя приёмной комиссии, но тут же оправившись от первого шока , всё же не в силах была избавиться от услужливо выплёскивающих на поверхность монстров подсознания. Толстяк -комендант общежития,сосед по лестничной площадке на съёмной квартире, хрякоподобный главреж..
Премьера, постановки, осуществленной пост-модернистически настроенным молодым режиссёром Константином Эрниным вызвала взрывную реакцию публики.Провакация удалась, превзойдя ожидания. Когда выпускница театрального вуза в соответствии с замыслом режиссёра появилась на сцене практически ню, зал заволновался, словно улавливаемую свиными ушами-локаторами тишину взорвали свистки , выкрики "позор!", "порнография!", " совсем охамели!"...Вслед за седовласой , похожей на старуху-графиню из "Пиковой дамы" пенсионеркой, не дожидаясь антракта ,чертыхаясь, ковылял ветеран ВОВ, в пиджаке,отягощённом боевыми наградами, следом за ним тянула мальчону за руку мамаша, а отрок все никак не мог оторвать взгляда от голой тёти на сцене, за ними, сливающимися в бурный поток ручейками устремлялись к гардеробу завзятые театралы...Действие по ту сторону рампы остановилось.Оленька-Заречная пыталась прикрыться бутафорской чайкой, но птица была слишком мала для этого.Тогда она потянула на себя занавес построенного на сцене уличного театра, ей помог ещё не застрелившийся, сердобольный Трёпов и , отодрав драпировку, накинул тряпку на плечи артистки тем самым как бы осуществляя её заветную мечту сыграть роль в какой нибудь античной драме, что Нибудь из Эсхила или Софокла, где герои разгуливают по сцене в туниках и тогах -и совсем по Фрейду дочь убывает отца, а сын мать...
И вот замерев подобно античной скульптуре,мраморно побелев милым курносым личиком подобно обломку афинского акрополя из Пушкинского музея, Света недоумевала. Ей было бы понятно, если бы к дверям театра подбросили дохлую чайку или ворону, но почему -свиную голову?
2.
...Из привычного состояния полусна-полуяви смотрительницу Третьяковки вывело появление поджарого мужчины в красных стрингах. Если бы это было на сочинском пляже, где по молодости Антонина Петровна и сама щеголяла в откровенных купальниках, произошло бы это в бассейне , куда мама водила её златокосую девочку за руку от станции метро "Водный стадион", на московской окраине, у чёрта на куличках, наконец... Но это происходило в стенах учреждения культуры, расположенного в самом центре Москвы, где толпами клубились иностранцы, блуждали по залам дети с родителями, транзитный люд из провинций накатывал, высокое начальство забегало...И вдруг такое. Позже, обсуждая это ЧП всем синклитом смотрительниц,а также давая показание составлявшему протокол оперу, стражницы златых багетовых рам и бесценных холстов живописали такую картину: обнаженный объявился в зале Врубеля, как бы материализовавшись в пространстве между полотнами "Пан" и "Демон поверженный". Он не то чтобы вышел из закаменевшего слоя масляной краски, проклюнувшись сквозь него , как цыплёнок из яйца или инопланетянин из подброшенного с НЛО кокона, он возник в перекрестье дымных лучей исходивших от нескольких шедевров художника, как видно, подсыпавшего в краски не только тускневшие со временем бронзовые опилки, но ещё что-то.
-Мистика? Но мне нужны факты, - морщил конопатый нос над черненькими усиками стрелками вверх молоденький лейтенант, взирающий на тётенек-культутрегерш синющими глазами врубелевского Пана. Правда в руках у него была не флейта, а папка и белый лист сверху -куда он записывал показания с непременным "с моих слов записано верно" в конце...
- Но он в самом деле возник как бы ниоткуда!
-И дымился!
- А потом , шлёпая босыми стопами по паркету, аки по суху, пошёл блуждать по залам...
-Аки по суху?- скосил и без того косоватый глаз на крошечное "Евангелие" в руках у одной из свидетельниц лейтенантик одетый "по гражданке", явно маскирующийся под искусствоведа.
-Да. И пройдя сквозь холст Репина "Не ждали", он вошёл в полотно Иванова "Явление Христа народу"...
- Затем я видела, -подхватила ещё одна свидетельница, которая не ходила в свободное время на молебны свидетелей Иеговы, но зато всегда прихватывала на работу какой-нибудь пухлый исторический роман.- Я своими глазами видела- он просочился в суриковское бессмертное творение. Лицо его было -точь в точь как у того понурого стрельца в телеге со свечкой в руке, которому должны были с минуты на минуту отсечь голову...
-А я была в шоке, когда его голый зад слился с крупом коня, увозящего боярыню Морозову в Сибирь! Один в один! И конский хвост впридачу...
-Распишитесь!- подсунул искусствовед в штатском белого голубя протокольных показаний для подписи ,словно бы вышедшей из холста крамского "Незнакомка" Антонине Петровне, спрятал трепыхавшуюся птицу фантазий коллективного бессознательного с глаз долой, и, застегнув папочку на кнопку, истаивая,слился с изображением венчанного короной древних куполов Петра Первого на монументальном полотне с гравированной на бронзовой плашке надписью "Утро стрелецкой казни",оставив женщин недоумённо разводить руками, глядя на опустевшее, обтянутое красным бархатом канапе, где только что восседал Пинкертон из МУРа.
3.
...В ожидании следователя по особо важным делам , или как говорили стражи порядка между собой,- "важняка",сержант отдела полиции Степан Бережной бережно выложил на стол гвоздь и молоток -вещдоки, изъятые им при задержании абсолютно голого гражданина, который не смотря на начало ноября, холод и слякоть, восседал на брусчатке Красной Площади голой задницей и не мог пошевелиться, потому что край его мошонки был зафиксирован тем самым гвоздём.И как это он умудрился найти щель в брусчатке!-изумлялся сержант.- Камни так плотно пригнаны один к другому, так упрессованы во время парадов - танками и колёсами тягачей, таскающих межконтинентальные ракеты, что волос меж ними не пролезет- и вот те на! Он вертел в обряженной в кожаную перчатку руке,аккуратно держа за шляпку, предмет , напоминающий о распятье, Голгофе, центурионах и понимал, что в этой навязанной ему игре, ему отведена роль того самого легионера, который должен окунуть в ведро с уксусом губку -и поднести её к иссохшим губам бунтаря. Только что сидевшего здесь , на стуле,в наручниках, запелёнутого в байковое одеяло "перформонсиста"(это слово Степан уже выучил, потому как выходить на площадь поюродствовать охотников было немало)он сопроводил в ИВС, где уже были заперты и совавший под пьедестал монумента Минину и Пожарскому закладки распространитель наркоты, и пристававшая к иностранцу путана, и "самокатчик", специализирующийся на вырывании сумочек у зазевавшихся дам на набережной Москва-Реки в компании с одиночным пикетчиком весьма интеллигентского вида, избравшего местом своего протеста исторический объект под названием "Лобное место".
-Где задержанный!?- шумно ворвался в кабинет "важняк" Леонид Бурнов, которого в полиции между собой звали Сумбурным...Почему? Да потому что капитан полиции то и дело отдавал команды, похожие на манипуляции со штурвалом корабля, совершающего неожиданный разворот на сто восемьдесят градусов. Вот и теперь клацнув наподобие мышеловки самозащёлкивающимися дверьми так, что дрогнул бюстик Дзержинского на полочке рядом с кактусом -малюткой и томиком нового издания УК.
- В нолях задержанный!Как и положено!Ждём вас -оформлять...
- А положено на то что положено...Немедленно выпустить.
-Как выпустить! Он такое учудил возле мавзолея Ленину!У кремлёвской стены.
- Знаю я -стена Кремлёвская, Храм Василия Блаженного , глумление над святынями...Они нас дразнят, а мы и ведёмся..Но поступила команда...Ты не в курсе.Это, Федя, художник-акционист с мировым именем. Он тут до того, как ты поступил к нам на службу уже устраивал акцию с зашитыми нитками губами в знак протеста по поводу гонений на Pussy Riot.
А потом в Питере замотался в колючую проволоку, жёг покрышки на мосту, резал ухо, как Ван Гог, сидя на заборе психушки и много ещё чего...Это, Федя, тебе не дружеские шаржи в стенгазате рисовать! Ведь ты у нас тоже художник,-нахлобучил на рожна вешалки мотоциклетный шлем, в котором он рассекал по МКАД,рядом -шутовской колпак лыжной шапочки, а рядом с ней поникшие крылья байкерского кожана. Бухнувшись всеми заклепками ковбойских штанов на место задержанного, "важняк" сунул руку в карман джинсовой куртки за сигаретами.
-Давай закурим товарищ по одно-о-ой! -пропел он, имитируя патефонный голос Клавдии Шульженко.-И пойдём извиняться перед этим Ван Ванычем Гогом, не намалевавшим даже вот этого, -поднёс пламечко зажигалки к сигарете и указал ею в сторону желтевших на стене "Подсолнухов" знаменитого постимпрессиониста с психиатрическим диагнозом...
-Извиняться?
-Ну не то чтобы так уж вылизывать шоколадный зад этого лауреата премии Гавела...Но по тихому оформим мелкое- на волю...А то и так отпустим -без оформления хулиганки...
-Ты тут снял показания? -подвинул Сумбурный к себе убористо исписанный листок протокола задержания...
-Как положено!
-Тебе романы детективные писать...А тут дипломатия, понимаш!- имитируя голос первого президента России, скомкал "важняк" листок, над которым Бережной карпел как минимум час, скатал его в шарик и метким швырком баскетболиста метнул в урну рядом с вешалкой.Затянувшийся было Фёдор поперхнулся сигаретным дымом и закашлял, тряся головой.
-Так это ж документ, товарищь капитан!
- Помнишь -где он живёт, а если нет, я напомню, мне "фэйсы" сообщили, оттуда, с Лубянки и звонок нашему начальству поступил...В Лионозово он ошивается. В этом гнездовище антисовестчиков-будьдозеристов...Ах, да!Откуда тебе знать про бульдозеристов и про то , как бушевал в Манеже Никита -кукурузник! Это мы хоть и косим под молодёжь-динозавры, помним. А у вас одни рэперы на уме...
-А это куда?- уже на всё согласный кивнул сержант на гвоздь с молотком.-Я их брал аккуратно, в перчатках, чтобы не стереть отпечатков пальцев, а то потом в суде ничо не докажешь...
-Отдай старшине Забигайло, он недавно земельку прикупил где-то за Домодево дачу строит-ему пригодится в хозяйстве , вертел вещдоки в руках, словно намеренно стирая отпечатки , Сумбурный, коршунея бровями, прямым носом с горбинкой и так напоминающими комиссара Жува тонкими губами...
- Ну ладно,- двинулся к двери Фёдор отражаясь всей своей богатырской статью в застекленной картинке на стене, -Пошёл выпускать...
Фуражка с задранной тульей, погон с поперечной лычкой, на которой хоть удавись- все окрасилось в жёлтый цвет подсолнухов.
-Да!-раздавив недокуренную сигарету, и фильтр в пепельнице из которой колючками ежика торчали окурки, прохрипел "важняк",влазя в кожан, шапочку и мотоциклетный шлем. - И всю эту шушеру, о задержании которых ты тоже докладывал с утра, проститутку, наркомана, воришку и шизика -протестника - выгони. Только козённые харчи на них расходовать...Бюджета на зарплату не хватает, начальство жалуется...А мы тут развели богодельню. К тому же завтра к нам по обмену опытом гости из Корейской Народной республики едут. Да и какие-нибудь правозащитники того гляди нагрянут...
4.
... Антонина Матвеевна Чумовая,85 лет, показания по факту её нападения на художника Эдуарда Бобровского :- Соседка моя, товарищ лейтенант, вернулась вчерась из аптеки ни с чем. Её запоры замучали, ничо ей не помогат-ни слабительно, ни прикладывание к чудотворной мироточащей иконке. Она в аптеку-штобы грушу резинову куплять, а ей говорят:" Нет, милая, клизм! Художник скупил оптом вместе с баночками для сдачи мочи. Дефицит образовался ...И денег в бюджете -пусто. Всё истратили на возведение заглавной буквы названия города из брёвен , вроде как триумфальной арки,прозванной в народе "бобровой хаткой". А ещё надкусанного кирпичного яблока и безголовых скульптур на самокатах...Так куды ж те клизмы подевались! А вот послушала я её и следом с Фёдоровной отправилась в тот музей совремённого искусства ...Не пожалели пенсионных денег-то.Заходим. А там! Батюшки-светы - на столе уставленном бутылями трехлитровыми толь пустыми баночками из-под майонезаь или и впрямь -для сбора мочи - вот те на!- в каждое стеклянное горлушко вставлено по голубенькой клизме - остриями вверх, попками вниз.И всё то называется "Голубая молитва."Вот хитёр бобёр оказался тот художник. Миллионы отхватил за такое-то дерьмо- вроде как церквушек понаделал из склянок и клизм, охальник! Мало того-на сшитых половых тряпках изобразил территорию страны, где родился и вырос...Смотрела я во все глаза, дивилася такому бесстыдству,не по себе мне было, одначе, Бог терпел и нам велел. Но когда Бобёр этот, скалясь, намалёванную им же самим на доске Богородицу тюкнул топором-тут уж я не выдержала. Кинулася, - тем же топором огреть супостата, шоб он не скалился...
5.
Звезда радиэфира Инесса Алтынова колотила по клавишам ноута , готовясь к очередной встрече с радиослушатеями, а благодаря техническим возможностям Ютюба и- зрителями.К всегдашнему политическому обзору, в котором она разворачивала впечатляющую панораму текущих событий в России и мире, она на этот раз намеревалась добавить мозаику скандальных происшествий в сфере искусства.Она напитывалась интернетной информацией, набрасывала черновик будущей, одновременно сбрасывая в отдельную папку зарисовки для своих художественных сюжетов, которые
она называла "отходами производства", хотя упакованные в лощёные книжные обложки с броскими иллюстрации на титуле эти отходы имели вполне товарный вид и приносили ощутимый гонорар.
Так родились сюжетные линии романа -блокбастера "Охота на секача", антиутопия " Перевёрнутое время" и ретро-фэнтези о прорицательнице времён античности "Кассандра". На этот раз в руки шёл материал о сумасшедших художниках -нонконформистах 60-х, 2000-х, этих нарушителях спокойствия, изгоях, юродивых, бунтарях и задирах, изощряющихся в провакациях искателях харизмы,готовых ради славы взойти на лобное место, лечь на плаху.
То были родственные души. Потому как , выходя в эфир со своими антикоррупционными сюжетами,выводя на чистую воду чиновных обладателей роскошных особняков на Рублёвке и дворцовой стати недвижимости на островах , она дергала за усы тигра, который мог пришибить её одним ударом когтистой лапы. Правда пока он только рычал, скалился, бил хвостом и хотя не собирался послушный её "але!" прыгать в горящий обруч, пока что не проявлял особой агрессивности. Звонки с идиотскими вопросами, комментарии с угрозами-это и был тот рык и оскал и нервные удары хвостом, но и только.Угрозы расправы за выданные в эфир компроматы повисали в воздухе. Сенсация понемногу остывала. День-другой-неделя, адреналин выветривался, про скандальную передачу забывали и её снова брали в оборот редакционная рутина, встречи с читателями, поездки.И всё же аппаратная студия оставалась тем лобным местом, куда она всякий раз входила, как в последний раз, ощущая, как ей казалось, примерно то же, что и королева Анна Болейн, когда ей остригали волосы перед казнью...
-Инесса!Через пятнадцать минут твой выход!-въехал в комнату на очках -велосипедах сливоглавый бородач-брюнет ,оператор Вадик Толоконников -и от его белозубой улыбки стало светлее на сердце. Ну что такое пятнадцать минут! Можно выпить чашку кофе или выкурить сигарету. И даже обдумать сюжет романа. Так и случилось с "Охотой на секача". Она закурила перед выходом в эфир, глядя на пепельницу, которой ей служила подаренная бабушкой копилка-талисман- свинья с прорезью в спине. Бросать туда монетки, как в детстве, чтобы затем вытащив затычку на животе накупить на это сокровище мороженного и лимонада, - давно вышло то время,а вот совать туда окурки самое то. И вот тогда-то глядя на этого просёнка из обожженной глины, Инесса увидела секача и целящегося в него из охотничьего ружья мохнобрового генсека.Но секач, свинья ли(сколько раз разозлённые её передачами слушатели обзывали её "свиньёй"!) были только видимостью , сменой обличий по законам оборотничества. А на самом деле целились в неё или кого -то другого-она не знала.
Микрофон включился -о том сигнализировала загоревшаяся красная лампочка. Её лицо на экране монитора. Бренд "Радио Столицы" - фоном. Рядом -кружка с вензелем РС. В ней -минералка -и больше ничего.Ну разве что початая пластиковая бутылка "Ессентуков" - магическим критсаллом.
С первых же слов было понято, что она из той кружки плеснула, не целебной водицей, а кипятком. И не в какую-то одну зажравшуюся харю, а сразу в несколько свиных рыл , таинственно совещавшихся у бюджетного корыта о том, как ещё украсть миллиарды, которые, переварившись в их ненасытных утробах, выйдут наружу в виде фекалий белоснежных ханских дворцов на коралловых островах. Цифры были убийственны. Факты неопровержимы. Выводимые на монитор -иллюстрации- министр на пляже на фоне яхты-лебедя,пальм,загорелых тел; тучный депутат Думы с вываливающимся из шортов животом , выходящий из частного самолёта и подхватывающий его чемоданы тощий негр; взяточница -судья в шезлонге под тропическим солнцем...Её несло. Она летела.Она струилась по эфиру, множась в ноутах и гаджетах. Она уже сама была соткана из радиоволн и оптоволокна.
Интернет взорвался. Отечественные и иностранные медиа до бесконечности воспроизводили сюжеты её журналистского расследования...А она, пригубив кристально чистой минералочки из кружки, вдогон украсила эфир арабесками про режиссёра-провакатора, о демонстрирующих свои органы голых художниках и галериста, троллящего публику и правоохранительные органы своими брутальными вытваряшками...
Глава вторая. Палка в муравейнике.
1.
Внедорожник пыхнул, как спичка, но не та , что была зажжена зябнувшей девочкой из сказки Андерсена, чтобы согреться и поверить в волшебство доброй феи, а совсем по другому поводу. Автомобиль пылал в ночи факелом , падающим на земь болидом, чтобы о чём –то предупредить. О чём-можно было только догадываться. Либеральный эфир взорвался комментариями – популярную обозревательницу «Голоса Столицы» , писательницу , развлекавшую публику полётом беспилотной фантазии, произведшей на свет кучу детективов и чёртову дюжину боевиков(по одному из них под названием "Охота на секача" был снят блокбастер) , - пытались запугать. Дело пахло грязной, вонючей, как портянка штурмовика зондеркоманды «СС» заказухой, провокацией, глумливым давлением на свободу слова и просто разнузданных хамством «коричневорылых» , как величала лауреат множества международных и отечественных премий поборников нравственности из публики , возжигавшей тонюсенькие свечки перед образами, клубившейся непрезентабельными физиями у входов на выставки художников –авангардистов, блокировавших кинотеатры, вывешивающие на фасады рекламу «не тех фильмов», подбрасывавших свиные головы под двери «не таких» театров. Происходящее походило на фирменные сюжеты Агаты Кристи, с подбрасываемыми десятью статуэтками -негритятами(на каждого негритёнка –по трупу), с дохлыми дроздами- за околевшими птицами-должны были последовать леденящие сердце убийства на острове, в пассажирском поезде-экспрессе , застрявшем в горах из-за схода снежной лавины, где великосветское общество, приводя приговор суда совести, терзало ножом мафиози, мстя ему за убийство девочки на почве необузданной жажды обогащения.
Шквал версий в радиоэфире-кто и почему поджог?- в оконцах «Ютюба» и печатных изданиях был столь мощным ещё и потому, что подожжённое авто Инессы Алтыновой было первым «негритёнком» в жуткой считалке и первым, открывающим счёт «дроздом» в связке поджавших лапки, зажмуривших глазки и сомкнувших навеки клювики несчастных птах. И хотя Инесса Леопольдовна, кометовласая, яркая женщина , живёхонька и здоровёхонька стояла в секции регистрации аэропорта Шереметьево с чемоданом на колёсиках, - всем мерещилось, что она уже покоится в гробу по пути если не на Новодевичье, то на Ваганьковское.
-Эй, Инесса! Привет ты я смотрю -в Тель -Авив?- махал ей рукой какой-то варень с сумой перемётной на плече, кого она , честно говоря не помнила.
На всякий случай она помахала в ответ вежливо, но не стала орать, через головы продвигающейся к регистрации очереди. Вряд ли все в этом человеческом потоке убегали от преследователей, видно было, что многие едут отдыхать, загорать, потреблять отельный комфорт. И все же в этом потоке отъезжающих чувствовалось-мало кому захочется от тропической пальмы возвращаться к белой русской берёзе.
Для многих из этого аэропортовского терминала отворялись двери в будущее.Неопределённое.Зыбкое. Зовущее. Но и пугающее.Томили предчувствия.Это было чем-то вроде сеанса ясновидения. Кристалл бутылки с минералкой. Луч. И вот оно-перед глазами то, что должно неизбежно произойти.Или уже давным давно произошло и снова повторяется. Коридор времени...
Так же было и тогда , когда, вскочив посреди ночи в одной ночнушке, и кинувшись к озарённому пожаром окну, что-то увидела. Что –то услышала. Не то каркающую французскую речь, златые купола в отсветах пламени и тащащих куда-то вырывающуюся из лап гренадеров –мародёров растрепанную дворянку, не то треск пылающего хвороста и колонны античного храма с витыми капителями, к которым уже подступали малиновые языки, бестолково мечущийся плебс с кувшинами воды, ополоумевшую изрекающую проклятья –пророчества жрицу,не то по-германски мрачные , серые стены Рейхстага со снующими по ним, отбрасываемыми пожаром тенями и очертания гейневской Лорелеи, насилуемой ефрейтором и штурмбандфюрером…Лорелей, вычёсывающей золотым гребнем из волны волос искры скандалов, была она. Сидя то над свинцово застывающим, то над пылающим раскалённой магмой потоком событий, она гляделась в это зеркало и видела себя- кометоволосую, камееликую Весталку. Она рисовала свой автопортрет из мириады текучих лиц, нескончаемого водоворота событий. Всё это было эхом её голоса. Порой ей казалось , что она и есть только голос.
2.
Не первая она томилась перед посадкой на самолёт в предвкушении освобождения от страха: вот- вот в томящее ужасами клаустрофобии купе начнут входить –и вонзать один за одним стилет в тебя, обездвиженного выпитым дурманом. И ты не сможешь шевельнуться. А потом, перепутывая улики, оставят сбивающий со следа платок, обронят щёточку для прочистки трубки. В этой последовательности гонимых страхом, огрызающихся, угрожающих была она и не последней. Уже отбыл в страну островных особняков, пальм и небоскребов скандальный художник-перформансисист, рубивший на щепы иконы и устраивавший из клизм купола игрушечных соборов, уже фыркнув стрекозиными крылышками, откочевал в столицу карнавалов и павлиньих хвостов на подвижных бёдрах музыкант, озабоченный тем, что всех дурачат…
В этом обвальном сюжете роль застрявшего в горах паравоза –пыхтуна на запасных путях истории играла страна, где их мамы произвели их на свет в роддомах, а не в пальмовых шалашах или аборигенных домиках на сваях, где они откопав своё лопатками в песочницах детских садов, отбражничав своё студенчество сытых бурсаков, снискали почитание публики, славу, почести. И вот теперь , клеймя всё ещё клокочущую мартенами, вгрызающуюся в недра ковшами шагающих экскаваторов, они клеймили её «страной третьего мира».
-О! Инесса ...! И вы -на "историческую родину" !- уже после второй рамки безопасности и отделения отрывного талона, когда багаж уже поехал по чёрной ленте транспортера, окликнул жертву звёздной популярности,плохо известный ей поэт.
- Патриоты-антисемиты! Я в курсе -вам машину сожгли и помои на голову вылили...
-Да! Это было посвящение девы воительницы в рыцари фекального ведра, знаете ли!-осклабилась Инесса.
Посадка. Садок. Садко в подводном царстве. Маркиз де Сад. Оторвавшись от поэта, Инесса провалилась в кресло у иллюминатора... Слово множилось смыслами, разбегалось шариками порвавшихся бус. Посадка в летающий гроб или катафалк, поставленный на рельсы, в автозак, «чёрный ворон», в установленную на скрипучую телегу клетку священной инквизиции-не всё ли едино! Дочерью опального петровского фаворита – на санях в Берёзово-Морозово, в Иркутск –декабристкой , греющей зябнущие пальцы в невольничьей темноте соболей муфты, диссиденткой – в Париж, белоленточницей –в «ноли» -какая разница.
В гранёном кристалле аэтопорта неустанно снующий человейник складывался в узоры чем –то напоминающие и очереди за талонными колбасой и маслом конца восьмидесятых и на митинговые нахлёсты девяностых-двухтысячных, и на доисторических сороконожек.
Чемоданчик на колёсиках. То и дело пиликающий смартфон. Нет это , конечно, было нечто совсем иное , чем довлатовский чемодан. Это не напоминало даже ручки от того чемодана. И Инесса понимала это. Сжимая зябнущей ладонью рукоять дорожной сумы, она ощущала в руках обломок палки. Той самой которую она воткнула в муравейник-и которая обломилась, стоило только подналечь на неё посильнее.Всё это, справоцированное приветствием поэта, с которым она, кажется, любезничала, звеня бокалами с шампанским на презентации "Охоты на секача" в ЦДЛ.
Но теперь она сидела у иллюминатора, вибрируя и трепеща, "Боинг" выруливал на взлётно-посадочную полосу.
-Инесса ... ! -обернулся к ней очередной фанат её эфиров.- Яадку вас ещё в очереди на посадку узнал!
-Что делать! Издержки популярности!- скривилась асти покорная своей участи журналистка-писательница.
-Да. Быть знаменитым некрасиво- говорил поэт...Часто это не возвышает, а наоборот -роняет...Но я хотел выразить вам моё восхищение за ваши обзоры с историческими экскурсами и параллелями...Я историк, но такая широта и глубина...Знание античности в вашем романе "Кассандра"...
-Дс какое знание истории! Это просто автопортрет в древнегреческом антураже...
- В этом и сила...
Инесса вынула из сумочки пкетбук с романом Агаты Кристи Десять негритят , нацепила на нос очки, даваяя понять, что она намерена заняться чтением. Самолет уже набирал высоту.
-Вы балуетесь детективами? вот не подумал бы, - произнёс професоор , глядя на обложку, на которой были изображены скульптурки негритят, остров, отель на нём в готическом стиле, волны набегающие на скалы...
- Почему же балуюсь? Это серьёзная литература. Сюжет. Интрига. Нагнетание ужаса.Судья -маньяк...
-А я сейчас зачитываюсь Иосифом Флавием...Мы ведь в Израиль летим...
-Да. И я мечтаю написать роман об апостолах Петре и Павле, Нероне..Святость и разнузданность - по контрасту...А вообще мои любимые писатели Макиавелли, и китаец ... Я всё же, наверное больше буддистка, чем иудейка или христианка...
- Вы гонимы и значит уже разделяете судьбу богоизбранного народа...А явот хоть и не еврей, а гоним... На меня завели уголовное дело за отождествление Сталина с Гитлером и Германии с Советским Союзом...
-Может быть вы хватили лишку, профессор,всё таки Сталин побил Упыря, а в СССР мы все выросли -и вы были пионером, а не членом гитлерюгенда, подкораливавшего русские танки с фауст патронами, - зевая и роняя из ослабевшей руки пакетбук провлаливалась Инеса в сон
Когда-то маленькой девочкой она совала в муравьиную кучу соломинку. Её язык ещё помнил приятную кислинку, щёки хранили тёплый ветерок лесной поляны , по которой были рассыпаны рубины земляники. После сладкого- кислое-какое наслаждение. Но наступило время, когда такие лакомства стали казаться пошлой банальностью, а девочка с испачканными клубничным соком губами – долёким невозвратным буколическим прошлым. Улыбчивая девочка вдруг грозно сдвинула брови, сжала в руке валявшуюся под ногами палку – и вдруг, как сквозь стеклянную стенку, увидев Главного Муравья,воспылала жгучим желанием уязвить насекомое своим грозным оружием... Секач смотрел на неё в упор своими подслеповатыми поросячими глазками. Его клыки-бивни торчали в стороны. Принюхиваясь , он водил пятаком с дырами ноздрей посредине и фыркал.Она по загадочным законам кармы вселившись в бровастого генсека держала лоб зверя на мушке.Или кто-то вселился в это чудовище с вываливающейся челюстью, а она и есть дикий секач, вепрь, хозяин желудёвых полян.
Не она одна …И не она первая. Было дело она как в зеркало смотрелась в чёрно –белую фотографию Фанни Каплан. История с тяжёленной «пушкой» в руках беспомощной женщины казалась пародийной. Куда выйгрышнее упор выглядела одержимая мщением Жюльетта Корде, врывающаяся в ванную комнату к Марату. Кинжал. Кровь. Революционер умирает от руки роялистки…Втыкая палку в муравейник, Инессе не в коей мере не хотелось уподобиться беременным тротилом невольницам паранджи и хинджаба. Вот уже и художник , изображавший купола луковки в виде клизьм – отлетел, а следом за ним и певец… Перелётные птицы комфорта и потребления, они уже начали одна за одной сниматься с нагретых, сытных мест лишь потому, что их манили места более сытные и тёплые. К тому же тех, кому предоставлялось политическое убежище, - обогревали обласкивали, предоставляя пособия, как тем же мигрантам «третьего мира». И только тот голый мужик, что сидя на заборе психушки ...пролил свою кровь, обрезав себе мочку уха, нахамил комиссии, отказавшись от премии Гавела. Истинный нонкорфомист, он вначале облил бензином и поджог двери заведения на Лубянке, а затем двери банка в Париже. Когда его выпустили из парижской психушки, он продолжил троллить благообразных парижан обвинениями в том, что те не желают работать и эксплуатируют мигрантов. Теперь его перформанс - кражи продуктов из магазинов, которые он приворовывает для того, чтобы не окочуриться с голоду. Да и яноглазая Светлана-Чайка, откочевав в Литву, лишь поначалу высказывала недовольстов тем, что "режим" понуждал её бегать телешом по сцене, потом же поняла, что её используют нечистоплотные пропагандисты, ушла из театра в сиделки -и больше нигде не показывалась.
Последний свой эфир Инесса Алтынова посвятила параллелям России с Зимбабве, Гвинеей, полупервобытными племенами Амазонии. Виртуоз параллелей , она могла описать –как поликлиника с сидящими вдоль стен пенсионерами напоминает ей детишек африканской страны со вздутыми животами, как автомобильные пробки МКАД ассоциативно перемещают её в Каир и Бангладеш, где осла верблюда и велорикшу можно увидеть так же часто, как и услужливого таксиста подержанного атодрандулета. В репортажных «оконцах» этого культурологично-социологического хайтека она приводила сравнения так и не обустроенных с времён Максимилиана Волошина, бегства из Феодосии генерала Деникина крымских пляжей с пляжами Карибов. Подмосковным дачам с яблоневыми садиками – ставила в укор увитые виноградниками особняки в Пуэрто-Рико.
- Вспомните расхожий штамп –«пуэрториканские кварталы»- восклицала она, говоря на камеру, на публику. – И вот, пожалуйста! Пуэрториканцы живут в сотню раз лучше наших аборигенов московской области!
И вот теперь , ставя на весы спелёнутый скотчем чемоданчик, она гадала: кто же из подмосковных «пуэрториканцев» и подбрасывателей свиных голов подпалил её БМВ? Неспешный следак , открыв капот машины, бензобак которой взорвавшись вынес стекла не только в её квартире-и благо бабушкины шторы на портьерах были толстыми и непрошибаемыми, как доспехи Жанны Д*Арк, а то бы стеклянные наконечники врагов дофина вонзились бы в Орлеанскую девственницу эфира.
Сразу оговорюсь относительно только что употреблённой риторической фигуры. В этом повествовании – не будет ни столь излюбленных в киллерских триллерах французского производства, подбрасывающих адреналина в кровь, маленьких детишек, чья мама, собрав в сортире винтовку с оптикой, производит выстрел, чтобы купить беззаветно любимому ребёнку велосипед, путёвку в загородный лагерь отдыха, а при повышенном гонораре поиметь возможность смотаться с дитяткой в Анталию или Тайланд. Не ждите и беременной героини, во чреве которой торкается ножонками младенчик на пуповине – финал «Космической одиссеи» Спилберга, и боевичков про офицера, воющего с «злыми чеченами» и после ранения( контузии с потерей сознания) узнающего , что у него родилась дочь. Инесса Стынина десяток лет тому как схоронила и папу-архитектора, и маму- преподавателя литературы и была бездетна. Она была дева-воительница, девственница-рыцарь, в своём авто-доспехе, ведьма, разъезжающая по Москве на бензиновой метле, монахиней идеи, пифией-прорицательницей.
3.
Глядя, как бинтованной-перебинтованной египетской мумией её чемодан уплывает по конвейеру, Инесса думала не о вечном, не о пирамидах, Сфинксе, Антонии и Клеопатре. Она всё как бы разглядывая новую куклу в своей детской, крутила –вертела в воображении этого самого следака в штатском: уж не эфэсбэшник ли? Ох уж эти хлыщи из ментовских оперов, а паче того -«фэйсы» с гусарскими ухватками! Ей казалось, они так и вьются вокруг неё, незамужней. Соратники по эфиру тут же выдали версию про «кремлёвский след», «заказ Кремля», тактику запугивания отработанную опричной системой ещё когда за краснокаменными стенами восседал Эркюль Пуаро с грузинским акцентом и чуть более внушительными усами, к тому же не задорно закрученными вверх кончиками, а грустно опущенными вниз. Он носил не бельгийский фетровый котелок, каким щеголяли шпики начала века, а фуражку диктатора, не отутюженный пиджак, а военный китель. И в отличии от гуманного бельгийца был садистом. И методы его не сгинули. Это как Троцкого –ледорубом по темечку в Мексике. От этого мыслеобраза в голове ощущалось что-то твёрдое, острое , стальное, непобедимое.
Но она отправлялась не в страну , прячущую в джунглях ступени ацтекских пирамид и скалящихся драконов майя. Толерантная, микроскопическая Бельгия даже уже взбудоражнная такими же факелами из автомобилей, наплывом «пуэрториканцев» Африки и Ближнего Востока, покашливающая от дымов, тянущих со стороны ещё вчера выглядевшей пляжным раем Португалии привлекала Инессу, как идеальный антипод гиганта, горы родившей её,- мышь, монахиню библиотек, затворницу, совокупляющуюся с письменным столом, защитницу своих диссертаций(кандидатской и докторской), всадницу интеллекта, но не защитницу покидаемого ею Отечества.
В отсветах пылающей, взорвавшейся фейрверком машины, она не видела себя бабой в подпоясанном пенькой армяком с вилами наперевес , накалывающей на металлические рожна пришлеца в красивом синем мундире, дабы освободить барыньку от насильника. В обтягивающих бёдра джинсах с медными заклёпками, в свитере из верблюжьей шерсти по случаю аномально холодной погоды в Москве 2017 года, в итальянских коротких сапогах на шпильках, столь неотразимо великолепная Стынина не могла отождествить себя ни с этим персонажем, ни с изгнанницей-раскольницей на полотне в Третьяковке, страстно пророчествующей и осеняющей пеструю толпу рукою , воздетой в двоеперстии. Скорее она была в этот момент её цветистой , как украшенный свечками, именниный торт с розочками и надписью , биографии чем-то вроде вставшей на вторую ночь отпевания из гроба гоголевской Панночки. Хомой Брутом в этой ситуации мнился её уже с упреждением содрогнувшимся от вероятности убиения и похорон вещательницы эфира, Действующий Президент. На самом деле абсолютно бездействующий, очерченный меловым кругом Кремля, заученно читающий какие-то заклинания…Сколь ни парадоксально, но отсутствие ответных реакций с его стороны заводило хор эфирных голосов, блогоделов и ютуботворцев ещё больше…
Сожалея о потере машины, с которой она сжилась, даже срослась, как улитка с раковиной, Стынина всё же понимала, что этот поджог только поднял её рэйтинг- и теперь она была на пике звёздной славы. Бесстрашная, готовая достать, резиново удлинняющимися вытянутыми руками спрятавшегося за магическим кругом Хому.
И в то же время ей было страшно. Ей казалось, пламя лижет её ноги, улюлюкающая толпа беснуется. Эсесовец -фельдфебель и его закадычный штурмбандфюрер из рыцарей оккультного ордена «Аненербе» сорили по интернету блогами, мусорили комментариями к её передачам. Один называл её продажной шлюхой. Другой предлагал заняться «трахами». Третий дедуктивно умозаключал, что , мол, она сама и подожгла своё авто. Потому что больше это никому не нужно и невыгодно.
4.
Она хотела воткнуть палку в муравейник. И она это сделала. Буквально три дня назад московский рой, в котором даже выщипывающий из дребзжащих струн слезу харизматичный арбатский скальд называл себя «простым муравьём» , ещё походил на относительно спокойный курганчик из хвоинок и палочек. Клади травинку , жди, и слизывай с неё кислинку. Теперь он ожил…Вымучиваемые обозревателями параллели с событиями столетней давности вдруг «заиграли». Словно то был не холмик из травинок и сора в лесу, а грозный вулкан. Внутри него что-то зарокотало. Пастернаковский «движущися ребус» сдвинулся с ржавых болтов с накрепко завинченными, запёкшимися гайками. Инессе казалось –повеяло свежим ветерком , обещающим перерасти в ураган «Катрин» русского замеса.
Чесали Арбат. Мимо овечневшего Булата, дюжий молодец тащил в полицейскую машину юродивого мальчика. Голосила тётя. Заинтересованный прохожий писал это всё на смартфон, чтобы тут же скинуть курьёзную картинку в сети. Двое других у дома с вензельными балконами выворачивали из рук гитариста его сдвоенный нимб.
Детство-дача—мухомор, палка в муравейнике…Алиса…Пейотль…
Видения…
Символы- догадка –это не она взвешивала чемодан..Это Анубис взвешивал …её непомерно разросшееся сердце на веса перед тем, как отправить в страну мёртвых…
Она лежала у в подъезда, рядом валялся окровавленный молоток….Но это мимолётное виденье , пока не коснувшееся в реальности гения её чистой красоты, лишь рисовалось в воображении, но не спешило сбываться. И она относила его к числу –ошибочных, издержек оберрации в игре с духами.
Бабушка…
Кандидатская- «Шаманы Сибири , Алтая и крайнего Севера»
Докторская Академия естественных наук… «Механизмы прорицания в контексте футуристических прогнозов»
Договор с издательство - Серия исторических боевиков Герострат, Поджигатель, Феникс(пенис), имперского орла. (вставыне мини-новеллы… неоконченный роман «Малыш» про бомбардировку Хиросибы и Нагасаки…В основу которого она положила предсказания владивостокского дзен-буддиста из профессоров-математиков о том, что в 2017 году на другом конце планеты –по – меридиану …-по закону симметрии произойдут разрушительной силы климатическая катастрофа, толчком к которой послужит сворванная в Корее водородная бомба. Среди файлов ноута валялся и отрывок диалога в духе Карлоса Кастаньеды, в котором хвативший пейотля старый индеец предсказывал примерно то же самое, объясняя возникновение разрушительных ураганов падением на землю погубившего динозавров астероида, месть европейцам за завоевания Кортеса, Писарро, истребление коренного населения англосаксами.
Дикие народы…
Ураганы названия даёт сумасшедший метеаролог – «Кассандра» , «Хуан», «Распутин»-дать название?
Самолёт захватывают террористы…Те же , что сожгли машину…Навязчивый образ -Следак-«фейс»…Появляется везде…
Клаустрофобия
Ноут на коленях , пласмассовый чёрный человек…. О
Ещё на регистрации она увидела в конце хвоста очереди того самого опера, который , осмотрев автомобиль сообщил о причине пожара: замыкание проводки аккумулятора. Он прятал лицо в воротник куртки, но…Теперь он переместился , и двигаяст по ведущему к борту хоботу терминала дышал ей в щёку. Впереди шли несколько громил. Один оглянулся и среди них Инесса узнала качка, прогуливавшегося у подъзда вместе с ватажкой славян православноактивистского вида.
Она узнала герой её книги с обложки…
Фэнтези о воинственной, самовозрождающейс империи на планете Мем Улиточной Галактики , которой управлял император Па и его подданных палеофренах. Мемцы вели войны против более мелких , вращающихся на той же орбите планет вокруг звезды Ста , поклонялись Па, как богу, считая его гарантом от возможного столкновения всех , блуждающих по орбите планет и приносили ему себя в жертву, чтобы он существовал вечно…
Срывало крыши домов, переворачивало ракушки…
Мухомуром стала свалившаяся на прилежную школьницу и студентку литинститута славу радиной вещуньи, магини информации и исторических соответсви
й
© Copyright: Юрий Николаеви
Другие статьи в литературном дневнике:
- 21.10.2024. Ошибка прорицательницы
- 03.10.2024. ***
