-Я, в общем-то, не разбойный Кот. Начал Котейка, подобрав сырные крошки и надевая сапог.
-Оно и видно. Усмехнувшись, поправил Митрофан богатырь.
-Да, да, и еще раз да! Возмутился кот, таким сомнением в своей персоне. – Я, ну, в общем-то, участвовал в паре тройке рисковых предприятий в свое время. И с людоедами и мышами, а иной раз и со всякой нечестью приходилось силушкой помериться. Да нынче вот попал в переплет. Кот опять вздохнул, глубоко и продолжал. - Мой хозяин, чтоб ты знал - весьма глупый, молодой человек в конец разорился. Жена его, прекрасная принцесса, сделала ноги в теплые края, с его бывшим управляющим делами. Оставив маркиза де Карабаса, пребывать в самой, что ни наесть черной меланхолии, и зеленой тоске. Которую он, дай бог ему здоровья, и по сей день, наверное, заливает элем в какой ни будь Бёрнской харчевне.
Что же оставалось делать мне, горемычному коту, как не податься в наемные телохранители и оруженосцы, к одному очень известному, но бедному рыцарю. Мотала нас жизнь по всей великой Заморянии и прочим крестовым походам, до тех пор, пока мой рыцарь «Печальной надежды», не попал в вашу Миронию. Здесь во славном, во городе, во Стародыме, он и принял смёртушку, лютую. Поскользнулся на мостовой, которой там отродясь не было, и ударился своей буйной головушкой об оглоблю. Которую твои земляки зачем-то в руках держали. Меня в суматохе ни кто по началу и не приметил. Вот потому-то я и сижу сейчас с тобой беседую. И вообще, говорил я своему господину – рыцарю, тихо сидеть, Стародымчан не трогать, если они брагу пьют. А он…. Сними - биться, биться! Да чо там биться….! Они как выскочат, как выпрыгнут….. Ну, в общем, пошла потеха. И остался я один одинешенек, пришлось опять наниматься. На этот раз к купцу из Бонжурии. Он - гнида беспардонная, даром что Бонжуринец. Вором оказался! Эх….. И по Бонжурински, как оказалось ни слова, ни полслова. «Ни туды, Николай - ни сюды Мыкола.»
Ваши его живо на чистую воду вывели и на кол усадили. Чудный у вас народ! Справедливый….. Вот я и стою, здесь, на семи ветрах, добываю хлебушек подаянием и молитвой.
-Да…. Сочувственно протянул Митрофан богатырь. Такое не каждый переживет, прям из огня да в полымя. А я, вот, тоже по всяким землям мотаюсь, в горячих точках участвую. Все больше по приказу князя своего Миронийского. Теперь вот возвращаюсь на родную заставу богатырскую в городище Заречное – Прибугорье, Кудытовской волости, Сюдытовского уезда. Хочешь, со мной пойдем, Воевода батюшка у нас мужик справедливый. Авось сговорим тебя в службу. Будешь до старости лет в кашеварах, или там в каптерах. А там глядишь пенсион и прочее.
-Пенсион это хорошо, и кашеварство не плохо. Да вот беда, иностранец я. А ваши, иностранцев хоть и уважают….. Но все же как-то недолюбливают, все норовят оглоблей. Промурлыкал Кот в сапогах. Тяжело вздохнув.
